Текст книги "Солдаты удачи (Красный круг)"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Он смело ухватил кисть, как следует поболтал ее в ведерке и, на коленях приблизившись к середине полотнища, нарисовал большой круг. Он получился не слишком ровным, и Хью как мог подправил его несколькими мазками.

– Вот, так хорошо. То есть нет, еще нехорошо, закрасьте кто-нибудь середину. Красный Круг.

– А что он символизирует? – задумчиво поинтересовался Райс, оказавшийся рядом.

– Все! – Хью широко обвел рукой комнату. – Все, что нам дорого! Красный Круг – это и есть наш Андро!

Сначала наступила тишина, и Грамон немного расстроился. Ему казалось, что он выражается очень просто и понятно. Но вдруг комната наполнилась аплодисментами и обернувшись к камийцам, коротышка раскланялся. На груди при этом шевельнулся амУлут.

– Что ж, раз и с этим теперь все в порядке, то я, пожалуй, пойду переодеваться, – заключил он и отправился вон.

Переодеваться ему не пришлось: его переодели насильно. Четыре жены – это чересчур, думал коротышка, переворачиваемый с боку на бок сильными, цепкими руками. В итоге он и в самом деле стал немного похож на жениха, по крайней мере торчавшие отовсюду цветы говорили о серьезности намерений.

– А это обязательно? – спросил Грамон, когда Джея ему на уши нахлобучила белую, широкую шляпу, украшенную длинными перьями.

– Да, – отрезала старшая жена. – У тебя были такие красивые сапоги... А теперь в чем ты ходишь?

Это было истинной правдой, прежде сапоги у Хью были очень красивыми. Он ими искренне гордился, а заполучил, убив их обладателя, в Ками, совсем недалеко от города. Коротышка не раз щупал удивительно искусно выделанную и прочную кожу, каждый раз убеждаясь, что материалом послужил кто-то, тоже в свое время носивший обувь. На маленьких островках, окружавших Андро, порой царили жестокие нравы... Зато сапоги и вправду были замечательными. Увы, последние морские приключения с участием Дженис, черного корабля Темного Братства и морского народа тулли лишили его главного украшения туалета.

– Надо просто пойти и купить, – привстал жених, но Джея силой усадила его на стул.

– Не больше кружки, дорогой, и только здесь. Сиди, я сама все куплю.

Дженис в его одевании не участвовала, так же как и Анджала. Наверное, ее сейчас украшают в другой комнате... Хью с завистью цокнул языком: у женщин-островитянок приготовления к свадьбе ни с какими трудностями не связаны. Несколько гирлянд из цветов, вот и весь наряд. Интересно, что скажет стыдливый Стивенсон...

Просидев в тишине полчаса с кружкой и трубкой, Хью начал задремывать. Как назло, приснился ему привычный кошмар: перевернувшаяся лодка, он, болтающий ногами над голубой бездной, и страшные, невиданные доселе морские твари, поднимающиеся к его почему-то босым ногам. Грамон вздрогнул и проснулся, обнаружив себя действительно босым. Море однако продолжало шуметь, и коротышка догадался, что залы дома Морской Гильдии наполнились людьми. Что ж, он сам этого хотел...

Грамон широко зевнул, а когда захлопнул рот, увидел перед собой Джею с новыми сапогами в руках. Он обулся, прошелся по комнате и нехотя кивнул.

– Что тебе не нравится опять? – всплеснула руками Джея.

– Да нет, хорошая обувка, – уверил ее Хью.

Про себя-то он подумал, что эти блестящие сапожки с какими-то бантиками на подъемах больше месяца в дороге не протянут. Что ж, тем лучше, купит что-нибудь более удобное и приличествующее Великому Магистру Ордена Факельщиков.

– Пора! – заглянула Зэма, и увидев мужа, расхохоталась.

Свадьба уже была в самом разгаре. По традиции невесту провели по всем залам, давая рассмотреть ее, едва прикрытую цветами, всем желающим. Молодежь Дженис не очень заинтересовалась: по нынешней моде слишком худенькая, зато люди солидного возраста вовсю швырялись букетами. Стивенсон, действительно очень смущенный всей этой церемонией, на которой присутствовали и кюре, но только в качестве гостей, забился в угол. К его радостному удивлению, рядом с ним оказалась Анджала.

– У нас в деревне все было не так, – шепнула она ему. – Я, наверное, никогда бы не решилась выйти замуж на Андро.

– Так можно поехать куда-нибудь... – вырвалось у кандца, и уже после этого он всерьез подумал о возможности жениться на девушке.

Правда, по кандским меркам ей еще надо подождать выходить замуж года три-четыре, но выглядит девочка гораздо старше своих северных ровесниц. Можно и не говорить аббатам о ее настоящем возрасте, да они, наверное, и не спросят... Что же до веры, то незнакомый метс легко и просто решил эту проблему, Долорес это не напугало.

Между тем в зале появился жених. Такого наряда Стивенсон прежде не видел ни на ком: расшитые затейливыми узорами короткие штаны, такая же куртка, а из под нее торчит кружевная рубаха. А шляпа, а сапоги! Кандец должен был признать, что если бы не рост и мало соответствующая ему ширина плеч, Хью выглядел бы очень элегантно.

Жених также прошелся по залу, положив руку на эфес и молодецки поглядывая на гостей. Анджала шепнула Стивенсону, что согласно церемонии сейчас любой из гостей может потребовать невесту себе, для этого нужно выйти на середину и убить Хью в поединке.

– И что? – обомлел кандец.

– И свадьба продолжится, – кивнула, смеясь, Анджала. – Такое в деревнях до сих пор иногда случается. И именно поэтому большинство предпочитает справлять свадьбы тихо, по-домашнему. Но уж Хью-то ничего не грозит, его считают первым мечом всего Андро.

– Так оно, наверное, и есть, – предположил Стивенсон, вспомнив поединок Грамона с темным братом.

Во время торжества все ели и пили когда хотели, столы с угощением стояли за спинами гостей. Наконец с формальностями было покончено. Постепенно островитяне поворачивались к молодым именно спинами, потому что полностью сосредотачивались на утолении голода. И вот тогда Хью собственноручно вынес на середину зала два стула, поставил на один из них Дженис, на другой взгромоздился сам. Возле них выстроились дивуарцы, весь вечер державшиеся поблизости к своему командиру. Разговоры постепенно смолкли, все опять повернулись к середине.

– Я должен сказать еще пару слов, – извиняющимся тоном поведал Хью. – Знаю, что в это время муж и жена уже должны отправиться в кровать, но подождите немного. Я хочу сказать кое-что важное для всего Андро.

Коротышка замолчал, рассматривая бантики на сапогах. В зале наступила гробовая тишина, лишь где-то под потолком чирикали случайно залетевшие попугаи. Хью тяжело вздохнул.

– Буду выражаться коротко. Хочу сознаться: я, Хью Грамон, являюсь Великим Магистром Ордена Факельщиков.

Когда шум смолк, он продолжил:

– А это госпожа Дженис Грамон, Королева Вуду, ученица и наследница Джо Салижара, который, как вы все прекрасно знаете, действительно существовал.

На этот раз ждать пришлось дольше, но зато и наступившая потом тишина была глубже.

– Заявляю, что Орден Факельщиков и Вуду выходят из темноты на свет и не будут больше скрываться. Заявляю, что они прекращают свою вечную тайную борьбу во имя мира и процветания Андро. Заявляю, что они больше не причинят вреда людям. Символом нашего союза будет город Триград, который возникнет в джунглях, в сердце нашего острова.

Забили тамтамы, да так неожиданно, что многие облились ромом. Они стояли вдоль стен с самого начала, но предназначались для танцев после конца церемонии. Под их гулкие удары в зал внесли штандарт Армии Андро. Красный Круг. Обойдя весь зал, солдаты остановились перед коротышкой. Как раз в это время он с ужасом смотрел на великана, аккуратно проталкивающегося к нему сквозь толпу. Может быть, убить Ариана прежде, чем он успеет открыть рот?

Факельщик между тем спокойно приблизился к жениху и невесте. Их лица оказались на одном уровне и великан подмигнул коротышке, потом повернулся к гостям.

– Я, Ариан, заместитель Великого Магистра Ордена Факельщиков, в знак того, что факельщики имеют самые честные и добрые намерения, объявляю, что завтра все члены Ордена выйдут на улицу в красных ленточках, повязанных на шее, и тем покажут себя людям.

В зале опять начался переполох, причем Хью заметил на многих лицах крайне испуганное выражение. Факельщики не знали в лицо своих руководителей, и не знали, как относиться к сказанному. Гигант между тем повернулся к молодым.

– Поздравляю, – весело сказал он.

– Спасибо, – откликнулся Хью. – Что, в самом деле все оденут ленточки?

– Подумай своей головой! – рассмеялся Ариан. – Но некоторые оденут. Сделка заключена, Грамон, твои условия приняты. Не пожалей потом... И не забудь оставить хорошее местечко в самом центре Триграда для моего дворца. Знаешь, иногда и правда надоедает постоянно находиться в тени... – он повернулся к Дженис. – И, конечно же, я очень надеюсь на вас, Королева. Держите в узде своих подданных, а то им тяжко придется.

– Не беспокойтесь, – сказала Дженис ледяным голосом, ласково при этом улыбнувшись. – О них я позабочусь.

На этом Хью решил закончить. Он спрыгнул со стула, снял жену и повел ее к выходу. За спиной он с удовлетворением услышал одобрительные крики – значит, большинству сказанное все-таки понравилось. Молодых проводили в комнату с огромной, усыпанной цветами кроватью, из которой они тут же вышли через другую дверь. Там их поджидал Але.

– Поздравляю! – как мог любезно буркнул он. – Все готово, госпожа Дженис. Сейчас дивуарцы из зала выйдут, и можно двигаться.

– Паланкины нашел? – спросил Хью, когда его жена отправилась переодеваться, точнее, одеваться в путь.

– Да, все как вы просили. Бамбуковые жерди, пружинят – как на облаке едешь! Они, правда, давно не использовались, но тут как раз кстати плотники пришлись. Починили.

– Много ты им обещал?

– По три золотых в день, и еще один на еду, – развел руками каторжник. – Много, а что поделаешь? Никто не хотел в джунгли идти, боятся.

– Ты меня разоришь... – Хью с удовольствием снял шляпу и зашвырнул ее в угол. – Присматривай за ней, особенно когда спит. Там никому нельзя доверять. И, конечно, следи за плотниками. Если до моего приезда успеют построить все, что мы наметили – пусть просто строят дома, любые, но чтобы без дела за мои деньги не сидели!

Грамон немного приврал: деньги были не его, а Дворянского Съезда Ками, но коротышка к любым деньгам, попавшим в его руки, относился как к своим. Тем более, что формально эти средства взяты в долг, хотя, конечно, он и не собирался его возвращать.

Появился Лоу. Старый друг утащил со столов два кувшина рома, они должны были скоротать первую часть дороги на Бахам. Подмигнув молодожену, он вынес их на улицу, укладывать в паланкин. Грамон, на ходу стянув расшитую цветочками куртку, последовал за ним. Солнце еще только начинало клониться к западу, но с моря уже подули свежие ветры.

– Прощай, город Улут, – пробормотал Хью. – Сюда мне возвращаться, кажется, уже незачем. Спасибо за все.

3

Упоминая западную дорогу, принято было говорить «вдоль побережья». На самом деле на большей части ее протяженности моря видно не было, его скрывали далекие скалы, а по обеим сторонам тянулись неизбежные поля. Хью обратил внимания, как многие наделы все же остались невозделанными, несмотря на как всегда цветущий вид этой части острова.

Паланкин несли сильные, сноровистые воины, каждый из которых прежде работал носильщиком. Им ничего не стоило бежать весь день с одним перерывом, а уж сопровождать шагом идущую Армию Андро – и вовсе плевое дело. Оттого почти всю дорогу они распевали всевозможные непристойности, которые носильщики вечно сочиняют по дороге.

– Скоро будет поворот на мыс Вуду, – сказал Хью. – Довольно быстро добрались, завтра к вечеру будем возле Бахама.

– Увидишь самый большой, самый древний город острова, – пообещал Лоу кандцу. – колыбель всех трех королевств.

– Очень интересно, – кивнул Стивенсон, но его сейчас больше заботило другое. – Скажи, Хью, а мы узнаем, если вдруг у побережья где-нибудь на севере и северо-востоке появится корабль?

– Парусник? Ну а как же, – засмеялся Грамон. – Я ведь факельщик, у нас везде шпионы.

– Я серьезно, – вздохнул кандец. – Сейчас, конечно, еще рано, но по сути я – преступник. Я нарушил приказание аббата Кале. Меня могут лишить сана и...

– Сан – это какая часть тела? – хмыкнул Маршал и опять потянулся к стоящему в специальном углублении кувшину.

– Просто оставайся здесь, – посоветовал Грамон. – Чем здесь плохо? А морские путешествия – это такая гадость... Ты еще в хорошем шторме не был, а вот мы с Триполи, когда-то... М-да. Страшно вспомнить, что со мной творилось. Но знаешь, я тебя не понимаю Почему ты преступник? Я тебя просто похитил, капитан Джефри не сможет ничего доказать.

– А у нас и не нужно ничего доказывать, – улыбнулся Стивенсон наивности островитян. – Важно убедить в целесообразности. Ведь что по сути произошло: я вызвался плыть на остров Кэт за королем и привезти его на материк. Вместо этого зачем-то поплыл к Андро, а потом отправился на берег. Что, да как, да почему – несущественно. Важно, что такому человеку больше не будут доверять. Лучше наказать десять невинных, чем оставить без возмездия хоть одно преступление, это главный принцип нашего правосудия. И он верен, в нашем суровом мире мы бы иначе просто не выжили.

– А я бы не выжил у вас, – покачал головой Хью. – И что с тобой сделают, когда лишат сана?

– Отправят на север, заботиться об оленях, отстреливать волков, – пожал плечами Стивенсон. – Ничего особенного не сделают, конечно, ведь никто не пострадал. И все же мне не хотелось бы до конца дней жить в тундре... Я не такой человек, Грамон, мне там скучно. Хотя многие живут в тех краях по своей воле.

– Значит, ты остаешься, – удовлетворенно кивнул коротышка. – Налей себе еще по такому поводу, до прибытия в Бахам наша трезвость никому не нужна.

Стивенсон опять вздохнул, отодвинул шторку, чтобы выглянуть в окно, опять задвинул. Ему было трудно начинать этот разговор.

– Понимаешь, Хью, Андро очень маленький остров... А Кандская Конфедерация – великая страна. Я гражданин Канда, и они могут потребовать моей выдачи. Пушки могут начать стрелять по Улуту, например, и он сгорит полностью, поверь. То есть, – Стивенсон поспешил поправиться, – Я хочу сказать, что если они потребуют моей выдачи, то мне придется немедленно сдаться, иначе я никогда себе не прощу...

– Заткнись, – ласково попросил его Лоу, взглянул на улыбающегося Грамона и расхохотался.

– Вот Маршал прав, а ты глуп, – сделал вывод Хью. – Ты находишься на Андро, дружище и имеешь таких высоких покровителей, что беспокоиться совершенно не о чем. Решил остаться? Оставайся. А если приплывет "Иоанн" и потребует твоей головы, то сейчас же ее получит.

– Мы скажем, что давно тебя съели! – изрек Лоу и закатился пьяным смехом.

– Нет, зачем же? Тогда они побоятся вообще плавать по нашим морям. Нет, пошлем им твою голову, и они могут разрезать ее на кусочки, а придраться будет не к чему. Я серьезно! – Хью предупредил возражения кандца. – В джунглях среду вудуистов попадаются такие мастера, что ты себе и представить не можешь, на что они способны. Голова Джо Салижара висела иногда на колах во всех трех королевствах одновременно. Да, да! И если Королева Вуду им только прикажет... Не волнуйся.

– Но я не хочу скрываться, – вздохнул опять Стивенсон. – Ведь наверняка скоро здесь будет много людей с материка. Вы будете торговать, помогать им в войне с Темным Братством...

– Какой ты привереда, – покачал головой коротышка. – Ладно, всегда можно что-нибудь придумать, не горюй. Хотя я на твоем месте с удовольствием поселился бы где-нибудь в глуши с Анджалой, да и жил-поживал... Я сделаю тебя советником по сношениям с Большой Землей, гонцы будут приносить тебе письма, а ты отвечать до обеда и пить ром после. Я бы и сам с удовольствием так жил, но во-первых, некому сделать меня советником, во-вторых, Темное Братство трижды уже разрушало мое счастье... Придется самому навести на острове порядок, а потом, может быть, даже и на материке. Вот что! А прими-ка ты нашу веру. Сделаем тебя кюре, и тогда им будет очень сложно просить твоей выдачи. Зачем ты им такой нужен?

– Все равно... – неуверенно протянул Стивенсон. – И кроме того, я не хочу менять веру.

– Я не сказал "смени веру", я сказал "прими веру". Принять – это не значит верить, как мне кажется. Впрочем, кто тебя поймет, белого северного человека. Не горюй, придет беда – будем бороться, а пока пей же ром, вражий попугай!

Стивенсон послушно подставил стакан. Он представил себе, что сейчас не едет в паланкине по изнеженному солнцем, обустроенному людьми пространству, а скачет на лорсе по дикому тайгу, каждый миг опасаясь появления враждебных человеку существ. Тут уж не до рома! Несмотря на все опасности его пребывания на Андро, остров успел его изнежить. По сути, это рай, недоступный людям на Большой Земле.

– Знаешь, Хью, в Канде пьют спиртное только перед сном.

– Почему? – поперхнулся коротышка.

– Потому что днем еще могут потребоваться все силы для защиты себя и своих близких от порождений Погибели. И только вечером, закрыв двери на засовы, человек может расслабиться.

– Вот оно что?.. – Хью даже опустил кружку и переглянулся с Лоу. – А что же вы их не перебьете? Всех? Собрались бы и прочесали весь Канд. Я вот читал когда-то, что на Андро тоже водились всякие твари, но на них устраивали облавы.

– А устраивать облавы на морских чудовищ вы не пробовали? – горько усмехнулся Стивенсон. – Канд велик, как море. Их невозможно извести, этих тварей. Многие места до сих пор толком не обследованы, в кое-откуда экспедиции просто не возвращаются. Иногда пропадают люди там, где, казалось бы, все спокойно. Далеко не всегда это связано с Темным Братством, мы многого не знаем. А ведь еще существуют огромные пустыни, где человек не может долго жить. Там еще живы силы Погибели и они продолжают создавать чудовищ.

Островитяне слушали, затаив дыхание. Потом Лоу приподнялся, отодвинул шторку и с облегчением повалился обратно на подушки.

– Слава Матери-Деве, мы все еще на Андро!

– Да, ты говоришь страшные вещи, – покачал головой Грамон. – Анджала и Джезекия тоже говорили о своей деревне, как об островке в жестоком мире джунглей. У них никто не умирал своей смертью, все однажды пропадали на рыбалке или на охоте, или просто в поле... А что, Лоу, смогли бы мы с тобой там жить?

– Если только каждый день напиваться с утра, – высказал свое мнение Маршал. – Но я так не согласен, у меня через неделю начинается изжога. Помнишь, как на втором курсе Офицерской Школы мы застряли в Доме Наслаждений на неделю?

– Помню, – усмехнулся Хью. – Серджо тогда напился так, что перепутал кабинеты и повалился спать в кровать, где ублажали барона Фасти. Барон хотел его заколоть, но Серджо, на свое счастье, впал в полное бесчувствие и колоть его было не интересно. Да, а еще он обделался в этой кровати. Был большой скандал, прибегали даже старшие хозяйки.

– А я такого не помню, – разочарованно протянул Маршал.

– Потому что вы слишком много пили, – изрек Грамон. – Я с вами просто измучался. Как тебя спустили с лестницы, когда ты разодрал платье на молодой хозяйке, кажется ее звали Кло, ты тоже не помнишь?

– Грешники, – печально сказал Стивенсон. – Вы все здесь сладострастцы и вообще великие грешники. Многоженцы, убийцы, но при этом Бог почему-то вас любит, если поселил на таком острове.

Андросцы помолчали, глядя на свесившуюся голову кандца. Потом Лоу тихо засмеялся и изрек:

– Наконец-то он напился. Я уж думал, этого никогда не случится, кувшин за кувшином, просто как Триполи.

– Мы успели услышать отголосок того, что он на самом деле о нас думает, – ответил коротышка. – Знаешь, я боюсь этого. Кандцы будут нам завидовать. Они имеют пушки, парусники и корабли, лорсов, да Стивенсон много про что рассказывал. Но не имеют счастья в своей же стране.

– Ты думаешь, они захотят захватить наш остров?

– Может быть... Может быть не сейчас, когда надо воевать с темными братьями, а потом... Или, например, что будет, если они просто начнут приплывать и селиться здесь? Если у них такая большая страна, то и кандцев, наверное, очень много. А еще есть Д'Алва. Мне немного страшно думать, какой маленький у нас остров. Может, будет лучше отправиться к ним и попробовать наладить жизнь там?

– Ты пьян, – усмехнулся служака. – Поэтому пей себе дальше.

4

У Стены их встретила толпа кое-как вооруженных людей с повязанными ленточками всех оттенков красного цвета головами. Раздались приветственные крики, Хью едва смог пробиться поближе к крепостям. Две из них возвышались справа и слева от дороги. Вообще же цепь неприступных некогда цитаделей оказалась изрядно прорежена, словно зубы забияки.

– Темные братья приказали снести часть крепостей, – пояснил все разузнавший Лоу. – Наверное, тех баронов, с кем они не смогли договориться. Давненько мы здесь не были, дружище, все успело здорово измениться.

– Мало в это верю, Бахам – вечный город, – скептически заметил коротышка. – Кто это к нам спешит?

– Викто! – присмотревшись, узнал старого знакомца Лоу. – Это лекарь Викто, помнишь, он лечил Томпа, брата Анджалы?

– Не помню. Но если он и лекарь, то выглядит как головорез.

Действительно, Викто не походил на человека мирной профессии. С ног до головы увешанный доспехами и оружием, он глядел лихо и двигался по военному резко.

– Господин Грамон! Вы меня помните?

– Нет, но Маршал вас помнит, – приветственно взмахнул рукой Хью. – Вы здесь командуете?

– Да, когда в городе стали организовывать бригады самообороны, чтобы перебить оставшихся после крестьян воров...

– Как это? – не понял коротышка.

– Крестьяне почти все погибли, когда темные братья повели их на штурм баронских крепостей. А оставшихся потом добили дружинники, когда в отместку пришли в Бахам. Но довольно много их все же осталось, они не вернулись домой, а смешались со всяким сбродом и жили возле Рыночной площади. Грабили всех подряд, бесчинствовали... И вот мы их перебили, недели две назад, ночью. Их было около тысячи, мы их врасплох застали и вырезали.

– А сколько в городе после всего осталось жителей? Примерно? – поинтересовался Стивенсон.

– Наверное, тысяч пятнадцать – двадцать, – неуверенно предположил лекарь. – Да кто считал? И потом, это ведь всего, вместе с женщинами и детьми.

– Ладно, продолжай, – попросил коротышка. – Кстати, Дом Наслаждений случайно не сгорел?

– Нет, – улыбнулся Викто. – Только туда сейчас никто не ходит, потому что денег ни у кого нет. В городе все очень дорого, крестьяне боятся возить продукты. Бароны забирают у них что захотят, и вот получается, что мы за них тоже платим. В общем, пора баронов еще раз укротить. Ах, да, Совет Кюре! Он исчез.

Хью и Лоу переглянулись. Всякое бывает на свете, но чтобы исчез Совет Кюре... Этого хотели даже многие короли Бахама, да только безрезультатно.

– Надеюсь, Бахамский Собор остался?

– Собор остался, а Совет исчез. Разбежались они, в одну ночь. Поговаривают, что отыскали во Дворце секретную королевскую казну, где-то закопанную, поделили и разошлись. Я составил список, если вам интересно...

– Интересно, – Хью вырвал у лекаря бумагу и наскоро пробежал глазами. – Все ясно... Кое-кого я знаю, остальных отыщем. Лоу, а что, действительно была такая казна?

– Какая теперь разница, – Маршал вспомнил, что он как-никак королевский кот и выдавать секреты не спешил. – Спроси у короля Тома.

Коротышка вздохнул. Ну как иметь дело с такими людьми? Лоу был осведомлен о местонахождении большой суммы денег, но и сам их не взял, и другу не отдал... Теперь придется искать их по всему острову, и собрать удастся едва ли половину. Это не считая той части, которую наверняка утаят факельщики, которым придется это поручить. Лекарь между тем продолжал:

– Теперь я привел сюда тысячу бойцов, а за нами увязалось еще столько же посторонних, не имеющих отношения к бригадам. Все хотят поскорее сжечь крепости, так что мы присоединяемся к Армии Андро, под ваше начало.

– Под начало Маршала Лоу, – поправил его Хью. – Ну что ты все время звереешь, Лоу?! Хорошо, позволяю оставить при себе еще и почетное звание лойнанта Бахамской Королевской стражи с двадцатипятилетним стажем. Так, крепости жечь подождите, Викто, у нас их и так не слишком много осталось.

– Шесть, – подсказал Викто.

– Ну вот, всего шесть...

– Над ними все смеются теперь, над дружинниками баронскими! Раньше они только с Бахамом имели дело, а теперь весь остров на них поднялся, правильно мы думаем?

– Очень правильно, – одобрил Хью и ткнул пальцем в штандарт с Красным Кругом: – Вот наше знамя. Мы не за Ками, не за Бахам, мы за общее благо. С нами факельщики, вудуисты и вообще все, кроме разве что диджонской Гильдии Трактирщиков. Но с ними я потом еще разберусь... Пропусти-ка меня.

Баронов действительно никто больше не боялся. Люди в красных повязках расхаживали возле самого рва, иногда швыряя вверх камни и комья земли. Оттуда не отвечали ни на оскорбления, ни на угрозы, крепость хранило гордое, но печальное молчание. Протиснувшись мимо бойцов, коротышка преспокойно перескочил узкий ров с давно оплывшими берегами и подошел к воротам.

– Открывай! – крикнул он, жестом приказывая ни Лоу, ни солдатам не следовать за ним. – Пришел господин Хью Грамон, хочет видеть барона Куртэ!

Он успел выкурить трубочку, прежде чем за воротами раздался грохот огромных засовов и одна створка чуть приотворилась. Оттуда высунулись сразу три пики, потом голова дружинника.

– Добрый день, господин Грамон. Барон просит вас немедленно.

– Так убери это шило... – буркнул Хью и протиснулся во внутренний дворик.

Первое, что ему бросилось в глаза – малочисленность дружины. В такой день все должны быть на виду, бродить по стенам, а он насчитал всего восемнадцать человек. Даже если это только половина, защитить такими силами крепость нелегко. Пройдя к обязательной в каждой крепости Старой башне, с которой вся цитадель и начала когда-то расти, Хью распахнул тяжелую дверь и вошел в просторный, прохладный зал.

Барон Куртэ ждал его, прохаживаясь вдоль стен, украшенных древними полотнами. Коротышка приблизился и церемонно поклонился. Барон ответил.

– Чем обязан счастью видеть вас под этими сводами? – грустно поинтересовался он.

– Надеюсь разрешить миром некоторые возникшие между вами и островом Андро противоречия, – в тон ему ответил Хью. – Думаю, что если вы не откроете ворота и не распустите дружину, хотя бы на время, то... Ваш древний род прервется.

– Такие уж времена настали, – и бровью не повел Куртэ. – Многие баронские семейства, славные в веках, уже... Прервались.

– Это злодейство Темного Братства, – уточнил Хью. – А теперь под стенами стоит Армия Андро, недовольная вашими же бесчинствами. Уверен, что тому виной не ваше желание, а безвыходность положения... Послушайте, барон, покажите мне мальчика.

– Зачем? Вы кто – лекарь? Там под стенами расхаживает один лекарь, при оружии, так спросите его, он лечил ребенка барона Фасти. Не вылечил, насколько я знаю... И никто не смог вылечить, ни одного из них не смогли вылечить, понимаете?! – барон покраснел от злости. – Это наши дети, Грамон, и мы будем их защищать!

Прежде чем ответить, коротышка взял паузу, довольно нахально прогулявшись по залу. Ему никогда не нравились эти сырые, мрачные строения. Зачем богатые люди в них живут?..

– Защищать хотите? А почему тогда готовы отдать на растерзание горожанам, которые вот-вот сюда ворвутся и скинут вниз ваших последних дружинников? Странно, что еще эти не разбежались. Барон, у меня там, – коротышка махнул в сторону штандарта, – тоже есть дети. Они не белые, у них еще остались волосы, но они спят в какой-то паутине и на каждом амУлут Темного Братства. С ними поступили как-то иначе, но суть одна... Я ведь не убил этих детей, понимаете?

– А зачем же вы их сюда привезли?

– Вам показать. Я хочу попытаться их вылечить, и в моем распоряжении не только лучшие лекари со всего острова и все храмы Андро для изгнания вражьего духа, а и еще кое-что...

– Договаривайте! – нетерпеливо воскликнул барон. – Вы же дворянин, а не купец, не торгуйтесь!

– Вуду, – Грамон заставил себя сдержаться, пообещав припомнить барону этот разговор когда-нибудь потом. – Колдуны Вуду тоже со мной. Моя жена – их Королева.

– Чушь! – Куртэ круто развернулся и взбежал по лестнице на какой-то странный балкончик, но там задержался. Его голос многократно отражали стены. – Это чушь, Грамон! Вы сами известны как гонитель вудуистов! А теперь вдруг выясняется, что там, где не помогли лекари – помогут грязные лесные колдуны!

– Это как раз еще предстоит выяснить, – поправил его коротышка. Отвернувшись в другую сторону, чтобы не задирать голову. – Так я упрощу вашу задачу, барон. Вам предстоит выбрать: позволите вы толпе ворваться сюда, перебить вашу семью и домочадцев, или разрешите попробовать спасти вашего сына от странной болезни. Я увезу его в Триград, новый город, который я строю в джунглях. Если хотите – езжайте с нами. Условие: открыть ворота, распустить дружину, не перекрывать более дорог никогда, отказаться от этого права.

Послышались медленные шаги, это барон спускался по лестнице. Хью не обернулся, и Куртэ, обогнув коротышку, встал перед ним. Левое веко у него подергивалось, рот перекосился.

– Право дорог даровано баронам королем Томом XIV... Это священное право, Грамон.

– У вас его никто не отбирает, – напомнил Хью. – Вам нужно самому от него отказаться.

– Я должен... Лучника ко мне!

У баронов имелся свой способ доставки сообщений. Ни слова не говоря Хью, Куртэ опять взбежал на балкончик и склонился там над чем-то, заводил быстро рукой. Вошел заспанный дружинник с большим луком, поглазел без интереса на гостя. Куртэ закончил писать, сбежал вниз, сворачивая письмо в трубку.

– Закинь им это прямо сейчас, да смотри, не урони! Головой ответишь!

Дружинник прошепелявил что-то вроде согласия и, шаркая, побрел на стену. Сейчас стрела с коротким посланием полетит к другому барону, у которого схожие проблемы. Тот оповестит третьего... Но Стена нарушена, поэтому разослать известия всем не получится, к кому-то придется и по земле добираться.

– Может быть, вам стоит просто собраться вместе? – поинтересовался коротышка. – Всем баронам? Решили бы не спеша, а то ведь неудобно так, с письмами... Впрочем, это я к слову. Но для себя вы уже определились, верно?

– Вы даете мне надежду, я не могу вас оттолкнуть, – Куртэ опять спустился вниз. – Что будет дальше с Бахамом? Опять будет гореть через неделю?

– Нет, мы собираемся вернуть короля и бахамцы, кажется, достаточно уже настрадались, чтобы этому обрадоваться, – сказал коротышка. – Вот только армия ему ни к чему. Ну с кем воевать, посудите сами: с Ками и Дивуаром? Теперь, когда к нам приплывают то темные братья, то кандцы, это как-то несовременно.