Текст книги "Время Драконов (СИ)"
Автор книги: Игорь Долголиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
– Заждались, милочка? Кофе... ликёрчик... конфетку? Ференц Бордарьян, позвольте представиться! Директор этого милого заведеньица... – Ференц склонился в шутливо галантном поклоне. – А Вы – по делу? Или просто в гости? Простите, не имею чести Вас знать?..
Алиса потушила сигарету и – не спеша отвечать – посмотрела на шефа Дозора с интересом. Надо же, какой добродушный и благожелательный на вид дядечка!
– Вы – маг? – спросила она.
– Однако же, "штучка"! – подумал Ференц, попытавшись просканировать Алису в Сумраке, что у него не получилось, поскольку ведьма нырнула глубже.
– Куда нам! – Ференц махнул рукой. – Просто вервольф. Из Чёрногорья. Зато "породистый"!
В Сумраке на неё насмешливо смотрел большой волк с синеватой шерстью и немного печальными глазами. – Прямо "ну, погоди!" какое-то, – усмехнулась про себя Алиса. – Совсем ведь не страшный!
– Алиса Донникова, саламандра! – представилась, наконец, она.
Волк дружелюбно осклабился – и от его клыков к ней метнулись стремительные рубиновые иглы.
Одновременно в кабинете открылось ещё несколько порталов – полетели "сумеречные сети" и "огненные рубашки", заполыхали магические жезлы и амулеты, замельтешили когти, зубы и крылья – и на Алису устремилось всё "нечестивое" племя.
Вот и верь после этого Иным! Да... внешность-то обманчива!..
И Алиса оказалась в театре, у Светлых. На сцене...
Алиса: – Антон, мы можем ограничиться устным замечанием.
Антон Городецкий: – Условия?..
Алиса: – Никаких.
Антон (подумав): – Это неприемлемо для меня... Алиса, благодарю за предложение мирного урегулирования. Могу принять его, но обещаю в аналогичной ситуации простить вам мелкое магическое вмешательство, до седьмого уровня включительно.
Алиса: – Хорошо, Иной (Алиса и Антон пожимают друг другу руки)... Личное соглашение заключено.
Из глубины Сумрака на плече Антона материализуется Сова. Это Ольга, Великая из Ночного Дозора. (Или Велга?.. Как её называет дракон...) Пётр, напарник Алисы по Дозору, принимает защитную стойку. Алиса слегка отступает и собирается внутренне. Сова гневно бьёт крыльями и разъярённо клекочет. (А ведь Светлые настоящим Сумраком воспользовались, чтобы птичку материализовать!.. Молодцы!)
И, всё же, Сова что-то хочет сказать. Что?.. Кому?.. Птица на мгновенье уходит на третий слой Сумрака. Алиса следует за ней. Теперь она это может... И – как гром средь ясного неба...
– Берегись Завулона... сестричка!
Да ведь этого же никто, кроме неё, не слышит! Это же не по сценарию!
Сияющие "адским" огнём глаза Велги устремлены на неё. Алиса кивает и выходит из Сумрака.
Алиса (отступая, многозначительно повторяет): – Соглашение заключено!
Антон (Сове, своей напарнице): – Соглашение принято. Уймись. Это мелочь. Это обычное сотрудничество.
Алиса через силу улыбается Антону и "делает ему ручкой". Вместе с напарником-ведьмаком удаляется со сцены.
В зале – аплодисменты. Похоже, зрители – среди которых не только Иные – почувствовали "натуральность" игры.
Алиса стоит в фойе, пьёт сок и пытается вспомнить. Вспомнить и понять. "Берегись Завулона!" Что имела в виду Ольга? Ну, не за судьбу же ведьмы "пятилетней давности" она беспокоилась? Да она тогда рада была разодрать её на части и выцарапать глаза! А Алиса, собственно, без всякой задней мысли с симпатичным Иным заигрывала. Это только Светлые во всём их – Тёмных – дурной умысел видят... Но – что же тогда? Ясно ведь, что это предупреждение. Алиса достаёт программку. Фамилия актрисы против "Белой Совы, Ольги" выжжена, по все видимости, сигаретой. Но ведь этого не было ещё, когда она в первый раз смотрела. Так... Стоп!.. Да кто же мог сыграть Сову, действительно появившуюся из глубин Сумрака, кроме... Кроме самой Великой?
– А почему бы и не я? – откуда-то издалека доносится насмешливый голос.
– Порядок! – Ференц хлопает в ладоши и с удовлетворением смотрит на большой неподвижный «свёрток» в кресле, аккуратно перевязанный магическими узлами. – Теперь можно спокойно посмотреть что за «рыбку золотую» мы поймали. Признаться, я уж подумал, что с ней хлопот будет больше.
Команда Тёмных, столпившаяся вокруг кресла с пленницей, с нетерпением ждёт, покуда шеф дочитает заклинание и магическая "упаковка", из которой исходят какие-то приглушённые неразборчивые звуки, растает в воздухе.
И – затем – все обалдело смотрят на... беспрерывно перезагружающийся компьютер и мерцающий монитор, на котором периодически вспыхивает золотистый дракончик в круге из расходящихся радуг и мелькают маловразумительные надписи.
"Критическая ошибка при вводе данных... Объект не инициализирован... Общий сбой системы при обращении к модулю... Система приостановлена... Попробуйте перезагрузиться в защищённом режиме..."
– Так-то ты встречаешь старых друзей, пьяница Жак! – послышался сзади насмешливый голос.
Все резко обернулись. При виде вальяжно сидящего на подоконнике незнакомца в широкополой чёрной шляпе, в каком-то "средневековом" плаще, в ботфортах и с посверкивающей серебром шпагой на перевязи у большинства отвисла челюсть. Впрочем, к чести дозорных, они мгновенно пришли в себя и заняли боевые позиции.
– Франсуа?! – хрипло выдавил из себя Ференц. – Ты жив? Тебя не повесили?
– Отчего же, дружище? – Молин покачал головой. – За то время, пока мы не виделись, и повесили, и отравили, и расстреляли, и утопили, и сожгли. Разве что не распяли! Но я же обещал вернуться? И вот... я – здесь, как видишь.
– Послушай, Франсуа... – Ференц поморщился, поглядывая на вид гостя. – Сейчас не время... и не место... Понимаешь?.. Здесь – в мире – такое творится нынче. Ты, должно быть, не знаешь... Не время сейчас для твоих... хм, проказ. Ну, да я тебе сейчас всё объясню! Погоди!..
– Брысь отсюда все! – рявкнул он на подчинённых. – Карлуша, меня ни для кого нет! Полиночка, водки... водки – побольше и закуску!
– Да нет же, останьтесь, господа, прошу вас! – дракон властным жестом остановил дозорных. – И что вы на меня так уставились?! Я – вовсе не дьявол из преисподней. И серой от меня не пахнет. А этот хлам, что на мне, я позаимствовал в театре у Светлых.
– Ты и там успел побывать?
– Ну разумеется! Могу ли я не повидать старую подружку...
– Ты знаком с Чарой?
– Для кого-то – Чара, а для кого-то – и... впрочем, неважно, – усмехнулся Молин. – А водки, Полиночка, действительно, побольше! Сегодня ночью все мы празднуем знаменательное событие!.. Слияние Ночного и Дневного Дозора славного города Санкт-Петербурга в Объединённый Фронт Иных! Банкет по этому случаю состоится возле Медного Всадника ровно в полночь. Дальше карнавальное шествие, парад кораблей, небольшой фейерверк ну и шабаш всеобщий напоследок, как водится...
– И как это понимать, Франсуа? – Ференц скрестил руки на груди.
– Молин. Нынче меня зовут Молин, сумеречный дракон... А понимать, господа и дамы Иные, это следует так. Я вернулся – и вернулся насовсем. Скоро, надеюсь с вашей помощью, придут и остальные. Дозоров больше не будет. Как и Инквизиции. Пока что только в Питере. Все полномочия власти переходят временно к Алисе Донниковой, саламандре – прошу любить и жаловать!.. – ну, и к вашему покорному слуге – тоже, некоторым образом. Землю возвращаем Земле. Людям даём возможность воплотить свои сокровенные мечты, – Молин чуть заметно улыбнулся. – От вас мне нужна вся ваша Сила. "Плюс" поддержка и творческий энтузиазм. Несогласных и недовольных – за борт!.. То есть станут обыкновенными людьми, не Иными. А дальше – в порядке очереди, на общих основаниях... Думайте, господа и дамы! Решайте! Кто со мной – жду в полночь у Всадника...
– Надеюсь, это шутка, Франсуа? – Ференц посмотрел на гостя чуть ли не с ненавистью.
– Это – не шутка. Это ультиматум, – подытожила Алиса, парируя его взгляд огненным клинком. – А теперь... где обещанный кофе с ликёром и конфеты?
– Что за... – Чара едва сдержалась, чтоб не выругаться, обнаружив на холсте дыру с обуглившимися краями. Так. Кто-то вмешался. Тёмные, что ли, решили вступиться за свою? Но зачем Ференцу осложнять с ней отношения из-за какой-то «непонятной» ведьмочки. Тем более, вмешательство на территории Дозора... Странно. Или это начало Войны?
– Звали, Наталья Волховна? – в дверь просунулась голова Валентина.
– Нет. Но ты – кстати. Зайди, – кивнула Чара. – Слушай, Валя, некоторые коррективы в нашем плане...
– Да?
– В сцене, где Алиса "балуется" призмой Силы и её задерживает Антон Городецкий, Завулона буду играть я.
– Это так необходимо, Чара? Может быть, я?
– А ты мне подыграешь в роли Антона. Кто-то вмешался, Валя. Я ещё не поняла "кто", но это – серьёзно. Очень серьёзно... Похоже, "наша" ведьма действует не в одиночку. И, не исключено, что это спланированная акция Тёмных. Сколько наших сейчас здесь?
– Семнадцать дозорных, включая нас, да ещё человек тридцать Светлых Иных в зале.
– Хорошо... Оповести всех. Всеобщая готовность... Свяжись с московским Дозором... или – нет... Прежде – вот что... срочно выкачай из архивов всю информацию про Ольгу, Великую Волшебницу из Ночного Дозора Москвы. И принеси мне.
– Уже пытался... Доступ к информации закрыт Инквизицией.
– Ох, уж эта сверх-секретность! Про своих ничего не знаем! – Чара поморщилась. – Взломать можешь?
– Я – вряд ли... А ребята из провайдерского центра, думаю, вполне способны. Только стоит ли?
– Пока не знаю... Подумаю. Ладно, ступай с миром! На сцене встретимся.
Валентин вышел. А Чара вдруг ощутила пристальный взгляд, идущий из Сумрака.
– А вот саламандру мою обижать не надо, Вивиан! Это ж надо додуматься – прикинуться Завулоном, чтобы угробить бедную ничего не подозревающую девочку прямо на глазах почтенной публики! – неодобрительно проворчал Молин, воплощаясь. На сей раз в виде старика с седыми космами волос, перехваченных змеиной шкуркой.
– Мерлин?.. – Чара вздрогнула от неожиданности и тут же атаковала. – Что ты здесь делаешь? Как?.. Какого чёрта явился? Кто тебя притащил на сей раз? Эта стерва, да? Не надоело людям голову морочить? Убирайся, откуда пришёл! Никому ты здесь не нужен! Слышишь? Кончилось давно твоё время!
– Как раз наоборот...– дракон пожал плечами. – Только начинается... Я вернулся, как обещал. И вновь завёл наши Часики, Вивиан, сегодня ночью. И открыл Зеркальный Портал. Хотя, признаться, мне пришлось немного понырять, чтобы найти спрятанный тобою Ключ.
В подтверждение своих слов Молин прикоснулся к блестящему цилиндрику с драгоценным камушком, висящему на груди. – Вот он... "сувенирчик" с Зелёных Островов.
Чара побледнела – и глаза её испуганно раскрылись.
– Ты посмел снова оживить Зеркало? Да понимаешь ли ты, безумный колдун, чем это всем нам грозит?!
– Я пришёл вернуть Землю Земле.
– Слышали!.. Знаем!.. – Чара махнула рукой. – Выражаясь точнее, избавиться от людей и устроить тут ваш драконий дурдом!
Молин сделал слегка обиженный вид.
– Не бросайтесь словами, сударыня! Лучше объясните мне – старому дураку! – зачем Вы закрыли Портал, когда я ушёл?
– А ты так и не понял? – засмеялась Озёрная Фея. – Да чтобы ты никогда не вернулся! Чтобы навсегда остался там, в своём "долбанном" Зазеркалье! Я и Часы для этого остановила! И Ключ в озере спрятала.
– Но... ведь ты меня любила? – совсем тихо спросил дракон. – Зачем?.. Не понимаю...
– Любила. Как и все твои саламандры, – серьёзно ответила Чара. – Но – больше боялась. И не понимала. Никогда.
И добавила:
– И теперь боюсь.
– Послушай, Вивиан, мне нужна твоя помощь. Твоя и всех Иных. И Светлых, и Тёмных. Понимаешь ли, я открыл Портал, но... Зеркало меня не слышит. Чего-то не хватает... И я не знаю – чего! И в этом я могу признаться только тебе.
Взгляд дракона сделался печальным.
– Спасибо за доверие, – смягчилась Чара. – Хотя вряд ли я его заслуживаю... Хорошо. Допустим, Зеркало ещё можно оживить, хоть я и сильно в этом сомневаюсь. Допустим, я буду тебе помогать. Допустим, ты найдёшь способ справиться с Инквизицией. Но как ты объяснишь остальным – кто ничего о Нём не знает? И учти, Мерлин (или как там тебя нынче зовут), ты уйдёшь – и я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы опять закрыть Зеркальный Портал. И тебя опять будут ругать и обзывать обманщиком. И придумывать про драконов всякие небылицы. Понимаешь ли?
Молин кивнул.
– На этот раз рядом будет другая.
– Ничего ты не понимаешь! Да она ж – человек, Мерлин, хотя и Иная! Это ты её рядишь в саламандры, но она – не из огня, а из мяса! И сделает то же, что и я! Или сорвётся и натворит здесь бед, которые "разгребать" придётся потом тыщу лет. Или просто свихнётся!.. Как все другие... Её-то тебе не жалко... хоть чуть-чуть?
– Жалко. Чуть-чуть. А меня – не жалко?
Чара пожала плечами.
– Устал я спорить и убеждать, Вивиан, – сказал дракон. – Мне нужна вся ваша Сила. Добровольно. Или я сам возьму. И станете людьми. Секретаршами по офисам, охранниками в магазинах, продавцами на лотках... На большее – без Силы Иных и без Сумрака – вы, всё равно, не способны...
– Не посмеешь...
Чара нахмурилась.
– Посмею, на этот раз. Не сомневайся... Как говорится, чем вас породил – тем и убью.
Волшебница посмотрела на Молина внимательно. У дракона – хоть и говорят, что они никогда не устают – был измученный вид. И глаза его смотрели с тоскою.
"А ведь и, правда, посмеет..." – подумала Чара.
– Валентин! – позвала она. – Отбой тревоги! Всё отменяется. Дальше – самый обычный спектакль. Классика по Гоголю. И, кстати, знакомься... Это... это...
– Молин, сумеречный дракон, – вставил Молин.
– Да, конечно!.. И как я могла забыть!.. Молин, дракон, – засмеялась Чара, хлопнув себя по лбу. – Мой старый добрый знакомый и наш всеобщий папа, в каком-то смысле...
Валентин недоумённо посмотрел на начальство и настороженно – на Молина. Но лишние вопросы задавать не стал.
– А с ведьмой что делать, Наталья Волховна?
– Что? А, с нею-то... Да подарите ей цветы, что ли... за хорошую игру! – махнула рукой Чара и добавила. – Пусть наши все задержатся после спектакля. Я попробую объяснить...
– Ты уж постарайся, – улыбнулся дракон и, дружески подмигнув Валентину, исчез.
Алиса курила на улице перед входом, когда к ней подошёл симпатичный парень в кожанке и с букетом цветов.
– Рокер, – коротко представился он. – Это я напугал тебя сегодня днём. Извини. Работа такая... Ты ведь и сама в Дозоре была? Должна понимать.
Алиса кивнула и взяла букет.
– Цветы – за хорошую игру... А мотоцикл я в Сумрак не таскаю, – улыбнулся парень, предупреждая её вопрос. – Это морок, иллюзия... Что-то вроде помела у ведьмы. Как-нибудь прокачу...
– Спасибо, – поблагодарила она.
– Всегда к Вашим услугам! – Рокер прищелкнул каблуками. – Какие будут приказания?
– Пока никаких, – отозвалась Алиса.
– Ну, тогда – удачи, саламандра! Встретимся у Медного Всадника!
Только тут Алиса поняла, как она за сегодняшний день устала. Голова раскалывалась от впечатлений, мысли путались и хотелось спать.
– Домой, – решила она.
– Домой, – согласился, появляясь, Молин. – Хоть я и не верховая лошадь, но – в порядке исключения... учитывая твои заслуги... – садись!
Глава 6. Колпак Молина.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть, как поднялись над центром города две огненные змеи и, расходящимися спиралями стремительно раскручиваясь в разные стороны, охватили город и окрестности переливающимся радужным кольцом, как ослепительно-золотыми языками лизнули потом небо и поднялись к нему призрачным пламенем, образовывая единый купол и постепенно тускнея. И как окрасилось небо над городом пепельно-малиновым цветом.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть, как ударили две молнии – зеленоватая с неба и багровая от земли – в змею, наполовину раздавленную Медным Всадником, и как та извернулась из-под копыта и ужалила в ногу лошадь. Как встрепенулся, вздыбился и заржал конь, встряхивая седока. И как, шумно выдохнув, очнулся Император, поднял медленно веки, осмотрелся и натянул поводья. И как гулко ударили копыта по мостовой, высекши искру, огненным шаром ушедшую в землю.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть, как глубоко под землёй – на опустевшей и погруженной в полумрак станции метро "Пушкинская" – пробежали по рельсам холодные электрические разряды и как озарилось неземным голубоватым светом панно в дальнем конце зала. Как усмехнулся и легко соскочил с постамента Великий Маг и, небрежно крутанув в руке трость, шагнул в открывшийся за его спиной Портал в прошлое.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть, как ожили каменные львы по берегам Невы и с весёлым рыком побежали по улицам, попутно обдирая рекламные щиты. Как открыли рты и вполголоса заговорили сфинксы, делясь неизвестно с кем секретами мироздания. Как понимающе переглянулись атланты, держащие небо, и с наслаждением закурили "Беломор". Как зашевелилась мумия в Эрмитаже, а в Зоологическом музее скелет мамонта стал обрастать шерстью. Как полопались каменные плиты на кладбище в Лавре – и, сквозь них, облекаясь плотью, восстали мёртвые. Как на пустынном Староневском возникла вдруг из тумана – нет-нет, не проститутка!.. – таинственная дама под чёрной вуалью – и неспешно пошла к центру, постукивая каблучками и распространяя вокруг терпкий аромат любви.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть, как упали запоры на клетках зверей в зоопарке – и те, с прояснившимися вдруг глазами, спокойно побежали через город в леса. Как по соседству над планетарием зависло светящееся НЛО в форме неприличного предмета и на Мюзик-Холл брызнул оплодотворяющий золотой дождь.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть, как упал с небес в Неву луч Венеры и как расцветился туманно мерцающим ореолом по-драконьи гордый силуэт "Авроры", и заскрипели старые цепи, выбирая якоря. И как, грянув городу свой прощальный салют из всех орудий, эхом и дрожью прокатившийся по земле, славный крейсер одинокою серою тенью неслышно заскользил по водам, отправляясь в своё последнее плавание в сторону далёкой Америки – может быть, с дружественным визитом на Остров Свободы, а может, просто "подальше от мест этих сирых и голых" из России с любовью навстречу свободе в тёплые края. И, приглядевшись, вы бы разглядели у штурвала зловещую фигуру в красном плаще и, возможно, признали бы в незнакомце не капитана Флинта, а Призрак Коммунизма. А ещё вы, наверное, увидели бы, как какой-то шальной мужичонка, соскочивши с броневика у Финляндского вокзала, долго бежал за "Авророй" по берегу, размахивая кепкой, и напутствовал её вслед словами: "Вчеьа было ьано, завтьа – поздно, сегодня или никогда!.. Ьаздуем сифилис миьовой ьеволюции!.. В добьый путь, товаьищи!..", а крейсер всё набирал и набирал ход, пока не скрылся окончательно в тумане светлого будущего.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть, как просветлел лик Казанской Божьей Матери в соборе – и глаза её повлажнели, губы дрогнули, а потом она не выдержала и звонко расхохоталась, наблюдая, как на соседней иконе "кровожадный" дракон обхаживает берёзовым веничком бока Победоносного Егорки. И от этого смеха, прозвучавшего под мёртвыми сводами, ярко всколыхнулись свечи, озаряя храм бликами давно убитых, но вечно пляшущих саламандр.
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы увидеть как отпустил, наконец, тетиву своего лука Древний Стрелец и волчком завертелась на небе разбуженная Медведица. Как вырвавшийся из оков Прометей – у одноименного кинотеатра на Гражданке – отвернул, наконец, башку занудному орлу. Как окуталась зеленоватым свечением жизни Мать-Родина на Пискарёвке – и по мановению её рук взметнулся Вечный Огонь над могилами безвестных "чёрнорабочих войны". А потом, подхваченный вихрем, идущим из земли, пронёсся над полем и, собрав из воздуха пепел, швырнул его в невские воды. И из Малой Невки, пошатываясь, выбрела на Каменный остров нелепая окровавленная фигура мужика со спутанными прядями волос и упала, зарыдав, на землю.
– Мама, я переплыл это море!.. И... dein Hund ist wieder hier...
Если бы вы не спали в эту ночь, то могли бы заметить выступившие на глазах ведьмы Алисы слёзы.
Но... если бы вы не спали в эту ночь, то... вы бы были Иными. Потому что люди в эту ночь спали. В постели, у телевизора, за столом, под кустом, на горшке. Там, где их застала эта ночь. Спали все – даже те, кому не спать полагалось по роду службы, спали, продолжая механически выполнять свою работу.
Люди спали – и видели сны. О том, что происходило в эту ночь в городе. О том, о чём они мечтали в детстве. О том, кем они были, ещё не родившись, и о том, кем будут, когда родятся снова.
В эту ночь не спали только Иные.
Они собрались – почти все, и Светлые, и Тёмные – в полночь возле Медного Всадника. Они стояли и смотрели на поднявшийся над землёй и зависший в метре от неё Камень – тот самый, который так долго служил пьедесталом отправившемуся в свой Дозор по городу Императору.
А теперь на Камне сидела Алиса в лучащейся языками пламени короне и чувствовала себя при этом одновременно русскою царицей, старухою у разбитого корыта и полною дурою. А информационные спирали всё ввинчивались и ввинчивались в её мозг, и заблокировать их она не могла. Впрочем, судя по лицам, всем остальным Иным приходилось не слаще. Ни защититься как-либо от входящего Знания, ни укрыться от него в Сумраке они не могли. Тем более, что знание шло из самого Сумрака.
– Информационная бомба, – мелькнуло у неё в голове. Но тут же – ощутив себя в этот миг чем-то вроде праматери Лилит – она встала и, улыбаясь, подняла бокал с шампанским. Иные внизу приветственно закричали.
Зато дракон, расположившись у ног Алисы, чувствовал себя вполне в своей стихии.
– И покуда висит этот камень в воздухе, знайте: я – жив, здесь и с вами... – не вполне трезво, сжимая в руке бутылку с вином, вещал он. – И ежели случится мне ненадолго вас покинуть, то камушек сей в этот день и час, непременно, раз в году всегда будет на четверть часа подниматься в воздух, чтобы вы меня не забыли... А теперь, деточки, вина и зрелищ! "Пойл да бабб", как говорится!.. И пусть каждый из вас покажет на что он способен... Давай, Ференц, сыграй нам что-нибудь из своего... кармического!.. Или... постой! Можно я вам стишок почитаю прежде?.. Не свой, но очень хочется! Был такой мужик в Англии, Редьярдом звали... Он умер давно, а потом в России родился... Песни пел, под гитару. И опять, блин, не дождался! Впрочем, я не о том... Стишок – вот.
Когда уже ни капли краски не выжмут на холсты Земли,
Когда умрут полотна древних и вымрут новые врали,
Мы – без особых сожалений – пропустим Вечность или две,
Пока умелых Подмастерьев не кликнет Мастер к синеве.
И будут счастливы умельцы, рассевшись в креслах золотых,
Писать кометами портреты – в десятки лиг длиной – святых.
В натурщики Петра и Павла, и Магдалину призовут -
И просидят не меньше эры, пока не кончат славный труд!
И только Мастер их похвалит, и только Мастер попрекнёт -
Работников не ради славы, не ради ханжеских щедрот,
Но – ради радости работы, но – ради радости донесть,
Каким ты этот мир увидел, – Творцу его... каков Он есть!..
Алиса поглядела вниз и наткнулась на знакомый взгляд. – Надо поговорить, – одними губами шепнул Эдгар и, махнув рукой, затерялся в толпе.
Если бы вы проснулись на следующее утро, то, несомненно, заметили бы, как изменился вокруг мир. Ярче и насыщеннее стали краски, воздух – чище и прозрачнее, и ушёл куда-то привычный городской гул. Возможно, вас разбудили бы не громыханье мусорных бачков во дворе и не взорвавшаяся дикими трелями автосигнализация и даже не зануда-будильник, а ласковые лучи солнца, коснувшиеся лица, или пение птиц за окном или лёгкое дуновение ветерка, напоённого ароматами лета. И, скорей всего, вы решили бы в первый момент, что находитесь не в четырёх стенах городской квартиры, а где-нибудь на даче или даже в глухой, забытой людьми и богом, деревеньке. Вы бы встали и с хрустом потянулись, ощущая приятную силу, скользнувшую тёплой змеёй по позвоночнику вверх. И, если вы вчера были больны, то почувствовали бы себя совершенно здоровым, если с вечера злоупотребили алкоголем, то поразились бы полному отсутствию похмелья и кристальной ясности в голове, если – ложась спать – были разбиты, усталы, злы, озабочены, то – проснувшись – даже и не вспомнили бы об этом.
Если бы вы проснулись на следующее утро, то, возможно, выглянув в окно, изумились бы ясной голубизне неба (и это в декабре-то!), буйно разросшейся за ночь зелени и большим ярким цветам, уверенно пробивающимся сквозь потрескавшийся асфальт. Наверное, вы бы приняли душ – и звонко покалывающие иглы ожившей воды заставили бы петь все клеточки вашего тела. И вы бы не удержались и попробовали эту воду на вкус – и нашли бы, что она гораздо вкуснее той, что продаётся в ларьках, и совсем не отдаёт хлоркой и ржавым железом. А заглянув в зеркало, вы бы отметили, что сильно помолодели, посвежели и похорошели за эту ночь и если и не стали секс-символом эпохи, то, по крайней мере, теперь с вами не стыдно показаться на улице.
Возможно, затем вы бы выпили чашку чая, кофе или сока и съели бы маленький бутербродик – просто так, по привычке, совсем не ощущая потребности в пище, поскольку энергия вливалась в вас отовсюду и с каждым вдохом её становилось всё больше и больше.
Может быть, вы решили бы включить телевизор – и немного потанцевать вместе с красивой рыжеволосой девушкой на экране. А потом она рассказала бы вам о погоде на предстоящие сутки, о невероятных открытиях, сделанных за последнее время учёными, о прорывах в области культуры и искусства и – лишь под конец – с приятной улыбкою мимоходом обмолвилась бы о распаде США, о поздравлении всему американскому народу от лица субкоманданте Маркоса, весьма популярного в Мексике и далеко за ее пределами, но малоизвестного у нас, о победе на выборах в большинстве штатов нео-коммунистов и о безвозмездной помощи Российского правительства пострадавшим от природных катаклизмов и экономического кризиса районам Америки в виде ватников, витаминизированной хвои и сорока миллионов декалитров денатурированного спирта. Впрочем, если бы вы включили трансляцию на кухне, то услышали бы то же самое и тем же голосом.
Но, возможно, Вы бы просто присели на несколько минут в кресло, прикрыли бы глаза – и у вас в голове зазвучали бы любимые ваши песни и музыка.
А потом, попытавшись сосредоточиться на повседневности – если вам, конечно, это удалось, ведь не так-то просто отключиться от Космоса – Вы бы внезапно поняли, что вам совсем не обязательно идти сегодня на работу, на учёбу, на рынок или ещё куда-то, куда вы обычно ходите. И – что вам совсем не обязательно идти туда вообще. Хотя, конечно, можно... А дальше вы бы подумали, что, как ни странно, вас больше совсем не волнует, куда сбыть обесценившиеся "баксы", где подешевле можно заменить сношенные тормозные колодки или достать дефицитное лекарство, каким наиболее "безопасным" способом порешить надоевшую свекровь или тёщу, прибавят ли вам зарплату или пенсию к Новому Году или, наоборот, после праздников произойдёт ставший традиционным очередной взлёт цен, удастся ли вам выйти на очередную сессию без "хвостов" или чем заняться сегодня – собиранием бутылок или выискиванием "перлов" по помойкам. И что ещё меньше вас волнуют бескровная революция в Штатах, бушующие над Европой снегопады, упавшая до отметки "минус тридцать по Цельсию" температура на берегах Средиземного моря и, уж подавно, предстоящие в будущем году Выборы в Думу в собственной стране.
Возможно, в этот момент ваша утренняя медитация была бы ненавязчиво нарушена кем-нибудь из домашних, заглянувшим в комнату, или просто кошкой или собакой. И вы бы обменялись с ним или с ней глубокомысленными понимающими взглядами или улыбками и не стали бы друг другу мешать в "плавании" по волнам Памяти.
Если бы вы проснулись на следующее утро, то вы бы стали уже немножко иным...
А дальше, скорее всего, вы бы вышли на улицу. И убедились бы, что цивилизация вовсе не погибла за эту ночь, как можно было предположить, а просто уступила законную половину места природе. Работало метро, проезжали машины – те, без которых не обеспечить нормальную жизнедеятельность города – хотя их и стало в сотни раз меньше, функционировали некоторые предприятия, городские службы, системы водо– и энергоснабжения, в учебных заведениях продолжали пытаться "сеять разумное, доброе, вечное", в больницах и поликлиниках – от него лечить. Кое-где, хотя и не на каждом углу, шла торговля. В коммерческих кругах спокойно договорились о временном переходе на "евро" и о создании наиболее благоприятных условий для скорейшей стабилизации отечественной экономики. Прозаседавшие всю ночь в групповой медитации депутаты впервые и единодушно приняли массу полезных для людей решений, назначили сами себе минимальную оплату труда – и теперь вместе с семьями перебирались в благоустроенные общежития по восемь человек в комнате.
Но – главное, на что бы вы обратили прежде всего своё внимание, оказавшись на улице, – это на людей. Во-первых, их стало гораздо меньше. Нет– нет!.. не подумайте, что они умерли этой ночью. Просто многие ещё не проснулись (они проснутся завтра, послезавтра... или через месяц, когда завершится алхимический процесс переплавки их сущности). А многие из тех, что проснулись и посмотрели на себя в зеркало, выйти из дома пока не решились. Ибо у них появились небольшие проблемки морально-физиологического плана. Типа, куда спрятать отросший за ночь трёхметровый хвост или раскидистые рога на голове, что делать с позеленевшими отвисшими ушами или "буратиньим" носом – да ещё закрученным штопором или зигзагом спускающимся до самого подбородка, чем удалить с тела красивую густую шерсть и стоит ли её вообще удалять (ведь мех, в конце концов, так нынче дорог), как "запаковать" копыта в туфли или спрятать в перчатки перепончатые пальцы. А разбухшая за ночь до восемнадцатого размера грудь у известной топ-модели или столь же необъятный зад у директора одной из продовольственных фирм, имеющие определённую ценность, разве что, на скотоферме, – что с ними делать?
Во-вторых, те, что – подобно вам – вышли на улицу, тоже изменились. Стали симпатичнее, спокойнее и приветливее. Может быть, вам бы встретились девушки с роскошными волосами до пят, как у русалок. Или старичок с отросшими вновь зубами, с видом отставного гусара покручивающий "лихой" ус и с лукавым прищуром на этих девушек посматривающий. Или люди с открывшимся третьим глазом на лбу. Или – со светящейся звёздным светом кожей и нимбами над головой, как у "хороших" небожителей. Или дети, ведущие себя как взрослые. Или взрослые, ставшие детьми. Или модно одетые женщины с головами и сумками, как у кенгуру. Или мужчины с кошачьими мордами. Или – наоборот – кошки и собаки с человечьими лицами. Забавные "карлики", нелепые "жерди"-гиганты, уморительные "колобки" или просто "чебурашки"...
