Текст книги "Время Драконов (СИ)"
Автор книги: Игорь Долголиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Антон слегка захмелел и расслабился. Вернулся к компьютеру. Включил видеозапись "номер два", также вручённую ему Ольгой.
– Смотри внимательнее, напарник, – усмехнулся сам себе. – Ладно...
Запись была сделана в Петербурге в тот самый злосчастный день, когда катастрофически обрушился доллар. Получена через Интернет за подписью питерского Ночного Дозора. Источник не подтверждён. Возможно, фальсификация.
Видеозапись.
Окраина Питера, "спальный" район. Хмурое зимнее полувечерье (уже не утро, но ещё не вечер). Серый снег, серые дома, серые лица редких прохожих. Можно подумать, что это – в Сумраке, хотя всё – наяву.
Молодой человек в дублёнке и вязаной шапочке. Ухоженная чёрная борода, элегантный шарфик и умный цепкий взгляд из-под прищуренных век. Подтянутый, крепкий, уверенный в себе (по крайней мере, внешне). Маг пятого уровня, из новообращённых.
Перед ним – рыжеволосая девушка в ярко-красном летнем платье и лёгких сапожках (одежда – совсем не по сезону). Должно быть, на секунду выскочила из "мерседеса", типа, купить жевательную резинку.
– Андрей Добров, Ночной Дозор! Почему без "ока"?.. Предъявите регистрационное удостоверение, Иная!
(И с чего он взял, что она – Иная? На записи этого не видно. Или это новый способ знакомиться с девушками?)
Девушка (крупный план). Глаза бьют огнём. Но это – не "очи страстные". Это, скорее, напалм вперемежку со смехом.
– Маг пятого уровня... Полгода в дозорных... Шёл бы ты учить уроки, мальчик!
Светлый выкидывает вперёд руку с амулетом, одновременно произнося заклинание заморозки.
Слабый всполох. Радужные блики на линзе (Дефект записи?). В руке мага букетик незабудок. В другой – эскимо. Блаженно улыбаясь он шагает по улице, ловя губами падающие снежинки.
Снова лицо девушки крупным планом. Улыбка. (Да, внешность Алисы Донниковой, один к одному. Ну и что? Любой Иной способен на имитацию. А уж на видеозаписи... о чём говорить! Вопрос в другом: кому понадобился этот дурацкий розыгрыш. И ещё... Если за этим хоть что-нибудь кроется, помимо шутки, то почему у девушки нет никаких признаков Иной? И с чего вдруг дозорный решил, всё-таки, что она – Иная? Не мог же так ошибиться, хотя бы и неопытный, маг...)
Антону вдруг вспомнилось ни с того – ни с сего, как несколько лет назад он отправил парочку не вовремя подвернувшихся ментов "отдыхать и пить водку" и как те побежали к ларьку, радостно взявшись за ручки...
К чёрту!.. Дальше.
А дальше – полминуты тёмных кадров. И песня.
Всегда меж Небом и Землёй лежит моя дорога,
Всегда меж Небом и Землёй, где плавает Харон,
Меня оплакать не спеши, ты подожди немного, -
И сам Уран-дракон пускай хранит твой дом!..
Ты не спеши меня забыть, ты подожди немного,
Пока мой чёрный реет флаг над кораблём!
Ещё в межзвёздной пустоте морочит нас тревога,
Вдали от Солнца твоего свершаю я свой круг,
Пускай ни Небо, ни Земля меня не судят строго,
И пусть над миром повисит мой Семизвёздный Лук.
Пока сквозь время и миры несём Огонь мы,
Пока горит, хотя б в душе, Зелёная Звезда,
Подруга, верь: с тобой самим мы Господом хранимы,
И я к тебе ещё вернусь, не знаю сам когда...
Пока ж во тьме и пустоте лежит моя дорога,
И свет от Веги-маяка мне застят облака,
Не торопись меня проклясть, повремени, ей-богу!
И я тебе ещё спою, когда вернусь назад!
Всегда меж Небом и Землёй лежит моя дорога...
Пусть звёздный вихрь без конца стучится в сердца дверь!..
Ты не спеши меня отпеть, ты подожди немного,
И мысли горькие гони, и в смерть Мечты не верь!
Покуда между двух светил лежит моя дорога,
Покуда правит курс Харон сквозь время "ноль"...
Но – чёрт возьми! – так трудно быть шутом у Бога!..
Но – Бог прости! – так хочется домой!..
Конец видеозаписи.
Что за песня? И при чём здесь она? Антон перемотал к началу и переключился на сумеречный режим, сам при этом подняв Тень.
Опять девушка, похожая на Алису Донникову. Ярко-изумрудная аура с вороньим опереньем по краям и радужные всполохи над головой. Редкая аура и красивая. Такая, говорят, иногда встречалась в прошлом у природных магов, но – вот незадача! – сами природные маги давно уж сделались мифом. Обычный человек... или совсем необычный, точнее. Но уж никак не Иная! Да и аура у погибшей ведьмы была вишнёво-кофейная с чёрными подтёками. Налицо подлог.
("А что, если посмотреть из второго слоя?" – мелькнула внезапная мысль.)
Вместо чёрных кадров по экрану разбежались многоцветные радуги, складываясь в причудливый узор (и это во втором-то слое Сумрака, где "все кошки серы"!). И незнакомка взглянула на него в упор.
Антона бросило в пот и буквально вышвырнуло из Сумрака, как нашкодившего котёнка. Экран вспыхнул – и погас. Как и свет в микрорайоне. А когда через минутку электричество дали вновь, он всё ещё сидел неподвижно и в полной растерянности ощупывал лицо. Кажется, он понял, почему подобное же выражение было на лицах Завулона, Игоря и Витезслава в первой видеозаписи, когда на них смотрела ведьмочка с того света.
– Так значит, всё-таки, она... Ведьма... Какая – к дьяволу – ведьма?.. Саламандра!.. – произнёс он хрипло. Джин из горла показался водой. – Но этого не может быть...
Антон пробежался по клавиатуре и вызвал офис.
Ответили сразу. На экране возникло доброжелательное лицо Юли – брюнетки с глазами, подёрнутыми мечтательной синевою – сильно похорошевшей и повзрослевшей за последнюю пару лет.
– Какие-нибудь проблемы, Антон?
– Срочно нужна информация по саламандрам и драконам, Юленька.
Юная колдунья вздохнула, молитвенно сложа руки и возведя глаза к небу.
– Семьдесят гигабайт... Тебе зазиповать? Ты уже третий, кто проявил нездоровую тягу к сказкам в наше суровое время.
Антон поморщился. – А что-нибудь покороче, Юленька... Типа "всё о слонах" на пару страничек.
– Ты меня разочаровал... Как и наш занудный старикашка. Некогда вам сказки читать, взрослым дядям. Только факты... Аргументы и факты.
Юля скорчила уморительную гримаску и притворно надулась. Под "занудным старикашкой", надо понимать, она имела в виду Гесера. Что позволено богам – не позволено быкам.
– Могу прислать выжимку на три абзаца... А, вообще, лучше бы ты, Антоша, в "Очень Долгое Путешествие" поиграл. Классная игрушка! И во многом про нас... Особенно, если из Сумрака смотреть...
Пискнул "Аутлук" – пришли новые письма. Антон кивнул.
– Спасибо... А игрушку тоже сбрось. Поиграю на досуге. Чтобы ты меня не записывала в "занудные старикашки". Кстати, третья – Ольга?..
– Не отгадал – не отгадал!.. Ольга сказала, что и так всё про драконов знает. Даже больше, чем хотелось бы...
– А кто же? – заинтересовался Антон.
– Да так... Водятся среди Иных всякие Великие Волшебницы, – улыбнулась Юля. И добавила с укоризною: – У которых есть время на сказки...
Так. Значит Светлана. Куда иголка – туда и нитка. Только почему-то нитка вперёд.
Антон ёще раз поблагодарил и открыл почту.
"Саламандры – огненные драконы. Беспощадные каратели Зла, королевская рать Бога. Воплощённая Любовь, очищающая Небесным Огнём. Последняя карта в колоде Творца, которую он не спешит разыгрывать. Его последний аргумент в пользу "всепобеждающего" Добра на случай, когда другого выхода – нет. Они приходят лишь в Начале и в Конце. Чрезвычайно опасны. Контакты не рекомендуются. По возможности, подлежат уничтожению. " (из учебника демонологии под ред. Дневного Дозора)
"Саламандры – адские чудовища, хранители Огня Преисподней. Непобедимые рати Сатаны, не ведающие ни страха, ни любви, ни сострадания. Проклятые и отринутые всеми живыми, запертые на веки веков в самые отдалённые области Мрака, откуда вырываются лишь в Начале и в Конце по зову своего Хозяина. Чрезвычайно опасны. Контакты не рекомендуются. По возможности, подлежат уничтожению." (из учебника демонологии под ред. Ночного Дозора)
"Саламандры – сумеречные или огненные драконы. Самоубийцы, "чёрнорабочие" войны. Гордые и одинокие. Отрёкшиеся от Бога, но и не последовавшие за Дьяволом. Служат лишь Земле. Её исконные обитатели. Договор не признали. Уничтожены Силами Света и Силами Тьмы ещё во времена первой Магической Битвы. Не исключены рецидивы самовозрождения. Чрезвычайно опасны, так как владеют высшей огненной магией и начисто лишены страха. Контакты запрещены. По возможности, подлежат скорейшему уничтожению." (из настольного руководства Инквизитора)
– Да... Любовь – это великая сила! – Антон засмеялся. – Ай да Алиса! Молодец... сволочь!..
Зазвонил телефон.
– Не спишь, напарник? – это Ольга. – Дозрел до разговора?
– Да уж вполне... Ольга, любовь – это правда великая сила?..
Смех в трубке. Хорошо быть Великой.
– Великая – это я. Да Светлана... А любовь – это правда. Древняя, гордая и беспощадная... Сейчас приеду.
И короткие гудки.
Позвонить, что ли, Светлане? Узнать, как дела?
Телефон тут же застрекотал короткими "межгородскими" очередями.
– Антон Городецкий? Вас вызывает Петербург. Не вешайте трубку, пожалуйста...
Шум. Треск. Завыванья эфира. Прямо, как в старые брежневские времена. Лёгкое, едва заметное прикосновение к его ауре. Антон поспешно закрылся.
– Что?.. Кто?.. Не слышу, повторите!
И в наступившей вдруг тишине – отчётливый голос.
– Алиса Донникова. Когда поедешь в Питер, не делай глупостей, Антон.
И одновременно – резкий удар, камня на камне не оставивший от его защиты. Воздействие не меньше первого уровня. И Ольга, шагнувшая из Сумрака и вырывающая телефонный шнур из розетки.
– Я не опоздала, напарник?..
Глава 3. Из России с любовью...
Пустынный берег Балтики. Декабрь. Пронизывающий до костей норд катит к берегу серо-стальные валы. Закрытые павильоны кафешек, сиротливые кабинки для переодевания – некоторые повалены, груды летнего мусора, собранные в кучки, но так и не убранные. Заиндевелый песок с множеством увековеченных до следующего сезона следов. Тонкая корка гротескно изломанного льда вдоль берега.
И никого. Точнее, почти никого. Две одинокие фигурки бредут по пляжу. Хиппи. "Бронтозавры" из прошлого. Парень и девушка. У парня чёрный "хаир", пиратски развевающийся на ветру, и видавшая виды, но классная, даже внешне, гитара – чёрная, с выступающим зубом деки – явно сделанная не на конвейере. Светлые волосы девушки перехвачены пестрой ленточкой. Традиционные потёртые джинсы, мохнатый свитер, свисающий чуть ли не до колен, всё же позволяют различить стройную девчоночью фигуру. И глаза у девушки – юные, не потерявшие способность видеть и удивляться. Хотя, конечно, слегка усталые. В том числе, и от жизни.
Парень присаживается на камушек, предварительно бросив на него снятую с себя штормовку. Ничего, три толстенных свитера из грубой шерсти, одетые один на другой, да ещё пара футболок не дадут замёрзнуть.
– Френк, спой!.. – кричит девушка.
Парень дует на покрасневшие от холода ладони, хлопает одна об другую несколько раз, растирает. Девушка достаёт "Беломор".
Аккорд, ещё аккорд. Длинный и мелодичный перебор струн с подтягиванием колков...
– Мы бродили с тобой по пустынному осеннему пляжу... И пили дешевый портвейн... закусывая пожухлыми яблоками...
Девушка смеется, угадывая по мелодии Джо Дассена. Закуривает.
– Потом мы забрались под перевёрнутую лодку... И согревали друг друга своею любовью... Нам было хорошо, и людей больше не было... А когда кончились яблоки и вино... и вспыхнули звёзды, мы вышли на берег, чтобы встретить там свою Венеру...– парень явно сочинял на ходу. – Дай затянуться, Беби!..
Пауза. Горячий дым травы в лёгких. И Френк перешёл на французский.
– Ещё, Френк, ещё!.. – захлопала в ладоши Беби, когда песня кончилась, отчасти от восторга, отчасти согреваясь. – Ништяк!.. – и, приподняв свитер, обнажила острые груди и кокетливо покачала бёдрами.
Свобода есть свобода... Свобода есть свобода...
Свобода есть!.. Свобода пить!..
Свобода спать с кем хочешь из народа!..
Свобода быть или не быть!..
Твоя Свобода внутри тебя,
Твоя Свобода – внутри!..
Твоя Свобода внутри тебя -
Открой и посмотри!
Столб огня вырвался из воды метрах в ста от берега. И осыпался белыми хлопьями тумана. Небо окрасилось волшебно-лиловым. И стих ветер. И море внезапно сделалось по-летнему ласковым. А на далёком Манхеттене озарилось вдруг лицо статуи Свободы – и дрогнули каменные ресницы. И протянулись острые и холодные языки зеленовато-змеящегося пламени от её головы через всю Америку от Атлантики к Тихому Океану. И улыбнулась таинственно Свобода, глядя сквозь Мрак в призывно мерцающие драконьи глаза...
– Всё, гирла!.. Купаться – и в Питер!.. "Пока свободою горим"...– Френк бережно "отбросил" гитару, и, слегка постукивая зубами, принялся стаскивать с себя одежду. На девушке не было ничего, кроме джинсов и свитера, поэтому она разделась первой.
– Блин, вот это "приход"!..– произнёс Френк, вступая в воду, и именно её имея в виду, – и замер, глядя перед собой. – А не перебрали ли мы с "чёрным" у Айви?..
– Ой...– отозвалась девушка. – Ой!.. Олли идёт!..
– Гирла, а у тебя "прайс" есть? – почему-то шёпотом спросил Френк. – Сняться бы надо...
Из воды – прямо на них – выходила девушка. Голая, с волосами цвета меди и с наглыми откровенно смеющимися изумрудными глазами.
– Кто это? – слегка ошарашено, шепнула Беби, отступая за спину парню. Френк сориентировался быстрее.
– Хай, гирла!.. Добрый вечер!.. Как водичка?..
– Это вы пели? – спросила Алиса. – Про свободу?.. Спойте ещё...
До сих пор почему-то ей не было холодно. Но тут вновь поднялся ветер – и Алису пробрала дрожь.
Уйти в Сумрак?.. Интересно, этот парень уже променял свою маленькую подружку на неё?.. Где я?.. Кто я?.. Неужели, я снова... жива?
И Алиса вдруг разрыдалась, повалившись головой на колючую кромку льда, и её заколотило.
– Гирлу-то трясёт... – бросил Френк, уже напяливая на Алису один из своих свитеров и при этом пару раз наотмашь хлестнув ей по лицу ладонью.
Незнакомка из моря затихла, не подавая признаков жизни.
– Френк, я...– Беби вопросительно посмотрела на парня, извлекая из сумки шприц.
– Последняя – ёрщ-тудыть-сорок! – а до Питера далеко...– выругался в сердцах Френк, прикладывая ухо к груди Алисы. – Мотор – в порядке... Сама ломаться потом будешь...
– В Сестрорецке человечек есть... Можно взять... – виновато произнесла девушка и тут же встрепенулась: – А вдруг кинется?.. Заморочек с местной ментовкой нам только не хватало!..
Френк уже перетягивал обмякшую руку Алисы жгутом. А дальше... Дальше – тёплая волна от копчика и до макушки... И сумеречный дракон Молин, откуда не возьмись.
– Молодец, девчоночка! Смогла! Не бойся теперь – я рядом!.. Здесь... Теперь – "заграница нам поможет"! Завтра!.. Чем меньше Америки – тем больше Алисы! А я уж решил, что не вытянешь ты меня... Орден Зелёной Звезды!.. Заслужила... Завтра – отдых! Всё, что душа твоя ведьмовская, чёрная пожелает! Слово Дракона!
Радужные змеиные кольца расходятся вокруг головы. Кольца Времени. И вспыхивает Огонь под темечком, озаряя сознание... И тепло... Тепло и уютно спать, свернувшись калачиком, на заднем сиденье неизвестно с какой помойки вытащенного ржавого "оппель-кадета"...
– Гирла, приехали!.. Город!.. Тебе куда надо-то?.. – Френк тычет её в бок, бережно встряхивает.
Беби, невыспанная и злая, к тому же – на отходняке, бьёт по тормозам так, что скрежещут колодки.
– Всё... Не могу больше... Спроси, может, у "моржихи" "прайс" есть?.. Впрочем, откуда...
– Есть...– за всё ещё спящую Алису отвечает Молин. – Сколько надо?.. Только не будите...
– А вот это – ништяк!.. – развеселился Френк. – Тётка-то – молодец!.. Не зря зацепили!.. Сколько не жалко... На гашиш, железнодорожную воду, хавку и дринч... У Феликса перенайтаем... Поехали!
Молин смотрит сквозь Мрак...
Лас-Вегас, игорный дом, рулетка.
– Ставки сделаны, господа!
– Стойте! – старичок, пытающийся походить на нечитанного им Достоевского, на дорогом инвалидном кресле подкатывает к столу. Наверное, это "местный отец крестной мафии". – Стойте! Триста – на красное!
– Зеро!.. Зеро, господа! – сгребает фишки крупье. Сгребает... ещё алмазно улыбаясь, но уже раздражаясь пеплу, просыпавшемуся от сигары старичка на стол. И тут же: – Пардон, мадам и месье... Ставки сделаны!.. Игра!..
Глаза старичка блестят...
Вне игры. Сонная Алиса протягивает Френку триста баксов и опять впадает в блаженное забытьё.
– Гирла, а звать-то тебя как? – спрашивает, наклоняясь, Беби. Они – в Питере. На улице Алхимика Бутлерова. У Феликса. Пахнет ацетоном и на кухне Френк поёт свою "Свободу" и что-то ещё про "бумагомотальщицу Нину Петрову", кажется.
– Алиса Донникова... Дневной Дозор...– шепчет Алиса. – Московский...
– Я так и поняла, что ты – из Москвы... Группа там у вас хорошая есть... "Меренге" играют... Хоп!.. Забыла – какая... А "Дневной Дозор" – это тоже группа? Приходует?.. Ну, спи... спи, Алиска...
Солнце ударило в глаза. Алиса проснулась. Проснулась, полная сил и энергии. (Или это одно и то же?) Встала. Посмотрела вокруг.
Господи, какое убожество!.. И даже не убожество, а просто неуважение к себе.
Грязь, пыль, в подозрительных пятнах матрасы на полу вперемежку с давно нечитанными Сартром, Кафкой и Гессе. Тут же – "Маленький Принц" Экзюпери, Солженицин в "самиздате", "Чайка по имени Джонатан Ливингстон", "Тайны Третьего Рейха" и восемнадцатый том Кастанеды в придачу. Какие-то недомалёванные картины и наброски. Раздолбанный доисторический "катушечник". Порнушный журнал десятилетней давности. Баррикада несдаваемых бутылок. Ванночка с песочком – вероятно, отхожее место кошки, которой давно нет. Сортир без воды и бумаги (собственно, непонятно, как им пользуются). И кухня, наконец – центр мира! – со следами ночного вертепа...
Алиса идёт в ванную. Странно, здесь – терпимо. Старенький, но, всё же, кафель. И сияющая, пускай не первозданной, белизной ванна. (Она не знала, что Френк ночью перед тем, как принять душ, безбожно матерясь, полчаса отдраивал эту ванну щёлоком).
Что-то – из ночи – постепенно всплывает в памяти... Девочки и мальчики. Взрослые и юные. Наркоманы, и не совсем. Портвейн "Три Семёрки". Шампанское с дерьмовым коньяком и минералкой... Косячок по кругу... Варево... Музыка – затягивающий в эротическую бездну без выхода – "Hair"... Иглы, иглы... и секс. Впрочем, её... её никто не тронул. И даже не приставал. Хотя она большую часть времени провела в беспамятстве... В Москве бы... Да, к чёрту Москву!
– А хочешь я спою тебе про Случайную Электричку, которую давно ждали и которая играла высоковольтный панк-блюз на проводах своими рогами, и про Живое Зеркало, разрезавшее Мир пополам, упоминание о котором не сохранилось в мифах? – спросил Френк, уходя на рассвете. – Или мы просто трахнем друг друга – однажды случайно – может быть, в мае, гирла Алиса?.. Хай!..
-Стой. Хочу, – отозвалась Алиса. – Спой про Зеркало и Электричку...
И посмотрела сквозь Сумрак. Не Иной. Хотя и с задатками.
Френк на секунду замер и задумался. И погрустнел: – Кайфовая ты гирла, Алиска!.. Я ведь не сочинил ещё этой песни... Ладно... тебе посвящу... Хай!..
– Хай!..– махнула лохматым рукавом Беби – и они ушли в утро. В утро, слишком раннее, чтоб вставать на работу, и слишком позднее – уходить навсегда.
– Алечка, а у тебя есть "бобы"? – это Феликс, хозяин "флэта", подкрался к ней сзади – когда она вышла на балкон – и слегка обхватил за бёдра.
– А-а?..
– Отстань, Юсупов!.. Сребрянники – на столе, на кухне... На пиво хватит...
Молин легонько врезал Феликсу по рукам электричеством – и тот бодро двинулся на кухню. Алису чуть не стошнило. В лесопарк... прямо на Пискарёвку, на кладбище, на Мать-перемать-Родину.
– Всё! С меня – достаточно! – заорала она. – Домой! В Москву!
– К Завулону! Немедленно! – подхватил Молин. – Он тебя ждёт, возбуждённый всеми своими чешуйками и длинным-длинным...
– Нет...
– К Гесеру, в Ночной Дозор! Срочно требуются осведомители и перебежчики... Или прямо – в Инквизицию? Алиса Донникова – ведьма вне закона – совершила дерзкий побег из Сумрака! Найти и вернуть обратно!
– Нет...
– Так... Хватит истерик, девочка... Ты – саламандра!.. И скоро твоей Силе не будет равных!.. Иди на кухню – и включи радио... Чем меньше Америки – тем больше Алисы.
-... внезапное и катастрофическое обрушение Доллара вызвало панику на биржах всего мира... по всем крупнейшим городам Соединённых Штатов прокатилась волна стихийных митингов и демонстраций... люди требуют немедленной отставки правительства... объявлено национальное бедствие... причинён ущерб на сумму не менее... стремительно растёт рейтинг "левых"... Что же произошло? Чем вызвана пан-америкаская экономическая катастрофа? Как это отразится на экономике России, основой которой за последние годы стал Доллар?.. Об этом вы узнаете из беседы с нашим политическим обозревателем, известным геополитиком Максимом Лаженцевым и с нашим собственным корреспондентом в Вашингтоне Анатолием Квойдой после рекламной паузы...
Алиса чувствовала мощные потоки Силы, вливающейся в неё. Каждая клеточка её тела радостно пела и вибрировала. Голова приятно кружилась. Разве ж, можно это сравнить с теми крохами энергии, что перепадали на долю ей в совсем недавнем прошлом?..
Её распирало от Силы. И, не в состоянии дольше оставаться в душном мирке "флэта", она буквально вылетела на улицу.
И тут же наткнулась на Иного. Светлого из Дозора, который спросил у неё про какое-то "око" и потребовал регистрационное удостоверение. А потом попытался её "заморозить".
Что ж... Око – за око! И Алиса врезала ему от всей души, и явно с перебором. Мелочи! Она – оживший труп вне закона, и терять ей нечего!.. Бедолага Светлый, так некстати попавшийся под горячую руку разбушевавшейся ведьмы, должен был развалиться на куски, но вместо этого просто зашагал в сторону с незабудками и эскимо в руках и с блаженной улыбкой идиота на устах.
– Ай-яй-яй!.. – укоризненно откуда-то сверху из-за спины пробормотал Молин. – Не убивай моих деток, ведьма!.. Они нам ещё пригодятся...
– Что ты с ним сделал? – спросила Алиса, глядя вслед уходящему сквозь Сумрак и отмечая явные изменения в ауре – радужные всполохи.
– Переплавил... Песенку спел... А теперь он мороженное кушает и слушает сказочки Лилит, – отозвался дракон. – Впрочем, это ты, Алиска, сделала. Я только подправил кое-что...
– У него "крыша" – набекрень... Кандидат для дурдома.
– Побочные эффекты переплавки. Ничего, скоро на место встанет... Зато теперь он – наш, Алиса!..
Полдня ушло на аренду трёхкомнатной квартиры с обстановкой на Гражданке (Алиса хотела поселиться в «Палас-отеле» на Невском, но дракон наотрез отказался, заявив, что не переносит нуворишей и, к тому же, всё это – временно), на закупку разных необходимых вещей и предметов обихода, на заполнение деликатесами и дорогим спиртным холодильника и подготовку к ночному банкету.
Спорить и переругиваться, хотя и не всерьёз, они принялись с самого начала. Эгоцентричная и свободолюбивая "чёрная" сущность Алисы восставала против драконьей мудрости и "всеведения" и своего зависимого положения. Порой они менялись местами. И тогда рассудочная и практичная ведьма обвиняла не в меру разыгравшегося дракона в ребячестве и напрасной трате Силы.
Вечером они вышли прогуляться. С неба валила какая-то серая дрянь – не то снег, не то дождь – и превращалась в грязную чавкающую кашу под ногами.
– Зябко, сыро и... скучно, – пробормотал Молин. – Не знаю, как – тебе, а мне так это унылое "демисезонье" уже поднадоело...
– Мне – тоже, – согласилась Алиса и добавила мечтательно. – А в Калифорнии – двести двадцать солнечных дней в году... А на Кубе...
– И я – о том же, – перебил Молин. – Предлагаю "бартер"... Не убудет от Америки... А здесь устроим "Кубу от Бреста до Магадана"!..
И посмотрел сквозь Мрак.
Хмурые свинцовые тучи сошлись над Калифорнией. Бурыми ручейками поплыли по Техасу коровьи "лепёшки". Затрясшийся вдруг в ознобе под порывами колючего со снежной порошей ветра ковбой, злобно "факнул", отбросил размокший окурок "Мальборо" (сделанного в Подмосковье) и заспешил в переполненный уже салун. Взвизгнула голливудская красотка в бело-золотом лимузине с открытым верхом, какой-то элегантной тряпицей пытаясь прикрыть от хлынувшего внезапно ледяного "душа" то голые плечи, то загорелый роскошный пупок. Двое итальянских мафиози на всей скорости влетели в непонятно откуда взявшуюся на автобане колдобину, прочно застряли и теперь – по колено в воде и глине – бегали вокруг машины, тараторя по-чурекски, размахивая руками и злобно зыркая сквозь тёмные очки на быстро скапливающуюся позади и свирепо гудящую "пробку". Опустел в считанные минуты пляж во Флориде, бомбардируемый градинами размером с дра... – то есть – с куриное яйцо. – Прощай Америка Good-bye, America – my Love... Good-bye!.. – нежно пропело, скрываясь навсегда, солнце.
– Из России – с любовью... – улыбнулся удовлетворённо дракон.
А вокруг Алисы, срывая шапки, разматывая поспешно шарфы, обливаясь потом, ошарашенно вращали головами прохожие, глядя то на ослепительное, щедрым золотом хлынувшее из бездонной синевы небес солнце, то на плавящийся и уносящийся в воздух призрачным паром снег, то на стремительно полезшую из газонов яркую зелень. Но больше всего народ поразила распускающаяся на глазах сирень.
– Ой, Господи Иисусе!.. Цветень сирёт! – вскричала даже какая-то дамочка с маниакальным взглядом сектантки. – Грядёт... грядёт Антихрист, дракон окаянный, расправу и бесчинства творить!..
От внезапно пробудившейся Земли исходили такие мощные "флюиды" Любви, что повсеместно заорали сдуревшие в одночасье кошки, наполнилась звонким и радостным собачьим лаем окрестность, захлопали распахиваемые в домах окна, завопила и завизжала восторженно высыпавшая на улицу детвора, а Алиса ощутила на себе пару, а может и больше, не вполне скромных и недвусмысленных взглядов.
– Да, Завулон... Любовь – это великая сила. Особенно, "в одном флаконе" со Свободой, – покачала головой она. – Вот только, как бы не перешло это в повальную свободную любовь или массовый психоз... Не перебрал ли ты, часом, дракоша?
– Это только начало, девонька, – отозвался Молин. – Дня через три здесь такое будет... – и засмеялся.
А потом в небе появились вороны. Много, несколько сотен – не меньше. И огласили мир торжествующим карканьем.
– О!.. Хозяина почуяли, – сказал Молин. – Теперь это твоя свита, Алиска!.. Или охрана. Нравится – не нравится, а от них теперь тебе никуда не деться...
– Да нет... Ничего. И даже приятно чем-то... Столько благодарных зрителей!..
– Творческий вечер Алисы Донниковой. Весь вечер на манеже адская саламандра с дрессированными драконами! Спешите видеть!.. – подыграл Молин. – И бурные продолжительные аплодисменты из поднебесья!.. Кстати, завтра нам предстоит посетить театр. Или полечить зубки... Выбирай. Что предпочитаешь?
– С зубами у меня всё в порядке... Ведьма как-никак, хоть и в прошлом, – обиделась Алиса. – Или ты хочешь восполнить "пробелы", оставленные охотниками за драконьими зубами? А вот в "Мариинку" сходить можно.
– Значит, к Светлым. Сама выбрала, – отозвался дракон. – Только не в "Мариинку", а в Театр Магических Зеркал на Петроградке.
– Что?..
– Это ж не Москва, Алиса... Центр Светлых – неподалеку от зоопарка. Там у них – театр и небольшое кафе. А ещё – одна из известнейших в Питере интернет-провайдерская фирма.
– Неплохо устроились... Сплошная подпитка со всех сторон. А Тёмные что же?
– Тоже неплохо... Но блюдут свои интересы... Элитная клиника в самом центре, в районе Невского. Стоматология, мануальная терапия, роды в воде, восстановление потенции, мгновенная коррекция фигуры... Ну, и нетрадиционная медицина – снятие сглаза, порчи, привороты, навороты, отвороты... Прайс-лист – такой, что половина пациентов "выздоравливает", едва в него заглянув. Остальные становятся вечными "дойными коровами".
– Хм... помрачнела Алиса. – А ты это серьёзно?.. Про поход в театр и в клинику? Что-то меня туда не тянет...
– Боишься, девонька?.. И там, и там неплохие ребята сидят. Великих – нет, зато почти все сильные – первый-второй уровень... И хорошо наловчились работать в группе. Ещё бы!.. Светлые – актёры, Тёмные – целители... Может, твоему появлению они и удивятся поначалу, и даже не обрадуются... Но мы найдём с ними общий язык. Слово Дракона. Обещаю.
– И с Тёмными, и со Светлыми? Что-то слабо верится. Хоть ты и наврал мне с три короба за время нашего знакомства...
– Но ты же поверила? Вот и они поверят, никуда не денутся.
– У меня выхода другого не было, кроме как поверить.
– А у них выход будет, – жёстко произнёс Молин. – Стать людьми и выметаться прочь! Или остаться Иными и служить Земле.
– Тотальная перевербовка? А как на нашу акцию посмотрит Инквизиция?
– С этими – посложнее. Я ими недоволен. Договор они нарушают.
– Инквизиторы?.. Договор?.. – Алиса недоверчиво покачала головой. – Да они ж на нём стоят!
– Не ваш Договор, а наш... Как-нибудь я тебе расскажу историю возникновения Инквизиции... Информацию они утаивают, девонька... Очень важную для всех Иных, да и для людей тоже... Которую пришло время открыть. Раньше – нельзя было, а теперь – просто необходимо. И сделать это должны были Инквизиторы, а не я... А они юлят и темнят, потому что понимают, что это их конец. Конец Инквизиции, я имею в виду.
– И что за информация?
– Слышала ли ты что-нибудь про Зеркало, некогда разрезавшее мир?
– И про "рогатую" электричку, – кивнула Алиса. – Слышала. Недале, как сегодня утром.
– Значит, не слышала. Нет, Алиса, не буду пока рассказывать. Оставлю Инквизиторам шанс... Пойдём-ка домой. Надоел мне этот шум-гам, да и проголодался я изрядно!
Дома Алиса приняла душ и сменила, наконец, "паранджу" на приобретённое днём реальное платье – из алого шёлка. Волосы она зачесала и перехватила на затылке чёрной ленточкой. Продела в уши серёжки с тёмными камушками, подвесила на шею золотого дракончика – подарок Молина. Побрызгалась духами.
– Ну как? – спросила у временно ставшего зримым – хотя это и требовало дополнительного количества энергии – дракона.
– Неплохо... – кивнул тот, оборачиваясь от телевизора. – Хотя и несколько вульгарно. Впрочем, для ведьмы сойдёт.
– Если хочешь, могу переодеться в футболку и джинсы! – обиделась Алиса. – Но могу я походить так, как мне хочется?
