Текст книги "100 великих любовниц"

Автор книги: Игорь Муромов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 48 страниц)

Тина Модотти (1896–1942)

Родилась в Италии. В 17 лет уехала в США, Чтобы сделать театральную карьеру. Вела богемную жизнь. Проповедовала свободу отношений в браке. Затем прониклась идеями большевизма, но счастья так и не обрела.

* * *

Италия. Город Удине. 1906 год. Тине исполнилось десять лет. Она была второй из шестерых детей, слёзы голодных младших братьев пробуждали в ней ненависть к социальной несправедливости. Однажды она вернулась домой без платка, но с корзинкой хлеба, сыра и колбасы. «Эта шаль мне совсем не нравилась, – соврала она, – я её продала».

В 1913 году Тина отправилась в Америку. В Сан-Франциско отец, переехавший туда раньше, нашёл ей работу портнихи. К семнадцати годам итальянская девчонка превратилась в девушку незаурядной красоты: прекрасная фигура, мягкие густые волосы, большие тёмные глаза, чувственный рот… Первой это заметила её хозяйка, и Тина стала моделью салона. Она с успехом выступала в итальянском театре, влюбилась в молодого поэта и художника, который ввёл её в местную богему, где проповедовали свободную любовь и отрицали буржуазную мораль. Тина вышла за него замуж, невзирая на критику итальянской общины, и уехала с ним в Лос-Анджелес. Там она стала образцом свободной женщины, «красивой, но с мозгами». В 1920 году снялась в нескольких фильмах с сильно нагримированным лицом, как было принято в Голливуде. На одном из экстравагантных вечеров, где пили саке и слушали восточную музыку, она познакомилась с фотографом Эдвардом Уэстоном. Оба были в браке, у него было четверо детей, но в этом кругу не сдерживали свободных чувств и Уэстон сделал несколько знаменитых «ню» Тины.

В 1923 году нравы в США изменились. Сухой закон, засилье ку-клукс-клана… Тина и Уэстон уехали в Мексику.

Все семь лет, прожитых там, Тина училась у Эдварда технике фотографии. Вскоре её работы стали оцениваться выше, чем её друга. Однако их отношения стали портиться – он находил, что принципы «свободного союза» приемлемы только для него. У его возлюбленной сначала начался роман с Диего Риверой, прославленным художником, толстяком и завзятым донжуаном. Потом была связь с большевиком Хавьером Герреро, членом Коминтерна, убедившим Тину вступить в коммунистическую партию.

С этого времени она абсолютно переменилась. Строго одетая и гладко причёсанная, Тина полностью посвятила себя делу: снимала демонстрации рабочих, батраков в поле, сотрудничала в коммунистической газете «Эль Мачете», выступала против диктатуры Муссолини. Вот тогда-то она в редакции встретила Хулио Антонио Меллу, Адониса левых – высокого, очень красивого, в свои 25 лет самого известного революционера всей Латинской Америки. Он стал единственной настоящей любовью Модотти. Несмотря на бедность и осуждение окружающих, в их жизнь пришло счастье; плоды которого – прекрасные портреты Хулио, сделанные Тиной.

Но всякое счастье длится недолго. Январской ночью 1929 года в Гаване Меллу убили выстрелом в спину. Убийство было явно политическим, но пресса изобразила его как месть ревнивого соперника, изрядно замарав при этом Тину. Попутно её объявили шпионкой Муссолини и посадили в тюрьму. Её «обнажённая натура», сделанная когда-то Уэстоном, обошла прессу как доказательство безнравственности. Из тюрьмы она вышла с подорванным здоровьем и запятнанной репутацией.

Некий итальянский коммунист увёз её в Москву. Этот период её жизни называют «медленным самоубийством». Тина бросила фотографию и работала только для Коминтерна. Став крупным партийным функционером, выполняла опаснейшие задания в Европе. Похоже, она искала смерти. Безуспешно просила послать её для работы в фашистскую Италию. Вместо этого её послали в Испанию, где она оставалась в течение всей гражданской войны. Зная о том, что иностранные коммунисты гибнут в сталинских застенках, она приняла решение не возвращаться в Москву.

Наступила полоса ужасающей бедности и одиночества. Ночью 5 января 1942 года Тина умерла в такси – вскрытие как будто показало инфаркт, но говорили и об отравлении или самоубийстве. Полицейские нашли в её сумочке маленькое фото Хулио Антонио Мелла…

Немудрено, что столь бурная жизнь подстегнула воображение другой незаурядной личности – Мадонны. Интерес родился в 1996 году в Филадельфии, где прошла выставка фотографий Тины Модотти. Эти снимки уникальны и очень дороги: одна из её работ была продана на аукционе за 130 тысяч долларов. При всём различии судеб у них много общего: итальянские корни, пересаженные за океан, а главное – невозможность убедить мир в том, что ты выросла и изменилась.

Ким Бэсинджер (родилась в 1953)

Американская актриса. Работала в рекламном агентстве «Эйлин Форд» (Нью-Йорк), её фотографии появлялись на обложках журналов «Вог», «Харперс базар», «Эль», «Плейбой». Дебютировала в кино, снявшись в фильме «Провинция» (1981). В 1986 году на экраны вышел эротический фильм «9 1/2 недель», сделавший её знаменитой. Снималась также в фильмах «Никогда не говори „никогда“» (1983), «Бэтмен» (1988), «Певичка и миллиардер» (1990), «Блондинка-искушение» (1991), «Привычка жениться» (1992), «Побег» (1993), «Обезумевшая от любви» (1994), «Los Angeles Confidential» (1997) и др.

* * *

Сила, влияние, власть – это Ким Бэсинджер. Она всей душой стремится к могуществу и не перестаёт о нём говорить. То, что она создала собственную кинокомпанию, записывает альбом песен собственного сочинения, придумывает модели собственных платьев, то, что ухитрилась купить целый город, – всё это свидетельствует о том, что актриса стремится быть Женщиной, которая Сама Строит Свою Жизнь. Но все эти поползновения к могуществу решительно и странно противоречат тому образу Ким Бэсинджер, который и сделал её «звездой», – образу этакой молоденькой очаровашки с надутыми губками, на которую, как ни погляди, выходит, что она – само воплощение женской слабости и беспомощности.

«В женщинах тьма непроявившейся силы, – говорит она. – И не проявляется она лишь потому, что их уговаривают поверить, будто её у них нет. И я вовсе не имею в виду ту сексуальную силу, благодаря которой женщины покоряют мужчин. Я всегда хотела, чтобы отыскался такой мужчина, на котором я действительно могла бы зациклиться, мужчина, который бы и в самом деле… В общем, который и впрямь умеет тебя слушать и слышать и который вдруг решает для себя: „Пожалуй, позволю-ка я этой женщине верховодить“. В мире нет никого могущественнее таких вот мужчин. Им не требуется всей этой игры в „представителей сильного пола“. Дескать, мы крутые парни, вот сейчас пообедаем и поглядим, кого бы нам прижать к ногтю».

Ким Бэсинджер нимало не стесняется высказать таким вот «крутым парням» всё, что она о них думает. Во время съёмок фильма «Привычка жениться», где вместе с ней в главной мужской роли снимался Алек Болдуин, она схлестнулась с режиссёром, с продюсером, с членами съёмочной группы и с автором сценария Нейлом Саймоном, которого почитают чуть ли не за божество, обвинив их в том, что все они ничего не смыслят в комедии. «Вы не понимаете главного, – кричала актриса. – Все женщины – потаскушки!»

Её отношения с партнёром по картине Болдуином вылились в бурную и откровенную любовную связь. (При этом любовники никого не стеснялись, и как-то раз, говоря с Ким по телефону, Алек при посторонних прокричал: «Немедленно выезжаю к тебе. И сразу – в постель!») Её последующие, столь же бурные ссоры с Болдуином также дали достаточно пищи для журналистов. Словом, те обсасывали их летучий роман с таким же смаком, с каким пересказывали отдельные сцены из самой ленты «Привычка жениться».

В известном смысле Бэсинджер сделала карьеру именно на чувстве страха. Почти во всех фильмах, где она снялась, актриса изображает женщин, которые подспудно обязательно чего-то боятся.

Её не относят к числу особо тонких актрис Америки, но даже в самых неудачных работах Ким есть что-то потаённое. Есть в её присутствии на экране физическая убедительность, какой нет у других актрис.

Она выросла в многодетной семье, принадлежавшей к среднему классу. Отец её, владелец финансовой компании, увлекался в свободное время джазом, а мать до рождения пятерых детей была одной из солисток водного шоу-балета. Завоевав в 17 лет звание «Мисс Юность», Ким на свой страх и риск улетела в Нью-Йорк, где стала моделью в известном агентстве Эйлин Форд. Обладательница белокурых волос, голубых глаз и спортивной фигуры, Ким на протяжении пяти лет пользовалась огромным успехом.

В один прекрасный день 1976 года она отправилась вместе с дружком Дейлом Рабинентте, также манекенщиком, в Лос-Анджелес. В Голливуде она сначала довольствовалась маленькими ролями. В 1981 году сыграла первую полноценную роль в фильме «Провинция», вышла замуж за художника-гримёра Рона Бриттона, с которым развелась через восемь лет «без всяких сожалений». Однако критика не обратила внимание на её первые роли, и тогда актриса предприняла рискованный шаг – снялась обнажённой для журнала «Плейбой». Результат не заставил себя ждать: сразу посыпались предложения от известных режиссёров. Два-три не лишённых эротики фильма, снятых с её участием в павильонах Голливуда, заставили говорить о Ким Бэсинджер как о секс-символе конца восьмидесятых годов. Её назвали самой очаровательной актрисой со времён Мэрилин Монро.

Съёмки в нашумевшем фильме «9 1/2 недель» принесли ей не только славу, но и миллионы долларов. Как она сама восприняла эту роль? «Если я способна пробуждать у мужчин далеко не самые худшие чувства, то это для меня большая честь. А секретов красоты у меня нет – одному Богу известно, почему я так хороша».

Вышедший в 1988 году «Бэтмен» вознёс её на гребень славы. На съёмках «Бэтмена» началась и загадочная связь с певцом Принцем. Они познакомились на съёмочной площадке и вскоре после этого Ким стала проводить массу времени в его студии звукозаписи, причём журналисты утверждали, что парочка недурно развлекается в отелях Европы. И вдруг – всё кончилось. Ким призналась, что они вместе «довольно весело проводили время… было много музыки». Но подробнее говорить отказалась, «потому что Принцу, оберегающему свою личную жизнь, это не пришлось бы по душе».

К числу бывших поклонников Ким американская публика, кроме «короля стиля диско» Принца, относит крупного промышленника Джона Петерса, актёра Джека Николсона. Увы, до встречи с Болдуином её романы заканчивались не свадьбами, а скандалами. «Всё – в прошлом, – говорит Ким. – И всё остаётся со мной».

Когда они встретились, за плечами Ким и Алека уже были и разводы, и наркотики, и алкоголизм. Между ними, как говорится, прошёл электрический заряд. Они влюбились друг в друга с первого взгляда. Будучи уже взрослыми людьми, они сходили с ума: уезжали без предупреждения на интимный уик-энд в Мексику, опаздывали на съёмки, скандалили друг с другом и парализовывали тем самым работу всей группы. Едва только возникала свободная минута, Ким и Алек устремлялись в номер отеля, чтобы жадно броситься в объятия друг друга и заняться любовью. Тем временем вся съёмочная группа фильма была вынуждена терпеливо ждать, когда они насытятся и вернутся, помятые и томные, с всклокоченными волосами, к работе перед камерой! Их пламенный роман обсуждал весь Голливуд!

Поженившись впоследствии, Ким и Алек поселились в провинции. Как писали в те годы газеты и журналы, они проводили время в круглосуточных ласках, упиваясь друг другом. Ким совершила героический поступок, родив после сорока своего первого ребёнка, девочку Айленд.

Их брачный союз считался самым гармоничным и прекрасным в прожжённом цинизмом и пороком Голливуде. Правда, им не удалось избежать драматических ситуаций: в самом начале 2002 года Ким закрутила роман на стороне, Алек был травмирован до глубины души. В телевизионном ток-шоу он позволил себе невероятную откровенность, сказав, что их брак трещит по швам, а он превратился для своей жены в портье, в обязанности которого входит открывать дверь, когда она возвращается в полночь от своего приятеля. Но сильная любовь Ким и Алека спасла их от развода. Два года назад Алек чуть не угодил в тюрьму, когда разбил лицо папарацци, дерзнувшему приблизиться к его обожаемому семейству.

«Я оберегаю жену и ребёнка, как цепной пёс, – сказал он. – Я закипаю от возмущения, когда кто-то делает шаг в их сторону. Я готов наброситься на обидчика с кулаками. Никто не смеет приближаться к моей семье, к моей женщине. Я стою на их страже круглосуточно».

Секс-богиня Голливуда утверждала, что больше не собирается играть в кино: «Чувствовать, что тебя хотят миллионы, конечно, очень приятно. Но сейчас мне нужна моя семья. Ведь Алек – прекрасный, умный, чуткий муж. Так чего же ещё может хотеть женщина?»

Но через два года она триумфально вернулась. В 1997 году она сыграла проститутку в криминальном боевике «Секреты Лос-Анджелеса» и получила за эту роль «Оскар». После этого она снялась в двух картинах – «Благослови дитя» и «Я мечтала об Африке», провалившихся в американском прокате.

Очень много изменений принёс в её жизнь 2001-й год. Уже в начале января стало известно, что Ким подала заявление на развод. Формальная причина развода – «не сошлись характерами». Реальная же причина до сих пор так и неизвестна, зато какие только версии не появлялись в прессе (и истеричность Ким, и алкоголизм Алека, и даже такое нелепое предположение, как смена сексуальной ориентации Ким). Затем на протяжении всего года циркулировали слухи то о том, что Ким и Алек снова вместе и даже подумывают завести второго ребёнка, то о том, что супруги ненавидят друг друга пуще прежнего…

Также в этом году Ким успела сняться сразу в двух фильмах: «Люди, которых я знаю» (с Аль Пачино) и «Детройтский безымянный проект» (с рэппером Эминемом). В то же время Ким активно занимается благотворительной деятельностью (даже возглавляет какую-то организацию по защите животных) и много времени уделяет своей дочери. Вот такая она, белокурая секс-богиня Ким Бэсинджер…

Симона Синьоре (1921–1985)

Итальянская актриса. Снималась в фильмах «Путь наверх» (1959, премия «Оскар»), «Корабль дураков» (1965), «Признание» (1970), «Сгоревшие риги» (1972) и др.

* * *

Ив Монтан и Симона Синьоре впервые встретились 19 августа 1949 года под синим небом Прованса на террасе ресторана «Золотая голубка», где спустя два года они отпразднуют свою свадьбу. Им обоим тогда было по 28 лет.

Она – известная актриса, жена режиссёра Ива Аллегре и мать их дочери, трёхлетней Катрин. Монтан, приехавший на гастроли в Ниццу, – восходящая звезда мюзик-холла, получивший прозвище «Динамит на сцене» («De la dynamite sur scene»). У него тёмное прошлое и сомнительная репутация донжуана окраин, попавшего на столичные подмостки во многом благодаря протекции великой Эдит Пиаф, чьим возлюбленным он был в течение двух лет. Симона Каминкер (Синьоре – псевдоним, взятый в честь знаменитого французского киноартиста Габриэля Синьоре), дочь буржуа из Нейи, выкуривавшая пачку «Голуаз» в день, подруга Превера и Сартра, на первых порах внушала известную робость сыну итальянских эмигрантов Иво Ливи (Монтан – тоже псевдоним, пришедший как память детства, когда его мать звала обедать, крича по-итальянски: «Ivo monta! Ivo monta!» – «Иво, поднимайся!»).

В своей первой книге «Солнцем полна голова» Монтан так описывал их историческую встречу:

«Посреди двора, окружённая легкокрылыми голубями, стоит молодая женщина. У неё необычайно светлые волосы. Она улыбается точь-в-точь, как улыбаются девушки на старинных картинах итальянских мастеров. Я знаю, что её зовут Симона Синьоре; я никогда не видел картин, в которых она снималась; я не знаком с ней, но я знаю, что сейчас подойду к ней, стараясь не вспугнуть голубей, и скажу ей две-три фразы – просто так, всё равно какие две-три фразы, чтобы она повернулась ко мне, две-три фразы, так, чтобы не вспугнуть голубей… Это был счастливый день. И всякий раз, когда я вспоминаю его, передо мной возникают светлые волосы, блики солнца, голуби и Симона в то самое мгновение, когда она взглянула на меня и поняла, что я иду к ней».

Много позднее, в конце 1980-х годов, уже после смерти Синьоре, когда Монтан начал писать новую книгу воспоминаний, он дал другую, более правдоподобную, версию их знакомства:

«Образ женщины с голубями мы не разрушали, чтобы не разочаровывать журналистов. Существует действительно фотография, на которой Симона, сидя на корточках, кормит голубей, пристально глядя на кого-то (может быть, на меня, но я за кадром)…

Нас представили друг другу в „Золотой голубке“, а уже на следующий день мы обедали вместе. За десертом, взяв её за руку, я прошептал: „Какие у вас тонкие запястья!“ – и с тех пор мы не расставались».

По возвращении домой Симона рассказала Аллегре о своём начавшемся романе, но, опасаясь, что внезапный разрыв с мужем травмирует дочь, не решилась сразу уйти к Монтану. Тот, впрочем, не собирался долго терпеть такое положение: «Это было что-то огромное, буря страсти, радость, восторг, праздник, а потом ровно в семь она ушла „домой“, то есть к другому». Кризис. Ультиматум. И вскоре Симона в Нейи. («Так началась наша совместная жизнь. Навсегда. По-настоящему».)

22 декабря 1951 года в мэрии Сен-Поль-де-Ванс Ив и Симона поженились. С его стороны свидетелем был Поль Ру, владелец «Золотой голубки», с её – Жак Превер. В подарок на свадьбу Пабло Пикассо прислал рисунок, выполненный фломастером (что по тем временам было диковинкой).

Синьоре вспоминала: «Это была настоящая деревенская свадьба, как я мечтала. Я была счастлива, как девчонка в рождественское утро».

С тех пор одна из самых многообещающих и кассовых звёзд Франции намеревалась быть только спутницей и женой Монтана и чуть ли не сама поставила крест на своей кинокарьере. Симона так боялась разлуки с Ивом, что отказывалась от всех, даже самых заманчивых, предложений, включая поначалу и сценарий Жака Беккера – «Золотая каска». Только благодаря настойчивости режиссёра, не мыслившего свой фильм без Синьоре, она снялась в «Золотой каске», которую сама потом считала одной из лучших своих работ в кино.

Это было время их великой любви и подлинной страсти. Синьоре сопровождала Монтана во всех его гастрольных поездках. Монтан вспоминал: «Перед концертом я всегда снимал обручальное кольцо, но сознание того, что Симона в зале, было высшим счастьем, которое поддерживало меня».

Одним из самых серьёзных и драматичных испытаний для союза Синьоре – Монтан стал его роман с Мэрилин Монро. Всё началось с «дружбы семьями» в Лос-Анджелесе, в отеле Беверли-Хиллз, где Монтан и Синьоре снимали бунгало № 20, а их соседи Артур Миллер и Мэрилин Монро – бунгало № 21. Именно Мэрилин настояла пригласить Монтана после его нью-йоркских триумфов сниматься в фильме Джорджа Кьюкора «Миллиардер», где она должна была играть главную роль.

«Идиллия без будущего», как окрестили газетчики новую любовь самой знаменитой блондинки Америки и самого известного француза, стала подлинной находкой для рекламы будущего фильма, бюджет которого удвоился после того, как они оба стали героями бульварной хроники. Монтан был откровенен: «Многие из моих друзей до сих пор убеждены, что эта связь прежде всего льстила моему самолюбию. Да, это так: я действительно был польщён. Но куда больше растроган и тронут. Тронут тем, как это было прекрасно. Тронут, потому что это было безысходно. Ни разу ни на один миг не возникала у меня мысль порвать с женой».

Для Симоны эта история стала едва ли не самой большой драмой жизни. Она уехала на съёмки в Италию, понимая, что рисковала потерять Монтана навсегда. Её преследовали репортёры: «Вы думаете, он ещё вернётся?» Она без тени сомнения отвечала, что да, конечно, а как же иначе, она как раз ждёт его. Самое ужасное, что у неё не оставалось никаких иллюзий относительно их будущего. «Вы знаете много мужчин, которые устояли бы перед объятиями Мэрилин?» Она так страдала, что начала пить. Лицо её изменилось, подурнело. Она не хотела сопротивляться ни возрасту, ни своему новому пристрастию к алкоголю. Она согласилась постареть раньше времени.

Между тем роман Монтана закончился с последним съёмочным днём «Миллиардера». После душераздирающего прощания он вернулся в Париж с намерением навсегда порвать с Мэрилин. Он вернулся к своей Симоне…

Лариса Рейснер (1895–1926)

Русская писательница. Член партии большевиков с 1918 года. В годы Гражданской войны боец, политработник Красной Армии. Автор книги очерков «Фронт» (1924), «Уголь, железо и живые люди» (1925). Была возлюбленной поэта Николая Гумилёва, революционеров Фёдора Раскольникова и Карла Радека.

* * *

Женщина-комиссар из «Оптимистической трагедии» Всеволода Вишневского – это Лариса Рейснер. Она родилась 1 (13) мая 1895 года в Люблине (Польша) в семье профессора права Михаила Рейснера. Мать – урождённая Хитрова. С 1905 года семья жила в Петербурге, в достатке, комфорте, уюте. Девочка, красивая и способная, окончила с золотой медалью женскую гимназию, поступила в Психоневрологический институт и одновременно стала посещать в качестве вольнослушательницы цикл лекций по истории политических учений в университете. Её привлекали поэзия и политика.

Позднее английский журналист Эндрю Ротштейн так писал о встрече с ней: «Я совсем не был готов, входя в купе, к красоте Ларисы Рейснер, от которой дух захватывало, и ещё менее был подготовлен к чарующему каскаду её весёлой речи, полёту её мысли, прозрачной прелести её литературного языка».

Она сочиняла стихи. Мечтала стать поэтессой.

 
Апрельское тепло не смея расточать,
Измождённый день идёт на убыль,
А на стене всё так же мёртвый Врубель
Ломает ужаса застывшую печать…
 

Видно, что это не женское письмо. Удивительно: Лариса Рейснер – воплощение женственности, а по внутреннему складу была иной, решительной и даже резкой, и гордилась своим «мужским умом». Она словам предпочитала поступки. Любила споры. Всегда находила веские доказательства. Любила побеждать. В том числе и мужчин.

Николай Гумилёв. Поэт. Капитан, рвущий из-за пояса пистолет, настоящий мужчина-воин. Они встретились осенью 1916 года в «Привале комедиантов» – артистическом кабачке на Марсовом поле. Рейснер ценила Гумилёва и умело разжигала в нём любовный огонь. Она называла его Гафизом, он её – Лери. «Я не очень верю в переселенье душ, – писал он ей, – но мне кажется, что в прежних своих переживаниях Вы всегда были похищаемой Еленой Спартанской, Анжеликой из Неистового Роланда и т. д. Так мне хочется вас увезти. Я написал Вам сумасшедшее письмо, это оттого, что я Вас люблю. Ваш Гафиз».

Вместо похищения была встреча на Гороховой в «доме свиданий». Лариса Рейснер признавалась: «Я так его любила, что пошла бы куда угодно». Гумилёв предлагал Ларисе жениться на ней, но она отказалась. Потом узнала, что у него роман с Анной Энгельгард, которая и стала второй женой поэта (первой, как известно, была Анна Ахматова).

Разрыв был окончательный. В одном из своих последних писем к Гумилёву Рейснер писала: «…В случае моей смерти все письма вернутся к Вам, и с ними то странное чувство, которое нас связывало и такое похожее на любовь…» И пожелания поэту: «Встречайте чудеса, творите их сами. Мой милый, мой возлюбленный… Ваша Лери».

В августе 1921 года Николай Гумилёв был расстрелян большевиками.

Рейснер бросилась в революцию, как в стихию. Не в поэзии, не в литературе она утвердилась, нашла самоё себя, а именно в огне и крови революции, где надо было убеждать, командовать, повелевать, рисковать жизнью, – всё это будоражило её кровь. Она была рождена не поэтессой, а отважным комиссаром.

Став комиссаром Балтфлота, она прямо-таки упивалась этой новой значительной ролью. В морской чёрной шинели, элегантная и красивая, отдавала приказы революционным матросам, как королева – пажам. В ней легко уживались революционность и буржуазность. «Мы строим новое государство. Мы нужны людям, – откровенно декларировала она. – Наша деятельность созидательная, а потому было бы лицемерием отказывать себе в том, что всегда достаётся людям, стоящим у власти».

Поэт Всеволод Рождественский вспоминал, что когда он пришёл к Ларисе Рейснер в квартиру бывшего морского министра Григоровича, которую она занимала, то был поражён обилием предметов и утвари – ковров, картин, экзотических тканей, бронзовых будд, майоликовых блюд, английских книг, флакончиков с французскими духами… И сама хозяйка была облачена в халат, прошитый тяжёлыми золотыми нитками. Она служила режиму, но не забывала и о себе.

Что она делала в гражданскую? Была бесстрашной? Да. Рисковала? Да. Смерти смотрела в глаза. И там она нашла своего истинного воина, красного командира Фёдора Раскольникова. Любовь родилась в бою. Общий враг. Единые цели. Оба тяготели к литературе.

Его назначили советским послом в Афганистане. 3 июля 1921 года из Кушки вышел караван – 10 вьючных и верховых афганских коней. Началось 30-дневное путешествие по пескам, горам и долинам Афганистана. Когда местные жители видели путников, то они словно каменели: на лошади ехала с открытым лицом красавица в мужском костюме и вместе с матросами пела песню под гармошку. Бывшая салонная петербургская поэтесса. Бывший комиссар Балтфлота. Посольская жена Лариса Рейснер…

Афганистан после голодной России казался райским местом. Сытно и красиво. Фонтаны и розы. Знаки внимания к первой леди посольства и любимый муж. Чего желать ещё? Для обычной женщины, разумеется, больше нечего, но только не для Ларисы Рейснер. Она вскоре затосковала, покинула своего Фёдора и укатила обратно в Россию.

Фед-Фед звал её к себе в Кабул, где он был послом, она не ехала.

Строки его письма к ней, финал:

«…Мне кажется, что мы оба совершаем непоправимую ошибку, что наш брак ещё далеко не исчерпал всех заложенных в нём богатых возможностей. Боюсь, что тебе в будущем ещё не раз придётся в этом раскаиваться. Но пусть будет так, как ты хочешь. Посылаю тебе роковую бумажку…»

«Роковая бумажка» – это согласие на развод.

Неофициальным мужем Рейснер стал Карл Радек, блестящий журналист, публицистический талант которого ценил Ленин. Дочь Софья вспоминала, что у Радека были три слабости: книги, трубки и хороший табак. Была и четвёртая, красивые женщины. На первые свидания с Ларисой он брал свою дочь Софью. В этом весь Радек – человек парадоксов, мастер компромиссов и лавирования, он наслаждался любовью Ларисы Рейснер, желая при этом оставаться «хорошим семьянином», любящим мужем и отцом…

Всё оборвалось трагически. Глоток сырого молока – и Ларисы Рейснер не стало. Она умерла от брюшного тифа 9 февраля 1926 года в Москве, прожив всего лишь тридцать лет.

«Зачем было умирать Ларисе, великолепному, редкому, отборному человеческому экземпляру?» – патетически вопрошал Михаил Кольцов.

Гроб стоял в Доме печати на Никитском бульваре. Двор был заполнен народом – военными, дипломатами, писателями… «Вынесли гроб, – вспоминает Варлам Шаламов, тогда ещё начинающий поэт, – и в последний раз мелькнули каштановые волосы, кольцами уложенные вокруг головы».

Пули, миновавшие её, убили тех, кто её любил. Первым – Гумилёва. Раскольникова (в 1938 году был объявлен «врагом народа»). Карла Радека («заговорщик, шпион всех иностранных разведок, наймит всех империалистов»)…

За три года до кончины она писала из Джелалабада: «…Этот последний месяц буду жить так, чтобы на всю жизнь помнить Восток, пальмовые рощи и эти ясные, бездумные минуты, когда человек счастлив от того, что бьют фонтаны, ветер пахнет левкоями, ещё молодость, ну, и сказать – и красота, и всё, что в ней святого, бездумного и творческого. Боги жили в таких садах и были добры и блаженны…»