Текст книги "100 великих любовниц"

Автор книги: Игорь Муромов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 48 страниц)

Сара Бернар (1844–1923)

Собственное имя – Разин Бернар. Французская актриса, блиставшая на сцене «Комеди Франсез» в Париже. Воплотила трагические образы Корделии в «Короле Лире» Шекспира, заглавную роль в «Федре» Расина, играла также мужские роли – Гамлета и сына Наполеона в ростановском «Орлёнке». С 1898 по 1922 год возглавляла «Театр Сары Бернар».

* * *

Сара Бернар завоевала широчайшее признание и всемирную славу как великая театральная актриса. Её игра на сцене была гениальна, зрители её обожествляли, критики писали о ней восторженные рецензии, а поэты посвящали стихи.

Сара была дочерью куртизанки. Она с детства страдала от туберкулёза, и врачи предрекали, что девочка проживёт недолго. В 16 лет она мечтала стать монахиней. Тогдашний любовник её матери, граф де Морни, единокровный брат Наполеона III, распознал в Саре задатки таланта актрисы. Он использовал своё влияние при дворе и сначала устроил Сару в консерваторию – актёрскую школу французского правительства, а через два года помог ей попасть в знаменитый театр «Комеди Франсез». Оттуда она была вынуждена уйти в 1863 году, после того как в припадке гнева ударила другую актрису. Эмоциональная, худая, с копною вьющихся волос, Сара добилась первого шумного успеха в театре «Одеон», сыграв главную роль в одной из пьес Александра Дюма-отца. Каждая новая роль удавалась Саре, «прекрасно отполированному скелету», как её называли недоброжелатели, лучше прежней, она получила признание и широкую известность, а 1880 году создала собственную театральную труппу и начала ездить по всему миру с собственными театральными постановками.

Несмотря на свою всё возрастающую славу, Сара так и не смогла избавиться от страха перед выходом на сцену. В каждое своё выступление она вкладывала всю себя без остатка. Её нервное возбуждение было столь велико, что иногда в конце выступления после закрытия занавеса Сара падала в обморок. До конца жизни актриса так и не смогла излечиться от туберкулёза. Сара много работала над своей физической формой. Говорят, что её энергии хватило бы на десятерых. Даже после того, как в 1915 году ей ампутировали ногу, она продолжала выступать почти до последних дней жизни. Сара Бернар умерла в марте 1923 года в возрасте 78 лет в своём доме в Париже.

Современники утверждали, что у Сары были тысячи любовников. Сама «Божественная Сара» однажды заявила: «Я была одной из самых величайших любовниц своего века». Мать Сары рассчитывала сделать из неё куртизанку, но девочка отказалась от этой роли, хотя и назвала её «очень доходной формы работы». Радости любви Сара познала в восемнадцать лет с графом де Кератри, но первым мужчиной, который действительно завоевал её сердце, стал принц Анри де Линь. У Сары от Анри родился сын Морис, которому до конца жизни она отдавала всю свою любовь.

В двадцать лет она стала европейской знаменитостью. Среди её поклонников были Гюстав Доре, Виктор Гюго, Эдмон Ростан, Оскар Уайльд, Эмиль Золя. Её всегда притягивали талантливые мужчины, и ей всегда нравилось, когда они отдавали должное её гениальности в своих произведениях. Сара была страстной любовницей, однако никогда не отдавала себя всю, без остатка. Возможно, эта осторожность по отношению к мужчинам появилась у неё ещё в детстве. Однажды она написала: «Дом моей матери всегда был полон мужчин, и чем больше я их видела, тем меньше они мне нравились».

Сара обладала магическим воздействием и на мужчин, и на женщин, а весь высший свет Европы просто обожал её. В одной из книг о великой актрисе и любовнице делалось смелое предположение: Бернар соблазнила всех глав государств Европы, включая и папу римского. Существуют доказательства того, что у неё действительно были «особые отношения» с принцем Уэльским и с принцем Наполеоном, племянником Наполеона I, с которым её познакомила Жорж Санд. Что касается других первых лиц Европы… если даже она и не делила с ними постель, то сердца их Бернар завоевала. Её осыпали подарками император Австрии Франц Иосиф, король Испании Альфонсо и король Италии Умберто. Король Дании Кристиан IX предоставлял в её распоряжение свою яхту, а герцог Фредерик позволял ей пользоваться своим родовым замком.

Театральные партнёры Сары обычно становились её любовниками. И эти романы продолжались до конца постановки той или иной пьесы. Многие бывшие любовники Сары оставались на всю жизнь её верными друзьями. Самые близкие из них – Филипп Гарнье и Пьер Бертон, которые играли с Сарой в пьесах «Теодоро» и «Тоска». Сара и Бертон были так озарены охватившим их чувством, что «могли бы освещать улицы Лондона». Самым лучшим её партнёром и на сцене, и в жизни был великолепный актёр Жан Муне-Сюлли. Один из самых талантливых французских актёров-трагиков, Жан сыграл с Сарой в нескольких пьесах. Их часто называли просто «парой», даже не упоминая при этом их имён, а появление «пары» в театральной афише гарантировало аншлаг и шумный успех.

В возрасте 66 лет во время продолжительного турне по США Сара Бернар познакомилась с Лу Теллегеном, американцем голландского происхождения, который был младше её на 35 лет. Их любовная связь продолжалась в течение четырёх лет. Позже в своей автобиографии «Женщины были добры ко мне» Теллеген признал, что эти годы были «самыми лучшими годами» его жизни.

Первый и единственный раз Бернар вышла замуж в 1882 году за Аристидиса Жака Дамала, греческого дипломата, который был моложе её на 11 лет. Аристидис, по меткому выражению его знакомых, представлявший собой нечто среднее между Казановой и маркизом де Садом, похвалялся перед актрисой своими любовными победами и получал огромное удовлетворение, если ему удавалось унизить Сару публично. Они развелись через несколько месяцев, но в последние месяцы его жизни Сара заботливо опекала бывшего мужа, умиравшего от морфия и кокаина. Умер Аристидис в 1889 году.

Бернар отличалась эксцентричным поведением. Чего стоит только широко разрекламированный гроб красного дерева, который сопровождал её во всех поездках. Когда доктора вынесли маленькой Саре страшный вердикт, девочка уговорила мать купить ей гроб, чтобы её не положили «в какой-нибудь уродец». Иногда Сара спала в этом гробу, и её часто в нём фотографировали. Актриса Мари Коломбье вспоминала, что Сара иногда занималась любовью в этом узком ящике, правда, у мужчин в столь экзотической обстановке случались сбои…

Незадолго до Первой мировой войны писатель Октав Мирбо спросил у Сары Бернар, когда она собирается прекратить освещать свою жизнь пламенем любви. Актриса ответила коротко: «Когда перестану дышать».

Франсуаза д'Обинье, маркиза Ментенон (1635–1719)

Фаворитка Людовика XIV. После смерти мужа, поэта Скаррона, воспитывала детей фаворитки де Монтеспан от короля. В 1684 году сочеталась тайным браком с Людовиком XIV. Оказывала заметное влияние на короля до самой его смерти.

* * *

По распоряжению Ришельё д'Обинье вместе с женой был заточён в крепость Ниор, где 27 ноября 1635 года у них родилась дочь Франциска. По повелению кардинала она была крещена по католическому обряду. Восприемниками её были герцог Ларошфуко, губернатор Пуату и графиня ле Нейльян, супруга коменданта крепости Ниор.

Тётка Франциски маркиза де Вильет хотела воспитать её в правилах кальвинизма, но девочку передали на воспитание отцу, переведённому в тюрьму Шато-Тромнетт. Отсюда всё семейство д'Обинье отправили в ссылку на остров Мартиника. Франциску воспитывали строго. Мать читала ей Библию, «Жизнеописания великих людей» Плутарха. Отец её вскоре умер, оставив жену и дочь в крайней нищете.

С большим трудом они возвратились во Францию, где их приютила маркиза де Вильет, возобновившая свои попытки обратить племянницу в кальвинизм, причём явно в этом переусердствовала: Анна Австрийская вынуждена была вмешаться и приказала передать Франциску другой её тётке, госпоже де Нейльян, а та устроила её в женский монастырь на улице Сен-Жак.

Потеряв мать, пятнадцатилетняя Франциска возвратилась к госпоже де Нейльян, которая начала вывозить её в свет. Франциска познакомилась с Мере, о котором сохранила самые тёплые воспоминания на всю жизнь. Именно Мере ввёл молодую индианку (так называли Франциску, намекая на долгое пребывание на острове Мартиника) в гостиную Нинон де Ланкло, где собирались и блистали многие поэты и острословы того времени. Там девушка встретила поэта Скаррона.

Зависимость от тётки мучила её, поэтому она охотно приняла предложение поэта, пользовавшегося известностью во Франции благодаря своим сатирическим произведениям. И хотя рука его была поражена параличом, молодой девушке не пришлось жаловаться на судьбу. Талант мужа и её редкая красота в соединении с природным умом сделали дом будущей фаворитки короля центром аристократической знати того времени. О госпоже Скаррон начали говорить как о редкой женщине. Представителя высшего общества заискивали перед ней. Десять лет прожила она со своим мужем, скончавшимся в 1660 году и не оставившим ей в наследство ничего, кроме своего известного имени.

Франсуаза сразу почувствовала тяжесть нового положения. Она впала в бедность, так как после смерти мужа ей прекратили выплачивать пенсию поэта. Спасла её маркиза де Монтеспан, с которой она познакомилась, уже будучи вдовой. Маркиза выхлопотала ей у короля ежегодную пенсию в 2000 лир (200 пистолей), а вскоре взяла её к себе воспитательницей к своим детям от Людовика. Впоследствии маркиза жалела об этом, как оказалось, опрометчивом шаге.

Хитрая Франсуаза сразу поняла, что, пользуясь положением, можно достичь блестящих успехов. Она повела атаку на короля, однако потерпела неудачу: пресыщенный король не проявил к ней интереса. Тогда вдова сменила тактику. Она притворилась, будто сильно привязалась к детям короля, которых Людовик любил больше законных. Очевидно, он любил тех и других, однако к любви к детям госпожи Монтеспан примешивалось чувство жалости, что они, в отличие от детей королевы, лишены прав и преимуществ, которыми пользовались его законные дети. И госпожа Скаррон которыми пользовались его законные дети. И госпожа Скаррон воспользовалась этой слабостью короля. Однажды Людовик XIV был искренне растроган представшей перед его глазами картиной: вдова поэта одной рукой поддерживала больного герцога де Мэна, а другой качала мадемуазель де Нант, а на коленях держала спящего графа Вексенского. В результате «самоотверженная» вдова получила прибавку к пенсии и щедрый подарок в 100 000 ливров.

В 1674 году вдове Скаррон уже было сорок лет. Как обратить на себя внимание короля? Она заметила, что королю начинает приедаться легкомыслие и порочность Монтеспан. И вдова Скаррон стала образцом благочестия и добродетели. Все её мысли были обращены к Богу. Её уста шептали молитвы. Из её груди то и дело вырывались тяжёлые вздохи. Она оплакивала грехи человечества и свои слабости. Король был заинтригован, а Монтеспан даже в голову не могло прийти, что такая добродетельная особа станет любовницей Людовика. Вскоре король дал вдове Скаррон титул маркизы де Сюжер, а затем подарил имение, от которого она и получила имя Ментенон. Она увлекала и приковала к себе Людовика своим смиренным видом, мягкими речами, вдохновенными проповедями. Она указывала королю на его ошибки, не забывая при этом очень искусно и с самым незлобивым видом разоблачать слабости Монтеспан. Король не привык к таким речам. Они действительно на него неотразимо.

Ему нравились эти «откровенные» речи, и ему нравилась… сама Ментенон. Да, во время частых бесед с ней он успел увлечься её тихим, вкрадчивым голосом, её красивой фигурой, плавными движениями и необыкновенными глазами. Подвижная, она в то же время умела быть сдержанной, и эта сдержанность очень нравилась королю, который часто заигрывал с придворными дамами, иногда даже обнимал их, чтобы запечатлеть на их устах мимолётный поцелуй, но к госпоже Ментенон всегда чувствовал почтение и при встрече вежливо её приветствовал. Когда он признался Ментенон в своих чувствах, хитроумная женщина решила, что время ещё не наступило, и ответила отказом, вместе с тем дав понять, что сама влюблена в короля, но, увы, её понятия о добродетели не сообразуются с преступной любовью. «К тому же, – добавляла она, – у вас есть супруга. Ей одной принадлежит ваша любовь. И если вы обратитесь к другим, от вас отвернётся небо». Это окончательно заставило короля понять, какая пропасть лежит между порочной, жаждущей одних только земных благ Монтеспан и богобоязненной Ментенон. Судьба метрессы была решена.

Но Монтеспан уже не дремала. Она поняла, какая опасность исходит со стороны бывшей гувернантки. В это время король, чтобы освободить Ментенон от фаворитки, назначил вдову почётной дамой при супруге дофина, что ещё больше настроило против неё маркизу Монтеспан. Она начала упрекнуть свою бывшую гувернантку, обвиняя её в вероломстве и неблагодарности, в ответ же услышала тихие, решительные слова: «Если вы упрекнёте меня в любви к королю, то не забудьте, что этот упрёк касается ошибки, к которой вы же мне подали пример».

В отчаянии Монтеспан бросилась к монарху. Она устроила ему мелодраматическую сцену ревности, указывала на детей, но и от него она не услышала ничего, кроме грустных слов: «Сударыня, я ведь уже сказал вам, что ценю спокойствие. Насилия же не терплю».

Однако Монтеспан не успокаивалась. В её интригах участвовали министр Лувра и герцогиня Ришельё, почётная дама супруги дофина. От них последняя узнала о далеко не ангельской жизни Ментенон в молодости, её браке с калекой Скарроном, о сомнительных любовных историях во время вдовства и таинственных свиданиях с Людовиком XIV. Супруга дофина решительно выступала против новой придворной дамы. Чтобы погасить конфликт, потребовалось вмешательство короля, который, естественно, решил дело в пользу Ментенон, а интриганов велел удалить от двора. Но новая фаворитка, продолжая играть роль воплощённой добродетели, выхлопотала у короля прощение и сама известила соперницу, что избавила её от позора изгнания из стен дворца. Она скромно, но с затаённым злорадством сообщила, что пресечь тайные свидания между ней и королём невозможно, и Людовик согласен и впредь исполнять справедливые требования и просьбы маркизы, но последние она должна сообщать прежде ей, Ментенон, которая и будет передавать их королю.

В этом ужасном положении Монтеспан решилась на отчаянный шаг. Она добровольно удалась от двора в надежде, что король вернёт её и примет её условия. Старший сын Монтеспан, герцог Мэн, поддерживал её решение, но как только мать уехала, сообщил о её планах Ментенон, находя для себя более выгодным вступить в союз с восходящей звездой, чем пользоваться расположением матери.

Они сделали возвращение Монтеспан ко двору невозможным. Герцог Мэн распорядился выбросить из окна мебель матери, вещи её отправить в Париж, а комнаты, которые она занимала, использовать для других целей. Маркизе Монтеспан негде было жить и ей пришлось довольствоваться пенсией в 12 000 луидоров, которые король приказал выплачивать ей ежегодно.

Только после этого Ментенон решилась уступить требованию короля и сделаться его любовницей. Началось царствование Ментенон. Она жила во дворце уединённо, редко выезжала, но все государственные дела вершились в её спальне. Король ежедневно направлялся к ней в определённый час, чтобы поработать с министрами в присутствии фаворитки. Если король спрашивал у неё мнения, она отвечала тихо, как будто это её мало интересовало, хотя на самом деле она была в курсе всех дел, так как ни один министр не осмеливался идти с докладом к королю, не обсудив его прежде с фавориткой. И только в министерстве иностранных дел она не обладала безграничной властью, поскольку вопросы внешней политики находились в ведении государственного совета. Тем не менее с большим правом, чем сам король, госпожа Ментенон имела право воскликнуть: «Государство – это я!»

Даже над принцессами имела власть коварная фаворитка, и придворным не раз приходилось видеть, как дочери Людовика XIV, повздорившие с метрессой, с трепетом входили по приказу к ней в комнату, откуда через некоторое время появлялись со слезами на глазах…

Тридцать лет прожил Людовик XIV с Франсуазой Ментенон. Он умер в 1715 году. Через несколько лет умерла и его возлюбленная.

Мари Дюплесси (1824–1847)

Собственное имя – Альфонсина Плесси. Знаменитая парижская куртизанка. История любви Дюплесси и Александра Дюма-сына послужила сюжетом для его романа, а затем пьесы «Дама с камелиями». Джузеппе Верди позже написал на этот сюжет оперу «Травиата».

* * *

В театре «Варьете» Александр Дюма больше времени посвятил разглядыванию в театральный бинокль броско одетых красивых женщин, сидевших в ложах, чем тому, что происходило на сцене. В тот сентябрьский вечер среди публики было несколько дам полусвета. Хотя они и были на содержании у богатых мужчин, как правило, более зрелого возраста, чем они сами, многие из них страстно желали истинной любви с привлекательными, хоть и бедными юношами.

Особенно ему понравилась одна женщина. «Она была высокой, очень стройной, черноволосой, с бело-розовым цветом лица, – писал он позже. – У неё была маленькая головка и удлинённые глаза, которые делали её лицо похожим на лицо фарфоровой статуэтки, что часто встречается у японок. Но было в этих глазах что-то, что указывало на гордую и живую натуру… Она могла бы быть дрезденской фарфоровой статуэткой». Эта женщина была самой знаменитой куртизанкой своего времени – Мари Дюплесси.

«Вокруг неё говорили только о её красоте, о её победах, о её хорошем вкусе, о модах, которые она выдумывала и устанавливала, – писал член Французской академии, влиятельный театральный критик Жюлю Жанен. – Эта молодая женщина пригоршнями разбрасывала золото и серебро, увлекаемая как своими капризами, так и своей добротой».

Мари также обратила внимание на 20-летнего Дюма, поскольку скоро стала делать знаки своей подруге Клеманс Пра, с которой молодой человек был знаком. В конце спектакля мадам Пра любезно пригласила Дюма и его друга к себе домой. Её дом был очень удобно расположен, прямо по соседству с домом Мари на фешенебельном бульваре Мадлен. Через какое-то время Мари из окна сообщила соседке, что устала от гостившего у неё графа. Мадам Пра поспешила к Мари в сопровождении двоих молодых людей. Выпроводив графа, хозяйка дома устроила для новых друзей поздний ужин с шампанским. Однако к концу трапезы на неё напал кашель, и она была вынуждена выйти из комнаты. Дюма последовал за ней и нашёл её лежащей на диване. В серебряной чаше с водой, стоявшей рядом, была кровь.

«Вам больно?» – спросил молодой человек. «Чуть-чуть. Я начала привыкать к подобным вещам», – сказала очаровательная женщина. «Но вы же убиваете себя», – забеспокоился он. «Откуда эта внезапная забота? Вы влюблены в меня?» – спросила она. Дюма был в нерешительности. Она заставила его признаться, но предупредила: «Или я отказываю вам, и в этом случае вы затаите на меня обиду, или же соглашаюсь, и тогда у вас на руках окажется мрачная любовница-неврастеничка, к тому же женщина больная и меланхоличная».

Встреча Александра Дюма с Мари Дюплесси произошла ранней осенью 1844 года. Затем последовал короткий, счастливый, но в чём-то и печальный роман. Приведённый же выше диалог взят из романа, который Дюма опубликовал четыре года спустя, «Дама с камелиями».

Альфонсина Плесси родилась в 1824 году, в один год с Дюма. Она была дочерью фермера, который, по слухам, продал её цыганам. В конце концов она объявилась в Париже в качестве модистки под именем Мари Дюплесси. Приставив к своей подлинной фамилии аристократическую частицу «дю», она, вероятно, вспомнила бабушку по материнской линии, которая, будучи дворянкой, бесстрашно пошла ради любви на мезальянс. А имя «Мари» Альфонсина позаимствовала у матери, кстати, тоже не отличавшейся смиренным нравом.

Ей не пришлось долго шить платья, так как её изысканная красота вскоре привлекла внимание одного владельца ресторана, который обеспечил её квартирой. Вскоре первого любовника сменил герцог де Гиш, богатый молодой повеса, бросивший военную службу якобы для учёбы в политехнической школе. О Мари Дюплесси как о любовнице герцога заговорил весь Париж. А ей было всего шестнадцать лет.

Днём прогулки в экипаже, вечером опера или театр, за которыми следовали блестящие приёмы и романтические встречи с мужчинами, желающими дать денег на её содержание, – вот что представляла собой жизнь любой куртизанки. Довольно скоро Мари Дюплесси стали так хорошо платить за услуги, что, как говорили, могла тратить 100 000 золотых франков в год, ведя роскошную жизнь. Она прекрасно одевалась и утопала в цветах. Поскольку от запаха роз у Мари кружилась голова, она носила на платье камелии, и её дом был полон этих изысканных цветов. Мари прочитала много книг из своей библиотеки. Она могла наизусть прочесть стихотворение Мюссе. Мари смеялась над приключениями незадачливого Дон Кихота, восхищалась Гюго. Она также была превосходной пианисткой. Её единственным недостатком, как она сама признавалась, была лживость. Но на это Мари весело замечала: «От лжи – зубы белее».

В то время, когда она встретила Дюма, ей покровительствовал престарелый граф де Штакельберг, поскольку, вдохновенно сочиняла Мари, она напоминала ему об умершей дочери. О вечерах, которые Мари проводила с Дюма, она, не мудрствуя, рассказывала Штакельбергу как о времени, проведённом с подругой Зелией. Ни одному ни другому она, очевидно, не говорила о третьем любовнике, графе Перрего. Казалось, что-то гонит её от одного мужчины к другому, «мучимую страстным желанием мира, спокойствия и любви», сказал один из тогдашних критиков. Стройная и бледная, по моде того времени, Мари была неземной красавицей. Но она была больна, и её преследовал страх скорой смерти. Врачи ей предписывали тишину и покой, её же часто видели в пьяных компаниях или летящей верхом на лошади на самых опасных дорожках. Она словно бы летела навстречу своему концу, дабы избежать другого конца, куда более страшного – «старости, этой первой смерти куртизанок».

Александр знал, что «мог на каждом шагу встретиться с человеком, который был любовником этой женщины или будет завтра». Но это не пугало пылкого влюблённого, – он был «полон снисходительности к её образу жизни». Он восхищался её красотой, хотя трудно было найти в то время кого-нибудь, кто бы ею не восхищался. «Тем, кто любил её, не было счёту, она же не любила никого». Что, впрочем, не мешало ей дарить ласки мужчинам, имевшим толстые кошельки.

Александр Дюма в «Даме с камелиями» написал: «В ней была видна непорочная девушка, которую ничтожный случай сделал куртизанкой, и куртизанка, которую ничтожный случай мог превратить в самую любящую, самую чистую женщину».

Счастливая любовь продолжалась всего несколько месяцев, а Дюма уже вынужден был залезть в огромные долги. Он начал отдаляться от Мари. Открытая связь с куртизанкой, пусть даже и блестящей, льстила мужскому самолюбию, вызывала зависть и восхищение, но одновременно бросала тень на её постоянного спутника. А Дюма был молод, и ему предстояло утвердиться в обществе, чему явно не способствовали его отношения с Дюплесси.

Сначала он просто исчезал – на день, два, неделю… Мари, женщина гордая, тем не менее посылала ему изредка записки, называя его «Аде», сократив до трёх букв длинное «Александр Дюма». Она интересовалась, когда же он объявится.

30 августа 1845 года Александр написал ей: «Я не настолько богат, чтобы любить Вас так, как хотелось бы мне, и не настолько беден, чтобы быть любимым так, как хотелось бы Вам. Вы слишком благородны, чтобы не понять причин, побудивших меня написать Вам это письмо, и слишком умны, чтобы не простить меня».

После разрыва с Дюма Мари Дюплесси сначала сошлась с композитором Ференцем Листом, а затем, в начале 1846 года, приняла неожиданное предложение руки и сердца от графа де Перрего. 21 февраля они обвенчались в Лондоне.

Некоторые предполагали, что граф просто пожалел Мари, так как она стремительно сгорала от чахотки. Вскоре после возвращения в Париж они развелись, и Мари осталась одна. У неё уже не было сил, чтобы участвовать в водовороте светской жизни. Она была вынуждена распродать большую часть своего имущества, чтобы кредиторы оставили её в покое. В спальне она поставила скамеечку для коленопреклонения и молитв и наконец позвала священника. Куртизанка скончалась 3 февраля 1847 года. Ей было всего двадцать три… А за стенами на бульваре Мадлен пел и смеялся захлестнувший улицы карнавал.

Вместе со своим отцом Александром Дюма, знаменитым автором «Трёх мушкетёров», «Графа Монте-Кристо» и других произведений, Александр Дюма-сын тем временем путешествовал по Испании и Алжиру. По дороге домой он узнал о смерти Мари. Проходя мимо дома, где они впервые встретились, Дюма увидел объявление об аукционе по распродаже оставшегося имущества. Он купил золотую цепочку, которую Мари когда-то носила на шее, поскольку не мог позволить себе приобрести более роскошную вещь. Кстати, денег от распродажи хватило не только на то, чтобы оплатить оставшиеся долги Мари, но и на небольшое наследство для любимой племянницы в Нормандии. Единственным условием завещания было то, что молодая женщина никогда не должна приезжать в Париж с его соблазнами, оказавшимися столь губительными для её тёти.

В мае Александр Дюма снял комнату в отеле, перечитал письма Мари и принялся писать роман, который сделал его знаменитым.

Опубликованная в 1848 году «Дама с камелиями», где Дюплесси выведена под именем Маргариты Готье, имела колоссальный успех, и молодого Дюма осаждали профессиональные драматурги с просьбами о разрешении переделать роман для сцены. Вместо этого он уединился в деревенском доме и лихорадочно писал свою пьесу. Но когда он предложил отцу поставить её в парижском театре, главным режиссёром и автором которого тот был, старший Дюма отказался. Сюжет не подходил для сцены, нечего и думать о его постановке. Сын настоятельно попросил его прочесть рукопись. «Очень хорошо», – сказал отец, прочитав первый акт. В это время молодой Дюма был вынужден отлучиться по делам. Когда он вернулся, то нашёл отца в слезах. «Мой дорогой мальчик, – воскликнул он, – я был не прав. Твоя пьеса должна быть поставлена…»

Первая постановка была осуществлена в 1852 году и имела ещё больший успех, чем роман. А когда на следующий год Джузеппе Верди написал на этот сюжет оперу «Травиата», где Мари являлась уже под именем Виолетты, Мари Дюплесси обрела бессмертие. Конечно, слава о ней дошла и до XX века. По роману Дюма было снято не менее пяти фильмов, самым знаменитым из которых стал фильм «Камелия» с Гретой Гарбо в главной роли.