Текст книги "Мечников. Открытие века (СИ)"

Автор книги: Игорь Алмазов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Думаю, что Сеченов не принесёт больших проблем, – сказал я. – Я оценил его и как конкурента, и как человека. Он очень скрытный. Прячет свои настоящие эмоции. Но интуиция подсказывает мне, что он не склонен к бесчестным поступкам.

– А твоей интуиции точно можно доверять? – с сомнением в голосе спросил Синицын.

– Можно, – твёрдо сказал я. – Она меня ещё никогда не подводила. Кроме того, план Сеченова по посещению хронических больных – это отличная идея. Я, если честно, восхищаюсь тем, что он взялся за это дело. Он всё ещё наш конкурент. Но он молодец.

– Мне бы твоей уверенности, – вздохнул Синицын. – Но я тебе доверяю. Как скажешь, так и будет. Вопросов нет.

– Давай, иди отдыхай, – сказал ему я. – Я остальных пациентов сам приму.

Синицын с благодарностью кивнул и ушёл в свой кабинет. Я принял ещё пять больных, после чего с облегчением направился домой.

На учёт я поставил лишь двоих пациентов. Остальные оказались больным с острыми заболеваниями, которым никто долгое время не мог оказать помощи. Точнее, их болезни со временем из острых переросли в хронические, но я полностью ликвидировал все патологические очаги, из-за чего ставить их на учёт теперь не имеет смысла.

Однако дома меня ждало ещё много дел. Я встретился с Игорем, и вместе мы наняли ещё одну повозку и пару крепких мужиков, чтобы перевезти на завод всю мою лабораторию. Больше мне рисковать не хотелось.

Доброхота и Токса жалко, если они пострадают. А уж если дядя с семьёй отравится какими-нибудь газами – да я такого себе никогда не прощу.

Нет. Дом должен быть домом, безопасным убежищем. Теперь всеми своими экспериментами я буду заниматься на заводе.

Или…

Я крепко задумался, обратив внимание на портал, который вёл из Хопёрского завода в деревню кузнецов.

А я ведь свою личную лабораторию могу переместить туда. Правда, есть определённый риск. Люди на том острове живут цивилизованные. Атаковать мою лабораторию они не должны. Особенно, если учесть мою договорённость с советом вождей, которая теперь будет передаваться из поколения в поколения.

Но негодяи могут найтись в любом обществе. Один-единственный отброс может расколотить все мои склянки, записи и…

И меня осенило.

Я осознал, сколько проблем могу решить разом. Проблема роста растений, грибов. Да я ведь могу создать целую теплицу или участок на острове, на котором в течение многих лет с учётом их течения времени могут вырасти сотни, если не тысячи новых ингредиентов.

А охранять их может Сварог. Только с ним опять же придётся договориться. Правда, когда я освободил его от некротики, он стал куда более сговорчивым.

Новый план был готов. И я уже собрался приступить к его исполнению. Однако…

Влетевшая на завод ворона прервала все мои размышления. Это уже стало традицией. И я думал не отвлекаться на новое письмо.

Если бы не осознал, что на нём находится гербовая печать Юсуповых.

Опять они! Сначала убийцы, потом наёмный огненный маг в лице Игоря. Я отразил все их атаки. Что же на этот раз? Ядерную бомбу на Хопёрск скинут из-за одной-единственной девственности, которую забрал мой предшественник?

Разумеется, таких технологий у них нет. Правда, магией они это могут заменить запросто.

Без лишних раздумий я распаковал письмо и обнаружил… предложение.

Предложение с толикой угрозы. Граф Юсупов впервые заговорил со мной практически на равных. Видимо, его впечатлило то, что я отбился от всех его нападений. Или же до него дошла информация о моих успехах в Саратовской области.

Но, будь я проклят… Его предложение – хуже любой угрозы.

«…поэтому, Алексей Александрович, я предлагаю вам вступить в матрилинейный брак с моей дочерью, с которой вам уже довелось иметь связь».

Матрилинейный брак. То есть – я перестану быть Мечниковым. Стану Юсуповым. Причём я не буду иметь никакой власти в этой семье. Буду обычным донором семени для создания потомства с большим магическим потенциалом.

Но, куда больше меня удивила последняя фраза в письме. Она поставила точку и подняла все ставки до максимума.

«Я откажусь от личной мести, если вы согласитесь на моё предложение. Станьте Юсуповым, иначе по законам Российской Империи я смогу отправить вас на каторгу, где вы попросту сгниёте».

Глава 17

А здорово Юсуповы придумали! Нашли способ выбраться из безвыходной ситуации. Я устало рухнул на старинный стол, что стоял в моём заводском кабинете.

– Значит, матрилинейный брак… – произнёс я вслух. – А не пошли бы вы все!

Матрилинейный брак, это как стандартный общеизвестный брак, только наоборот. Муж берёт фамилию жены. И если в условиях двадцать первого века это не повлияло бы ни на что, кроме гордости мужчины, то здесь дела обстоят совсем иначе.

Я буду вынужден вступить в род Юсуповых. Причём буду подчиняться не только их главе, но и собственной жене. Которую я знать не знаю!

Проклятье! Я надеялся, что после того, как я отобьюсь ото всех наёмников, которых на меня натравили, Юсуповы и Мансуровы, наконец, отстанут. Судя по всему, они потратили очень много денег на то, чтобы меня ликвидировать. И ничего не вышло. Совершили ребята вложение в ничто.

Всех наёмников я покалечил, а огненного убийцу в итоге сделал одним из своих главных напарников. Для них-то Игорь, конечно, мертвец, но сути это не меняет.

Да пошли бы они все! Конечно, сейчас же поеду вступать в брак! Делать-то мне больше нечего, разумеется. Передам своей будущей супруге все права на патенты, плюну на изобретения и останусь с двумя копейками в кармане. Буду до конца жизни вымаливать деньги у её папочки. А когда он умрёт, стану подкаблучником его дочери. Такое меня совсем не устраивает.

Пока я размышлял над письмом Юсупова, ко мне прилетел ещё один ворон. Вот только в его лапах была целых два письма. И на обоих была указана фамилия «Мечников».

Вот только были они от разных людей. Одно письмо от отца, а второй от Ярослава.

Первым делом я решил посмотреть, что мне скажет отец. Однако… Его сообщение меня сильно разочаровало.

«Соглашайся, Алексей. Это – твой последний шанс».

И всё. Одна-единственная строчка. Да он с ума, что ли, сошёл⁈ Вот так просто готов отдать сына за… Ах да, точно… Он, скорее всего, считает, что это – единственный способ сохранить мою жизнь.

Но это – не самый лучший выбор, отец. Совсем не лучший. Куда справедливее будет, если я справлюсь с этой проблемой сам. Но перед тем как готовить план действий, я посмотрю, что написал мне Ярослав.

Письмо брата, в отличие от отца, было просто огромным. Я откровенно устал читать его благодарности и извинения за то, как он неловко себя повёл с химикатами. Ярослав много писал про статью, про то, как радушно его приняли в академии после того, как он закончил нашу общую статью.

Однако в конце текста находилась информация куда более важная, чем все его извинения и благодарности.

«Я поговорил с отцом. Рассказал ему о твоём обратном витке и прочих достижениях. Он был нацелен взять тебя назад в род Мечниковых, но я чётко дал ему знать твою позицию. И всё было хорошо. Мы оба порадовались за тебя. Решили, что ты, возможно, сможешь создать свой собственной род – с нуля! Однако отец вскоре изменил своё мнение. Алексей, то что я тебе сейчас напишу – это тайна. Отец не в курсе, что я отправил это письмо. Он не хочет, чтобы ты знал. Но буквально вчера вечером он встретился с графом Юсуповым. Лично. Юсупов был в нашем доме, поэтому я смог подслушать их разговор. Стоял в прихожей и не давал никому знать о том, что вернулся».

Я сделал короткую паузу и оторвался от письма.

Воевать с другими семьями я готов. Да сколько угодно – плевать! Но с собственным отцом… Не хочу. Это против моих принципов. Однако и соглашаться на это безумное предложение у меня нет никакого желания. Сейчас меня интересует только развитие медицины. А отношения, брак, да ещё и матрилинейный… Нет, это уж чересчур.

Я выпустил пар и продолжил читать письмо Ярослава.

«Отец и Юсупов говорили о тебе. Обсуждали твои способности, твой потенциал. И твои грехи. Юсуповы так и не простили тебя за то, что ты сделал. Однако они шокированы тем, как ты оказал сопротивление всем наёмникам, которых они отправили. Алексей, Юсуповы поняли, что ты очень сильный маг. Они зацепились за это и захотели укрепить новую магию в своих будущих поколениях. Поэтому хотят, чтобы ты женился на той же девушке, которую обесчестил. Её больше никто не пожелает брать в жёны, когда в первую брачную ночь вскроется то, что Юсуповы скрывают. Но всё это – ерунда! Отец согласился на это. Теперь и Мечниковы, и Юсуповы хотят этого брака. Брака, в котором ты станешь лишь… Никем. Алексеем Юсуповым. Моя задача – предупредить тебя. Думай, брат. Уверен, что ты не станешь соглашаться на это».

Алексей, чёрт меня подери, Юсупов! Да это даже не звучит. Нет, не дождутся они от меня такого. И деньги их семьи меня не подкупят. Даже тот факт, что я однажды стану графом… Да какой в этом смысл? Я буду графом, над которым стоит графиня! Может, многие на моём месте и согласились бы! Безбедная жизнь. Статус. Но нет… Для меня есть вещи важнее статуса.

Если захочу – я обязательно верну себе титул. Найду способ. Но пока что это не имеет значения. Я – безродный Алексей Мечников. Лекарь-инноватор. И это меня устраивает. Такова моя новая жизнь. А как она будет развиваться дальше, я решу сам.

Что ж, ладно. Ярославу стоит сказать отдельное спасибо. Он сразу же прислал мне информацию о текущей ситуации. Хороший парень. Неуклюжий, во многом чудаковатый, но всё же хороший. За эти две недели мы с ним успели создать крепкие отношения, которых раньше между моим предшественником и Яром никогда не было.

Вот только эту ситуацию я отсюда никогда не смогу решить. Мне дали выбор – свадьба или каторга. И сослались на законы Российской Империи. Думаю, имеет смысл поговорить с моим советником по финансам и юриспруденции. Он должен что-то об этом знать.

Перед тем как вернуться домой, я проверил, как чувствуют себя мои растения, и лишь после этого покинул завод. Свой кабинет запер на ключ. Даже на всякий случай наложил немного магии обратного витка на дверь. На тот случай, если кто-то решит ворваться туда. Я пока не знал, как будет действовать эта магия в отдалении от меня. Вот заодно и проверю.

На следующее утро я пришёл в амбулаторию и обнаружил, что во дворе организации остановилась карета. И оттуда вывалился Иван Михайлович Сеченов.

Мужчина еле передвигался. Казалось, будто он не спал всю ночь. Стоп… Так он и не спал! Это ведь не какое-то такси! Передо мной карета, в которой он ещё вчера отправился осматривать хронических больных.

Боги… Да он ведь в пути больше суток пробыл!

– Как у вас самочувствие, Иван Михайлович? – спросил его я.

– Лучше не спрашивайте, – вздохнул он, пошатываясь и шагая к зданию амбулатории. – Я думал, что этот кошмар никогда не закончится. Не так уж много и пациентов, но дорога… Как вы вообще выживаете в этом Хопёрском районе?

– Стараемся, – пожал плечами я. – Вы сами решили сюда переехать. Придётся мириться с нашей местностью и всеми пациентами. Здесь очень много людей, которые нуждаются в помощи квалифицированных лекарей.

– Я это уже понял, – кивнул Сеченов. – У двоих были жуткие проблемы с животом. Ещё у одного полностью отказали ноги. А про последних двоих мне даже говорить страшно. Кажется, они собрали все хронические заболевания, какие известны лекарскому сообществу на данный момент.

– Скажите честно, Иван Михайлович, вы не успели пожалеть, что оказались здесь? – спросил я.

– Нет, что вы! – улыбнулся он, поправляя трясущимися руками свои очки. – Здесь многие люди вообще лекарей никогда в жизни не видели. Если честно, я лечил не только тех, кто был в списке. Ко мне многие люди из сёл подтянулись. Помочь им мне удалось, но… Кажется, я растерял большую часть своей магии. Даже пяти витков не хватило.

Пяти? Сеченов так устал, что случайно проговорился о количестве своих витков. Что ж, ну пять – это не так уж и много, в сравнении с моими. Я в данный момент успел накопить четыре лекарских витка и один микроскопический зародыш будущего пятого уровня силы. Я отстаю от него, но не сильно. Скорее всего, уже очень скоро смогу его догнать и даже обогнать.

– Подождите, – опомнился я. – Вы сказали, что потратили большую часть энергии. А вам на приём-то хватит?

Сеченов замялся.

– Не думаю, – признался он. – Одного человека может и восстановлю, но это будет моим пределом.

– Тогда идите домой, – заявил я.

– Что? – удивился Сеченов.

– Я приму ваших пациентов сам, если потребуется. Мне не привыкать.

– Нет, нет и ещё раз нет! – воскликнул он. – Мы с вами соперники. Конкуренты! Я не могу позволить…

– Да что вы сейчас можете сделать? Правда, господин Сеченов, у любой конкуренции есть свои пределы. Возвращайтесь домой, отдохните. Я объясню главному лекарю, что случилось. Не думаю, что господин Кораблёв воспримет это в штыки.

Сеченов хотел со мной согласиться, но ему было крайне трудно это сделать. Более того, он, скорее всего, считал, что таким образом ему предстоит унизиться передо мной.

Однако усталость дала о себе знать. И он всё же согласился.

– Ладно, Алексей Александрович, – кивнул он. – Вы меня убедили. Наверное, и вправду стоит поспать немного. В благодарность, я не стану проводить новые исследования, пока вы не вернётесь домой.

– Договорились, – улыбнулся я.

Сеченов ушёл, а я направился к Илье Синицыну, пока ещё не начался новый рабочий день.

– Илья, есть вопрос. Срочный, – произнёс я. – Отлагательств не терпит. Если его не решить, вся наша организация развалится. А я попаду на каторгу.

– Разрази гром тех людей, которые решили встать против нас! – рявкнул Илья Синицын, резко вскочив со своего стула. – Где угрозы? Где документы? Показывай, живо!

– Против нас пошла моя бывшая семья, Илья. И не только, – объяснил я. – Сейчас сам всё поймёшь.

Я показал Синицыну письму и кратко рассказал о том, что произошло со мной, а точнее – с моим предшественником, в прошлом.

Илья долго думал о сказанном мной. И лишь когда пациенты начали барабанить в дверь его кабинета, он ответил:

– Беда, Алексей. Очень большая беда. Делов ты наворотил, конечно, много. Пока что не могу даже представить, как тебе выкрутиться из этой ситуации. Если ты говоришь правду, значит, пока что Юсуповы пытались решить проблему, не привлекая закон. Но наши законы здесь тоже могут сыграть роль. Если дочь графа осмотрит лекарь и подтвердит, что ты… Ну… Воспользовался ей…

Ну и ситуация! Да если на то пошло, я ведь не знаю наверняка, делал с ней что-то прежний Мечников или нет!

– Но ведь никто не докажет, что с ней переспал именно я, – мне захотелось зацепиться хотя бы за один шанс выкрутиться из этой ситуации.

– Нет, – помотал головой Синицын. – Если в столице найдут знающего лекаря, он сможет найти твои следы. Следы твоей магии. Ведь наше колдовство – у нас в крови. И не только в крови, если ты понимаешь, о чём я. Поэтому я всегда действую крайне осторожно.

Попробуй тут действовать осторожно, когда понятия не имеешь, что полгода назад делало твоё собственное тело!

– Твой совет, Илья? – спросил я. – Игнорировать или…

– Ни в коем случае! – воскликнул он.

Дверь в кабинет открылась, и к нам заглянул сморщенный старичок.

– Илья Андреевич, вы сегодня принимать будете или…

– Закройте дверь! У нас идёт консилиум! – прокричал Синицын.

Как только мы вновь остались наедине, он продолжил:

– Если лекарям из Санкт-Петербурга удастся подтвердить твоё… участие в этом деле. Что ж, тогда ты будешь у них на крючке. А судя по тексту письма, они, возможно, уже подтвердили это. Я бы на твоём месте поехал туда. И решил ситуацию лично. Нужно разобраться, чего Юсуповы от тебя хотят на самом деле.

Я уже думал об этом. Если продолжу игнорировать проблему, то нападки наёмных убийц так и будут продолжаться. Рано или поздно очередной маг убьёт меня, а в худшем случае ещё и ранит дорогих мне людей.

Нет. Так дело не пойдёт. Придётся ехать. Может, всё не так уж и страшно, как кажется на первый взгляд. Поговорю с Юсуповыми, с отцом…

Чёрт! Но перед этим придётся снова говорить с главным лекарем. Кораблёв уже устал отпускать меня в увольнительные. Но в целом, сейчас ведь у амбулатории есть Сеченов! Пусть отдувается! Как раз из-за этого у него будет меньше времени для того, чтобы создавать новые лекарства.

И я принял решение.

Этим же вечером я поговорил с главным лекарем. Пришлось объяснить Кораблёву в чём суть проблемы, но он не стал препятствовать. Позволил мне отлучиться на несколько дней.

Но прогулы в амбулатории – это меньшая из моих проблем. У меня ведь простаивает целый завод!

Ровно в семь часов вечера я пришёл к воротам своего предприятия вместе с Ильёй Синицыным. И там уже стояла целая толпа во главе с пиромантом Игорем Лебедевым.

– Ровно двадцать человек, – гордо заявил он. – Я и сам не ожидал такого результата.

Крестьяне, местный кузнец и его подмастерье, лжелекарь Денис Чижиков и несколько рукастых мужиков из Саратова. Все пришли, чтобы стать частью моего завода.

Похоже, нужно произнести речь.

– Друзья! – воскликнул я. – Я собрал вас здесь не для того, чтобы обогатиться. Начну, пожалуй, с этого. Хочу быть с вами честен. Этот завод станет первым производственным центром фармакологических веществ. Лекарств. Препаратов, которые смогут лечить людей без помощи лекарей. Ведь таких, как я, в мире очень мало. Лекарей всегда не хватает, чтобы помочь людям. Однако вам удастся это исправить. Мы создадим массу препаратов, которые будут спасать людей. На фронте и на поле с пшеницей. Дома и на улице. Везде! Каждый получит возможность быть здоровым. И эти изменения возможны только в том случае, если вы будете готовы выложиться на полную.

Я сделал паузу. Вдохнул побольше воздуха, чтобы продолжить. Все молчали. Лишь хрустящий снег под ногами будущих работников завода нарушал абсолютную тишину.

– Так создадим же Российской Империи здоровое будущее! – прокричал я.

И все, кто пришёл к воротам завода, громогласно проревели. Каждый из присутствующих был готов стать новым винтиком в фармакологической системе.

– Всё, Илья, – прошептал я своему партнёру. – Начало положено. Дальше тебе придётся действовать самому. Чертежи, списки, планы – всё я оставил в твоём кабинете, мой заместитель. Переходить к финальной стадии производства без меня категорически запрещено. Её я буду контролировать сам.

– Не беспокойся, Алексей, – улыбнулся Синицын. – Я со всем разберусь. Можешь уезжать в Санкт-Петербург с чистой совестью. Только, пожалуйста, вернись оттуда. Если тебя заберут на каторгу, эти работнички меня с потрохами сожрут после твоей речи!

На следующее утро я сел в поезд «Астрахань – Санкт-Петербург».

Не думал, что мне придётся в ближайшее время вернуться в столицу. На этот раз весь путь прошёл без происшествий. Никто не пытался на меня напасть, больных в поезде не было. Более того – я смог хорошо выспаться. Даже в положении сидя.

Перед отправлением послал магической почтой письмо своему брату Ярославу. В целом в Санкт-Петербурге я ориентировался и мог найти дорогу к особняку Мечниковых. Но всё же хотел, чтобы брат меня встретил.

Однако через двадцать часов, когда я вышел из поезда, меня встретил совершенно другой человек. Поначалу я подумал, что передо мной кто-то из службы охраны рода Мечниковых.

Но оказалось, что это не так.

На перроне появился высокий, крепкий мужчина, чьё лицо было покрыто множеством шрамов. На нём была надета военная форма.

И чисто с лекарской точки зрения его шрамы выглядели неестественно. Будто мужчину, что стоял передо мной, сжигали заживо. Или… Или били молнией.

– Рад встрече, брат, – низким голосом сказал он. – Не думал, что мы с тобой ещё раз встретимся.

Теперь у меня нет сомнений. Это – полевой лекарь. Кирилл Мечников. Старший из трёх сыновей моего отца.

Глава 18

– Здравствуй, Кирилл, – сказал я и пожал крепкую руку своего старшего брата.

Хватка у него, стоит отметить, была просто невероятная. Казалось, он мог одними лишь пальцами раздавить чью-нибудь кость. Не так я себе представлял полевого лекаря. Думал, что он выступает в качестве поддержки у бойцов. Но такой верзила, как Кирилл мог и самостоятельно вступить в бой.

А судя по его внешнему виду, он делал это не один раз.

Интересная у меня, однако, семейка. Всех трёх братьев не перепутаешь. Толстый, тонкий и качок. Это хорошо ещё, что я немного привёл своё тело в порядок. А то мой предшественник, похоже, вообще никогда спортом не занимался.

– Пойдём, карета уже ждёт, – сухо сказал Кирилл и, поманив меня рукой, пошагал к выходу из вокзала.

Вот уж не думал, что снова окажусь в Санкт-Петербурге после своего изгнания. А Кирилл, между тем, явно не был рад моему визиту. Его приветствие – лишь формальность. Он явно относится ко мне не так, как Ярослав. Хотя, возможно, Кирилл просто не умеет прямо выражать свои эмоции.

Мы покинули территорию вокзала и оказались на Знаменской площади. В моём мире её уже переименовали в Площадь Восстания. Но здесь вряд ли история пойдёт по тому же сценарию.

В Санкт-Петербурге жизнь кипела. Народ носился туда-сюда, толпы людей, десятки карет. Оживлённо, особенно в сравнении с Хопёрском. Не так, как в Питере двадцать первого века, но всё же впечатляет. Когда я уезжал отсюда, даже не обратил внимание на то, как выглядит старый Санкт-Петербург.

– Ярослав не солгал? – с сомнением в голосе спросил Кирилл, когда мы уселись в карету. – У тебя действительно пробудился обратный виток?

– Не солгал, – коротко ответил я. – Только ты хотя бы не проси меня его на тебе использовать.

– А что, Ярослав тебя просил о таком? – вскинул брови он.

Я молча кивнул.

– Вот уж не думал, что ему хватит духу, – усмехнулся Кирилл. – Нет, я тебе верю. Можешь ничего не доказывать. Однако не понимаю, откуда он у тебя взялся. Ты ведь даже прямым витком толком никогда владеть не умел.

– Знаешь, изгнание меняет людей, – ответил я. – Оно определённо пошло мне на пользу. В каком-то смысле я даже рад, что оказался один.

Кирилл нахмурился. Похоже, он был со мной не согласен. Воспринял мои слова, как оскорбление.

– Ну да, – кивнул он. – Тебе всегда было плевать на семью. Я бы и не приехал на этот вокзал, если бы не вся та шумиха, которая поднялась над твоим именем.

– Вот теперь я точно вижу, как на самом деле ты рад меня видеть, – рассмеялся я. – Лучше не играй со мной в вежливость, Кирилл. Говори то, что думаешь. Я ценю откровенность.

У меня не было желания с ним спорить, но и выслушивать враньё из разряда «я рад тебя видеть, брат» мне не хотелось. Пусть лучше говорит прямо. Всё равно его обида нацелена на бывшего Алексея Мечникова, а не на меня.

– Откровенно поговорить хочешь? – просипел он. – Тогда скажи мне, Алексей, как так вышло, что после твоего изгнания отец стал суетиться и говорить о тебе даже больше, чем прежде?

– Понятия не имею. Я с ним общаюсь редко, – признался я. – И со всеми проблемами справляюсь сам. Без его помощи.

– И это единственное, за что тебя можно похвалить, – сказал он. – На мой взгляд, отец допустил большую ошибку. Ему нужно было отнять у тебя магию, как это обычно делается при изгнании. Но он, похоже, не думал, что она у тебя вообще есть.

– Если ты встретил меня только для того, чтобы отчитать – не утруждайся, – сказал я. – Меня твои слова не задевают.

И этот факт только сильнее разозлил Кирилла.

– Послушай, Алексей, – вздохнул брат. – Вы с Ярославом можете крутить свои дела, сколько вам влезет. Только не заставляй отца беспокоиться. Клянусь, если у него из-за тебя сдадут нервы, я сам лично тебя придушу. Из родителей у нас никого больше нет. Не знаю, как ты, но я отцом дорожу.

Точно, а я ведь ничего не слышал о матери Мечниковых. Но, что с ней стало, мне неизвестно. А спрашивать об этом слишком глупо.

– Угрозами пустыми не кидайся, – предупредил его я. – Отец мне тоже дорог. Именно поэтому я к нему за помощью не обращаюсь.

– Это – не пустые угрозы, Алексей, – насупился Кирилл. – За отца я правда могу порвать кого угодно. Даже тебя. И твой обратный виток тебя не спасёт.

– Успокойся уже, – вздохнул я. – Если ты не понял, я приехал сюда не драться, а решить ещё одну проблему самостоятельно.

– А вот и первая проблема… – резко вскочил со своего сиденья Кирилл.

Поначалу я подумал, что мой брат совсем спятил и хочет меня атаковать. Однако Кирилл выглянул в окно, и как раз в этот момент наша карета остановилась.

– Что случилось? – спросил я и на всякий случай подготовил обратный виток.

– Юсуповы, – произнёс он и тут же вздрогнул, почувствовав магию моей левой руки. – Спрячь это. Я сам буду с ними говорить.

– Нет уж, проблемы мои, значит, и общаться с ними буду я сам, – сказал я.

Кирилл прищурился, но всё же одобрительно кивнул. Мы вместе вышли из кареты. Дорогу перегородили три повозки, из которых уже выбрались десять вооружённых солдат. Не исключено, что и маги среди них есть.

– Это люди Юсуповых, – прошептал мне Кирилл. – Однако самого графа я не вижу. Только его солдат. Видимо, они откуда-то узнали, что ты сегодня приезжаешь.

– Думаешь, отец сказал? – спросил я.

– Вряд ли. Он бы не стал тебя так подставлять. Никто из Мечниковых бы так не поступил, – ответил Кирилл. – Думаю, дело в их информаторах.

– Да много ума для того, чтобы узнать о моём прибытии, не нужно, – заключил я. – Скорее всего, они заранее договорились с сотрудниками железной дороги, чтобы те сообщили, как только я приобрету билет.

– Ты прав.

Из отряда бойцов вперёд вышел лишь один. Крепкий мужчина средних лет. Он провёл рукой по редким зачёсанным назад волосам, отдающим редкой сединой, и приготовился приступать к переговорам.

– Мечников! – крикнул мне командир личной охраны графа. – Просим вас пройти с нами. Дмитрий Павлович Юсупов желает с вами повидаться.

– Воздержусь, – коротко ответил я. – Я направлюсь домой и сам посещу графа, как только закончу с остальными делами.

– А нам казалось, что у вас больше нет дома, – пожал плечами солдат. – Странно, может, Дмитрий Павлович нам обманул, господа? Экий негодяй!

Бойцы громко рассмеялись.

– Довольно! – рыкнул Кирилл Мечников. – Не лезьте в наши дела. У Алексея есть дом. Да, он изгнан. Но отношения внутри нашей семьи вас не касаются. Ни вас, ни вашего графа.

– К вам, Кирилл Александрович, у нас нет никаких претензий, – сказал командир. – Более того, вы – единственный член семьи Мечниковых, которого глубоко уважают все – и Юсуповы, и мы – их солдаты.

– Единственный, кого уважаете? – стиснул зубы Кирилл. – Это вы так попытались оскорбить моего отца?

– Ни в коем случае, – помотал головой командир. – Я всего лишь высказал мнение, которого придерживаются все, кого я знаю. Кирилл Мечников – будущий глава рода и многоуважаемый лекарь, который своими силами создал своё имя на фронте.

– Не надо подлизываться, – процедил сквозь зубы Кирилл. – Вы не имеете права останавливать нашу карету. Если об этом узнают, вы пострадаете вместе со своим графом.

– А кто об этом узнает? – пожал плечами командир. – Кирилл Александрович, если вы не заметили, в округе кроме нас больше никого нет.

И вправду. Нас поймали на узкой улочке. Люди, которые наблюдают за нашим спором из домов, вмешиваться в дела дворян точно не станут. В лучшем случае скажут, что ничего не видели. В худшем – будут свидетельствовать против нас, если Юсуповы их подкупили. А такой вариант тоже исключать нельзя.

– Хватит лебезить перед моим братом, – крикнул я. – Вы пришли за мной, а не за ним. Так что и разговаривайте со мной, Грифон вас раздери!

– Грифон? – усмехнулся командир. – Да вы, Мечников, похоже, уже насквозь прогнили верованиями Саратовской губернии! Стали обычным Хопёрским простолюдином, который забыл, кого чтят жители Санкт-Петербурга. Всё, заканчиваем эту бесполезную беседу. Проходите в нашу карету, иначе…

– Зря вы сказали, что нас здесь никто не видит, – оскалившись, перебил его я. – Вам же хуже.

– Не провоцируй их, – прошептал Кирилл. – Против нас десять солдат. Я с ними легко справлюсь, но устраивать резню в центре Санкт-Петербурга… Мы не можем этого допустить.

– А резни не будет, – ответил ему я. – И убегать я тоже не собираюсь.

– Разумеется, мы не будем убегать! Побег – это позор, – согласился Кирилл. – Но что ты предлагаешь нам сделать?

– Простой стой и смотри, – сказал я.

Не зря я перед отъездом перекинул три своих витка в обратный. Как знал, что лекарские навыки здесь мне вряд ли пригодятся. А если и придётся ими воспользоваться, у отца есть ещё одна ритуальная лекарская плита. Смогу перераспределить силы назад.

Я сделал несколько шагов вперёд и остановился в метре от командира.

– Одумались, наконец, Мечников? – ухмыльнулся он.

– Нет, это я даю вам последний шанс одуматься, – произнёс я. – Уберите с дороги кареты, и мы спокойно поедем домой. Если вы этого не сделаете, вам придётся сильно пожалеть об этой ошибке. Потом пеняйте на себя. Сами вынуждаете меня выходить против вас.

Повисла гробовая тишина, а затем на всю улицу раздался хохот десятка солдат.

– Мечников, заканчивайте этот цирк, – утирая слёзы, пыхтел командир. – Мы прекрасно знаем, что вам удалось отбиться от убийц. Но не стоит сравнивать с нами шайку бандитов, которых вы каким-то чудом положили на лопатки. И не держите нас за дураков! Наёмного мага прикончил Леонид Рокотов. Нам всё об этом известно. Имейте хоть какую-то гордость, не забирайте чужие заслуги.

– Что ж, не говорите потом, что я вас не предупреждал, – вздохнул я.

Затем поднял левую руку и выпустил волну обратного витка. Моя магия пронеслась дистанционной атакой через ряд вооружённых бойцов и вызвала острое воспаление всех тех болезней, которыми страдали воины.

Кто-то схватился за живот, кто-то за голову. Смертельных увечий я им не нанёс, но заставил почувствовать сильнейший дискомфорт.

Некоторых, однако, эта сила не взяла. Видимо, чересчур здоровыми оказались. Но и это я могу исправить. Пришлось потратить чуть больше маны и выполнить мой традиционный спазм сонных артерий, который я использую и для усыпления пациентов, и для отключения врагов.

Весь отряд разом рухнул на землю. Один лишь командир опустился на колени, изо всех сил пытаясь сохранить сознание.

– Что такое? – спросил его я. – Пожинаете плоды своих ошибок? Ничего, это – хорошо. На ошибках, как говорится, учатся.

– Мечников, вы пожалеете… – попытался произнести он, но всё же рухнул лицом на холодную брусчатку.

Уцелел только кучер, который стоял около одной из карет, удивлённо раскрыв рот.

– П-пожалуйста, не трогайте меня! – испугался он.

– И не собираюсь, – помотал головой я. – Убери одну карету. Дай нам проехать. А потом можешь грузить этих молодцев внутрь. Не хватало ещё, чтобы они пневмонию подхватили.