Текст книги "Гномий Клинок"

Автор книги: Иар Эльтеррус

Соавторы: Дмитрий Морозов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

 
– Идёт охота на волков, идёт охота,
на серых хищников, матёрых и щенков…
 

Старая, покрытая коростой людей и событий песня. Когда-то он её любил, пока встречи и прощания калейдоскопов дней не оттеснили чуть хриплый голос на задний план, заставив забыть и слова, и мелодию – лишь смутные образы правильности происходящего остались на задворках души – там, где прячется честь. Волк вздохнул и, чувствуя, как нависают над ним громады огненного цвета, пополз вперёд – не открывая глаз, медленно, но упрямо, по щенячьи подёргивая лапами. Через мгновения – или века этой бесконечной дороги он ощутил влагу под ногами, тень над головой – и вот уже человек встаёт посреди огромной пещеры, заполненной водой, ещё хранящей тепло летнего солнца – где-то совсем рядом с поверхностью – а прямо перед ним, наполовину утопленный в воде, лежит огромный валун болезненно оранжевого цвета.

– Что… Что это было?

– Защита. Мастерски поставленная, вполне способная отпугнуть практически любое существо, причём на глубинном, психологическом уровне. Чувствуется рука мастера. К тому же того самого, который сумел проклясть весь народ эльфов – один почерк. Минимум магии, ювелирное, глубинное знание психологических мотивов поступков людей и животных – и нужный толчок в подсознании. По сути, подобному невозможно противиться. Преодолеть такую защиту, будучи человеком, эльфом, или гномом нельзя. Будучи зверем, впрочем, тоже.

– А как же тогда я это сделал?

– Ты – не человек и не зверь, ты – хранитель предела, и этим всё сказано. Ну что, будем стоять или начнём чистить подводную реку? – Кристальный пепел уже успокоился и начал ехидничать.

– Хм, и как ты это предлагаешь сделать?

– Элан, не тупи. Этот камень – недаром твоё подсознание окрасило его в такие цвета. Его нужно убрать из пещеры – и всё вернётся в норму. Второй раз у наших противников подобный фокус не пройдёт.

Человек подошёл к валуну. Несмотря на цвет, он был очень весомым – крепкий, больше двух человеческих ростов в поперечнике, но при этом весь какой-то ноздреватый – быстрое течение откалывало от него мельчайшие частицы и уносило с собой.

Элан осторожно прикоснулся к нему – и вскрикнул: руку пронзило острой болью, она посинела и начала бледнеть, потеряв чувствительность.

– Ого! Он под завязку напичкан тёмной магией! Сбрось её! Быстро! Просто стряхни!

Элан машинально затряс рукой – несколько оранжевых капель сорвались с неё, тут же исчезнув в водах реки – а хранитель с облегчением убедился в том, что к его конечности возвращается здоровый цвет…

– Если ты забыл, твоё тело сейчас преспокойно дрыхнет на несколько сотен метров глубже, в уютной кроватке, которая тебе слишком мала. Однако это и к лучшему – соверши ты подобную глупость, не будучи призраком, наверняка лишился бы руки. А знаешь, какая это морока – отращивать новую!

Элана передёрнуло. Он торопливо спрятал руки за спину и нерешительно посмотрел на неподвижно лежащую глыбу.

– Предлагаешь мне поднять её усилием воли? Но я не джедай и понятия не имею…

– Ты не имел никакого понятия о многих вещах, однако научился же! Как монетки себе в карманы из земли вытряхивать, так ты первый, а тут – в кусты?

– То маленькая монета, а тут – такой громадный валун!

– Принципиально – никакой разницы! Попробуй!

Хранитель обречённо вздохнул, подошёл поближе к валуну, встав поустойчивей – словно и правда собирался поднимать огромный груз – и напрягся, глядя на валун. Никакого результата. Ладно, как он делал с монетами? Элан обернул камень энергией, наложив побольше слоев – и рывком потянул её вверх, опираясь на силу находящейся под ним горы. Оранжевая глыба вздрогнула, взбаламутив водную гладь – и нерешительно поползла к вершине, разбрызгивая ручейки.

– Куда её?

– Вон, над головой, дыра в скале – видишь, откуда её сбросили. Главное, перекинуть через край, чтобы покатилась по склону. А потом пусть с ней рунные маги разбираются!

Сила стремительно уходила – неподъёмный камень, казалось, весил несколько тонн. К тому же хранитель чувствовал, как под действием тёмной энергии истончается его собственная «сетка», в которую он обернул изделие купеческих магов. Тонкая ткань энергий рвалась, как гнилое сукно, и Элан с ужасом чувствовал, что сейчас его страшный груз рухнет вниз, раскалываясь на куски – и концентрация яда в реке станет запредельной.

– Неужели всё, что я делал, зря? Какой-то камень будет спорить с силой народа гор! Хранителя захлестнула волна гнева, огненной волной она прошлась по жилам, вынуждая кровь вскипеть и тело там, внизу, под ногами, выгнуться эльфийским луком, заставляя сжать губы и раскрыть глаза. Камень рывком пошёл вверх, переваливаясь через край колодца – и последнее, что увидел Элан перед пробуждением – это лучи солнца, брызнувшие из-под развороченной земли…

Каменная дверь, аккуратно повешенная на стальных петлях, сделанная на века и изукрашенная причудливой резьбой, разлеталась от удара голой руки. Кристальный пепел, уже занявший привычное место в спине Элана, только пожал плечами, скользнув холодком вдоль позвоночника – кто он такой, что бы мешать хранителю, идущему путём драконьего гнева.

Коридоры и галереи мелькали она за другой, ошарашенные гномы провожали удивлённым взглядом несущегося куда-то человека – полураздетого, всклокоченного, с пылающим лицом.

Спор в зале грибниц к тому моменту уже закончился. Несколько стражников торопливо вязали руки посмевшему встать на пути старейшин, спасающих свой народ, а рунные маги, поднявшие свои посохи, упрямо выискивал в толще стен малейшие следы нарушителя, когда парадные двери, запертые в целях сохранения таинства, дрогнули. Послышался резкий удар, затем сияющий клинок прочертил в тяжёлых створках ровный полукруг и в образовавшееся отверстие протиснулся человек.

Старейшины посмотрели друг на друга, на запыхавшегося Элана, стоящего на обломках двери, – и повернули назад. В произошедшем стоило разобраться…

Дорога к побережью оказалась вполне удобной, хотя и непривычной. Элан, как и любой представитель технической цивилизации, был уверен, что с комфортом ехать можно только на машине, имеющей двигатель, по широкой и удобной трассе – и дорога народа молотов для него была открытием. Прямой, гладкий тоннель, пробитый под небольшим устойчивым наклоном обеспечивал ровное, быстрое движение вполне комфортно устроенной тележки, внутри которой лежали меха и горел небольшой светильник. Мастер перемещения – пожилой важный гном с окладистой бородой, чаще всего кемарил, прикрыв глаза. Основная работа его начиналась, когда машина оказывалась слишком глубоко. Тогда он просыпался, поворачивал в сторону каких-то непонятных платформ – и странные лифты быстро и легко поднимали диковинный снаряд как можно ближе к поверхности, после чего движение продолжалось.

– Гордитесь! Очень давно ни один человек не ступал на подземные дороги народа молотов. Всего за несколько дней вы окажетесь на побережье, у северной стороны Орлиной гряды.

Элан кивнул. Бланд, вызвавшийся проводить его до побережья, смотрел пристально – но говорить не с кем не хотелось и хранитель лишь откинулся на неудобную спинку, прикрыв глаза. Тут же перед ним встали картины принесения присяги: сосредоточенные гномы, грозно поднимающие свои секиры, фиолетовые молнии, вылетающие из-под его рук, и низкий рокот голосов:

– Народ молотов клянётся в верности Элану, очередному хранителю фиолетового предела…

Была в этом какая-то неправильность – однако кристальный пепел молчал, принимая слова клятвы.

– Бланд! Я только сейчас сообразил: Вы принесли присягу не хранителю! Вы её принесли лично мне!

Пожилой гном спрятал ухмылку под складками бороды.

– Заметил! Ты был так ошарашен чертогом королей и торжественностью церемонии, что ничего удивительного… Народ гномов никогда не пойдёт за титулом – но всегда готов признать достоинства отдельного человека. Слишком это легко: ты создаёшь монарха, президента, вождя, внушаешь всем почтение к трудной работе того, кто занимает это кресло – а потом знай возводи на него одного неумёху за другим – пусть создают видимость власти, общаясь со своим народом и устраивая торжественные приёмы – и под этим балаганом незаметно, как страна медленно рушится, словно известковый валун, попавший в бурную реку. Вначале медленно и неприметно, а потом всё быстрей и стремительней – пока наконец не рухнет под стремительным напором, расколовшись на несколько кусков, на радость жадной воде…

– А если я уже после принесения вами присяги вдруг изменюсь и начну думать не о всеобщем благе, а о собственном кошельке?

– Ты – вряд ли. Но такие случаи бывали, и не раз. Если правитель не видит дальше сегодняшнего дня, он может предать интересы своего народа, прикрываясь красивыми словами и творя измену скрыто. Он даже может суметь выйти сухим из воды, заставив замолчать тех, кто знал о его преступлениях. Но он смертен – этим всё сказано.

Бленд замолчал, раскуривая крохотную трубку – сладковатый запах непонятных трав тут же повис в воздухе, щекоча ноздри. Элан не выдержал паузы.

– И что? Вы думаете, он пострадает после смерти?

– Мы знаем. Сколько бы он не украл, как бы не швырялся деньгами и не роскошествовал – ничего из этого он не сможет взять с собой – за порог смерти денег не берут, зато груз несделанных дел и совершённых ошибок повиснет на шее тяжким ярмом, лишая его даже крохотной надежды…

– Но разве он не работал, будучи во главе государства? Кто судит так строго?

Видящий народа молотов помолчал, глядя вдаль.

– Ты любишь подарки?

Элан улыбнулся.

– Кто ж не любит полученного просто так?

– Ничего не даётся даром. Подарки бывают белыми и чёрными. Чёрный – это подарок боли и страданий, который делает тебя сильней и лучше. Он даётся за твои ошибки – это урок, который ты должен усвоить. Таков подарок чёрной луны – и он честен, ибо после него любой становиться лучше. Но есть ещё белая луна – и её награды очень коварны. Когда на тебя сваливается должность, выигрыш в лотерею, возможность жить легко и безбедно – это испытание. Оно опасно видимым отсутствием последствий за твои решения. Устроить из работы синекуру, воровать понемногу, брать взятки или откаты – у тебя тысячи вариантов, как распорядиться подаренным тебе. Вначале совсем немного, потом больше – и вот уже, осмелев от безнаказанности, человек смело хватает всё, до чего может дотянуться, с презрением поглядывая на менее расторопных людишек, искренне презирая их за глупость, именуемую честностью. Но белая луна коварна – её подарки – это тоже испытания. И вот уже ты чахнешь от неизвестных болезней, худеешь, не в силах вырваться от тобой же созданного круга, твои дети смотрят на тебя с ненавистью, ожидая, когда же ты скорее умрёшь, что бы не мешать им побыстрей уничтожить твой род излишествами и роскошной жизнью. А порог, за которым тебя ждут смерть и совесть, всё ближе. Нет, от подарков Белой луны лучше отказаться, если не уверен, что ноша тебе по плечу – потому что последствия твоих решений скажутся не только на тебе, но и детях и внуках.

– То есть если мне предложат поднос с конфетами, я должен отвернуться?

– Нет. Ты должен аккуратно взять одну конфетку – что бы не обидеть хозяев и вежливо поблагодарить – а не хватать сразу весь поднос, брызгая от восторга слюной и набивая карманы подтаявшим шоколадом…

Тёмный вагон бесшумно несся сквозь камень и мрак, и крохотный огонёк освещал серьёзные лица тех, кто путешествовал по подземным дорогам…

Утром, когда жители столицы решились выйти из своих домов и узнать, что случилось, они обнаружили на каждом доме листовку одинакового содержания:

Вниманию народа Вар-Раконо! В связи с тем, что нынешнее правительство погрязло в коррупции, развале страны и семейственности, тем самым предав интересы людей, которые вызвалось защищать, оно было уничтожено. Объявляется о создании нового строя правления, а именно – монархической республики.

Объявляется о возрождении династии королевской семьи. Членом царской семьи является любой представитель древнего рода, сумевший доказать королевскую линию своей крови и нечем себя не запятнавший; а так же его потомки – автоматически.

Так же членом королевской семьи может быть объявлен любой представитель народов Змеиного материка в знак признания его заслуг без права наследования этого титула его потомками. Королевская семья владеет всём государством Змеиной земли, без права продажи, эксплуатации или другого вида управления.

Особая роль заключается в невозможности обычного правления, как и раньше, возлагаемого на выборных представителей народа, а так же в неограниченных полномочиях по контролю и суду за нарушителями законов управления их страной, а именно:

– Каждый житель страны обязан предоставить любые документы и вещи для досмотра по первому требованию представителя царской семьи, связанные как с личной, так и со служебной деятельностью, вне зависимости от уровня секретности или собственных полномочий;

– Каждый житель обязан выполнить любой приказ члена королевской семьи, если это не противоречит действующему законодательству, а так же не посягает на его честь и достоинство;

– Каждый житель обязан встать на защиту жизни и достоинства любого представителя королевской семьи, кроме случаев, когда ему известно о случаях, пятнающих достоинство данного представителя царского рода.

– Каждый представитель королевской династии имеет право арестовать до выяснения обстоятельств любого представителя народа Вар-Раконо, и заключить его под стражу в ближайшем отделении охраны на срок не более двух недель; если по истечении этого срока обвинение не будет предъявлено, он обязан публично извиниться перед задержанным и выплатить ему компенсацию из личных средств;

– Каждый представитель королевской династии имеет право судить согласно имеющимся у него данным любого из своих подданных, с приведением приговора на месте, вплоть до высшей меры; (Важно – обязательный отчёт о каждом судебном решении перед прокуратурой с предоставлением всех имеющихся документов по делу, если это не противоречит интересам государства. В последнем случае – отчёт перед верховной комиссией, составленной из представителей судебной системы, имеющих необходимый допуск) Если решение суда будет оспорено, судья лишается своего титула и судится за превышение полномочий уже как обычный представитель народа Вар-Раконо;

– Каждый дееспособный представитель королевской семьи имеет право носить при себе оружие и применять его при любом нападении на его особу, даже без применения какого-либо вооружения; нападение на членов царской семьи – тяжкое преступление, которое карается смертью прямо на месте.

Каждому представителю царской семьи обеспечивается проживание, средство передвижения и питание в любой точке страны, владетелями которой они являются, по предъявлению ими документа, удостоверяющего их положение. Так же им предоставляются особые, апартаменты в столице во время их пребывания в ней, и для членов их семей, не занятых государственной деятельностью. Для нового поколения королевской семьи создаётся особый институт просвещения, в котором все без исключения отпрыски готовятся к своей дальнейшей деятельности с учётом особенностей их психики и склада характера. Кроме того, им предоставляются особые, заметные издалека царские одеяния, достойные их рода и возможность играть особую роль в развитии своей страны.

Каждому представителю царской семьи выделяется содержание в размере 100 средних зарплат в месяц при условии, что его действия за прошлый год признаны приносящими пользу народу Вар-Раконо, и десяти – если такого признания не получено. (Этого не потребуется, если документально доказано, что польза, приносимая членом королевского рода, десятикратно превосходит её содержание.)

Утром, когда самые смелые из раконцев рискнули выйти из своих домов и прийти на центральную площадь, они увидели живую легенду, святая святых народа Вар-Раконо, фиолетовую драконессу, удобно устроившуюся посреди угасающищих языков пламени. Один за другим они падали ниц, застывая беззвучными холмиками, полные внутреннего трепета свершившегося чуда – и ожидания чего-то хорошего, что теперь непременно должно случится…

Толпа бурлила, отдельные её частички, настроенные весьма враждебно, начинали было что-то выкрикивать – однако тут же успокаивались, встретившись взглядом с огромным и равнодушным взором драконьих глаз.

Символ гордости народа Ван-Раконо, отливающий ярким блеском чешуи, сидел на развалинах дворца, и его фасеточные глаза внимательно наблюдали за толпой, выискивая в ней недовольных. Раконцы, пришедшие на центральную площадь узнать, что случилось, благоговели перед этим чудом – на его фоне смена правительства представлялось чем то незначительным. Возрождение монархии? Да, да, это ужасно – но посмотрите на это! И потом, если дракон так решил – кто мы такие, что бы идти против посланца предков?

Грея небрежно сидела на террасе одной из небольших кафешек, выходящих на дворцовую площадь. Она вовсю наслаждалась зрелищем гигантского дракона, не забывая поедать куски торта – потрясённый трактирщик с ног сбился, принося уже четвёртый. Не менее потрясённый, Ракх-инти переводил взор с огромного дракона в центре площади на Грею – и обратно, однако задать какой либо вопрос не решался.

– Ладно, расслабься, – там, на площади – обычный морок, а не какой-нибудь мой родственник. К тому же – где бы я нашла дракона такого большого, что бы был виден из любой точки города – и настолько глупого, что бы согласился сидеть на самой жаре весь день, пугая обычных горожан своим видом?

– Великая, в народе Ван– Раконо драконы вызывают совсем другие чувства.

– Ну а найти самовлюблённого идиота, согласившегося быть объектом восхищения, я бы тем более не смогла. Эй, любезный, ещё торт!

– Но среди раконцев наверняка найдутся достаточно сведущие в магии люди, которые смогут обнаружить подделку!

– Естественно! А, обнаружив её, они захотят узнать больше, пойдут по связующей нас ментальной нити – и обнаружат меня! Да, кстати, ты ещё не видел – вот сидят те, кто смог это сделать.

Грея небрежно ткнула ложкой в сторону тёмного угла террасы. Там, за столом, сгрудилось несколько весьма примечательных личностей – жрец одного из храмов Великого, ректор центральной академии, главный врач одной из городских клиник и несколько аристократов – из старинных родов, где уважали магию…

– Иди, знакомься – я их вкратце просветила, что происходит, и они согласны помочь тому, на кого пал выбор дракона. Это костяк твоей будущей администрации – может, и неявный, но действенный. У тебя должны быть помощники, когда я уйду.

Ракх-инти, уже успевший встать и приветливо улыбнуться растерянным магам, многих из которых он знал лично, стремительно обернулся, потрясённый.

– Великая, ты уходишь?

Грея небрежно махнула ложечкой. Кусок торта сорвался с неё – однако длинный язык метнулся, подхватив лакомство. Драконесса невозмутимо облизнулось и кивнула:

– Как только всё успокоится. Политические интриги – не мой конёк. На данном этапе у тебя серьёзных противников нет – бывший правящий клан позаботился об этом. А с шушерой, которая наверняка полезет из всех углов, ты справишься и сам. Должен справиться, если, конечно, чего-то стоишь. Тем более, что это и есть твои новые обязанности – следить, что бы к власти не пришли недостойные.

– Но как же ты?

– Мне что, теперь до скончания веков у вас памятником работать? – Грея устала от пустого разговора. – Меня ждёт хранитель! Он вполне готов к единению – драконий гнев не может ошибаться! Когда я его найду – я вернусь! И проверю, насколько ты смог выполнить своё предназначение! Поэтому торопись ковать железо, пока я тут и не даю ему остыть!

Драконесса успокоилась и лукаво подмигнула, кивнув в сторону растерянных магов. Ракх-инти вздохнул и пошёл знакомиться с новым кабинетом министров…

Огромные скалы стояли безмолвными часовыми. Почти чёрные, покрытые водорослями, они застыли клыками у входа в морскую стихию, словно зубы гигантской пасти. Элана передёрнуло.

– Может, поискать лодку?

Кристальный пепел вздохнул.

– Ты хочешь спровоцировать нападение стархов? Они не пускают лодки через океан! Или ты воды боишься?

– Да не воды… Глубины. В ней можно скрыть что угодно…

– Угу. Например, тебя. Мы, вроде, так и решили поступить?

Элан кивнул, не отводя глаз от морской глади – спокойной и ровной, лишь иногда подёргивающейся рябью из-за лёгкого ветерка. Он разделся, сложив всё в небольшой расщелине, оставшись только в набедренной повязке – и решительно пошёл в воду.

Видящий народа молотов, Бленд, наблюдающий за хранителем из-за скал, только покачал головой, когда хранитель нырнул – и водная гладь расправилась, став обычной – и гладкой. Он не спеша встал, отряхивая руки – человек ушёл дорогой, где народ молотов ничем не мог ему помочь – значит, пора пришла идти к своему народу – и ждать возвращения уже триединого, готового выступить против святошей…

Вода синела, постепенно становясь всё темней. Поверхность моря оставалась всё выше над головой, и Элан чувствовал, как его тело начинает сдавливать тяжёлая толща. Лучи солнца, горящего высоко над ним, пронизывали водную гладь, освещая всё вокруг хранителя – но под ногами чернели глубины, и хотелось рвануть к поверхности, подальше от незримого ужаса, который мог прийти из темноты.

– Хватит! Ты ведёшь себя в воде, как перепуганный человек – пришла пора почувствовать себя рыбой! – Кристальный пепел недовольхо вздохнул, всё вокруг пошло рябью, поддёрнувшись дымкой, острая боль скрутила тело, заставив на секунду зажмуриться – а потом Элан увидел:

Тонкие змеи водорослей обволакивали дно, как странные, нелепые декорации. Солнце плотными лучами ткало невесомый полог, создавая иллюзию стен в бесконечном пространстве. Мелкие рыбёшки яркими красками цветов разукрашивали водный мир, словно яркие ноты бесконечной мелодии вселенной. Элан медленно плыл в невесомости света и тьмы, скользя в незримых струях. Вытянув вперёд руки, он обнаружил тонкие перепонки между пальцами. Ухмыльнувшись предусмотрительности меча, хранитель перевёл взгляд на ноги – и оторопел. Лёгкая золотистая чешуя покрывала торс, спускаясь до ступней, ставших плоскими и вытянутыми, словно ласты диковинного животного. Ноги не соединились воедино, но теперь гораздо удобнее было двигать ими вместе, создавая мощный ток воды, несущий вперёд, лишь изредка поправляя движение кистями рук.

– Ещё немного, и я стану рыбой.

– Среди деревьев – будь деревом, среди русалок – русалом. Однако ты думаешь не о том. Находясь в чужом для себя мире, нужно быть настороже – не зная, откуда придёт опасность, ты уязвим. Не владея собственным телом – уязвим вдвойне. Когда мы доберёмся до стархов, будет попроще, но для них людское побережье – место ведения воин, здесь они бывают вылазками, так что я бы не рассчитывал на скорую встречу.

Хранитель поёжился.

– А откуда у тебя уверенность, что моя встреча со стархами пройдёт гладко?

Кристальный пепел улыбнулся, обдав позвоночник теплом мёда.

– Ты уже встречался с ними. И, по-моему, одного даже спас. Их логика странна, а мышление необычное – но оно есть, и значит, с ними можно договориться. Не тревожься о том, что не наступило.

Внезапно из зарослей вперёд скользнуло гладкое тело – длинное и стремительное, оно атаковало с неотвратимостью брошенного гарпуна. Огромные челюсти сжались на боках растерявшегося человека – однако охнувший кристальный пепел мгновенно растворился в теле человека, невесомой струйкой крови просочившись под кожу – и возник нерушимой преградой жадной твари. Однако та, вместо того, что бы выпустить ставшей твёрдой добычу, взбрыкнула – и торпедой понеслась в глубины океана.

Дёрнувшись несколько раз в попытке выбраться, Элан смирился и, пытаясь унять дрожь, поинтересовался:

– И как мне освободиться от этого местного аналога акулы?

– Пока никак. Ситуация патовая. Без оружия ты с ней не справишься, а я сейчас никак не могу отвлечься – стоит мне на секунду расслабится, и тобой славно поужинают.

Хранителя передёрнуло.

– Но почему она меня не отпускает?

– По всей видимости, приняла за гигантскую черепаху – те на большой глубине сами выползают из панциря: срабатывает древний инстинкт – бросить старый дом в попытке спастись и вырастить новый.

– И как глубоко она меня утащит?

– Достаточно, что бы тебе пришлось очень долго потом выбираться… Из тьмы на свет. К тому же в глубинах живут твари, по сравнению с которыми эта хищница – просто мелкая рыбёшка. Ты уверен, что стоит бездействовать?

– Но что я могу?

Кристальный пепел вздохнул.

– И это говорит без пяти минут хранитель девятой части вселенной! Ты же маг!

Элан виновато кивнул, торопливо закрывая глаза. Не то, это бы это требовалось для наведения чар – просто разворачивающаяся перед ним тьма уверенности в себе не добавляла…

Мир вокруг был странным. Искорки жизни поблёскивали в нём подобно драгоценным жемчужинам – редко, но ярко. Тьма, вязкая и густая, заполняла всё вокруг – и возможно, благодаря ней кругом царило одно очень простоё и понятное чувство: голод!

Огромная рыба так же была голодна. У неё почти не было связных воспоминаний: периоды голода и редкого насыщения чередовались, сменяя постоянное рысканье в поисках пищи редкими периодами сытого ничегонеделания. Психика чудища была примитивна, однако вполне управляема.

Акула резко изменила направление и устремилась на юг, к змеиному архипелагу. Она даже прибавила скорость.

– Что ты ей внушил? – голос меча был равнодушным – казалось, его совершенно не интересовал ответ.

Элан пожал плечами.

– Чистую правду. Что на юге больше пиши и она сможет наконец, насытится.

– Это верно. Но у твоей правды есть другая, шершавая половинка: на кого, по-твоему, начнёт она охотиться, после того как выпустит тебя на тёплом мелководье, куда мы прибудем такими мерками уже к завтрашнему утру – в исконных землях стархов? Она и на тебя напала только потому, что ты на них похож!

Хранитель вздохнул.

– К утру она устанет и я смогу попробовать выскользнуть из её пасти. Я пытался ей внушить, что во рту у неё кусок плавника, однако, похоже, она не готова расстаться с чем-то, что попало ей в челюсти. Увидев иную добычу, акула выпустит меня – и у нас будет несколько мгновений, что бы распороть ей брюхо раньше, чем она нападёт на кого-то другого.

Несколько часов прошло в молчании. Тело в неудобной позе начало затекать, постоянное напряжение вызывало спазмы. Вода стремительно неслась навстречу, мелкие рыбёшки шарахались в стороны, казалось, что в мире не осталось ничего, кроме тяжёлой, зелёной воды и стремительного движения в её толще.

Внезапно Элан перевёрнутой щепкой отлетел в сторону, ободрав до крови руку о шершавый бок – внимательный кристальный пепел тут же закрыл рану, не дав крови раствориться в воде, создав приманку для хищников – но рука саднила, замедляя и без того медленные движения.

Он торопливо вытащил меч – клинок почти растворился в воде, став прозрачным, лишь раскрасив воду фиолетовыми оттенками – и принялся рассматривать поле битвы. А поглядеть было на что. Недавний монстр, казавшийся огромным и почти непобедимым, теперь защищал свою жизнь, столкнувшись с тушей огромного белесого спрута, не спеша поднимавшегося на поверхность, что бы понежиться в лучах угасающего солнца.

Возможно, если бы не принуждение Элана, акула легко обогнула гигантскую, но неповоротливую тушу – однако теперь это не имело значения. Одно из щупалец обхватило живую торпеду – и теперь чудовищным коконом обвило дёргающееся в попытках вырваться стремительное тело, выдавливая из него жизнь – хищник глубин счёл себя оскорблённым.

– Похоже, нам пора. Давай понемногу в сторону, пока на нас не обратили внимание – в дополнение к основному блюду.

Элан принялся осторожно отплывать в сторону, не сводя глаз с гигантской туши. Возможно, поэтому уловил стремительное движение белёсого щупальца в свою сторону. Кристальный пепел зарычал, взрезая непослушную воду – и встретился с огромной плотью, сделав зияющую прореху между двух рядов шевелящихся присосок. Спрут отпрянул, сжимая щупальце – но ещё двое потянулись к колючей добыче. Как и все жители моря, спрут был способен на кратковременный, неуловимый глазом рывок – однако то ли Элан понемногу адаптировался, то ли смог вычислить атаки из-за больших размеров противника – но каждый раз очередное щупальце встречал кристальный пепел, легко разрезая страшную плоть. Наконец спрут сдался и исчез в глубине, продолжая сжимать уже ослабевшую акулу.

Человек ещё несколько минут посмотрел на бездну, поглотившую страшное чудовище – и со вздохом облегчения принялся убирать меч на место. Он уже научился поддерживать вокруг себя силовое поле, однако оно было ещё несовершенным – ноющие бока и ободранная рука ясно на это указывали.

– Может, стоит всплыть поближе к поверхности? Со всей этой суматохой я совсем потерял направление. – Не дожидаясь ответа, человек поплыл на вверх – солнце окончательно село, и всё вокруг стало тёмным и непонятным, пробуждая в душе неясные страхи. Элан не понимал – он только что он поставил себя на одну доску с самыми сильным хищниками моря, и вся живность вокруг торопливо расплывалась с его дороги, почувствовав запах удирающего в тревоге спрута.

К утру хранитель был уже на мелководье. Это была то ли затонувшая горная цепь, то ли растущие атоллы будущих островов – захваченный водоворотом красок, Элан не вглядывался в нагромождения почвы. Нет, водная гладь не была потревоженная ни одним сухим камнем – не менее десяти метров водяного покрывала надёжно укрывали царство стархов от любопытных глаз. Здесь плавали тысячи самых разнообразных рыб всевозможных красок и размеров, цвели самые причудливые водоросли. Элан, очарованный этой водной феерией, напрочь воспротивился осторожному предложению меча оплыть «всё это фантастическое безобразие» стороной, заметив, что глубинами он уже сыт по горло. И теперь он откровенно любовался красотой подводного мира, жалея, под рукой нет ничего, способного запечатлеть игры подводных красок. Русалочий хоровод он заметил – но, вместо того, что бы бежать сломя голову, застыл, глядя в восхищении. Что-то ему кричал кристальный пепел, однако Элан заворожено наблюдал…

Водные девы – обнажённые, разукрашенные различными цветами ярких полос, имитирующих одежду и водоросли вокруг, танцевали в солнечном свете, озаряющем всё вокруг. Казалось, свет – неотъемлемый элемент танца, его причина – и движущая сила. Русалки обнимали столбы света, грациозными движениями по очереди проникали сквозь яркие стены, весело улыбаясь красоте дня. Они были похожи на виденного им на суше старха – но разве быстрый взгляд на отчаявшегося, уставшего от битв воина, оказавшегося вне родной стихии, может передать очарование танцующей женщины? Они точно не были людьми – несмотря не внешнее сходство, различия были, и весьма существенные. Элан это понял, кода она из танцующих дев, нежно проведя по спинке подплывшей рыбы, вонзила в неё внезапно выдвинувшиеся когти, одним ударом вскрыв нежное брюшко и вызвав облачко крови.