Текст книги "Белый меч"

Автор книги: Иар Эльтеррус

Соавторы: Сергей Зонин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

«И думать в эту сторону не смей! – Меч, кажется, испугался не на шутку. – Да, на определенном уровне развития любое явление становится иллюзорным, Майей, как это называется в соответствующих учениях. Но путь постижения Майи на твоем нынешнем уровне – это дорога в один конец! Ты можешь отменять, но пока еще не можешь творить! Грубо говоря, если ты поймешь иллюзорность пищи, ты останешься без пищи, но сытым это тебя не сделает! Ты можешь отменить чувство голода, но тогда ты просто будешь постепенно слабеть. Когда тело станет полностью неподвижным, ты отбросишь и его, как иллюзию, превратившись в призрак. Потом откажешься от эктоплазмы, став чистым сознанием без материальных носителей. Потом ты поймешь, что разум без носителя и внешних воздействий существовать не может, и отменишь самого себя, как личность! Вот тогда уже точно все. Полная свобода. Полный ноль».

Владимир вздрогнул.

– Жутковатая картина… С кем-то из твоих Хранителей такое было?

«Из моих – нет, но у других Мечей случалось. Фиолетовый Меч однажды таким образом не только носителя потерял, но и сам был отброшен в небытие… Еле выбрался, как тень вероятности. Хотя вообще Духи к подобным вопросам имеют иммунитет… по крайней мере, пока находятся в живых телах. А вот у мертвеца защита нарушена, ему легче осознать хрупкость грани между сущим и не-сущим… Но ты – уникум, настолько погруженных в рефлексию личностей у меня еще не было. Боюсь, ты подойдешь ближе всех к опасной черте… если не перешагнешь ее вообще».

«То есть мне нужно разучиться думать?»

«Тебе нужно научиться думать по-другому. Думать о том, как сделать. Вопросы о том, зачем делать, и можно ли вообще не делать – засунь себе подальше и не вспоминай».

«Не могу обещать, но постараюсь. Пока что. Ладно, попробуем переместиться еще раз?»

Через полчаса он уже довольно уверенно «прыгал» от заднего колеса БТРа к переднему, и с одного конца убежища на другой. Правда, такой переход по-прежнему требовал не менее трех минут концентрации и двух похожих предметов-фокусов в точке отправки и прибытия.

«Где я в убежище возьму предмет, в точности похожий на что-то из обстановки здешних городов? Откуда я знаю, какой у них там быт вообще?»

«Есть одна вещь, родной, которая зимой и летом одним цветом. И которая одинакова у всех людей, во всех частях мира. Во всяком случае, достаточно похожа, чтобы на нее наводиться. Собственно, за ней ты и отправляешься. Догадался?»

Черного юмора Владимир в бытность милиционером наслушался по самое не хочу. Так что понять намек для него особого труда не составило.

«Кровища?»

«Она самая. Голод послужит тебе маяком. Ты сразу попадешь туда, где пищи в избытке».

«То есть я должен налить в кружку или на пол немного крови и медитировать на нее?»

«Нет. Просто расслабься и позволь чувствам вести тебя. Не ошибешься».

Хранитель уже хотел последовать совету, но вдруг замер.

«Постой, но если я телепортируюсь, то Гелла останется тут одна? А если на нее нападет червяк, разъяренный побегом пленника?»

«Вот, пожалуйста, опять рефлексия в полный рост. Нет, хозяин, ты, честное слово, безнадежен. Ну, так бери девку с собой, переместитесь оба на твоих мощностях».

«А пленников мы тут на кого оставим?»

Меч взвыл от отчаяния.

«Ладно, костяшка, не убивайся так. Я не сказал, что мы будем сидеть неподвижно и ждать, пока энергия кончится. Лучше скажи мне, ориентация по предмету – единственный способ наведения для вампирской телепортации?»

«Да нет. В принципе, их много. Можно по свежим следам перемещаться, можно вдоль по течению воды, можно напрямую – в пределах видимости».

«По течению воды – это вроде товарища Хунты? Через канализацию на десяток лье?»

«В общем, да, хотя не думаю, чтобы в канализации нашелся один непрерывный поток на такое расстояние. При попытке такого перемещения ему пришлось бы несколько раз рематериализоваться – в тех местах, где течение останавливается или меняет направление на обратное. А один раз примешь плотскую форму посреди канализации – потом еще пару дней отмываться будешь. Кстати, по Стругацким, Хунта был магом, а не вампиром, так что вообще непонятно, зачем ему такие нетипичные методы. Ходил бы через порталы, как все…»

«Надо было специалистам из НИИЧАВО сказать, чтобы меч-кладенец в консультанты брали, – ехидно заметил Владимир. – Ладно, какие-то еще способы есть?»

«Можно вдоль длинного волокна – железного кабеля, шерстяной нити… Можно по ветру, но это ненадежно – воздушные потоки очень переменчивы. Можно просто представить себе место назначения».

«Блин! Так что ж ты мне голову морочил, вместо того чтобы с этого начать?!»

«А с того, родной, что для этого нужно иметь фотографическую память и художественное воображение! Чтобы образ мог заменить реальный объект – его нужно представить во всех подробностях, трехмерным и с оттенками! Тебе элементарно детализации не хватит».

Вместо ответа Владимир просто представил себе лицо Инны, и через минуту с небольшим материализовался рядом с девушкой, чмокнув ее в щечку.

«Ого, – присвистнул Меч, – извини, хозяин, недооценил. Но откуда у тебя такие навыки? Ты ж не художник, не фотограф и даже не режиссер…»

«Я оперативник, родной. Если бы я не мог опознать подозреваемого по фотографии, запомнить в деталях место преступления, восстановить портрет по словесному описанию – как ты думаешь, долго бы я продержался на своей работе?»

«Хм… Ну ладно, верю. Что дальше делать собираешься, оперативник?»

«А дальше подскажи мне, как выпить всю энергию здешней насосной системы и отложить ее впрок. До сих пор ведь я качал силу непроизвольно, только когда мне надо было совершить что-то? Поймать падающий „Гроб“, телепортироваться… А мне надо все сразу и про запас, чтобы поток остановить полностью».

«Хорошо, твои аппетиты мне нравятся! – хмыкнул Меч. – Ладно, тогда слушай внимательно. Резервуар для пси-энергии специально создавать не нужно, твоя аура уже представляет собой идеальный накопитель. Весь вопрос в том, чтобы подсоединить ее к контурам заклинания, дальше она сама все перекачает все что надо и еще немножко. Чтобы соединить два объекта, нужно их сначала увидеть, согласен?»

«Ну, в общем, да. И как это сделать?»

«Очень простым и надежным методом – через практику. Сейчас я пошлю в БТР небольшое проклятие. Оно отскочит от заговоренной брони и врежется прямо тебе в лоб. Потом еще одно. И так до тех пор, пока не научишься их видеть и отражать, или, по крайней мере, уклоняться. А уж если видишь проклятия, то и ауру снимешь на раз».

«Звучит оптимистично».

«Рад, что ты такой оптимист. Тогда держись».

Никакого «проклятия» Владимир не заметил. Его попросту сбило с ног и протащило по земле метра три, содрав кожу в нескольких местах.

«Эй! Ты что творишь? Я вообще ничего не вижу, для меня это как удар из пустоты!»

«Разумеется. С первого раза ни у кого не получается. Но ты не переживай, организм быстро учится. На третьем десятке атак обязательно что-то учуешь».

«На третьем десятке?!»

Следующий удар приподнял его в воздух и приложил об пол лбом. Владимир приподнялся на локте и очень внимательно уставился в сторону БТРа, полный решимости найти, чем и откуда его бьют. Не помогло. Третье «проклятие» переломало ноги, хорошо хоть, они сразу срослись.

А дальше началось избиение слепого в подворотне толпой пьяных хулиганов. Непонятно откуда приходящие воздействия кидали вампира в разные стороны, переворачивали вниз головой, стучали им обо все неровности рельефа, выкручивали тело и конечности… И все это издевательство сопровождалось ехидными комментариями Меча относительно безрукости, безглазости и общей бесполезности некоторых так называемых Хранителей. С каждой атакой Владимир все больше зверел, лязгал зубами, махал руками, инстинктивно пытаясь достать невидимого противника, пригибался, отпрыгивал, пытаясь уклониться. Все зря. Меч безошибочно направлял заклинания рикошетом прямо в лоб носителю, как и обещал…

Он инстинктивно перешел в боевой режим – стало чуть легче. Сокрушительные удары превратились в мягкие, словно ватные, толчки, которым вполне можно было сопротивляться. Но по-прежнему ничего не получалось сделать, чтобы предотвратить само их появление.

На шестнадцатой атаке он, наконец, заметил в воздухе какое-то прозрачное сияние, похожее на паутинку. Это переплетение нитей коснулось его левой руки и в ту же секунду руку грубо заломило за спину.

На семнадцатой он уже знал, что искать, и сумел проследить всю траекторию движения заклинания. На сей раз удар пришелся в живот, заставляя согнуться.

От восемнадцатой вампир уклонился – даже без особого труда. Ему показалось, или мерцание паутинок действительно стало чуть ярче?

Двадцатая казалась уже не паутинкой, а клубком радужного свечения, не менее реальным, чем кастет, летящий тебе в морду. Даже странно было – как он раньше мог этого не видеть?

Двадцать первую он пропустил – слишком увлекся разглядыванием плетения и забыл уклониться вовремя. Зато увидел, как именно взаимодействует заклинание с целью. В двадцати сантиметрах от груди вампира клубок свечения дрогнул, словно подхваченный ветром, деформировался и довольно медленно продавился сквозь преграду, потеряв при этом несколько нитей. Но уцелевшие впились в легкие и сердце, сдавливая их изнутри. Хорошо хоть, ненадолго, и давление было не очень сильным.

Присмотревшись, он увидел и то, обо что ударился клубочек. Белесая дымка, в некоторых местах становящаяся гладкой и блестящей. Словно тонкое стекло с инеистыми узорами…

«Поздравляю, родной. Это и есть цель нашего занятия. Ты видишь свою ауру».

«Она такая тонкая и хрупкая… Ну, кажется такой, по крайней мере».

«Естественно. Своей энергии у мертвеца нет, а чужой ты пока взял очень и очень мало. Вот раскормим тебя как следует – сможешь ею бетонные стены прошибать».

«Ну ладно. Увидели. Что дальше?»

«Ауру энерговампира отличает от других наличие щупальцев с присосками. Найди их».

Проследив за изгибами «стеклянной» поверхности, Владимир сумел увидеть и их – длинные жгуты белого тумана, отходящие в основном от головы и рук, хотя несколько штук имелось и на туловище. Они слабо шевелились в окружающем пространстве, словно водоросли под медленным течением. Самые длинные достигали почти десяти метров. По всей длине щупальцев мерцали серые точки – видимо, те самые «присоски».

«Видишь? Отлично, теперь постарайся управлять их движением. Для начала сосредоточься на одном и просто пошевели им».

Он сосредоточил внимание на ближайшем. Отросток слабо дернулся, словно под током.

«Нет, так ты будешь учиться управлять еще очень долго… – вздохнул Меч, – придется и это развивать методом боевой практики. Ты уже убедился в его результативности».

Владимир ожидал новой порции светящихся клубков, но вместо этого внезапно ощутил внутри дикую сосущую пустоту. Сдавило грудь… перехватило горло… Ноги сами подкосились, в глазах слегка потемнело… Но он все еще мог видеть и слышать. Больше – ничего. Все тело полностью парализовало.

«Что ты сделал, сволочь?»

«Отключил энергоснабжение тела за счет Предела. Работает только мозг и полевая составляющая. Это поможет тебе сосредоточиться на управлении ими».

«Постой, а где же та энергия, которую я получил из крови?»

«Какие мы внимательные! Доступ к запасам в печени я тоже заблокировал. Сейчас для тебя единственный путь добыть энергию – это выпить ее из окружающей среды. Старайся…»

Легко сказать! Вампир неуклюже молотил по воздуху энергетическими щупальцами, пытаясь уловить хоть кроху драгоценной силы. Он не задумывался, как именно это делает, как направляет их. Разве думает утопающий, как бить по воде конечностями, чтобы не захлебнуться? Разве думает младенец, как втянуть воздух, чтобы издать свой первый крик? Бесполезно, вокруг все было пусто…

«Ладно уж, – сжалился Меч, – до источников убежища ты явно не дотянешься. Хотя неосознанно тырил из них энергию так, что любо-дорого смотреть. Без оглядки на расстояние… Мозги у тебя от рефлексов явно отстают. Так и быть, лови, инвалид…»

Из плеча вылез клыкастый череп на длинной ручке, и выплюнул в воздух длинную ленту алого огня. Владимир не нуждался в подсказке Меча: он знал – совершенно точно, без малейших сомнений, что это и есть столь желанная энергия.

Прежде чем выплеск успел выйти за пределы досягаемости, щупальца перехватили его – стремительно и безошибочно, как язык лягушки ловит комара. Красное продолговатое облако распалось на ряд тоненьких струек и было тут же втянуто присосками. Наслаждение от этого процесса было почти таким же, как от вкуса свежей крови во рту. Выпитое свечение растеклось по всей ауре, окрашивая стеклянно-белесые слои редкими алыми отблесками. В тот же миг Владимир почувствовал, что снова может двигаться.

«Ну что, студент, усвоил? Теперь встань и попробуй пошевелить щупальцами, одновременно управляя телом. Учти, если не получится, придется тебя вырубать снова и все повторять!»

То ли сработала угроза, то ли Владимир действительно хорошо научился управлять отростками своей ауры, но теперь для него не составляло труда манипулировать ими, как собственными руками. Он даже скрутил из трех щупалец фигу и показал ее Мечу.

«Культура так и прет, – констатировал артефакт, – ладно уж, будем считать, что задание выполнено – где-то, так, на твердую четверку. Теперь протяни одно щупальце в скважину и достань до воды».

Если раньше Владимир поглощал энергию тонкой струйкой, то сейчас, после первого же прикосновения, в него хлынул мощнейший поток. Кольца ауры дрожали под его напором, наливаясь белым сиянием, тонкие жгуты-отростки превращались в настоящие щупальца кракена, хищно обшаривающие все вокруг… Хранитель почувствовал необычайную ясность мысли и понимания, а также натяжение невидимых нитей, связывающих его со всем окружением. Он словно был пауком, засевшим в центре сложной многомерной паутины. Вот потянуть за одну ниточку – и пистолет-пулемет сам выскальзывает из кобуры, ложится в руку. Потянуть за другую – и можно, оторвавшись от земли, зависнуть в воздухе. Потянуть за третью – и человек послушно выполнит любой приказ. С каждой секундой это ощущение контроля крепло и усложнялось, он чувствовал новые связи и возможности.

И вдруг – обрыв. Расширение сферы воздействий разом прекратилось. Он по-прежнему мог контролировать живые существа и неодушевленную материю вокруг себя, но теперь это уже не казалось таким пустяковым делом, как несколько секунд назад. Воздействие требовало определенных усилий, затрат. Он чувствовал, что каждая пси-манипуляция сделает его чуть слабее – тогда как перед этим силы непрерывно росли…

«Кина не будет, электричество кончилось, – прокомментировал Меч. – В данном случае – энергия заклинания, питающего ток воды. Но нажраться ты успел изрядно, уважаю…»

Как подтверждение его слов, из скважины ударил вверх почти на три метра столб грязной воды. Вначале Владимир подумал, что это сработала какая-то сторожевая система, потом понял – закон сообщающихся сосудов! Трубы ведь находились и в стенах убежища, и в потолке… И теперь, когда магия перестала гнать по ним воду, она вся стремилась собраться внизу. Под полом места ей не хватало, вот жидкость и заполняла свободный объем…

«Мы тут не утонем? Какой объем труб вообще?»

«Не должны. Метра на два поднимется, но доверху убежище не заполнит».

«Твою мать! Весь лесок же смоет к чертовой бабушке! А Галан старался… Нет, это не дело, надо скважину чем-то заткнуть…»

«Ну, извини, родной, всегда приходится чем-то жертвовать. С нарушенной гидросистемой убежище все равно долго не протянет. Так что раньше думать было надо».

«Сукин же ты сын, – вздохнул вампир, – предупредить, конечно, не мог».

«Я тебя постоянно предупреждаю, да разве ты меня слушаешь? Советовал Вениамина прирезать, так куда ты меня послал? Теперь сам головой работай. Я отвечаю только на прямо поставленные вопросы. Ну, иногда делаю исключения… для собственной пользы».

Инна торопливо собирала спящих пленников, их палатки и вещи, затаскивая все в «Гроб на колесиках». Похоже, скоро машине предстояло продемонстрировать свои достоинства в качестве водного транспорта. Хранителю ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ней – вода в трубах все еще текла, правда теперь вниз.

– А все-таки, куда ты задумал переместиться? – спросила Инна, когда Владимир вкратце рассказал ей результаты общения с Мечом и выполненных тренировок. – Зачем тебе понадобилось наведение по мысленному образу?

Вампир злорадно улыбнулся.

– Хочу потолковать с одним нашим хорошим знакомым…

Глава 8

Семнадцатый был доволен. Его идея, поначалу даже самому автору казавшаяся абсолютно сумасшедшей и нелепой, начала приносить свои первые плоды. Как он и подозревал, даже непроницаемая для магии стена не смогла надолго удержать Белого Судию. Пусть Владыка не проломил стену, как рассчитывал Семнадцатый, но действовал так, что убежище должно было вскоре стать непригодным для жизни.

А как только древнее сооружение перестанет выполнять свою основную функцию, потеряет смысл клятва, принесенная восемь тысячелетий назад. Семнадцатый сможет покинуть склеп, отправившись в путешествие по миру. Его вид обладал неограниченным сроком жизни и почти бесконечным терпением, и когда юный проницатель продавал себя в рабство на двести веков, это казалось совсем небольшим сроком. Казалось бы, и сейчас – впереди вечность, как и раньше. Но увы, ситуация радикально изменилась. Ему осталось жить не более тысячелетия – как и всему этому миру. Мгновение, по меркам любого нормального проницателя. Семнадцатый чувствовал себя, как человек, которому объявили о смертном приговоре без права апелляции, с исполнением через неделю. И подобно человеку, он ударился во все тяжкие, стремясь взять от жизни как можно больше за оставшееся время. Для этого следовало в первую очередь избавиться от склепа. Нарушить клятву «червь» не мог, поэтому он сделал все, чтобы договор можно было расторгнуть. Он бросал в убежище магов, нежить, животных, простых людей – и каждому предлагал выбираться в соответствии с его возможностями и умениями.

Но нынешние жители Носфера были слабыми и ничтожными существами. Где им было разрушить подземную крепость, построенную самим Эрцихалем – вожаком мятежных магов, бросивших некогда вызов самому Белому Судии… Тем более что великий волшебник вложил в это строительство часть собственной души. Правда, бунт оказался неудачным, а о судьбе восставших еще много тысяч лет рассказывали не иначе, как дрожащим шепотом. Но это не отменяет того факта, что в пике силы Эрцихаль мог поднимать горные хребты и иссушать моря одним взмахом руки. Смешно даже сравнивать! Нынешние жалкие заклинатели в его времена и магами бы не считались…

Но надежда умирает последней, и проницатель продолжал свои опыты. Ему все равно нечем было больше заняться. Клятвы он при этом не нарушал – с посетителями, не знавшими пароля, страж по договору мог поступать как угодно.

Однако с появлением Судии мотивация резко изменилась. Безобидное хобби с другими, в отношении этого посетителя стало рискованной операцией, исходом которой могли стать только свобода или смерть. Некоторое время Семнадцатый даже подумывал отказаться от авантюры и честно выполнить свою работу, позволив чудовищу войти в склеп и выйти, когда оно пожелает. Но потом понял, что жить ему в любом случае совсем недолго. Раз уж Он пришел – нечего рассчитывать даже на жалкую тысячу лет. Миру остались считанные месяцы, возможно год… Так что в случае поражения он ничего в принципе не терял, а вот в случае выигрыша – получал хотя бы глоток свободы напоследок.

Поэтому Семнадцатый не сильно расстроился, ощутив капкан челюстей, сомкнувшийся на его центральном ганглии. Он просто расслабился и приготовился перестать существовать. В отличие от двуногих, ему не светила даже Белая Равнина – его раса не обладала душой, и смерть для них была просто окончанием всего.

Но почему-то Судия не торопился наносить смертельный удар. Появившись внутри проницателя, он лишь перехватил контроль над центральными энергетическими узлами, но не стал их разрушать. Даже не причинил особо сильной боли – только дал понять жертве, кто теперь хозяин положения. Что это – утонченное издевательство, затягивание мучений? Или же ему еще есть что сказать приговоренному?

Конечно, разговаривать в классическом смысле слова они не могли. Во-первых, потому, что упругая, как резина, плоть проницателя глушила всякий звук. Во-вторых, у вампира были заняты челюсти, и выпускать нервный узел пленника он не собирался – червяку понадобились бы ничтожные доли секунды, чтобы вышвырнуть из себя опасного «пассажира». А телепатией Судия владел еще недостаточно, чтобы установить мысленный контакт с настолько странной формой жизни.

Поэтому переводчиком пришлось в очередной раз поработать Мечу. Недолго думая, артефакт просто высунулся из тела хозяина и воткнул лезвие в один из речевых центров Семнадцатого. Ощущения объекта его, как всегда, заботили мало, зато связь получилась отличная. Проницатель дернулся от боли, но тут же снова пассивно растянулся в толще камня, ожидая своей участи.

– Слушай, молодой человек… или точнее, молодой червяк! Тебе не кажется, что ты немного превзошел обычные нормы гостеприимства?

– Брось издеваться, – безразлично отозвался Семнадцатый. – Делай свою работу, Судия.

– Интересно, как это я ее буду делать, если все встречные в Носфере норовят мне помешать? Одни в обморок падают, другие себя убивают, третьи билет в один конец выписывают! Здесь что, нет ни одного разумного существа, с кем можно было бы нормально поговорить?

Иронии Семнадцатый не оценил. По молодости лет он вообще был плохо знаком с таким понятием. И был уверен, что познакомиться и не успеет.

– Можешь говорить со мной, Судия. Я тебя слушаю.

– Большое спасибо за разрешение! Так может, все-таки соизволишь объяснить, на кой ляд тебе понадобились такие опыты? Не знаю, как вам, но людям в каменной клетке, как правило, бывает неудобно!

Меч одобрительно хмыкнул. Язвительность Хранителя в этот момент не уступала его собственной. В этом плане Владимир оказался удивительно способным учеником. Или, может, имел прирожденный талант, только до сих пор стеснялся проявить.

– Я хотел свободы, – признался проницатель. – Пока убежище цело, я его раб.

Внутренности обожгло порывом холода. Владыка явно разозлился.

– Сколько пленников ты доставил в убежище?

– Пятьдесят девять, считая тебя и твоих двух спутников.

– То есть ты приговорил полсотни человек к пожизненному заключению, чтобы они пробили тебе дорогу к свободе? Не слишком ли дорогая цена, червячок?

– Они все равно были обречены. И я обречен. Теперь уже не имеет значения, как провести остаток жизни и где умереть. Велика ли вина заключенного в камере, если он разобьет голову своему товарищу перед тем, как их обоих должны повести на виселицу?

– Почему это ты так решил? Ты не менее девятисот лет прожил с тех пор, как начал бросать их в склеп! И для умирающего ты, по-моему, слишком бодро выглядишь!

– Девятьсот лет для меня – что три дня для человека, – флегматично ответил Семнадцатый. – Я здоров, но поскольку ты здесь, то мы все умрем. А если бы ты не пришел, то мир бы все равно умер чуть позже. Я хотел лишь немного повидать мир напоследок.

– Постой. Уж не хочешь ли ты сказать, что это я всех убью?!

– Да, – просто сказал проницатель.

Волна боли прокатилась по всей длине его тела – похоже, Судия непроизвольно вонзил клыки глубже, раздирая чувствительную плоть и высасывая энергию.

– Великолепно. Просто чудесно. А может, ты мне еще объяснишь, по какой причине я должен устраивать массовый геноцид? И почему без меня мир все равно бы умер? Что вообще означает это выражение – мир умрет? Ты имеешь в виду все живое в нем или саму планету?

– Носфер не планета. Погибнут и живые существа, населяющие его, и сам мир. Я плохо понимаю ваше правосудие. Но живущие здесь люди сделали нечто такое, за что ты вынесешь смертный приговор всему живому и не-мертвому. Они называют это Последним Грехом.

От удивления Хранитель даже разжал челюсти. Семнадцатый испытал большой соблазн вышвырнуть его из себя, но понял, что это даст лишь ничтожную отсрочку. Раз уж Судия овладел телепортацией, то он в любой момент сможет вернуться внутрь своей добычи.

– Убиться бумерангом! Нет, Меч, ты такое слышал? Они тут уже за меня все решили! Похоже, нам с тобой можно было сюда и не ходить – высоко сознательные носферцы сами бы себя арестовали, допросили, осудили, и дружно всем миром покончили с собой!

«Зря смеешься. Я бы на твоем месте сначала выяснил, что такое Последний Грех. Мне это совсем не нравится, в прошлые визиты подобной мифологии не было. Похоже, местные действительно сделали что-то очень мерзкое».

– Ладно уж, разберемся. Червяк, дергаться и нападать больше не будешь?

– Не буду. В этом уже нет смысла. Я жду приговора.

– Тогда доставь нас, пожалуйста, обратно в убежище. Поговорим нормально. А то в чужих внутренностях сидеть не очень-то удобно – темно и тесно… Да и шкура твоя, уж не обижайся, на вкус просто отвратительна.

«Между прочим, все то же самое я могу сказать о тебе, хозяин».

«Большое спасибо. Только я тебя на вечное заточение в склеп не кидал».

«Еще кинешь», – уверенно заявил клинок.

В этот момент их выбросило наружу – прямо в холодную воду, заполнявшую теперь склеп.

Считается почему-то, что вампиры плавать не умеют. Некоторые источники даже утверждают, что вода разъедает плоть нежити, как кислота – человеческую. Более гуманные авторы уточняют, что вода должна быть соленой или святой.

Владимира эта легенда всегда очень удивляла. Ну ладно, можно еще допустить, что будучи мертвецами, вампиры не потеют, а пыль, оседающую на тело, стряхивают щеткой – так что без умывания они еще кое-как могут прожить. Можно допустить, что во время дождя они сидят под крышей и носа не высовывают. Но как, в таком случае, вампиры должны питаться? Ведь человеческая кровь на девяносто процентов состоит из той же воды – и первый же глоток должен был разъесть бедному хищнику горло…

Оказалось, все не так просто. Вампиры могут превосходно плавать, даже лучше людей – отсутствие потребности в дыхании и полное безразличие к перепадам давления делают их превосходными ныряльщиками. Если только полностью изолироваться от жидкости – непроницаемым костюмом или специальной экстрасенсорной тренировкой. В противном случае вода, являясь хорошим энергетическим проводником, начинает активно выкачивать из тела все, что ты с таким трудом нашел, поймал и выпил. Причем, чем больше объем воды, тем больше потери – поэтому соприкосновение с чаем в кружке или даже с наполненной ванной вампиру не причинят особых неудобств. А вот единственное прикосновение морской волны может разом слизнуть половину запасов энергии даже у какого-нибудь древнего монстра.

На сей раз Владимиру не понадобились объяснения Меча, чтобы разобраться в проблеме. Он сам почувствовал и увидел, как аура бледнеет при соприкосновении с водой, ощутил касания тысяч ледяных иголочек, выкачивающих из него подобие жизни… К счастью, неприятное чувство быстро миновало – бассейн убежища был относительно невелик и вскоре достиг энергетического насыщения. После этого прикосновение воды к коже перестало ощущаться совсем – телу казалось, что оно дрейфует в пустоте, хотя глаза утверждали обратное.

Он торопливо доплыл до машины и вскарабкался на нее. Рядом, высунувшись из воды, как шея лохнесского чудовища, покачивался один из концов проницателя – то ли голова, то ли хвост. Страж ожидал своего приговора.

У Хранителя появилось неприятное предчувствие, что вот так, покорно и обреченно, перед ним будут стоять еще очень много раз. Сотни, тысячи, миллионы разумных существ, ожидающих расплаты за свои грехи.

«Миллиарды, хозяин, миллиарды. Не преуменьшай свою значимость».

«Да кто я такой, чтобы отвечать за них всех?!»

«Ты идиот, – радостно сообщил Меч. – Идиот, рохля и тормоз. Но, к сожалению, при всем этом ты еще и Белый Судия. Боюсь, мне придется напоминать это тебе каждые полчаса».

Ну ладно, Судия так Судия. Только пусть потом на приговоры никто не жалуется.

– У тебя есть имя, проницатель?

– Да. Раэрон – «семнадцатый».

– Странное имя. Ты с таким родился или взял его себе?

– Мне его дали при создании. Все стражи убежищ имеют порядковые номера.

– Так ты искусственный?

– Не совсем. Когда-то я был живым существом. Потом меня переделали физически и биологически, стерли часть памяти, изменили основные инстинкты и дали новое имя. Прежнее ко мне вернется только после окончания службы.

Владимир только головой покачал.

– Ну и ну. Это с тобой проделали насильно или ты сам согласился?

– Я согласился, но у меня не было другого выбора. Некие обстоятельства принуждали меня поступить именно так. Какие конкретно – я сейчас не знаю, об этом мне стерли память.

Хранитель задумался. В какой-то мере он не только сочувствовал странному созданию, но и хорошо понимал его. Самого его тоже постоянно принуждали обстоятельства, хотя за все решения отвечать придется лично, не перекладывая вину на других. В этом заключалась определенная несправедливость. Но тем людям, которых «червь» бросал в темницу до конца жизни, от этого было не легче. А тем, кому сломает жизнь он, Владимир?

Он встал. Не грозно, не величественно – медленно и тяжело поднялся, словно за плечами висел неподъемный груз. Сложил руки за спиной. Пару секунд помолчал, словно не решаясь начать говорить. После первого слова отмазываться будет уже поздно – он действительно возьмет на себя обязанности Судии… и будет в ответе за все.

– Ради собственного освобождения ты лишал свободы других. Так ты ее не получишь – вот твое наказание! Как раньше служил убежищу, так теперь ты будешь служить мне.

По телу проницателя пробежала дрожь.

– А что будет со мной, когда ты перестанешь нуждаться в моих услугах, Судия?

– Если когда-нибудь перестану, – строго поправил его Хранитель. – Зависит от того, насколько ценным слугой ты окажешься. Принесешь много пользы – получишь свободу. Нет – я придумаю для тебя что-нибудь достаточно неприятное.

Толстая черная труба сжалась до тросика метровой длины и протянулась у ног вампира.

– Повинуюсь, хозяин. Приказывайте.

Голос, как и прежде, был холодным и безразличным, но Владимир почти физически ощутил исходящую от существа волну облегчения. Видимо, приговор получился очень и очень мягким – бывший страж ожидал намного худшего. Сам Судия вздохнул тоже с облегчением – кажется, первый блин не комом. По крайней мере, совесть за принятое решение не грызла.