Текст книги "Гонки на выживание"

Автор книги: Хилари Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

42

Александра нервничала. Она твердо знала, что в кухне все в полном порядке. Она знала, что выглядит как надо в вечернем туалете от Живанши из бархата и крепа. Она знала, что приглашенные к обеду гости в принципе должны составлять идеальную компанию. И все же…

Шестеро друзей. Три пары, крепко привязанные друг к другу, любящие, спаянные… Пристрастия, выплескивающиеся наружу и пропитывающие все вокруг… Веселые, улыбающиеся лица, обращенные друг к другу, тайные маски, повернутые внутрь… Друзья. Старые, новые, непредсказуемые…

Александра нервничала.

– Что с тобой сегодня творится, Дэнни? – спросила Барбара, пристально глядя на него. – Ты плохо себя чувствуешь?

– Я чувствую себя превосходно, – улыбнулся Даниэль. – Почему ты спрашиваешь?

– Потому что вот уже в шестой раз ты повязываешь один и тот же галстук, хотя он и с первого раза сидел прекрасно. На тебя это не похоже. Ты никогда раньше не придавал такого значения внешнему виду.

– Все мужчины тщеславны.

Она покачала головой.

– Только не ты. Тебя что-то беспокоит.

Даниэль снова посмотрел на себя в зеркало и ощупал старый шрам.

– Тебе просто показалось, любовь моя. Это все из-за твоего положения. – Он повернулся кругом. – Ты готова?

– Вот уже двадцать минут, как я тебя жду.

– Прошу тебя, Ли, поторопись. Мы ужасно опаздываем.

– Бога ради, перестань меня понукать, cherie. Если бы эта идиотка твоя служанка не погубила мое платье, я бы давно уже была готова.

– Дженну никогда раньше не просили отгладить платье от Диора за двадцать минут до выхода. И ничего она не погубила, оно чудесно выглядит.

Польщенная Ли отвернулась от зеркала.

– Правда? Ты вправду так думаешь, Фанни?

Фанни обняла ее за плечи, не забывая о воздушном шиньоне, воздвигнутом на голове у Ли ее парикмахером. Сооружение прически заняло два часа.

– Иногда, дорогая, ты ведешь себя как красивый, но избалованный ребенок. – Она снисходительно улыбнулась. – Да, оно действительно выглядит чудесно.

– А ты, Фанни, выглядишь просто шикарно, как, впрочем, и всегда. – Две морщинки омрачили безупречное во всех отношениях чело Ли. – Но, cherie, я не могу обещать, что приду в восторг от твоего Стоуна. Ты не должна огорчаться или сердиться, если он мне не понравится.

– Понравится, – сказала Фанни. – Я это гарантирую. Ведь ты всегда восхищаешься моим вкусом.

– В большинстве случаев – да.

– И в этом тоже. – На какой-то миг обычная уверенность вдруг изменила Фанни. – Ли, прошу тебя, постарайся понять, как дорог мне Дэн. Он для меня не просто деловой партнер, он мой самый близкий друг.

– Ты его любишь.

– Да, я люблю его. – Фанни заглянула в глаза подруге. – Но совсем не так, как люблю тебя.

– Но я не всегда тебе нравлюсь, угадала?

– Да, не всегда, – честно призналась Фанни и нежно провела рукой по блестящим каштановым волосам Ли. – Но я давно уже, с самой ранней юности, ни к кому не испытывала таких сильных чувств, как к тебе. Ты мне очень, очень дорога.

Глаза Ли загорелись.

– И ты мне тоже, Фанни. Ты переменила всю мою жизнь. – Она осторожно отстранила руку Фанни от своих волос. – А теперь, любовь моя, мы должны это прекратить, а не то мы обе расплачемся и погубим макияж.

Фанни взяла сумочку.

– Могу я сказать администратору, что мы уже спускаемся?

– Я бы хотела подождать, пока машина не будет у подъезда.

– Ну, разумеется, Ваше Высочество, – усмехнулась Фанни. Она взялась за телефон.

– Еще одна мелочь, cherie.

– Что именно?

– Не заставляй меня ревновать.

– Не говори глупости, Ли. Ты же знаешь, кроме тебя, у меня никого нет.

– Нет, есть. Дэн Стоун.

Андреас открыл дверь.

– Добро пожаловать!

Фанни поцеловала его.

– Ты сегодня красив до неприличия, дорогой.

– А это обворожительное создание, как я понимаю, Ли?

– Угадал.

– Рада познакомиться с вами, мистер Алессандро, – улыбнулась Ли. – Всегда приятно встретиться с живой легендой.

За спиной у Андреаса появилась Александра.

– Фанни, как я рада снова тебя видеть! – Она тепло поцеловала Фанни и повернулась к Ли. – Мадам Шихлер, очень рада с вами познакомиться.

– Прошу вас, не называйте меня так, – недовольно поморщилась Ли. – Шихлера я оставила далеко позади, в Берлине, и предпочитаю, чтобы именно там он и находился.

Александра засмеялась.

– В таком случае я буду называть вас Ли. А я всем своим друзьям известна как Али.

– И поклонникам тоже.

– Вам знакомы работы моей жены? – Андреас провел всех в гостиную.

– Как и всем любителям изобразительного искусства.

– Ну, за такие слова вы заслуживаете коктейля, – улыбнулась Александра. – Прошу вас, садитесь. Мой муж о вас позаботится, а я пойду позову остальных. Они на террасе, любуются видом на парк.

– Что тебе налить, Фанни? – спросил Андреас.

– Меня вполне устроит шампанское.

– Ли?

– Ли пьет шампанское, как другие люди пьют кофе.

– Шампанское гораздо полезнее для здоровья. – Ли вскинула взгляд, потому что в комнате опять появилась Александра, ведя за собой остальных.

– Фанни? – спросил Андреас. – Ты не проведешь церемонию знакомства?

– Да, конечно. – Фанни встала и обняла Барбару. – Привет, красотка. – Она повернулась к Ли: – Это Барбара Стоун.

– Ах да, новобрачная с младенцем, – улыбнулась Ли.

Барбара с очаровательной застенчивостью протянула руку.

– Я очень рада с вами познакомиться. Мы оба давно уже об этом мечтали, особенно Дэнни.

Внезапно наступившее молчание буквально раскололо воздух, треснувший подобно глыбе льда. Смущенная Барбара опустила свою так и не пожатую руку и, ничего не понимая, оглянулась на мужа.

– Дэнни?

Взгляд у него остекленел, как будто он увидел привидение.

– Дэн? – резко окликнула его Фанни. – В чем дело?

Его застывший взгляд по-прежнему не отрывался от Ли. Мучительно выдавливая из себя каждое слово, он спросил:

– Фанни? Это… и есть Ли?

– Ну, разумеется, это Ли. – Фанни покровительственно взяла Ли под руку. – А этот чрезвычайно эксцентрично ведущий себя господин, Ли, дорогая, и есть мой самый близкий друг Дэн Стоун.

Ли явно намеревалась что-то сказать, но передумала. Ее лицо превратилось в неподвижную маску. Она протянула правую руку, высоко вздернула подбородок, ее губы растянулись в механической улыбке.

– Мистер Стоун, – твердо отчеканила она, – как поживаете?

Даниэль взял протянутую руку, быстро пожал ее и выпустил с такой поспешностью, словно его ужалила оса, спрятанная у нее в ладони. «Ради Фанни, – сказал он себе. – Ты должен это сделать ради Фанни».

– Рад познакомиться с вами, – промямлил он и, заметив досаду на лице Фанни, выдавил из себя подобие улыбки, хотя его душила поднимавшаяся к горлу желчь.

Ли Шихлер стояла неподвижно, как статуя, в своем великолепном шелковом платье ярко-синего цвета. Черты такие же заостренные и безупречные, губы тонкие, плотно сжатые. И карие глаза, коварные и хищные, как у лисицы.

В Ли Шихлер он узнал Натали Брессон.

* * *

– Дэнни, ты не заболел?

Даниэль неподвижно лежал в кровати, закрыв глаза.

– Дэнни, я же знаю, что ты не спишь.

Он продолжал держать веки закрытыми, чтобы она не увидела по глазам, как отчаянно и безнадежно мечутся его мысли.

– Я полагаю, существует какое-то разумное объяснение тому, что ты из кожи вон лез, чтобы испортить вечер всем, особенно Фанни. Может, все-таки скажешь, в чем дело?

Даниэль продолжал молчать.

– Ну и чудно! – бросила Барбара ему. – Можешь со мной не разговаривать. С какой стати? Я всего лишь твоя жена!

Барбара вытянулась на постели и натянула на себя одеяло. Даниэль вздрогнул и открыл глаза.

– Прости меня.

– Тут одним «Прости меня» не отделаешься.

– Знаю.

– Это из-за Али? – вдруг спросила Барбара.

Даниэль задохнулся, как будто получил удар в солнечное сплетение. Такого подвоха он не ожидал.

– Али? – осторожно переспросил он. – При чем тут Али?

– Не знаю, – глухо сказала Барбара. – Но я давно уже замечаю, что между вами что-то есть. Я не имею в виду роман, по крайней мере не сейчас, – добавила она торопливо.

– О господи, конечно, нет!

Она вынырнула из-под одеяла, ее щеки пылали в свете лампы на ночном столике.

– Это из-за Али ты весь вечер вел себя как ненормальный или тут дело в чем-то еще?

– Конечно, нет. Это не имело никакого отношения к Али, и я вообще не понимаю, откуда у тебя взялась такая мысль.

Барбара вдруг улыбнулась.

– Так в чем же дело?

– Иди сюда, – вздохнул он и протянул руки. – Ну давай, иди сюда, и я тебе расскажу.

Она бросилась ему на шею, прижалась головой к его груди.

– Расскажи мне. – Тут она почувствовала, как дрожь прошла по его телу, и в тревоге подняла голову: – Дэнни, ради всего святого, что сегодня произошло?

– Я узнал Ли Шихлер.

Ну вот, слово сказано. Но он не почувствовал облегчения.

– Правда? Ты ее раньше знал?

– Да.

– Как? Где?

– Ты забыла «когда».

– Ладно. Когда?

Он тяжело перевел дух.

– Я впервые встретил Ли Шихлер в 1945 году.

Она вновь положила голову ему на грудь.

– Это год моего рождения.

– Я знаю, детка, – улыбнулся он. – Можешь не напоминать.

– Почему нет?

– Это напоминает мне о моем возрасте, вот и все.

Барбара начала накручивать на палец темные волосы у него на груди.

– Иногда ты рассуждаешь как дурак, Дэнни. Можно подумать, что ты старая развалина. А тебя пока еще даже нельзя назвать человеком средних лет.

– Спасибо тебе за «пока еще».

– На здоровье. – Она опять нетерпеливо задвигалась. – Так что же насчет Ли Шихлер? Ты сказал, что познакомился с ней в 1945 году.

– Все верно. – Он помолчал. – Только в те дни ее звали Натали Брессон.

Барбара на секунду задумалась.

– Это ее девичья фамилия, да? А Ли – просто сокращение от Натали.

– Ты что, не помнишь это имя? Я ведь уже упоминал его раньше.

В комнате наступила тишина. Вдруг Барбара подняла голову и заглянула ему в лицо.

– О боже мой, Дэнни! Это она?

– Она самая.

– Вот черт! – воскликнула Барбара. – Бедная Фанни. Какое невероятное совпадение!

Даниэль ничего не ответил.

– Ты ведь не собираешься рассказать Фанни всю правду, да, Дэнни?

Он судорожно сглотнул.

– Дэнни, ты должен молчать, – всполошилась она.

– А промолчать и не сказать ей ничего, думаешь, было бы правильно?

Барбара немного отодвинулась от него.

– Я не знаю. Может быть, и нет. – Она коснулась его руки. – Фанни влюблена, Дэнни. Ты же сам говорил, что она стала другим человеком с тех пор, как они встретились.

– Да, она стала другим человеком, – согласился он. – Она все время в напряжении, растеряла всю свою былую уверенность, настроение у нее меняется по десять раз в минуту. Я никогда раньше ее такой не видел.

– Но ты же говорил, что никогда не видел ее такой счастливой!

– Да, говорил, – кивнул он. – Я не забыл, ты не думай.

– Я и не думаю, – сочувственно заметила Барбара. – Для тебя это просто ужасно.

– А знаешь, она не изменилась, – задумчиво прищурился Даниэль. – Она меня сразу узнала, и в ней тут же вспыхнула прежняя ненависть.

– Ну, этого ты знать не можешь.

– Я говорю о ненависти, – грустно улыбнулся он.

Барбара покачала головой, в ее синих глазах светилось искреннее недоумение.

– Я никогда не понимала, что означает это слово, Дэнни. Я только знаю, что ты не должен ничего говорить Фанни. Она тебя любит, и ты ее любишь. Не разрушай ее счастье.

– Даже если Натали представляет для нее угрозу?

– Это тебе только кажется, что она представляет угрозу. – Барбара серьезно посмотрела на него. – Слушай, Дэнни, в 45-м году она была совсем еще девчонкой, да и сам ты был еще подростком. Прошло столько времени. Ты изменился, она тоже. Ты серьезно думаешь, что она может причинить боль Фанни?

– Честное слово, не знаю. Если она не изменилась по сути, – и поверь мне, я видел ее в Лондоне несколько лет назад, она посмотрела на меня так, словно хотела, чтобы я упал замертво прямо там, на месте, – так вот, если по сути она осталась прежней, тогда – да, я верю, что она может причинить вред Фанни, хотя бы ради того, чтобы поквитаться со мной.

– Но это же безумие!

– Ты совершенно права, – кивнул он, – это безумие.

Откинув покрывало, Натали опустилась на колени, нежно провела рукой по спине обнаженной Фанни и начала медленно втирать ароматическое масло в тело подруги. Фанни чуть приподнялась на локтях, и чуткие пальцы Натали заскользили по ее плоской груди, по животу вниз, к треугольнику темных волос.

Фанни тихонько застонала.

– Нравится? – промурлыкала Натали.

– Что за вопрос!

Одной рукой Натали раздвинула ноги Фанни, и три сведенных вместе пальца, имитирующих напряженный пенис, проникли во влажное лоно.

– Не понравился мне твой Стоун, – зло проговорила Натали.

Фанни задрожала.

– Я не хочу сейчас обсуждать Дэна. – Из ее груди вырвался стон, когда пальцы Натали проникли глубже. – Господи! Дай же мне повернуться.

– Нет! – Натали оседлала Фанни, крепко сжав коленями ее бедра. – Ты столько говорила о его шарме. Но я была разочарована. – При этом она беспрерывно касалась клитора Фанни, то надавливая на него, то легонько щекоча. Фанни бросало в дрожь от наслаждения.

– Не знаю, почему он сегодня так странно себя вел, – сказала она, с трудом переводя дыхание.

– Может быть, он просто был не в настроении, – предположила Натали. Она поднялась с колен и накрыла своим телом блестевшее тело Фанни. – Евреи обычно умеют очаровывать. – Спустя секунду она приподнялась, и ее трепещущие груди словно замерли в воздухе, а затвердевшие соски коснулись спины Фанни.

Фанни попыталась приподняться на локтях.

– Прошу тебя, Ли, дорогая, давай не будем ссориться. Дай мне повернуться, я хочу обнять тебя.

– Ты не должна уделять столько времени такому несимпатичному человеку.

– Ли, прошу тебя… Ты такая тяжелая… Мне трудно дышать.

Натали продолжала крепко держать ее.

– Мне бы следовало раньше догадаться. В конце концов чего еще ждать от убийцы…

– Ты о чем? Что это за бред? – Фанни начала сердито вырываться.

Натали облизнула губы и вонзила свои длинные красные ногти в нежную кожу Фанни на внутренней стороне бедер.

– Он же убил эту Бернарди, не так ли? – Она засмеялась. – Фанни, cherie, ты же сама мне рассказала!

– Черт бы тебя побрал, Ли! Ты делаешь мне больно!

Натали внезапно отпустила ее.

– О господи, Ли! – Судорожно глотая воздух, Фанни все никак не могла отдышаться. – Лучше бы я вообще не говорила с тобой о Дэне.

– А зачем же ты говорила?

– Это называется доверием, черт возьми! – Слезы ярости и обиды навернулись на глаза Фанни. – Я хотела, чтобы ты узнала его, поняла получше, потому что он дорог мне. И потом ты сама все время приставала ко мне с расспросами и так обижалась, когда я пыталась о чем-то умолчать, что в конце концов я сдалась. – Она вдруг вспыхнула, что с ней случалось редко, багровая краска залила ее обычно бледные щеки. – Если Дэн когда-нибудь узнает, что я предала его доверие, это будет означать конец нашей дружбы. А если ты хоть словом обмолвишься о том, что я тебе рассказала, я…

– А что ты сделаешь? – Натали внезапно перекатилась на спину и заложила руки за голову, сплетя пальцы. – Ты меня больше не хочешь, Фанни?

– Нет, не хочу. Пока ты ведешь себя как первостатейная стерва, между нами не может быть ничего общего.

– А как же еще должна вести себя первостатейная стерва?

Губы у Фанни побелели.

– Предупреждаю тебя, Ли, если ты посмеешь сказать хоть слово о…

Глаза Натали превратились в ледяные щелочки.

– А я спросила, что ты собираешься предпринять в этом случае? К тому же, Фанни, – добавила она уже мягче, – ты же не можешь отрицать, что Стоун убил эту женщину. Ты мне сама об этом сказала.

– Ты прекрасно знаешь, что именно я сказала! Эта несчастная сучка умерла, пока они были вместе. Это ведь не одно и то же, верно?

Натали откинула со лба волосы и пожала плечами.

– Я никакой разницы не вижу. Он затрахал ее до смерти, разве не так?

На следующее утро, пока Барбара, лежа на кожаном гимнастическом мате, делала упражнения, Даниэль остановился в дверях спальни с чашкой кофе в руках.

– Я покормил Кота, – сообщил он. – Учти это, если он попытается выцыганить у тебя второй завтрак.

– Я это учту. – Барбара осторожно приняла сидячее положение и похлопала себя по животу. – Еще максимум пара месяцев, – сказала она, – и придется распрощаться с «Волосами».

– Ты хорошо себя чувствуешь? – встревожился он.

– Я чувствую себя потрясающе, – улыбнулась она, – но наш сабра начинает занимать все больше места.

– Тебе будет тяжело? Я хочу сказать – расстаться со сценой?

– Ты шутишь? – Она покачала головой. – Дэнни, мне повезло, что меня вообще взяли в спектакль. Хоть на время. – Она с легкостью вскочила на ноги. – Просто, хочешь верь, хочешь нет, но есть вещи более важные для меня, чем карьера. – Подойдя к нему, Барбара поцеловала его в шею. – От тебя так чудно пахнет… Ты уверен, что тебе надо куда-то идти?

– А если я скажу «нет», ты уделишь мне время?

Она наморщила носик.

– Ну… Майк просил меня прийти сегодня утром пораньше. У нас были замечания после субботнего спектакля и…

Даниэль остановил ее поцелуем в губы.

– Увидимся позже.

– Дэнни?

– Да, любовь моя?

Барбара заговорила не сразу:

– Ты ведь не скажешь Фанни? Насчет Натали?

Даниэль задумчиво покачал головой.

– Я просто не представляю, как ей об этом сказать. Тем более что ты скорее всего права: ее чувство к Фанни может быть и искренним.

Барбара сжала его руку.

– Постарайся поверить в это, Дэнни. Тебе станет легче.

Он заставил себя улыбнуться.

– Мне придется что-то придумать… как-то объяснить свое вчерашнее поведение. И мы оба должны называть ее Ли, не забывай. – Улыбка на его лице превратилась в кривую усмешку. – Хотя вряд ли нам придется часто сталкиваться. Что-то подсказывает мне, что после вчерашнего фиаско Ли Шихлер жаждет новой встречи со мной не больше, чем я с ней.

За завтраком у Фанни Натали так явно искала примирения, что даже заставила себя поблагодарить Дженну за свежевыжатый сок, яйца, гренки и кофе.

– Пожалуй, она не так уж и плоха, – заметила она, обращаясь к Фанни, когда Дженна вышла из комнаты.

– У меня просто дух захватывает, когда я слышу от тебя такие слова, – ледяным тоном отозвалась Фанни.

– Я же извинилась за то, что сказала вчера. Неужели ты не можешь простить меня, cherie?

Она потянулась к Фанни, но та отпрянула.

– Честно говоря, Ли, я не знаю. Дело не столько в том, что ты сказала, нет, дело в том, как ты это сказала. Ты иногда бываешь настоящей стервой. – Взгляд у Фанни был настороженный. – И я тебя уже предупреждала: мне не нравятся садистские игры. Я считаю, что они не имеют ничего общего с настоящим чувством.

Натали виновато опустила голову.

– Я знаю, – сказала она покаянным тоном. – Прошу тебя, поверь мне, Фанни, я очень, очень сожалею. – Она сложила руки на коленях как примерная девочка. – Сказать тебе по правде, cherie… – Она вздохнула. – Я ревновала тебя к Стоуну.

– Не морочь мне голову, Ли. Можно подумать, что мы с Дэном любовники!

– Ты мне сама говорила, что любовь бывает разная.

Фанни смягчилась.

– Иногда, Ли, я не уверена: то ли ты ребячишься, то ли ты стерва, то ли просто круглая дура.

– Вот так-то лучше, – захихикала Натали. Она вскочила на ноги и обвила руками шею Фанни. – Так гораздо лучше. Вот теперь ты похожа на мою прежнюю обожаемую Фанни.

Фанни задумчиво поджала губы.

– Знаешь, ты для меня полнейшая загадка.

– Я знаю. – Натали, ласкаясь, потерлась щекой о щеку Фанни. – Поцелуй в знак примирения?

– Только если ты пообещаешь сделать над собой усилие и наладить отношения с Дэном.

Натали снова села.

– Послушай меня, – заговорила она резко. – Только давай начистоту, без всяких фиглей-миглей, хорошо?

Фанни кивнула.

– Я твоему Стоуну понравилась не больше, чем он мне, в этом я уверена. Нет, не спорь, ты сама знаешь, что это правда. – Она передернула плечами. – Может, нам лучше просто избегать друг друга? Хотя бы на первое время. В конце концов, я приехала в Нью-Йорк к тебе, а не к Стоуну.

Фанни откинулась на спинку стула. В ее глазах ясно читалось разочарование.

– Против этого нечего возразить, не так ли? – устало вздохнула она.

– Нечего, – с улыбкой подтвердила Натали и взяла со стола кофейник. – А теперь, когда со всем этим дерьмом покончено, пойду-ка я сварю нам немного приличного кофе.

Фанни невольно рассмеялась.

– Ты неисправима, Ли.

– Верно замечено, – просияла Натали. – Итак, куда мы сегодня направимся? Я чувствую, нам надо потратить побольше денег.

– Ты иди, но боюсь, что сегодня тебе придется обойтись без меня.

– А я думала, мы пойдем вместе.

– Мне бы очень хотелось пойти с тобой, но сегодня это невозможно.

Натали опустила кофейник с подчеркнутой осторожностью.

– Почему?

– Я занята. У меня дела. Это же очевидно.

Натали выключила кофейник и выплеснула жидкость в раковину вместе с гущей.

– Только не для меня.

– Совершенно очевидно, что у меня нет и не может быть никаких причин, кроме деловых, чтобы не пойти с тобой, – терпеливо объяснила Фанни.

Глаза Натали холодно блеснули.

– А если я скажу, что для меня очень важно… что это жизненно важно не только для меня, а для наших отношений, чтобы мы провели сегодняшний день вместе?

Фанни опять вздохнула.

– Я могла бы встретиться с тобой позже. Возможно, после обеда. Такой вариант тебя устроит?

Натали резко повернулась к ней.

– Такой вариант?! – взвизгнула она. – Я что, ребенок, которого нужно немного побаловать? Ты предлагаешь уделить мне часок после обеда и хочешь, чтобы я этим удовольствовалась? Объясни толком, что за жизненно важные дела у тебя сегодня утром? Разве тебе мало твоего успеха? У тебя мало денег в банке? Неужели дела могут быть так важны?

Фанни подняла бровь.

– Ты закончила?

– Нет! – Натали перешла на крик, не помня себя от ярости. – Скажи мне, почему это так важно, черт подери?

Фанни с достоинством поднялась из-за стола.

– Уже меньше чем через час у меня назначена встреча, – негромко сказала она.

– Могу я узнать, с кем?

– С Дэном.

С этими словами она покинула комнату.

Лицо Натали побелело, она вся затряслась в припадке ярости и не смогла сразу совладать с собой.

– Je me rappelle de vous [32]32
  Я тебя помню (фр.).


[Закрыть], Зильберштейн, – прошептала она.