Текст книги "Жена для генерала (СИ)"

Автор книги: Хэйли Джейкобс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Спасибо, – поблагодарила девушка, отнимая свои ладони из рук Даналя. Тот нисколько не выглядел расстроенным.

Чай оказался вкусным, пусть и успел остыть. Руни уловила аромат луговых трав. Печенье было мягким и сладким, какой может быть только домашняя выпечка.

– Извини мою бесцеремонность, но где сейчас твой брат? – спросила Мэйрилин, когда чашка принцессы опустела.

Брунис пожала плечами.

– Я не видела его пару дней. Он не говорил мне, куда отправился. Но я уверена, что он где-то в столице.

– Где вы остановились? Стража проверяет все трактиры и гостиницы, – спросила Мэй.

– В доме премьер-министра, – опустила взгляд Брунис. Она вспомнила страх в глазах старика в ночном лесу, когда брат приказал ей убить и она двинулась на свою жертву. Если они узнают, будут ли относиться к ней по-прежнему? Как к гостье, а не как к убийце…

– Полагаю, сам хозяин дома мертв, – утвердительно сказала Мэй. Взгляд ее при этом никак не поменялся. Но не у всех была такая реакция. Эйвис шумно выдохнула, Уэсли, молча подпиравший стенку у двери, тихо цокнул. Даналь резко поднял взгляд, пытаясь прочитать выражение лица принцессы, которую привел с собой. Но лицо Брунис было лишь немного бледнее обычного.

– Да. Я убила его, – твердо, с вызовом произнесла та. Руни решила не ждать, надеясь на благосклонность этих людей и разочаровать их первыми. Она не благородная, добрая душа. Нет. И никогда таковой не была. Пусть уж лучше сразу сказать правду, чем потом мучиться, боясь, что узнают и их отношение к ней изменится. Да и вообще, почему она пытается сыскать их расположение. Брунис отвела взгляд в сторону, рассматривая подол своего плаща, запачканного грязью ходов подземелья.

– Это он приказал напасть на императора и отравить генерала? – спросила Мэйрилин, не реагируя на провокационный тон принцессы. Она догадывалась, какие чувства обуревали ее.

– Он ничего не приказывал. Лишь помог Хорвашу, подсказал маршрут императора и слабые места в охране, сколько человек будет в сопровождение, как они вооружены и тому подобное. Старик желал смерти всем: и императору, и его сыновьям, и генералу, – ответила Брунис.

Мэй кивнула, не спеша спрашивать что-то еще. В комнате воцарилась тишина. Принцесса немного расслабилась. После своего признания ей стало легче. Ей не нравилось, как служанка Мэйрилин смотрела на нее, но ничего с этим поделать Брунис не могла. Да и сама девушка понимала, что особого расположения и доверия не заслуживает. Тем страннее было для нее спокойствие на лице жены генерала и отсутствие презрения и раздражения в ее фиалковых глазах. Она никогда не видела таких чарующих, колдовских глаз. А когда-то принцесса считала рубиновые глаза самыми необычными на свете. Ошибалась.

– Мне вот что интересно: хотел ли твой брат убить Аррона тогда на охоте или нет? – задумчиво произнесла Мэйрилин. Ей казалось странным, что принц Хорваш, желающий взять реванш за проигрыш своей страны в войне, не спешит показаться, хотя ему известно, что сейчас генерал не в лучшей физической форме.

– Не знаю. Но у него всегда есть мысли, которыми он ни с кем не делиться, – сказала Брунис. Ее старший брат никому не доверяет и не раскрывает своих секретов. Даже ей, своей сестре.

– Ты знала, что лезвие клинка было отравлено? Знаешь, какой был использован яд? – Мэйрилин задала свой главный вопрос. Но девушка была готова к тому, что не узнает сегодня так нужных ей ответов. И она оказалась права: принцесса покачала головой.

– Я ничего не знала про яд и тем более не имею понятия, что за вещество было использовано, – Брунис почувствовала легкий укол вины. Это ее брат стал причиной того, что сейчас все эти люди отчаянно мечутся в поисках истины и лекарства. А сколько жизней загубила она сама этими руками?

Даналь хмурился, разглядывая напряженную позу Брунис, Уэсли смотрел в окно, и кто знает, о чем он думал. Эйвис задумчиво покусывала губу.

– Чего ты хочешь? – неожиданно спросила Мэйрилин, приводя всех в замешательство.

Принцесса подняла на нее взгляд, она выглядела испуганной. Неужели сейчас ее просто выставят отсюда? А если брат узнает, что она встречалась с женой его врага?

– Убежище? Помощи? Или ты хочешь остановить своего безумного брата и спасти невинного человека? Зачем ты согласилась прийти? – задавала Мэйрилин вопросы.

Брунис почувствовала, как быстро бьется ее сердце. Она поняла, что имеет в виду эта девушка с сиреневыми словно аметисты глазами. Готова ли она, принцесса Брунис, на риск? Как она может быть полезна этим людям и на что готова ради своей свободы от власти брата? Означает ли это, что Хорваш должен умереть? Это их цель?

Девушка вздрогнула, стоило этой мысли возникнуть в ее сознании. Стать свидетелем убийства родного брата. Нет. Не так. Знать и ничего не сделать ради его спасения. Но разве она не знала, еще когда следовала по пятам за высокой фигурой в плаще по улицам города и туннелям под ним, что к этому все и приведет?

Чего она хочет? Справедливости? Правды? Свободу? Разве она сама не такая же, как и брат. Сколько крови у нее на руках, сколько лжи и боли…

«Живи, только останься в живых…» – звучал в ушах голос матери. Заслуживает ли она жизнь, когда Хорваш должен умереть?

– Я помогу вам. Хочу искупить вред, что причинил… мой брат, – выдавила Брунис.

Мэйрилин кивнула, принимая такой ответ:

– Хорошо. Ты понимаешь, что тебе нужно будет вернуться к нему? – произнесла жена генерала, в ее голосе не было ни волнения, ни жалости.

– Нет! – резко воскликнул Даналь. – Мэйрилин, ты осознаешь, о чем просишь?

«Просишь рисковать ее собственной жизнью» – про себя подумал доктор.

– Да, – ответила Брунис супруге генерала, игнорируя восклицание темноволосого мужчины.

– Спятила? Мы найдем другой способ. Рисковать собой ради призрачной информации, шанс которую узнать невелик! – кричал Даналь. Лицо его побагровело от напряжения, на шее выступили вены.

– Не смей кричать на Мэй! – зашипела Эйвис.

– Твоя подруга чокнулась! – сказал ей Даналь. – Думаешь, мне не хочется спасти Ара? Но это не значит, что одна жизнь ценнее другой, – доктор смотрел прямо в глаза Мэйрилин, безуспешно надеясь увидеть в них понимание.

– Теперь я знаю, почему ты решил стать врачом, – произнесла Мэйрилин.

– Этот принц безумец! Он вырезал целый целительский корпус. Заявился в столицу выигравшей войну империи и убил императора. Просить его сестру рисковать своей жизнью, чтобы узнать крупицы информации о яде у чокнутого братца это посылать человека на верную гибель. При этом неизвестно, в курсе ли он уже о том, что она сейчас у нас! – заводился все больше Даналь.

Уэсли удивленно поглядывал на доктора: на его памяти это впервые, когда он так взбесился. Виконт принялся с наслаждением наблюдать.

Брунис удивленно смотрела снизу вверх на поднявшегося на ноги кричащего мужчину. Если бы хоть кто-то из ее семьи был бы немного похож на него, оказалась бы она сейчас здесь? Была бы ее жизнь другой? Но на ее стороне никогда никого не было. Все это пустые мысли, прошлое не изменишь.

– Я ухожу. Буду ждать брата, думаю, он скоро вернется.

– Мы будем следить за резиденцией премьер-министра. Если заметим что-то подозрительное, начнем действовать, – кивнула принцессе Мэйрилин.

Брунис поднялась и через несколько секунд словно растворилась в воздухе, так искусна она была в магии и боевых искусствах. Даналь лишь успел повернуться в сторону распахнувшейся створки окна. Доктор сжал челюсть так, что заиграли желваки.

– Это было обязательно? – спросил он спустя несколько минут напряженной тишины, когда стал понемногу приходить в себя.

– Это был ее выбор, ты сам слышал, – прервал свое молчание виконт Уэсли Агавин.

– Она не осознает всей опасности…

– Прекрасно она все осознает, – перебила Дана Мэйрилин. – Как никто другой. И все же готова рискнуть, за это я очень благодарна.

Даналь нахмурился, сжимая руки на подлокотнике кресла куда снова опустился.

– Вы понимаете, что если Хорваш узнает, то он, не только не моргнув глазом убьет ее, но и не оставит всех нас в покое.

– Как будто он оставил в покое Ара, а заодно и нас. Выжидает, подлый змей, подходящего случая. В таких условиях лучше первыми нанести удар, – не согласился с брюнетом Уэсли.

– Тем не менее бросать в змею камнем, не зная ядовитая она или нет, не самая лучшая идея, – сквозь зубы ответил Дан.

Мэйрилин опустила голову, останавливая свой взгляд на брошенной на кофейный столик салфетке со следами крови. «Одна жизнь не ценнее другой?» – этот постулат был известен ей задолго до сегодняшних событий. Но разве это так? Жизнь Аррона должна быть для нее равноценна жизни незнакомой ей до сегодняшнего дня девчонки? Нет. Она человек, не святая, и жизнь одних для нее будет всегда дороже других, какое бы они положение в обществе не занимали. Все люди равны – что за утопия. Разве жизнь добропорядочного человека равноценна жизни преступника? И что вообще подразумевается под ценой? И кто ее платит? Мэйрилин этого не знала, все, что ее заботило, это то, что жизни ее родных и близких ей дороже всех благ этого мира, и за них она готова отдать свою душу и вырвать из груди сердце. И, если так подумать, это цена, которую она готова заплатить.

* * *

Когда-то этот дом произвел на Брунис приятное впечатление. Конечно, он не мог сравниться своей роскошью и величием, а также размером, с дворцовым комплексом замка, в котором родилась и провела всю свою жизнь принцесса. Но было что-то такое в деталях, что говорило о том, что когда-то в этом доме царила любовь. Уютные подушки на диванах в кабинете главы дома, вставленные в рамки детские корявые рисунки, развешанные в длинных коридорах наряду с полотнами знаменитых художников, вязанное потрепанное временем одеяло, забытое на веранде в кресле – все это было такой мелочью, но отчего-то заставляло сердце Брунис сжиматься. У нее такого никогда не было.

Старик премьер-министр любил свою дочь, она была его единственной семьей. После того, как он умер от ее меча, принцессе было тяжело находиться в этом доме; ей казалось, что сами стены смотрят на нее обвиняюще. Всех слуг по приказу брата убили, их родственникам щедро заплатили, чтобы держали языки за зубами и пригрозили. Теперь поместье опустело.

Брунис под покровом ночи скользнула в дом. Было так темно, что невозможно было разглядеть ничего перед собой. Но это не мешало принцессе. Ее рубиновые глаза давно привыкли к темноте. Она знала, что несмотря на то, что Хорваша сейчас здесь нет, его соглядатаи-стражи, верные и преданные хозяину словно псы, готовые за него умереть, были рядом. Он даже не счел нужным обмануть ее, что это ради ее безопасности они всегда вооружены и не спускают с нее глаз. Зачем, когда и так понятно, что одно слово и Брунис умрет от рук такого же палача.

Вопрос, заданный Мэйрилин все еще крутился в мыслях девушки. Чего она хочет? Руни и сама не знала ответа. Всю ее жизнь за нее решали другие. Просто жить, как просила ее мать перед своей смертью – достойна ли она жизни? Продолжить быть подле брата, такая участь ей не нова и привычна. Нет, Хорваш безумен…. А она сама разве трезва в памяти и помыслах?

Принцесса так и не пришла ни к какому выводу. Пожалуй, ей пока не стоит об этом думать.

Комната бывшего главы дома была самой большой спальней в поместье. Площадью она уступала разве что библиотеке на первом этаже. Именно здесь, прямо на постели покойного премьер-министра, которого приказал убить, и спал Хорваш, когда возвращался, что, однако, бывало, не часто.

Личных вещей было немного. Брунис была знакома с повадками наследного принца Дарданской империи: он не любил бесполезных вещей. Несколько комплектов сменной одежды, оружие, какие-то книги и рукописи, письма, как запечатанные и неотправленные, так и полученные от других людей, не все имена на конвертах были знакомы принцессе. Она сама не знала, что искала.

Стражи внутри дома не было. Она слышала еле различимые голоса с улицы сквозь распахнутое окно. Брунис надеялась, что сегодняшние ее действия, особенно визит в дом генерала останется для всех незамеченным. Но что-то подсказывало девушке, что она тешит себя призрачными надеждами. Тем не менее, отступать уже было поздно.

В кожаном потертом ежедневнике, отсыревшие желтоватые страницы которого были девственно пустыми, Руни заметила на полях где-то в середине странный символ. Что это? Может ли пригодиться? Девушка отогнула уголок листа и оторвала край.

В первом ящике прикроватной тумбы, где, как видимо, Хорваш хранил свои банные принадлежности – здесь была бритва, кусок мыла и разные флаконы, многие из которых были без этикеток и подписей – Брунис бросился в глаза странной формы бутылек с черной маслянистой жидкостью. Мог ли брат хранить яд, которым отравил генерала, подле себя? Думал, что это вещество еще может ему пригодиться?

Забирать вот так вещь Хорваша – значит подписать себе смертный приговор. Девушка коснулась груди, где под слоем одежду, в ложбинке между грудей теплился кулон, который она носила на длинной серебряной цепочке. Это был не простое украшение, а настоящее оружие. Камень в медальоне имел редкое свойство поглощать и хранить в себе жидкости – очень нужное и полезное приспособление для мага принуждения. Кровь объекта усиливала контакт и делала жертву безвольной.

Брунис осторожно откупорила флакон с подозрительным веществом, и крохотная черная капелька упала в центр прозрачного словно горный поток камешка. Мгновенно цвет его переменился, став обсидиановым. Принцесса быстро вернула кулон обратно. Даже Хорвашу неизвестна тайна этого медальона.

За окном стало совсем темно. Даже лунный свет не проникал, так облачна была эта ночь. Брунис опустила взгляд своих рубиновых глаз, чтобы осмотреть покрытый пылью пол. У стены стояли сапоги, испачканные грязью и темно-бордовой, похожей на запекшуюся кровь, коркой, рядом прислонился поблескивающий временами меч. Этот клинок Брунис никогда не нравился, хотя причин для этого не было. То, что в нем была заключена какая-то магическая сила было очевидно. Хорваш никогда не говорил об этом при ней. Не только у Брунис были секреты.

В свете зачарованного лезвия Брунис сначала подумала, что ей показалось. Между деревянных половиц поблескивал странный предмет. Девушка присела на корточки и поскребла ногтем. Вытащить застрявший объект удалось не с первой попытки: расщелина между досок была очень узкой, и кончики ее пальцев не могли ухватиться. Но ей удалось и скоро находка отправилась туда же, что и кулон – в декольте, поддерживаемое корсетом, надетым поверх черной блузы.

Стало еще темнее, значит, скоро уже рассвет. Пора уходить. Брунис обогнула кровать, до двери было рукой подать.

– Куда-то собралась, сестра? – раздался в спальне голос принца.

Девушка замерла ни жива ни мертва. Стало холодно, ее затрясло.

– Я заходила проверить, не вернулся ли ты? – произнесла Руни, не оборачиваясь. В ответ ей тишину разрезала едкая усмешка.

– Тебе интересно, где я был? – насмешливо сказал Хорваш. Этот тон Брунис знала хорошо, кому-то он казался дружелюбным, но не ей. Совсем ему не было весело.

– Разумеется, я беспокоюсь за тебя.

Это была чистая правда.

– Моя сестра такая заботливая. И в дом генерала, тебя, разумеется, пригнала забота обо мне.

Принцесса почувствовала, как клинок прижался между лопаток. Когда Хорваш успел оказаться так близко?

– Я знал. Видел в твоих глазах.

Она

тоже смотрела на меня так перед смертью…Этот мерзкий взгляд…

Брунис поняла, кого имел в виду брат. Флорина. Девушку, что когда-то была его невестой, но умерла от болезни. Теперь принцесса уже не была так уверена в причине ее смерти. Брунис не подозревала, что Флорина была дорога Хорвашу. Хотя она ничего не знала о его личной жизни. Спустя столько лет он все еще не обручен и не женат. Для наследного принца, главного кандидата на престол, это обстоятельство не в его пользу. Женитьба на правильной партнерше может укрепить позиции нового императора и обеспечить влияние на аристократию. Неужели он все это время держал траур по почившей невесте?

Клинок надавил сильнее, девушка чувствовала, как по спине вниз ползла горячая струйка крови.

– Такой же взгляд. Захотелось даже вырвать эти глаза. Но она умерла раньше, – продолжал Хорваш, от его голоса Брунис мутило. Как было бы хорошо окажись все это сном. Вся ее жизнь, как здорово, если бы все обернулось всего лишь сном… Ночным кошмаром…

– Была такой же жалкой, как и ты, моя дорогая сестра. Я даже пытался спасти ее, лекарство искал…В ее крови был тот же яд, что и в жилах этого

генерала

, который передала ему его грязная мамаша. Подумать только, если бы события тех лет развернулись иначе, сейчас это отребье было бы наследным принцем самой большой и влиятельной империи. К счастью, всю его семейку перебили словно мух, диву даюсь как этому ублюдку удалось выжить. Но это ненадолго, – Брунис слышала усмешку в голосе брата.

Девушка не поняла, о чем говорил Хорваш, но сейчас его слова заботили ее куда меньше лезвия, прижатого острием к спине. Одно движение, и она проститься с жизнью. Принцесса прикусила губу до крови. Ей было так страшно.

– Я знаю, зачем ты пришла. Хочешь спасти его, помочь ему сохранить жизнь… Как опрометчиво с твоей стороны, сестренка. Но ты никогда не умела выбирать нужную сторону. Иначе не оказалась бы подле меня. Признаюсь, эти годы твоей самоотверженности сослужили мне неплохую службу… Но я никогда не допускал мысли, что приручил тебя. От людей нельзя ждать верности, – тихо засмеялся говоривший.

– Где же твои новоприобретенные друзья? Отправили тебя на смерть словно пушечное мясо? Они ведь прекрасно ждали, что тебе грозит, идиотка! И все равно ты решила меня предать. Желаешь мне смерти… Считаешь меня сумасшедшим.

Я хотел дать тебе шанс: если бы не сунулась ко мне в спальню и не рыскала бы как крыса, может быть, этот принц пощадил бы свою младшую сестру. Как никак ты последняя моя

живая

родственница. Ну и отец, но это временно, – Хорваш говорил так, будто все уже давно разрешилось и по их отцу уже справляют траур.

– Не бойся, – наклонился к уху Брунис мужчина. Девушка по-прежнему не видела лица брата, но лучше ей от этого не было. – Ты будешь жить, как и хотела твоя простолюдинка-мать. Как только отец спутался с торговкой? Но да ладно, оставим. Я

дам

тебе понять, что жизнь может быть хуже смерти, – в голосе Хорваша зазвучала сталь.

* * *

Дни, часы или прошли уже годы… Брунис с трудом разлепила глаза. Она лежала на полу. Тело болело так, что невозможно было пошевелиться. Принцесса могла только моргать.

Потолок гостиной был украшен лепниной. Хрустальная люстра горела всеми свечами. В комнате было светло. Сейчас день или ночь? Сколько прошло времени? Этого Брунис не знала. Зато знала агонию, не покидающую каждую клеточку тела.

Она была одна. По крайней мере присутствия Хорваша девушка не чувствовала… С потолка на нее смотрели фигуры святых и хоровод богов и богинь из белого камня. Брунис не знала, что лучше жить или умереть. Девушка закрыла глаза.

6

«Серебряное пламя»

Генерал Аррон Астигар почувствовал, когда Мэй покинула резиденцию. Поздней ночью она тихо закрыла за собой дверь спальни и исчезла во тьме улиц столицы. Ар предполагал, что его жена от него что-то скрывает или недоговаривает. Пожалуй, ему было немного не по себе от этого. Ему казалось, что его самочувствие гораздо улучшилось благодаря помощи Даналя и его тело пришло в прежнюю форму. Но известия о нахождении в его организме смертельных ядов стерли все надежды на счастливое будущее, как бы генералу не хотелось сдаваться и продолжать верить в лучшее. Словно маленький голосок нашептывал ему, что он не избавиться то этой отравы, что он не проживет долго, что он оставит свою Мэй-Мэй…

Аррон понимал, что с его друзьями творится что-то неладное. На Даналя с его черными кругами вообще было страшно смотреть. Мэйрилин была бледнее, чем обычно и чаще смотрела куда-то вдаль, задумавшись о чем-то неведанном, недосягаемом ее мужу. Особенно в последние пару дней все словно чего-то ждали, но будто не дождавшись, решили пойти и проверить лично. И генералу, хозяину резиденции конечно же ни о чем не сказали.

Мужчина старался не держать обиду на своих близких, но то, что они что-то от него скрывают, его все же тревожило. Особенно беспокоила мысль, что, если он не вмешается, кто-либо из них может пострадать.

Аррон еще раз окинул взглядом, где еще недавно на кровати подле него лежала его супруга, молча встал на холодный деревянный пол, оделся, застегнул на поясе ножны со своим самым верным товарищем, острым клинком, что сопровождал его не водном поединке и битве, и не считая нужным выходить через главный вход и попадаться дежурным слугам на глаза, перемахнул через подоконник и исчез в ночи.

Мэйрилин стояла через улицу напротив дома премьер-министра, где, как сообщила несколько дней назад принцесса Брунис, в данный момент обосновалась она сама и ее брат принц Хорваш. Уэсли перекачивался с пяток на носок, руки в карманах, никакого волнения или тревоги он не испытывал. Что нельзя было сказать о Данале, стоящем от жены генерала по другую руку.

– Так тихо. Так и должно быть? – спросил доктор, не обращаясь ни к кому конкретно.

– А ты что думал, они должны приветственную вечеринку по случаю нашего визита закатить? – не удержался как обычно виконт Агавин.

Эйвис смотрел не в сторону наводящего мрачные мысли скрытого во мраке дома, а на выражение лица своей «мисс».

– У него не много людей. Я слышу, как они передвигаются. Значит, их навыки хуже, чем наши.

– Даналь, – позвала Мэй, и, когда доктор обернулся к ней лицом, девушка серьезно заглянула в его черные глаза, – у тебя будет только одна задача. Найди принцессу и сделай так, чтобы с ее головы не слетело ни волоска пока мы не проложим выход. Нас уже ждут, так что войти не проблема, но выйти всем вместе…

Дан кивнул, что понял. Остальные молчали. Мэйрилин вздохнула, по телу разлилось возбуждение от предстоящей схватки. Давно она не испытывала подобного, и соврала бы, если не находила это чувство немного приятным. Но в этот раз она делает это не ради денег или по приказу, а потому, что хочет защитить того, кого любит.

Стена, ограждающая территорию поместья премьер-министра, была довольно высокой, но она не была препятствием для тех, кто владел боевыми искусствами или магией. Вошедшие не пытались скрыть свое появление. На улице вокруг дома никого не было. Кажется, им нужно войти внутрь. Все окна были плотно закрыты, но вот двери главного входа широко распахнуты, на полу перед крыльцом растянулась полоса зажженного изнутри света.

Мэйрилин чувствовала на бедре тяжесть кинжалов, она покрепче стиснула в руке рукоять своего тонкого похожего на саблю клинка. Как приятно, что она наконец одела не платье.

За широкими дверьми в холле догорала одинокая свеча. Кроме нее других источников освещения не было. Уэсли щелкнул пальцами и на его ладони появился маленький сияющий пульсирующий комочек света. Ребята заметили заброшенность этого дома, пыль на полу и подсвечниках на стенах, листву, которую возможно занесло внутрь ветром сквозь открытую кем-то давно створку окна.

Никаких звуков слышно не было, так что им не оставалось ничего другого как продолжать идти вперед, в сторону сердца дома – гостиной. Места, где хозяин встречает своих гостей.

Тяжелая дверь из темного дуба была приоткрыта, Уэсли погасил свой огонек, Мэй распахнула створку настежь. Шикарно украшенная в золоте и изысканном орнаменте комната была залита светом множества зажженных свечей. Было такое чувство, что их собрали здесь со всего дома. Будто это были софиты для сцены. Но то, что они подсвечивали, Мэй и ее сопровождающим не понравилось.

На полу растянулась девушка. Она лежала на спине, ее руки были раскинуты словно ангельские крылья. Когда-то каштановые волосы были белее мрамора, залитого сейчас алой кровью дочери императора Дарданской империи.

Эйвис тихо охнула, Уэсли рядом сжал ее плечо, чтобы она не двинулась вперед. Мэй не видела Даналя позади себя, но могла представить сейчас его лицо и взгляд. Возможно, доктор даже винит ее в произошедшем.

Как можно было поступить так с родной сестрой?

– Она жива, – раздался эхом голос. Скоро появился и его обладатель. Принц Хорваш вышел из-за колонны, где позади в стене видимо скрывалась потайная комната.

Это был высокий, мощного телосложения мужчина, может быть немного старше генерала Астигара. Его скулу пересекал уродливый красноватый рубец, очевидно шрам от оружия. Такие же как у Брунис рубиновые глаза полыхали словно лесной пожар. Теперь брат с сестрой еще больше были походили друг на друга: серебряные от седины волосы принца лежали на плечах, в то время как успевшие полностью поменять свой оттенок с коры дуба до ртутного пряди принцессы разметались на полу, слипшись от подсохшей крови.

– Проходите, не стойте в дверях, – развел руками принц, приглашая пришедших переступить порог гостиной.

Уэсли вышел вперед, закрывая собой девушек.

– Надо же, какое благородство, виконт, – одобрительно кивнул Хорваш и оскалился в улыбке.

Сам он тем временем присел на кресло, которое возвышалось рядом с распластанным бессознательным телом Брунис словно некое подобие трона, и скрестил ноги, откидываясь поудобнее. На хлюпающие звук, что издавали его сапоги при соприкосновении с скользкой от бордовой крови мраморной плиткой, принц нисколько не обратил внимания, жадно оглядывая одного гостя за другим. Других людей Мэйрилин в комнате не заметила. Неужели он действительно отозвал своих воинов и встречает их один?

– Да, не принц, но видимо благородней тебя, – выплюнул Уэсли, глядя на Хорваша с нескрываемым отвращением.

– О, прошу прощения, где же мои манеры. Проходите, присаживайтесь, – повел рукой в сторону роскошного дивана принц, улыбка не сползала с его губ.

– Не хотите? Ну, ничего не поделать, – пожал плечами мужчина, когда никто из компании Мэйрилин не двинулся с места.

– Зачем вы поступили так с собственной сестрой? – не выдержал Даналь, который не отрывал глаз от тела Брунис. С каждым ее еле заметным вдохом он чувствовал мимолетное облегчение и ждал следующего.

– Уважаемый доктор знаком с моей младшей сестрой? Брунис о вас ничего не говорила. Хотя, за эти три дня она вообще почти ни слова не проронила. Жаль, а я питал такие надежды.

Видите ли, дорогие гости, она посмела меня предать, но я думаю, это вам уже известно. А предателей я не люблю. Псина становится бесполезной, стоит ей укусить руку, что ее кормит. Тогда в ее существовании нет больше никакого смысла, – ощерился Хорваш.

– Кто это там, сама жена генерала? – наклонился в сторону принц, пытаясь разглядеть из-за спин Уэсли и Даналя Мэйрилин.

– Мэйрилин Тилер из Шаринварда. Жертвенная принцесса договорного брака между двумя империями, что разрушили мою страну и растоптали многовековую гордость нашей фамилии. Наследница угасшего великого рода Амалер по женской линии…Вижу-вижу, вам передался этот фамильный цвет глаз. Вы могли заметить, мы с Брунис тоже обладаем подобным родовым знаком…Да…

Как поживает ваша матушка? Тяжко, наверное, столько лет провести в незнании. Почему предыдущий император обвинил ее семью в измене и избавился от всех членов рода, не щадя даже детей? По ироничной случайности только ей и удалось выжить, да еще произвести на свет дочь. К счастью, родился не мальчик…

Хорваш говорил, растягивая слова и наслаждаясь знанием, которое доступно только ему. Он бросал много намеков и фактов, но не спешил говорить прямо. Мэй старалась держать лицо, не проявляя заинтересованность или обескураженность. Она не понимала, почему принц тянет время и рассказывает это все.

– Чем ты отравил Аррона? – терпение Мэйрилин не было вечным, она отодвинула застывшего Уэсли и упрямо встретилась взглядом с рубиновыми глазами, в которых плескалось безумие.

– О, так сразу, только встретились и уже на «ты». Хорошо, я тебе подыграю…Ничем таким особенным. Я сам не ожидал, что он продержится так долго. А новостей о кончине все не было и не было… Тогда я стал искать в чем причина, и наткнулся на кое-что интересное.

Ах, Великая Иллидара, империя, которую мы теперь можем посетить разве что в своем воображении! – расплылся в мечтательной улыбке мужчина в кресле.

«»»

– Как удивительно совпало, в утробе матери нашего славного генерала уже травили. И этот яд годами не подавал никаких признаков своего существования. Кто мог подумать, что вещество, которое должно было убить его, в итоге однажды спасет ему жизнь! Но это ненадолго, – посерьезнел Хорваш, на его лице было написано презрение и злоба.

Мэй осторожно осмотрела комнату. Не мог принц встречать их в одиночестве. Где-то должны были прятаться его воины. Подобраться к принцессе было невозможно: она лежала прямо перед Хорвашем. Звероподобный мужчина, заметив изучающий взгляд Мэйрилин, скривил губы в насмешке, видимо понял, что она думает о том, как спасти Брунис и выбраться отсюда.

– Ну не торопитесь, у нас полно времени. Думаю, моя любимая сестрица продержится еще пару часов. К сожалению, я не прихватил погребальный саван с гербом семьи, мой просчет, – развел руками принц.

Даналь шумно выдохнул.

– Кстати, виконт, мои соболезнования. Скоро ведь очередная годовщина гибели бывшего виконта и виконтессы, – голос Хорваша не содержал ни грамма жалости или грусти, с которыми принято произносить подобные слова. Его глаза радостно горели, было видно, что он наслаждался промелькнувшей на лице Уэсли вспышкой боли.

– Ах ты гаденыш, сейчас получишь! – подался вперед виконт, сжимая руки в кулаки. Безрассудная ярость сменила мимолетную слабость мужчины.

– Стой! – успела среагировать Эйвис, обнимая блондина со спины и останавливая его порыв. – Он только этого и добивается, пожалуйста остановись, – шептала девушка.

Уэсли замер. Его рука была вскинута в замахе, готовая обрушиться на Хорваша. Виконт плотно сжал челюсть и отвернулся, ослабляя хватку Эйвис. Но Уэсли остался на месте, освободившись от обнимающих рук. Хорваш цокнул, снова поочереди переводя взгляд с одного гостя на другого.

– У каждого свои секреты, верно? Даже между близкими родственниками могут быть тайны. Уважаемый доктор, вам нужно поскорее рассказать правду, будет обидно, если вы умрете, и истина умрет вместе с вами.

Мэйрилин по-прежнему не отводила от Хорваша пристального взгляда, но слова принца и для нее самой были неожиданностью. Было ясно, что у Уэсли и Дана есть какие-то тайны, но как об этом пронюхал принц. Откуда он столько знает? Кто его информатор? Может ли кто-то стоять за его спиной?