Текст книги "Гений"

Автор книги: Хенрик Лангеланн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Ты хочешь сказать, что все не так страшно? – Кристиан нервно пил маленькими глотками «Мункхольмен».

– Ну-y-у… В твоей ситуации… Ведь ты все-таки работаешь в области медиа. Люди ожидают, что работающие в этой отрасли кое-что понимают в культурном наследии.

– А Гамсун – не культурное наследие?

– Гамсун – вполне культурное наследие. Но Гамсун – это клише. И если есть нечто, что культурные люди презирают больше всего прочего, – так это как раз именно клише.

– А что, по-твоему, мне надо было ответить? – Кристиан заметил, что начал раздражаться.

– Послушай, Кристиан, если ты действительно хочешь хоть немного разбираться в писателях и читать то, что даст тебе ключ к их мировоззрению, то тебе следует прочитать Дага Сольстада. И Тесса будет тобой гордиться.

– Даг Сольстад? Так я же его… Кристиан задумался. – Так это же его книги лежат у Тессы на тумбочке!

Они иронически усмехнулись друг другу.

– Я не удивлен. Он один из самых известных современных норвежских писателей с тех пор, как…

– Но Тесса говорила что-то… Он ведь не марксист-ленинист?

Эрленд собрался было ответить, но замолчал, увидев взгляд брата.

– Я считаю, что в Рабочей коммунистической партии было что-то садистское, – продолжил он серьезно. – Заставлять людей следовать генеральной линии партии или государства жестоко.

– Ну не знаю…

Эрленд задумчиво посмотрел в окно. Затем продолжил:

– Но я все же склоняюсь к тому, что в движении РКП в ранние семидесятые годы было нечто мессианское. Ты не видишь сходства между событиями того времени и тем, что происходит сейчас? Только с обратным политическим знаком? Просто сейчас мы перешли от рабочего коммунизма к виртуальному коммунизму. Сейчас собираются не на выборах, а на веб-страницах и жертвуют не для революции, а для информационно-технической революции. – Эрленд криво улыбнулся. – Но Сольстад вмещает в себя намного больше. Мне кажется, он похож на молочный шоколад «Фрейя» – маленький кусочек Норвегии. Знаешь, тебе неплохо было бы прочитать самому. – Он помолчал и осторожно взглянул на старшего брата. – Кстати, насколько я знаю, он был другом отца.

Кристиан закрыл газету.

– Отлично, Эрленд, спасибо. Пойду, попробую почитать что-нибудь из этого Сольстада.

– И вот что, – сказал Эрленд, когда Кристиан поднялся, – вполне может быть, что сначала ты найдешь его немного трудноватым. Он пишет длинными предложениями и рассуждает несколько пространно. Но ты не пожалеешь, если осилишь его. И, когда в следующий раз тебя будут интервьюировать для «Экономического ежедневника», тебе будет чем блеснуть.

ГЛАВА 11

Sc

После нескольких отсрочек Кристиану наконец удалось договориться с Буссе о встрече, чтобы обсудить проект «Сехестед».

– Пять тысяч крон? Ты что, издеваешься надо мной? Ты не смог использовать жалких пять тысяч крон в баре за два вечера? Как ты думаешь, в какой отрасли мы работаем? В обществе трезвости? Или как? Ты разочаровал меня, Хенрик. Я от тебя такого не ожидал, – услышал Кристиан голос Буссе Шенкенберга, когда остановился перед стеклянной конторкой шефа «Скандорамы».

Кристиан посмотрел на часы: он пришел секунда в секунду. Прямо перед поездкой он поменял «Патек» на спортивные часы «Джи-Шок Иллюминатор» фирмы «Касио». Он купил их в связи с заключением сделки с «Ашетт», когда Бьёрн повысил ему зарплату.

– В следующий раз постарайся, пожалуйста, быть поаккуратнее. Это важно. Люди обращают внимание на то, за что и как ты расплачиваешься. – Заглянув в дверь, Кристиан увидел, что шеф беседует с каким-то молодым парнем. Видимо, тот представил финансовый отчет о командировке, который явно не нравился шефу.

– Добрый день, – улыбнулся Кристиан, войдя в кабинет.

– А! Наконец-то вижу человека, у которого есть голова на плечах! – воскликнул шеф «Скандорамы». – Я думал, что нанят в качестве административного директора в крупнейший интернет-портал в Скандинавии, но иногда мне кажется, что я главврач современной больницы для умалишенных.

Он посмотрел на Кристиана и широко улыбнулся. Затем снова ткнул указательный палец в финансовый отчет и продолжил распекать беднягу:

– Пять тысяч – это слишком. Но поскольку ты молодой и неопытный стажер, на этот раз я тебя прощаю, но подобные счета из баров я больше не приму.

Молодой и неопытный внимательно рассматривал носки своих ботинок. Буссе повернулся к Кристиану:

– Двухдневная конференция в гостинице с представителями из рекламных бюро и интернет-компаний… И вот представитель «Скандорамы» приносит мне счет на сумму в пять тысяч крон! В таких случаях необходимо тратить минимум десять! «Скандорама» – не какая-то шарашкина контора. Если мы будем экономить на выпивке, то никогда не станем ведущим порталом Скандинавии. В следующий раз ты принесешь счет на сумму в два раза больше, понял?

Буссе указал стажеру на дверь, и тот мгновенно испарился.

– Пять тысяч крон! – Буссе с улыбкой покачал головой, потер пальцем нос и выбросил счет в мусорную корзину. – Ну ладно, хватит об этом! Итак, у нас пятнадцать минут.

Кристиан посмотрел на свои часы и сел за стеклянный стол для встреч. Он не возразил Буссе, хотя они договаривались на часовую встречу. Подать весь материал о проекте «Сехестед» за пятнадцать минут будет довольно сложно, но Кристиан весьма основательно подготовился к этому разговору. «Скандорама» как раз даст будущему проекту «Сехестед» возможность стать высококотируемым предприятием на бирже, и без быстрого увеличения стоимости его опционный договор будет стоить намного меньше.

Однако Кристиан молчал еще и по другой причине. Им овладела элементарная зависть: на руке у Буссе были часы от «Тимекса» – «Даталинк Интернет-мессенджер». Это были часы с автоматической установкой времени по спутнику, оснащенные электронной почтой и Интернетом.

– Извините, пожалуйста, – сказал Буссе и резко отодвинул бумаги на столе. – Я сейчас как раз занимаюсь планированием рыночной компании продвижения. И через четверть часа ко мне придут три представителя из «Курсива», изложат свои последние идеи. «Курсив» – это одно из крупнейших рекламных бюро, но легче от этого не становится. Боже мой! Они целых две недели потратили на размышления о принципиально новой концепции «Скандорамы». – Буссе скривился. – Я так устал от их идиотских предложений. Надеюсь, что в аду существует специальное место для рекламщиков. В прошлый раз они пришли с этой «патологически гениальной идеей» – как будто не я ее придумал. Почему, как вы думаете, я назвал три подотдела «Скандорамы» английскими словами «scan», «scope» и «scoop»^[10]? – Буссе фыркнул и вытянул из кучи бумаг небольшую картонку. – Вот все, что они выжали из себя за две недели.

Он показал листок Кристиану. Зелеными буквами на бирюзовом фоне было написано: «Sc».

– Это все, что они придумали. Две недели в медиаотрасли! Это же огромный срок! Но на этот раз я позволил себе немного их опередить. Что вы скажете об этом?

Он поспешно повернулся, достал из ящика стола небольшой лист бумаги и гордо положил его перед Кристианом.

Наверху было написано: «Подсекции „Scope“». Ниже следовал длинный список имен и разъяснений: «Screen & Scene» (Кино, театр и концерты); «Score» (Спорт): «Scream» (Мода), «Scandal» (Сплетни) и «Science» (Научные факты).

– Да, здорово, – сказал Кристиан, – а последний пункт про факты вообще замечателен.

– Я не рассматриваю здесь наши секс-страницы, – сказал Буссе и радостно улыбнулся, он почти не слышал Кристиана, – но думаю, что они должны называться…

– Как? – Кристиан поднял брови.

– «Screw»^[11], разумеется. Ты же знаешь, что я имею в виду, – и он игриво толкнул Кристиана в бок. – Возможно, мы вложим деньги в собственные страницы. В таком случае они будут называться… как ты думаешь?

Кристиан попытался вспомнить еще какое-нибудь английское слово, которое начиналось бы на Sc, но ничего не придумал.

– «Scrift»^[12], – произнес Буссе триумфально.

– О’кей, – сказал Кристиан с наигранным энтузиазмом. – Кстати, о литературе. Именно поэтому я здесь. – Он достал из папки распечатку важнейших файлов встречи с Бьёрном и Конрадом, разложил ее перед Буссе, одновременно объясняя.

Но едва он смог просмотреть несколько страниц, как в дверь постучали и в контору самоуверенно вошли дама и трое мужчин. Дама была в черной куртке из грубой ткани, черных кожаных брюках и с африканскими черными косичками. Мужчины были в темных костюмах. Буссе не успел сказать ни слова, как они поставили на пол свои большие сумки и начали копаться на заваленном рекламными листами столе.

– Привет! Кажется, мы пришли немного раньше времени. Надеюсь, вы нас извините, – прощебетала женщина из-за бумаг.

Буссе спрятал веснушчатое лицо в ладонях и украдкой через пальцы посмотрел на Кристиана. Кристиан посмотрел на «Джи-Шок». Представители «Курсива» пришли на три минуты позже.

– Ну, Кристиан, тогда мы обсудим это позднее, – сказал Буссе и поднялся. Но на полпути он замер, словно ему пришла в голову идея. – Да, а вы не хотели бы присоединиться? А вашими делами мы займемся потом, где-нибудь здесь в Лёкке, за ланчем. У вас будет время?

– Естественно, – ответил Кристиан, хотя на самом деле очень разозлился, что его прервали прямо посреди речи.

Буссе Шенкенберг сначала представил его даме, которая была артдиректором, вернее, креативным директором. Она оторвала взгляд от бумаг и с улыбкой протянула Кристиану руку.

– Мадлен ля Руж, – прощебетала она с французским акцентом, – очень приятно.

Кристиан так смутился, что не запомнил ни ее должности, ни имен обоих ассистентов. В облике этой бледной женщины с африканскими косичками было что-то неприятное. Никогда раньше Кристиан не встречал белой женщины с африканскими косичками.

– Отлично, – сказал Буссе, перехватив инициативу после обмена приветствиями, – давайте посмотрим, что вы там нахимичили.

Они расселись на алюминиевых стульях вокруг стола. Мадлен представляла основную концепцию, а технические детали разъясняли молодые люди.

– Мы видим сотрудничество «Курсива» и «Скандорамы» в том, чтобы дальше развивать концепцию бренда и придать ему рыночное направление, – начала Мадлен. – Мы избрали путь построения общей концепции вокруг двух первых букв в слове «Скандорама»^[13].

Ее версия была изложена на листочке бумаги и очень напоминала то, что Буссе только что показывал Кристиану. На этот раз бирюзовые буквы Sc стояли на зеленом фоне.

Буссе отвернулся и тихо застонал. Но Мадлен не заметила этого и продолжила с прежним энтузиазмом:

– Мы сделаем акцент на любопытстве, которое пробудится при виде этих двух букв. Эти две буквы образуют как бы иконку: общий знак и символ деятельности «Скандорамы». Sc стоит в точке пересечения между речью и текстом, между звуком и письмом, и мы думам, что это должно привлечь внимание широких целевых групп.

Буссе смотрел в окно.

– Поэтому, – продолжала Мадлен, по-прежнему улыбаясь, – мы решили сфокусировать все внимание на Sc. Но пока никто не знает, что означает Sc. Таким образом, для себя мы видим очень активную и настойчивую кампанию, в ходе которой мы разбудим интерес как основных, так и периферийных клиентов.

– Да-да, об этом мы уже говорили раньше, – перебил ее Буссе.

Мадлен поняла намек и обратилась к плакату номер два.

Кристиан воспользовался паузой и посмотрел на часы. «Курсив» потратил уже десять минут и не представил ничего нового.

– С нашей прошлой встречи мы пришли к новым вариантам, которые, как мы думаем, дают этим концепциям верное рыночное направление, – сказала Мадлен и взяла очередной плакат. На нем были наклеены три короткие ясные фразы, теми же бирюзовыми буквами на том же зеленом фоне.

Что такое Sc?

Являетесь ли вы Sc?

Будем мы Sc?

– Эти три вопроса задуманы для кампании по созданию бренда, – сказала Мадлен. – Эти три приглашающих вопроса будут расклеены в транспорте, на уличных рекламных щитах, представлены на телевидении, в газетах, на радио, в Интернете… Повсюду.

– Ну? – медленно протянул Буссе и подпер рукой подбородок.

– Ну… Эта кампания пролонгированной рекламы будет одной из наиболее эффективных со времен рекламы «Швепса» на двухэтажных автобусах в Лондоне в середине восьмидесятых.

– Все это отлично, – сказал Буссе, – но эти три вопроса… Я в них не уверен.

– Мы готовы обсудить их, – быстро ответила Мадлен.

– Например, последний вопрос: «Будем мы Sc?» Не проще ли сказать «Scal vi?..»^[14]? – спросил Буссе.

– Да, возможно, – с сомнением в голосе протянула Мадлен. Ее сотрудники немедленно приняли еще более умный вид.

– Или, будем ли мы Sc сегодня вечером? Это может вызвать у людей пикантное любопытство, – продолжил Буссе.

– Почему бы и нет? – улыбнулась Мадлен.

«Она лишь притворяется, – подумал Кристиан, – на самом деле предложение Буссе ей не понравилось».

– К тому же, я бы сделал это с более интернациональным оттенком. Как насчет «Let’s Sc»? Или let’s go Sc? Или «LetSc»^[15]?

– Возможно, вы правы, нам следует применить больше английских слов, – кивнула Мадлен.

– И вот насчет этого: «Являетесь ли вы Sc?», – продолжил Буссе. Теперь шеф «Скандорамы» увлекся по-настоящему и начал на ходу генерировать идеи. – Я думаю, что, может быть, лучше сказать: «Имеете ли вы Sc?». «Скандорама» в первую очередь то, что человек имеет, а не то, кем он является. В точности, как душа.

– Душа? – спросил один из парней и смущенно прикрыл рот ладонью.

– Душа, – отрывисто сказал Буссе, – это то, что у тебя есть, а не то, что ты есть.

Он огляделся. Кристиан посмотрел на часы.

Буссе вошел в раж.

– Не говоря о двух оставшихся вопросах. Лично для меня ответ на них – да. Я ведь Шенкенберг^[16].

Он широко улыбнулся. Кристиан нахмурился. Ему не нравилось, что Буссе считал себя синонимом «Скандорамы». В отношении проекта «Сехестед» это не обещало ничего хорошего для совместной работы.

– Как насчет такого: «Будущее – это Sc», – предложил Буссе и вопросительно развел руками, – или «The Scy is the limit»^[17].

Молодые люди закивали как дятлы.

– Кристиан, – внезапно спросил Буссе и повернулся к нему, – а что вы думаете по поводу «Don’t imitate, Scinnovate!»^[18]?

Кристиан колебался. Ему вовсе не хотелось быть вовлеченным в развитие концепции.

Но, к счастью, Мадлен его опередила.

– Отлично! – воскликнула она и восхищенно захлопала в ладоши. Кристиан даже растерялся от такой бурной реакции.

– Мне хотелось бы больше пороху в этих ваших трех вопросах, я хочу динамит! – закричал Буссе и замахал руками. – Что-нибудь такое, что вызовет негодование, взрыв эмоций. Но внезапно его вдохновение пропало.

– Боже ж ты мой! – простонал он, бросив на «Тимекс» демонстративный взгляд. Одновременно он повернулся на стуле и положил свой карманный компьютер на письменный стол. – Мне нравится ваша основная концепция. Sc – очень подходит в качестве логотипа компании. Однако нам надо как следует поработать, прежде чем тема зазвучит. Посмотрим… Следующая встреча… Среда, 13.30. Подходит?

Мадлен коротко кивнула.

– Отлично. Тогда до среды. Я надеюсь, вы принесете еще несколько идей и предложений.

Буссе поднялся. Встреча определенно была закончена.

Представители «Курсива» поспешно собирались.

– Прошу прощения, но на ланч я уже не успеваю. Через восемнадцать минут у меня назначена новая встреча, – сказал Буссе, как только рекламщики исчезли за дверью, – давайте поговорим о ваших делах потом?

Буссе бросил на Кристиана короткий взгляд. Он явно ждал, что тот будет настаивать на дальнейшем разговоре именно сегодня. Но взял папку, и Кристиан собрался уже уходить.

ГЛАВА 12

Вот так это делается

– Кстати, знаете, что, – сказал Буссе и открыл на компьютере папку «Мои документы», – вам следует посмотреть, как происходит продажа рекламы в Интернете на практике. Сидящие в главном офисе не всегда понимают тех, кто непосредственно выполняет эту работу.

Кристиан видел увлеченность Буссе. Он надеялся, что сам когда-нибудь будет так же радоваться проекту «Сехестед».

– Вы понимаете, что такое продавец, Кристиан? – спросил Шенкенберг. – Это идиоты из идиотов, которые готовы продать вам что угодно. Это люди, которые не понимают, что слово «нет» означает «нет», и от которых не отделаться, потому что продавец – это турбина капиталистической электростанции!

Кристиан глубокомысленно кивнул.

– Все директора, которые сами разрабатывают стратегии и модели предприятия и анализируют… Что бы они делали без продавца? Без человека, который заботится о заработках концерна. Нет продавца – нет директора. Вот как это просто. Собственно, в глубине души все руководители понимают, что без продавца они никто.

Наконец Буссе заметил, что рассуждает о чем-то совершенно другом.

– Так вот, позвоните и договоритесь с Томми. Он у нас лучше всех продает анонсы. Он молодец. Вы не пожалеете.

Буссе снова посмотрел на часы. Кристиан понял, что настало время уходить.

– Я позвоню позже, и договоримся, когда побеседуем о проекте, – сказал он и направился к дверям.

Буссе снова вернулся к палму.

Кристиан вышел из здания и остановился. Несмотря на прекрасную весеннюю погоду, настроение у него испортилось. Все прошло не так, как он рассчитывал, – представители «Курсива» помешали своим появлением. А может, их приход – просто тактической ход шефа «Скандорамы» для мягкого отказа? Буссе даже не намекнул на новую встречу. Получалось, что его просто надули. Хотя, возможно, он не сумел доказать Буссе привлекательность проекта. Однако не исключено и то, что шефу портала просто нужно больше времени на раздумья. И тем не менее Буссе мог дать хотя бы минимальную информацию.

Кристиан вдруг вспомнил слова Буссе о продавцах. А ведь он был абсолютно прав. Уже в Высшей торговой школе у каждого были свои планы, и простыми продавцами никто становиться не хотел. Но в глубине души все понимали, что без настоящего продавца развалится любой проект.

– Вы шутите? – спросил Томми недоверчиво.

– Почему вы так подумали?

– Вы же директор в управлении концерна.

– Ну и что?

– Я думал, они такими вещами не занимаются.

– А я занимаюсь. Мне было бы интересно знать, как это происходит на самом деле.

– Вы сами по себе пришли или проверяете, как мы работаем?

– Упаси боже, ни у кого нет и мыслей вас проверять.

– Отлично. А у моего шефа не возникнут вопросы?

– Нет-нет, с чего бы. Я просто посмотрю, как вы это делаете. Мне самому это нужно.

– Мне завтра к часу надо на Эншо, в автосалон. Вам это удобно?

Кристиан проверил свое расписание. Собеседование со стажером можно запросто отменить.

– Отлично, – ответил он, надеясь, что его голос звучит уверенно, как у настоящего продавца, – подберете меня завтра у Парламента?

По дороге на Эншо они почти не разговаривали. Навстречу им из ворот вышел мужчина с блестящей лысиной, в кожаной куртке, при галстуке и в мокасинах. Он провел их в скромно обставленную приемную. Окна выходили на парковку. Молодая женщина принесла чайник и три пластиковые кружки. Последовал традиционный обмен визитками. Импортер с пиететом рассмотрел визитку Кристиана. Он немного оробел, что его посетил сам старший вице-президент.

– Я думал, вы придете один, – нервно пробормотал он.

Кристиан открыл было рот, но Томми опередил его.

– Кристиан работает у наших владельцев, в «Скандинавской медиагруппе», и, как я вчера говорил вам по телефону, концерн неохотно вкладывает деньги в Интернет. Кристиан принимает участие в развитии этой стороны вопроса. А здесь он со мной.

«Чистая ложь, но сказано все так легко и непринужденно», – оценил Кристиан речь Томми и улыбнулся автомобильному импортеру. По тону Томми он понял, что ему следует слушать и молчать. Импортер и Томми вели неспешную беседу про завышение цен на бензин, а в заключение – про чудовищные расходы по импорту. И только после этого Томми перешел к делу.

– Это известно далеко не всем, поэтому мы, естественно, хотим, чтобы клиенты знали, что получают. Позвольте мне коротко объяснить вам, как происходят продажи в Интернете. Вы, вероятно, когда-нибудь давали объявление в газету и знакомы с системой модулей. В сети мы называем это баннерами. В газете невозможно узнать, сколько людей прочитали ваше объявление. В сети же каждый читатель фиксируется, и вы получаете точную информацию, сколько человек открывало ваше объявление.

Кристиан видел, что импортер не совсем в этом убежден. Томми продолжал рассказывать дальше. Мужчина лишь поддакивал и бормотал невнятные междометия. Он честно пытался вникнуть в яркий презентационный материал, в котором Томми показывал графики, таблицы и диаграммы.

Но суперпродавец еще только начал. Томми старательно перемежал свою вполне понятную речь такими словами, как «хиты», «баннеры», «линки», «клики» и «двойные клики». Импортер потерял нить рассказа давным-давно, хотя признаваться в этом не хотел. Напротив, он желал показать, что не совсем далек от всего, что касалось Интернета и прочих новомодных штучек. Едва Томми сделал паузу, как импортер заметил:

– Да, сегодня такой рост числа сайтов. Скоро деваться от них будет некуда.

Кристиан еле удержался от смеха. Импортер, вероятно, воспринимал интернет-сайты как машины на дорогах Норвегии. Но Томми продолжал по-прежнему дружелюбно:

– Вы совершенно правы. А здесь, в районе Осло, с каждым днем становится все более и более тесно. Вам следует занять нишу, пока еще есть такая возможность. Скоро в сеть придется вносить огромные взносы. Но пока еще не поздно это сделать бесплатно.

Лицо импортера расплылось в улыбке. А у Томми в запасе были еще сюрпризы.

– Район Осло – это только одна проблема. А вы задумывались, что произойдет, когда к Интернету присоединятся миллиард и триста миллионов китайцев? Скоро все здесь, на Западе, получат персональный доступ. Но миллиард и триста миллионов китайцев! И что мы сделаем, когда целый миллиард окажется в сети?

Импортер сидел как парализованный. Кристиану стало его почти жалко.

Томми тоже заметил страх в светлых глазах импортера.

Сейчас нет причин путаться, – сжалился он. – Кто знает, как будет выглядеть мир через десять лет. Пока сеть еще достаточно дешевая. Она находится в фазе роста, и если вы сейчас разместите там информацию о себе, то она легко дойдет до ваших покупателей. И помните, если вы окажетесь в сети первым, то останетесь там навсегда. Вы получите, так сказать, фору. И мы готовы помочь вам в этом. Именно поэтому мы здесь.

Импортер медленно кивнул.

– Как я вам уже объяснил, – продолжал Томми, – обычно мы берем тридцать пять эре за ротацию в баннерных объявлениях главной страницы. Но поскольку вы один из наших первых клиентов и я всей душой надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество, я скину вам цену до двадцати пяти эре. Только прошу вас никому об этом не рассказывать, я не смогу всем делать скидки. Кроме того, нет никакой гарантии, что в дальнейшем это будет так же дешево. Итак, ваше объявление увидят миллион раз, и всего лишь за двести пятьдесят тысяч крон!

Всю обратную дорогу Кристиан молчал. «Так вот как это делается, – думал он. – И я тоже буду продавать проект „Сехестед“ акционерам „Ашехоуга“ и „Гюльдендаля“. Я должен убедить старикашек из „Ашехоуга“, что продажа их акций СМГ – единственно правильное решение. Наверное, поэтому Буссе действовал вчера на встрече с такой оглядкой, – размышлял Кристиан. – Он, видимо, считал, что сначала я должен почувствовать интернетовские продажи на своей шкуре. И только после этого он будет готов обсуждать со мной проект „Сехестед“».

ГЛАВА 13

Это значит «да»?

Не успел Кристиан выйти из лифта, как услышал крик Будиль:

– Кристиа-а-ан! Надо позвонить Бьёрну! Прямо сейчас.

Он плотно закрыл за собой дверь. Кристиан забеспокоился, почему Бьёрн так долго не дает окончательного ответа.

Не снимая пальто, он набрал внутренний номер шефа. Ответила Регина:

– Бьёрн сейчас занят. Минуточку подождите, пожалуйста, – произнесла она секретарским голосом и переключила Кристиана на режим ожидания. Кристиан задумался. После поездки в Париж прошло уже два месяца, но он так и не понял, ее ли в тот вечер встретил на улице.

Кристиан слушал музыку в трубке уже добрую минуту. Внезапно Ягге ответил:

– Кристиан, ты? Отлично. Я тебя искал по поводу той встречи на прошлой неделе. Есть две хорошие новости и одна плохая.

– Да ну, – напряженно отозвался Кристиан. Ему нужна была только одна новость.

– Начну с хорошей: я вчера вечером ужинал у Аугустуса и заодно поговорил с ним о твоем проекте.

– Да какого черта?

Эти слова вырвались у него непроизвольно. Он настроился на то, чтобы держать Аугустуса подальше от проекта, хотя бы до тех пор, пока это возможно. Аугустус мог затянуть что угодно.

– А что ты думал? Что я дам тебе сигнал «На старт», и ты, не поговорив предварительно с руководителями концерна и главными акционерами, приступишь к осуществлению миллиардной покупки?

– Да нет, конечно.

– Аугустус сразу загорелся твоим проектом. По правде говоря, я давно не видел его в таком прекрасном настроении. Он тоже захотел вписаться в норвежскую издательскую отрасль. Ему это надо не только ради прибыли, но и по культурным соображениям, и в не меньшей степени – по личным причинам. Но есть и плохая новость. Аугустус не хочет ущемлять интересы акционеров «Ашехоуга» и «Гюльдендаля». СМГ сейчас находится в таком положении, что стратегически лучше будет подождать до осени. Концерн сейчас занимается и другими большими проектами. Например, чего стоит одно вложение в «Скандораму».

– Но проект «Сехестед» – это центральный элемент вложения в «Скандораму». Для нее это тоже будет очень значительным событием!

Ягге дослушал Кристиана и непринужденно затараторил дальше:

– По мнению Аугустуса, планировать открытие можно на четвертый квартал. Поскольку нынешние акционеры «Ашехоуга» и «Гюльдендаля» желают все обсудить сообща и заранее, он хочет рассмотреть этот вопрос на встрече лидеров 4 декабря.

– Декабрь? Но это же еще через полгода! Бьёрн, подобная задержка может разрушить весь проект.

– Расслабься, Кристиан. Я знаю, что ты – человек усердный, старательный и очень хочешь начать действовать поскорее. Но я думаю, что нам сейчас следует согласиться с Агустусом. Речь идет о направлении работы концерна в целом, и я не буду напоминать тебе, что важно ковать железо, пока оно горячо. А сейчас железо просто раскалено. Все эти твои издательские штучки, честно говоря, терпят. Шансы на то, что ситуация с владением «Ашехоуга» и «Гюльдендаля» скоро изменится, минимальны. Или не так?

– Об этом мы ничего не знаем. Может статься, нас просто опередят другие. «Шибстед», например. Или «Бертельсман».

Кристиан негодовал. Проблема в человеке, который ни малейшего представления не имеет о сути вопроса. Что он понимает, когда целыми днями играет в гольф! Если бы сам Ягге принял такое решение, то Кристиан отнесся бы к этому иначе. Но то, что решение принимает человек, у которого даже компьютера не было в офисе… Над отсутствием компьютера у Агера-Ханссена шутил весь СМГ. Кроме того, руководитель СМГ не имел доступа к Интернету. Он даже не использовал собственный электронный адрес. Он устроил так, что Регина распечатывала все поступающие ему сообщения и посылала ему домой по факсу. Когда же он хотел ответить на сообщение, то начитывал ответ на диктофонную кассету, которую посылал Регине, а она печатала сообщение в виде электронного письма и посылала адресату. И такие люди управляют развитием медиа.

Кристиан нервно хрустнул пальцами. Проекту «Сехестед», который сможет перевести норвежскую издательскую отрасль на современный уровень развития медиа, грозила смерть от руки человека, использующего в качестве первостепенного средства коммуникации диктофон.

– Давай-ка я скажу тебе лучше вторую хорошую новость, – начал Ягге, – и не надо так дергаться. Ты же получил одобрение как от меня, так и от Аугустуса. И сейчас у тебя будет время проанализировать фирмы и рынок. А сегодня… – Кристиан представил, как Бьёрн зажимает трубку между плечом и щекой, чтобы посмотреть на часы, – двадцать пятое апреля. До августа три с лишним месяца. Ты ведь на весь июль все равно собирался с семьей на Антибы, или как?

Кристиан не ответил. По правде говоря, он еще не обсуждал с Тессой летний отдых. Они обычно снимали квартиру у пляжа на Антибах. Несмотря на толкотню, Тессе нравилось это место. Но в этом году он еще толком не знал своих перспектив на летний отпуск. После интервью «На ночном столике» в доме была, мягко говоря, напряженная обстановка.

– Так вот. Я узнал у Аугустуса, что в случае реализации твоего плана ты будешь назначен директором концерна тире исполнительным вице-президентом для объединенной издательской деятельности СМГ. С такими большими долями собственности в «Ашехоуге» и «Гюльдендале» мы будем требовать для тебя руководящего поста в обоих издательствах. И лучше всего будет, если ты поднимешься на уровень директора концерна с ответственностью за эти инвестиции плюс то, что мы будем иметь от издательской и журнальной деятельности. Тем самым я расширю количество директоров концерна с двух до трех.

Директор концерна? С руководящим местом в двух дочерних предприятиях? Четыре месяца назад подобное предложение наполнило бы его неземной радостью. Но сейчас ему это казалось жалкой насмешкой. Он хотел руководить АО «Сехестед», но никак не быть рядовым директором СМГ.

– Ладно, подожду до осени, – коротко ответил Кристиан и положил трубку.

Он нервно барабанил пальцами по коврику для мыши. Интересно, что скажет Магнус Скрамстад-младший, когда он должен будет просить его отложить исследование «Ашехоуга» на осень… Это будет не только непрофессионально, но и окажет парализующее действие на весь процесс. Надо придумать, что делать с акционерами.

Несколько месяцев назад Кристиан и Тесса были на сорокалетии Жан-Люка Компаньона. Кристиан сидел за столом рядом с Рагнхильд Виборг, директором по инвестициям фонда «Один», третьим по значению акционером «Гюльдендаля». Кристиан знал ее только через медиа как одного из финансовых лидеров. Весь обед Кристиана так и распирало от обилия вопросов, но он не был готов разговаривать о девяти и восьми десятых процента «Одина» в «Гюльдендале». Лишь тщательно все обдумав, он позвонил в главный офис «Одина».

– Да-да-да, я вас очень хорошо помню и почти могу угадать, зачем вы звоните.

– Правда? – Кристиан не успел сказать еще и половины задуманного текста, как госпожа Виборг перебила его.

– Позвольте, я угадаю. О наших позициях в «Гюльдендале»? Так?

– Именно. Как вы об этом узнали?

– Дорогой мой Холл! Я же заметила, как вы старались выудить эту информацию у Жан-Люка.

– Боже мой, неужели это так бросалось в глаза? Дело в том, что мне надо выяснить положение акционерных дел до осени. Может, мы могли бы встретиться где-нибудь и все спокойно обсудить? В кафе «Липпе», например.