Текст книги "Гений"

Автор книги: Хенрик Лангеланн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Ребекка подозвала говорящего по-английски официанта и заплатила по счету так быстро, что Кристиан даже не успел и слова сказать. Одновременно она спросила, есть ли свободные места в баре, в задней комнате. Кельнер посовещался с администратором, который не очень хотел, чтобы в этот «тихий бар» просочились какие-то не азиаты, а уж тем более западные женщины. Но Ребекка была одета в полосатый костюм, как большинство здесь сидящих. Кроме того, она так очаровательно улыбалась, что в конце концов добилась разрешения.

В баре было тихо и скромно. Никаких украшений на стенах и потолке. Интерьер отделан темными пластинами из японского дуба. Освещение такое скудное, что Кристиан не видел противоположного угла, несмотря на то что комната была не более десяти квадратных метров. На полу лежал толстый мягкий ковер, похожий на водоросли.

В зале сидели три азиатских предпринимателя, но никто не оглянулся и не прервал разговора, когда Кристиан и Ребекка тихо вошли и устроились за указанный столик за ширмой.

Кристиан опустился на тонкий, но удобный корейский стул из соломы. Можно было расслабиться и отвлечься от еды трудноуправляемыми палочками. Он ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговку на рубашке.

Бармен пришел с картой сакэ. Здесь было, по меньшей мере, тридцать разновидностей. Кристиан снова позволил Ребекке выбирать. Она о чем-то тихо посоветовалась с официантом, тот записал и исчез. Она наклонилась к нему и прошептала:

– Теперь-то мы с тобой сможем поговорить.

Как и там, в ресторане, она осторожно прикоснулась к его рукаву. Но его это не смутило, он расценил это скорее как жест доверия, нежели желание чего-нибудь достичь. Какой же он был скотиной по отношению к ней после разрыва тогда, на вечеринке в Бергене. Он просто пренебрег ею, не отвечал на письма, не подходил к телефону, старался пройти по разным коридорам, садился в столовой как можно дальше. Сейчас его охватило страстное желание что-то вернуть, сделать ей что-нибудь приятное, поговорить, признаться, что он тогда был невероятным гадом. Может, даже намекнуть, что несколько раз за последнее время он очень пожалел о прошлом. С Тессой он не мог говорить о проекте «Сехестед». Но с Ребеккой все было бы проще. Она точно поняла бы его. Она увидела бы движущую силу в его бизнес-плане.

Все было бы проще, если отбросить тот факт, что Ребекка работала на «Шибстед». Уж она бы с огромным удовольствием посмотрела, что у него в папке.

– А что случилось у тебя с горлом? – спросила вдруг Ребекка и показала на его кадык.

Кристиан потрогал себя за шею и проклял собственную неосторожность.

– Я вчера бегал и решил срезать путь. И представляешь, налетел прямо на натянутую посреди какого-то двора веревку для сушки белья.

– А. Веревка для сушки белья? – Она ядовито улыбнулась.

Кристиан опустил глаза.

Бармен пришел с двумя большими бокалами сакэ.

– Ты по-прежнему с этой… как ее, Тесса, кажется? – прервала молчание Ребекка.

Кристиан схватил бокал. Он и раньше заказывал сакэ в азиатских ресторанах, но всегда его приносили в маленьких фарфоровых кружках. Возможно, винные бокалы – корейский вариант.

– Давай лучше поговорим о чем-нибудь приятном? Твое здоровье.

– И твое, – ответила она и подняла бокал.

Вкус сакэ был свежий и прохладный, напоминавший вкус сухого белого вина.

Снова повисло молчание. Они сидели и искали, о чем бы поговорить, оглядывая стены и потолок. Вдруг Ребекка вздохнула и решилась.

– Кристиан, ты счастлив?

– Счастлив ли я?

– Да, существует большая разница между счастьем и успехом.

Кристиан испугался. Он вспомнил, что его посещали такие мысли: на скамейке в Фрогнер-парке, когда он гулял с Сарой и когда он валялся на пляже в смокинге.

– Есть еще большая разница между «разбогатеть» и «жить богато», – продолжала Ребекка, – и вообще, есть большая разница между «быть» и «стать». Я думаю, человек становится счастливым, когда он просто есть. Я определенно хочу еще сакэ.

Он кивнул, бармен подлетел по первому взмаху. Разговор пошел легче. Поговорили о всяких разных вещах в жизни. А после третьего бокала сакэ вообще перестали стесняться.

Он смотрел на Ребекку. В ней было все: успешная карьера, внутренняя сила, элегантность, смелость, искра жизни… и настолько не похоже на вечные жалобы Тессы.

Абсолютно естественным движением он сплел ее пальцы со своими. Она не противилась. Когда к ним тихой походкой подошел бармен и спросил, не желают ли они выпить еще чего-нибудь, Ребекка подвинулась поближе к Кристиану и прошептала ему в ухо:

– Хочешь выпить что-нибудь еще?

Он отказался, и Ребекка попросила счет. Его принесли на фарфоровой вазе и поставили перед Кристианом.

Он достал свою карточку и подписал квитанцию. Краем глаза он успел заметить сумму – каждый бокал стоил двадцать два доллара. Восемь бокалов – несомненно, сто семьдесят шесть. Свыше полутора тысяч крон. Кристиан нацарапал свою подпись и решил, что это он тоже внесет в командировочные: встреча с Ребеккой Лунд из концерна «Шибстед». Он вспомнил шофера из лимузина и прибавил еще тридцать долларов в дополнительные расходы.

Они направились к дверям, ведущим в шумную ресторанную часть.

– Там не твоя папка с документами? – спросила Ребекка и показала на папку, оставшуюся около его стула.

– Да, спасибо. Без этой папки я – труп. – Кристиан благодарно улыбнулся.

Кристиан понял, насколько он пьян, едва они вышли на Астор Плейс. Даже в такси он влез с трудом. Он крепко держался за Ребекку, но она тоже спотыкалась и шла с трудом.

Ребекка назвала адрес, и всю дорогу Кристиан смотрел в окно, пока не заметил, что ее бедро тесно прижимается к нему. Он не придумал, что сказать, но молчание его больше не мучило. Он чувствовал себя счастливым.

Такси остановилось у площади Колумба перед небоскребами с огромными входными дверями.

– Ты тут живешь? – спросил он, взглянув на стеклянный фасад.

– У «Шибстеда» здесь своя представительская квартира. – Ребекка взяла его за руку: – Пойдем, я тебе покажу вид из окна.

Она нажала самую верхнюю кнопку.

– Самый верхний этаж?

– Нет, но я думаю, тебе было бы интересно посмотреть вид на парк.

Лифт шел вверх, разгоняясь. Он стоял рядом с ней и смотрел на светящиеся цифры над дверьми: 3… 8… 12… Сумеет ли он выпросить у нее поцелуй? 18… 29… 37… Здесь, в лифте?.. 49… 53… 57… Может, Ребекка хочет безумства в лифте? 61… 64… 67…

Нет. Лифт остановился на шестьдесят девятом этаже. Ребекка пошла по коридору впереди него и первая ступила на плоскую крышу. Кристиан не заметил высокого порога и налетел на Ребекку. Они упали и покатились по крыше, вцепившись друг в друга. Ребекка всхлипывала от смеха. Под конец они остались лежать на спине, бок о бок, и смотрели на южную панораму Манхэттена.

– По-моему, самая красивая здесь – ты, – прошептал Кристиан и погладил ее по волосам.

Ребекка только улыбнулась ему и, ничего не сказав, поцеловала его прямо в губы. Затем она отвела голову в сторону и легонько оттолкнула Кристиана.

– Не здесь. Пойдем лучше в квартиру.

В холле она скинула туфли и пошла в спальню прямо в чулках. Кристиан положил папку на стул и последовал за ней. На пороге спальни она обернулась и беззвучно прошептала:

– Иди же ко мне!

Оба лежали голые на кровати. Только раз или два в жизни Кристиан переживал нечто подобное. Ничего не получилось. Он просто-напросто не смог. Как размокший перекисший соленый огурец. Даже гибкие пальцы Ребекки не вдохнули в него жизнь.

– Ничего страшного, у нас все хорошо, расслабься, – мягко сказала она и погладила его по лбу.

Он хотел рассказать ей все сразу. Сначала то, что он отмочил в Париже, пять лет назад, и недавно, в марте, и обо всем, что он делал потом, вплоть до полнейшего вчерашнего кайфа.

Ребекка приподнялась на локте.

– Хочешь чего-нибудь выпить?

Прежде чем Кристиан что-то ответил, Ребекка выскользнула из кровати. По пути на кухню она включила музыку. Кристиан лежал, уставившись в полоток. Ночью он пережил такой кайф, что еле выжил. Казалось, он был еще мощнее, чем в Париже. Но это что-то совсем другое. Совсем другое.

Он так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил, сколько времени прошло, когда Ребекка вернулась из кухни. Обнаженная, с бокалами в одной руке и бутылкой «Вдовы Клико» – в другой.

– Посмотри, – она улыбнулась и показала ему бутылку, – нашла в холодильнике настоящую «Вдову». – Она опустилась перед кроватью на колени и дернула зубами за обертку пробки. Та слетела, и шампанское пролилось Кристиану на живот.

Они лежали на кровати, пили шампанское и молчали. Кристиану хотелось, чтобы это состояние длилось вечно. Он был счастлив как никогда.

Наконец Кристиан спросил:

– О чем ты думаешь?

– Ни о чем.

– Нельзя не думать ни о чем.

– Ну, это неинтересно.

– Как, это неинтересно?

Ребекка повернулась на бок и натянула на себя простыню.

Кристиан испугался. Почему она внезапно стала такая отчужденная?

– Еще шампанского? – спросил он через некоторое время.

Она не ответила, но, по крайней мере, взяла протянутый бокал.

Ребекка встала.

– Послушай, уже половина четвертого. Тебе, наверное, пора, если ты хочешь успеть заехать в гостиницу перед аэропортом.

«Мой самолет не улетит до девятнадцати десяти», – подумал Кристиан. Но что-то в ее голосе заставило его сказать:

– Да, ты права.

Ребекка вылезла из постели и пошла в ванную. Кристиан встал и поспешно натянул на себя одежду. Он ходил по фойе, ожидая, пока Ребекка оденется.

Внезапно она появилась в дверях, свежая и одетая. Кристиан возился с замочком на папке. Он хотел договориться с ней о встрече в Осло, но ничего не посмел сказать. У дверей он попытался поцеловать ее в губы, но Ребекка отклонилась, бегло поцеловала его в щеку и закрыла за собой дверь.

Найти такси было делом одной минуты. Кристиан сидел, совершенно сбитый с толку, и тупо смотрел в окно такси. Он вспомнил, что забыл купить подарки и попросил шофера остановиться перед «Блуминг Дейл» и подождать его. Бегая по «Блуминг Дейлу» в поисках подарков, он размышлял, почему Ребекка так внезапно переменилась. Может, она была разочарована тем, что у него ничего не получилось? Но почему же она тогда пришла из кухни с шампанским и довольная?

Он выбрал для Тессы маленькую забавную сумочку, а для Сары и Ханса-Кристиана нашел несколько игрушек на первом этаже – куклу, машинку и две кепки.

В аэропорту у Кристиана оставалось много свободного времени. В зале ожидания он зашел в свой почтовый ящик на хотмейле и поспешно просмотрел длинный список новых писем. В самом низу экрана нашел два сообщения, которые заставили его вздрогнуть: первое – от раздражения, второе – от радости. «Черт возьми, как она нашла мой электронный адрес?» – подумал он, открыв первое. Откуда она вообще узнала, что он живет в Осло? Единственное, что она могла знать, это его имя и то, что он останавливался в «Барбизоне».

– Приехать в Осло, – бормотал он, водя взглядом по экрану.

Этого не должно случиться. Он решил подождать с ответом до своего возвращения и тогда ответить, что визита в Осло не будет ни под каким видом.

Потом Кристиан перешел к другому электронному письму. Он нетерпеливо барабанил пальцами, пока сервер открывал последнее сообщение в папке «Входящие». Наконец оно появилось на экране.

«Привет, Чудо-мальчик! Не сильно же ты был темпераментен. Поприветствуй свою очаровательную жену. Надеюсь, дома в постели ты не так плох. Что ты себе вообразил? На что ты рассчитывал после подлости в Бергене? Но месть будет еще слаще, чем я думала. Удачи тебе с проектом „Сехестед“!

Искренне твоя,

Р. Л.».

Он снова и снова перечитывал короткий текст. Он никак не мог понять, откуда Ребекка могла узнать о проекте «Сехестед». Он быстро прокручивал шаг за шагом, что делал и о чем говорил сегодня с ней.

Внезапно до Кристиана дошло. Господи, какой он дурак! Естественно, в кухне! Она, естественно, залезла в папку с документами, которую он бросил при входе. Идиот!

Он вспомнил свои слова, когда она напомнила ему про папку в тихом баре в «Йо Ко Хо». «Без этой папки я труп», – сказал он тогда. Мог ли он выразиться яснее? Да он чуть ли не сам открыл ей папку.

Это было хуже, чем ужасно. Наверное, сейчас весь концерн «Шибстед» узнает о проекте «Сехестед». И это в сто раз усложнит ситуацию. Цены на «Ашехоуг» и «Гюльдендаль» возрастут, и в самом худшем случае весь его проект будет провален. Неужели все рассыплется в прах из-за минутной слабости к Ребекке Лунд? Ну она его и провела!.

Кристиан потер лоб. Ребекка способна на все что угодно. Одним телефонным звонком Бьёрну она запросто может сломать его карьеру. А одним звонком Тессе – разрушить его семью. Со стороны регистрационной стойки он услышал:

– Последнее предупреждение мистеру Холлу! Последнее предупреждение мистеру Холлу! Последнее предупреждение мистеру Холлу! Пожалуйста, пройдите к выходу шестьдесят девять для немедленной посадки.

«Последнее предупреждение мистеру Холлу!» – крутилось у него в голове, когда он шел к выходу шестьдесят девять.

ГЛАВА 33

«Младший брат»

Вернувшись из Нью-Йорка, Кристиан все время боялся, что Ребекка Лунд сделает ему какую-нибудь гадость. Он плохо спал ночью. Дни на работе протекали вяло. Он пытался работать над презентацией перед управлением концерна, но его мысли все время возвращались к тому, что может случиться, если она использует то, что узнала.

Лишь через две недели он немного расслабился, решив, что, возможно, угроза сама по себе уже была для нее местью.

6 ноября, через три недели после поездки в Нью-Йорк, Кристиан сидел за компьютером, просматривая материалы презентации. Осталось четыре недели до встречи с руководством. Сейчас, когда финансирование от LILO стало решенным делом, осталось только усовершенствовать презентацию. А еще одну из этих четырех недель необходимо посвятить укреплению командного духа. Кристиан радовался. Уже в следующее воскресенье они будут в Найроби. Он был хорошо подготовлен.

Он послал презентационные материалы на цветной принтер, который находился внизу, в комнате, где хранилась почта. С распечаткой на бумаге работать легче – можно все материалы разложить на столе и видеть, в какой взаимосвязи они находятся.

Вокруг принтера лежал ворох бумаг. Он собрал их и хотел было уже отложить в сторону, но тут обратил внимание на заглавие на верхнем листе: «Младший брат». Кристиан быстро выглянул в стеклянный коридор, чтобы удостовериться, что его никто не видит.

Первый лист после титульного имел подзаголовок: «Концепция». Кристиан быстро просмотрел ключевые пункты. Кристиан пролистнул следующую страницу: «Финансирование». Вдруг его руки задрожали: «Источник финансирования: „Lease In Lease Out“ как печатный план СМГ».

LILO! Кто придумал использовать миллиард от LILO? Охваченный яростью, Кристиан пролистал оставшиеся бумаги. «Ашетт» и «AOL Тайм Уорнер»… Кто стоит за этим, черти бы его взяли? Он стал поспешно листать бумаги, чтобы найти автора. Потом увидел. Внизу, в левом углу, на каждой странице стояло: «Б.Ш.»

Буссе Шенкенберг! Кристиан рассвирепел. Теперь он начал понимать что к чему. Так вот почему Буссе и Бьёрн дополнительно встречались с «AOL Тайм Уорнер», а его на эту встречу не пригласили. И вот почему Буссе говорил, что СМГ больше не будет ничьим «Младшим братом». Теперь-то он знал, что Бьёрн имел в виду, когда сказал в интервью «Экономической жизни», что договор с «ELLE» – «символический мост для СМГ на европейский медиарынок». Это лишь шаг к тому, чтобы получить «Ашетт» и еще что-нибудь. И вот почему Буссе был столь уклончив в отношении проекта «Сехестед»! Потому что они хотят построить зрительный портал. Это будет глобальная сеть с веб-камерами в частных домах людей. И вот для чего они надумали использовать его LILO!

Кристиан в бешенстве смотрел на принтер, который продолжал печатать очередной лист его собственной презентации. Сейчас он понял, чем было вызвано их странное поведение в подвале. Естественно, именно «Младший брат» было написано на папке для документов Конрада. По этой причине факс от Регины был адресован не ему, а Конраду, и Реймонд Бернштайн и Джон Динола в «Голдман Сахс» тоже были вовлечены?

Исполненный ярости, он взял бумаги Буссе и выбежал из комнаты.

Но мой миллиард от LILO! Чтобы развить этот портал для подглядывания! Не обращая внимания на лампочку, которая мигала сигнальным красным, и на крики Регины, что у шефа важный телефонный разговор, Кристиан бурей ворвался в кабинет шефа концерна.

Ягге как раз положил трубку, когда Кристиан шваркнул перед ним презентацию «Младшего брата» и заорал:

– Что это, черт побери?

Ягге сидел и молча смотрел на бумаги, а потом нажал на кнопку интеркома.

– Регина, я занят.

После этого он показал на кожаный стул, на тот самый.

– Арманьяк?

Кристиан аж отпрянул. Он знал, что это означало. Ягге держал выпивку в кабинете для самых крайних случаев. Об этом знали все в концерне.

Ягге вернулся с двумя полными бокалами.

– Ладно, – начал он, – поскольку ты уже видел эту презентацию, то бог с тобой. Но после твоей реакции я считаю, что ты прочитал уже довольно много. Знаю, что ты взбешен. Но я надеюсь, что ты понимаешь: «Младший брат» – такая вещь, о которой должно знать как можно меньше людей. Кроме меня самого в курсе только Конрад и Буссе. Теперь еще ты.

– Но миллиард LILO! Это же мой проект. Всегда предполагалось, что LILO будет финансировать проект «Сехестед», а не что-то другое.

– Подожди немного. «Младший брат» был идеей Буссе. Мы разрабатывали его аж с зимы. Сначала это был только норвежский проект, но после нашей мартовской встречи с «Ашетт» я стал работать с более крупным национальным вложением. Договор с «ELLE» был замечательным способом завязать контакт с концерном «Ашетт». Однако нам необходимо было финансирование, которое предполагало бы либо степень собственного капитала, либо высокий рейтинг. Конрад первый предложил LILO в качестве возможного источника финансирования «Младшего брата». Но он также имел в виду, что LILO мы должны использовать, чтобы завязать контакт с американским партнером для создания концепции «Младшего брата».

Так вот почему Конрад все время вникал в работу LILO. Буссе он еще мог понять. Он просто идет своей дорогой. Но Конрад, этот подлец искал в «Голдман Сахс» того, кто смог бы функционировать в качестве партнера для «Младшего брата».

Ягге похлопал его плечу.

– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но подумай о том, что мы сможем заработать на этом проекте. С помощью «Младшего брата» мы, наконец, реализуем наши амбиции и станем одним из ведущих европейских медиаконцернов. – Ягге встал и посмотрел в окно на осеннее голубое небо. Потом он нахмурился. – Единственная проблема заключается в том, что «AOL Тайм Уорнер» тоже хочет быть в компании в качестве партнера LILO, если они получат бо́льшую часть в «Младшем брате». А «Ашетт» в этом не заинтересован.

– Но, честно говоря, Бьёрн, это же чистой воды любительское порно! Что скажет Аугустус? Я думаю, что он заявил СМГ как свободный от порнографии концерн?

Лицо Ягге немного омрачилось.

– Кристиан, ты здесь уже несколько лет и знаешь, как у нас все происходит. – Ягге сделал паузу. – Короче говоря, Аугустусу известно, что существует какой-то совместный проект насчет веб-технологий. Всей сути он не знает.

Кристиан с удивлением заметил, что в голосе Ягге звучит некоторое беспокойство. И тут он сообразил что к чему: Бьёрн, Буссе и Конрад ваяли «Младшего брата» за спиной Аугустуса. Через «Младшего брата», разумеется, они хотели получить центральные роли в мультинациональном обществе. Одновременно власть Аугустуса Агер-Ханссена станет чисто номинальной. Ягге заметил реакцию Кристиана.

– Теперь, когда ты все знаешь, у нас как раз есть вакансия.

Кристиан взял бокал арманьяка и подошел к окну. Это уже совсем другое дело. Он быстро соображал. Было ясно, что всем вовлеченным светили большие деньги. Деньги, благодаря которым можно было попасть в мир по-настоящему богатых людей. Кристиан смотрел на центр Осло. Он как будто смотрел со стороны на самого себя. Но картинка исчезла, как только его взгляд упал на рекламный щит на стене дома на противоположной стороне. Он вспомнил разговор с Эрлендом в «Габлере», на мгновение перед ним возникло убитое горем лицо отца, и он понял, что не может пожертвовать проектом «Сехестед».

Кристиан слышал, как Бьёрн говорит о больших возможностях Аугустуса, об управлении, которое на самом деле является просто тормозом. Кристиан уже хотел было повернуться и отвергнуть предложение Ягге, но остановился. Ведь Ягге только что сказал, что договор с LILO еще не вступил в силу. Это же отличный шанс! Он может замахнуться еще шире. И прежде чем он повернулся, в голове у него был уже крупный издательский медиаконцерн, достигший настоящих высот при новых экономических реалиях.

– Спасибо за предложение, Бьёрн, – спокойно ответил Кристиан, – но я должен отказаться.

Ягге нервно схватился за узел галстука и рванул его. Кристиан не мог сдержать улыбку.

– Такое квалифицируется как мошенничество. По сути дела, я должен идти прямо к Аугустусу.

Ягге ошалел.

– Ладно, Кристиан, чего ты хочешь?

Кристиан выпил арманьяк, поставил бокал на документы на столе Ягге и уперся руками в кожаную спинку стула.

– Когда будешь предъявлять свой сценарий, я взамен предъявлю свой.

Он быстро обрисовал, как представляет себе АО «Сехестед» в качестве самостоятельного предприятия, котируемого на бирже не только как дочернее предприятие под прикрытием СМГ, где он сам будет топ-шефом.

– Не только «Ашехоуг» и «Гюльдендаль», – продолжал он с жаром, – а также «Скандорама» будет приложена к АО «Сехестед».

– Это уж слишком… – Ягге не договорил, когда увидел, что Кристиан приложил руку ко рту, словно говорил в микрофон.

– Буссе может отдыхать, – решительно сказал Кристиан. – Вместо него мне нужен Пер Мортен…

Это решение пришло к нему спонтанно. Над Пером Мортеном у него был полный контроль.

– Естественно, я не думаю делать это бесплатно, – он коротко пересказал ключевые моменты, касающиеся пакетов акций Фритьофа, естественно, не упоминая имен.

Когда он закончил, наступила тишина. Ягге кусал кончик галстука. Кристиан понимал, что у Бьёрна другие причины молчать.

– Ты же собирался позволить мне провести презентацию проекта, а потом заморозил бы его. Ты хотел четвертого декабря принять проект «Младший брат».

– Я должен поговорить с Аугустусом, – медленно проговорил Ягге. – Ты можешь пока выйти?

Ягге кивнул на дверь и влил в себя остаток арманьяка из бокала, а потом пошел к телефону. Кристиан молча направился к двери. Он сильно сомневался в том, что Ягге расскажет Аугустусу правду, разве что упрощенную версию. Скорее всего, Бьёрн наврал ему, когда весной сказал, что Аугустус хочет перенести встречу на осень. Вероятно, это было решение самого Ягге. Предложение стать исполнительным вице-директором прозвучало, видимо, только для того, чтобы польстить ему, чтобы он не предпринял чего-нибудь, что могло бы помешать исполнению проекта «Младший брат».

Кристиан закрыл за собой дверь и увидел Регину. Она сидела и красила ногти красным лаком. Кристиан чувствовал себя подавленным. Он начал бесцельно шагать по коридору. Вдруг он вспомнил, что его собственные распечатки все еще лежат в принтере. Презентация проекта «Сехестед» не должна валяться на всеобщем обозрении. По дороге вниз он подумал, как странно, что презентацию «Младшего брата» послали распечатывать на общий принтер. Вряд ли это был сам Буссе. Распечатки были совсем свежие, листы были еще теплые, когда он их взял в руки.

Внутри никого не было, но и никаких бумаг около принтера не лежало. На столе тоже. Кристиан нагнулся и проверил пачку обороток, но своих бумаг нигде не нашел. Кто-то, должно быть, взял их с собой по ошибке… Он проверил по сетевому окружению, кто входил в программу принтера. Прямо перед его собственным «Кр. Холл» стояло: «Р. Окерстанд».

«Регина? Зачем она послала сюда файлы Буссе? У нее и Бьёрна есть собственные принтеры. Если она послала сюда файл по ошибке, то почему не прибежала, чтобы забрать?» Он пошел обратно, к кабинету Ягге.

– Послушай, Регина, – невозмутимо начал он, – ты печатала на принтере в почтовой комнате? Я спрашиваю потому, что, может, ты какую-нибудь распечатку там забыла?

Не отрывая взгляда от ногтей, Регина пробормотала:

– Как ты медленно соображаешь.

Тут по громкой связи раздался голос Бьёрна.

– Регина, пришли сюда Кристиана. И не соединяй меня ни с кем.

– Все в порядке, Кристиан. – Ягге налил два новых бокала арманьяка и снова указал на кожаный стул. – Я только что говорил с Аугустусом. Он хочет дать тебе шанс. Но условия не очень хорошие.

Кристиан подумал, как же Ягге представил Аугустусу всю историю?

– Насколько я его понял, – продолжил Ягге, глядя в окно, – он хочет сам распорядиться кадрами. – Он поспешно обернулся и посмотрел Кристиану в глаза. – Аугустус идет на это, потому что я в этом деле понимаю. И я не хочу бросать «Младшего брата». Я даю тебе возможность реализовать свой проект, с тем чтобы он не помешал «Младшему брату». – Ягге смотрел на бокал. – У меня есть три условия. Первое. Ты должен достать финансирование, которое не затрагивает собственный капитал до встречи концерна четвертого декабря. Второе. Финансирование должно быть достаточным, чтобы купить пятьдесят и одну десятую процента акций «Ашехоуга» и «Гюльдендаля». Третье. Я должен иметь более конкретный план продажи от акционеров, а также все, что касается ценовых вопросов.

Кристиан молчал. У него не было ни малейшего понятия о том, как можно за четыре недели раздобыть один миллиард крон законным путем.

Ягге глотнул арманьяка и улыбнулся. К нему снова возвращалось его обычное хорошее настроение.

– Буссе выйдет из «Скандорамы» вскоре после того, как твой проект «Сехестед» пройдет через руководство концерна. Я пока поставлю его на свободную директорскую позицию здесь же, в концерне. Но о чем мы здесь говорили, никто знать не должен.

Ягге подмигнул, как будто они вдруг стали закадычными друзьями. Кристиан ответил ему напряженной улыбкой. Он понял, что Бьёрн Ягге никогда не попадал в ситуацию, подобную сегодняшней. Он никогда не умел играть в такие игры, где затрагивались такие интересы.

– Да, Бьёрн, и ты защищаешь меня на встрече с руководством концерна.

– Это я могу тебе гарантировать, Кристиан. Если ты вовремя доведешь финансирование до победного конца. – Он осушил бокал. – До встречи с руководством осталось четыре недели. Но на самом деле у тебя их только три. Потому что финансовая проблема – не лучший повод для отсутствия на тренинге по укреплению командного духа. Он улыбнулся и толкнул Кристиана в спину. Ему понравилась мысль, что он получит выгоду с обоих проектов.

Кристиан вернулся в свой кабинет. Он попросил Будиль соединить его с Джоном Динолой. В Нью-Йорке было не позже начала девятого, но Динола имел обыкновение приходить на работу рано.

После того как Кристиан описал ему ситуацию, Динола уверил его, что ничего не слыхал о «Младшем брате». Он мог, разумеется, говорить только о себе. Но Кристиан почувствовал себя спокойнее.

– Единственное, в середине лета я как-то получил сообщение, – продолжил Динола, что вы больше не работаете с проектом LILO и что вся связь будет осуществляться непосредственно через Конрада Броша. Многие компании заинтересовались предложением LILO на эту осень, но мистер Брош их отклонил.

Тут Кристиан начал приходить в бешенство.

– Ну хоть какая-нибудь из тех фирм, которые хотели работать с LILO, еще заинтересована? – спросил он.

– Да, мы, например, можем связаться с компанией «Херст», которая по-прежнему готова вести переговоры насчет LILO. Но проблема в том, что у вас очень маленький срок. По правде говоря, Кристиан, в нынешнем квартале это совершенно немыслимо. Новый год уже слишком скоро. Но я обещаю, что мы постараемся привлечь «Херст» в самом начале первого квартала, может быть, сразу после самого Нового года.

После Нового года! Кристиан застонал.

Кристиан попросил Динолу не упускать из виду других, кто заинтересован в покупке, на тот случай, если произойдет чудо в течение следующих четырех недель. Но после того как он положил трубку, его охватили сомнения. Возможно ли в самом деле достать миллиард норвежских крон за столь короткий срок?

В течение почти сорока пяти минут Кристиан сидел и думал. Наконец он дошел до такой степени отчаяния, что позвонил Эрленду, просто чтобы поговорить.

– «Младший брат»? – весело сказал Эрленд. – И ты звонишь своему младшему брату? Ты ведь знаешь, что я полный ноль во всех этих финансовых штуках. Я могу помочь тебе, только когда дело касается политической стороны вопроса и внутренних интриг в издательской отрасли. А этот твой французский финансовый друг не может предложить тебе LILO? Ты можешь ему позвонить?

Договорившись с Эрлендом пообедать в «Габлере» в следующую пятницу, Кристиан набрал номер Жан-Люка.

– О-ля-ля, никаких проблем! – Жан-Люк пребывал в прекрасном настроении. – Проблема в том, что ты слишком быстро и далеко мыслишь наперед. Посмотрим, Кристиан. Скажи-ка, а ты никогда не слышал про систему замещения? Я в деталях не знаю ни «Ашехоуга», ни «Гюльдендаля», но думаю, обе эти фирмы достаточно солидные. И они не переоценены. Рагнхильд Виборг по-прежнему держит акции «Гюльдендаля» в своем фонде «Одина». Вряд ли могут возникнуть проблемы с временным размещением в том случае, если ты не сможешь заплатить за акции в начале первого квартала следующего года через LILO.

Кристиан так устал, что не понял, о чем говорит Жан-Люк. Замещение?

Жан-Люк почувствовал неуверенность Кристиана.

– Это очень просто. В тот же день, когда ты покупаешь акции «Ашехоуга» и «Гюльдендаля», ты продаешь их дальше, за ту же стоимость. Одновременно с тем, что ты обязуешься выкупить акции, например до десятого января. Такого рода контракт будет стоить тебе какую-то сумму, но, поскольку риск с нашей стороны минимален, мы будем оговаривать не более одного процента стоимости. Десять-двенадцать миллионов не сильно затронут собственный капитал СМГ.

Кристиан немного расслабился. Почему он не подумал об этом раньше?

– Если ты не выполнишь условия контракта до срока, то мы всегда сможем пролонгировать его.

Кристиан улыбнулся. Пока Динола будет искать американского партнера по LILO, такое замещение решит все финансовые проблемы с проектом «Сехестед». Одновременно с этим он станет реальной фирмой и появится на рынке уже в начале следующего года.

Кристиан был страшно возбужден. Бьёрн дал ему четыре недели, а он справился едва ли не за четыре часа. Выплата вознаграждения размером в несколько жалких миллионов не могла его остановить.