Текст книги "Обе Бездны (СИ)"

Автор книги: Хеллфайр Файр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Annotation

Мир Нашара не стоит на месте, развивается и меняется, но для свободного народа драконов всегда актуален вопрос, как воплотить собственную волю и не навредить чужой, как сочетать Свет и Тьму, эгоизм и альтруизм. А на самокопание времени нет – грядёт новая война с существами извне реальности и предателями, что выдают себя за друзей.

Обе Бездны

Предисловие – Финальный урок

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Интерлюдия

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Глава восемнадцатая

Глава девятнадцатая

Глава двадцатая

Глава двадцать первая

Глава двадцать вторая

Глава двадцать третья

Глава двадцать четвертая

Глава двадцать пятая

Глава двадцать шестая

Глава двадцать седьмая

Глава двадцать восьмая

Глава двадцать девятая

Глава тридцатая

Глава тридцать первая

Глава тридцать вторая

Глава тридцать третья

Глава тридцать четвертая

Глава тридцать пятая

Глава тридцать шестая

Глава тридцать седьмая

Глава тридцать восьмая

Глава тридцать девятая

Глава сороковая

Глава сорок первая

Глава сорок вторая

Глава сорок третья

Глава сорок четвертая

Глава сорок пятая

Глава сорок шестая

Глава сорок седьмая

Послесловие – Любовь и дружба

Обе Бездны

Предисловие – Финальный урок

«Способные вмещать все возможные противоположности и разом созерцать обе бездны, бездну над нами, бездну высших идеалов, и бездну под нами, бездну самого низшего и зловонного падения»

Достоевский – Братья Карамазовы

Храм Тьмы погрузился в тишину. Драконы, проходящие мимо гигантского чёрного купола, покрытого изречениями о Тьме, вопреки самим себе прибавляли шагу, те же, что осмеливались подлетать к Храму, вдруг находили у себя какие-то неожиданные дела и улетали прочь. Даже сар-волод Нашара, Инанна Нингаль, и её верный сар-волх Зорат, находившиеся во Дворце Сталагмитов, почувствовали себя неуютно, что уж говорить об учениках, набившихся в просторное помещение учебного класса.

На время занятий комната часто погружалась в изумрудную темноту, но сейчас Тьма сгустилась так, что несколько из наиболее великовозрастных воспитанников недоуменно переглянулись: Арма, одно из трёх Воплощений Тьмы, берегла своё достоинство и не опустилась бы до подобных «фокусов» без причины. И нет смысла Тьме пугать своих подданных… Но и уроки Верховная Жрица прежде не проводила сама – слишком много дел ложится на лидера древней религии, почитаемой по всему Нашару от хребтов Альмандара на западе до острова Татьбы на востоке. Значит, сейчас пойдёт речь о чём-то на самом деле серьёзном.

– Плоть истлевает, – после многозначительного молчания поприветствовала учеников Арма, присаживаясь на пол из полированного шунгита – такой же аспидно-чёрный, как её шерсть. Только с беловатыми прожилками, а не с алыми.

– Тьма вечна, – нестройным хором ответили недоумевающие ученики.

– Именно, – кивнула драконесса, совместившая свой разум с самой создательницей вселенной. – Вечна я… И потому меня очень легко узнать в час, когда некто решит себя за неё выдать, не имея на то права.

Такое начало беседы не предвещало ничего хорошего. В отличие от другого Воплощения, Намиры, покинувшей Нашар, Арма никогда никого не скидывала с высоты и не топила в бочках с ледяной водой – наоборот, несколько раз реанимировала тех, кто не выжил во время подобных наказаний. Но Нашар сильно изменился за последнее время, так что кое-кто уже начал втягивать голову в плечи, ожидая чего-нибудь очень плохого.

– Вам известно, что Воплощение Варлад умер, защищая мои тайны, и в награду я вернула его на службу живым и здоровым несмотря на то, что и тело его, и душу уничтожили враги. Но Варлад сохранил не всё своё сознание – лишь ту часть, что не обуславливается личностью, которую мы приобретаем в течении своей жизни. Варлад-архитектор и Варлад-разведчик имели разный опыт и потому обладали разным характером. И оба эти характера смертны. Поэтому не прельщайтесь, что вы обретёте бессмертие во мне, будете помнить прошлую жизнь, сохраните свои привычки. Даже в процессе одной жизни вы меняетесь характером, а после полного обнуления опыта – тем более. Чтобы обрести вечную память, вам придётся отказаться и от меня.

Драконы – и младшие, и постарше – зашептались, однако повелительный жест крылом заставил их поутихнуть. Только одна из послушниц слегка подалась вперёд и спросила:

– Госпожа Арма, но ведь после смерти возвращаются? Герусет вот вернулся, но вместо того, чтобы служить Тьме, ушёл под землю.

– Куда ты вернёшься, когда в конце времён погаснут звёзды, остынет земля и мир растворится в Первоматерии? Мир родился – значит и мир умрёт. Я не рождалась – поэтому мне даже тогда не погибнуть. Но это буду я, а не ты. Я отдохну и сотворю новый мир, но уже без моих старых почитателей, лишившихся и души, и разума, и тела – так что и возвратить их станет невозможно. Чтобы вернуться самому – мало быть единым со мной, как едино моё тело. Нужно самому стать как Тьма.

– А являешься ли ты истинной Тьмой, или столь же ложна, как и всё, что говорила ранее? – самка поднялась с места, подёргивая перепончатыми крыльями. – Тебя видели вместе с Зоратом! А Намира никогда не вела бесед с этим кобником! Он не почитает Тьму! Он – ничтожество, осмелившееся поднять свой нос! И вместо того, чтобы собрать нас и разделаться с ним, ты напоминаешь нам только смысл «истлевающей плоти»? Это мы знаем и без тебя!

– И что вы делаете, чтобы не истлеть? – Арма сама выбрала такой стиль диалога. Поднять в учениках возмущение – а потом направить его в нужное русло. – Что станет с Зоратом – результат его воли, а не вашей. Что станет со мной – моя воля, а не ваша. Как вы сами живёте? Хотите ли стать неразрушимыми и взращиваете ли в себе вечную часть, что переживёт звёзды? А если не взращиваете – живёте ли, как смертные, так, чтобы при смерти не терзаться в муках совести, а после быть славными среди потомков за добрые дела? Путь Тьмы – путь самопосвящения. Не кивайте на других и не жалуйтесь – вы сами не станете от этого лучше. Если кто-то вам скажет, что Тьма требует от вас чего-либо – не верьте. Потому что Тьма уже в каждом из вас.

Перепончатокрылая обернулась на загалдевших учеников и снова повернулась к Арме.

– Что правда то правда, – прорычала она. – Но какая польза нам от того, что мы взрастим в себе Тьму, словно паразита-нава, который вырвется и сожрёт нас?

– Став мной, вы поймёте, что вы – это весь мир, и через меня научитесь любить его и при том управлять им, как своим телом. Убив меня, вы потеряете мир и поймёте, что даже он над вами не властен и вы выше него. – Черношёрстая встала, показывая, что урок завершается. – Тогда даже я не буду властна над вами. Вы станете не просто моими чадами, а взрослыми существами, кто добывает себе пропитание сам. Но в самом начале пути, там, где вы окажетесь, когда совершите духовное рождение и соединитесь со мной, ещё нельзя обойтись без материнского молока. Главное – не питайтесь им всю жизнь. Мать, шантажирующая своих детей, обещающая кормить их, лишь пока они на неё работают – плохая мать. Она растит не равных членов семьи, а рабов. Мне такой быть не хочется. И я сообщила вам это всё, потому что вас покидаю. Я выросла из Тьмы. На моё место придут те, кто не заботится о подрастающем поколении. Потому не забывайте заботиться о себе сами. Но и не превращайтесь в параноиков и не впадайте в заблуждения. Если в вас бодр разум – мои слова вы поняли. Добра вам.

Мигом в зале воцарилась полная тишина. Лишь лёгкий, почти неслышный и явно специальный цокот когтей Армы наполнил помещение, пока драконица выходила прочь на всех четырёх, оставляя после себя лишь смятение.

Глава первая

Исход во Тьму

Утгард, наверное, был самым древним городом планеты. Возведённый дарканцами, потомками самой перворасы щуров, он долгое время после первой войны с людьми и Эры Ночи пребывал во власти насекомоподобных кракалевн, но свободолюбивый сар-волод Аменемхат вернул Утгард драконам. За свою долгую жизнь город на двух реках, Ве́лдре и Варе́, и одном озере Ныр наростил целых пять слоёв один над другим. Под знакомыми всем Тёмным улицами столицы – хаотические переходы восхвалявших навов кракалевн, превращённые, по большей части, в водопровод и канализацию. Глубже – остатки древнего города предков, уничтоженных в неравной борьбе против людей и навов. А ещё дальше от поверхности, под естественными пещерами, промытыми грунтовыми водами – последнее убежище дарканцев, Спальни. Но мало кто из замороженных там трусливых предтеч, что бросили сородичей в войне, проснулся.

Сейчас небольшой отряд, импровизированная делегация, обретался на «ярусе кракалевн» – самым неглубоко залегающем. В вытянутый вверх зал, сложенный из старого и неровного, но крепкого кирпича, даже заглядывало солнце через дыру на чьём-то заднем дворе. Видимо, не в воле живущих рядом драконов было заделывать пролом и уберегать детёнышей от падения на четыре размаха вниз, на камни дна текущих по полу ручьёв и на яркую плесень высотой почти с траву.

Нарата, дочь сар-волода Инанны, одной из нынешних правителей Нашара, и двое её друзей впервые спускались ниже земли. Подземелья вообще не самое подходящее место для крылатых и вольных драконов, для которых зачастую были малы даже небеса. Правда, некоторая часть крылатых в незапамятные времена забилась под землю, спасаясь от врагов, а затем туда пришли совсем иные драконы… Нынче они были объединены под собственным володом, и, по иронии судьбы, потомком Аменемхата – Герусет, властолюбивым и жестоким самцом. Много лет назад он правил в Нашаре, пока не был убит Инанной, но его душа уцелела и снова ожила, чтобы помочь освободить Нашар от чересчур ярой опеки Тьмы и привести к миру живущие там народы. В награду Герусет, долгое время заточённый в теле самки, не только обрёл самцовое достоинство, но и стал правителем разгромленных подземных драконов. И если сам факт его воцарения не очень-то обрадовал Инанну, то в целом она была довольна: за бывшим кланом Истов был нужен глаз да глаз, а Герусет правил ими железной лапой, да и на власть в Утгарде пока не покушался.

В ином случае Инанна никогда бы не позволила именно дочери совершить эту дипломатическую миссию. По сути и законам должности не передаются по наследству, и не было гарантии, что Нарата станет саром так же, как Герусет после гибели своего отца Аменемхата. Но кто запретит «рыжей кобыле» заботиться о «жеребёнке»?

Нарата, по воле Тьмы, не обладала мутацией, что искажала облик её матери, поэтому красоту драконессы ничто не мешало воспринять. Правда, в заковыристых и влажных переходах, освещаемых только праной, вложенной в лезвия мечей, наслаждаться совершенным обликом мог только сопровождавший Нарату самец по имени Торстейн, чья охряно-рыжая шерсть в разводах и грязно-жёлтая грива были похожи на мокрый песок. В отличии от третьей крылатой – чёрно-белой с длинной и волнистой золотой гривой Зареславы – он смотрел не по сторонам, а чаще на Нарату: на коричневые бёдра в тёмную полосу, на бежевый живот и гриву, стекающую по плечам с блеском расплавленной меди, мягко отсвечивающей в оранжевом, как агонизирующее солнце на западе, сиянии её меча. «Твоя смерть в её лапе» – немного темнели выбитые на нём руны. Торстейн воспринимал не только банальный смысл этой строки, но и скрытый, роковой подтекст безнадёжной влюблённости.

– Не вляпайся, – дракон остановился скорее не от содержания слов, а от певучего, но слегка рычаще-хриплого тембра Нараты. Она указала своим мечом на мерцающую возле стены толстую паутину, едва заметную на фоне оружия-источника света. – Вены сплетённой энергии по всему подземелью протянуты. Для Истов она как для нас прана – и органы чувств, и когти.

– Если мы с миром идём к Герусет, может быть, стоит предупредить его о своём появлении? – Зареслава, вопросительно глядя на негласного лидера, протянула к мерцавшей и будто текущей паутине своё перо, на кончике которого замерцали искры накапливаемого заряда энергии.

– Делай, – кивнула Нарата. Зареслава напрягла кончики губ – хотя она и дружила с этой взбалмошной эгоисткой, но не одобряла её присущей всем Тёмным неприветливости. В тайне Зареслава считала себя превосходящей Нарату по морали и нравственности – всё же её воспитывала не бывшая разбойница Инанна, что с захватом правления приобрела спесь, но не избавилась от безкультурности. Нет, у Зари была лучшая на планете, воистину образцово-заботливая мама – сама Маррут, идеальное творение Света. Зареслава не фыркала и проявляла снисхождение к Нарате лишь потому, что сама была выше Тёмных дрязг. Да и отрицать не могла того, что в душе и Нарата, и вечно мрачный Торстейн были добрыми, радушными и приветливыми.

Кончик пёрышка коснулся паутины – та вмиг вспыхнула огоньком, побежавшем вглубь переходов, над шумящей водой.

– Привет, Герусет, – пробормотал Торстейн под нос. – Возьми нас тёпленькими и заплети в свой сияющий кокон…

– С почётными гостями она так не станет обращаться, – заметила Нарата, оглядываясь в поисках сухого пути. Но она недолго озиралась и примерялась – уже скоро по паутинке вернулся свет. И не один небольшой огонёк, а целая ярко мерцавшая нить показала нужное направление.

– Правильно, съест их сразу, – фыркнул Торстейн, выставляя перед собой собственный меч, сотворённый из крепкого зелёного кристалла, покрытого золотым узором. Дракон первым выступил вперёд, часто оглядываясь в поисках подземных сюрпризов и съёживаясь от беспросветной сырости недр. Лучше бы их отправили с миссией в прохладный, но сияющий снегами «логичный» Холцер, на фьорды обители добрых навов Лемегетона или на пляжи пиратской Татьбы…

Нарата, слегка подрасправив крылья и готовая рвануться в любой момент и в любом направлении, шагала следом. Закаулки этой канализации и её подутомили, хотелось наконец подивиться на красоты города Истов – Эрешкихаля – о котором она была так наслышана.

Но прежде ей предстояло подивиться организации защиты. Тоннель раздваивался на три ветви – две, по бокам, вели в тупики, из которых в тоннель скалились короткие стволы огневых точек, упрятанных в металлические панцири. Людские разработки на службе у драконов… Поперёк тоннеля поднималась невысокая, по пояс, стенка, в трёх местах на вершине которой были укреплены смахивающие на арбалеты стрелковые орудия, переливающиеся циркулирующими в прозрачных трубках бирюзовыми жидкостями. Кроме трёх гайдуков, стоящих у «арбалетов», тоннель охранял вой, или нецех по-подземному – крепко сложенная самка в изящных доспехах, защищающих почему-то только бока, спину и плечи. Хвост самки был увенчан острым металлическим жалом, а в лапах она держала короткоствольную энергомагическую винтовку с примкнутым штыком – видимо, Герусету рассказали, как всего паре нашаран удавалось пробиваться в тоннели подземников ещё во времена войны и разрушить целый гарнизон. И нынешний лидер Истов принял меры предосторожности.

Когда дело касалось не любящих друзей, а холодных врагов, Нарата умела проявлять вежливость – чем вызывала непонимание у Зареславы. Показывая добрые намерения, молодая драконесса заставила свой багреющий меч исчезнуть, растворившись на энергию и сливаясь с её аурой. Торстейн по примеру сделал со своим то же самое.

– Сегодня вы лучше, чем вчера, славные потомки Эрешкихали, – разумеется, Нарата прежде не видела не то, что этих воинов, но и подземников вообще, но традиционное приветствие Истов не исказила.

– А завтра станем лучше, чем сегодня, – ответила успокоенная нецех, делая знаки своим подчинённым, что всё в порядке, и визитёров можно пропускать. – Чего и тебе желаем, Нарата Нингаль, истинная дочь Тьмы.

– Церемонии прямо как у Светлых, – шепнул Торстейн, подходя к Нарате поближе уже далеко за кордоном.

– «Дочь Тьмы»! Вольный дракон мог и оскорбиться, – Зареслава мотнула длинным носом. – Нет больше богов, и наши мамы у нас единственные! Почему Инанна до сих пор позволяет драконам почитать какую-то страшную Тьму, не разрушила её храмы и не потратила души её служителей? Тем более после того, как служащий Тьме Герусет убил её.

– А она до того отрубила ему голову, ещё когда он был самкой. Так что они квиты, – покачала ушами Нарата, ориентируясь уже не по пламени меча, а по фигурным плетениям паутин, напоминавших плавные руны. – И Герусет, и Инанна натерпелись от Тьмы, но без неё потеряется поддержка народа. Моя мама не создательница вселенной, а многие глупцы не признают авторитета ниже.

Ей никто не ответил, потому что тоннель внезапно кончился и троица оказалась перед мостом, переброшенном на достаточно большой высоте над бурлящей широкой рекой. Подбежав к перилам, все трое посмотрели вдаль – туда, где пламенел белый свет и мерцали разноцветные искры, где вздымались столбы красного и синего, зелёного и голубого, опутывая причудливыми лианами громадные башни, казалось, достающие до свода пещер. Река плавно опускалась вниз – к огромной чаше, на дне которой высился во всём своём великолепии древний город Эрешкихаль.

Он напоминал множество кристаллов и украшений, сверкающих в надёжном сундуке каменных сводов. Жителям поверхности светила непривычная и причудливая разноцветная иллюминация. Эрешкихаль переливался, как жемчужина в перламутровой раковине. С высоты плохо было видно население, среди которого, по слухам, находилось множество мутантов, кракалевн, рабов и големов. Просто рой светлячков и мошек над улицами и на широких мостовых.

Драконами подземная метрополия была наполнена не хуже, чем Утгард – только мало их летало над городом, большая часть ходила по земле или поднималась не выше десяти метров над землёй по верёвочным, а точнее паутиновым мостам. При этом выглядели они не слишком красивыми – жизнь под землёй наложила на них отпечаток, а может, раньше они подвергались мутациям, оттого были похожи на гибриды последователей Хаоса и деструкторов, то есть сумасшедших драконов, когда-то находившихся в услужении у навов. У тех же, кому повезло остаться неискажённым, были такие суровые и недобрые лица, что Светлые на своём материке сразу бы отвели этого «разбойника» в караулку.

«Надземники», влетевшие в черту Эрешкихаля, сильно выделялись на фоне жителей, многих из которых ни разу в жизни не видело солнце. Но при всей своей отталкивающей внешности Исты оказывали послам знаки почитания, вытягиваясь в струнку и поднимая лапы вверх – жест, в подземельях заменяющий поклон.

Внезапно перед послами появилась самка с поверхностности – белая, с красной гривой… И металлическим «ошейником» на горле. Историю Радины Нарата знала – ошейник удерживал на месте её некогда отрубленную в бою голову.

– Плоть истлевает и черви её пожирают, – явно издеваясь над Тьмой заявила Радина. – Приветствую вас в нашем доме!

Нарата не стала отвечать обычным образом – не уважая Тьму, она и насмехаться над ней не желала.

– Величие в переменах, Радина, – вместо этого она вспомнила её прошлое хаосистки и деструкторши. – Воистину, до перемен, на службе у нава Баотаса, ты имела меньше, чем приближенная к нынешнему Пророку Иркаллы.

– Я стала лучше! – довольно оскалилась Радина в ответ, сверкая алыми глазами. Только Зареслава восприняла эту улыбку приветливой и дружелюбной. – Быть может, и вам стоит не держаться всё время под материнским крылышком? Так или иначе, могу поздравить вас с… не боевым, но дипломатическим крещением. Желаете ли экскурсию по скромной, но уютной обители, или сначала отдохнёте с дороги?

– Сначала – дело к Пророку, – Торстейн неприязненно сжал ладонью клык, висящий на шее как амулет. – Он же от нас быстрее и проще отделается.

– Прежде чем заняться вами, Герусет должен кончить все срочные государственные дела, – Радина обошла юнцов кругом. – Вы нагрянули внезапно, мы не успели ни по-достойному встретить вас, ни подготовиться. Может быть, пока проведём дегустацию в моей лаборатории? Попробуете мои коктейли – у вашей матери просто слов не было от восторга, когда она их поглощала!

– Тьма не стыдится поглощать своих врагов, – Торстейн ещё сильнее нахмурился, подцепляя пальцем и второй кулон в форме Молота Осознания, разбивавшего все иллюзии и злые умыслы. – И нерадивых служителей тоже. Мы честны в своей миссии и нам опасаться нечего. А твоя совесть чиста перед нашей общей владычицей?

Радина одарила самца не слишком дружелюбным взглядом:

– Если в твоей воле – глупо ждать у порога, как делают все простые просители, не обладающие благородной кровью Трэвейла, вы можете проследовать за мной до Детинца, – развернувшись быстро, белошёрстая двинулась по главной улице к центральному строению, блистающему вытянутому конусу со множеством желтеющих длинных окон. Тройка юных крылатых последовала за проводницей, поворачивая головы часто и во всех направлениях – дела делами, но над землёй не увидишь ни столь причудливо изогнутых фасадов, ни мигающих гирлянд из нитей, ни диковинных техномагических штук, которыми славились исты.

Перед Радиной прочие обитатели подземелья растекались во все стороны, освобождая дорогу. Та поминутно прикладывала к ошейнику лапу, словно боясь, что он отвалится, но и на трёх лапах шла так же быстро, как и на двух.

Вскоре глазам самца и самок предстало высокое здание, стоящее близко к центру города и, похоже, являющееся альтернативой для Дворца Сталагмитов – с первого взгляда становилось понятно, что это резиденция Пророка, или, более привычно надземным, волода Герусет, откуда он мог наблюдать за городом.

При Амрафете, предыдущем Пророке, спевшимся с навами, это здание являлось лишь культурно-административным, сочетало в себе кабинеты клерков, школу и залы для выступлений. Но Герусет решил, что раз здание общественное, то может принадлежать и ему – а лучше только ему. Всё равно подземники не любят лезть на верхотуру, а их правителю так привычнее.

– Нам вниз, – предупредила Радина, обходя здание по левой стенке и подходя к двери, охраняемой мощным драконом о двух головах. Полуодетый – доспехи защищали лишь верхнюю половину тела – он сжимал в лапах внушительных размеров алебарду, а на гостей взглянул совершенно пустым взглядом глаз без зрачков.

– Это что, труп? – поёжилась Зареслава, обмахиваясь крылом. – От него воняет как…

– Тихо ты! – шикнула Нарата, потому что они уже приблизились к стражу. – Мертвец не мертвец, но у него две пары ушей!

– Дожили… – потеряв весь сарказм, Радина покачала головой, скрываясь в ровно-мертвенном свете равномерно фосфорицирующих панелей по бокам крутой лестницы. – На поверхности уже не используют в хозяйстве мёртвые тела? Может быть, вы и от энергии душ отказались, как благодушные слюньтяи из Холцера? Даже Светлые не испытывают мук совести, наказывая так преступников.

Глава вторая

Родственные чувства

– Как красиво и празднично на улицах! – по древнему нашарскому обычаю Герусет, развалившийся в глубоком кресле перед низким лакированным столиком, не здоровался. – Сегодня особенный день. Я правлю Иркаллой уже девятнадцать лет. Но по Нашару скучаю. А ведь я могу его больше никогда не увидеть, если повелитель навов Тескатлипока воплотит свой давний план и отомстит ему. Знаю, что он уже собрал силы, как и я. Он готовится напасть на Нашар, а я – защитить. Только вот… зачем мне это делать? Это же больше не моя страна.

– Если бы тебе не было дела до Нашара, то ты бы нам ничего не говорил, – заметила Нарата со всей свойственной Тёмным прямотой. – Стоять против неприятелей поодиночке сложнее.

– Навы – слепая сила. Мне достаточно подождать, пока они сметут вас, а уже потом я их уничтожу. Две победы по цене одной! – мертвенно-бледный и притом абсолютно безразличный глаз Герусет контрастировал с другим, пылающим золотым. – А первой целью навы изберут вас, как более слабых. Союзников у вас нет. Светлые сами ждут не дождутся, когда вы сгниёте. Ваши покорённые малые народы вроде людей, велнаров и прочих дилов – шушера и обуза, только грузы могут таскать. А у меня союзник есть – тот самый, от которого вы отказались. Главный враг навов – сама Тьма.

– Для навов мы и вправду не представляем серьёзной опасности – но и они для нас тоже, – уставший стоять Торстейн завалился на другое кресло, подальше от владельца дворца. – Воплощение Намира и Кьлеменетот заключили договор, по которому Тьма не суётся в навь лишь до тех пор, пока навы оставляют Нашар в покое. Нашар, а не Иркаллу.

– И разве тебе, Герусет Аменемхат, безразлична моя судьба и судьба остальной твоей семьи? – Зареслава, наоборот, поближе присела к дяде своего отца.

– Рад бы вам помочь – но Нашар давно потерял расположение Тьмы. Ровно тогда же, когда её приобрела Иркалла вместе с моим правлением. Всё равно я знаю, почему вы решили меня навестить, любящие вы мои родственники… – с саркастическим смешком Герусет передвинул к Зареславе бутылку с бокалом. – На поверхности не осталось нормальных Воплощений, а Тёмные осиротели. Варлад глуп и труслив, ему никогда не стать лидером. Намира отлавливает все души, которые не поглотили сами Тёмные, и творит из них мою бравую армию. Арма просто взяла… и ушла. Какая безответственность! Так ли должна поступать матерь во время войны – швыряться своим драконёнком в пасть нава?

– Драконы стали сильнее, – возразила Нарата, пока Зареслава с негодованием разглядывала бутылку. – Теперь у нас есть технологии, которых не было во время прошлых войн с навами. Мы побеждали их раньше, победим и сейчас, тем более, что теперь большая их часть всё равно не станет вмешиваться – они спокойно живут в Вейндале!

– Даже если Кьлеменетот сдержит слово, он навряд ли удержит своих подданных от поедания сочных драконьих тушек, – уже вовсю рассмеялся Герусет. – Навы не обладают умом, потому что у них и мозгов нет. Но они существуют уже бесконечное время, их бесконечное количество и они обладают бесконечной мощью. А бесконечность может обороть только та сила, которая выше неё. Нашар сейчас – далеко не дарканцы из прошлого на момент полного уничтожения. Ни технология вас не спасут, ни культура, ни кобники.

– Моя мама хорошо тебя знала и мне о тебе рассказала, – Нарата выпрямилась гордо, медленно подходя к Герусету. В её глазах переливалась материнская зелень, отсвечивающая отцовским мудрым золотом. – На словах ты и Тьме, и навам был предан, но своих верных варисамов заставлял поклоняться себе самому. Тебе не внушить нам то, во что ты не веришь сам. Если угроза действительно серьёзная – поступи как разумный дракон и не считай себя отдельным от сородичей, когда дело касается выживания. Если это только твоя очередная интрига – ты избрал не тот путь, чтобы занять престол Тьмы. Этот переворот совершают не политики, а кобники. Причём каждый – для себя лично.

– Пророк, – неожиданно услышали юнцы, и в тронный зал вошла драконица с белой шерстью бледноватого оттенка, вооруженная странного вида глефой с зубчатыми лезвиями. – Лодка из Хардола.

– Приветствую. Ты местный гачтарь? – уточнила у вошедшей Нарата, имея ввиду должность самки.

– В этот торжественный день ко мне так и слетаются послы… – заметил Герусет строго и кивнул на дочь Инанны. – Катайла, организуй очередь.

– Сар-дитя, – насмешливо произнесла та Нарате. – Что, мама осмелилась отправить свою неокрылившуюся дочь к нам? Глупое решение.

– Пожалуй, вы такой чести пока недостойны, – пробубнил Торстейн тихо, но отчётливо.

– Почему бы вам не пригласить хардольцев сразу? Я тоже буду рада с ними пообщаться, – Нарата обернулась к Катайле, словно ожидая, что она должна исполнять её приказы, а не Герусета. – Учитывая военное положение и грядущее нападение навов, нам стоит обговорить совместную тактику. На одной планете живём!

Герусет тяжело вздохнул, отбирая у Зареславы бутылку.

– Что же, я сегодня нарасхват! Придётся вам подождать, пока я приму Светлых – они шли ко мне куда дольше вас!

– Что же, мы подождём, – если Герусет пытался вызвать недовольство Нараты и прекратить переговоры, то он просчитался. Драконочка и её спутники отошли к одной из стен тронного зала, где Радина угодливо положила одну за другой три широких не толстых подушки, в то время, как Катайла отправилась встречать гостей.

Зареслава долго сверлила взглядом фиалковых, но сейчас вовсе не нежных глаз эту бывшую деструкторшу. Все правители Иркаллы воспринимались какими-то ушлыми, ненадёжными и лишёнными авторитета. Катайла предала свои идеалы дважды – сначала разозлившись на Тёмных, а потом бросив и почитание навов. Радина совершила то же самое в обратном порядке. Герусет всегда только власти искал – и сам по себе, и под покровительством Кьлеменетота, и под началом Тьмы… но чаще всего совмещал несовместимых начальников, делая вид, что угождает каждому. Поэтому Зара не верила, что после всего за ними могут даже подземники пойти.

Герусет же сидел уже не столь вальяжно – повернувшись так, чтобы послы сразу чувствовали на себе взгляд правителя подземелий, дракон материализовал в лапе внушительных размеров меч. Зареслава поморщилась при виде его рукояти – на ней были изображены фигуры цепляющихся и дерущихся друг с другом драконов, карабкающихся по направлению к клинку. С ним потомок Аменемхата выглядел достаточно зловеще, чтобы смутить вошедшего посла.

– Надо вести себя так, чтобы нас не сочли за его придворных, – не обращая внимание на стоящую над душой Радину, Торстейн отбежал к столику и похватал с него блюдо мясных рулетов и графин с вином явно не подземного происхождения. Даже знающая толк в психологическом давлении самка не ожидала такой наглости и схватилась за свой ободок так же, как сам Торстейн до того за свои амулеты. А трое задвинутых к стенке, словно мешающая громоздкая утварь, посланников Нашара уже уминали еду, предназначавшуюся для декорации и показной роскоши, а не для поглощения… Пускай вкус у неё был бесподобный – самое то для наслаждения предстоящим зрелищем.

Герусет не успел упрекнуть юных и неопытных посланников в невежливости, потому что Катайла уже ввела в комнату для аудиенций драконессу, по одному виду которой сразу было ясно, что она с Хардола. Мордочка ясная и милая, огромные доверчивые зелёные глаза и не только причёсанная, но и будто выглаженная бежевая шерсть с коричневыми пятнышками. Но особенно странным для нашаран чуялся еле заметный запах фруктового ароматического масла, который выдал бы её, если она решит спрятаться, даже драконам, чей нюх, как известно, не силён – да и не нужен в полётах.

– Приветствую тебя, – Герусет переложил меч на колени, воспользовавшись церемониальностью Светлых для того, чтобы выбить себе несколько секунд на размышления. Пока самка прикладывала крыло к сердцу, он уже сообразил выход из сложившейся ситуации. – Присаживайся и откушай вместе с нами. Послы Инанны уже пробуют эти блюда, так что яда можешь не опасаться.