Текст книги "Клыкастая девушка (ЛП)"

Автор книги: Хелен Кибл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Не протыкай моего пленника, – сказала я, перехватив Зака, когда он размахивал штопоро-образным куском металла перед носом Вана. – Если он будет сотрудничать с нами, конечно. – Я посмотрела спокойно на Вана. – Ты хочешь рассказать нам, как ты нас нашёл?

Ван кажется обдумывал все возможные варианты в данный момент. Он вздохнул. – Я получил телефонный звонок от моего работодателя, он сообщил мне, где ты была.

– Ты имеешь в виду тебе платят, чтобы быть охотником на вампиров? – голос Зака звучал так, как будто он обдумывал перспективы карьеры открывшейся перед ним.

– Было бы трудно, если бы нет.

– Я знал это! – Сказал Эбен. Я заметила, что он вернулся к своему поддельному французскому акценту теперь, при Заке. – Скажи нам, кто тебя послал!

Ван покачал головой. – Меня всегда нанимают анонимно. Она только сказала мне, куда идти и к кому. – Его губы сжались на мгновение, затем он кивнул в сторону своего пальто. – Вы можете проверить запись о вызове, если вы хотите найти номер.

Я искала его в пальто, пока я не нашла в кармане пометку ТЕЛЕФОН, который более точно можно было бы пометить КИРПИЧ. – Боже мой, Ван, это телефон или наступательное оружие? – сказала я, поднимая мобильный телефон.

– В случае чрезвычайной ситуации, я мог бы использовать это, чтобы сломать череп вампира. – Насколько я могу судить, он был совершенно серьезным. – Все может быть оружием.

Следуя инструкциям Вана, я в конце концов нашла список недавно принятых вызовов. Конечно же, там были и вызовы с прошлой ночи. – Там два различных номера, – сказала я, пролистывании список. Один из звонивших, казалось, пытался связаться с Ваном по крайней мере, один раз в час. – Ого, кто-то действительно хотел поговорить с тобой. Разве что ещё один твой работодатель?

Ван вскинул голову, как будто мысль только что ударила его, он колебался, нерешительность показалась на его бесстрастном лице. – Нет, – сказал он в конце концов. – Другое.

– Угу. Конечно, это совсем не подозрительно. – Я закатила глаза. – Давай посмотрим, кто это, о ком ты не хочешь чтобы мы знали, должны ли мы – оу, нет. – Дисплей показал отсутствие сигнала доступа. – Он должен оставаться внизу. Невозможно сделать звонок.

Глаза Эбена сместились от меня к Заку. – Э-э… – Он вздохнул, полез в куртку. – Нет больше тайн, – сказал он извиняющимся тоном, вытащив маленькую черную коробочку.

– Что это? – Зак и я, спросили сразу.

– Мобильный телефон джаммер, – пробормотал Эбен. Он бросил на меня умоляющий взгляд. – Я действительно не мог рисковать позволить Лилит связаться с тобой.

Я протянула руку, и он положил джаммер в неё, немного неохотно. – Не думаю, что мы не поговорим об этом позже, – сказала я ему, когда выключила его. Я нажала на кнопку повторного набора на телефоне Вана, поставив его на режим громкой связи, чтобы мы все могли слышать.

Уже через несколько гутков, нам ответили на другом конце, как будто кто-то сидел и ждал звонка телефона, готовый схватить его. – Ван! Наконец-то, – сказал низкий мужской голос, звучащий невероятно облегчённо но и немного гневно, я слышала такой голос у своих собственных родителей, когда они волновалась обо мне. – Иди домой.

Ван поморщился.

– Привет, – сказала я в трубку.

Мгновенное, недоумённое молчание пришло с другого конца. – Ван?

– Я не нуждаюсь в помощи, дядя. – проговорил Ван угрюмым но четким голосом. – И к твоему сведению, я в… – продолжение превратилось в приглушенное бормотание, так как Эбон быстрым движением зажал охотнику на вампиров рот.

– Что? – Обеспокоенность в голосе мужчины была очевидна даже по телефону. – Ван!

– Простите, Ван не может подойти к телефону в данный момент, – сказала я. – Он связан. И кстати, вы ничего не знаете о вампирах?

На другом конце провода повисла тишина. – Немного, – ответил мужчина сухо. – Кто это?

– Можете называть меня Джейн. Кто вы?

– Вы можете можете называть меня, – передразнил он, – Квинс.

Эбен вскрикнул. Подскочил к телефону и вырвав его из моих рук нажал кнопку сброса. – Ох, умно, – зарычал он на Вана, отшвырнув его назад сильным толчком. – Очень умно.

– Так, – сказала я, потирая локоть, которым врезалась в кухонный шкаф. – Думаю это имя означает что-то плохое?

– Главный охотник Квинси Хельсинг, – сказал Эбен мрачно и мотнул головой в сторону Вана. – Лидер охотников на вампиров.

– Ох. – Я поморщилась, когда я поняла, насколько близко мы подошли к катастрофе. – По крайней мере, это звучало, как будто он еще не знал, где мы находимся. Хорошие рефлексы, Эбен. – Я поставила стул Вана вертикально снова, борясь с желанием ударить его, когда он был внизу. – Ты действительно не знаешь ничего?

Кровь побежала по подбородку Вана в том месте, куда Эбен ударил, зажимая ему рот, но в его сощуренных зеленых глазах был удовлетворенный блеск. – Ну давай же, кусай.

– Не искушай меня, – зарычал Эбен. Он судорожно сжал руку. – Я все еще ничего не ел.

Дерьмо, я забыла, что не все из нас были суперособыми магическими принцессами. Я оглядела Вана. Ну… почему бы и нет? Так ему и надо.

– Эбен, ты ведь не тронешься и не объешь его в кровавом безумии или что-то типа того, правда?

– Мне нужно всего около 300 пинт. Он выживет.

Эбен показал свои зубы.

– Но я могу сделать это очень неприятно, если пожелаешь.

– Я не боюсь никого из вашего рода, – сказал Ван вызывающе подняв подбородок. – Покажи, что ты можешь.

– Наслаждайся, Эбен, – сказала я, шагая в сторону с размахом. Ван вдруг показался очень взволнованным.

– Гм, я не имела в виду так буквально. Зак, выйди.

– Но я хочу посмотреть! – запротестовал он, когда Эбен двинулся на Вана.

Охотник на вампиров сжал кулаки, скрутил предплечья, но его обязательства оставались крепки. В замутнении супер скорости, Эбен был на нем. Клыки сверкнули.

Ван снова полетел на спину, как только Эбен отпрянул от него, очищая горло.

– Ах, – сказала я, наблюдая как Эбен наклонился вперед, очищая рот своей ладонью. – Разве он не хорош на вкус?

– Оо! Оо!

Зак поднял руку в воздух, подпрыгивая как питомец учителя.

– Съешь меня! Я не оставлю осадка во рту!

Эбен отмахнулся от него, всё ещё давясь.

– Что случилось? – Приглушенный голос Вана исходил от пола, звучавший немного удивленно, но по-прежнему невыносимо самодовольно. – Недостаточно нежно для тебя, злодей?

– Нет. – Эбен выпрямился, вытирая рот рукавом. Его цвет лица стал слабо зеленым, как у кого-то, кто проглотил что-то гнилое. – Так вот кто ты какой.

– Что – э.

Внезапная ужасающая тишина исходила от Вана, словно кто-то, добрался в школу только для того, чтобы обнаружить, что они забыли штаны дома.

Я снова подняла Вана на ноги. Вы бы думали, что он был рад, что Эбен, похоже, не хочет съесть его, но он не выглядел так. Он был бледным, будто Эбен на самом деле осушил его.

– Это не то, что ты думаешь, – быстро сказал охотник на вампиров. – Нет, я плох на вкус из-за…стероидов. Да. Полон наркотиков. Определенно.

– Думаю, нет.

Эбен стал вежливым, но твердо вцепился в мой локоть.

– Джейн, у нас серьезные проблемы. На пару слов, пожалуйста?

– Посмотри за ним секунду, – сказала я Заку. Я бросила взгляд на бак, где Мозг все ещё глазел на Вана, испугавшись реакции Эбена. – Ты тоже, Мозг. Эбен?

Я думала, мы просто пойдем в другую комнату, но Эбен вел меня наверх, в спальню для гостей. Он захлопнул за нами дверь с нервным взглядом назад.

– Я надеюсь, этого предостаточно, – сказал он, – Я не хочу, чтобы охотник подслушивал.

– Что случилось? У него ядовитая кровь или что-то вроде того?

– Что-то, похожее, – мрачно сказал Эбон. – Достаточно сказать, что он вполне опасен.

Он вытащил Айфон из кармана, пальцы бегали по экрану.

– Я должен связаться с Хэйконом. Сейчас.

Он приложил трубку к уху и, насколько я могу судить, начал говорить наоборот.

– Какого…

Он шикнул на меня, виновато махнув рукой, слушая кого-то на другом конце. Дрожь пробежала по его лицу. Когда он заговорил снова, его голос превратился в пресмыкательский тон, который звучал как у ребенка, который только что пнул мяч в совершенно новое окно соседа. Обмен пошел в одном направлении, затем в другом на несколько минут, Эбен начал бледнеть. Хотя я не могла понять, что было сказано, было ясно, что эта новость была плохо воспринята. Когда он наконец повесил трубку, он выглядел выжатым.

– И что это за язык? – спросила я.

– Шведский, – рассеяно произнес он потирая переносицу. – По крайней мере язык, на котором шведы говорили в 950 году нашей эры.

– Круто! – сказала, пытаясь переварить все сказанной. – А мне надо будет учить его?

– Если ты хочешь угодить Хейкону. Он считает его единственным цивилизованным языком.

Эбен сунул телефон обратно в карман с гримасой на лице.

– Во всяком случае, он отправляет некоторых из своих людей для сбора охотников, прямо сейчас.

– Ван, это действительно важно? Почему?

– Я порезался, наклонив голову. Я думал…

– Эбен, ты слышал это? Несколько глухих ударов внизу?

Мгновение мы смотрели друг на друга. Затем, двигаясь как один, мы прыгнули к двери. Я была там первой, с моей превосходной супер скоростью; я открыла её, быстро спускаясь по лестнице.

Эбен врезался в моё плечо, когда я остолбенела в дверях кухни.

Зак лежал на полу словно труп, окруженный сверкающим морем скрепок. Задняя дверь была открыта. Куски клейкой ленты свисали с подлокотников пустого стула.

Глава 15

– Я в порядке, мам, – Зак протестовал, извиваясь на холодном полу. – Не суетись.

– Не двигайся, – приказала мама, толкнув его обратно твердой рукой в грудь на диван. – У тебя может быть сотрясение мозга.

– Я убью его, – прорычала я, мои руки поигрывали. – Я разорву его на куски.

– Нет. – Несмотря на не имеющиеся клыки, папа выглядел в два раза убийственнее меня. – Я собираюсь охотиться за ним и разорвать его на куски. Ты никогда не покинешь этот дом. Никто из вас, – добавил он, взглянув на Зака.

– Это не моя вина, оказалось, что он мог оторвать руки от стула и забрать меня с собой! – Зак протестовал с негодованием. – Почему я на земле?

– Это для твоей же безопасности, – сказала ему мама. – С этим сумасшедшим на свободе, мы не можем рисковать.

Эбен вернулся, объяснив это тем, что хочет “пообщаться со Старшими”. Он глянул на меня, приподняв бровь, и кивнул в сторону двери.

– Мы пойдем, и, ээ… – я не могла придумать оправдание, но в любом случае мои родители были слишком заняты Заком, чтобы заметить наш уход. Мы вернулись на кухню, и я закрыла дверь, чтобы нас не услышали.

– Что сказал Хэйкон? – спросил я.

– Много чего, и все нецензурно. Кажется, я теперь лишился его покровительства. – Эбен со вздохом опустился на стул. – Ну, по крайней мере, это худшее, что случилось со мной за ночь.

– Эй, – сказала я, рассеянно. – Мозг ушел!

Крышка бака была приоткрыта, и в воде не было зомбо рыбки-убийцы.

Всё тело Эбена застыло.

– Джейн, – сказал он очень спокойно, – не могла бы ты быть столь любезна и посмотреть свою кровную линию, и сказать, была ли рыба убита?

Я сосредоточилась, выискивая. – Нет, Мозг ещё там, – сказала я с облегчением.

Я могла чувствовать нить, которая связывала нас, растянувшись на расстояние. – Может быть, он погнался за Ваном. – Я пыталась икать глазами золотую рыбку, но всё, что я нашла, это черноту и впечатление толчка. Переключившись обратно к собственному виду, я была поражена ужасом в лице Эбена. – Эбен, что случилось?

Эбен выплюнул нечто, что могло быть древним Шведским, или могло быть диалектом Сомерсит, но это определенно было ругательством.

– Охотник украл её.

Я уставилась на него. – Охотник на вампиров украл мою золотую рыбку. – Это не имело больше смысла и во второй раз. – Что?

Эбен потрогал лицо руками.

– Его кровь ужасна на вкус, – сказал он приглушенно.

– Да? И что?

Он опустил руки, его лицо было очень бледное. – Он дампир.

– Океееееей.

Я вытащила кухонный стул и села напротив него. – Я думаю, это будет долгим. Ты имеешь в виду, дампир как гибрид человека и вампира?

Эбен уставился на меня. – Не надо так удивляться. Я читала, ты знаешь.

– Ну…да. Дампир – результат размножения вампира и человека. Они как полунежить, мы не можем переварить их кровь, отсюда вкус. – Губы Эбена скривились, как будто вкус крови Вана все ещё томился на его языке. – Они очень, очень редки – не только потому, что мы не очень, эм, плодородные, но и потому, что их создание запрещено Родом. Истоки этого будут представлять большой интерес среди Старейшин. Тот, кто несет ответственность, вскоре найдет их существование очень неприятным, на самом деле.

– Он упомянул что-то о том, что его мать была изнасилована. – Я помню, что Ван наткнулся на слово, исправляя себя, он должно быть пытался сохранить свой секрет происхождения вампиров. – Но, в чем же дело? Я имею в виду, ладно, он был довольно быстр и силен, но я все ещё способна сделать сальто назад вокруг него. – Потом, я поняла, что он слизал мою кровь со своего топора.

– Дампиры наследуют только оттенок наших сил, правда, но они также обременены бледной версией наших слабостей. – Мой разум мелькнул в аккуратно помеченные карманы пальто Вана. – Они могут выходить на солнечный свет, хотя они предпочитают сумерки и вечер. – Эбен покачал головой. – Но их физическая природа не опасна. Они могут использовать кровную линию.

– Не будут же они связаны только с их родителем-вампиром, правда?

– Они могут использовать кровную линию, – повторил Эбен, – с каждым вампиром. Все, что им нужно, – это вкус крови вампира, и они могут отследить любого вампира в этой семье. Не только по прямой линии. Не только одного поколения. Каждого.

Я сглотнула.

– И если Мозг у него….

– Возможность отслеживать не длится долго, но с золотой рыбкой у него есть постоянное обеспечение. Все, что он должен сделать, – это продолжать пить немного её крови каждый час, и он будет в состоянии отследить тебя, твоего отца, твоих предшественников, и других родственников – всех из нас. – Костяшки пальцев Эбена побелели, где его руки были сложены вместе. – С одной первоначальной точкой, дампир может убить всю кровную линию. – Он расправил плечи и полез в карман. – И сейчас мне нужно поговорить с Хэйконом, который, вероятно, собирается убить меня.

– Только я и Лилит рискуем, не так ли? – спросила я, глядя, как он набирает номер. – Ты сказал, что у нее не было других потомков.

– Что? О. Да, – сказал он довольно смутно. – Все ещё.

Его телефон запищал, и он снова перешёл на Шведский. Если последний звонок прозвучал, будто маленький мальчик пытается извиниться за разбитое окно, то этот был от парня, который должен согласиться с отцом его девушки, владеющим ружьем, что крошка утомилась. Даже через стол, я могла слышать взрыв древнего Шведского из крошечного динамика. Лицо Эбена из белого становилось серым насколько прогрессировал разговор. К тому времени, когда он наконец завершился, он был мокрым от пота и дрожал. – Я никогда не имел дела с Хэйконом, как прежде.

Он глубоко вздохнул, его акцент сгладился ещё раз, и лишь немного намекал на деревню. – Хэйкон хочет, чтобы вся страна к утру кишила вампирами. Нам нужна твоя помощь, Джейн. Ты можешь найти рыбу – если мы сможем вернуть её, то половина угрозы будет нейтрализована. Дампир должен знать это, поэтому он будет, предположительно, двигаться быстро, бить настолько быстро, насколько он может…но на нашей стороне небольшое количество времени. Рядом нет никого из твоей кровной линии, кого он может достичь.

Я застыла на месте. Потому что кто-то был рядом.

Я проверила три моих связи. Связь с Лилит все ещё тянулась на север…но две другие были точно выровнены. Мозг – и, следовательно, Ван – направлялись прямо к Сверхсветовой.

Если Хэйкон узнает…

– Эбен, – сказала я, – Я знаю, куда он направляется.

Глава 16

– Больница в Вортинг? – сказал папа с сомнением, разглядывая длинные, низкие здания поверх руля.

– Очевидно. – Притяжение кровной линии было безошибочным. – Может, Сверхсветовая – доктор. Это был бы легкий способ получать кровь. – Я нервничала и чувствовала незащищенность, несмотря на то, что я была расплющена на заднем сиденье с Эбеном и Заком. В этот час больничная парковка была практически пустая, кроме линии служебных машин. Я постучала по плечу отца. – Сбавь скорость, папа. – Пока мы ползли мимо главного здания, я сосредоточилась на кровной линии, уделяя особое внимание их направлениям. – Ну, Мозг и Сверхсветовая, определенно, внутри. – Я пыталась взглянуть через каждую пару глаз, по очереди. – Они оба все ещё в темноте. Может, Ван ещё не нашел нужную комнату. – Я надеялась на это. Ко всему я знала, Сверхсветовая может быть способна подбросить Вана до потолка лишь одной рукой, но Лилит, казалось, была обеспокоена сдержать в тайне мою странную кровную линию. Не может быть хорошо, если мой злейший враг узнает об этом.

– Нам лучше попробовать быстро попасть внутрь. – Папа развернул машину в место с надписью ЗАРЕЗЕРВИРОВАНО, и заглушил двигатель. – Есть идеи?

– Часы посещения закончились, – сказала мама с пассажирского сиденья. Свет едва ли горел на корпусе госпиталя, хотя на Станции Скорой и Неотложной помощи всё ещё было светло. – Мы сможем вломиться?

– Я думаю, это не должно быть слишком сложно, – сказал Эбен, оторвавшись от сообщения, которое он только что отправил, чтобы Хэйкон знал, где мы находимся. Его глаза сузились, пока он изучал здание. – Там, – сказал он, указывая на вентиляционный канал. – Мы можем пройти через эту шахту.

Шахта была едва больше, чем мое предплечье и покрыта металлической решеткой. – Ох, вижу небольшой изъян в твоем плане, Эбен.

Он бросил мне крошечную улыбку. – Моя милая, я считаю, что ты готова для следующего урока на пути Крови. – Он мерцал, и я думала, что он собирается превратиться снова в кота – но он просто стал тусклым и мерцающим, будто он был голограммой, проецирующейся в прокуренном помещении. Я больше не могла чувствовать его бедра против моих.

– Вот. Так. Чудесно, – дышал Зак.

Эбен снова стал плотным. – Старые легенды о вампирах, превращающиеся в туман или летающие, или становящиеся невидимыми, или даже меняющие форму, не являются полностью обоснованными в реальности.

Мама смотрела на Эбена, будто он был личным оскорблением её мировоззрения. – Как ты можешь это делать? – протрещала она. – Физически это невозможно! Это – ты – нарушаешь законы динамики! – Очевидно, она думала, что это должно быть наказано с помощью казни, или по крайней мере, тяжелым штрафом.

– Мадам, я ходячий труп, который питается кровью. Я нарушаю ряд фундаментальных физических принципов.

Отец погладил мамину руку. – Не переживай, милая. Это, наверное, что-то квантовое.

– Я предпочитаю называть это “магия.” – Эбен пожал плечами. – В любом случае, наша энергетика – это дело привычки. Если человек в состоянии преодолеть свою собственную самооценку, он может добиться ряда интересных эффектов.

– Я действительно думаю, что сделала мистическую вещь до этого, – сказала я, вспоминая свой опыт “телепортации”. – Эй, Эбен, это значит, что я могу научиться формировать – э, делать то, что ты делаешь?

Он слегка порозовел. – Я…немного особый случай. У меня есть, хм, наследство, альтернативный образ самого себя. Некоторые другие могут изменять свой облик, но это, кажется, требует как определенных способностей, так и большой практики. – Он покачал головой. – Но просто преодолеть связность – это во многом дело инстинкта. Двое из нас смогут пробраться внутрь.

– Возможно, – сказал папа, – Но остальные из нас не могут.

– Я сказал, нам всем следует стать вампирами, – пробормотал Зак.

– Ах, – колебался Эбен. – Месье, мадам, я боюсь, что мы собираемся попросить вас выполнять обязанности арьергарда.

– Конечно, нет, – начала мама.

– Мам, пап, у нас нет времени спорить об этом! Мы не можем позволить охотникам на вампиров открыть Сверхсветовую, кем бы она ни была. – Я уже открыла дверь машины. – Слушайте, у всех вас есть мобильные телефоны? – Пока их головы тряслись, я передала маме свой. – Хорошо. Ждите здесь, пока Эбен и я разведуем обстановку впереди. Как только мы будем внутри, мы используем телефон Эбена, чтобы позвонить вам, и затем мы оставим линию открытой, пока будем исследовать. Таким образом, если что-то пойдет не так, вы услышите и сможете помочь.

Мама и папа посмотрели друг на друга неуверенно. – Ну, – сказал папа через некоторое время тихого родительского общения. – Хорошо. Будь осторожна, малышка Джейн.

Я кивнула, выскочив из машины. Я могла чувствовать их обеспокоенные взгляды у себя на спине, когда Эбен и я крались через тени к вентиляционной трубе. Она была ужасно мала. – Как именно я должна это сделать? – прошипела я Эбену. – Мне нужно сконцентрироваться как на кровной линии?

– Просто двигайся. Твое тело знает, что делать. – Он сунул руку за решетку. – Не думай об этом. Я встречу тебя на другой стороне и буду направлять тебя. – Он растворился в бледно-серый туман, пробивающийся сквозь щели.

– Эбен! – Это было он? Чувствуя себя глупо, я положила свою руку на решетку. Она была холодная и жесткая, и очень, очень твердая. Я попробовала толкнуть, метал давил мою руку. Это было глупо. Не было пути, где я бы могла пролезть, неважно, насколько мне нужно было быть…

С другой стороны решётки.

Я была настолько удивлена, что начала снова становиться плотной, что было действительно неправильной вещью, которую нужно сделать в трубе. Мое тело инстинктивно снова разлетелось в туман, когда стены прижали мою плоть, это будто ваша рука отдернулась обратно от печи ещё до того, как ваш мозг понял, что она очень горячая.

Я не могла ничего видеть или слышать. Я могла от части чувствовать сторону трубы, но только там, где мой туман был в непосредственном контакте с ней. Осторожно, меня немного бросило вперед. Это было странное ощущение, все мое тело беспорядочно взбилось через себя, будто я сдвинулась. Я не чувствовала отличия одной частички себя от другой; это всё была я.

Что-то щекотало мои ребра, словно кто-то стучит по моему плечу. Я двигалась вперед и нашла себя, поглощающей небольшую, теплую, пушистую форму. Я кружилась вокруг неё, пытаясь понять, что я чувствую. Своего рода горизонтальный цилиндр, с четырьмя конечностями, поддерживающими его…длинная, дергающаяся вещь, и два направленных вверх треугольника – это зафиксировалось в перспективе. Кот.

Эбен.

Его хвост дергался. Он крался вниз по трубе, останавливаясь, чтобы убедиться, что я следую за ним. Я быстро потерялась, где поворачивать, или даже, какой был путь до этого. Полностью завися от его глаз и ушей, всё, что я могла сделать, – это держаться в контакте и доверять ему найти дорогу.

Кот-Эбен вдруг канул в небытие. Я почувствовала, сзади от себя струйки дыма, когда он пробирался через тонкую щель. Я прошла через тот же разрыв и запаниковала, размахивая руками, я пыталась найти его снова. Все, что я чувствовала это было какой-то странной, высокой, сложной формой, которой, как я поняла, был он, вернувшийся в свою обычную форму. Моя паника удвоилась, когда я поняла, что он не сказал мне о том, как стать твердой снова. Я вцепилась в него, мой туман закрутился и я пыталась вспомнить, как я обычно чувствовала себя…

– Уф, – Эбен ахнул, изнемогая под моим внезапно появившимся весом. После того, как мы мучительно долго и неловко распутывали мои ноги от его шеи и убирали мои руки с колен, мы оба были на ноги снова. Эбен поправил пиджак. – Все прошло на удивление хорошо, учитывая все обстоятельства, – сказал он ласково. – Но я думаю, что лучше, если мы продолжим пешком. Превращение в туман немного заметно, и, хотя есть способы становиться все более размытыми, я не думаю, что мы должны так делать. И для тебе это был бы не очень хороший момент для теряния головы.

Учитывая, что его голос не звучал так, будто он говорил образно, я согласилась. – Дай мне твой iPhone. – Однажды у меня был папа на линии, я сунула телефон в карман и повернулась на каблуках, сосредоточившись на Кровной линии. – Сюда, – сказала я, указывая вниз по коридору.

Одним из многих преимуществ быть мертвым в том, что вы могли двигаться очень тихо. С этим не было никаких проблем вообще, нас не могли услышать призраки прошлого и случайная медсестра из ночной смены. Кроме моих родителей, которым я шептала, что мы все еще в порядке, мы были бесшумны. Широкие коридоры больницы были жуткие в тусклом освещении ночью. В сочетании с тишиной и бегущей волной Кровной линии, это дало мне ощущение, что я плыла сквозь сон, сюрреалистический вид, где вы знаете, что все может быть как вода и измениться в любой момент.

Эбен похлопал меня по плечу и указал на знак: ДЕТСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ (ДОЛГОСРОЧНОЕ). Кровная линия тянула меня все настойчивее теперь, как будто, если бы я подняла ноги от пола, то была бы ей сметена. Я последовала вниз в узкий коридор, и снова вниз, в коридор в котором выстроились одинаковые двери, каждая из которых имела свой номер, как в гостинице.

Всплеск Кровной линии почти заставил меня шататься, и вёл меня к конкретной двери. Я дернула за рукав Эбена, наклоняя голову в сторону от него. Он кивнул и поднял руку в жесте ожидания. Он приложил ухо к тяжелой деревянной двери, прислушиваясь. Я последовала его примеру, но все, что я слышала изнутри это был хрип и звуковой сигнал какого-то медицинского оборудования, звучащий так громко, как будильник из-за моих обострённых чувств. Шум заглушал все остальное, что делало невозможным для прослушивания сердцебиение или дыхание человека.

Эбен, казалось, пришел к такому же выводу, когда он отошел от двери с легкой гримасой. Он поднял голову на меня: Что теперь?

Я указала на дверь: Заходим.

С бесконечным терпением, он повернул ручку, так медленно, что было только малейшее шипение металла о металл. Дверь распахнулась, обнажив кусочек комнаты внутри. Все, что я могла видеть, это окрашенные в белый цвет стены, с парой плакатов вампирских фильмов прикреплённых к ней. Эбен толкнул дверь, жестко контролируя ее движения, его костяшки пальцев были белые на ручке. Стул. Металлическая подставка с неиспользованными каплями. Корзина полная таинственных электронных ящиков с тусклым зеленым экраном, от которой исходил звуковой сигнал. Плакаты, некоторые из которых я узнала, у меня были такие же в своей комнате. Подножие больничной койки было в металлической оправе. Белые листы висели над кем-то, кто лежал на кровати, скрывая все, кроме длинных темных волос веером лежащих на подушке.

Кровная линия обоих – Мозга и Сверхсветовой, потянулась на меня. Эбен и я обменялись взглядами, затем я нырнула под его руку. Мой рот был сух, когда я подошла к кровати, размещая каждую ногу осторожно, чтобы не издать ни звука. Фигура не двигалась. Край листа покрывал её лицо. Протянув руку, я дернула его вниз.

Девушка примерно возраста Зака уставилась на меня, карие глаза расширились от страха и завязанная полоска ткани зажимала её рот. Запечатанная банка для джема с выглядевшим очень злобно Мозгом была привязана к её руке, словно плюшевый мишка. Я могла чувствовать тепло её кожи; слышать воздух в её легких как она боролась за дыхание вокруг кляпа.

Она не была вампиром.

Без предупреждения за одно мгновение Эбен был позади меня, на следующее он был брошен назад, когда темная фигура вышла из тени за дверью. Я прикусила свой крик, и вместо этого бросилась на борьбу. Я царапала пальцами кожу; но мощным ударом мою голову подрезали, вместе с моими серёжками-кольцами. Я упала навзничь на кровать, девушка боролась подо мной и губила мои попытки встать на ноги. Отдаленно, я слышала приглушенное жужжание из кармана пальто, как мой папа кричал на другом конце телефонной линии. Я скатилась с кровати, ожидая, что в любой момент, у меня будет что-то между моими лопатками, но я встала на ноги целой и невредимой, спиной к стене.

– Если ты пошевелишься, я заколю его, – сказал грубый, низкий голос.

Я обнаружила, что смотрю на заостренный конец арбалета. У Вана был еще один в другой руке, направленный на Эбена, который был пригвожден к полу пару тонкими, серебрянными кольями через плечо. Эбен сжал челюсти от боли, но он остался неподвижен, глаза его были сосредоточены на стрелу, направленную на его сердце.

Медленно, не отрывая глаз от Вана, я подняла руки вверх. – Ван, я вижу колья в арбалете, направленные на меня и Эбена, – сказала я, поставив голос ниже, но чисто. Мой карман молчал; я молилась, чтобы мои родители оставались тихими.

– Не двигайся, – сказал Ван, пот капельками стекал по его лбу. Его пальцы держали курки, наполовину спущенные, даже без миллиметра слабины. – Я не в состоянии причинить вам вред, но я могу превратить твоего парня в пыль.

– Я не собираюсь пробовать что-либо. Но послушай. Ты не хочешь делать этого. Ты не можешь уйти. Полиция будет здесь в любую минуту. – Повесь трубку, папа, убеждала я его мысленно. Я слышала очень тихий звук в своем кармане и выпустила тихую радость в моей голове. Я надеялась, что в полиции Вортинга был кто-то, обученный для ситуации с заложниками, потому что я не имела понятия, как говорит нервный, подросток охотник на вампиров, который выглядит готовым взорваться, если кто-то сильно покашлял. Также я надеялась, что мои родители могли придумать правдоподобное объяснение ситуации, потому что я была уверена, что полиция не будет принимать меры для рассмотрения жалоб о нежити.

Девушка яростно жевала свой кляп, слюни текли по подбородку. Теперь листы были сняты, я могла увидеть, что Ван привязал её руки и ноги к кровати. По крайней мере, он не мог причинить ей вред, пока все ещё направлял арбалет на нас. Кровная линия гудела между нами, её гнев и страх отскакивал назад и укреплял меня, как солнечный луч, пойманный между двумя зеркалами.

– Ты не можешь победить здесь, Ван, – я даже не моргнула. Пока его внимание вспыхнуло, я собиралась выбросить его через окно, настолько сильно, что он бы упал на землю во Франции. – Полиция скоро приедет, и после одного взгляда на ситуацию, они запрут тебя и выбросят ключ. Мы трое просто сможем уйти.

– Ты думаешь, сможешь объяснить полиции, почему у тебя нет пульса? Ты не можешь позволить себе быть захваченной больше, чем я. – Колья арбалета оставались направленными на нас как прежде. – Давай сделаем это быстро. Расскажи мне, как ты создала эту извращенную связь и удалила злой знак на ней, или я клянусь своей кровью, я выслежу и уничтожу всю кровную линию.

Девушка увеличила усилия, чтобы убежать, очевидно, придя к выводу, что каждый в комнате был совершенно безумным чудаком.

– Доверься мне, мы настолько же во тьме, как ты, – я слегла опустила руки. – Слушай, давайте все…

Раздался неприятный, почти незаметный скрип арбалета, натянутый под огромным давлением. Я снова замерла.