Текст книги "Они не мы (СИ)"

Автор книги: Григорий Грошев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Запись 24

Событий за эти так много, что они начисто отбивают у Алекса желание сидеть дома. Что его конура? Да, отдельная. Да, с собственной ванной комнатой. Недоступная большинству роскошь! Но перед глазами – дворец магистра, вернее, Главы. Он почему-то верит, что там, во дворце, все они дружны, все – как большая семья.

Нос по-прежнему щекочет аромат соли. Огромная, просто непостижимая уму ёмкость воды! Почему он сразу же захотел скинуть с себя одежду и броситься в эту стихию? Такое большое количество воды… Может ли оно раздавить? Может ли быть вредным для здоровья? Столько мыслей – и нет ответов.

Из дворца его вёз тот же автобус, но не в редакцию, нет. Домой. Должно быть, магистр сказал стражникам, что Главреду нужно отдохнуть. Всё же, на его долю выпало столько испытаний в последние дни. А ведь пресс-канцлер Главы должен быть отдохнувшим. Бодрым. Но, полежав час-другой, Алекс понял: он просто не может оставаться на одном месте.

Нужно двигаться. Бежать, бежать – или идти. Он надевает маску и комбинезон. Критически смотрит на своё жилище. На старые, обшарпанные стены. Да он умрёт прежде, чем их покрасят! Пневматическая дверь издаёт шипение каждый раз, когда он нажимает на кнопку. Старая, продавленная кровать.

В редакции… В редакции лишь немного лучше. Древняя мебель, которую постоянно ремонтируют. Истертые стены и полы, затхлость – спутник жизни под Сферой. И это ещё отличная жизнь! Ведь в общежитиях блоки на 6-8 человек, зачастую не связанных родственными узами. Каково это – слышать всю ночь чей-то храп? Или чего хуже: другие звуки, о которых в приличном обществе говорить не принято? Эти отвратительные запахи.

В общежитии из благ цивилизации – только койка и кухня. И мойка, которая превращается в туалет, стоит только кнопочку нажать. Можно завеситься шторкой, но люди в общежитиях не из стеснительных. И запах, запах… Сколько лет Александр не был в таком месте? Жизнь под Сферой на сказку не похожа. И он всегда, все эти годы признавал это, как данность. Но теперь!

Ведь во дворце… Во дворце, где воды так много, что можно купаться… Алекс сомневается, и мрачные мысли, словно демоны, начинают душить его. Он больше не может сидеть, не может смотреть телевизор, читать газеты. Он снова идёт… Не в Редакцию, нет, это подождёт до утра. Он идёт в Метро. Скоро, скоро патруль начнёт проверку, но не сейчас. Пока что здесь тихо. На часах – восемь после полудня.

Главред шагает по тёмному вестибюлю станции, освещая свой путь фонариком. По переходам. Отделанные мрамором, они когда-то были полны жизни. Люди спешили на работу, по своим делам. Представляет, как в этом месте некогда бурлила жизнь. Он выключает фонарик, закрывает глаза и словно видит снующих граждан.

«Сильно ли их жизнь отличалась от нашей? – думает Главред. – Быть может, всё было так же? Или почти так?»

– Эй, – Алекс слышит шёпот. Голос знакомый. – Сюда. Я знал, что ты придёшь. Верил.

Главред знает, что в такой ситуации нужно бежать. Не включать фонарик. Ведь там, в темноте – опасность. Грабители. Патруль. Маньяк или убийца. Нужно бежать, как можно скорее! Поэтому Алекс делает шаг в темноту, тихо-тихо, чтобы не создать лишних звуков.

– Алекс, это я, Виктор. Иди за мной. Ну же!

Главред чувствует, как кто-то крепко берёт его за руку. В полной темноте он шагает вперёд, но постоянно спотыкается. Должно быть, Виктор хорошо знает дорогу – свет ему не нужен. Катакомбы метро – настоящий лабиринт. Чёрный рынок живёт лишь на станции. Редко кто заходит в тоннели и мрачные пещеры. Там могут быть только люди, которые спрятались, ушли на дно, в тень.

– Сюда, – шепчет Виктор. – Только фонарь не включай. А то вдруг увидит кто.

Алекс слышит лязг двери и заходит внутрь. Что это? Комната для персонала? Какое-то техническое помещение? Дверь закрывается: это не те современные решения, которые полностью отсекают грязный воздух. Чтобы привести их в движение, не нужно электричество. Старая железная дверь, с ручкой – привет из прошлого. Виктор зажигает фонарь, и свет немного рассеивает мрак.

– Александр! – говорит Виктор, улыбаясь. – Рад, что ты добрался в целости! Рад, что вернулся. У нас на тебя большие надежды.

– Здорово, – отвечает Алекс. Он уже начинает жалеть, что не убежал сразу. – У кого это – у нас?

Тягостное молчание. Виктор вздыхает и снимает маску. Тряпочкой он протирает свои очки, как будто хочет занять время. Потом поднимает взгляд. Главред вынужден признать, что цвет лица у его собеседника – здоровый, нет мешков под глазами. И выглядит он гораздо моложе своих лет.

– Давай, – говорит Виктор. – Снимай свою маску. Здесь воздух чистый. Из Клетки твоей ненаглядной он сюда не попадает. Попробуй.

На этот раз вздыхает Алекс. Долго не может решиться на этот шаг, хоть и понимает, что Виктор прав. Сняв маску, он делает глоток воздуха. Горьковато, но сносно. Лучше, чем на улицах Сферы. От того «воздуха» смерть неминуема. А этот – очень даже. Выходит, кругом обман, и в Метро вполне можно дышать.

– Что тебе нужно? – спрашивает Главред после долгого молчания.

– Не нервничай, Александр Р-101, всё в порядке. Ты уж прости. Не знаю, почему Феликс отрядил именно меня. Речи я читать не умею. Пишу я лучше, если что. Ну, лучше тебя точно.

С этим Главред хотел бы поспорить, но решил промолчать. Виктор улыбается. Эта его привычка, совершенно чуждая обществу Сферы, злит Алекса. Заставляет его волноваться. Чувствовать себя неуютно, что ли? Такое ощущение, что Виктор что-то задумал, и не хочет посвящать в детали своего собеседника. А ещё и говорит, что якобы тот пишет плохо.

– Чего хотел? – грубо спрашивает Алекс, не беспокоясь о реакции бывшего коллеги. Если Виктору не нравится – это его проблемы.

– Повидаться, – говорит Виктор. – Я рискую ради страны, ради Сопротивления. А к чему ты готов?

Молчание. Алекс и сам хотел бы знать, на что он способен. Чью сторону он хочет занять. Но… Есть ли смысл в спорах? Всю жизнь, тщательно и аккуратно, он этого избегал. Всю жизнь. А что теперь?

– У нас есть для тебя задание, – продолжает Виктор. – Тебе ведь понравилось яблоко? Там, на горе, много всего. А за горой… У нас – поля, фермы. Ты ведь знаешь, что это такое? Свежая еда. Леса. У нас есть воды столько, что хоть утопись. Мы ловим настоящее, живое мясо.

– Это чушь. Древние уничтожили планету, ты прекрасно знаешь.

– Да, это так, – кивает Виктор. – Уничтожили. Наверно, там было некоторое время ещё хуже, чем в Клетке. Но было это несколько столетий назад. А потом Мать-природа ожила, она восстановилась. Она такая же, как её описывали в древних энциклопедиях. Ты читал?

– Тебя ищут, – вместо ответа говорит Алекс. – Ко мне приходил инспектор Швак. Почему я не должен сказать ему, где ты?

Виктор смеётся. Долго, как будто Главред действительно сказал что-то смешное, но это не так. Что может быть серьёзнее интереса полиции? Алекс нечасто слышит смех, поэтому не может знать, насколько искренен его собеседник. Но есть ощущение, что ему действительно плевать на такую проблему, как ретивый инспектор.

– Послушай, Александр Р-101, – медленно говорит Виктор. – Больше нет никаких «я», «ты», «она». Есть только «мы». Феликс Мудрый видит будущее. И в нём есть место для тебя.

– Поздравляю его, – отвечает Алекс с сарказмом.

– Твоя жена – тоже мы. Знаешь, она много говорит о тебе. О том, что ты был поэтом. О том, как ты места себе не находил, когда потерял сына.

– Замолчи.

– Жена очень хочет быть с тобой. Я её понимаю. Но понимает ли её Феликс? Ради Сопротивления он готов на всё.

Молчание. Алекс хочет наброситься на Виктора, повалить его на землю, и бить, бить, бить. Он задел тончайшие струны его души. Мысли, которые он сам вынес на кладбище памяти. То, о чём совершенно не хочется думать.

– Держи, – Виктор протянул Главреду бумажный свёрток.

– Что это?

– Маска. Но не та, через которую дышат. И карта. Запомни её и уничтожь. Ты придёшь сюда в четверг, в семь часов после полудня.

– Зачем?

– Здесь собираются все, кто с нами. Мне пора уходить. Александр, помни о своей жене. Помни о нас, хорошо?

Он надевает маску и открывает дверь. Алекс вынужден последовать его примеру – воздух становится горьким.

«Порой мне начинало казаться, что я сплю. Ибо человеческий разум не в силах вынести гнёт такого количества фантазий. Феликс реален – в этом не может быть никаких сомнений. Как и в том, что через своего агента он предоставил мне карту метро. Её я принёс домой – зачем оставлять другим? Оказывается, катакомбы обширны. Если верить им, то любой гражданин мог выбраться за пределы Купола.

Но столь же реален магистр Крокс. А работа, предложенная им, была пределом моих мечтаний. Кто бы мог подумать, что Глава говорит не то, что думает? Вернее, что кто-то другой вкладывает все эти мысли в его светлую голову? Бассейн и фрукты. Это было лучшее, что произошло со мной в жизни!

Независимо от того, чью сторону занять, мне всё равно нужно идти в Редакцию. Нужно трудиться и делать вид, что всё по-старому. Но я совершенно не подумал о том, что вчера меня увезли в самый разгар рабочего дня. И что коллеги не знают, где я и что со мной. Я ожидал увидеть траур, слёзы и печаль, но…

Даниил-136 восседал на моём кресле перед своим столом. Когда он успел вытащить его из моего кабинета? Остальные работники так и ютились на табуретах, как им положено. У кого-то я увидел свой лэптоп (слава Главе, первый, а не резервный, на котором пишу всю эту крамолу!), у кого-то – небольшие безделушки, привезённые из странствий по Сфере и из-за её пределов. И все сотрудники глазели на меня, как на мёртвого.

– Что здесь творится?! – рявкнул я так громко, что было сил. И ударил по крышке металлического стола.

– Как… Что? – спросил Даниил, словно ничего не случилось. – Мы готовим «Истину»!

Когда я ушёл в Центр выдачи за смесью и вернулся обратно, почти всё моё имущество было на месте. Кто-то даже любовно протёр стол и монитор бука. Вот только моя гордость, настоящая ручка (инструмент для записи древних) так и не нашлась. Заявлять об этом в полицию, разумеется, я не стал».

Запись 25

Владимир связал Поэта крепко-накрепко: тот не смог бы выпутаться без острого ножа и посторонней помощи. Странно, но пленник взирал на них без страха, а с широкой улыбкой – словно был рад видеть старых друзей. И Владимиру, и Феликсу не до шуток. Им крайне не нравился человек, который приходит в деревню и исчезает, когда вздумается. Который обманом уговорил их наврать Александру.

А ещё – как ведут допрос, они понятия не имели. Как и желания этим заниматься. Вести протокол? Но здесь, на свободе, бумага – дефицит, а чернила – редкость. Рассказать всей деревне о том, что произошло? Владимир извлёк из чехла длинный нож, чтобы решить проблему радикально. Но Феликс перехватил его руку и откашлялся, готовясь говорить.

– Виктор, – сказал вождь спокойным голосом, без тени обвинения и упрёков. – Мы не понимаем тебя. Ты пришёл из ниоткуда, словно ветер. Ты воспламенил наши сердца своими рассказами о том, как много мы можем сделать для людей. А ещё… Ты рассказал нам красивую историю, но ты врёшь. Врёшь, Виктор.

– Как собака! – зачем-то выкрикнул Владимир, хотя он понимал некорректность сравнения. Во-первых, Поэт ничуть не похож на собаку, во-вторых, насколько можно судить, эти преданные животные вообще не разговаривают.

– Тише, тише, Влад, – попросил вождь, успокаивая его. – Мы пустили тебя в деревню, Виктор, не для того, чтобы ты убегал. У нас много врагов. И если те, кто сидят в Клетке, узнают про свободу раньше времени… Трудно представить, что будет. Но скорее всего, для деревни это закончится плохо.

– Друзья, – улыбнувшись, сказал Поэт. Хотя и у Владимира, и у Феликса насчёт дружбы были серьёзные сомнения. – Всё – правда. Я вас не обманул.

– А Комитет восстания? – снова закричал Владимир и вонзил в деревянный стол нож. Резкий жест не произвёл на Поэта никакого впечатления. – Ты это придумал! Ты заставил нас обмануть того мужика, как его…

– Александр Р-101, главный редактор «Истины», – подсказал Виктор с неизменной улыбкой. – Истина есть, друзья, и она где-то рядом. Правда в том, что такой Комитет действительно существовал. И сейчас я расскажу вам двоим всё подробно. Это реально интересная история!

Феликс сразу же забыл все обиды и выдвинулся вперёд. Лицо его просветлело и воссияло. Очень любопытный, вождь любил истории больше всего на свете. Он мгновенно достал свою трубку, весёлый табак и приготовился слушать. Иногда Владимиру казалось, что этот старик из-за частного курения своего зелья обитает в двух мирах одновременно. Но он-то (он!), герой и бывший солдат – совсем другого теста. Его так просто не обманешь.

– Кто тебе сказал, что мы будем тебя слушать? – грозно спросил Владимир, невзирая на протесты вождя. – Скажи, почему мне просто не зарезать тебя, как свинью? А тело – скормить животным в лесу, а? Какие вообще причины у меня оставлять тебя в живых, если ты такой весёлый и такой непредсказуемый?

Увы, крики и угрозы не произвели никакого эффекта. В глазах Поэта не появилось даже тени страха. Это одновременно и удивляло, и пугало героя. Он привык, что люди в целом предсказуемы. Они или подчиняются тебе, или ты подчиняешься им. Так было везде: и под Сферой, и за её пределами. А для подчинения любые средства хороши, особенно угрозы. Но Поэт… Поэт был каким-то особенным. И в его глазах горело пламя, долго смотреть на которое – просто опасно.

– Но вы же не такие, как цепные псы режима по ту часть Сферы, – сказал Виктор после недолгого молчания. – Вы ведь готовы потратить немного своего времени, самую малость, чтобы разобраться в проблеме? Чтобы узнать, правду я говорю или нет.

– Да! – согласился вождь без промедления. – Мы – другие. Помни, что они – не мы. Рассказывай уже свою историю. А то, видишь, Владимиру не терпится тебе кишки наружу выпустить. Может, ты хотя бы его увлечёшь, и он немного остынет.

Эти слова Феликс произнёс игриво, но с некоторым порицанием. И Владу стало стыдно за то, что он повёл себя именно так – агрессивно и безрассудно. В конце концов, вождь и старше его, и мудрее. Сколько раз Феликс был на волосок от гибели! Старик прав: почему нельзя просто послушать Поэта? А если вдруг этот человек окажется опасным – уничтожить его, но спустя некоторое время?

– Под Сферой, или под Клеткой, как вы её изволите называть, я работал журналистом, – начал свой рассказ Виктор. – Владимир знает, что это за люди такие. А вот ты, Феликс, вряд ли. В общем, под Клеткой есть мужчины и женщины, которые пишут истории. В целые свитки!

– Ого! – удивился вождь и хлопнул в ладоши. – Интересно, очень интересно. А чем свитки отличаются от книжек? Отец оставил после себя несколько штук. Мы их и сами читаем, и детей учим.

– Книжка – большая, а свиток – маленький, – терпеливо объяснил Виктор. – Его можно прочитать за несколько минут. Свиток называют газетой. Удобная вещь! Он из бумаги, представляешь? Вот, допустим, была бы газета твоего племени. Дикарка Фея совратила очередного беглого солдатика. Дочь вождя племени Лея вот-вот родит наследника Владимиру. Феликс открыл новый сорт весёлого табака и делится рецептами его сушки.

– Это был бы очень, очень интересный свиток! – захохотал вождь. – Особенно про Фею. У нас тут все знакомы с этой распутной женщиной. И в чём же твоя работа заключалась, а?

Когда Владимир хотел раскрыть рот и вставить ремарку, Феликс просто сжал его запястье – несильно, но ощутимо. Это был знак к тому, чтобы помолчать. Нехотя, Герой подчинился. Ему не хотелось настраивать против себя вождя, да ещё и тестя в придачу.

– Все эти истории писать нелегко, – объяснил Поэт. – Нужен особый склад ума, фантазия. Нужно уметь рассказывать истории. И в Клетке есть люди, которые только этим и занимаются. Сначала ищут истории, а потом записывают их. А уж люди сами читают. Тот человек, Александр, которого вы пленили не так давно по моему предложению – один из таких людей. У него огромное влияние, только представь. Его свиток-газету читают тысячи людей. Представляешь?

– С трудом, – кивнул головой Феликс. – Но ты не ответил на вопрос, почему ты заставил нас притвориться перед этим самым Александром, будто мы – какой-то Комитет?

– Мы как раз подошли к этому вопросу. Терпение, Феликс. Год тому назад меня отправили в хранилища, – продолжил Виктор. – В Клетке никто не выращивает еду, её добывают из минералов и всяких предметов, которые, на первый взгляд, трудно съесть. Или даже невозможно. Об этом я расскажу как-нибудь в следующий раз. В общем, там нет корешков, нет фруктов, нет свиней. Еду делают умные роботы машины. Из всего подряд, например… из бумаги.

– Из бумаги? – удивился Феликс. – Из книжек?! Это правда, герой?

Этот вопрос он адресовал Владимиру, которого происходящее уже начало утомлять. Всё-таки, вождём нетрудно манипулировать, если ты – хороший рассказчик. А Виктор, видимо, на этом поприще достиг огромных успехов. Похоже, он любого заболтает, кто готов хоть немного его послушать.

– Правда, – подтвердил Влад и сморщился, вспомнив вкус питательных смесей. – Там пища в таких банках. Невкусная, поверь. Никакого сравнения с яблоками, бананами и другими растениями. А про свинину и птицу вообще молчу.

– Очень занимательно, – произнёс вождь. – Владимир, а почему ты мне никогда этого не рассказывал? Ладно, потом ответишь. Продолжай, Поэт. Твой рассказ становится всё более интересным.

– В те дни историй было очень мало, и три дня в неделю я проводил в хранилище, – сказал Виктор. – Перебирал бумагу в поисках ненужной. Представь, там книги. Очень, очень много книг, просто до горизонта, и ещё больше всяких свитков, тетрадей. Отобрать только самые ценные, а остальные – на переработку. Но у меня есть дурацкая привычка – читать.

– Почему же дурацкая? – удивился Феликс. – Отличная привычка.

– Нет, ты подумай, книг было очень много, а тетрадей и газет – не счесть. Я понял, что могу найти что-то важное. Какую-то историю, которая перевернёт мир. И я нашёл! Какая-то папка, неведомо как очутившаяся в хранилище. В ней было много всего интересного. Оказывается, сто лет назад под Сферой, ой… в Клетке, было настоящее восстание! Я так понял, что мир тогда был другим. И что руководили не военные, а учёные. И вот, один из них прошёл через Метро и оказался здесь, на холмах. Собственно, из-за этого и началось восстание.

– Не понял, – тут уже вставил свою ремарку Владимир. – Что, прошёл – и сразу началось восстание? Как-то не очень убедительно.

– Он написал доклад о том, что климатические условия за пределами Сферы улучшились, – объяснил Виктор. – И что Сферу можно покидать. Но никому не рассказал о том, что сам это проверил, на себе. Он почему-то хотел сохранить проход в тайне. Из-за этого начались волнения. К власти пришли военные, которые объявили доклад ересью. Что, якобы, некоторые безумцы вышли за пределы Клетки и задохнулись. Многие несогласные уничтожены. И до сих пор под Сферой мы имеем то, что имеем.

– Я ничего не понял, – честно признался Феликс. – А ты, Влад?

– Звучит занятно, – нехотя согласился Владимир. Такая гипотеза многое объясняла. В частности, глупейшую систему власти, существовавшую под Сферой. – Странно, конечно, что так много информации оказалось в какой-то папке в хранилище. И что никто её не прочитал до Поэта. И что события эти забыты. Может, Виктор нас не обманывает. Но… ты помнишь условие, Поэт. Ты должен свой рассказ убедительно подтвердить. Я понимаю, что Феликсу ты мозги закоптил. Так он особо ничего не видел в своей жизни. Другое дело…

– Это не конец истории, – перебил его Виктор с улыбкой. – Феликс, твой отец – известный врач, который сбежал вместе с тобой. И его звали Валентин Ю-28.

В хижине повисло молчание. Владимир внимательно посмотрел на своего тестя. Вождь будто постарел за несколько минут, он быстро забил трубку, зажёг её и сделал тяжёлый вдох. Потом ещё один. Затем – протянул её Поэту, но тот отрицательно покачал головой.

– Ты прав, – сказал Феликс задумчиво. – Никто, никто здесь, на вольной земле, не знал имени моего отца… Да я и сам его забыл. Пока ты не напомнил. Для меня он был просто – отец, а ещё – вождь. Откуда? Как ты знал, Поэт?

– Думаю, та самая папка, которую я нашёл в хранилищах, была в руках твоего отца. По крайней мере, такое имя я нашёл в конце. Прежде, чем самому выйти на свободу, я выяснил, что Валентин Ю-28 пропал вместе со своим сыном, примерно сорок пять лет назад. В Метро я нашёл тропу, о которой говорилось в тетради. Это удивительно! Проход сохранился, хотя ему, должно быть, столетия. Там – полная темнота, мрак. Страшно. Кое-где вода по колено, но пройти можно. Выход – в одной из пещер. Я просто сдвинул в сторону валун. Он выглядит огромным, но смещается легко. Я догадался пометить его мелом, иначе ни за что бы не нашёл, когда решил вернуться в Клетку.

– То есть… – протянул Владимир. – То есть, ты ходил обратно в Клетку?! Ты безумец?! Ты ведь уничтожишь всех нас! Думаешь, твоё отсутствие не заметили? Да тебя, должно быть, ищут все стражники, вся полиция…

– Да, – с вызовом сказал Поэт. – Я – безумец, но помни, что там, под Сферой – тысячи людей, они тоже хотят стать свободными. Я два вечера ждал в Метро Александра, и он пришёл, мы с ним говорили. Он поверил нам. И теперь Комитет восстания – не моя фантазия. Теперь всё это действительно существует. Признайтесь, братья, что вы тоже хотите расколоть эту Сферу. Так же сильно, как я.

Владимир молчал. Он даже не мог понять, что его возмутило больше: то, что Поэт назвал его братом, или то, что он проник в его мысли. Захватить Сферу изнутри – отличная идея. Ведь все военные – снаружи. И для этого не нужны огромные ресурсы. Хватит и тех солдат, которые здесь, в его распоряжении. Интересно, куда конкретно ведёт этот проход? К убежищу Главы? К командующему его войск? В любом случае, так они действительно способны победить.

Если только… Если Поэт не обманывает их. Владимир слышал, что есть люди, которые путают реальность с выдумкой. Говорят, что в голову взбредёт. Под Сферой их отлавливали стражники, а здесь, на свободе, они пока не встречались. Что если Виктор – один из таких?

– Послушай внимательно, Поэт, – попросил Феликс, выдыхая дым. – Мы верим тебе. Но об этом секрете не должен знать никто. Даже твой друг Александр. Никто вообще.

– Говори за себя, вождь, – резко сказал Владимир. – Я лично ничему не верю. И не вижу причин, почему мы должны оставлять этого безумца живым.

Казалось, что и Феликс, и Поэт посмотрели на бывшего солдата с неприязнью. Но если вождь был разочарован горячностью Владимира, то Виктор, похоже, обиделся. Быть может, он не привык, что его словам не доверяют.

– Позволь мне заслужить твоё доверие, – произнёс Поэт. – Позволь, я проведу тебя в Клетку, и ты сам увидишь: я был с тобою искренним. Клянусь!

Молчание. Казалось, что на этот раз обиделся вождь, потому что в рискованный поход в стан врага пригласили не его. Он посмотрел на своего Героя с плохо скрываемым любопытством. Неужели от такой вылазки можно отказаться?

– Согласен, – кивнул Владимир. – Но если ты хоть в чём-то окажешься не прав, клянусь, я выложу из твоих внутренностей целое послание. Чтобы никто, ни одна живая душа не посмела обманывать меня и Феликса.

– Идёт, – согласился Виктор, и на его лице вновь появилась странная улыбка. – Если я обманул тебя, такая экзекуция будет самым мягким наказанием.

Влад снова вытащил нож, но лишь для того, чтобы разрезать верёвки на руках пленника. Он с удивлением заметил, что после разговора с Поэтом руки дрожат. Не может справиться с волнением. Ещё бы! Если этот болтун прав, если он действительно владеет тайным знанием – в Клетку можно попасть. Туда нужно попасть!