Текст книги "Три подруги и таинственный жених (СИ)"

Автор книги: Greta Rush

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Долго будешь хороводы вокруг тапочка водить? – не выдержала я и, сняв ключи с крючка у входа, открыла дверь.

И тут же замерла, потому что на моем пороге, протянув руку к дверному звонку стоял Григорий.

– Ой! – выдала я и попятилась.

Ойканье тут же повторилась, потому что я наступила на Нису, которая недовольно выругалась мне в спину.

– Привет, – поздоровался Гриша и улыбнулся.

– Кто там? – поинтересовалась у моей спины Ниса, но ответа дожидаться не стала и высунулась из-за моего плеча.

– Ой, здрасьте! – выдала она на радостном подъеме.

Я же в ответ нахмурилась и на всякий случай потянулась к зонту-трости, стоящему в углу. Этот зонт мне в прошлом году подарила Ниса. Хороший зонт, качественный. Им не только от незваных гостей, но и от внезапно возродившихся к жизни динозавров можно отбиваться.

От внимательного взгляда Григория мой маневр не укрылся, но мужчина промолчал, лишь выразительные губы дрогнули, сдерживая улыбку.

Глава XIX

– А что ты здесь делаешь? – спросила я не самым приветливым тоном. Вообще, я уже успела позабыть переходили ли мы с ним на “ты”, но с человеком, который рано утром без приглашения заявляется в гости можно было пренебречь формальностями.

– У меня появились новые сведения по убийству, которым ты интересовалась, – проговорил Гриша и продемонстрировал папку в своей руке.

– По какому убийству? – полюбопытствовала Ниса, окончательно выдвигаясь из-за моей спины и не сводя горящего взгляда с гостя.

Решив, что хватит топтаться на пороге, я подтолкнула подругу вперед, практически в объятия Гриши, который сориентировался еще быстрее. И прежде, чем подружка успела к нему приблизиться, галантно отступил в сторону. Ниса по инерции полетела вперед, прямехонько к лифту и недовольно засопела.

– Какие сведения? – спросила я, игнорируя гневный взгляд подружки, едва не уткнувшейся головой в стенку.

Выйдя из квартиры, я плечиком заставила Григория чуть потесниться, как бы намекая, что домой к себе не приглашу, и заперла замок.

– Мне, наконец, пришли результаты токсикологии, – проговорил мужчина.

– Как-то медленно работают ваши специалисты, – прокомментировала я, подходя к Нисе, которая несмотря на все своё недовольство все же соизволила вызвать лифт.

Не успел Гриша ответить, как перед нами распахнулись створки подъехавшей кабины, мы все трое загрузились внутрь и поехали вниз.

– Правоохранительные структуры всегда испытывали кадровый голод, – нарушил тишину парень, замерев между мной и Нисой. – У нас один эксперт, да и тот перманентно на больничном.

– Алкоголизм? – меланхолично поинтересовалась я, следя за тем, как меняются цифры на табло над створками.

– Хуже, жена, – пояснил Гриша и на мой удивленный взгляд ответил: – Жена у него мастер спорта по метанию ядра. Да к тому же очень ревнивая. А мужик не дурак свернуть налево.

– Ааа, понятно, – протянула я. – Бедолага. У меня только один вопрос – она метает в него или метает им?

– Когда как, – рассмеялся Гриша. Лифт остановился, и мы вышли.

Покинув подъезд, я уже хотела направиться к своему парковочному месту, как вдруг вспомнила, что моя машина осталась возле дома Руси.

– Черт, – прошипела я. – Придется такси вызывать. Моя машина... ну, в общем не важно. Я временно бесколесная.

И уже полезла в сумочку за телефоном, как Гриша протянул мне автомобильный брелок с ключами.

– Можешь воспользоваться моей, – щедро предложил он с милой улыбкой.

Я напряглась. В благотворительность верилось слабо, как и в добрые порывы людей.

– А как же ты? – не скрывая подозрения, спросила я.

– Мне машина сегодня не нужна, – легко отмахнулся Гриша. – Разве что, тебе придется подбросить меня на работу.

– А потом? – продолжала допытываться я, ожидая, что сейчас он скажет что-то вроде “а потом тебе надо будет съездить в химчистку за моим плащом, отвезти мою бабушку на прием к пульмонологу, забрать мою собаку из парикмахерской и смотаться в аэропорт за посылкой, нелегально доставленной из Малайзии”.

– А потом мой четырехколесный друг в твоем полном распоряжении.

– И когда я должна буду тебе его вернуть? – я все еще была настороже.

– Когда ты сможешь воспользоваться собственной, и моя тебе будет уже не нужна, – ответил Гриша.

Ну, просто Алладин из сказки!

– Господи, – взмолилась Ниса, до сих пор молча наблюдавшая за нашим диалогом. – Да бери ты уже эти ключи и поехали! Я устала торчать на парковке! А еще я хочу кофе!

– Я бы от кофе тоже не отказался, – хитро глянул на меня Гриша.

Ну, как хитро? Вроде как, в его взгляде не было ничего особенного, но я могла бы поклясться, что на дне его зрачков выплясывали ламбаду черти, потрясая бубнами и маракасами.

– Хорошо, – наконец, сдалась я. – Здесь недалеко есть одна неплохая кофейня. Потом я отвезу тебя на работу, а дальше мы поедем по своим делам.

– Кстати, было не плохо, если бы ты забрала меня и после работы, – как бы между делом проронил Гриша, когда я уже направлялась к машине.

Тяжело вздохнув, покачала головой, но отступать уже было некуда.

До кофейни добрались быстро и в такое раннее время кроме двух девочек, маячивших за баром, заведение радовало пустотой. Мы заказали кофе, я и Гриша – американо с молоком, Ниса – латте, и устроились за столиком в ожидании заказа, болтая о всякой ерунде. Болтала в основном Ниса, Гриша периодически её поддерживал, я же пялилась в окно.

– В общем, так, – начал Гриша, когда перед нами поставили чашки с ароматными дымящимися напитками. – Наш эксперт вернулся после очередного внепланового отдыха на больничной койке, провел анализ крови и волос, последние мы сняли с расчески в квартире убитой, и сделал заключение. Девушка принимала какое-то вещество, предположительно наркотики. Но не очень долго, предположительно, пару месяцев.

Ниса ойкнула и закрыла рот ладошкой. Я же постаралась сохранить невозмутимое лицо.

– Какие именно наркотики удалось установить?

– Нет, – покачал головой следователь. – Во-первых, образцы крови старые, что затрудняет анализ, а в волосах концентрация слишком незначительная, чтобы установить точно, во-вторых, оборудование у нас не так, чтобы очень продвинутое, в-третьих, сам эксперт сказал, что более, чем за тридцатилетний стаж работы ничего подобного не видел. Он сказал, что у вещества какая-то странная структура.

– А можно поподробнее? – поморщилась я слегка, отпивая горячий кофе.

– Пока нельзя, – хмыкнул Гриша. – Мы сами еще мало, что понимаем. Но Василич, это мы так нашего эксперта называем, попросил взглянуть на образцы какого-то своего заграничного знакомого, который по случайному совпадению сейчас как раз находится в городе. Приехал на какую-то там научную конференцию. На сегодня у них назначена встреча. Так что, как только я получу более конкретную информацию, сразу же тебе сообщу.

– Понятно. Кстати, – вспомнила я. – Ты мне в прошлый раз ничего не сказал об этом, а я забыла спросить – отпечатки пальцев, обнаруженные в квартире, проверили? Девчонку убили дома, значит, преступник должен был оставить какие-то следы.

– Следов действительно хватает, – со вздохом покачал головой Гриша. – Даже с перебором. Отпечатков слишком много, в той квартире кто только не побывал. Которые из них принадлежали убийце идентифицировать не удалось.

– Серьезно? Вы все сняли и все проверили? – прищурилась я с нехорошим предчувствием в душе.

– Да, – подтвердил Гриша. – Вот только толку от этого мало. Большинство отпечатков либо смазанные, либо частичные. Те места, к которым прикасался убийца, а это дверные ручки, спинка кровати, пол – были заляпаны кровью, вот только человеческих отпечатков на них обнаружить не удалось.

– Что значит человеческих? – стараясь удерживать тон ровным, спросила я.

– То и значит, – пожал плечи Гриша. Жест, который всегда может означать и все сразу, и одновременно абсолютно ничего. – Мы обнаружили мелкие частицы кожи, которая не была опознана, как человеческая, и… шерсть, которую тоже определить не удалось. Эксперт сказал, что она чем-то похожа на волчью, и при этом имеет некоторые сходства с человеческими волосами. Но ни тем, ни другим не является. Тебе это ни о чем не говорит?

– Даже не шепчет, – небрежно взмахнула я рукой и тут же спросила:

– А что с телефоном убитой? Проверили?

– Да, – кивнул Гриша. – У неё был дешевый китайский смартфон. Самого устройства мы в квартире не нашли. Но сделали запрос оператору связи и получили распечатку звонков, которые совершались с номера девушки и поступали на него в день её смерти и в течении недели до этого.

– И?

– И ничего подозрительного. Она беседовала только с теми, с кем регулярно общалась – коллеги с работы, несколько студентов из её группы, соседка по комнате. Всё. А в день своей смерти она вообще разговаривала только с двумя – со своей сменщицей и с соседкой. Попробовали отследить телефон по карте, но последний раз он засветился по адресу, где жила и умерла Егорова.

– То есть, убийца выключил телефон, а после унес его с собой и, скорее всего, уничтожил, – пробормотала я.

– К такому же выводу пришли и мы, – подтвердил Гриша.

– Слушай, а зачем ты мне все это рассказываешь? – прорвало меня на неожиданные откровения.

Гриша удивленно выгнул брови.

– Ты следователь, у тебя дел – как у бомжа фантиков, – продолжила я свою мысль. – И все же, тратишь свое время на то, чтобы посвятить меня в подробности расследования убийства. И это, кстати, является грубым нарушением должностных инструкций, за такое могут и с работы попереть. Так, зачем тебе все это? Вариант “ради твоих прекрасных глаз” можешь даже не озвучивать.

– Почему? Может быть, именно в этом и кроется разгадка? – хитро усмехнулся Гриша.

– Потому что мои глаза хоть и безусловно прекрасные, но не настолько, чтобы я вдруг поверила в рыцарство. И мы живем не внутри рождественской романтической комедии, так что, прекращай её ломать.

– Ладно, – Гриша резко сел, отставляя в сторону чашку с кофе. – Но я хотел бы обсудить это с тобой наедине.

И мы оба покосились в сторону Нисы. Последняя от такого внимания поперхнулась и судорожно закашлялась, аж покраснев от натуги.

Я от души пару раз стукнула Нису по спине, чем скорее ухудшила ситуацию, а не улучшила её.

– У меня нет секретов от подруги. Либо говори при ней, либо вообще ничего не говори.

– Я поспрашивал о тебе, – произнес Гриша, когда Ниса, наконец, прекратила оглашать маленькое помещение кафе своим кашлем бабули, которая всю жизнь курила “Приму” без фильтра в суровый моряцкий затяг.

– Наводил справки, – кивнула я с пониманием.

А что? Сама бы так сделала.

– Оказывается, ты личность достаточно известная, – хмыкнул Гриша и добавил с глубокомысленным подтекстом: – В определенных кругах.

– И чем же я так знаменита? – иронично поинтересовалась я, покачивая в руках чашку с остатками кофе. В отличие от моего собеседника, мне он действительно был нужен.

– Ты закончила одно из лучших учебных заведений, – начал рассказывать Гриша то, что мне и без него было хорошо известно. – На третьем курсе тебе предлагали грант на обучение в Великобритании, но ты отказалась и осталась дома. Была лучшей студенткой не только на своем курсе, но и во всем университете пока там училась. И при этом ты всеми силами старалась не выделяться.

– Ага, – кивнула я с невозмутимым лицом. – И?

– Тебе прочили великолепную карьеру, многие были уверены, что ты станешь адвокатом, вторым Федором Плевако. И каково же было всеобщее удивление, когда лучшая студентка, гордость университета, вдруг после получения диплома взяла... и устроилась помощницей к не блистающему особыми талантами Максиму Емельянову.

– У нас роман, – пропела я с самым невинным видом. – И работаю я на него, потому что хочу быть рядом.

Гриша рассматривал меня с минуту, а после громко рассмеялся, запрокинув голову назад.

– Так могла бы поступить впечатлительная барышня, которая росла на романах Джейн Остин. Но не расчетливая малышка, у которой всегда первым включается мозг.

– На самом деле, он у меня слабенький, – поделилась я сокровенным шепотом. – Я про мозг, если что.

– Знаешь, что о тебе говорят в нашем кругу?

– Расскажи, – предложила я без особо энтузиазма. – Узнаю.

– Что ты умная, практичная, последовательная. Способна на длительную, монотонную работу. С огромной силой воли и способностью быстро мобилизоваться в экстренных условиях.

– Люди преувеличивают мои достоинства, – прервала я перечисление этих весьма сомнительных характеристик.

– Возможно, – быстро согласился Гриша. – Но даже преувеличение строится на конкретике.

– Я никак не пойму, к чему ты ведешь? – вздохнула я, оглядываясь по сторонам и уже жалея, что согласилась разделить с ним свой утренний кофе.

– Зачем ты работаешь с Максом? – наконец, прямо спросил мужчина. – Он не самый выдающийся юрист, а детектив вообще посредственный.

– “Я испытываю нежность к калекам, бастардам и сломанным вещам”, – процитировала я.

– А если серьезно? – не оценил моё познание современной литературы Гриша.

– А если серьезно, мне надо в туалет, – сообщила я, поднялась из-за столика и, глазами указав оставаться на месте уже приподнявшейся следом за мной Нисе, направилась к туалетным комнатам.

На самом деле, мне туда не хотелось, но внезапное появление Григория и его слишком уж личные вопросы настораживали. Что-то во всем этом было не так, что-то не складывалось…

Быстро умывшись под краном, я вытерла лицо сухим одноразовым полотенцем, помыла руки, постояла у зеркала, рассматривая своё лицо и, не придумав ничего лучшего, направилась обратно за столик.

У порога, отделявшего зал от коридора, ведущего к дверям с табличками “М” и “Ж”, я притормозила. Не знаю, почему, возможно, сработала интуиция. Остановившись, я аккуратно выглянула из-за угла. Столик, за которым сидели Ниса и Гриша, находился слева от меня, а сам Григорий в этот момент сидел боком ко мне.

Я увидела, как зашевелились губы Нисы, которая, судя по выжидательному взгляду, что-то спросила у нашего нового знакомца. В ответ Гриша отрицательно покачал головой и, подняв руку, потер шею. Этот жест показался мне нервным, призванным сдержать сильные эмоции, но важнее было другое. Дотронувшись до шеи, Гриша отодвинул ворот рубашки, и я увидела тату. Очень характерное тату. Более того, точь-в-точь такое же я видела совсем недавно.

– Твою мать, – сквозь зубы выругалась я и поспешила к подруге.

Подлетев к столику, я одним махом допила остатки кофе и протараторила:

– Извини, нам пора бежать. Мне только что позвонила бабушка, она у меня старенькая, знаешь ли, постоянно попадает в разные истории. Вот и сейчас, зашла в ванную, закрыла дверь, а открыть не может. Представляешь? Надо бежать, вызволять старушку. Так что, извини, но разговор нам придется отложить.

Выпалив все это на одном дыхании, я подхватила чуть под локоток ошалевшую Нису и потащила на выход. По дороге подруга попыталась что-то спросить, но я на цыкнула на неё, показав исподтишка кулак. Ниса тут же закрыла рот, для верности сжав еще и зубы покрепче, отчего её лицо стало выглядеть так, словно у подружки прихватил желудок.

Гриша не пытался что-то спрашивать, как не пытался и остановить наш очаровательный дуэт, бодро провальсировавший на выход в позе маленьких утят.

Глава XX

Уже на улице Ниса озаботилась благополучие и комфортом Григория, спросив:

– А как же он доберется на работу? Ключи от его машины у тебя.

– Вызовет такси, – рыкнула я. Ехать куда-либо на машине следователя мне теперь отчаянно не хотелось, но вернуться и вручить ему ключи сейчас было бы очень подозрительно.

– Садись в машину, – скомандовала я, устраиваясь за рулем.

Ниса тут же подчинилась и уже через пару минут мы направлялись в сторону центра.

– Твоя бабушка правда застряла в ванной? – с тревогой поинтересовалась Ниса.

– Моя бабушка – умная и красивая женщина, а не бестолковая кошка, конечно же, нет, – отрезала я.

– Уф, – облегчённо выдохнула Ниса, отирая лоб. – А я уже начала думать, у кого можно одолжить болгарку.

Я оторвала взгляд от дороги и уставилась на подружку.

– Что? – не сообразила она.

– Моя бабушка живет в обычной двушке в спальном районе, а не в железном бункере! – возмутилась я. – Для каких целей тебе в панельном доме понадобилась болгарка?

– Ну, кто знает, что за традиции в вашей семье? – развела руками Ниса. – Может, вы предпочитаете отгораживаться друг от друга стальными перегородками.

– Ага, боимся, что унитаз украдут, – закатила я глаза.

– Почему мы так много говорим об унитазах в последнее время? – задалась вопросом Ниса, который я благополучно проигнорировала.

– Ты знакома с моей бабушкой, не раз пила у неё дома чай с пирожками. Как, по-твоему, она похожа на Фантомаса?

– Год назад, – рассеянно заметила Ниса, поглядывая в окно. – Последний раз мы встречались год назад.

– И что?

– Все могло измениться! – воскликнула Ниса, но после вздохнула, провела ладонью по коротко стриженным волосам, приглаживая свой чуть взъерошенный бобрик и спросила: – Ты мне лучше скажи, куда мы так резво мчим? Ты в жизни не ездила на скорости выше семидесяти километров, а сейчас, вон, почти сто выжимаешь.

– Машина не моя – не жалко, – пожала я плечами и тут же начала замедляться, потому что подруга была права. Я сама не заметила, как ускорилась, что было тревожным сигналом. Водителем я была осторожным и всегда оставалась сосредоточенной за рулем. – Ты заметила?

– Что? – начала вертеть головой по сторонам подружка.

– Татуировку на шее у Гриши, – проговорила я, внутренне содрогаясь. – Волк.

– Аааа, – глубокомысленно протянула Ниса, но тут же недоуменно: – И что?

– Ничего, кроме того, что точно такую же татуировку я видела буквально на днях, – процедила я сквозь зубы.

– Где? – подпрыгнула банши.

– На шее у бармена, который работает там же, где трудилась и первая жертва.

– В баре, где управляющая отъехала на тот свет аккурат после вашего с Русей появления? – прищурилась Ниса.

– В точку, – кивнула я.

– Может быть, просто совпадение? – предположила подруга.

– Одинаковые тату на одном и том же месте у двух разных людей, которые вроде как даже не знакомы? – скривилась я, не оценив мысль.

– Сейчас татуировки даже у бродячих собак имеются, – справедливо отметила подруга. – Ничего удивительно в том, что тебе встретились похожие рисунки на разных людях.

– В том-то и дело, Ниса, – стукнула я ладонью по рулю. – Они не просто похожие, они буквально идентичные до последней черточки.

– Откуда ты можешь знать? Ты что, стояла, под лупой их рассматривала и сравнивала?

– Нет, но я не жалуюсь ни на память, ни на зрение, и могу поклясться, что это не просто случайность, – не отступала я.

– Ладно, хорошо, – смирилась Ниса, устав спорить. – Допустим, у бармена и этого твоего следака одинаковые татухи. Что дальше?

– Надо узнать, что их связывает, – начала я размышлять вслух.

– Один и тот же тату-мастер с набором шаблонных рисунков? – как бы невзначай пробормотала Ниса, отводя взгляд. Она определенно считала, что я просто зациклилась.

– Может быть, – хмыкнула я. – Может быть, они просто забивались в одном и том же месте у человека с крайне убогой фантазией. А может быть... Ты знаешь, что раньше, до повсеместного распространения татуировок, нательные рисунки использовались как способ идентификации? Они демонстрировали принадлежность к определенной группе – банде, семье, роду.

– А еще раньше, – вставила Ниса с заметной иронией, – татуировки делали себе шаманы, вожди племен и японские императоры. Последние, кстати, любили бить себе хризантемы. Но это не значит, что повстречавшийся вам с Русей бармен или твой приблудный Гриша шаманят по ночам, прыгая вокруг костра, или же управляют племенем. Про японских императоров я промолчу, ни тот, ни другой не тянут ни на японцев, ни на императоров.

– Не преувеличивай, а? – попросила я, заезжая во двор жилой многоэтажки.

– Что мы здесь забыли? – угрюмо поинтересовалась Ниса, недовольно рассматривая огромные трусы, которые больше напоминали чехол для дирижабля, вывешенные на всеобщее обозрение прямо неподалеку от детской площадки. Рядом радостно развевался на ветру не менее впечатляющий своими размерами лифчик. – Из него можно мне платье сшить. И еще останется на кофточку.

– Оставь чужое белье в покое, – попросила я, выбираясь из авто. – Именно здесь, если бармен дал мне правильный адрес, должна проживать подружка первой жертвы, Наталья Фомина. Скорее всего, она не сменила квартиру, а значит, здесь же и убили первую жертву.

– Стальные у девчонки нервы, если она продолжает жить там, где подругу в буквальном смысле порвали, как тузик тряпку, – проворчала Ниса и нехотя следом за мной выбралась из машины, но болтать не перестала:

– Слушай, а может, мы не будем во всем этом ковыряться, а? Давай просто оставим всё, как есть. А там… как-нибудь само всё разрулится.

– Не получится, – покачала я головой, переступая через кусок разбитого бордюра, такие можно обнаружить практически в каждом дворе, где у жильцов очень много машин при практически полном отсутствии парковочных мест. – Мы и так уже влезли в это по самые уши, а я не хочу еще раз оказаться в море в разорванной грудью. Идем.

И я решительно направилась к ближайшему подъезду, но оказалось, что нужная нам шестьдесят пятая квартира находилась в соседнем, на пятом этаже.

– Блин, вообще не понимаю, зачем мы сюда приперлись, – не успокаивалась Ниса, ноя у меня за спиной, пока я настойчиво тыкала в кнопку звонка, расположенного рядом с простенькой коричневой дверью, выполняющей свои функции лишь номинально. Вынести такую смогла бы с полпинка даже Руся. – Что ты у неё хочешь узнать?

– Заткнись, а? – поморщившись, попросила я. – И так нервы ни к черту.

И тут послышался звук открывающегося замка, но не в той двери, что так нас интересовала, а напротив.

Мы с Нисой синхронно обернулись.

– Вы к кому? – строго поинтересовалась женщина весьма занятной наружности. Худая, высокая, касающаяся начесанной макушкой дверного косяка и завернутая в черно-белый махровый халат, подпоясанный высоко у груди мужским ремнем и отчаянно гармонирующий с выкрашенными в черно-белый цвет волосами. Как по мне, тетка напоминала ожившую шахматную доску.

– Здравствуйте, – решила я начать с вежливости. – А мы к Наташе Фоминой пришли. Работаем вместе, она уже несколько дней на службе не появлялась, вот мы и забеспокоились, вдруг случилось что-то. Вы не знаете, она дома?

Тетка еще раз окинула нас с Нисой оценивающим взглядом, презрительно хмыкнула и заявила:

– Заходите, чего на пороге маячить. Натки вашей все равно дома нет, но должна скоро появиться.

– Откуда вы знаете? – приближаясь, спросила я. Ниса сохраняла молчание, но последовала за мной.

– Виделись мы с ней с утра, она сказала, что ей надо в магазин за продуктами. Я заодно попросила её в аптеку зайти, лекарства мне купить. Проходите.

И женщина, махнув нам рукой, скрылась в глубине квартиры, оставив нас разуваться в коридоре.

Глава XXI

– Может не пойдем, а? – тихо зашептала мне в ухо Ниса, вцепляясь в мой локоть мертвой хваткой. – Тетка похожа на Круэллу из мультика.

– Предлагаешь держать её подальше от наших далматинцев? – покосилась я на подругу.

– У нас нет далматинцев, – растерянно моргнула Ниса.

– В таком случае, мы можем быть спокойны, не правда ли? – округлила я глаза и, вырвав свой локоть, быстро сбросила обувь.

– Может, заведем собаку? – вдруг ни с того, ни с сего предложила Ниса.

Я обернулась, выразительно выгнув брови.

– Мы заведем? – переспросила я. – Мне не нужен домашний питомец, у меня уже есть бесполезное назойливое существо, которое не дает мне спать по ночам. Это ты!

И, подтолкнув Нису вперед, я проследовала на звук закипающего чайника. Когда мы вошли, женщина уже расставляла чашки на столе.

– Присаживайтесь, – пригласила она, разливая заварку.

Ниса затормозила на пороге словно упертый мул, а потому мне пришлось дать ей чувствительный тычок под ребра, чтобы она прекратила изображать из себя статую.

Злобно зашипев в ответ, Ниса прошла и села за стол. Я пристроилась рядом, хозяйка квартиры заняла место напротив нас.

Первое время все сохраняли молчание. Женщина задумчиво размешивала сахар в чае, Ниса нервно пучила на меня глаза, а я краем глаза осматривалась.

Судя по обстановке в кухне, женщина жила одна. Об этом явственно свидетельствовали и маленькие кружки дамского формата, на три-четыре глотка, и небольшие ножи в специальной подставке возле кухонной мойки, предназначенные как раз под узкую женскую руку. В углу тихо гудел небольшой холодильник, такого как раз достаточно, чтобы хранить в нем небольшую кастрюльку супа, парочку йогуртов, пакет молока и овощи на салат. Но в такой агрегат не влезет два ведра жаренной картошки, пять литров борща, тушеная свиная нога и пакет куриных крылышек из ближайшего МакДака. То есть, все то, что понадобится женщине, чтобы прокормить свое домашнее животное, которое почему-то принято в обществе называть мужем.

– Меня Инесса зовут, – с достоинством представилась женщина, проигнорировав отчество.

– Ди, – кивнула я в ответ, – а это Ниса.

– Вы ведь не с Наткиной работы, правда? – вдруг заявила Инесса, подняв на нас взгляд. Для человека, который, судя по всему, уже переступил через семидесятилетний порог, её глаза отличались удивительной чистотой и ясностью.

– Нет, – честно ответила я, решив, что отпираться бесполезно. С нами либо поговорят, либо выпнут пинком под задницу.

– А как вы догадались? – спросила Ниса, хватаясь за чайную ложечку, хотя что она ею размешивать собиралась – непонятно. Подруга органически не переносила сладкий чай.

– Натка в баре работает, – хмыкнула хозяйка квартиры. – Знаю я, кто в подобных заведениях трудится. Либо малолетки, у которых думалка еще не отросла, либо те, кто в этом деле всю жизнь и уже поздно куда-то метаться. Люди поумнее барами владеют, а не пашут в них по двенадцать часов в сутки.

– Так, может мы как раз из тех, кто поглупее, – предположила я с усмешкой.

Женщина смерила меня пронзительным взглядом.

– Можно прикидываться дурой сколько угодно, вот только от себя самой не убежишь, правда?

– Истинная, – кивнула я, соглашаясь с её словами.

– Задавайте свои вопросы, – щедро предложила женщина, откидываясь на спинку стула. – Хоть вы не из полиции, но отвечу, если посчитаю нужным.

– Уверены, что не из полиции? – криво усмехнулась я, продолжая вертеть в руках кружку. Пить я не спешила, но и отказываться было вроде как невежливо.

– Взгляд у тебя, девочка, не такой, как у полицаев, – чуть прикрыла глаза женщина, продолжая рассматривать меня из-под опушенных век. – Те смотрят цинично и очень устало, а в тебе свет есть. Хоть и слабый.

Я тяжело вздохнула, потому что терпеть не могла, когда мне начинали рассказывать обо мне же.

– Давайте поговорим о ваших соседках, – завела я разговор на другую тему. – Наталья здесь жила с Ольгой, так ведь?

– Да, – кивнула женщина. – Первой въехала Натка, а потом Ольга подселилась. Они на работе познакомились. Обе приезжие, не подумайте, я не сноб, ничего против не коренных горожан не имею, но девочки обе наивные, как божьи одуванчики. Те, кто в городе родился и вырос – они посильнее. Знают, где опасность и куда лезть нельзя.

– О чем вы? – подалась я вперед. – Куда не туда они влезли?

– В компанию плохую. Ольга покойная построже была, видимо, суровыми родителями воспитанная. Чужих сторонилась, к мужикам не лезла. А вот Натка – та неуемная. Фильм смотрели “Москва слезам не верит”?

Мы с Нисой переглянулись, а после разом кивнули. Фильм я действительно видела, но очень давно, в том глубоком детстве, когда колготки на мальчиках и поедание песка – это норма.

– Там у главной героини подружка была, которая все хотела удачно замуж выйти, – продолжила рассказывать хозяйка. – Вот Натка из таких, только ума – меньше, чем у кошки, а потому сделать все правильно она не способна. Вот и меняла она парней, один сомнительней другого. Эта квартира, – женщина дернула головой в сторону соседей, – чего только не видела за последний год. Но потом парни вдруг пропали. Натка сделалась потише и поскромнее. Кудри свои лимонно-зеленые состригла, краситься как портовая девка перестала, одеваться начала нормально, а не так, словно панель – её дом родной.

– И что же поспособствовало таким переменам? – я внимательно вслушивалась в каждое слово.

– Как и всегда, – взмахнула женщина сухой ладонью. – Мужчина. Видела я его однажды, приходил сюда. Высокий, статный, красивый. Лицо разглядела плохо, но сразу было понятно, что он из той редкой породы людей, которые имея даже самую заурядную внешность умеют производить впечатление. Знаете, за счет ауры, что вокруг них витает. Ауры власти, силы и уверенности в себе.

– И денег, – добавила я негромко.

– Конечно, – снисходительно кивнула Инесса, – куда ж без них-то. Такие люди умеют зарабатывать. Вот только, что этот мужчина нашел в Натке – непонятно. Куцая курица, ни ума, ни внешности, ни фантазии, ни обаяния. Да и потасканная она, по лицу сразу видно, что пропустила через себя едва ли не батальон мужиков. А потом я сообразила, не Натка ему нужна, а Ольга.

Я закусила губу, припоминая, что мне рассказывал Гриша.

– В деле об убийстве Ольги Егоровой имеются показания соседки, которая якобы слышала крики о помощи из квартиры девушек, – произнесла я, внимательно следя за лицом Инессы.

Та ответила сразу же, даже глазом не моргнула:

– Это не я та соседка. Вы могли заметить, что на площадке четыре квартиры, под две с каждой стороны.

Я только успела рот открыть, как меня тут же перебили:

– Нет, вы вряд ли сможете с ней поговорить, есть только не хотите попасть в сумасшедший дом.

Ниса закашлялась, подавившись булочкой, любезно предложенной хозяйкой к чаю.

– Она сошла с ума? – сдержанно уточнила я.

– Она уверена, что бедную девочку растерзал большой волк, – иронично отозвалась Инесса, изящно поднося чашку ко рту. – Вы бы не сочли свою родственницу сумасшедшей, если бы она начала вам такое рассказывать?

– Я не особенно верю в больших волков, – пробормотала я и догадалась спросить: – А почему именно волк? В показаниях сказано, что она только слышала рычание из-за стенки, но ничего не видела.

– Может быть, тот, кто её допрашивал, ошибся? Или забыл записать? – безразлично предположила хозяйка квартиры. – В общем, я не знаю, но мне она сказала, что видела огромную тень на лестничной площадке уже после криков в квартире. У нас на всех этажах подъезда горит свет по ночам, но на нашем этаже лампочка перегорела, а заменить некому. Так что, Анне Ивановне, скорее всего, просто показалось, что она видела какую-то тень. У страха глаза велики. А после того, как она начала на каждом углу болтать про оборотней, её сын решил, что маме лучше некоторое время отдохнуть под наблюдением врачей и подальше от американских ужастиков.