Текст книги "Орден Ультрамаринов: Хроники Уриэля Вентриса (ЛП)"

Автор книги: Грэм Макнилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 90 (всего у книги 159 страниц)

– Я тебя предупреждал при всех, не смей так называть меня! – выкрикнул Ваанес.

Но прежде чем пролилась кровь, огромная тень легла между Космодесантниками и исполинская фигура лорда Бескожих нависла над ними. Его сопровождала свита созданий, изуродованных самым страшным образом. Один горбатый монстр проковылял прямо к трупу Элларда, погрузил длинный изогнутый коготь в разорванный живот сержанта, а потом с нескрываемым удовольствием облизал окровавленный палец.

– Свежатина, еще теплая, – промычал он.

Лорд Бескожих кивнул своей огромной башкой и приказал:

– Возьми его и отнеси мясо соплеменникам.

– Нет! – закричал Леонид, когда горбатое чудовище сграбастало тело сержанта.

Пазаниус резко вскочил на ноги, схватил Леонида за плечо, оттащил назад и прошипел ему на ухо:

– Успокойся! Это больше не твой друг, это просто оболочка, просто тело, в котором жил его дух. Он сейчас уже с Императором, и все эти монстры уже не в состоянии сделать с ним хоть что-нибудь. Не рискуй своей драгоценной жизнью в бессмысленной борьбе.

– Но они собираются сожрать его!

– Я знаю, – ответил Уриэль, вставая рядом с негодующим Леонидом. – Но ты уже дал смертельную клятву, и если ты ее нарушишь, то это будет означать, что мы все ее нарушили.

– Что?! – рявкнул, брызгая слюной, вышедший из себя полковник.

– Да, – подтвердил Уриэль. – Мы все связаны обещанием Императору. Я, Пазаниус, а теперь и ты.

Леонид не успокоился, но слова Уриэля заставили его задуматься. Действительно, между ними уже было заключено соглашение. К тому же сейчас предстояло решать более насущные проблемы.

– Эй, вы, пойдемте, – произнес лорд Бескожих.

– Куда? – с вызовом спросил Уриэль.

– К Императору. Он решать, умрете вы или нет.

Глава 17

Статуя Императора была облачена в поношенный доспех, по которому можно было проследить этапы многовековой индустрии Медренгарда. За его могучими плечами вздымались два огромных железных крыла, крепившихся на спине. На нагрудной пластине силового доспеха красовался двуглавый орел, проступавший сквозь слой ржавчины. Двадцатиметровая фигура была установлена на платформе, которая на толстых цепях раскачивалась над шахтой. Увидев это величие, набожные Космодесантники почувствовали священный трепет.

Уриэль вспомнил себя ребенком, когда он впервые преклонил колени перед статуей Императора в Базилике Конор, высеченной из красивейшего мрамора, добытого из сокровенных глубин Калта. Представшая теперь перед его глазами колоссальная статуя, хоть и была выполнена не в лучшей манере, производила не менее сильное впечатление.

Император Бескожих словно парил над черной пропастью. На фоне этого величия сказалось несущественным, что его доспех и ряд важных деталей были изготовлены из того подручного хлама, что нашелся на разрушенной фабрике. Наверняка ревнители догм Министорума сочли бы создание подобных изваяний Императора богохульством, но Уриэль решил для себя, что это вполне оправдано в данных условиях.

– Пусть Император спасет нас! – прошептал Пазаниус, взгляд которого был прикован к подвешенной статуе.

– Ну, мы вот-вот выясним это, – ответил Уриэль, думая о том, что не случайно сегодня ему вспомнилось далекое детство.

Никто не мог сказать, как долго Бескожие живут под поверхностью Медренгарда. Никому не было известно, что они помнили о прошлом до того момента, как их обрекли Демонкулабе. Никто не знал, кем были их первые родители.

И только одно не вызывало сомнения – это были невинные дети, которых превратили в Бескожих. В их душах сохранилось только одно воспоминание, не вытравленное даже наркотиками в утробе Демонкулабы, – неувядаемый образ великодушного Императора.

По прихоти Железных Воинов Бескожие превратились в чудовищных монстров, но они до сих пор помнили любовь Императора. Страшная судьба этих несчастных вызывала безмерную жалость Уриэля. Эти жуткие чудовища находили утешение в светлом образе Императора и даже соорудили кумира, чтобы быть ближе к нему.

Охранники грубо толкнули пленников на край бездонной ямы. Уриэль осмотрелся вокруг. Их окружали сотни уродов, многие из которых не могли передвигаться самостоятельно. Их конечности состояли либо из кривых костей, не способных выдержать вес тела, либо, напротив, представляли собой бескостную мышечную массу. Надо заметить, соплеменники охотно помогали таким страдальцам.

– Бог-Император, посмотри на них! – пафосно произнес Ваанес. – Как только ты позволяешь таким уродам жить в этой Вселенной?

– Заткнись, Ваанес! – прервал его Уриэль хриплым от сострадания голосом. – Они приходятся тебе родственниками в определенной степени, не забывай об этом. В их жилах тоже есть капля крови Императора.

– Ты серьезно? – опешил Ворон. – Ты только посмотри на них. Это воплощенное зло!

– Ты так думаешь? Я бы на твоем месте не был столь категоричен.

Их разговор был прерван волной недовольного ропота, прокатившегося по залу, когда лорд Бескожих повернулся к племени и выпрямился во весь рост. Вожак вдруг резко протянул огромную лапу, схватил Уриэля и поднял его над краем ямы. Земля стремительно улетела из-под ног, и капитан оказался над зияющей бездной. Он понимал, что в теперешней ситуации сопротивление бесполезно, поэтому просто положился на волю Императора.

– Ты пахнешь материнской утробой, – проревел лорд Бескожих. – Тебя, как и нас, вымыло из горы, где живут железные люди, тебя и твоих людей принес водопад. Но вы не похожи на нас. Почему у вас есть кожа?

Мысли Уриэля метались в поисках правильного ответа. Что нужно сказать, чтобы не очутиться на дне глубокой ямы? Желтые глаза монстра буравили пленника, капитан взглянул прямо в зрачки и вдруг понял, что в них плещется невысказанное желание. Только дети столь страстно умеют хотеть чего-то. Но как угадать это заветное желание?

– Да! – пронзительно выкрикнул Ультрамарин. – Мы пришли от Железных Воинов, но мы их враги.

– Вы тоже отверженные? Вы не дружите с железными людьми?

– Нет! – очень громко и внятно произнес Уриэль. Он хотел, чтобы все Бескожие, столпившиеся вокруг ямы, услышали его. – Мы ненавидим железных людей, мы пришли в этот мир, чтобы уничтожить их.

– Я однажды уже встречал тебя, – заявил лорд Бескожих. – Я видел, как ты убивал железных людей в горах. Нам тогда досталось очень много мяса.

– Я тоже узнал тебя, – сказал Уриэль.

– На тебе есть плоть матери?

Уриэль согласно кивнул, а вожак заговорил вновь:

– Плоть матери железных людей изуродовала нас, но Император любит нас даже такими. Мы не противны ему, хотя нас сделали Бескожими железные люди. Они хотят уничтожить нас. Но мы сильные и не вымираем, хотя, возможно, это было бы для нас лучше. Однажды Император заставит отступить боль и снова сделает наши тела цельными.

И Уриэль понял, что в этом существе, несмотря на всю его многотонную мощь и колоссальные размеры уродливого черепа, жил маленький ребенок. Лорд Бескожих с детским простодушием говорил о любви Императора, а когда капитан внимательно всмотрелся в его глаза, то распознал там страстное желание искупить вину за свое уродство перед Богом Человечества.

– Император тебя любит, – проникновенно сказал Уриэль. – Он любит всех своих детей.

– Император разговаривает с тобой? – спросил лорд Бескожих.

– Да, – утвердительно кивнул головой Уриэль, и в тот же момент люто возненавидел себя за это жульничество. – Император послал нас сюда, чтобы мы уничтожили Железных Воинов и Демон… лоно матери, что так изуродовало вас. Он уверен, что вы используете этот шанс и поможете нам.

Голодный монстр подтянул его поближе к себе. Капитан надеялся, что попал в точку и угадал потаенное желание существа, пострадавшего от Железных Воинов. Вожак подозрительно обнюхал его еще раз. Уриэлю ничего не оставалось, как только молиться, чтобы запахи лона Демонкулабы и канализации еще не выветрились.

Вдруг лорд Бескожих взревел, словно от невыносимой внутренней боли, и швырнул Вентриса в яму. Перед глазами Уриэля все закрутилось в бешеном калейдоскопе: искривленные варпом твари, что когда-то были невинными детьми, ржавые железные цепи, серебряные вставки на ржавом металле… Черный зев шахты затягивал его. Ультрамарин с размаху впечатался в статую Императора, и от удара у капитана перехватило дыхание. Затем он снова стал падать.

Он пытался ухватиться за что-нибудь, но его пальцы соскальзывали с железных заклепок. Наконец Уриэлю удалось ухватиться за край железного листа, располосовав себе ладонь, и затормозить сползание в бездну.

Но тут кусок металла, удерживающий его, с жутким визгом начал отгибаться и медленно отходить от каркаса статуи. Уриэль уже попрощался с жизнью, но в какой-то момент пластина замедлила движение, а потом остановилась. Это позволило Уриэлю зацепиться за бронзового орла на грудной пластине Императора.

Ультрамарин висел над бездонной шахтой, цепляясь за жизнь ободранными пальцами, а Бескожие в это время (по крайней мере, те из них, кто был в состоянии) скандировали:

– Пле-мя! Пле-мя! Пле-мя!

Подтянувшись, Космодесантник умудрился покрепче ухватиться за статую и стал карабкаться вверх по металлическим полосам, что изображали крылья орла. С неимоверными усилиями он забрался на плечо Императора. Отважный воин тяжело дышал, как будто только что вынырнул после длинного заплыва под водой.

Лорд Бескожих застыл на краю шахты, и Уриэль не знал, что ему делать дальше. Он с ужасом смотрел, как Бескожие выталкивают на край шахты Пазаниуса, Ваанеса, Леонида и других Космодесантников.

– Нет! – закричал Уриэль. Он понял, что его товарищей собираются отправить вслед за ним. Рискуя сорваться, он вскочил на ноги, ухватившись за шлем гигантской статуи Императора.

А затем произошло чудо.

То ли давно бездействующий механизм вернулся к жизни из-за активных телодвижений Уриэля, то ли Император проявил свою божественную волю, решив помочь своему отважному воину. Уриэль так никогда и не узнал об этом, но в ту самую секунду, как он закричал, из-под визора шлема божества ударил ослепительный луч.

Низкочастотное жужжание, похожее на звук заряжающегося генератора, раздалось из-под шлема, и Бескожие в ужасе отпрянули. Звук становился все громче, и Уриэль чувствовал, что металлический шлем разогревается все сильнее и сильнее. Хотя капитан не имел ни малейшего представления о том, что происходит, он решил, что не воспользоваться подвернувшимся шансом будет просто непростительно.

И отважный Ультрамарин прокричал лорду Бескожих, перекрывая грохот ожившей машины:

– Видишь, Император хочет, чтобы вы нам помогли! Вместе мы сможем уничтожить матерей плоти и железных людей!

Монстр упал на колени, в религиозном экстазе оскалив зубы, и исторг воинственный клич, к которому присоединились все Бескожие, толпившиеся вокруг бездонной шахты.

Искры посыпались из шлема статуи Императора, Уриэль понял, что ему нужно как можно быстрее убираться оттуда, если он не хочет изжариться в разрядах электрического тока. С трудом удерживая равновесие, он шагнул с плеча Императора к ближайшей цепи, про себя попросив прощения у божества за столь неуважительное обращение с его образом.

Как раз в тот момент, когда капитан ухватился за цепь, стараясь убраться подальше от рассыпающего искры шлема, произошел взрыв. На месте головы Императора образовался огненный шар.

Бескожие взвыли, теперь уже от страха. Статуя Императора накренилась и стала медленно заваливаться набок, а цепи, что должны были удерживать ее на весу, застонали под тяжестью идола. Вся конструкция угрожающе раскачивалась, скрипя железными тросами. Уриэль висел на цепи над глубокой расселиной. Его пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в металлические звенья, побелели на костяшках. Подождав, пока дыхание немного успокоится, капитан начал подтягиваться, пробираясь к краю шахты.

И тут он почувствовал, как кто-то или что-то дергает за цепь. Не зная, что еще уготовила ему судьба, да и не имея другого выбора, Уриэль замер на месте. Бросив взгляд вниз, он увидел, как к нему тянется массивная лапа лорда Бескожих.

Его аккуратно сняли с цепи и бережно поставили на пол перед Пазаниусом и Ардариком Ваанесом, которые смотрели на него с благоговейным ужасом. Уриэль устало улыбнулся им и неловко пожал плечами – у него совершенно не было сил разговаривать.

Лорд Бескожих опустился перед ним на колени и воскликнул:

– Император любит тебя!

– Похоже на то, – задыхаясь, сказал Уриэль.

Лорд кивком указал на шахту:

– Любит! Ты выжил.

– Да… – выдавил капитан и продолжил уже увереннее: – Ты совершенно прав! Император очень любит меня. Точно так же, как он любит и тебя.

Вожак начал говорить, подкрепляя каждое свое слово энергичным кивком:

– Мы поможем тебе истребить железных людей. И матерей плоти. Больше не будет таких, как мы.

– Согласен… – чуть слышно произнес на выдохе Уриэль.

– Император нас любит, но мы себя ненавидим, – продолжал лорд Бескожих преисполненным страдания голосом. – Мы не достойны его любви. Хотим убивать железных людей, но не знаем, как попасть внутрь горы. Мы не умеем сражаться под высокими стенами. Императору от нас мало пользы.

Несмотря на то, что капитан только что был на волосок от гибели по прихоти этого создания, он смог улыбнуться лорду Бескожих. Он уже прокручивал в уме варианты нового похода в Халан-Гол.

– Не беспокойся, – спокойно сказал Уриэль. – Я знаю путь в крепость.

Тем временем Халан-Гол сотрясался от возобновившейся неистовой бомбардировки. Взрывы расцветали подобно огненным розам на древних стенах. Колонны тяжелых погрузчиков, наполненных трупами солдат, погибших при осаде, буксовали у подножия гигантского пологого спуска. Редуты пока еще защищали рабочих и солдат осажденной крепости, но Беросс подготовился к финальному штурму.

Крепостные сооружения, возведенные на каменистых склонах и являвшие собой чудо инженерной мысли, вздымались на высоту в несколько сотен метров. По вымощенной разномастными железными плитами дороге с тихим упорным рокотанием ползли тяжелые танки. Два огромных Титана, обагренные кровью неисчислимых жертв, гордо шествовали за ними. Титаны были вооружены массивными осадными молотами, пневматическими поршневыми сверлами и крупнокалиберными пушками. Эти огромные боевые машины несли в себе самых лучших воинов Великой роты Беросса. По плану полководца эти отборные войска должны были проломить брешь в стене, а потом разнести все внутри, не оставив камня на камне.

В оснований недавно возведенного пологого тракта зияло жерло туннеля. Рельсовая дорога вела вглубь, к самой сердцевине горы, исчезая во тьме. Огромные горнодобывающие машины одна за другой исчезали в туннеле, неустанно углубляя подкоп под стены крепости и подготавливая удобную дорогу для воинов Беросса в самое сердце Халан-Гола;

Десятки тысяч солдат ждали команды в душной темноте туннеля, чтобы устремиться в крепость и за секунды заполонить ее. Изменник Обакс Закайо предоставил много полезной информации относительно того, откуда выгоднее всего атаковать. Учитывая, что одновременно начнется и наземный штурм, можно было уже сейчас с уверенностью сказать, что часы жизни Хонсю сочтены.

Не сомневаясь в том, что это будет последний приступ, Беросс сам собрался вести в атаку отряд примерно из сотни Дредноутов.

Близилась решающая битва за Халан-Гол.

– Мы не сможем остановить этот штурм, Беросс обрушит на нас цунами из железа и огня, – обреченно произнес Оникс, наблюдая за тем, как Титаны начали свой неумолимый подъем по тракту, ведущему к крепости. Несмотря на то, что им предстояло преодолеть еще несколько километров до верхних рубежей, хорошо просматривались демонические черты этих созданий.

Затаив улыбку в уголках губ, Хонсю ничего не ответил. Он тоже наблюдал за колоссальными вражескими силами, что неумолимо надвигались на крепость. Сотни воинственных демонов с визгом нарезали круги в небе над фалангами монстров, чья плоть была сращена с оружием. Покрытые волдырями тела сохраняли жизнеспособность только благодаря множеству аугметических вставок и приспособлений. Паукообразные демонические машины со звоном и лязгом взбирались по склону. Адские создания, заточенные в этих механизмах, исходили ядовитой слюной в ожидании битвы. Более всего на свете они желали обрести утраченную свободу.

Хонсю был облачен в видавшие виды силовые доспехи. Он поигрывал новой серебряной рукой и, казалось, нисколько не был озабочен грядущей кровавой резней.

Оникс был озадачен такой реакцией, но он уже довольно долго состоял на службе у Хонсю и понимал, что очень многие внутренние процессы скрыты от него. Будучи полукровкой, Хонсю не имел ничего общего ни во внешности, ни в поведении с Кузнецами Войны, которым Оникс послужил на своем веку.

– По вам не скажешь, что вы обеспокоены, – продолжил полудемон.

– Да я вовсе не обеспокоен, – ответил Хонсю, отворачиваясь от панорамы разрушенных верхних бастионов. Порыв горячего ветра пахнул железом и пеплом. Хонсю глубоко вдохнул и наконец, повернулся к своему помощнику.

– Беросс никогда еще меня так не разочаровывал, – грустно сказал комендант, кивая на огромный туннель, врезавшийся в склон и ведущий, без сомнения, прямо под крепость. – Надеюсь, он об этом так и не узнает. До конца.

– Я не понимаю, о чем вы.

– Успокойся, Оникс. Я вижу, ты больше переживаешь за свою шкуру, а не за мою жизнь, но тебе и не надо ничего понимать. Если хочешь выжить в этой заварушке, ты должен безоговорочно подчиняться мне.

– Я в вашем распоряжении.

– Ну, тогда просто доверяй мне, – улыбнулся Хонсю и обратил свой взор на нижний уровень, где дым скрадывал силуэты его собственных Титанов. За дымовой завесой скрывались и прочие сюрпризы для Беросса. Комендант взглянул на солнце, похожее на черную дыру в безликом белесом небе, и пояснил:

– Я сражался в Долгой Войне примерно столько же, сколько Беросс и Торамино вместе взятые, и разработал кое-какие военные уловки.

– Надеюсь, что это так, – сказал Оникс. – Даже если нам удастся отразить штурм, все равно еще останется лорд Торамино. Его армию нельзя не принимать в расчет.

При упоминании Торамино легкая тень тревоги пробежала по лицу коменданта крепости, что не ускользнуло от Оникса. Хонсю посмотрел на жаркие костры и густой дым рядом с лагерем Беросса, где притаился коварный Торамино, не видимый никем, и сказал:

– Воины Беросса полягут костьми, а потом Торамино войдет по трупам в крепость, не оставив от нее камня на камне, чтобы стать комендантом развалин.

– И как мы его остановим?

Но Хонсю только рассмеялся:

– Мы будем решать проблемы по мере их поступления, Оникс. По мере их поступления.

Грохот нескончаемой канонады доносился откуда-то издалека. Но Уриэль понимал, что в горах все звуки сильно искажаются, следовательно, битва может оказаться гораздо ближе, чем он предполагает. Отряд двигался в полной темноте, даже усиленное зрение Космодесантников с трудом проникало сквозь завесу мрака. Было слышно, как мелкая галька ритмичное подпрыгивает на полу в такт их шагам. От сотрясения, производимого сотнями ног, с крыши туннеля осыпались целые облака мелкой пыли.

Подземный жар накатывал на путников волнами, приносящими в туннель едкие, животные запахи, хотя никакой живности тут не было. Жуткие норы под горами были заполнены толпами Бескожих, которые неутомимо двигались в направлении Халан-Гола. Извилистый путь вел их по пещерам, где гуляло невообразимо гулкое эхо, по заброшенным фабричным цехам и невероятно крутым лестницам, вырубленным в породе. Монстров было столько, что их движение создавало впечатление медленной красной реки.

Они долго путешествовали по темным, никому не известным тропам под горами. Люди и Бескожие упрямо продвигались по давно уже забытым туннелям, заброшенным штольням и шахтам, вброд переходя подземные протоки. Они шли навстречу своей судьбе.

Пазаниусу, который следовал за Уриэлем, каждый последующий шаг давался все труднее. Дикая боль не давала ему покоя. Как он ни крепился, сдавленные стоны порой слетали с его губ, и он начал отставать. Лорд Бескожих подхватил сержанта на руки.

Огромное создание уверенно прокладывало путь через темноту, ведя за собой остальных. Его мощный торс почти полностью перекрывал проход, и если бы не низки посаженная голова, то он сбил бы не один сталактит своей огромной башкой.

Лорд Бескожих упрямо шел вперед, вдохновленный новой целью. Его тяжелые шаги эхо разносило по запутанной системе ходов. Уриэлю было очень больно дышать – только одно легкое функционировало полностью. Сломанная ключица и поврежденные ребра при каждом неосторожном движении напоминали о себе, ведь на Космодесантнике не было силового доспеха, который мог бы впрыснуть ему обезболивающее.

За ним ковыляло горбатое существо, к спине которого прилепился высохший зародыш близнеца. Оно несло Леонида, бережно сжимая гвардейца в объятиях. Чуть поодаль следовали Ардарик Ваанес и еще два выживших Космодесантника.

Когда экстаз Бескожих, вызванный нежданно ожившей статуей Императора, поулегся, они приняли Уриэля в свои ряды на равных. И с огромным энтузиазмом откликнулись на его призыв принять участие в походе. Племя не оставило беспомощных собратьев, что даже растрогало Уриэля. Подобные проявления человечности заставили его в очередной раз пожалеть о том, что он обманул их.

Задумавшись, Уриэль ускорил шаг, будто хотел убежать от своей совести, и обогнал лорда Бескожих. Но тот немедленно жестом приказал одному из своих соплеменников придержать капитана. Ультрамарин с удивлением увидел, что это было то самое существо, с которым он боролся в пруду около водопада. Из живота монстра по-прежнему торчал меч воина.

– Возьми клинок, – приказал лорд Бескожих.

Уриэль кивнул в ответ, аккуратно взялся за эфес и с опаской потянул оружие на себя. Он тащил лезвие, но напряженные мышцы монстра не отпускали клинок. Уриэлю даже пришлось ухватиться обеими руками. Меч накрепко засел в теле, и капитан только тогда достиг успеха, когда начал раскачивать лезвие из стороны в сторону. Наконец клинок нехотя выскользнул из новообретенных ножен. Все это время монстр стоял с невозмутимой физиономией и не издал ни звука. Когда процедура, неприятная, судя по всему, только для капитана, закончилась, монстр вернулся к своим собратьям.

– Благодарю, – сказал Уриэль.

Лорд кивнул, а его подчиненные уже готовились к битве, подбирая по дороге любые железные предметы, которые можно было использовать как дубинку или пику в бою. Большинству из них не нужны были доспехи, поскольку мутация одарила их очень крепкой природной защитой.

Отряд шагал в темноте, по большей части молча, но когда Уриэль оказался поблизости от Ардарика Ваанеса, тот заговорил с ним;

– Они убьют тебя, когда поймут, что ты соврал им.

– И в чем же я обманул их? – сдержанно спросил Уриэль. – Я выполняю задание Императора, они – тоже.

– Бескожие? – тихо вскрикнул ошеломленный Ваанес. – Ты считаешь, что Император пожелал бы прибегнуть к помощи этих жутких тварей? Да ты посмотри на них, это же мутанты! Как ты можешь думать, что эти существа могут быть инструментом для реализации Его высшей воли? Они – воплощение зла!

– В своей плоти, Ваанес, они несут частичку Императора, – резко ответил Уриэль. – В их венах течет кровь примархов, и я не имею права подводить их.

– Ты не проведешь меня, Вентрис, – процедил Ваанес. – Никакой ты не посланец Императора, и я прекрасно вижу, да ты и сам не веришь в невинность этих уродов.

– Сейчас уже совсем не важно, во что я верю, – сказал Уриэль. – А ты сам-то во что веришь?

– Я уверен, что не ошибся на твой счет.

– Что ты хочешь сказать?

– Как только я увидел тебя, мне сразу стало ясно, что ты принесешь нам только проблемы, – пробормотал Ваанес, пожимая плечами. – Хотя это не имеет теперь никакого значения. Как только мы выберемся на поверхность, я уведу своих воинов как можно дальше от тебя и твоей разношерстной банды.

– Ты и правда собираешься смалодушничать и покинуть нас? После всего, что произошло, после всего, что мы пережили вместе, после такого огромного количества пролитой крови, после всех этих смертей и боли? Ты и правда можешь так поступить?

– Да, могу! Скажу больше, я именно так и сделаю, – резко ответил Ваанес. – И кто упрекнет меня? Оглянись вокруг хорошенько, присмотрись к этим чудовищам, которых ты ведешь на верную смерть. Вся пролитая кровь будет на твоей совести. Подумай о том, что ты вообще собираешься сделать. Ты хочешь атаковать, да не просто атаковать, а еще и захватить осажденную крепость. Отлично, только ты забываешь, что твой отряд состоит из монстров-каннибалов, раненого гвардейца-полковника да однорукого сержанта. Я воин, Вентрис, простой воин, и мне остается лишь попытаться выжить здесь. Возвращаться в Халан-Гол – это самое настоящее безумие. Попытка атаковать крепость, как мне кажется, не имеет ничего общего с отвагой, все это больше смахивает на коллективное самоубийство.

Ваанес тронул Уриэля за плечо и продолжил:

– Нет никакого смысла погибать в такой авантюре. Почему бы вам с Пазаниусом не пойти со мной? Вы отлично рубитесь, и я с удовольствием найду применение таким опытным воинам, как вы.

Вентрис резким движением скинул руку отступника со своего плеча и произнес:

– Ты хороший боец, Ардарик Ваанес, но я ошибся в тебе. Я ошибся, когда решил, что сумею воззвать к чести и отваге в твоей душе. Ты храбрый человек, но я рад, что нам больше не придется биться бок о бок в жарком сражении.

Обида и злость вспыхнули в глазах Ваанеса, но он быстро взял себя в руки, и лицо его окаменело. Не сказав ни слова, отступник отодвинулся от Уриэля, всем своим видом выказывая высокомерное презрение.

Капитан же выкинул этот разговор из головы, как только увидел пятно света впереди. Звуки битвы стали гораздо громче. Он ускорил шаг и оказался на поверхности. Воины щурились от белого света Медренгарда, непривычно яркого после темноты подземелья.

Грохот битвы, развернувшейся у стен крепости Хонсю, был поистине ужасен. Уриэль огляделся вокруг и понял, что подземный ход, которым провели их Бескожие, вывел отряд на скалистые уступы прямо к подножию крепостных стен. Равнина, где кипело сражение, оказалась далеко внизу.

Крепостные валы подвергались жестокой бомбардировке, и Уриэль понял, что водоворот смерти скоро захватит и их.

Под огромным пандусом, ведущим к крепостным стенам, был слышен металлический звон. В жаркой и липкой темноте туннеля воины в заляпанных грязью железных доспехах ожидали, пока сотни рабов под кнутами жестоких надсмотрщиков подтянут платформы.

Взрывчатки было уже столько, что хватило бы снести всю гору. Заведовал подкопом под Халан-Голом Кориас Кег, Мастер Артиллерии, этот проект он делал по личному приказанию лорда Беросса. Дело продвигалось с трудом, и туннель стоил жизни тысячам рабов. Но работа была проделана не зря, комплекс подземных галерей выходил прямо под правый край крепости. Там были столь совершенные строения, что Кегу было порой почти до слез жаль взрывать столь восхитительный образчик военной архитектуры.

Прямо над ними, метрах в тридцати, если в расчеты не вкралась ошибка, должны были находиться катакомбы крепости. Хотя ошибка была маловероятной, ведь всё делалось по наводке Обакса Закайо, помощь которого оказалась бесценной при проектировании туннеля. По слухам, в катакомбах жили призраки прежних комендантов крепости и охотились на тех смельчаков или глупцов, что осмеливались забрести в их владения. Кег совершенно искренне считал, что все эти россказни полнейшая бессмыслица, но он никогда не позволял себе открыто насмехаться над такими поверьями, находясь поблизости от Ока Ужаса.

Эти слухи упорно гуляли среди солдат, которые несколько последних месяцев были расквартированы в ответвлениях туннеля. Кег продумал все, он спроектировал в теле горы достаточное количество помещений, где могли разместиться воины в ожидании атаки. Когда Мастер Артиллерии проверял расквартированные войска, он не мог не замечать глухого недовольства среди солдат. Многие уже открыто роптали. Обычно он сдирал кожу с таких болтунов, но сейчас крутые меры уже не помогали – на краю гибели все прочие страхи отступали.

Тем не менее, все солдаты были обмундированы и вооружены и только ждали команды, чтобы начать штурм крепости из-под земли. Кег тоже хотел, чтобы схватка началась как можно быстрее. Его доспех от удушающей жары немного разладился и теперь гремел при каждом движении, как дырявое ведро. Его системы изо всех сил боролись с окружающей средой, чтобы поддерживать ровную температуру тела своего хозяина.

В туннеле стояла ужасная духота, Кег не ожидал, что на глубине будет настолько плохо. Но Мастер Артиллерии не придавал адским условиям большого значения. Он весь был в предвкушении скорого спектакля, где главную роль сыграет смерть.

Зубчатые стены башни пылали. Шквал артиллерийского огня буквально выкашивал ряды наступающих. Мобильные гаубицы беспрестанно лупили по поверхности гигантского ската, ведущего к стенам крепости. Эти орудия стояли на последнем внутреннем ряде бастионов и наполняли горячий воздух тучами снарядов.

Осаждающие гибли сотнями: их тела разрывало на части осколками, они падали вниз, не удержавшись на ногах после очередного взрыва, и разбивались о скалы. По приближающимся Титанам велся прицельный огонь фугасами.

Но Беросс не собирался отступать, сегодня он намеревался взять, наконец, эту крепость. Титаны Хонсю и пулеметные гнезда не прекращали своей смертоносной деятельности ни на секунду, нанося атакующим невосполнимый ущерб. Танки взрывались один за другим, потому что бронебойные снаряды сыпались как град с неба на колонну. Они легко пробивали верхнюю легкую броню, а потом взрывались внутри. Раненых безжалостно сбрасывали со ската. Гора мертвых тел внизу росла. Но сколько бы ни старались стрелки Хонсю, колонна не прекращала своего неумолимого движения.

Комендант крепости схватился за остатки парапета и смотрел на наступающую армию с выражением ужаса и облегчения на лице. Беросс занял более высокую позицию и с радостью использовал это преимущество, чтобы задушить выживших защитников крепости. Оникс был совершенно прав: им не справиться с этой армией обычными способами. Но Хонсю и не собирался использовать какие-либо стандартные военные приемы.

– Ну, давай же, будь ты проклят! – закричал он, и голос его слился с оглушительным крещендо. Комендант вглядывался в завесу дыма над полем битвы, но через едкий густой туман ничего не было видно.

Оникс наблюдал за Хонсю с все возрастающим недоумением, но, обладая железной выдержкой, не сказал ни слова. Помощник молчал, даже когда снаряды стали ложиться совсем рядом с ними. Свистящая шрапнель срикошетила от стены, и верный Оникс бросился к коменданту. Несколько осколков размером с обеденную тарелку пронзили его демоническую плоть, но не достигли хозяина.