Текст книги "Скайлар в Янкиленде"

Автор книги: Грегори Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 22

– Черт побери, Скайлар, Джинни тут нет! – Под башней Джон склонился над застопоренным люком, коснулся пальцами стержня.

Алекс Броудбент осветил люк фонарем.

– И не может быть! Люк застопорен. Изнутри его не откроешь.

– Похоже, ты прав, Джон-Тан. – Скайлар вздохнул. – Я-то не сомневался… Видать, ошибся. Извини.

– Теперь я еще больше волнуюсь, – пробормотал Джон. – Что с ней могло случиться?

Алекс направил фонарь на стену каменной башни.

– А может, она внутри?

В «Пэкстон лендинг» они приехали уже после того, как стемнело. Скайлар повел Джона и Алекса к реке. С причала прыгнул в каноэ.

– Нам обязательно добираться туда по воде? – спросил Алекс. Фонарь он прихватил из машины. – Я, можно сказать, в парадной форме.

– Другого пути я просто не знаю, – ответил Скайлар.

Алекса посадили посередине. Джон и Скайлар взялись за весла.

На всякий случай они сделали круг у крошечного островка, на котором Скайлар и Джинни съели ленч.

– Скайлар, чего мы здесь кружим? – спросил Джон.

– Проверяем, нет ли кого на острове. – В свете поднимающейся луны они никого не увидели.

– Нет ничего лучше прогулки по реке под луной, – вздохнул Алекс. – Жаль, что я не захватил мою мандолину.

Они вновь поплыли против течения.

– Эй! Что это? – Скайлар направил каноэ к какому-то предмету, плывущему им навстречу.

Когда предмет поравнялся с каноэ, Алекс, наклонившись, достал его из воды. Бросил на дно между ног. Направил на него луч фонаря.

– Розовое выходное платье для девочки, – прокомментировал он находку.

– Платье Джинни! – ахнул Джон. – О боже!

– Успокойся. – Алекс повернулся к нему. – По крайней мере, платье плыло одно, без хозяйки.

Когда Скайлар направил каноэ к берегу, Джон сразу все понял.

– Причуда Ферриса? Скайлар, ты думаешь, Джинни там?

– Да, сэр. В субботу она показывала мне башню. Они и Луиз устроили там загородную резиденцию. В подвале. Запаслись едой, одеялами, свечами, книгами.

– Черт! – Джон навалился на весло. – Почему я об этом не подумал? Вчера я пробегал мимо. Дважды.

– Вдоль реки есть тропа, Скайлар, – пояснил Алекс. Пешком мы добрались бы быстрее.

– Я этого не знал.

– Или на машине.

Джинни они не нашли и в башне. Алекс фонарем осветил ступени, до самого верха.

Джон взбежал по лестнице.

Спустился медленно.

– Джинни нет и там.

Выйдя из башни, они "увидели приближающийся к ним луч фонаря: кто-то шел по лесу.

– Так-так-так! – Мужской голос. – Трое в каноэ.

– Судья Феррис? – спросил Джон.

– Если нам придется где-нибудь высаживать десант, я очень надеюсь, что вам это важное дело не поручат, – назидательно изрек судья Феррис. – Сидя на веранде, коротая вечер с бокалом коньяка, я услышал, как вы плывете по реке, увидел ваши силуэты на каноэ, наблюдал за вашей высадкой. Джинни здесь?

– Нет, сэр, – ответил Скайлар.

– Увидев вас, я сразу понял, что именно здесь и могла спрятаться Джинни, если у нее возникло желание спрятаться. Я же не раз видел, как Джинни и Луиз играли здесь.

– Мы все играли здесь, – заметил Джон. – Детьми.

– Я тоже, – кивнул судья. – Ребенком.

– Я совершенно об этом забыл. – Джон покачал головой.

– Кстати, в субботу днем я видел тебя и Джинни у башни, Скайлар, – добавил судья.

– Выходит, я ошибся, – вздохнул Скайлар. – Насчет того, что мы найдем ее тут. Раз ее здесь нет, похоже, все обстоит гораздо хуже, чем я предполагал. Я думал…

Судья направил луч фонаря на люк.

– А внизу вы смотрели?

– Когда мы пришли, люк был застопорен, судья, – ответил Джон. – Изнутри его не открыть.

– Может, стоит взглянуть. – Алекс шагнул к стопору. – Может, мы увидим, что она побывала здесь. Следовательно, может вернуться.

– Не открывайте люк, – донесся из темноты детский голос.

– Джинни! – воскликнул Джон.

– И Скайлар не ошибся. Эти дни я провела здесь.

Оба фонаря нацелились на выходящую из леса Джинни. С рюкзаком, в чистой футболке, шортах, носочках, кроссовках.

– Решила куда-то поехать? – спросил Скайлар.

– Да. И уехала б, если б не вы. Порушили все мои планы.

– Джинни! – Джон шагнул к сестре. – Ну-ка, выкладывай! Какие еще планы? Что ты задумала? Почему ты заставила нас волноваться? Перепугала до полусмерти!

Джинни бросила рюкзак на люк.

Села рядом, уперлась локтями в колени, подперла кулачками подбородок.

– Выключите эти фонари, а? У меня жутко болит голова.

Судья опустился на люк с другой стороны рюкзака. Выключил фонарь.

– Ты действительно заставила нас поволноваться, Джинни.

– Говори. – В голосе Джона слышалась чуть ли не угроза.

– Хорошо, Джонатан. Только не входи в роль старшего брата.

– Хватит трепать языком. Выкладывай. – Тон Джона все-таки изменился.

– Хорошо. – Быстро, словно цитируя чьи-то слова, Джинни протараторила: – Мистер Нэнс противоправно вступал в половые сношения с Луиз с того самого момента, как женился на миссис Оглторп. Луиз не знала, что ей делать.

Джинни рассказала, что летом Луиз стала все больше и больше времени проводить в «подземелье» башни, прибегала туда даже после того, как ее мать укладывалась в постель, чтобы выспаться, не боясь, что ночью в ее постель заберется отчим.

– Иногда, – говорила Джинни, – у нее ужасно все болело после того, что он с ней вытворял. Я замечала, что она не может ни бегать, ни плавать. Продолжала спрашивать, что с ней такое.

Наконец она начала мне рассказывать.

Мне стало дурно.

Алекс закурил.

Она рассказала, как мистер Нэнс гонялся за ними по лесу, даже днем, пытаясь найти то место, где Луиз прячется от него. Как они дурили ему голову, бегая по лесу, а потом прячась под башней.

– Я хотела отдубасить его палкой.

Луиз не могла больше этого выносить. Помимо того, что у нее все болело, ее стало от этого тошнить. Ее рвало каждое утро. Нервы, наверное. Я так ее жалела.

В субботу вечером, когда мистер Нэнс выкатывал инвалидное кресло миссис Оглторп из дверей, чтобы загрузить в фургон и отвезти к нашему дому, он подмигнул Луиз и сказал, что увидится с ней после вечеринки. Я там была. Я все видела. Мы обе поняли, что это означает.

Луиз сказала мне, что больше она не вытерпит.

Вот я и взяла пистолет из ящика прикроватного столика мамы и отдала Луиз.

Мы предполагали, что она припугнет его. Пригрозит ему. Покажет, что у нее есть пистолет. Предупредит, что застрелит его, если он от нее не отстанет.

В субботу, поздним вечером, после того как Нэнсы уехали домой, я попыталась найти Луиз. Направилась сюда. Я предполагала, что эту ночь она проведет здесь.

В лесу споткнулась о ее тело. Упала…

– Господи, – выдохнул Джон.

В лунном свете судья Феррис обнял Джинни за плечи.

Джинни заплакала.

– Пистолет лежал рядом. Как я понимаю, мистер Нэнс каким-то образом отнял у Луиз пистолет и выстрелил ей в лицо, а может, выстрел произошел случайно, когда он отнимал у нее пистолет. – Под рукой судьи Джинни дрожала всем телом. – Я просидела с ней рядом всю ночь. В голове не было ни единой мысли. Мозг словно отключился. А потом внезапно встало солнце. Я не знала, что делать. Именно я взяла пистолет и отдала его Луиз. Учитывая, что мы постоянно цапались с Луиз, как кошка с собакой, кричали друг на друга, угрожали друг другу, дрались, люди могли подумать, что Луиз убила именно я. Чертова Луиз Оглторп! Я ее так любила!

– Я знаю, – кивнул судья Феррис. – Мы все знаем.

– Я хотела, чтобы люди поняли, что убил ее мистер Нэнс… Но не знала, как сказать им об этом.

Кто бы поверил тринадцатилетней девочке? Люди подумали бы, что я перекладываю вину на него, потому что сама убила Луиз. Мистер Нэнс был известным баскетбольным тренером.

Я просто не знала, что и делать.

Я понесла ее и пистолет через лес. На это ушел не один час. Я старалась нести ее осторожно. Не хотела, чтобы ветки поцарапали ее, не хотела измазать платье грязью! – Внезапно Джинни ткнулась лицом в рубашку судьи Ферриса и разрыдалась. – О боже!

– Все нормально, дитя, – мягко молвил судья. – Продолжишь, когда успокоишься.

Скайлар посмотрел на луну.

В других лесах, под другими лунами ему приходилось слышать много историй.

Но ни одна не ужаснула его больше, чем эта.

– Я не знала, почему я тащу ее на себе, зачем, куда. Я чувствовала свою вину. Я дала ей пистолет. Мне не оставалось ничего другого, как исчезнуть, убежать. Но я хотела, чтобы кто-то нашел тело Луиз. Пистолет. Я не могла оставить ее посреди леса. Наверное, у меня была какая-то идея насчет того, как связать ее смерть и мистера Нэнса. В итоге мы с ней оказались под большим деревом на лужайке Оглторпов. Я едва держалась на ногах от усталости.

И тут я увидела миссис Палмер, Дот Палмер, выгуливающую собаку. Я поняла, что и она увидела меня. Позвала по имени.

Я выронила пистолет.

Прибежала сюда.

Поверите ли, я уснула!

– И это нормально, Джинни, – успокоил ее Алекс. – Просто усталость взяла над тобой верх.

Какое-то время спустя Джинни продолжила.

Рассказала им о письме, которое оставила мистеру Нэнсу. В нем говорилось о дневнике Луиз.

И о том, что Джинни видела, как он застрелил Луиз.

Рассказала и о том, как, надев розовое платье, повела Эдуарда Нэнса через лес, притворяясь, будто не слышит его.

Как зажженной свечой и включенным радио заманила его в подвал башни, «подземелье», и заперла там.

– Эдуард Нэнс здесь? – Судья Феррис ткнул пальцем между ног, в железный люк, на котором сидел. – В винном подвале моего прапрадеда?

– Там он и сгниет, – добавила Джинни.

– Таков твой план? – спросил Джон.

– Ты не думаешь, что он нас слышит? – спросил судья Феррис.

– Нет, – мотнула головой Джинни. – Если люк закрыт, внутри ничего не слышно.

– Точно, – кивнул судья. – В свое время подвал приспосабливали под бомбоубежище.

– И мы его не слышим, – сквозь слезы прошептала Джинни. – Готова спорить, он там внизу орет во все горло.

– Если мне не изменяет память, – задумчиво сказал судья Феррис, – это первый преступник, на котором я практически сижу.

– Джинни, почему ты так поступила? – спросил Алекс. – Я не понимаю. Конечно, ты опасалась того, что тебя обвинят…

– Дневника нет, – ответила Джинни. – Я упомянула в письме лишь те его слова, которые слышала от Луиз. Под мышкой у меня была книга, которую Луиз оставила в подвале.

И я не видела, как он убивал Луиз.

– Понятно, – вздохнул Алекс.

– Разве тот факт, что он пошел за мной в лес после того, как прочитал письмо, не является доказательством его вины? Он собрался убить и меня, из опасения, что дневник у меня имеется и я действительно видела, как он убил Луиз.

– Ты сильно рисковала, дорогая, – заметил судья Феррис. – У меня сложилось впечатление, Джинни, что ты не очень-то веришь в нашу судебную систему.

– И не верю! – Джинни оторвалась от судьи. – С чего мне верить? Посмотрите на все эти судебные процессы. Братья Менендез, О-Джи Симпсон… Адвокаты деконструируют фактические улики…

– Деконструируют? – переспросил Алекс. – Где ты узнала такое слово? Саму идею…

– Миссис Палмер, – фыркнула Джинни. – Дот Палмер. Она преподает в колледже. И очень любит общаться с детьми.

– Это ужасно. – Судья Феррис тяжело вздохнул. – И печалит меня ничуть не меньше, чем случившаяся трагедия. Когда ты так относишься к…

– Разумеется, отношусь, – прервала его Джинни. – Мы все такие. Иначе с чего бы у нас было столько насилия. Извините, судья, но кто верит в нынешний суд?

Миссис Палмер говорит, что сама идея фактологической правды…

– Давай обойдемся без миссис Дот Палмер, – взмолился судья.

– Если бы я пошла в полицию, то обрекла бы семью на годы ада, – продолжила Джинни. – Вот я и решила, что лучше уж я сама разберусь с мистером Нэнсом, а потом исчезну.

– Джинни, Джинни. – Судья покачал головой.

– Ты действительно намеревалась оставить его здесь? – спросил Джон. – Оставить Эдуарда Нэнса гнить в твоем «подземелье»?

– Не отвечай на этот вопрос, Джинни, – быстро ввернул судья. Поднялся. Помолчал. – Должен тебе сказать, Джинни, у нас столько улик против мистера Эдуарда, что их просто невозможно, как ты выражаешься, деконструировать.

– Неужели? – По тону чувствовалось, что Джинни ему не верит.

– Коронер в своем заключении указал на то, что Луиз неоднократно подвергалась сексуальному насилию. А кроме того… – Судья вновь помолчал. – Луиз была на седьмой неделе беременности.

– Господи! – ахнул Джон.

– Я уверен, что имеющихся улик более чем достаточно для того, чтобы любой состав присяжных и любой судья отправили Эдуарда Нэнса в места не столь отдаленные, огороженные крепким забором.

– Боже мой! – Джон схватился за стопор. – Давайте выпустим его! Я задушу этого мерзавца!

– Нет! – крикнула Джинни. – Не открывай люк!

– Нет, Джонатан, – поддержал ее судья.

– А может, действительно лучше оставить там этого сукиного сына, Джон-Тан, – подал голос Скайлар. – Избавим судью и присяжных от лишних хлопот, сэкономим деньги налогоплательщиков. Вы ведь не храните в подвале хорошее вино, судья? Которого вам будет недоставать?

– Вы же понимаете, что мы должны выпустить его оттуда, судья, – не выдержал Алекс. – Отвести к вам в дом. Вызвать полицию.

– Нет, не должны. – Судья направил луч фонаря на люк. – Стопор надежный. А о том, что под люком сидит человек, я ничего не знаю. Не так ли, Джинни?

– Не знаете, судья.

– Джон?

– Не знаю.

– Алекс?

– Действительно, откуда мне знать об этом?

– Скайлар?

– Я тоже ничего не знаю.

– Тогда это дело я поручаю вам, Алекс. Позвоните вашим друзьям в полиции этой ночью или завтра утром, короче, в удобное для вас время, и подскажите им, где они смогут найти Эдуарда Нэнса. Разумеется, я надеюсь, что прежде всего вы позвоните в газету… – После короткой паузы судья добавил: – Я уверен, каждый из вас поступит по справедливости.

Направив луч фонаря себе под ноги, судья зашагал к дому. У самого леса оглянулся, посмотрел на башню.

Грубые серые камни поблескивали в лунном свете.

– Так, так, так. – Судья засмеялся. – Мой прадедушка был бы счастлив, узнав, что башня, которую он непонятно зачем построил, принесла хоть какую-то пользу.

Глава 23

– Кого это я вижу? – спросил Джон. – Кто там идет?

Привязав каноэ к пристани, Скайлар и Джон направились по лужайке к особняку «Пэкстон лендинг».

Не замечая их, голый, Том Палмер прошел мимо них на пристань.

Джинни, закинув рюкзак за плечи, решила пройтись пешком в компании Алекса Броудбента.

– Том Палмер опять напился? – спросил Скайлар.

Том шел по пристани. В лунном свете отчетливо белела его задница.

– Я думаю, он еще не протрезвел после выпитого в субботу, – ответил Джонатан.

Том упал или нырнул с пристани. С громким всплеском.

– Ты иди домой. – Джон взглянул на Скайлара. – О Томе я позабочусь, прослежу, чтобы он не утонул. Скажи Обадьяху или миссис Уэттс, что мы голодны, хорошо? Я скоро приду.

Скайлар зашагал к дому.

Алекс и Джинни только-только пришли.

Скайлар двинулся на шум, к кабинету.

Там собрались его тетя Лейси, дядя Уэйн, Вэнс Колдер, Алекс, Джинни, еще какие-то люди, которых Скайлар никогда не видел. Джинни, с рюкзаком за плечами, была в центре внимания.

Все говорили одновременно.

За исключением Джинни.

– Судья Феррис позвонил… – услышал он голос тети Лейси.

Скайлар развернулся на сто восемьдесят градусов.

И чуть не столкнулся с Обадьяхом, выбежавшим из буфетной.

– Эй, сэр! – обратился к нему Скайлар. – Кое-кто из нас очень голоден. Если…

– Я об этом позабочусь, – протараторил Обадьях, спеша к кабинету. – Джинни вернулась? С Джинни все в порядке? Несколько минут, пожалуйста, сэр…

Улыбаясь, слыша счастливые голоса, доносящиеся из кабинета, Скайлар слонялся по гостиной.

Вглядывался в некоторые из картин. Вглядывался в широкие половицы. Вглядывался в несущие балки потолка.

Старый дом, что уж тут говорить. Построен раньше, чем их ферма в округе Гриндаунс. И подъездная дорожка, вымощенная булыжниками. Слыханное ли дело?

И все-таки несколько коз, других животных могли бы изменить здешнюю жизнь к лучшему.

Колдер заглянула в гостиную:

– Ты все еще здесь?

– Уезжаю, – ответил Скайлар. – Вскорости.

– Можешь не ждать особого разрешения.

И она продефилировала к кабинету.

Несколько коз, других животных могут изменить к лучшему людей, которые здесь живут, сказал себе Скайлар.

Прежде всего научить их хорошим манерам.

Какое-то время спустя, не понимая, что задержало Джона, Скайлар вышел из дома и зашагал обратно к пристани.

Джон, залитый лунным светом, лежал на спине, уперевшись локтями в грязь у самой кромки воды.

– Что ты тут делаешь, Джон-Тан? – спросил Скайлар.

Ответа не последовало. Скайлар присел рядом с Джоном.

Джон тяжело дышал, словно пробежал милю.

Его лицо и тело покрывала грязь. Грязь была и на волосах.

– Ты где-то потерял рубашку, – заметил Скайлар. – Джон-Тан, и трусы у тебя почему-то спущены до лодыжек.

– Сукин сын попытался меня изнасиловать.

– Какой сукин сын?

– Том. Том Палмер.

– Этот сукин сын! – Скайлар оглядел берег реки, лужайку, поднимающуюся к дому. – Ты серьезно? Где этот сукин сын?

– Сукин сын, – повторил Джон. – Он давно ушел.

– Что произошло?

– На пристани я снял рубашку и нырнул вслед за Томом. Он плыл вниз по течению, опустив голову в воду. Я попытался заговорить с ним. Он не отвечал. Я хотел перевернуть его, вытащить его голову из воды. Внезапно он ожил. Врезал мне по голове с обеих рук. Сукин сын вышиб из меня дух.

Очнулся я на берегу, лежал, уткнувшись лицом в грязь.

Сукин сын стоял надо мной на коленях, пытаясь воткнуть свой конец мне в задницу.

– Серьезно? Каков сукин сын! – воскликнул Скайлар. – Он пытался сломать тебе «очко», Джон-Тан?

– Как ты сказал?

– «Очко».

– «Очко»? Я этого не понимаю. Боже мой! Том Палмер! – Джон улегся на спину, словно руки перестали держать его. – Я же знаю его всю жизнь. Неужели он хотел это сделать?

– А что сделал ты?

– Я сломал ему челюсть.

– Правда?

– Почувствовал, как хрустнули кости. Услышал треск. Определенно сломал. И хорошо. – Лежа на спине, Джон задышал ровнее. – Справился с ним не без труда. Парень он здоровый.

– Значит, он ушел, убежденный в том, что ты не хочешь, чтобы тебе ломали «очко»? Правильно я тебя понял, Джон-Тан?

– Я не понимаю. Этот сукин сын прекрасно знает, что я в эти игры не играю…

– Насилие есть власть, Джон-Тан!

– А вот и появился другой Скайлар. Тот, который знает, что книги – это не толстые обои. Ловко ты дуришь всех, Скайлар.

– Может, и так, но ты, Джон-Тан, внизу, а я – наверху.

Джон прищурился, глядя на луну.

– У тебя когда-нибудь возникало желание кого-то изнасиловать, Скайлар?

– Нет, сэр, никогда. Не мой стиль. Хотя однажды я огрел одного большого, наглого битюга лопатой по морде.

– Ты хочешь сказать, что ударил лошадь, так? Настоящую лошадь. Жеребца. Не человека.

– Думаю, что лошадь, Джон-Тан. Во всяком случае, он был о четырех ногах. Значит, лошадь, так?

Джон захохотал.

– Сукин сын. – Он сел. Тряхнул головой. – Голова болит.

– Конечно, болит. Когда ты ею так трясешь, клянусь, я слышу, как внутри плещется зеленая вода.

– Этот сукин сын еще долго не сможет объяснить, как он сломал челюсть и почему. Несколько месяцев он не сможет говорить.

Скайлар ухватил Джона за правый бицепс.

– Пошли. Позволь мне помочь тебе выбраться из грязи, Джон-Тан. Позволь мне поставить тебя на ноги!

– Одну минуту. – Поднявшись, Джон посмотрел вниз. – У меня спущены трусы.

– Так подтяни их! Во славу господа!

– Они грязные. – Джон скинул трусы с лодыжек, зашвырнул в реку.

– Ввергни трусы в пучину речную! Во славу господа!

– О, заткнись, Скайлар. У меня все плывет перед глазами.

Скайлар увлек его к дому. По пути, чтобы не дать Джон-Тану заснуть, рассказал о Тэнди Макджейн и Джимми Бобе.

– Сукин сын. – Джона шатало. – Молодец Дуфус. В нем течет хорошая кровь.

– Да, это точно.

– Том Палмер.

– Сукин сын, – отозвался Скайлар.

– Неудивительно, что этот сукин сын мог общаться с моей сестрой лишь в крепком подпитии.

Глава 24

Лейси уже легла в постель и выключила свет, когда дверь в ее спальню открылась.

Подсвеченный лампой в гостиной, в банном халате, Уэйн переступил порог.

– Разве нам не надо выспаться? – спросила Лейси.

Уэйн включил торшер около маленького кресла, сел.

– Боюсь, сначала тебе надо принять важное решение.

Приподнявшись на локте, Лейси повернулась к мужу.

– Хочешь ты быть Колдер или Уитфилд.

Лейси продолжала смотреть на него.

– Дело в том, что я, по моему разумению, слишком долго был Колдером.

Лейси не знала, что и сказать.

– Прежде чем ты примешь решение, я должен тебе кое-что сказать. Дуфус…

Глава 25

– И сколько ты отсутствовал? – спросил сына Дэн Уитфилд.

– Вроде бы вечность плюс две недели. – С заднего сиденья автомобиля родителей Скайлар наблюдал, как автобус отъезжает от остановки, направляясь на юг, в Алабаму.

– Для нас тоже прошла вечность, – кивнула Моника. – Хотя не пойму почему. Когда ты здесь, мы никогда не знаем, где ты.

– Я понимаю, что ты скорее хочешь домой, – Дэн на мгновение повернулся к Скайлару, – но по дороге я должен заглянуть на ферму Синклера, подписать страховочные полисы. Времени на это много не уйдет.

– Да, – кивнул Скайлар. – Семья по фамилии Репо, из Дэлавера, сказала Тэнди. Ты с ними встречался?

– «Репо, инс.»– это название фирмы. А фамилию их я не знаю.

– Мы их не видели, – добавила Моника. – И едва ли кто видел. Они прибыли вчера, поздним вечером. Я везу им мясной пирог.

– То-то мне показалось, что вкусно пахнет. Думаешь, они будут возражать, если ты привезешь пирог без одного куска?

– Скайлар, я не могу дарить новым соседям обгрызенный тобой пирог.

– Понятно. Значит, мне придется подружиться с ними, чтобы урвать свой кусок.

– Дома тебя ждет такой же пирог. Если только Дуфус до него не добрался.

Скайлар всегда чувствовал себя маленьким мальчиком, когда родители сидели на переднем сиденье, а он – на заднем.

Но его это вполне устраивало.

У него ни разу не появилось сомнений в том, что родители у него хорошие.

Кроме того, в детстве он и Тэнди, если сидели вдвоем на заднем сиденье, переплетали голые ноги, но ехали с ангельскими личиками, на случай, что отец посмотрит на них в зеркало заднего обзора.

К разочарованию Скайлара, Тэнди не приехала с родителями на автобусную остановку, чтобы встретить его.

Может, обиделась из-за того, что он решил провести два дня в Вашингтоне, округ Колумбия, чтобы осмотреть достопримечательности столицы Соединенных Штатов. По телефону он сказал ей, что второго случая заехать так далеко на север у него не будет.

В автобусе Скайлар попросил водителя дать ему знать, когда они пересекут линию Мэйсона-Диксона.[14]14
  До начала Гражданской войны символизировала границу между свободными (северными) и рабовладельческими (южными) штатами.


[Закрыть] Только миновав ее, он достал из футляра трубу и заиграл для других пассажиров.

– Расскажи нам о людях, с которыми ты встречался, Скайлар, – попросила Моника.

– О, я встретил действительно хороших людей. Мистера Алекса Броудбента, который пишет для тамошней газеты, его друзей, музыкантов и артистов. Судью Ферриса. Посла….

По телефону Скайлар объяснил родителям случившееся в музыкальной школе Найтсбриджа. Ни о чем другом не рассказал.

– …хозяйку пансиона, в котором я поселился, миссис Фиц…

– Ты не упомянул своих кузин. Как тебе Колдер?

– Джон-Тана вы знаете. Джинни – вылитая я. Оторва!

Они свернули на длинную подъездную дорожку фермы Синклера.

– Эй! – Скайлар уставился в заднее стекло. – Это же Дезертир! Это мой конь! Что за девушка скачет на нем?

– Не может быть, – откликнулась Моника.

– Может. А за ними бежит моя собака Сироп.

– Ты прав. – Дэн остановил машину. – Что они здесь делают?

– Кто скачет на моей лошади?

Шлем для верховой езды на голове девочки, сидевшей на Дезертире, мешал разглядеть лицо.

– Джинни? – недоуменно воскликнул Скайлар. – Это Джинни? Откуда здесь могла взяться Джинни?

– Какая Джинни? – спросила Моника.

– Джинни Уитфилд, – ответил Скайлар. – Моя кузина Джинни. Твоя племянница. Быть ее здесь не может!

Он вылез из кабины.

– Хэй, Скайлар! – Натянув поводья, Джинни остановила Дезертира. – Как поживаешь?

– Джинни! Что ты тут делаешь?

Дезертир тыкался мордой в руку Скайлара. Сироп радостно вспрыгивал на него.

– Я тут живу, – ответила Джинни. – Приехала вчера вечером. Ты удивлен?

– Еще бы.

– Я тоже.

Скайлар представил ее родителям.

– Так это вы «Репо, инк.»?

– Что? – переспросила Джинни.

– Ты хочешь сказать, что Уэйн купил эту ферму? – спросил Дэн. – Что б мне провалиться на этом месте!

– Вы поезжайте вперед. – Скайлар вскочил на лошадь позади Джинни.

– Ну и ну. У нас прямо-таки день чудес. – Моника покачала головой. – Уэйн и Кэролин здесь. – Почему они нам ничего не сказали?

– Наверное, хотели преподнести нам сюрприз, – ответил Дэн.

– Что ж, им это удалось…

Машина двинулась к дому.

Джинни пустила Дезертира по тропе, которая тянулась вдоль подъездной дорожки.

Неожиданно для меня родители предложили запаковать все, что мне хотелось бы сохранить, – рассказывала Джинни. – Потому что мы переезжаем на Юг. Колдер решила остаться на Севере. Перебралась к каким-то друзьям в Бостоне.

– Ты понятия не имела, что вы переедете сюда? До того как родители сказали тебе об этом?

– Абсолютно. Дело в том, что я, наверное, поехала бы сюда после того, как заманила мистера Эдуарда Нэнса в «подземелье». Мне хотелось посмотреть на здешние зеленые холмы, Скайлар. – Она огляделась. – Они великолепны.

– Как же здорово, что ты здесь! – Скайлар крепко прижал Джинни к себе.

Она засмеялась.

– Скайлар, ты встречался с Дот Палмер?

– Я знаю, кто она.

– Ее больше нет.

– То есть?

– Миссис Дот Палмер умерла во сне два дня тому назад. Передозировка наркотиков.

– О-о!

– Ты не очень-то расстроился. Наверное, ты все-таки ее не знал.

– Скорее нет, чем да.

Огромный фургон стоял у парадного крыльца дома. Мужчины заносили в двери мебель, коробки.

Рядом блестел на солнце синей краской пикап «Додж-Рам».

На крыльце Моника и Дэн, Лейси и Уэйн весело здоровались друг с другом.

– О, Моника, – говорила Лейси. – Меня уже много лет никто не называет Кэролин. Если можно, зови меня Лейси.

– Как странно, что за все эти годы мы ни разу не встретились. – Моника покачала головой. – А теперь у нас взрослые дети.

– Боюсь, наша вина, – признала Лейси. – Мы занимались какой-то ерундой, забывая о семье.

Скайлар сказал дяде и тете, что он очень рад видеть их в Теннесси.

Они оба обняли Скайлара.

– Уж кто умеет хранить тайну, так это вы, дядя Уэйн.

– Я решил, что пора возвращаться домой.

– Ты хочешь здесь жить? – спросил Дэн. – Поселиться на ферме Синклера?

– Конечно, хочу. – Неожиданно для Скайлара Уэйн заговорил с характерными для южанина интонациями.

– Хэй, Скайлар! – Из дома вышел Дуфус.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Скайлар.

– Прискакал на Дезертире. Мистер Уэйн Уитфилд позвонил на ферму после отъезда твоих родителей.

– А этот синий пикап «Додж-Рам»? – спросил Скайлар.

– Мой! – прокричал Дуфус. – Мой! Мистер Уэйн Уитфилд купил его вчера для меня в Нашвилле, и они приехали сюда на нем. На спидометре чуть больше ста миль.

– Ты никогда не сидел за рулем такой новой машины.

– Это точно. Красавица, не правда ли?

– Конечно. Готов спорить, в мой старый пикап ты больше не сядешь.

– Я извинился перед мистером Уэйном за все те шутки, что мы отпускали насчет этого «Доджа». Мы же думали, что он забыл про свое обещание.

– Я не забыл, – ответил Уэйн. – Просто навалились другие дела.

Из-за угла бочком вышла Тэнди Макджейн, поднялась по ступенькам на крыльцо.

– Хэй, Скайлар!

Скайлар уже собрался крепко ее обнять. Но сдержался. Посмотрел на нее. «Фонари» под глазами. Еще не зажившая рана на лбу. Швы на верхней губе. Рука на перевязи, в гипсе.

– Вижу, стоит мне оставить тебя на короткое время, как ты попадаешь в историю.

– Я такая страшная?

– Для меня нет. – Он покрыл поцелуями те части лица Тэнди, что остались невредимыми. – Никогда не была. И не будешь.

– Не обнимай меня. У меня еще и пара треснутых ребер.

– Сукин сын. Где сейчас Джимми Боб?

– На тюремной койке, – ответила Тэнди. – Никто, включая его семью, не хочет вносить за него залог.

– Ждет суда, – добавил Дэн. – Думаю, мы его еще долго не увидим.

– Ты сделал фотографии? – Лицо Тэнди ужаснуло Скайлара. – Как он ее разукрасил?

– Да, – кивнул Дэн. – Плюс медицинское заключение. И Джимми Боб сам дал показания. Хватит о нем.

– И я просто не могу понять, что с ним случилось. – Тэнди улыбнулась Дуфусу. – Вроде бы кто-то пытался похитить его грузовик. Джимми Боба жестоко избили. Оставили в придорожном кювете. Но грузовик объявился на терминале со всем грузом. – Тэнди вновь улыбнулась, насколько позволяли швы. – Ты думаешь, он сам нашел дорогу на терминал?

– Возможно, – ответил Дуфус. – Каких только новых штучек нет в этих восемнадцатиколесниках.

– Я слышал, избить девушку – очень дурной знак, – добавил Скайлар.

В дверях возник Обадьях. Как обычно, в безупречно белом наряде.

– О, мистер Обадьях! – Скайлар крепко пожал ему руку. – Вы тоже приехали.

– Да, сэр. Мистер Скайлар. Я очень рад вас видеть.

– Наверное, вам придется учиться говорить медленнее, мистер Обадьях. Дело в том, что нам, южанам, нравится наслаждаться тем, что мы слышим.

– Скайлар! – сказал Дуфус. – Хочешь проехаться со мной на моем новом синем «Додже»?

– Тебе не больно ходить? – спросил Скайлар Тэнди.

– Чуть-чуть.

– Хочешь прогуляться со мной до дома?

– Я пришла сюда пешком. И Дезертира надо отвести в конюшню.

– Его я могу оставить Джинни, если она, конечно, хочет. Пока.

– Спасибо, Скайлар. Я больше часа скакала на Дезертире. Я еще загляну к тебе. Может, Дуфус отвезет меня.

– Обязательно отвезу, – заверил ее Дуфус.

– Хорошо. – Скайлар взял Тэнди за руку. – До скорого, Дуфус.

Скайлар и Тэнди спустились по ступенькам.

– Скайлар? – Уэйн последовал за ними. – Мне надо сказать тебе пару слов.

Пока Тэнди стояла рядом с Дезертиром, намотав поводья на правую руку, Уэйн и Скайлар разговаривали, отойдя на несколько шагов.

– Ты рад, что мы приехали, Скайлар?

– Очень. А что такое «Репо, инк.»?

– Корпорация в Дэлавере, которую я учредил много лет тому назад, но практически не использовал.

– А что означает «Репо»?

– Ничего.[15]15
  Репо – банковский термин.


[Закрыть] Какое-то время мне придется ездить в Бостон, чтобы убедиться, что Вэнс делает все правильно, ликвидируя «Колдер патнерс».

– Вы разорились? Как-то в это не верится, учитывая, что вы купили эту ферму.

– Все, что было связано с фамилией Колдер, потеряно. Но это дело рук Вэнса Колдера – не моих.

– Дядя Уэйн, вы сами украли те драгоценности, не так ли?

– Украл? Да, наверное, можно и так ставить вопрос. Если ты про сейф, то их там и не было. Бедный охранник, который всю ночь просидел в кабинете, глядя на красную лампочку, сторожил пустоту. Драгоценности лежали у меня под подушкой.

– А как вы отключили эту маленькую лампочку?

– Когда рассвело и охранник выключил свет, я обесточил кабинет. Вот охранник и подумал, что кто-то залезал в сейф. Наверное, он до конца жизни будут гадать, как такое могло случиться. Я позаботился о том, чтобы с работы его не выгнали.