Текст книги "Заводная ракета (Ортогональная вселенная-1)"

Автор книги: Грег Иган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Послесловие

Многое из того, что мы знаем о физике нашей Вселенной, можно представить в терминах фундаментальных симметрий пространства-времени. Если вы вообразите любой эксперимент, который можно полностью провести на парящей в космосе платформе, то ни изменение ориентации этой платформы в пространстве, ни придание ей произвольной скорости никаким образом не повлияет на результат самого эксперимента. Конкретные направления в пространстве и времени, вдоль которых будет ориентирована платформа, не играют никакой роли.

Однако же в нашей Вселенной законы физики весьма четко разграничивают направления в пространстве и направления во времени. Несмотря на то, что вы, если пожелаете, вольны отправиться на север, в процессе движения вы будете перемещаться также и во времени (измеряемом, скажем, по нулевому меридиану). Отправиться из Аккры в 1:00:00,000 по Гринвичу и надеяться по прибытии в Гринвич увидеть на часах то же самое время – поскольку вы перемещались «исключительно на север», не обременяя себя этим досадным движением сквозь время в представлении других людей – не просто малость оптимистично, а невозможно физически. «Север» – это «пространственноподобное» направление (несмотря на то, что в других аспектах его, пожалуй, можно считать результатом простой договоренности), в то время как «будущее» – «времениподобное» (насколько бы сильно оно ни отличалось с точки зрения различных людей, движущихся с релятивистскими скоростями). Никакое количество относительного движения не способно превратить пространственноподобное во времениподобное и наоборот.

Физика, лежащая в основе Ортогональной Вселенной, проистекает из попытки стереть это различие между временем и пространством – создав тем самым еще более симметричную геометрию – а затем применить аналогичные рассуждения к тем связям, которые объединяют абстрактную геометрию пространства-времени с материальной физикой нашей собственной Вселенной.

Можно ли сказать, что все до единого явления, описанные в романе, представляют собой строгие математические следствия данного процесса? Конечно же нет! Несмотря на многовековой труд людей, куда более способных, нежели я сам, нам до сих пор не удалось подвести настолько строгую основу даже под физику нашего собственного мира, а ее полная реконструкция на основе альтернативных аксиом – в отрыве от экспериментальных данных – была бы по-настоящему грандиозным предприятием. Поэтому, несмотря на то, что в процессе работы над романом я старался руководствоваться рядом хорошо обоснованных общих принципов, детали описанного мною мира отчасти являются не более чем догадками.

Тем не менее, наиболее удивительные аспекты Ортогональной Вселенной – тот факт, что скорость света в вакууме зависит от его длины волны; тот факт, что энергия, соответствующая массе частицы, противоположна ее кинетической энергии; тот факт, что одноименные заряды на близком расстоянии притягиваются, а на больших испытывают воздействие силы, которая с изменением расстояния осциллирует между притяжением и отталкиванием; существование положительных и отрицательных температур; а также тот факт, что время для межзвездных путешественников течет быстрее, чем для людей, которых они оставили дома – действительно являются прямыми следствиями основной идеи романа.

Свои первоначальные идеи касательно Ортогональной Вселенной мне удалось прояснить, благодаря обсуждению последствий, к которым может привести различное число пространственных и временных измерений, в классической статье Макса Тегмарка «Является ли «теория всего» не более чем теорией конечного ансамбля?»[1]1
  «Is ‘the Theory of Everything’ Merely the Ultimate Ensemble Theory?». (Журнал «Annals of Physics» № 270, стр. 1-51, 1998. Доступна в интернете по адресу arxiv.org/abs/gr-qc/9704009)


[Закрыть] Вселенные без временных измерений Тегмарк относит к «непредсказуемым». Однако он, по-видимому, не рассматривает случаи, в которых пространство-время, лежащее в основе соответствующей физики, является компактным многообразием, благодаря чему Вселенная становится конечной. Как следует из обсуждения, приведенного в самом романе, в конечных Вселенных подходящей топологии могут действовать законы физики, допускающие прогноз будущего – пусть даже и неидеальный, ― если доступные данные охватывают расстояние меньше ширины Вселенной. Но это не так уж сильно отличается от ситуации в ньютоновской физике, в которой также существует вероятность, что тело, обладающее сколь угодно большой скоростью, может неожиданно появится в той области пространства, будущее которой вы пытаетесь предсказать.

Читателям с физическим образованием, вероятно, знаком математический прием, известный как поворот Вика, при котором уравнения, применимые к нашей Вселенной – на одном из этапов их решения, – преобразуются в форму с четырьмя пространственными измерениями. Стоит, однако же, обратить особое внимание на то, что уравнения, к которым применен поворот Вика, отличаются от уравнений, описывающих физику Ортогональной Вселенной; ряд дополнительных изменений знака приводит к решениям совершенно иного вида.

Дополнительные материалы к роману можно найти на сайте www. gregegan. net.

Грег Иган, 2011 г.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1

ЕДИНИЦЫ ИЗМЕРЕНИЯ

Префиксы кратных величин:

ампио– = 12³ = 1728

лавто– = 12⁶ = 2985984

васто– = 12⁹ = 5159780352

генеросо– = 12¹² = 9816100448256

гравидо– = 12¹⁵ = 15407021574586368

Префиксы дробных величин:

скарсо– = 1/12³ = 1/1728

пикколо– = 1/12⁶ = 1/2985984

пиккино– = 1/12⁹ = 1/5159780352

минуто– = 1/12¹² = 1/9816100448256

минусколо– = 1/12¹⁵ = 1/15407021574586368

Приложение 2

СВЕТ И ЦВЕТА

Названия цветов переведены таким образом, чтобы длина волны последовательно уменьшалась при переходе от «красного» к «фиолетовому». В Ортогональной Вселенной эта последовательность сопровождается уменьшением временной частоты света. В нашей Вселенной действует обратная зависимость: чем меньше длина волны, тем больше ее частота.

Минимальная длина световой волны λ_min составляет около 231 пикколомизера; такой свет движется с бесконечной скоростью и соответствует «ультрафиолетовому пределу». Максимально возможная временная частота света ν_max примерно равно 49 генеросоциклам на одну паузу; это «инфракрасный предел», которому соответствует неподвижный свет.

Все оттенки света порождаются одной и той же структурой волновых фронтов, по-разному ориентированных в 4-пространстве.

На приведенной диаграмме AB обозначает расстояние между фронтами волны в 4‑пространстве; это расстояние постоянно и не зависит от цвета. AD – это длина световой волны (расстояние между фронтами в данный момент времени), а BE – ее период (интервал времени между фронтами в данной точке пространства).

Прямоугольные треугольники ACB и ABD подобны, поскольку углы при вершине A равны. Отсюда следует, что AC/AB = AB/AD, или:

AC = (AB)²/AD

Кроме того, прямоугольные треугольники ACB и EAB также подобны, так как имеют общий угол при вершине B. Следовательно, BC/AB = AB/BE, или

BC = (AB)²/BE

Применив к прямоугольному треугольнику ACB теорему Пифагора, имеем:

(AC)² + (BC)² = (AB)²

Подставим сюда два предыдущих выражения:

(AB)⁴/(AD)² + (AB)⁴/(BE)² = (AB)²

Поделив обе части уравнения на (AB)⁴, получаем:

1/(AD)² + 1/(BE)² = 1/(AB)²

Поскольку AD – это длина световой волны, то 1/AD – это ее пространственная частота κ, или количество волн, приходящихся на единицу длины. Поскольку BE – это период световой волны, то 1/BE – это временная частота ν, количество циклов, приходящихся на единицу времени. А поскольку AB – это фиксированное расстояние между волновыми фронтами, то 1/AB выражает максимальную частоту света ν_max, то есть ту частоту, которую мы получаем в инфракрасном пределе, когда период волны равен AB.

Таким образом, мы доказали, что сумма квадратов пространственной и временной частот является постоянной величиной:

κ² + ν² = ν_max²

При выводе мы опирались на предположение, что время и пространство выражаются в одних и тех же единицах. В приведенной выше таблице мы однако же используем традиционные единицы, которые существовали до открытия вращательной физики Ялды. Данные, собранные Ялдой на горе Бесподобная, показали, что если временной интервал отождествляется с расстоянием, пройденным голубым светом за соответствующее время, то соотношение между пространственной и временной частотами принимает простую форму, упомянутую выше. Таким образом, множитель, соответствующий переходу от традиционных единиц к «геометрическим», равен скорости голубого света u_blue, и, следовательно,

(u_blue × κ²) + ν² = ν_max²

Значения в таблице выражены в различных единицах измерения, которые были выбраны таким образом, чтобы все количественные показатели состояли из двух или трех цифр. Если мы добавим множитель для согласования единиц измерения, то соотношение примет вид:

(78/144 × κ²) + ν² = ν_max²

Теперь скорость света определенного оттенка можно выразить простым отношением расстояния, пройденного светом, к длине соответствующего интервала времени. Импульсы света на первой диаграмме проходят расстояние AC за время BC, поэтому u = AC/BC. Воспользовавшись выведенными соотношениями между AC, BC и пространственной частотой κ, а также BC, BE и временной частотой ν, мы получим:

u = κ/ν

С традиционными единицами измерения эту формулу опять-таки можно использовать только после добавления соответствующего переводного коэффициента:

u = (u_blue × κ)/ν

После подстановки частот из приведенной выше таблицы, последнее выражение принимает вид:

u = (78/144 × κ)/ν

Скорость, о которой до сих пор шла речь, – это безразмерная величина, зависящая от наклона линии, описывающей историю светового импульса на пространственно-временной диаграмме. (На наших диаграммах временная ось вертикальна, а пространственная горизонтальна, поэтому скорость фактически обратна наклону). Домножив безразмерную скорость на 78, то есть скорость голубого света, выраженную в пропастях на паузу, мы получаем значения в традиционных единицах, приведенных в таблице.

О романе Грега Игана «Заводная ракета»

Orthogonal– модель мира с альтернативной теорией относительности.

В 2011–2013 гг. австралийский писатель Грег Иган (Greg Egan) опубликовал трилогию Orthogonal (The Clockwork Rocket, The Ethernal Flame, The Arrows of Time). В книгах описан удивительный мир, в котором нет жидкостей и электрических зарядов, обитают четырёхглазые разумные существа, способные менять форму и размножающиеся делением, использующие воздух не для химических реакций, а для охлаждения своего тела, а свет – для передачи нервных импульсов. Скорость света в этом мире непостоянна: фиолетовые фотоны движутся заметно быстрее красных. Поэтому звёзды выглядят не как белые точки, а как радужные полоски.

Ещё в первой книге герои выяснили, что причина такого поведения света заключается в свойствах пространства-времени их вселенной: в отличие от нашего мира, который является пространством Минковского, у них пространственная и временная координаты полностью равноправны. Любое тело движется по своей траектории в четырёхмерном пространстве-времени с постоянной скоростью, равномерное движение там выглядит, как прямая, а ускоренное – как дуга. Например, полёт космического корабля к другой звезде и обратно можно представить такой картинкой:

Тягу корабля во время разгона и торможения мы считаем постоянной, и в этом случае траектория его движения в пространстве-времени будет дугой окружности. За конечное время корабль достигнет бесконечной (по часам неподвижного наблюдателя) скорости, и основная часть полёта пройдёт за нулевое время. При этом время для пассажиров корабля будет идти как обычно, и измерить его можно по длине траектории на рисунке. Когда корабль вернётся в точку старта, окажется, что на родной планете прошло всего несколько лет, в то время, как для пассажиров корабля могли пройти века. Более того, если фазы разгона/торможения будут длиться чуть дольше, то корабль может вернуться в тот же момент, когда он стартовал, а может даже раньше:

Правда, Вселенной придётся как-то решать возникающие при этом парадоксы, и эти решения могут оказаться неожиданными для обитателей планеты.

Здесь красная линия – траектория красного фотона, а фиолетовая – соответственно, траектория фиолетового. Глаз видит фотоны, траектории которых находятся между этими линиями.

Герои книги видят свет в диапазоне скорости от 76/144 до 192/144 от скорости синего света (синие фотоны – это те, которые летят в пространстве-времени под углом 45 градусов к наблюдателю, то есть, их видимая скорость в пространстве равна скорости любой системы отсчёта в пространстве-времени). Таким образом, наблюдатель видит только те фотоны, траектория которых лежит между двумя конусами:

Половина угла при вершине внутреннего (красного) конуса составляет 27 градусов, а внешнего (фиолетового) – 54 градуса. Если траектория звезды пересекает это пространство, то звезду видно:

Здесь рассматривалась медленно движущаяся звезда. Если скорость звезды станет больше, то траектория будет состоять из двух частей:

Вскоре после начала трилогии в небе стали появляться странные звёзды – хартлеры (Hurtler – вредитель?). Они возникали как фиолетовые точки, от которых быстро расходились радужные полоски в две стороны.

Герои предположили (и правильно), что хартлеры – это звёзды, траектория которых перпендикулярна траектории их мира. То есть, каждая такая звезда существует только в один момент времени, но занимает при этом всю свою траекторию. В пространстве-времени это могло бы выглядеть так:

Но если внимательно посмотреть на эту картину, окажется, что половина траектории, направленная в сторону движения хартлера, образована фотонами, которые в системе отсчёта хартлера летят назад во времени! Судя по содержанию третьей книги, таких фотонов звёзды не испускают, поэтому в действительности картина должна выглядеть несколько иначе.

Мне стало интересно, как будет выглядеть такая Вселенная, если перемещаться по ней в очень маневренном корабле. Для этого я решил написать игру с простейшим сюжетом – есть Вселенная, в ней несколько звёзд, которые надо посетить и погасить (просто пролетев рядом).

Первый вопрос был – какую выбрать форму пространства-времени. Герои трилогии быстро пришли к выводу, что Вселенная должна быть конечной, но долго сомневались, какой именно. В итоге они пришли к выводу, что это должна быть четырёхмерная сфера (т. е. сфера в 5-мерном пространстве). Правда, им по каким-то причинам понадобилось, чтобы в ней были области с отрицательной кривизной (иначе возникали какие-то проблемы с энтропией), то есть, сфера должна быть искаженной формы. Но я для простоты взял обычную однородную сферу.

Положение и скорость корабля описываются парой перпендикулярных векторов. Вектор P определяет текущее положение в пространстве времени, V – направление дрейфа (скорость дрейфа всегда одинакова). Кроме того, нужны три вектора X, Y, Z, определяющие ориентацию корабля в пространстве (и изображение на экране). Все вектора берутся в 5-мерном пространстве, имеют длину 1 и перпендикулярны друг другу. Таким образом, корабль описывается ортогональной матрицей 5×5.

Оказывается, что все движения и манёвры корабля в этом представлении – всего лишь повороты матрицы в координатных плоскостях. Общий дрейф – поворот в плоскости (P,V) (векторы X,Y,Z остаются неизменными), разгон и торможение в 3D – повороты в плоскости (V,Z), боковые ускорения – повороты в (V,X) и в (V,Y), смена ориентации корабля – вращения в (X,Z) и (Y,Z). Скорости вращения определяются общими параметрами игры, и их можно менять на панели управления.

Траектория звезды – тоже пара перпендикулярных векторов (P0,V0). В любой момент времени T (по часам самой звезды) её положение будет P1=P0×cos(T)+V0×sin(T), а скорость дрейфа – V1=V0·cos(T)―P0·sin(T). Чтобы получить изображение звезды, нам нужно определить параметры фотона, выпущенного из точки (P1,V1) и долетевшего до нашей точки (P,V): какого он будет цвета и с какой стороны прилетит. Для этого нам достаточно соединить точки P и P1 дугой большого круга и посмотреть, в какую сторону она выходит из точки P и с какой стороны входит в P1.

Для простоты будем считать, что фотон не может пролететь больше четверти круга. В самом деле, в книге ничего не сказано ни об изображении звезды, видимом с ночной стороны планеты, ни о фантомных звёздах с противоположного края Вселенной, свет от которых сфокусировался в окрестности мира героев трилогии. Это значит, что нам достаточно рассмотреть случай, когда угол между векторами P и P1 острый, т. е. (P,P1)>0. Оказывается, что во-первых, нужно выполнение условия (P,V1)>0 – иначе звезде пришлось бы излучать фотон в прошлое, во-вторых, (P1,V)>0 – иначе фотон прилетит к нам из будущего, и без специальных средств мы его увидеть не сможем.

После этого нам достаточно спроектировать вектор P1 на пространство (V,X,Y,Z) (Касательное к сфере в точке P). Пусть получается вектор S=(v,x,y,z). Тогда длина L вектора S соответствует расстоянию, которое пролетел фотон (точнее, равна его синусу), величина v/L – косинус угла между траекторией фотона и нашей траекторией в пространстве-времени, который определяет цвет фотона, а (x,y,z) – направление, с которого фотон прилетел – и мы можем изобразить его привычными методами.

Оказывается, что ловить звёзды совсем не просто. Простейший случай – когда звезда близко, и наши скорости отличаются не очень сильно (как было на первом рисунке с конусами). С помощью боковых двигателей мы без труда можем устранить поперечные скорости. Звезда на экране из радужной полоски превратится в точку, наши траектории в пространстве-времени окажутся в одной плоскости, и мы будем лететь к звезде ()или от неё – заранее сказать трудно).

Естественное желание – нацелиться на звезду и начать разгоняться. Но что при этом произойдёт?

Видно, что участок траектории, который мы видим, становится всё дальше – фактически, мы начинаем видеть всё более далёкое прошлое звезды. Кроме того, видимая звезда удаляется, и становится всё меньше и тусклее. И если у нас есть хоть небольшое боковое смещение, то мы увидим, что красная часть траектории сокращается, прекращаясь на зелёном, а потом и на синем участке спектра.

В этот момент можно чуть-чуть притормозить и ждать, пока звезда не станет больше в размерах. А потом начинать её ловить. Но что будет, если мы промахнёмся?

С той стороны, куда мы смотрели, фиолетовая часть трека неожиданно сменится на красную, и мы увидим, что она удаляется. А сама звезда окажется с противоположной от нас стороны. Поэтому нам нужно разворачивать корабль и двигаться к звезде снова.

Но поймать близкую звезду не очень сложно. Проблемы начинаются, когда звезда далеко, и мы видим длинный и тонкий радужный след. Где искать звезду, куда лететь – понять совершенно невозможно. Иногда мне это удаётся. Чаще нет.

Грег Иган об «Ортогональности»
и тридцать лет творчества в «твёрдой» научной фантастике

Интервью с Грегом Иганом. 6 июня 2014 года.

Интервью провела Андреа Джонсон.

Грег Иган родился в 1961 году. С начала 80-х годов он опубликовал двенадцать романов и более пятидесяти рассказов, выиграл премию Хьюго за повесть «Океанический» и Мемориальную премию Джона Кэмпбелла за роман «Город перестановок». Он живет в городе Перт, Австралия.

Грег выделил несколько минут, чтобы поговорить со мной о своей недавно законченной трилогии – "Ортогональная вселенная", о том как легко и забавно смешивать законы физики, об электронных книгах, о книге Карен Барнхем про его произведения[2]2
    Грег Иган в серии «Современные мастера научной фантастики», Карен Барнхем, 3 апреля 2014г.


[Закрыть] и о многом другом. Известный своей «твёрдой» научной фантастикой, он дополнил многие свои книги дополнительными материалами, доступными на его веб-сайте.[3]3
    www.gregegan.net


[Закрыть]

Давайте перейдем к интервью!

Вопрос: Мир трилогии"Ортогональности"подчиняется другим законам вселенной, чем наш. Например, для Ялды и остальных на её планете скорость света непостоянна. Какие исследования помогли вам убедиться, что измененные законы и новая математика соответствуют развитию истории?

Грег Иган: В нашей собственной вселенной часть законов физики хорошо изучена. Она включает в себя все основные факты о времени и движении, свете и материи, тепле и энергии – и за последнее столетие или около того, способ взаимосвязи между ними наметился довольно ясно. При создании «Ортагональной вселенной» я сделал одно изменение в основании этой структуры, заменив три измерения пространства и одно времени четырьмя по существу взаимозаменяемыми величинами. Математики называют это «ключом» геометрии. Зная, как обычный ключ «3 + 1» определяет большую часть физики, знакомой нам, я повторил все стандартные связи и адаптировал их к новому ключу. Например, если нет никакой разницы между пространством и временем, в вакууме не может строиться особая скорость, больше, чем «особое направление» в пустом пространстве. Вот почему в «Ортогональной вселенной» нет постоянной скорости света. И когда я рассмотрел ситуацию более подробно, обнаружились всякие странные и удивительные вещи. Пожалуй, это самое странное, хотя свет всё ещё несет энергию, она приходит с обратным знаком кинетической или химической энергии, а это значит, что растения могут питаться, излучая свет, а не поглощая его.

Я провел около полугода, изучая следствия различных явлений, прослеживая влияние на электромагнетизм, термодинамику, Общую теорию относительности и квантовую механику. Но как только вы достигаете уровня сложной химии и биологии, даже в нашей собственной вселенной, для, основанных на фундаментальной физике, прогнозов требуются команды специалистов с суперкомпьютерами. Таким образом, иметь дело с такими вещами в "Ортогональной вселенной" стало вопросом развития интуиции, что было бы возможно по новым правилам.

Вопрос: Заключительная книга трилогии «Ортогональной вселенной» – «Стрелы времени», выходит в США в августе этого года и была выпущена в Великобритании в ноябре прошлого года. Что ожидает поклонников трилогии в новой книге?

Грег Иган: В основе этой книги политика и философия того,что значит знать будущее. В физике «Ортогональной вселенной» с самого начала неявно присутствовала возможность отправки сообщений в прошлое, но только теперь обстоятельства путешественников и технология позволяют этого достичь. В предыдущей книге их культура должна была впитать в себя форму репродуктивной технологии, которая полностью изменила роли полов, но это стало ещё более радикальным и вызывающим разногласия. Таким образом, в книге имеется определенное количество насилия и политических интриг, но также и экспедиция, которая пытается найти мирное решение, учитывая, возможно ли поселиться на планете, где термодинамическая стрела времени работает в обратном направлении для этих предполагаемых поселенцев.

Вопрос: Вы известны благодаря написанию чрезвычайно сложных романов «твердой» научной фантастики и рассказов. Что касается стиля письма, как удается включать такое большое количество технической информации в прозу и не терять читателя?

Грег Иган: Нужно принять как очевидное,что читатель умный,увлеченный и любопытный, и будет горько разочарован, если в истории содержалась удивительная идея, а потом её упростили или замяли детали. Единственная причина, что у людей есть хоть какое-то понимание, кто мы и что, и единственная причина, что у нас есть существенная интеллектуальная и материальная культура, состоит в том, что мы способны к обработке деталей. Когда я пишу о науке, реальной или воображаемой, то именно через глаза героев, которые понимают, что открытие того как работает вселенная, является безусловно самой важной темой в истории.

Вопрос: Вы публикуете научную фантастику больше 30 лет,начиная с вашего первого романа, «Под необычным углом зрения», изданного в 1983 году. Какие изменения вы наблюдали в публикациях научно-фантастического сообщества за прошедшие тридцать лет?

Грег Иган: Мода на быструю смену поджанров, и постоянное появление волны авторов и комментаторов, прорывающихся на сцену и объявляющих, что они штурмовали цитадель презираемой старой гвардии, и требующих, чтобы их чествовали как спасителей жанра. Но с точки зрения собственно публикации, я сказал бы, что переход к электронным книгам – тенденция, которая, вероятно, сохранится. Недавно я выпустил электронные издания всех своих более ранних книг, которые вышли в печать в США, и это оказалось интересным занятием. Я провел несколько месяцев, создавая специальную мультимедийную версию «Диаспоры» для iPad, но обычная версия обычного текста для электронных устройств Kindle превосходила его в цене двадцать к одному, даже при том, что обе версии были оценены одинаково. Так что, по крайней мере, в обозримом будущем, я, вероятно, продолжу делать то, что делал с конца 90-х. Я должен выложить целиком интерактивные дополнительные материалы на свой веб-сайт, а не пытаться добавить их в сами книги – даже когда книги чисто цифровые.

Вопрос: Как развивался ваш собственный стиль письма? За эти годы вас привлекли другие структуры рассказов, типы персонажей, основные принципы или стили письма?

Грег Иган: Раньше я отдавал решительное предпочтение повествованию от первого лица, и один из моих романов «Карантин» даже написан от первого лица в настоящем времени. Для этого были серьезные основания, но это могло бы стать спойлером, если я скажу о них. Некоторые люди совершенно не выносят истории от первого лица и утверждают, что это в психологическом отношении нереалистично или мешает преодолеть недоверие, но я не принимаю другой позиции: временами мы действительно чувствуем, как будто описываем наши собственные жизни мгновение за мгновением, но есть также случаи, когда это – просто самый сильный способ выразить словами события истории.

Вопрос: Какие авторы вдохновили вас начать писать, или точнее, писать научную фантастику?

Грег Иган: Ещё в детстве,в 60-х и в начале 70-х, я прочитал все научно-фантастические (НФ) романы, имевшиеся в местной библиотеке. Олдисс, Азимов, Бестер, Кларк, Дилэни, Дик, Лейнстер, Ле Гуин, Пол, Воннегут, Желязны были частью ландшафта, частью воздуха, которым я дышал. И хотя у меня были фавориты, это почти походило на коллективное предприятие для меня: я просто хотел написать НФ потому что, именно это писали все эти люди. Позже, в подростковом возрасте, я нашел самым вдохновляющим Ларри Найвена с такими книгами как «Защитник», «Мир-Кольцо» и «Мошка в зенице Господней». Когда мне было двадцать, я стал больше читать таких писателей как Томас Пинчон и Уильям Гэддис, и я почувствовал, что пресытился НФ, но затем вышла «Музыка, звучащая в крови» Грега Бира, которая вновь вернула мне интерес к жанру.

Вопрос: Ваша повесть"Океанический", опубликованная в 1998-м году, выиграла премию Хьюго, премию журнала «Локус» и премию читателей журнала «Азимов», наряду с премией Сэйун и премией читателей НФ-журнала Хаякавы. Что такого в “Океаническом” говорило (и все ещё говорит) такому количеству читателей?

Грег Иган: Я действительно не знаю.Это история о том,как вырастают из религии, об освобождении и чувстве потери, которые сопровождают это, поэтому возможно, повесть находит отклик у людей c подобным опытом.

Вопрос: В рамках серии «Современные мастера научной фантастики», Карен Барнхем недавно стала автором книги, посвящённой изучению вашей карьеры. Считаете ли вы себя мастером научной фантастики? Что вы думаете о книге Карен?

Грег Иган: Я бы не стал употреблять слово"мастер"о ком-либо вне контекста мастеров и подмастерьев в доиндустриальной Европе, это звучит комически напыщенно. Но я предполагаю, что они не могли назвать серию “Некоторые современные писатели НФ, чье творчество настолько интересно, что может выдержать книжной длины монографию". Я благодарен, что Карен Барнхем посчитала заслуживающим внимания посвятить столько времени моей персоне, но ясно, что я не являюсь частью целевой аудитории читателей. Поэтому я оставляю другим людям право составить мнение о книге.

Вопрос: Теперь когда «Ортогональность»завершена, что вы планируете написать дальше?

Грег Иган: Я написал несколько рассказов и подумываю о следующем романе,[4]4
    Роман «Дихронавты», который должен выйти в 2017-м году.


[Закрыть] но пока ещё у меня нет определённых планов.

Интервью провела Андреа Джонсон.

6 июня 2014 года.