Текст книги "Звездный путь (сборник). Том 3"

Автор книги: Гордон Руперт Диксон

Соавторы: Джеймс Бенджамин Блиш,Бертрам Чандлер,Генри Бим Пайпер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 39 страниц)

НАЕМНИК-2

– Анна Марлевана, – сказал Хендрик Галт, знакомя Донала с сидящими за столом, – а джентльмен, пригласивший вас, – Уильям из Сеты, принц и президент правительства.

– Вы оказываете мне честь, – пробормотал Донал, кланяясь.

– …это мой адъютант Хьюго Киллиен.

Донал и офицер-фрилендер кивнули друг другу.

– …и Ар-Делл Монтор с Нептуна.

Развалившийся в кресле молодой человек вяло махнул рукой в знак приветствия. Его глаза, черные, особенно по контрасту со светлыми бровями и такого же цвета белыми волосами, на мгновение прояснились, взгляд стал резким, пронизывающим, но мгновение спустя он вновь откинулся в кресле и погрузился в равнодушную неподвижность.

– Ар-Делл, – с усмешкой заметил Галт, – готовится к выпускным экзаменам на Нептуне. Его занятие – социальная динамика.

– Конечно, – пробормотал нептунианин голосом, похожим на что-то среднее между фырканьем и смехом. – Конечно, да-да, конечно, – он поднял тяжелый стакан и погрузил нос в золотистое содержимое.

– Ар-Делл, – сказал седовласый Уильям тоном мягкого упрека.

Ар-Делл поднял свое бледное испитое лицо, взглянул на Уильяма, снова то ли фыркнул, то ли рассмеялся и опять погрузился в бокал.

– Вы уже завербовались куда-нибудь, Донал? – спросил фрилендер, поворачиваясь к Доналу.

– Вы – настоящий дорсаец, – с улыбкой сказал Уильям со своего места за дальним концом стола, рядом с Анной, – всегда готовы к действию.

– Вы льстите мне, сэр, – сказал Донал. – Ведь возможность проявить себя чаще всего встречается на поле битвы, а не в гарнизонной службе, при прочих равных условиях.

– Вы слишком скромны, – заметил Уильям.

– Несомненно, – сказала вдруг Анна, – до удивления скромен.

Уильям вопросительно взглянул на девушку.

– Анна, постарайтесь сдержать свое высокомерное презрение к этому приятному молодому человеку. Я уверен, что и Хендрик, и Хьюго согласны с ним.

– О, они, конечно, согласятся, – ответила Анна, бросая на них взгляд. – Конечно, согласятся.

– Что ж, – со вздохом заметил Уильям, – и мы должны многое прощать избранным. Что касается меня, то я должен признать, что я в достаточной мере мужчина и достаточно дикарь, чтобы любить сражения… А… вот и еда, впрочем.

Наполненные до краев тарелки появились на поверхности стола перед каждым, кроме Донала.

– Сделайте заказ сами, – сказал Уильям. И, пока Донал нажимал кнопку коммуникатора перед собой, делая заказ, остальные взяли ложки и принялись за еду.

– …отец Донала был вашим товарищем по школе? – спросил Уильям, когда был утолен первый голод.

– Он был моим ближайшим другом, – ответил маршал.

– О, – сказал Уильям, осторожно беря на вилку кусок нежного белого мяса. – Я завидую вам, дорсайцам, в этом. Ваша профессия позволяет вам не смешивать дружеские отношения и эмоциональный контакт с повседневной деятельностью. В сфере коммерции, – он махнул тонкой загорелой рукой, – никакая дружба невозможна.

– Возможно, это зависит и от человека, – ответил маршал. – Не все дорсайцы – солдаты, ты – принц, и не все жители Сеты – предприниматели.

– Я знаю это, – сказал Уильям. Взгляд его обратился к Доналу. – Что скажете вы, Донал? Вы – простой наемник, или у вас есть еще какие-нибудь стремления?

Это был прямой вопрос, хотя и задан был довольно деликатно. Донал решил, что искренность, слегка приправленная корыстолюбием, будет наиболее верным тоном ответа.

– Конечно, мне хочется стать известным, – сказал он, смущенно улыбаясь, затем добавил: – и богатым.

Донал уловил намек на легкое облачко на лице Галта. Но пока ему было не до этого. Сейчас у него было более важнее дело. Немного позже он сможет выяснить причину недовольства маршала. Теперь же главное для него – поддержка возникшего к нему интереса Уильяма.

– Очень интересно, – вежливо сказал Уильям. – И как вы собираетесь достичь этого приятного состояния?

– Я надеюсь набраться опыта в чужих мирах, – ответил Донал. – В конце концов мне удастся проявить себя.

– Боже, и это все? – спросил фрилендер и засмеялся, приглашая остальных присоединиться к нему.

Уильям, однако, не засмеялся, хотя Анна присоединила свою презрительную усмешку к смеху адъютанта, а Ар-Делл фыркнул.

– Не будьте таким злым, Хьюго, – сказал Уильям. – Мне нравится позиция Донала. Когда я был молодым, у меня было такое же настроение. – Он улыбнулся Доналу. – После разговора с Хендриком вы должны поговорить со мной. Мне нравятся люди с большими притязаниями.

Донал и Галт шли по узкому коридору друг за другом. Скрытый за широкими плечами солдата, Донал с удивлением услышал:

– Ну, что вы о них думаете?

– Сэр, – сказал Донал. Колеблясь, он выбрал наиболее безопасный предмет для разговора. – Я несколько удивлен девушкой.

– Анна? – спросил Галт, останавливаясь у двери с номером 19.

– Я думал, избранные из Культиса должны… – Донал запнулся, подыскивая необходимое слово, – должны… лучше держать себя в руках.

– Она совершенно здорова, нормальна и очень умна, но все это лишь возможности, – грубовато заметил маршал. – А чего же вы ожидали?

Открыв дверь, он пропустил Донала, вошел сам и отпустил дверь, которая сразу же захлопнулась за ним. Он повернулся, лицо его стало жестким, а в голосе зазвучали резкие нотки.

– Ну, а теперь, – резко бросил он, – что это за письмо?

Донал глубоко вздохнул. В течение всего обеда он пытался разгадать характер Галта, и теперь все зависело от того, как маршал воспримет его честный ответ.

– Никакого письма нет, сэр, – отвечал он. – И мне кажется, что мой отец никогда в жизни не встречал вас.

– Я тоже так считаю, – ответил Галт. – Тогда для чего все это? – Он пересек свою каюту, достал что-то из ящика, и Донал с изумлением увидел, что маршал набивает табаком древнюю трубку.

– Это из-за Анны, сэр, – сказал он. – Никого глупее в своей жизни я не встречал. – И тут он кратко, но исчерпывающе, рассказал о происшествии в коридоре. Галт слушал, сидя на краю стола и пуская кольца дыма, которые тут же уносились вентиляционной системой.

– Понятно, – сказал он, когда Донал закончил. – Согласен с вами: она глупо поступила. Но почему вы вели себя как последний идиот?

– Я, сэр? – Донал искренне удивился.

– Конечно, вы, – ответил Галт, доставая трубку изо рта. – Кто вы такой, чтобы, только что выйдя из школы, совать свой нос в межпланетные контракты? И что вы собираетесь теперь делать?

– Ничего, – ответил Донал. – Я только хотел смягчить нелепую и опасную ситуацию, в которой оказалась девушка. Я не собирался ссориться с Уильямом – он, очевидно, настоящий дьявол.

Трубка выпала из разжавшихся челюстей Галта, и он вынужден был удержать ее от падения одной рукой. Он с удивлением взглянул на Донала.

– Кто сказал вам это? – спросил он.

– Никто, – ответил Донал. – Но ведь это так?

Галт положил трубку на стол и встал.

– Но это вовсе не очевидно для 99 процентов населения миров, – возразил он. – Что сделало это очевидным для вас?

– О любом человеке, – сказал Донал, – можно судить по тому, какими людьми он себя окружает. А свита Уильяма состоит из сломленных и разбитых людей.

Маршал фыркнул:

– Вы имеете в виду меня?

– Конечно, нет, – ответил Донал. – В конце концов, вы – дорсаец.

Напряжение спало с Галта. Он угрюмо улыбнулся, вновь разжег трубку и затянулся.

– Ваша гордость нашим общим происхождением действует весьма успокаивающе, – сказал он. – Продолжайте. Значит, только поэтому вы определили характер Уильяма?

– О, конечно, нет, – ответил Донал. – Но подумайте сами, ведь избранная из Культиса пытается порвать с ним. А инстинкты избранных являются врожденными. А Уильям кажется таким блестящим человеком, что затмевает и Анну, и этого Монтора с Нептуна, у которого, кажется, гораздо больше ума, чем у Уильяма и всех остальных.

– Значит, по этому блеску вы распознали дьявола?

– Вовсе нет, – терпеливо объяснил Донал. – Но имея такие блестящие интеллектуальные способности, человек обычно сильнее склонен к добру или злу, чем средняя личность. Если он склоняется ко злу, то может очень хорошо скрывать это даже от окружающих его людей. Но тогда ему приходится изображать доброго человека, особенно для вновь прибывших. Однако будь он действительно добрым, ему не нужно было бы так настойчиво демонстрировать это.

Галт извлек трубку изо рта и издал протяжный свист. Он уставился на Донала.

– Вы случайно родом не с Экзотики? – спросил он.

– Нет, сэр, – сказал Донал. – Моя мать была родом с Мары, как и мать моей матери.

– Это умение, – Галт задумчиво ковырялся толстыми пальцами в трубке, – это умение… – повторил он задумчиво, – читать характеры вы унаследовали от матери или это ваше собственное достижение?

– Не знаю, сэр, – ответил Донал. – Мне кажется, что любой пришел бы к такому же выводу после минутного размышления.

– Но большинство из нас на это не способно, – сказал Галт. – Садитесь, Донал. Я рад вас видеть.

Они уселись в кресла друг против друга. Галт вновь принялся за трубку.

– Теперь слушайте, – почти шепотом произнес он. – Вы – самый странный юнец из всех, до сих пор встречавшихся мне. Просто ума не приложу, что и делать с вами. Если бы вы были моим сыном, я отправил бы вас в карантин, а затем домой, и раньше, чем через десять лет не выпустил бы вас к звездам, – он нетерпеливо поднял руку, заставляя умолкнуть уже открывшего было рот Донала. – Да, я знаю, вы уже мужчина, и никто не может отправить вас вопреки вашему желанию. Но тот образ действий, который вы избрали со мной, имел лишь один шанс из тысячи на успех. Послушайте, мальчик, вы же ничего, почти ничего не знаете о мирах, кроме своего Дорсая.

– Почему же? – ответил Донал. – Существует 14 планетарных правительств, не считая анархических организаций земли Дунина и Коби…

– Правительство, черт возьми! – грубо прервал его Галт. – Забудьте эти глупости! Правительства в XXV веке – это всего лишь механизмы. Главное – это люди, контролирующие эти механизмы. Плейн на Венере, Све Холман на Земле, Элдест Брайт на Гармонии и Сейона из Культиса на Экзотике.

– Ну, а генерал Комал…? – начал Донал.

– Ничто! – резко оборвал его Галт. – Как может дорсаец значить что-нибудь, когда каждая, даже самая маленькая область Дорсая зубами и когтями цепляется за свою независимость? Нет, я говорю о людях, которые правят звездами… Одних я уже назвал, есть и другие. – Он глубоко вздохнул. – Теперь, как вы думаете, какое же место среди них занимает наш торговый принц и президент правительства Сеты?

– Наверное, он равен им?

– Наконец-то, – сказал Галт. – Наконец-то. Пусть вас не вводит в заблуждение, что он передвигается на обычном пассажирском корабле в сопровождении лишь этой девушки из Культиса. Он – владелец корабля, капитана экипажа, да и половины пассажиров.

– А вы и ваш адъютант? – несколько резче спросил Донал.

Лицо Галта на мгновение застыло, затем вновь расслабилось.

– Честный вопрос, – пробормотал он. – Однако вам следовало бы более интересоваться вещами, касающимися вас. Но я отвечу. Я – первый маршал Фриленда, но все еще дорсаец, я – наемник, как и все, и ничего более. Мы наняли пять дивизий для Первой Диссидентской Церкви на Гармонии, и я направляюсь проверить их подготовку и снаряжение. Контракт заключен через посредничество Сеты. Отсюда и Уильям.

– А адъютант? – настаивал Донал.

– Что вам до него? – спросил Галт. – Он – фрилендер, профессионал, неплохой малый. Он будет командовать частью наших сил, когда мы двинемся к Гармонии.

– Давно ли он с вами?

– Уже два года.

– И он действительно хороший профессионал?

– Конечно, черт возьми! Иначе бы он не был моим адъютантом. Почему вы так расспрашиваете о нем?

– Он вызывает у меня нехорошее предчувствие, – сказал Донал. – Но сформулировать его я пока не могу.

Галт засмеялся.

– В вас сказывается характер ваших маранских предков, – сказал он. – Под каждой веткой видите змею? Верьте моему слову: Хьюго – солдат честный, может, ему несколько не хватает вкуса, но и только.

– Приходится согласиться с вами, – пробормотал Донал. – Но я прервал вас, когда вы что-то хотели сказать об Уильяме.

– Да, – сказал Галт и нахмурился. – Я скажу коротко и ясно. Девушка – не ваше дело. И Уильям – тоже. Оставьте их… Если у меня появится возможность, я найду для вас…

– Благодарю вас, – сказал Донал. – Но мне кажется, что Уильям сделает мне предложение.

– Клянусь адом, парень! – воскликнул Галт спустя секунду. – Почему вы так думаете?

– Еще одно мое предчувствие, – сказал он. – Оно несомненно основано на наследии моих маранских предков. – Он встал. – Благодарю вас, сэр, за предложение и предупреждение. – Он протянул сжатый кулак. – Смогу ли я вновь поговорить с вами, если понадобится?

Галт тоже встал и машинально сжал протянутый кулак.

– В любое время, – сказал он. – Но будь я проклят, если понимаю вас.

Донал взглянул на него с внезапно возникшей мыслью.

– Скажите, сэр, – спросил он, – я кажусь вам странным?

– Странным! – повторил тот. – Странным, как… – и он напряг свое воображение. – Но почему вы меня об этом спрашиваете?

– Меня часто так называли, – ответил Донал. – Может, они и были правы.

Затем он повернулся и вышел из каюты.

НАЕМНИК-3

Возвращаясь по коридорам в носовую часть корабля, Донал с тоской думал о странном злом духе, который делал его столь отличным от остальных людей. Он надеялся забыть о нем, как забыл о кадетском мундире. Но дух этот остался с ним, все еще громоздясь у него на плечах. Так было всегда. То, что казалось ему таким ясным, для остальных было скрытым и запутанным. Он походил на незнакомца, идущего по городу, пути обитателей которого различны. Их язык беден, и он не может выразить того, что Донал видит среди них. Они говорят: «враг» и «друг», «сильный» и «слабый», «они» и «мы». Люди эти строят тысячи произвольных классификаций и различий, которых Донал не может понять, так как видит, что различие между этими людьми ничтожно. Однако, вести себя с ними нужно так, как будто они индивидуумы и всегда нужно сохранять терпение.

Вновь завернув в большой зал отдыха, Донал обнаружил, как и ожидал, юного нептунианина Ар-Делла Монтора, развалившегося в кресле у бара. По-видимому, он сидел здесь с тех пор, как были убраны обеденные столы. В зале было несколько небольших групп пассажиров, занятых выпивкой, но никто из них не подходил к Монтору. Донал направился прямо к нему. Монтор, не двигаясь, поднял глаза от своего бокала и следил за приближением Донала.

– Разрешите? – спросил Донал.

Монтор ответил неуверенно и замедленно, как будто выпитое мешало ему говорить.

– Мне приятно поговорить с вами, – его пальцы замерли на кнопках набора заказов. – Что будете пить?

– Дорсайское виски, – сказал Донал.

Монтор нажал кнопку. Через мгновение на поверхности стола появился полный бокал.

Донал поднял его и осторожно пригубил. Он хорошо познакомился с действием алкоголя в ту ночь, когда отмечал свое совершеннолетие. Взглянув на Монтора, он заметил, что нептунианин смотрит на него необычно ясным, трезвым и проницательным взглядом…

– Вы моложе меня и даже выглядите моложе, – сказал Ар-Делл. – Как вы думаете, сколько мне лет?

Донал внимательно посмотрел на него. Лицо Монтора, несмотря на выражение усталости и пресыщенности, было лицом юноши, только-только достигшим возраста возмужания, хотя этому выражению молодости противоречили растрепанные волосы и безвольная поза.

– Четверть стандартного столетия, – сказал Донал.

– Тридцать три абсолютных года, – поправил Ар-Делл. – До 29 лет я был школьником, монахом. Вы, наверное, думаете, что я слишком много пью?

– По-моему, в этом нет никакого сомнения, – ответил Донал.

– Согласен с вами, – сказал Ар-Делл с одним из своих внезапных полуфырканий-полусмешков. – Согласен с вами. В этом нет сомнений. Пожалуй, это единственная вещь в этой богом проклятой вселенной, в которой нельзя усомниться. Но мне хотелось поговорить с вами о другом.

– А о чем же? – Донал вновь отхлебнул из бокала.

– О храбрости, – сказал Ар-Делл, пристально глядя на него. – Вы храбры?

– Это необходимое качество солдата, – заметил Донал. – Но почему вы меня об этом спрашиваете?

– И никаких сомнений?

Ар-Делл покрутил напиток в своем стакане и отпил.

– У вас нет тайного страха, что в нужный момент у вас вдруг ослабеют ноги, забьется сильнее сердце, вы повернетесь и побежите?

– Конечно, я не повернусь и не побегу, – сказал Донал. – В конце концов, я – дорсаец. А что касается моих чувств, то единственное, что могу сказать: я никогда не испытывал ничего подобного из того, что вы описали. И даже если бы я…

Над их головами мелодично ударил колокол, прерывая Донала.

– Временной сдвиг через стандартный час и двенадцать минут, – прозвучал голос. – Временной сдвиг через стандартный час и двенадцать минут. Советуем пассажирам для лучшего самочувствия принять лекарство и провести временной сдвиг во сне.

– Вы уже проглотили таблетку? – спросил Ар-Делл.

– Еще нет, – ответил Донал.

– Но вы сделаете это?

– Конечно, – Донал с удивлением взглянул на собеседника. – Почему нет?

– Не является ли прием медикаментов с целью избежать неудобств временного сдвига формой трусости? – спросил Ар-Делл.

– Глупости, – ответил Донал. – Это все равно, что назвать трусостью надевание одежды, чтобы согреться или же утоление голода, чтобы просто не умереть голодной смертью. Одно – вопрос удобства, другое – вопрос… – Он на секунду задумался. – Вопрос долга.

– Храбрость – ваш долг?

– Невзирая на то, что тебе хочется сейчас. Да, – ответил Донал.

– Да, – задумчиво протянул Ар-Делл, – Да. – Повторил он, поставил пустой бокал на бар и нажал кнопку. – Думаю, что вы действительно храбры, – сказал он, следя, как исчезает пустой бокал и появляется полный.

– Я – дорсаец, – сказал Донал.

– Ах, избавьте меня от восхваления вашего происхождения! – резко сказал Ар-Делл и схватил вновь наполненный бокал. Когда он повернулся к Доналу, лицо его было искажено. – Иногда нужна гораздо большая храбрость. И если дело только в происхождении… – Внезапно замолчав, он наклонился к Доналу. – Послушайте, – прошептал он, – я – трус.

– Вы в этом уверены? – спокойно спросил Донал. – Откуда вы это знаете?

– Я болезненно труслив, – шептал Ар-Делл. – Я боюсь Вселенной. Что вы знаете о математике социальной динамики?

– Математическая система, дающая предсказания? – спросил Донал. – Мое образование лежит в несколько ином направлении.

– Нет, нет! – раздраженно ответил Ар-Делл. – Я говорю о статистике социальных анализов в их экстраполяции на долгие сроки с расчетом увеличения народонаселения. – Он еще более понизил голос. – Они дают точную параллель со статистикой теории вероятности.

– Мне очень жаль, – сказал Донал, – но для меня это ничего не значит.

Ар-Делл схватил руку Донала своей неожиданно сильной рукой.

– Вы не понимаете? – пробормотал он. – Но возможна вероятность любого события, и в том числе всеобщего разрушения. Оно придет, потому что оно возможно. Смотрите, наша социальная организация увеличивается в размерах, соответственно возрастает я возможность разрушения. В конце концов, мы уничтожим сами себя. Другого исхода не дано. Вселенная – слишком ненадежный костюм для нас. Она позволяет лам расти слишком быстро, но когда мы дорастем до критической массы, – он щелкнул пальцами, – тогда – конец!

– Ну, это проблема далекого будущего, – сказал До-нал. А потом, не понимая, почему его собеседник так встревожен, мягко добавил: – Однако, почему это так сильно беспокоит вас?

– Неужели вы не понимаете? – спросил Ар-Делл. – Если вдруг все исчезнет, будто его никогда и не было, то в чем тогда смысл нашего существования? Я не имею в виду вещи, созданные нами, они и так скоро исчезнут. Или знания… Это лишь слабое отражение того, что можно прочесть в открытой книге природы. Я имею в виду то, чего не было в природе, что вы принесли в нее. Это любовь, доброта, храбрость…

– Значит, из-за этого вы так много пьете? – мягко спросил Донал, высвобождая свою руку.

– Я пью потому, что я трус, – сказал Ар-Делл. – Я все время ощущаю эту ненормальность во Вселенной. Алкоголь помогает мне на время забыться. Поэтому я и пью. Я нахожу храбрость на дне бутылки, а храбрость нужна и для того, чтобы перенести временной сдвиг, не прибегая к медикаментам.

– Но зачем? – спросил Донал, пытаясь скрыть улыбку. – Зачем вам это?

– Я гляжу в лицо хоть небольшой, но опасности. – Ар-Делл смотрел на него своими темными глазами. – Когда-нибудь такой временной сдвиг будет последним, нас разорвет на мельчайшие клочки. И я встречу это в ясном сознании.

Донал покачал головой.

– Вы не понимаете, – сказал Ар-Делл, откидываясь в своем кресле. – Если бы у меня была работа, алкоголь был бы не нужен. Но сейчас нет работы. Вот с вами совсем другое дело. Вы получили работу, вы храбры. Думаю, я смог бы… ну, да ладно. Храбрость ведь не продается другим людям.

– Вы направляетесь на Гармонию? – спросил Донал.

– Куда идет мой принц, туда и я, – сказал Ар-Делл, вновь издав полуфырканье-полусмешок. – Когда-нибудь вы прочтете мой контракт. – Он вновь повернулся к бару. – Еще виски?

– Нет, – сказал Донал. – Простите.

– Увидимся позже, – пробормотал Ар-Делл, делая очередной заказ.

– Да, – сказал Донал. – Пока…

– Пока, – и Ар-Делл взял полный бокал с бара. Над головами вновь прозвучал колокол и голос напомнил, что до временного сдвига осталось семнадцать минут. Донал вышел.

Через полчаса, еще раз изучив в своей каюте контракт Анны, Донал стоял у двери каюты Уильяма, принца и президента правительства Сеты. Нажав кнопку, он ждал.

– Да, – послышался голос Уильяма.

– Донал Грин, сэр, – сказал Донал. – Если вы не заняты…

– О, конечно, Донал, входите.

Дверь открылась, и Донал вошел.

Уильям сидел в кресле перед небольшим письменным столом. В руках он держал папку с бумагами. На столе был укреплен небольшой портативный автоматический секретарь. Единственная лампа, горевшая на столе, освещала серые волосы Уильяма. Донал заколебался, услышав, как за спиной захлопнулась дверь.

– Присаживайтесь куда-нибудь, – сказал Уильям, не отрывая глаз от бумаг. Пальцы его мелькали на клавишах секретаря. – Я сейчас закончу.

Донал огляделся, увидел в полутьме каюты кресло и сел. Уильям в течение нескольких минут продолжал просматривать бумаги, делая при помощи автосекретаря заметки.

Наконец, он отбросил бумаги в сторону и, нажав кнопку, убрал стол в стену. Единственная лампа погасла, но зато вспыхнуло общее освещение каюты. Донал зажмурился от внезапно вспыхнувшего яркого света. Уильям улыбнулся.

– А теперь займемся вашим делом, – сказал он. Донал моргнул, привыкая к свету, посмотрел на Уильяма и снова моргнул.

– Сэр, – сказал он.

– Я думаю, мы не будем тратить время на лишние разговоры, – все еще сохраняя любезный тон, сказал Уильям. – Ворвавшись к нам, когда мы сидели за столом, вы явно желали встречи с кем-то из нас. Маршал? Вряд ли, ваши дорсайские обычаи заставили бы избрать другой способ обращения к нему. Наверняка, это не Хьюго, и тем более не Ар-Делл. Остается Анна, она достаточно хороша, вы достаточно молоды для какой-нибудь подобной глупости… но, думаю, не в нынешних условиях. – Уильям щелкнул пальцами и усмехнулся. – Остаюсь я.

Донал от неожиданности привстал с кресла.

– Нет, нет, – Уильям жестом приказал ему сидеть, – было бы глупо уходить теперь, после стольких хлопот об этой встрече. – Голос его стал резким. – Садитесь!

Донал подчинился.

– Почему вы хотели меня видеть? – спросил Уильям.

Донал пожал плечами, затем произнес:

– Хорошо, если вы позволите мне быть откровенным… то, я думаю, что смогу быть вам полезен.

– Если вы думаете, что будете мне полезным, опустошая мою казну или пользуясь моим влиянием, тогда уходите.

– Случилось так, что я оказался обладателем вещи, принадлежащей вам.

Уильям, не говоря ни слова, протянул руку. После секундного колебания Донал извлек из кармана контракт Анны и протянул его принцу. Уильям взял лист, развернул его и взглянул. Потом осторожно положил на стол.

– Она попросила меня помочь ей избавиться от этого, – сказал Донал. – Она хотела нанять меня, чтобы я уничтожил контракт, и, очевидно, не знала, как трудно это сделать.

– Но вы взялись за это дело, – сказал Уильям.

– Я ничего не обещал, – ответил Донал.

– И вы с самого начала решили вернуть контракт мне?

– Я считаю, – сказал Донал, что это ваша собственность.

– О, конечно, – сказал Уильям. Некоторое время он с улыбкой рассматривал Донала. – Вы, безусловно, понимаете, – сказал он наконец, – что я не поверил ни одному вашему слову. Более того, я уверен, что вы сами украли контракт, а затем, испугавшись содеянного, выдумали эту неправдоподобную историю и решили вернуть его мне. Достаточно одного моего слова, и капитан корабля с готовностью арестует вас и будет держать в заключении до прибытия на Гармонию.

Донал почувствовал, как спина покрывается холодным потом.

– Избранная из Культиса – не солдат под присягой – сказал он. – Она…

– Нет необходимости вмешивать в это дело Анну, сказал Уильям. – Все может быть решено и без нее. Мои показания против ваших.

Донал промолчал. Уильям опять улыбнулся.

– Так вы оказались не только корыстолюбивым, но и глупым, – сказал он.

– Сэр… – вырвалось из уст Донала. Уильям равнодушно отмахнулся.

– Приберегите свой дорсайский гнев для тех, на кого он произведет впечатление. Я уверен, что вы не осмелитесь напасть на меня. Если бы вы отличались от обычных дорсайцев… но вы такой же, как и все: корыстолюбивый и глупый. А теперь, установив эти бесспорные факты, мы можем перейти к делу.

Он посмотрел на Донала. Тот молчал.

– Тогда начнем, – продолжал Уильям. – Вы пришли ко мне, надеясь, что я сумею вас использовать. В этом вы не ошиблись. Анна, конечно, неразумная девушка, но для ее собственной пользы, а также и для моей, так как я ее наниматель, я хотел бы избавить ее от лишних осложнений. Один раз она доверилась вам. Это может повториться. Если она еще раз обратится к вам, не разочаровывайте ее. А чтобы сделать вас более пригодным для этого, – Уильям улыбнулся и добавил с некоторой долей усмешки, – я думаю, что смогу найти для вас место командира отряда под началом Хьюго Киллиена, когда мы достигнем Гармонии. Для того, чтобы ваша военная карьера шла рука об руку с выполнением других моих поручений.

– Благодарю вас, сэр, – сказал Донал.

Откуда-то донесся звук колокола.

– А временной сдвиг будет через пять минут, – Уильям достал из стола маленький серебряный ящичек и открыл его.

– Вы уже приняли таблетки? Пожалуйста.

Он протянул ящичек Доналу.

– Благодарю вас, сэр, – вежливо сказал Донал. – Я уже принял.

– Тогда, – сказал Уильям, беря в рот белую таблеточку и ставя ящичек на место, – тогда все.

Склонив голову, Донал вышел. Остановившись на мгновение, чтобы принять собственную таблетку, он направился в свою каюту. По дороге он заглянул в корабельную библиотеку и взял информационную катушку о Первой Диссидентской Церкви на Гармонии. Это на некоторое время задержало его, и временной сдвиг застал его в коридоре одной из секций.

Все предыдущие временные сдвиги, начиная с того момента, как он оставил Дорсай, Донал проспал под действием снотворного. Он, конечно, знал, что при этом происходит, ведь был подготовлен к этому годами учения. Вдобавок, и на этот раз он принял необходимый препарат, предупрежденный, что последует временной сдвиг. В конце концов, интервал, когда отсутствует время – неощутимо мал. И все-таки, когда это случилось, только какая-то маленькая часть его запомнила, как он, разорванный на клочки, на крошечные частички, был собран вновь в другой точке пространства на расстоянии многих световых лет от исходной. Воспоминание об этом, а не сам временной сдвиг, заставило Донала пошатнуться, и когда он, пришел в себя, то направился дальше, в свою каюту. А это воспоминание навсегда осталось с ним.

Он продолжил путь по коридорам, но, как оказалось, испытания дня на этом не закончились.

Едва Донал дошел до конца одной из секций, как из поперечного коридора вышла Анна. Ее зеленые глаза гневно сверкали.

– Вы видели его, – выкрикнула она, преграждая ему путь.

– Видел?.. А, Уильяма, – сказал он.

– Не отпирайтесь.

– А зачем? – Донал с удивлением поглядел на нее. – В этом нет ничего секретного.

– О, – воскликнула она. – Вы позаботились о нем? Что вы с ним сделали?

– Отдал владельцу, конечно, – сказал Донал. – Это было самое разумное.

Внезапно Анна так побледнела, что он подошел поближе, чтобы подхватить ее, если она вдруг упадет в обморок. Но она оказалась сильной. Глаза ее выражали гнев и ужас.

– О, – выдохнула Анна. – Вы… предатель. Вы – обманщик.

И прежде, чем Донал успел обратиться к ее здравому смыслу, надеясь, что она выслушает его объяснения – Анна повернулась и побежала по коридору туда, откуда пришел Донал.

Тяжело вздохнув, Донал продолжил путь. Коридоры, как следствие временного сдвига, были пусты. Проходя мимо одной из кают, он услышал доносившиеся изнутри звуки: кого-то тошнило. Подняв голову и взглянув на номер, он понял, что это каюта Ар-Делла.

Там, внутри, нептунианин без медикаментов, без спецподготовки вел свой одинокий бой со Вселенной.