Текст книги "Дневник похода Тимура в Индию"

Автор книги: Гийасаддин Али

[ГЛАВА]
О ВЗЯТИИ ГОРОДСКИХ СТЕН И КРЕПОСТИ БИТНИР И ОБ ИСТРЕБЛЕНИИ ТАМОШНЕГО НАСЕЛЕНИЯ

Когда мироукрасительная мысль освободилась от приведения в порядок [разных] вопросов округа и города Аджудана и вследствие добродетельных покровителей, помышляющих о благе [своих опекаемых], остаток подданных под убежищем спокойствия и мира, под сенью правосудия и справедливости остался безопасным и благополучным от несчастья времени и от бедствий круговорота [мира], [его величество] в понедельник[139]139
  В тексте ошибочно 'в субботу'. – Ред.


[Закрыть] двадцать третьего числа месяца сафара 801 года[140]140
  4 ноября 1398 г.


[Закрыть], движимый гневом против врагов веры и государства, переправился через реку Аджудан, которая принадлежит к числу великих рек Индии. Во вторник[141]141
  В тексте ошибочно 'в воскресенье'. – Ред.


[Закрыть] двадцать четвертого [сафара] достигли крепости Халисгири[142]142
  В тексте *** рукописи Низамаддина Щами, находящейся в Британском музее, указано название Халис Кутали (***).


[Закрыть]. Совершивши молитву намаз и пишин[143]143
  Полуденная молитва.


[Закрыть] и влекомый судьбою, [его величество] направил свое победоносное знамя против крепости Битнир. Расстояние между крепостями [Халисгирй и Битниром] было пятьдесят курухов[144]144
  Курух – персидская миля, равная 4 тыс. газов. Принимая длину газа в 50 см (шесть кулаков, положенных в ряд), это составит 200 тыс. см, или 2 км.


[Закрыть]. Путь этот, длинный и мрачный, являлся весьма дальней дорогой. Его величество подобно тому, как луна в ночное время обходит небо, с вечера до утра ни на одну минуту не успокоился [в ожидании] заключить в объятия невесту [своего] желания. Он распростился со сном и с вечера до утра разъезжал на своем быстроходном коне, не отдыхал ни часа. То плавно идущее верховое животное /86/, которое, подобно смерти, неожиданно обрушивается на головы врагов, этот вороной конь, объезжающий вселенную и быстрее мысли путешествующих достигающий цели, в ту самую ночь сделал все пятьдесят курухов пути. [Таким образом], протяженность времени и места, т. е. то, что наблюдающие за ступенями святых постигают сокровенными очами, было воочию наблюдаемо в действительности.

В среду двадцать пятого [сафара], в полдень, его величество с двумя тысячами кавалерии достиг крепости Битнир. И опять, как и прежде, счастье и преуспеяние сопутствовали ему. Великая удача находилась на стадии служения и повиновения [ему]. Та же крепость была сильною и славною среди крепостей Индии. Правителем и командующим ее был раджа Дулджйн, который имел множество подчиненных и войска; он заправлял всеми делами того округа, брал там подати и налоги; купцы и караваны путешественников подвергались опасности из-за его противодействия. Когда солнце знамени покорителя вселенной взошло над тою страною, раджа Дулджйн, гордясь крепостью своей твердыни и многочисленным войском, вытащил голову из ярма /87/ повиновения, а шею из ошейника покорности. Победоносное войско [его величества] двинулось против него. На его правом фланге находились принц эмир Сулайман-шах, Шайх Нураддин и Аллахдад; на левом фланге – принц Халил Султан-бахадур, Шайх Мухаммад Ику Тимур и остальные эмиры. Как только они подошли, то с первого же нападения, с первого удара они захватили крепостной вал, [при этом] множество чернолицых индусов было перебито. Блестящим, изрыгающим огонь мечом [индусов], имевших в головах ветер гордости, [войска его величества] ниспровергли на землю унижения и захватили большую добычу. В тот же час эмиры туманов и кушунов победоносного войска появились вокруг крепости, обложили ее и, приступив к осаде, начали военные действия. В первый день произошла задержка во взятии крепости. [Поэтому] последовал такой всепокоряющий приказ [его величества]: “Пусть каждый из эмиров против своего расположения начнет вести подкоп в направлении крепости и подведет его под крепостную стену”. Когда раджи и сардары крепости точно узнали, что они не в состоянии сопротивляться тому или иному полку из победоносного войска, то со страху у них закипели в голове мозги и желчь в груди /88/. Они оставили путь упорства, взошли на вершины башен и смирение и плачь сделали средством спасения и предлогом избавления [от гнева его величества]. Они заявили: “Мы искренне вступаем на путь рабства и повиновения [его величеству] и надеемся, что он смоет страницу грехов наших чистою водою [своего] прощения и перечеркнет чертою пощады бумагу с нашими преступлениями и винами”. Оттого, что хаканская милость была всеобъемлюща, [его величество] удовлетворил их просьбу. В тот же день раджа Дулджйн выслал из крепости своего заместителя с хорошими соколами и арабскими конями, а затем отправил в высочайшую ставку своего сына с хорошими охотничьими птицами и отборными лошадьми. Оба они удостоились специальных пожалований [его величества], златотканых одежд и перевязей с украшенными золотом саблями и вернулись в крепость. Просьбы о покровительстве усилились, и рука надежды [защитников крепости] вцепилась в подол желания получения пощады.

В пятницу двадцать седьмого числа [месяца сафара][145]145
  8 ноября 1398 г.


[Закрыть], в полдень, раджа Дулджйн выехал из крепости; его сопровождал Шайх Са'дадин Аджудани; они направились в ставку убежища вселенной, которая является местом поклонения для могущественных людей всей земли и облобызания для царей мира. Раджа удостоился поцеловать [высочайший] ковер и в качестве подарков представил охотничьих птиц, три девятки коней под золотыми седлами. Всем принцам и эмирам он подарил лошадей. Ему же были оказаны [разные] царские милости и царственное благосклонное внимание, были подарены одежды из золотой парчи, золотой пояс и корона. Толпы жителей из разных городов /89/ Индии, бежавшие от устрашающего и внушительного вида могущественных знамен [его величества] и свернувшие с пути повиновения ему, собрались в той крепости. Принц эмир Сулайман-шах и эмир Аллахдад, овладев воротами крепости, занялись там захватом [всего]. На другой день жители Дибалбура, которых называют рабами, жители Аджудана и других городов явились из крепости в великолепный лагерь [его величества]. [Его величество] поручил народ особо доверенным лицам. Около трехсот арабских коней было выведено из крепости и поделено между великими эмирами, эмирами кушунов и великими везирами. Из жителей Дибалбура, выведенных из этой крепости за то, что они вероломным образом убили кабульских путешественников, пятьсот человек было перебито острыми мечами, и земля Индии оросилась их кровью; их жен и детей захватили в качестве пленников. Некоторых жителей Аджудана [тоже] перебили, а имущество их разграбили, некоторых взяли в плен[146]146
  На стр 85 – 88 персидского текста, начиная со слов: “Когда мироукрасительная мысль освободилась...” и т. д., до этого места помещено параллельное извлечение из рукописей Британского музея.


[Закрыть]. Вращение небесной сферы и движение звезд – прошу у великого Аллаха прощения в своем проступке! – есть желание величайшего творца и святейшего владыки судного дня! Его имена связаны с тем, что всякая тварь, опьяненная гордостью и беспечностью, если даже на кончик волоса выступит с дороги повиновения сему счастливому высокомогущественному монарху, то она в конце концов останется без дома, имущества, без тела и души. Много было гордых, головы коих возвышались столь высоко, что терлись о купол неба, которые упали во прахе унижения перед блеском августейшей короны! Много было отважных, которые по своему тщеславию возносились до вершины луны и плеяд, но под влиянием поражающего вида счастливого монарха укрылись на посту слабости и беспомощности.

Стихи

 
Много разъяренных слонов погубил страх перед тобою.
Многих лютых львов преследовал страх перед тобою.
Того, чья пыль осела на твоем сердце,
Движение небес немедленно превращало в прах.
 

В воскресенье двадцать девятого числа [месяца сафара][147]147
  10 ноября 1398 г.


[Закрыть] Камаладдин, брат Дулджйна, и его сын /90/, увидев последствия расправы над виновными, стали опасаться и за свою участь. Подобно голубям, дрожащим перед орлом, они затрепетали, и пришли в ужас перед царственною яростью [его величества], и знание правильного образа действий они выпустили из рук благомыслящего разума.

Стихи

 
Как жаль, что подол вечного счастья и воротник [непостыдных] надежд
Одни хватают, а другие – оставляют!
 

Несмотря на то что Дулджин находился в августейшем лагере [Камаладдин и сын Дулджйна], движимые ложной мыслью, заперли крепостные ворота и, охваченные ошибочными представлениями, укрепились там. Тотчас последовал высочайший приказ, чтобы победоносные войска приготовили осадные машины и приспособления и расположили бы их перед крепостью, подвели бы подкопы и ниспровергли башни.

Стихи

 
Он приказал, чтобы славные войска
Выступили в район этой крепости,
Сильною рукою разрушили бы ее
И потопили, как в воде, в потоках крови.
 

Когда войска занялись этими мероприятиями, цель которых /91/ все более выяснялась, [защитники] крепости сообразили, что такими приготовленными орудиями при многочисленном войске крепость в одно мгновение будет разрушена и уничтожена. Их охватил такой страх, что птичка их души вылетела из горестной храмины их тела и из гнезда груди. В конце концов брат и сын Дулджина принесли извинения. Они вышли из крепости, поцеловали губами благовоспитанности прах августейшей ставки и вручили крепостные ключи слугам [высочайшей] ставки.

В понедельник первого числа месяца раби' ал-авваля[148]148
  11 ноября 1398 г.


[Закрыть] Шайх Нураддин и Аллахдад прибыли в крепость для получения выкупа за пощаду [населения]. Но так как начальствующие в крепости лица проявили лицемерие и двуличие при взимании этого выкупа, а среди них было много гебров, заблудших людей и мятежных, то огонь [царственного] гнева запылал особенно сильно. Последовал высочайший приказ, чтобы все войска вступили внутрь крепости и подожгли все здания. Население крепости, принадлежавшее к гебрам, само предало огню своих жен, детей и свое имущество. Люди же, считавшие себя /92/ мусульманами, отрезали головы [своим] женам и детям, как баранам. Оба эти народа [гебры и мусульмане], соединившись, приготовились к отчаянной битве. Все [осажденные], подобно могучим тиграм и слонам исполинского вида, подобно жестокосердным леопардам и крокодилам с железною печенью, и войска [Тимура], как страшное наводнение, как ужасное море, [войска], разящие, словно стремительный метеор, и многочисленные, как Плеяды, устремились в атаку друг на друга, и тотчас запылало пламя битвы, и огонь войны высоко поднялся вверх. В конце концов великие эмиры, военачальники, успешно овладевающие вражескими крепостями, и бахадуры, опытные в ниспровержении неприятеля, все вошли в крепость, пронизывающим холодным ветром ярости подняли пыль истребления семейств враждебного государству [его величества] народа и огнем битвы подняли с поверхности земли дым мести до высшей точки неба. Много из вышедших наружу военных было перебито. А в конечном итоге солнце победы и одоления взошло с востока знамен рабов ставки убежища вселенной: десять тысяч мужчин из числа индусов дурного поведения, словно ветром, смешанным с пылью, были сметены в водоворот несчастья и в огонь боя. Головы гордецов были повержены в прах, и в каждом углу лились потоки крови. Поверхность земли от их тел казалась черной, как смола. Кинжал небытия посеял на их черных, как ночь, лицах желтую траву, а рука смерти посыпала на их черные тела шафран. Тот проступок, который они до этого совершили [перед его величеством, отказав ему в покорности], теперь уже дошел до их души. “Такова была казнь от господа твоего, когда он казнил эти города в то время, как они делали злое. [Поистине] казнь от него бывает болезненна, жестока!”[149]149
  Коран, 11 (104), по переводу Саблукова.


[Закрыть].

После этого последовал [высочайший] приказ, [согласно которому] подожгли дворцы и [все] постройки города и крепости /93/; все это разрушили и опустошили, сравняли с землею, так что от них не осталось никакого признака. Ты сказал бы, что в этой стране вовсе не было живой души и в этой окрестности не было никакого [человеческого] приюта и убежища. Хвала [Аллаху], изменяющему положения вещей: к нему – возвращение и [в нем] – конец [всего]. С тех пор как светит солнце незыблемого хаканского владычества, всякий, кто, подобно месяцу, выступает против него, [неизбежно] тает. С тех пор как серп луны августейшего зонта-балдахина взошел на горизонте счастья, каждый, как солнце, обнаживший меч [против него], оказался захвачен.

Все то, что было захвачено в крепости из золота, серебра, лошадей и одежды, его величество соизволил пожаловать войскам. Много людей оказались ранеными, вроде эмирского сына принца Шайха Нураддина, этого льва из чащи мужества, которого гебры окружили и уже близко было к тому, что они его возьмут в плен...

Стихи

 
Льву, попадающему в плен к собаке, так уже предназначено судьбою.
 

Но Афзун Мазид, Пируз Систани, некоторые другие молодцы-герои и домашние их слуги стали расстреливать гебров и тем освободили Шайха Нураддина из пучины битвы и из омута моря войны. Воздавши [им всем должную] благодарность, он явился [в высочайшую ставку], подобно знаменитому военачальнику, благополучно спасшему свою жизнь в этом водовороте бедствия. Его хаканское величество всех тех лиц, которые стрелами удалили от него гебров, удостоил [монаршей] ласки и внимания и [щедро их] одарил. Так как от массы нагроможденных трупов стало исходить зловоние и пребывание там оказалось невозможным[150]150
  Параллельно приведена (стр. 89 – 92) выдержка из рукописи Британского музея, начиная с фразы: “В воскресенье двадцать девятого числа...” и т. д.


[Закрыть], то в ночь на среду третьего раби' ал-авваля[151]151
  13 ноября 1398 г.


[Закрыть] его величество выступил оттуда. Пронзая блестящими копьями груди врагов и купая в крови неприятелей поверхность извергающих огонь сабель, [победоносные войска его величества] прошли [с боем] четырнадцать курухов пути и остановились в местности, называемой Кинара-йи хауз-и аб[152]152
  Букв. 'берег водного бассейна'.


[Закрыть]. Там они остановились на один день. В четверг четвертого числа [того же] месяца, дошедши до крепости Фируза, рабы [его величества] прошли [ее] и в тот же день достигли города /94/ С. р. с. ти[153]153
  В тексте ***


[Закрыть]. Население этого города преимущественно состояло из кафиров[154]154
  Т. е. 'неверных'.


[Закрыть], которые ели свиное мясо и держали в своих домах свиней, так что что это засвидетельствовано воочию. Когда они услышали о прибытии знамен убежища победы [счастливого монарха], то убежали. Отряд из победоносного войска погался за ними; некоторых нашли, вступили с ними в бой и отправили их в небытие уносящими жизнь саблями и кинжалами, подобными кинжалу Марса; лошадей их взяли, а сопровождавшие их вещи и имущество захватили, и все благополучно вернулись обратно, исключая 'Адил-фарраша, который был убит в той битве. Его величество соизволил прожить в крепости С. р. с. ти один день выступил в [дальнейший] поход в сопровождении [своего] непоколебимого счастья и в сопутствии [своей] неусыпной удачи, Совершивши путь в восемнадцать курухов, остановились в окрестностях крепости Фатхабад. [Поскольку] помощь предвечного в спокойном состоянии и в перемещениях [его величества] надзирала за обстоятельствами его жизни и милость бесконечного распоряжалась на привалах и в походах [его] делами счастья и удачи, постольку население Фатхабада дьявольским внушением свернуло с правильного пути и с прямого направления /95/, и злосчастье и вождь бедствия стали их покровителями. Подстрекательством демона заблуждения они бежали от сосредоточия счастья, [от счастливого монарха] В погоню за ними отправился один из отрядов армии убежища победы, который многих из них лишил жизни блестящими мечами, кинжалами и копьями и захватил у них скот, сокровища и имения.

В воскресенье седьмого числа [месяца раби' ал-авваля][155]155
  17 ноября 1398 г.


[Закрыть] выступили из Фатхабада и, пройдя через укрепление Рахтпур, сделали центральным местом [сбора] покрытых славой и победами знамен район крепости Ахруни. Так как в той местности никого не было, руководимого здравым смыслом, который бы вышел навстречу [его величеству], и не имелось ни одного счастливца, который бы сделал прах высочайшей ставки сурьмою [собственной] отрады, то естественно, что полки войск [его величества] некоторых из жителей той местности перебили, других захватили в плен, взяв множество зернового хлеба. Дома обитателей и большие здания правительственного и общественного назначения были сожжены и превращены в холмы золы и мусора.

В понедельник восьмого числа[156]156
  18 ноября 1398 г.


[Закрыть] направляемый божественною помощью [счастливый монарх] выступил из селения Ахруни и поднял [свой] счастливый стяг в равнине селения Тухна[157]157
  В тексте ***; параллельно дается другое начертание – ***.


[Закрыть]. Проживавший в тех пределах народ джиттан славился воровством и разбоями и уже продолжительное время, как отвратил лицо с прямого пути и простер руку мятежа, вышел из предела мусульманства /96/, и искры его зла долетели до каждой страны. Джиттаны заперли пути для всех следующих по ним, овладели проходами для всего вывозимого и ввозимого, сделали для себя дозволенными жизнь и имущество мусульман, а группам купцов и путешественников, кои суть искатели света и основной капитал, действующий в пользу населения городов, они чинили препятствия для их разъездов и передвижений. Подобно кровожадным разбойникам, они неожиданно нападали на караваны и вонзали свои когти в подол [беспрепятственного] перехода. Когда же к людям ислама вернулось через дверь высокое счастье и те районы озарились сиянием солнца августейших знамен, сбившиеся с пути злодеи и мятежные воры бежали в лесные чащи, подобно черепахам, втянули свои головы в покров скрывания и превратились в блуждающих в пустыне ошеломленности и в рассеянных по долине ужаса. Воинская часть, с которой были раб [высочайшего] двора Маулана Насираддин 'Омар и Таваккул Каркара, выступила для преследования этих разбойников и около двухсот человек из них перебила, захватила скот и многих людей взяла в плен.

Во вторник девятого числа раби' ал-авваля[158]158
  19 ноября 1398 г.


[Закрыть] [его величество] выступил из Тухна. Обозы, сопровождаемые принцем Сулайман-шах-бахадуром, были направлены в Самана. Принц Сулайман-шах в тот день, пройдя через укрепление Мутик, остановился у Самана. Его величество выступил в поход на джиттанов, которые укрылись в пустынях и лесах. Хаканское желание и энергия счастливого монарха были сосредоточены на том, чтобы стереть с лица земли [этих] несправедливых и сбившихся с истинного пути людей, дабы не осталось от имеющих двойственную природу, [дьявольскую и человеческую], и злой нрав ни имени, ни признака. В тот /97/ день из тех с поведением злых дивов джиттанов и из наделенных дьявольскими привычками разбойников было лишено жизни около двух тысяч человек с помощью блестящих мечей и мстительных копий. Весь их скот и имущество разграбили победоносные войска, а женщин и детей забрали в плен. [Таким образом], бунт племени джиттанов, как таковой, был пресечен, а дерево жизни его было вырвано с корнем. В тех пределах существовала в одном из селений община потомков пророка [сейидов]. Когда вечное счастье оказало им помощь и они, будучи спутниками высокого благополучия, обратили лицо [своих] надежд к высочайшему чертогу, то удостоились чести и озарения увидеть и лицезреть такого счастливого монарха, который проявляет необыкновенное внимание в отношении превознесения достоинства семьи пророка и [его] прекрасных и чистых потомков. Они удостоились благосклонного царственного взора и были обрадованы [дарами] из сокровищницы царских милостей и благодеяний. Тех возлюбленных, которые имеют родственное отношение к святейшему государю пророков, к султану послов [Аллаха], к господину государей ислама, к покровителю и убежищу великих людей семи /98/ поясов земли, к руководителю особо приближенных [к Аллаху] ангелов и к месту тайн господа миров [к пророку Мухаммаду], он пощадил, дал им свой венец и поставил над ними начальника.

В среду десятого числа упомянутого месяца [рабй' ал-авваля][159]159
  20 ноября 1398 г.


[Закрыть] отряды[160]160
  В тексте ***.


[Закрыть], которые были в окрестностях Мунка[161]161
  В тексте ***; в рукописи Низамаддина Шами – ***.


[Закрыть], сделали остановку вблизи города Самана и там пробыли ночь.

В четверг одиннадцатого числа [раби' ал-авваля][162]162
  21 ноября 1398 г.


[Закрыть] обозы армии его величества достигли берега реки К. х. к. р.[163]163
  В тексте – *** – Ред.


[Закрыть]. Его величество, направившийся из Тухна в поход для уничтожения джиттанов, тоже прибыл к берегам [реки] К. х. к. р., что была неподалеку [от города] Самана, и присоединился к [названным] отрядам. В этом месте [его величество] изволил простоять четыре дня. В понедельник пятнадцатого числа [раби' ал-авваля][164]164
  25 ноября 1398 г.


[Закрыть] он двинулся оттуда и соизволил остановиться поблизости Пул-и Куйла[165]165
  В тексте – ***


[Закрыть]. Эмиры с войсками, отправившиеся в поход по левую и правую стороны, вроде Султан Махмуд-хана, принца Султан Хусайн-бахадура, Рустам-бахадура, Гийасаддин-тархана, принца Джаханшаха, Шайх Арслана, Хамзы Тагабука, эмира Мубашшира, Сунджик-бахадура и других, в этот день присоединились к могущественному, как небо, знамени его хаканского величества.

Во вторник шестнадцатого числа [раби' ал-авваля][166]166
  26 ноября 1398 г.


[Закрыть] выступили с этой остановки и, перейдя Пул-и Куйла, остановились по ту сторону моста. Обозы подходили дорогою на Ди-балбур. Управление ими лежало на обязанности эмира Шах Малика; в этот день они присоединились к августейшему кортежу. Мирозавоевательные знамена оставались на этом месте в течение одного-двух дней.

В четверг восемнадцатого числа [раби' ал-авваля][167]167
  28 ноября 1398 г.


[Закрыть], выступив от Пул-и Куйла и пройдя пять курухов пути /99/, остановились в Пул-и Бикран. В пятницу девятнадцатого числа [раби' ал-авваля],[168]168
  29 ноября 1398 г.


[Закрыть] выступив из пределов Пул-и Бикрана, достигли города Китиля[169]169
  Параллельно этому тексту, начиная со слов: “Во вторник девятого числа раби' ал-авваля...” (стр. 95 – 99), приведен соответствующий текст рукописи Низамаддина Шами.


[Закрыть]. Расстояние между Самана и городом Китил было в семнадцать курухов. Из Пул-и Куйла [его величество] послал всех эмиров левого фланга в защиту и окружение себя. На правом фланге – принц Пир Мухаммад-бахадур, принц Рустам-бахадур, принц Халил Султан-бахадур, принц Сулайман-шах-бахадур, эмир Шайх Нураддин-бахадур, принц Мизраб и Йадгар барлас и остальные эмиры; на левом фланге государя мира – Султан Махмуд [-хан], Султан Хусайн-бахадур[170]170
  В тексте *** (йахадур). – Ред.


[Закрыть], амирзада Джахан-шах-бахадур, эмир Шах Малик, Шайх Арслан, Шайх Мухаммад Ику Тимур, Сунджик-бахадур, в центре – десятитысячный отряд[171]171
  В тексте ***.


[Закрыть] сансыз[172]172
  Дословно (с тюркского) – 'бесчисленный'. Здесь, по-видимому, 'отборный'.


[Закрыть] и остальные туманы и эмиры войсковых частей, Аллахдад, брат Хаджи Сайфад-дина, 'Али Султан “таваджи”, распределив путь на протяжении двадцати курухов, что составит четыре фарсанга, – [все] направились на Дели.

В понедельник двадцать второго числа [раби' ал-авваля][173]173
  2 декабря 1398 г.


[Закрыть] достигли Кал'а-йи Асинди[174]174
  В тексте ***


[Закрыть]. От /100/ Китиля до Асинди было семнадцать курухов. Несчастье вцепилось в подол Асинди: [жители его] сожгли свои дома и, [все] разрушив, бежали в Дели. Население этих крепостей исповедывало веру магов [было огнепоклонниками, гебрами] и упорствовало [в своем] заблуждении, не принимая дарящей блага истинной веры. Победоносное войско [его величества] не увидело в той области никого из обитателей. Во вторник двадцать третьего числа упомянутого месяца, выступив из крепости Асинди и пройдя шесть курухов, достигли укрепления[175]175
  В тексте ***.


[Закрыть] Туглукпур. Жители этого укрепления – гебры, следовавшие учению о свете и мраке, об Йаздане [Ормузде] и Ахримане; добро они приписывали Йаздану [Ормузду], а совершающееся в мире зло – Ахриману. “Аллах вознесен над этим на великую высоту!”[176]176
  Перифраз коранского стиха. Коран, 27 (45).


[Закрыть]. Обитателей этого укрепления называли салун; все они убежали. Тотчас победоносные войска подожгли эту крепость и не оставили от нее никаких признаков.

В среду двадцать четвертого числа [раби' ал-авваля][177]177
  4 декабря 1398 г.


[Закрыть] достигли Банита [Панипата]. От Туглукпура до этого города было двенадцать /101/ курухов. Жители Банита обратились в бегство и попрятались по разным местам, [так что] в том месте никакого живого существа не нашли. Внутри крепости был амбар с пшеницей, вес которой превысил десять тысяч манов большого веса. [Его величество] соизволил подарить ее войскам и [своим] помощникам. Выступив из Банита двадцать пятого числа, прошли шесть курухов и остановились на берегах реки Банит.

В пятницу двадцать шестого числа [раби' ал-авваля][178]178
  6 декабря 1398 г.


[Закрыть] эмиры правого и левого фланга, соединившись, проверили латы, подвергли осмотру оружие и отправились [дальше]. Божественная помощь сопутствовала знаменам завоевателя мира, а небесное счастье было его путеводителем и проводником. В субботу двадцать седьмого числа последовал [высочайший] приказ, коему повинуется мир, чтобы эмиры правого крыла армии произвели нападение на местность до пункта Джаханнумай, где имеется сооружение покойного султана Фируз-шаха, в двух фарсангах от города Дели. Они подвергли атаке местность от селения Канхи Кирин[179]179
  В тексте ***


[Закрыть] до селения Джаханнумай, множество язычников ограбили, взяли в плен и убили. [После этого] они возвратились победоносные, поддерживаемые божественною помощью, отягченные добычей /102/ и радостные.

В понедельник двадцать девятого числа [месяца раби' ал-авваля][180]180
  9 декабря 1398 г.


[Закрыть] его величество из укрепления Карйа-йи Пилла переправился через реку Джаун и направился к крепости Луни, потому что в той местности были пастбища. В тот же день достигли крепости Луни. До этого к той крепости были посланы: эмир Джахан-шах, эмир Шах Малик и эмир Аллахдад. От тамошнего населения была скрыта красота ума и оно было лишено украшения рассудка, [поэтому] не пошло на мир и стало воевать. Когда равный достоинством небу стяг [его величества] бросил тень на эту область, один старец, направленный на истинный путь наставником разума, проявил отвращение к лицемеру боязни и воображения, вышел из крепости и оказал покорность. Другие из гебров и нукеров Маллу-хана, предпочитая приятным благам жизни нелюбимый образ смерти, преступили границы всякого предерзостного неповиновения. Когда подошел его величество [с главными силами], он приказал немедленно рыть подкопы [под крепость] и усилить военные действия. Прибытие высочайшего кортежа было во время полуденной молитвы, а во время последней молитвы [вечером] крепость была взята. Большая часть гебров внутри крепости /103/ сожгла своих жен, детей и дома. Его величество в ту ночь соизволил сделать остановку вне крепости.

Во вторник конца месяца [раби' ал-авваля][181]181
  10 декабря 1398 г.


[Закрыть] нукеры Маллу, находившиеся в той крепости и считавшиеся [его] неверующими рабами, были перебиты, население крепости было ограблено, за исключением сейидов, кои суть свет очей человечества и [верные] последователи Корана и сообщенного Аллахом закона. Крепость сожгли и разрушили.

В среду, в первый день месяца [раби' ал-ахира][182]182
  11 декабря 1398 г.


[Закрыть] его величество выехал из крепости Луни и отправился по берегу реки Джаун на Джаханнумай. Он разыскал броды через реку и к другой молитве вернулся обратно и изволил остановиться в лагере, потому что [войсковые] помещения и укрепленные пункты[183]183
  В тексте ***.


[Закрыть] были вблизи крепости. Этот день и следующий, четверг второго числа [раби' ал-ахира], он изволил стоять перед этой крепостью.

В первый день упомянутого месяца [рабй'ал-ахира] его величество отправил в набег на южную часть Дели эмира Сулайман-шах-бахадура и эмира Джахан-шах-бахадура. [Сам] его величество, сев на объезжающего мир коня, с отрядом около семисот сплошь закованных в латы всадников произвел осмотр [местности] до здания в Джаханнумае. Царственный образ действий [в этом направлении] долго продолжался, так что ни малейшая деталь из деталей, диктуемых предусмотрительностью [и осторожностью], не была упущена. Каждый государь, надевающий кольчугу предосторожности, бывает в безопасности от стрелы вражеского коварства, а тот, кто сеет семена беспечности, не собирает ничего, кроме плодов раскаяния[184]184
  Начиная со слов: “Из Пул-и Куйла” и т. д. (стр. 99 – 103), приведено параллельно извлечение из рукописи Низамаддина Шами. В нем обращает внимание одно разночтение: там, где у Гийасаддина 'Али говорится об избиении неверующих нукеров начальника крепости Луни, Маллу-хана, у Низамаддина Шами сказано, что “в последний день месяца рабй' ал авваля предали смерти начальника крепости” (стр. 102).


[Закрыть]. Когда здание Джаханнумай осветилось светозарным лучом знамени завоевателя мира и территория того усладительного места превратилась в розовый цветник благодаря сиянию мироукрасительной короны [его величества], то дух этого имени[185]185
  Джаханнумай – в переводе 'показывающий мир'. Находившееся в этом месте здание (а может быть, мавзолей) султана Фируз-шаха, очевидно, было связано с именем наиболее великого представителя делийских царей, Илтутмыш Фируз-шаха (607/1210 – 633/1236).


[Закрыть] и сущность сего названия, внешне соединенные с султаном Фируз-шахом, в этом наименовании обрели истинное божественное внушение; из потустороннего мира поступило указание в том смысле, что это здание вследствие присутствия целого мира в одном платье и целого войска в одном теле [эмира Тимура] будет показателем мира. Каждый счастливец, который с помощью творца [вселенной] достигнет территории могущества и величия сего бесподобного счастливого монарха и государя, равного которому нет [в мире], увидит всю вселенную в одном [его] дворце, просмотрит все творения мира в одной [его] личности и в течение одного часа узрит очами прозорливости все эпохи, образуемые вращением мира до конца жизни человека. Необходимо, чтобы никакой близорукий по взглядам человек не отнес смысла этого к неестественностям выражений и к гиперболам, ибо всевышний творец в преславном Коране /104/ свидетельствует, что Ибрахим, друг Аллаха, – да почиют над ним благословения всемилостивого! – имел общину истинного вероисповедания[186]186
  На стр. 104 текста к этому месту издателем сделано примечание: “1) Соч. XVI, 121”. Этот 121 стих из XVI суры Корана читается в русском переводе Саблукова так: “Авраам был имамом благоговейным перед богом [Аллахом], держащимся истинной веры; он не был многобожником”.


[Закрыть], и это сказано про одного человека на основании славы и благородства целого [его] народа!

Закончив обозрение [местности] Джаханнумай, [его величество] простер свою предусмотрительность до определения, где наиболее подходяще будет место битвы и в каком пункте будет лучше остановиться для сражения. Его величество присутствовал на стольких полях битв, что другие государи не видели и сотой части этого. Каким же образом от взора лучезарного солнца могли быть скрыты ошибки и искусство, место и остановка в каждом сражении?

Стихи

 
Не на его сад дует ветер ошибок [и]
Не на страницы его намерений садится пыль неудач.
 

Тем временем Маллу-хан, вышедши из крепости с отрядом около четырех тысяч всадников и пяти тысяч пехотинцев при двадцати семи слонах, приблизился [к победоносному войску]. Из победоносного войска на берегу реки Джаун стояли Сунджик-бахадур и Саййид Хваджа “мубашир” с отрядом около трехсот человек. [Неприятель] стал их обстреливать. С этой стороны Джаханнумая перешли два больших воинских отряда, зашли в тыл [врагам] и стремительным ветром обрушились на этих презренных; с первой же атаки последние повернули в направлении Дели[187]187
  Начиная со слов: “Тем временем ...” и т. д. до этого места (стр. 104), приведена параллельно выдержка такого же содержания из рукописи Британского музея.


[Закрыть] и, подобно буквам алфавита, рассыпались в разные стороны. Перед страхом многочисленного победоносного войска они нашли путь спасения в проходе бегства. Во время этого бегства один из боевых слонов упал и издох. Из этого факта здравый ум вывел заключение /105/, что последствием сего явится проявление знаков [божественной] милости; из указаний этого происшествия дальновидный ум познает, что конечные результаты счастья – все, что покажется наиболее прекрасным. Разумный человек, когда увидит признаки рассвета, он уже точно знает, что освещающее мир солнце хочет бросить на горизонты мира свой свет, а когда он наблюдает восход молодой луны, ему становится известно, что руководитель небес и предопределяющий ночь и день [Аллах] доведет ее до полнолуния, освещающего ночь. Проницательность ума от апрельского облака переносится к веселью садов [роскошной летней поры]; обоняние предвидения в веянии живительного зефира весны уже постигает запахи свежих розовых лепестков. Надо надеяться, что пока чудесный подол истины царствования будет незыблемым и прочным в своей основе, устои сего государства бесконечные годы будут незыблемы и постоянны.

Стихи

 
О боже, пока в мире есть красота,
У небес – движение, а у вселенной – незыблемость,
Сделай мир собственностью этого счастливого монарха,
А небо – другом сего завоевателя мира!