Текст книги "Ганнибал: борьба за власть в Средиземноморье"

Автор книги: Гейвин Бир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

По мере того как Карфаген выходил из неизвестности на арену истории, его земельные владения росли. Территория, прилегающая непосредственно к городу Карфагену, увеличивалась и составила всю северную часть современного государства Тунис; сюда же добавились береговые линии Ливии и Триполитании. На востоке пограничными городами считались Лептис Магна и Сабрата, на западе – земли нумидийцев, занимавших территорию современных Алжира и Марокко. Захваченные земли обрабатывались, но не карфагенянами, которые предпочитали заниматься торговлей, а обращенными в рабство берберами и другими невольниками.

Карта расположения финикийской колонии Гадес

К африканской родине карфагеняне добавили западные районы Сицилии и Сардинии, Балеарские острова, Мелиту (Мальту) и Коссиру (Пантеллаерию) – все эти районы когда-то были обжиты финикийцами, основателями Карфагена. Кроме того, имелись колонии в Испании – Гадес, Малака, Абдера; Кальпа – Гиблартар – также, вероятно, основанная финикийцами в Марокко – Танжер и Могадор.

Правление в Карфагене первоначально было монархическим, у власти находилась династия Магонидов. Но поражение карфагенского флота в 480 г. до н. э. в битве при Гимере у берегов Сицилии, победа греков над персами в том же году и упадок могущества этрусков вызвали к жизни как политические, так и религиозные изменения в Карфагене, что вообще было свойственно семитским государствам. Танит была объявлена верховным божеством, а монархию сменило некое подобие Римской республики. Как и в Риме консулы, в Карфагене стали избираться высшие магистраты – суффеты, появился свой сенат – Большой совет и Народное собрание. После попытки одного из полководцев – Малхуса – узурпировать власть в государстве был учрежден Совет судей по надзору за военными начальниками, которые теперь назначались Большим советом из собственного состава. Основу карфагенской армии составляли наемники – государство было достаточно богато, чтобы платить им, причем после выплаты оговоренных сумм от них можно было быстро избавиться. Исключение составлял так называемый Священный отряд, формируемый из карфагенской аристократии и напоминающий римских преторианцев.

Примерный план древнего Карфагена

По мере того как Карфаген накапливал богатства, он превращался в самый могущественный из финикийских городов на Западе; ни один город не мог сравниться с ним по мощи флота и размаху торговли. Однако прочие финикийские города не являлись собственностью Карфагена и сохраняли самостоятельность. Гражданами Карфагена являлись только свободные жители его собственных колоний. Прочие финикийские города имели свои правительства, чеканили свою монету и зависели от Карфагена постольку, поскольку не имели достаточного количества вооруженных сил для своей защиты. Таким образом, между городами финикийцев, разбросанными по Средиземноморью, не было политического единства, и в качестве единой силы они никогда не выступали. На подчиненных территориях, в Африке и Сардинии, карфагеняне собирали с населения дань, и недовольство покоренных народов позже вылилось в ряд восстаний.

Крепостная стена Карфагена. Реконструкция

В свое время Аристотель проанализировал государственное устройство Карфагена. Он отметил, что при занятии государственных должностей знатность имеет в Карфагене большее значение, чем личные способности человека, что вакантные места в коллегиальных органах заполняются путем кооптирования, время занятия должности практически не ограничено сроками; при этом в политической жизни процветает плюрализм. Аристотель указал на особенность, показавшуюся ему нелепой: при прочих равных условиях карфагеняне при распределении должностей отдают предпочтение тем кандидатам, которые наиболее богаты, т. к. считают, что именно богатые люди знают, как править страной, и имеют для этого достаточно свободного времени. При этом в государственном аппарате процветала коррупция: соискатели мест тратили деньги на подкупы, добиваясь должности, а добившись, стремились вернуть свои деньги и брали взятки, причем данное явление охватило все уровни государственного управления. Такое положение дел шокировало греков и римлян периода Республики, и Аристотель писал, что при правильном государственном устройстве следует предоставлять дело управления не богатым и знатным, а достойным, создавая им условия, в том числе и материальные, для руководства страной.

В основе религии Карфагена лежал культ Ваала, которого многократно проклял Ветхий Завет. Ваал был верховным, но не единственным божеством. И в Тире, и в Карфагене поклонялись Мелькарту; отзвуки имени бога звучали в таких распространенных именах, как Гамилькар и Бомилькар.

В роли ужасного божества выступил Молк, или Молох, в жертву которому приносили детей, сжигая их в огне. Практика жертвоприношений была широко распространена – исследователями открыты хранилища с сотнями глиняных сосудов, в которые складывали несгоревшие кости жертв. Подобные находки сделаны во многих поселениях карфагенян – и в Африке, и на Сардинии. Возможно, что слово Молк (Молох) не было именем бога, а обозначало сам ритуал жертвоприношения.

Единственным женским божеством в финикийском пантеоне была Ашторет, Астарта, или Танит (Тинит), как ее называли в Карфагене, где находился храм этой богини. В храме Танит хранилось множество урн с прахом жертв и велись подробные записи о жертвоприношениях детей. Кроме детей, богам в жертву приносили пищу, напитки, птиц и млекопитающих. На услуги жрецов, приносящих жертвы, были установлены тарифы: в Марселе был найден текст, в котором говорилось, что за обряд принесения в жертву быка жрецу следует заплатить десять серебряных монет; за обряд жертвоприношения для очищения от греха – триста фунтов мяса.

При погребении покойных карфагеняне клали в могилы некоторые предметы повседневного обихода: этот факт говорит о том, что они имели верования о посмертном существовании. Но с течением времени количество и качество вещей, которые клали в гробницы, снижалось; возможно, карфагеняне считали этот обычай пустой тратой денег.

Этруски и римляне

Полтысячелетия в Центральной Италии цвела высокоразвитая цивилизация загадочного народа – этрусков, которые заняли область южнее реки Арно и западнее Тибра, омываемую волнами Тирренского моря. Они настолько отличались от своих соседей, что их происхождение было загадкой и темой для споров на протяжении двух с половиной тысяч лет. Геродот, писавший свои труды в V в. до н. э., когда держава этрусков еще была могущественна, считал, что они пришли из Лидии, с территории Малой Азии; их гнал голод, и по морю они добрались до западного побережья Италии. Произошло это, по мнению Геродота, почти одновременно с падением Трои, т. е. в начале XI в. до н. э.

Известно, однако, что крупное вторжение киммерийских и скифских племен на территорию Малой Азии произошло позже, а именно в VIII в. до н. э.; оно вызвало массовые миграции народов с востока на запад, и, вероятно, именно тогда этруски пришли в Италию и принесли с собой цивилизацию восточного типа, которая отличала их от других народов Апеннинского полуострова. Финикийцы заняли Северную Африку и запад Сицилии, греки – восток Сицилии и юг Италии, а территория между Арно и Тибром оставалась свободной.

В этой части Италии, которая вошла в историю как Этрурия, а позже стала называться Тосканой, этруски основали двенадцать крупных городов. На юге области, занятой ими, находились города Тарквинии, Вейи и Фалерии – самые близкие к Риму города и Долгое время – его соперники, Цере – тоже близко к Риму (и впоследствии – его союзник), Вольсинии (вероятно, находился на месте современного Орвьето) на берегу озера Больсена. На севере – Ветулония (Колонна), Руселла (около современного Гроссето), оба – недалеко от побережья. В глубине полуострова располагались Волатерры (Вольтерра), Клузий (Куизи), Арреций (Ареццо), Кортона и Перузия (Перуджа). Кроме того, этруски построили морской порт Популонию, которая была колонией Волатерры и находилась напротив острова Ильва (Эльба).

Поселения этрусков быстро превратились в богатые, процветающие города с аристократическим правлением. Народ этрусков не создал единого государства – может быть, не хватило политического гения, а может, им была чужда идея централизации. Это привело к тому, что столетия спустя этруски были поглощены Римом. Но пока, расширяясь на юг и на север, они были силой, с которой приходилось считаться.

Осуществляя экспансию на юг, этруски прошли через Лаций, который, включая Рим, находился теперь под их контролем, и вступили на плодородную землю Кампании.

Италия и Сицилия VII–VI вв. до н. э.

Здесь в 598 г. до н. э. они основали город Вольтурны (старая Капуя), а также города Ацерру, Помпеи, Нуцерию Алфатерну (Ноцера), Нолу, Марсину (в Пестумском заливе), а также, вероятно, Саррент (Сорренто) и Салерн (Салерно) и другие города, местонахождение которых нам неизвестно, но мы располагаем монетами, которые были отчеканены в них; к ним относятся Урина, Белка, Велсу и Ирнти (все названия – типично этрускские).

В 520 г. до н. э. этруски сделали попытку захватить греческий город Кумы, но не добились успеха. Спустя двенадцать лет жители Кум, мстя за обиду, под командованием Аристодема разгромили этрусков в битве у Ариции и начали теснить их в Кампании, тем самым помогая римлянам и латинам выгнать их назад на север от Тибра. Эти события привели к изгнанию из Рима этрускских царей, которые до этого правили городом.

В 474 г. до н. э. тиран Сиракуз Гиерон I сломил морскую мощь этрусков, разгромив их флот в битве у Кум. Гиерон занял остров Исхию, и этруски Тосканы теперь с трудом поддерживала связь со своими владениями в Кампании – пути по суше и по морю заняли враги. В 424 г. до н. э. самниты захватили Капую, в 420 г. до н. э. сабиняне заняли Кумы. Территория Кампании оказалась в руках народа осков. Таким образом, наследство этрусков в Кампании поделили оски, самниты и греки – задолго до того, как на них самих легла тяжелая рука Рима.

Не более успешной была и экспансия этрусков на север, которую они начали около 525 г. до н. э. Пройдя через Апеннины в Умбрию, они основали (или захватили) города Фельсина (Болонья), Марзаботто, Аримин (Римини) и Равенну и вступили в долину По. Западную часть этой плодородной долины населяли лигуры, восточную – венеты. Этруски выгнали их и основали города Мельпум (Милан), Парму, Мутину (Модена) и Спину в устье По, а также Адрию, по имени которой сейчас называется Адриатическое море.

Этрускские города в долине По были вскоре захвачены галлами, которые пришли из-за Альп в V–IV вв. до н. э. Они захватили Мелпум в 396 г. до н. э. и назвали его Медиолан, а этрусков прогнали. Пришедшие галлы относились к пяти племенам, и впоследствии римлянам пришлось иметь с ними дело. Инсубры обосновались в местности, позднее получившей имя Ломбардия, с центром в Медиолане; ценоманы осели в Бергаме, Брешии, Кремоне, Мантуе и Вероне; бойи – в Фельсине, которую они назвали Болонией (Болонья); лингоны – в прибрежных областях Адриатики между Аримином и РаЬенной; сеноны, пришедшие последними – между Равенной и городом Сена Галльская. Так север Италии превратился в Цизальпинскую Галлию. Так сложились условия, сыгравшие важную роль в стратегических планах Ганнибала.

Под давлением всех этих врагов – как в Кампании, так и в долине По – этруски постепенно сдавали позиции. Их звезда начала клониться к закату, но сил у них еще было достаточно, чтобы сопротивляться и доставлять неприятности Риму в течение многих лет. Теперь пора обратить внимание на самих римлян.

Та часть индоевропейцев, которых мы называем италиками, пришла в Италию с севера, через Альпы. Они представляли собой множество племен, которые постепенно объединились в более устойчивые, крупные племенные союзы. Племя латинов осело на открытой местности южнее Тибра в его нижнем течении; оно дало название местности – Лаций. Латины представляли не всех италиков: оско-умбрийская группа представляла целый конгломерат племен, говоривших на разных диалектах. К оскам относились сабины, жившие в горах на границах Лация, самниты, населявшие холмистый Абрузий (который тогда назывался Самнием) и другие племена, расселявшиеся по Бруттий, Луканию и Апулию – носок, подошву и пятку итальянского «сапога».

Так случилось, что, когда этруски пришли в Тоскану, там жили умбры, а когда греки основали колонии на юге Италии, то там, в Бруттии, Лукании и Апулии, жили оски. Исключение составляла только одна область – самый краешек пятки «сапога», рядом с городом Узентум (Удженто). Там жили мессалы; до нас дошли надписи на их языке, которые показывают, что хотя они и были индоевропейцами, однако являлись не италиками, а иллирийцами, как и обитатели восточного побережья Адриатики, где сейчас расположена Хорватия. Как они оказались в Италии – неизвестно; очевидно какая-то неведомая волна переселений занесла их на Апеннины.

Название «Италия» происходит, скорее всего, от оскского vitelin, что означает «страна телят»; первоначально так называли область Бруттий – носок «сапога». Это слово (латинское uitellus, италийское vitello) стало позднее обозначать всю страну, расположенную на Апеннинском полуострове.

Несомненно, большое значение для судеб Рима имело то обстоятельство, что в Лации не оказалось воинственных пришельцев – быть может, потому что на побережье в районе устья Тибра не было удобных бухт, и латины могли обживаться относительно спокойно, в то время как умбров теснили этруски, а осков – греки.

Италийцы были грубы и примитивны, и латины не составляли исключения; это видно по их убогим хижинам периода бронзового века, раскопанным на Палатинском холме в Риме, которые датируются VIII в. до н. э. Как раз на этот век падает традиционная дата основания Рима – 753 г. до н. э.

Есть два рассказа об основании Рима: один – легендарный, другой – исторический, основанный на данных науки. Согласно легенде, жил некогда в Нации царь, дочь которого, Лавиния, вышла замуж за чужестранца, Энея, сына Венеры (Афродиты) и Анхиза, спасшегося из захваченной греками Трои. После долгого и опасного плавания по морю Эней с товарищами приплыл в Карфаген, где чуть не попался в любовные сети Дидоны; но судьба влекла его к берегам Италии, где он должен был стать основателем великой державы. Покинув Дидону, он приплыл в Лаций, женился на Лавинии и построил город, которому в честь жены дал название Лавиниум.

Сын Энея Асканий покинул Лавиниум и основал свой собственный город Альба Лонга в Альбанских горах. После него правили двенадцать царей – его потомки, из которых последний, Прокул, умирая, оставил двух сыновей – Нумитора и Амулия. Нумитор стал царем, но завистливый Амулий сверг его, захватил трон, убил единственного сына Нумитора и принудил его дочь, Рею Сильвию, стать весталкой, чтобы она никогда не смогла выйти замуж. Но бог Марс полюбил Рею Сильвию, и она родила двух сыновей, которых Амулий приказал бросить в Тибр. Корзина с детьми поплыла по волнам, но началось половодье, и она зацепилась за ветви фигового дерева у подножья Палатинского холма, где река делала изгиб. Половодье пошло на убыль, и корзина оказалась на склоне холма, где ее нашла волчица, привлеченная плачем детей. Волчица накормила детей своим молоком, а вскоре их нашел пастух Фаустул, который отнес их к себе домой и отдал на воспитание жене, Акке Ларенции. Детей назвали Ромул и Рем.

Когда близнецы выросли и узнали правду о своем происхождении, они с друзьями напали на Альба Лонгу, убили Амулия и вновь возвели на престол своего деда, Нумитора. Затем они пожелали основать новый город, но между ними вспыхнула ссора. Ромул хотел строить город на Палатинском холме, где они с братом были найдены, а Рем – на Аветинском; кроме того, Рем хотел назвать город своим именем. Братья решили устроить гадание по полету птиц, и Рем с Аветина увидел шесть ястребов, а Ромул с Палатина – двенадцать. Таким образом, Ромул выиграл спор и принес жертвы богам. Потом он запряг в плуг быка и телку – символы силы и плодовитости – и провел борозду вокруг Палатина, который обозначил границы будущего города (этрускский обычай). Рем в насмешку перепрыгнул через борозду, что было непростительным оскорблением бога Термина, и Ромул убил Рема. Ромул назвал город Римом; традиционно датой основания считается 21 апреля 753 г. до н. э. – праздник богини Палы, покровительницы пастухов Лация. Известный Марк Теренций Варрон позже высчитал, что город был основан на третий год шестой Олимпиады по греческому календарю, введенному Тимеем из Таормины; первая Олимпиада состоялась в 776 г. до н. э.

Из всей этой занимательной чепухи можно все-таки сделать выводы о том, что латины занимались скотоводством и земледелием, приносили жертвы богам, располагали какими-то вооруженными силами, верили в предназначение, уважали силу и плодовитость и очень уважали собственность, что необходимо для соблюдения закона и порядка. Утверждение о том, что они происходят от Марса и Венеры, вероятно, очень льстило их чувству собственной значимости.

Историческая версия основания Рима не менее интересна. Она начинается с латинов, которые предпочитали строить свои поселения на возвышенностях – может быть, по соображениям обороноспособности города, а может быть, чтобы обезопасить себя от малярии – болотной лихорадки, которая и тогда, и много лет спустя свирепствовала на болотистых, еще не осушенных берегах Тибра. Именно на горе они построили Альба Лонгу, которая быстро стала центром федерации латинских городов. Это объединение ежегодно проводило общий праздник, принося общую жертву богам в Альбанских горах, где находился храм Юпитера – покровителя всех латинов. Среди прочих в объединение городов входили Ариция, Тускул (рядом с Фраскати), Пренесте (Палестрина) и Тибур (Тиволи).

Кто-то у латинов обратил внимание на семь холмов, исключительно удачно расположенных над Тибром таким образом, что с них просматривается вся прилегающая местность, и основал первые несколько населенных пунктов. Вначале их жителей объединяли только общие верования, но позже, в VIII в. до н. э., когда этруски двинулись на юг, через Тибр и территорию Лация, три общины – римлян, сабинян и этрусков – объединились в одну, которую они называли civitas, и это был момент рождения государства Рим.

Значение Рима возрастало не только за счет его стратегического положения как крепости, но и в связи с экономическими преимуществами его географического расположения – между морем и центром полуострова, у удобных переправ через Тибр. Самый старый мост был построен только из дерева, без единого железного гвоздя или скобы – так, чтобы его можно было легко и быстро разрушить.

Ясно, что этруски внесли важный вклад в формирование обычаев, государственного строя и языка римлян. Самая старая надпись, найденная на территории Рима под церковью св. Омобоно, датируется VII в. до н. э. и представляет собой всего лишь фрагмент, вернее, последнюю часть какого-то слова – uqnus, но можно с уверенностью сказать, что это окончание – типично этрускское.

Многие изобретения и нововведения, приписываемые обычно римлянам, были заимствованы ими у этрусков – сводчатая арка, дренажные канавы, прямоугольная планировка городов. Так называемые римские цифры являются этрускскими; этруски ввели фасции[3]3
  Пучок прутьев, связанных кожаным ремнем, с воткнутым в него топором. – Прим. ред.


[Закрыть] и топор с двойным лезвием как символ законной власти, орлов – как знамена в войсках, выложенное слоновой костью церемониальное кресло и пурпурную тогу – как атрибуты правителей; они первыми построили амфитеатры, с них началось проведение гладиаторских боев и празднование триумфов. Слово «актер» – этрускского происхождения, и они же ввели обычай, сохранившийся до наших дней, давать человеку личное имя и фамилию. Древнейшие римские фамилии происходили от названия родов, и среди них значились Эмилии, Корнелии, Фабии, Горации, Юлии, звучащие на протяжении всей римской истории.

Древнейшими правителями Рима были цари; первые из них, вероятно, являются личностями легендарными, но трое последних – Тарквиний Древний, Сервий Туллий и Тарквиний Гордый – скорее всего, действительно жили и правили, причем были этрусками. Тарквиний Древний осушил болото, находившееся между Палатином и соседним холмом, построив большой дренажный ров, выходящий в Тибр; на осушенном месте был построен Форум. Он также построил храм Юпитера на этом соседнем холме, и во время земляных работ на нем была найдена голова некого Олуса, от слов caput oli, т. е. «голова Олуса», образовалось название холма – Капитолий, или Капитолийский холм.

Рассказ Вергилия о прибытии Энея из Малой Азии исследователи рассматривают как красивый миф, придуманный в интересах римской имперской пропаганды. Но не Вергилий запустил эту легенду в оборот. Стесихор, греческий поэт из города Гимера, что на Сицилии, в VII в. до н. э. придумал сказку о том, что из Трои Эней приплыл на Сицилию. Гелланик из Мити-лены, современник Геродота (V в. до н. э.), «заставил» троянцев добраться уже до Италии. В следующем веке Тимей из Таормины первым из писателей назвал Энея основателем Рима. В III в. до н. э. эта версия уже была расхожей, и жители греческой области Акарнания (на западном побережье балкан) умоляли римлян о помощи на том основании, что их предки были единственными из греков, не принимавшими участия в осаде Трои. Жившие в том же веке историк Фабий Пиктор и поэты Невий и Энний не видели в этой легенде ничего надуманного.

Учитывая, что Эней прибыл якобы из Малой Азии, а этруски определенно пришли оттуда, можно сказать, что поэма Вергилия и труды его предшественников стала примером отражения в литературе и преданиях исторического факта, а именно – малоазиатского происхождения народа этрусков. Этот факт проливает свет на роль, сыгранную этрусками в ранней истории Рима, и объясняет многие исторические явления, такие, например, как Троянские игры, которые Эней учредил в память о своем отце, Анхисе, после его кончины. Римляне проводили эти игры, не подозревая о том, что Эней до того, как став римским героем, был героем этрусков, и это подтверждается статуэткой, найденной в Вейях – Эней несет на руках своего престарелого отца, прикрывая его щитом.

Прежде чем расстаться с Вергилием и его «Энеидой», необходимо отметить следующее. Вдохновленный обещанием Юпитера, что он станет основателем Рима, но преследуемый ненавистью Юноны (Эней был сыном Венеры, а именно ей Парис отдал золотое яблоко, на котором было написано: «Прекраснейшей»), Эней скитался по морям, побывал во Фракии, на Крите, Сицилии и наконец прибыл в Карфаген. Здесь его ожидали новые опасности: Юнона потопила все его корабли и задумала оставить его в Карфагене, используя самые крепкие сети – сети любви. Она была вынуждена прибегнуть к помощи своей соперницы – Венеры, чтобы заставить Дидону полюбить Энея. Этой уловкой Юнона хотела предотвратить основание Рима. Дидона и Эней полюбили друг друга, но Эней помнил о своем высоком предназначении, и, несмотря на все ухищрения Дидоны и ее сестры, Анны, он решил покинуть Карфаген и вновь отправиться в путь. Любовь Дидоны к Энею сменилась ненавистью. Она приказала Анне сложить погребальный костер и водрузить на него свое брачное ложе, всю одежду и вещи Энея, которые он оставил у Дидоны. Анна решила, что Дидона хочет сжечь все это, но Дидона сама взошла на костер и произнесла проклятие в адрес Энея и всех его потомков: «Отныне, финикийцы, в память обо мне вы должны преследовать всех его потомков и досаждать им; никогда не будет дружбы и понимания между вами и его народом. Из моего пепла восстанет Мститель, который будет разить этих выходцев из Трои мечом и огнем. И будет эта вражда длиться вечно». Произнеся это пророчество, она бросилась на меч Энея и убила себя. Через этот эпизод Вергилий ввел в поэму Ганнибала, не называя его имени.

В поэме имя Энея постоянно сопровождается эпитетом «благочестивый», и это подводит нас к теме о религии Рима. Как и все, что касается римлян, их верования носили практический и прозаический характер – конечно, в той степени, в какой могут быть прозаическими суеверия. Мышление римлян было столь же предметно, сколь сурова была их мораль. Они не воспринимали абстрактного; идеалистическая теология была им чужда. Божества для них были силами, которые охраняют семью, защищают государство, обеспечивают хороший урожай и приплод скота и вообще надзирают за всем многообразием повседневной жизни. Религия римлян – яркий пример политеизма (многобожия): они с готовностью воспринимали культ многих «иностранных» богов, в частности этрускских и греческих.

Некоторые боги Рима были «общественными», связанными с государственной жизнью, другие – «домашними»; последние присматривали за семьей, опекали ее и отдельных членов. Низшими божествами были так называемые «крестьянские» боги, которые покровительствовали простолюдинам, занятым в сельском хозяйстве. К ним относился Янус, бог дверей и проходов и вообще всего, что открывается и закрывается; соответственно, он считался покровителем всех вещей, явлений и событий, которые имеют начало и конец. Ему были посвящены первый день каждого месяца и первый месяц года – январь. Его изображали с двумя лицами – одно смотрит в будущее, другое – в прошлое. Существовал храм Януса, двери которого были открыты в период войны и закрыты во дни мира. За 720 лет римляне закрывали эти двери всего три раза. Кроме Януса, к «крестьянским» богам относился Сильван – очень популярный бог лесов и полей, который присматривает за стадами, пастбищами, помогает крестьянам, пастухам и хранит сельские жилища.

К домашним богам относились гении, охраняющие каждого отдельного человека от колыбели до могилы.

Все многочисленные боги имели свои дни, в которые происходило отправление их культа, причем ритуалы соблюдались с величайшей точностью. Малейшее упущение в традиционной церемонии приводило к тому, что ритуал начинали заново.

Отправление культа состояло в основном из принесения в жертву богам продуктов труда крестьян – хлеба, молока и вина, либо животных – свиней, овец, быков. Высшим богам, таким как Юпитер, в жертву приносили белых животных, низшим – например, Термину – черных; рога животных покрывали позолотой, а тело украшали гирляндами и венками. Специальные жертвы приносились в дни бедствий – это часто случалось во время войны с Ганнибалом. Большое значение придавалось гаданию по внутренностям животных и толкованию предзнаменований – обычай, заимствованный у этрусков, а также интерпретации пророчеств из книги кумской Сивиллы, которую царь Тарквиний получил якобы из рук самой пророчицы. Толкованием книги кумской Сивиллы занимались специально назначенные жрецы. К книге пророчеств, как и к советам Дельфийского оракула, часто прибегали в период борьбы против Ганнибала.

Римляне верили в бессмертие души, но придерживались мнения, что божественное правосудие вершится в земной жизни, поэтому не придавали значения вопросу о существовании рая и ада… Признавая бесспорность посмертного существования, они предпочитали воспитывать своих детей таким образом, чтобы они могли наилучшим образом проявить себя в земной общественной и частной жизни, и твердую нравственность предпочитали рассуждениям о мифологии. Главным в человеке они считали чувство долга и уважение к власти.