Текст книги "Якудза из клана Кимура-кай (СИ)"
Автор книги: Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
А убедить Рюичи пожертвовать мотоцикл в фонд помощи голодающим детям Африки мне вряд ли удастся.
Поэтому сегодняшней ночью я отправляюсь на разведку, а Масахиро нужен мне, чтобы кто-то был на подхвате. На шухере. На случай, если в нашем тихом районе появится полиция или байкеры на мотоциклах без глушителей.
Остаток дня я провёл дома, мастерил себе спортивный уголок. По очереди вернулись мать, сестра и отец, но никто из них, к счастью, не лез с расспросами и не отвлекал. Я только вышел к ужину, посидеть за общим столом, и на вопрос об устройстве на работу в «Одзава Консалтинг» отбрехался нескладным враньём про испытательный срок, попросил у отца немного на карманные расходы, а затем вернулся в свою комнату.
Не поверили, это было видно по лицам, но в такую чушь никто бы не поверил. Ничего, скоро, надеюсь, начнутся настоящие дела, которые будут приносить уже реальные деньги. Размениваться на мелочи я не собирался.
А ровно к десяти вечера ко мне пришёл Масахиро. Я объявил, что ухожу прогуляться, поймал обеспокоенный взгляд матери и настороженный – отца, а затем выскочил на улицу, сразу же натягивая капюшон старой спортивной куртки. Пора приниматься за дело.
Глава 5
– Куда мы идём-то вообще? – спросил Масахиро, стоило нам только отойти от моего дома.
– Да так, кости размять, – сказал я.
– Да не гони, я же вижу, – фыркнул друг. – Вырядился, как… Не знаю.
– Как обычный ночной спортсмен, – подсказал я. – Знаешь же, где Ватанабэ живёт?
– Знаю, конечно, – сказал он.
– Вот, туда и пойдём, – сказал я.
Масахиро поёжился и сунул руки в карманы.
– Что делать-то собрался? – спросил он спустя минуту молчаливой ходьбы.
Я не ответил. Нет, Масахиро определённо свой парень, но некоторые подробности ему лучше не знать.
– Понятно, что мстить, – сказал он. – Да только он же дзюдоист. И банда постоянно с ним, и вообще…
– Да хоть теннисист, – буркнул я. – Поглядеть идём. Разведать.
– А, понял, – коротко ответил Масахиро.
Шагали быстро, благо, до дома Ватанабэ идти было не так уж далеко, всего пару кварталов. Фонари выхватывали из темноты лишь небольшие куски, да и светили не все из них, так что ночной Кита-Сэндзю вселял довольно тревожное ощущение. Но не настолько, чтобы напугать того, кто гулял по ночному Уралмашу, будучи там абсолютно чужим.
А здесь мы с Масахиро местные. Запоздалые прохожие, возвращающиеся по домам, сами нас избегали, переходя на другую сторону улицы. Несколько раз встретились пьяные, бредущие к своим берлогам, один раз повстречались незнакомые молодые ребята. Этим я просто кивнул в знак приветствия, и всё обошлось, они ответили тем же самым.
В любой момент я ожидал услышать рёв мотоциклов, и это значило бы, что «Машиноголовые» выехали на свои еженощные покатушки. Но пока что всё было тихо. Обычные звуки ночного города, ничего больше.
Семья Ватанабэ проживала в собственном доме, за высоким кованым забором, который, впрочем, нёс скорее декоративную функцию. Перелезть его не составит труда, и тогда я окажусь в саду. Непосредственно дом, двухэтажный, с пристроенным гаражом на две машины, меня интересовал мало. Вопрос только в том, насколько это всё охраняется. Япония – страна безопасная и мирная, так что крупным бизнесменам, а отец Ватанабэ наверняка именно таким и был, охрана требовалась только в самых редких случаях.
Мы с Масахиро прошлись вдоль забора, изображая из себя самых обычных прохожих. В окне второго этажа горел свет, все остальные огни были погашены, разве что над крыльцом красным светодиодом мигал огонёк включенной сигнализации.
– Что дальше? – спросил Масахиро.
– Подождём, – сказал я. – Отойдём только немного. Вон туда, чтобы под окнами не мелькать.
Отошли. Остановились через дорогу, чуть поодаль, но так, чтобы видно было и свет в окне, и ворота гаража. Рюичи наверняка скоро отправится на покатушки. Вот и поглядим, какие у нас есть варианты.
– Знаешь, где они собираются? – спросил я.
Хотелось закурить, и я не совсем понимал, психологическое это, от нервного ожидания, или же Кадзуки хватило одной сигареты, чтобы подсесть на никотин. К счастью, ни у меня, ни у Масахиро сигарет не было.
– Не-а, – помотал головой Масахиро. – Они же на своих байках то там, то сям гоняют.
– Всё равно должны быть места, – хмыкнул я. – Постоять, поболтать, новости обсудить. Заправка, может, парковка. Или забегаловка какая.
– Не знаю, – пожал плечами друг.
Вот это неплохо было бы узнать. Правда, мне всё равно никто ничего не расскажет. Даже общаться не станут.
– О, свет погас, – Масахиро ткнул пальцем в сторону дома, и я едва сдержал желание шлёпнуть его по руке.
– Пальцами не тыкай, – проворчал я. – Сейчас, значит, либо спать ляжет, либо выйдет.
Масахиро на замечание, кажется, обиделся, но быстро успокоился.
Через несколько минут ворота гаража поехали вверх, внутри громко зарычал двигатель мотоцикла. Рюичи вывел свою тарахтящую «Ямаху» наружу, вернулся, чтобы закрыть ворота. Нас он пока не заметил, мы стояли в тени. Байк, по сути, остался без присмотра, на несколько секунд, но этого было бы достаточно, если бы я стоял ближе метров этак на пятнадцать. Можно было бы просто запрыгнуть в седло и помчаться в сторону доков.
Похоже, у меня наклёвывается новый вариант действий. Но провернуть всё сегодня уже не получится, Рюичи вышел, поправил причёску, сел на мотоцикл, любовно погладил его по бензобаку, словно верного коня. А потом неторопливо поехал вниз по улице. Мы с Масахиро проводили его взглядами.
– Так, что теперь? – спросил Масахиро.
Рокот двигателя было слышно за версту, так что мы просто пошли на звук вслед за Рюичи. Было бы неплохо разжиться собственным транспортом, хотя бы велосипедом. Ходить везде пешком как-то утомительно, особенно в Токио.
– Теперь свободное время, – ответил я.
– Только не говори, что ты его до утра ждать собрался, – вздохнул Масахиро.
Признаться, такая мысль у меня была. Но я её благополучно отбросил. Мало того, что Рюичи может вернуться под утро, так он ещё может вернуться не один, а с компанией, и вся затея потеряет смысл.
– Нет, – сказал я. – Пройдёмся пока.
Вскоре к одинокому голосу «Ямахи» Рюичи присоединились ещё несколько голосов, столь же громкие и назойливые. Я понял, что звуки ведут нас к той самой парковке, где я получил по голове. Похоже, там босодзоку и тусили.
Масахиро это вскоре тоже понял.
– Может, ну их нафиг? По домам? – спросил он.
– Чего так? – хмыкнул я.
– Ну… Где мы и где они, – поморщился друг. – Да и что ты с ними делать будешь? Они же опять толпой…
– Вряд ли, – сказал я. – Пошли, не бзди. Нормально всё будет. Сегодня обойдёмся без драки. Просто посмотрим, сколько их там тусит. Даже подходить не будем.
– Ну ладно… – подчинился Масахиро.
Он вообще был скорее ведомым, чем ведущим, так что на лидерство не претендовал и со мной особо не спорил. Кадзуки сказал «надо» – Масахиро ответил «есть». Так было и раньше, до моего появления. Просто идеи и предложения прежнего Кадзуки не были столь опасными для пары друзей.
Предложение пойти на ту парковку, впрочем, не было опасным. Ни для меня, ни для Масахиро.
Миновав ещё пару кварталов, мы вышли к нужному месту, и босодзоку были там. Мотоциклы, громко тарахтящие на холостом ходу, выстроены кругом, а их владельцы сидят с пивом в руках и общаются. Взрывы смеха и крики доносились чуть ли не до соседнего квартала. Шумная молодёжь, похоже, везде одинаковая.
Были среди них и девицы, размалёванные так, что слой штукатурки надо будет счищать лопатой, в коротких юбочках, сетчатых чулках и джинсовках. Обнимали своих возлюбленных, одетых поскромнее, в кожаные куртки или спортивные костюмы. Крашеного Рюичи было видно издалека, он восседал на своей «Ямахе», в центре компании. Рядом с ним, на заднем сиденье, сидела, по всей видимости, Нанако. При её виде в душе что-то шевельнулось, но это были определённо не мои эмоции. К ней был неравнодушен Кадзуки.
– Давай уйдём, – шепнул Масахиро. – Пока нас не заметили.
Байкеров на парковке было семеро, не считая девчонок, и для двоих соотношение сил, прямо скажем, такое себе. Если будет драка. Я ведь даже оружием не озаботился, а у них, как минимум, есть с собой цепи. Нет, драка сегодня в мои планы не входила. Лучше вообще не показываться им на глаза.
– Я не собираюсь с ними драться, – поморщился я. – Поговорить вот можно, но не хотелось бы.
– Думаешь, они станут разговаривать? – резонно спросил Масахиро.
Мы шли вдоль заборчика из сетки-рабицы, за которым и находилась парковка, всё ещё изображая из себя обычных прохожих. Но я успел заметить, что один из байкеров, парень с белой повязкой поперёк лба, как у камикадзе, повернул голову в нашу сторону и пристально за нами следит.
– Эй! – крикнул он.
– Ну всё, приехали… – пробормотал Масахиро.
– Не вешать нос, – приказал я. – Прорвёмся.
– Эй! Вы, двое! – крикнул он снова. – Я с вами разговариваю!
Теперь на нас смотрели уже все босодзоку без исключения. Я знал этот оклик, сейчас за ним последует какая-нибудь невинная просьба вроде «купи кирпич», а закончится всё крайне нехорошо. Для нас. Может, затея отправиться следом за Рюичи была не такой уж разумной.
И теперь есть два выхода, спешно рвать когти (от мотоциклистов, ха-ха), либо пытаться разрулить всё словесно. Что тоже непросто, учитывая мои прошлые попытки общения с «Машиноголовыми».
За себя я не переживал, даже если снова получу по голове, меня это не остановит. А вот Масахиро пока к таким приключениям точно не готов. И всё же он завернул на парковку вслед за мной, хотя чуть ли не дрожал от страха. Он собрал в кулак всё своё мужество, преодолевая страх, и за это я его уважал.
– Это наш район! Какого хера вы тут ходите⁈ – крикнул нам другой босодзоку, стриженый под горшок низкорослый уродец в куртке лётчика.
– Мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл, – громко произнёс я от самого входа на парковку.
«Терминатор 2» прогремел совсем недавно и до сих пор шёл в кинотеатрах.
– Ты забыл сказать «пожалуйста», – осклабился третий байкер.
Все до единого расхохотались.
Только крашеный в блондина Рюичи пока хранил молчание, разглядывая меня издалека. Пытался узнать, кто это припёрся в куртке с капюшоном, и вскоре у него получится.
– Кимура Кадзуки-кун, – манерно произнёс он, поднимаясь с мотоцикла. – Пришёл за добавкой?
Нанако схватила его за локоть, пытаясь удержать на месте, но Рюичи аккуратно расцепил её пальцы.
Смех мгновенно затих. Остальные байкеры тоже начали вставать с мотоциклов, почуяв, что ветер переменился.
– Мимо шёл, – сказал я. – Вы сами позвали, вообще-то.
Пожалуй, пора сматываться. Героическое противостояние банде босодзоку сегодня в моё расписание не входило. Мы с Масахиро по-прежнему стояли у въезда на парковку, приближаться к байкерам я не собирался. Друг стоял напряжённый, как сжатая пружина, бледный, хмурый.
– Потому что это наш район! – выкрикнул парень с белой повязкой.
– Тише, Сато, – поморщился Рюичи.
– Рюичи, они мимо шли, – протянула Нанако. – Я видела.
– Кадзуки снова за тобой таскается, – поморщился Рюичи. – Необучаемый идиот.
Я скользнул по девчонке равнодушным взглядом. Симпатичная, но ничего такого, что заставило бы потерять голову. Чересчур яркий макияж мешал адекватно оценить её внешность, вполне возможно, что за ним скрывается натуральный крокодил. Зато длинные ножки она ничуть не скрывала, наоборот, демонстрировала во всей красе.
– Что-то я не припомню, чтобы кто-то таскался за девчонкой на пару с другом, – сказал я. – Мы просто идём мимо, Рюичи. Мы тоже местные, знаешь ли.
Крашеный хмыкнул, сложив руки на груди. Краем глаза я заметил, как один из байкеров спустил из рукава цепь, обмотанную изолентой. Нет, нам точно пора.
– Бывай, Рюичи, до встречи, – сказал я. – Пошли, Масахиро.
– И чтоб я больше тебя тут не видел! – крикнул напоследок крашеный.
Ничего, и на нашей улице будет праздник. Завтра.
Преследовать нас байкеры не стали, и мы спешно отправились прочь. Только когда мы завернули за угол, Масахиро чуть расслабился и выдохнул, утирая выступивший пот, хотя ночь была довольно зябкая.
– Я думал, нам конец, – пробормотал он.
– Нет. Это просто шпана, – поморщился я. – Ничего бы они нам не сделали.
– Тебя же они разукрасили. Вон, до сих пор… – возразил Масахиро.
– Это херня, – сказал я.
Масахиро поёжился. Он так не считал.
– Ты изменился, – сказал он.
– Надеюсь, в лучшую сторону, – ухмыльнулся я.
Вместо ответа друг пожал плечами, и мы молча пошли в сторону дома. Сам он жил неподалёку, чуть ближе к станции, чем я. Попрощались на перекрёстке, разошлись каждый в свою сторону, договорившись, что я загляну завтра в лапшичную.
Возвращаться домой пока не хотелось. Время ещё не слишком позднее, а изучить ареал обитания всё-таки нужно. Это, конечно, не район Кабуки-тё, но кое-какая ночная жизнь была и здесь, так что я пошёл к железнодорожной станции. Бары и круглосуточные магазинчики находились именно там, чуть в стороне от жилых кварталов.
Жаль, денег у меня немного, всего пара тысяч йен, которые мне с большой неохотой выдал Кимура-сан. На мелкие расходы, с жирным намёком на то, что мне пора бы начать зарабатывать самому.
У станции Кита-Сэндзю хотя бы уличные фонари горели исправно, но гораздо больше света давали неоновые вывески и витрины, зазывающие ночных бродяг потратить свои кровно заработанные йены на видеопрокат, стаканчик тёплого сакэ или жетоны пачинко. Туда я и отправился.
Народа здесь было на удивление много, но я быстро понял, почему. Пятница, окончание рабочей недели.
Я неторопливо шёл, сунув руки в карманы, и разглядывал вывески. Бар, ещё один бар, лав-отель, идзакая, салон пачинко, круглосуточный магазин, караоке. Многие окна и двери, впрочем, были закрыты рольставнями, далеко не все местные заведения работали ночью.
Глазел я не только на местную бетонно-неоновую архитектуру, но и на людей. Были тут и празднующие грядущие выходные саларимены (странно, что отец не здесь, а дома), и подозрительного вида молодые люди, и гопники-чинпира, и девицы облегчённого поведения в боевом раскрасе, и побитые жизнью бичи, стреляющие мелочь у прохожих. Отчего-то именно здесь я чувствовал себя как дома.
В голову невольно лезли мысли о том, сколько можно заработать с крышевания одной такой улицы. Положим, одно заведение платит около тридцати кусков ежемесячно, десять заведений – уже триста штук, средняя зарплата обычного работяги, на консервном заводе мне предлагали в два раза меньше. За то, чтобы обойти раз в месяц владельцев бизнеса, поулыбаться многозначительно и забрать у них конвертик.
Чтобы не было проблем. Большую часть которых создавали сами крышеватели.
А ведь и кроме крыши можно и другим бизнесом заняться. Не вполне законным, но тоже прибыльным. Можно вообще одним из первых раскопать золотую жилу и начать возить всяческий автохлам во Владивосток. Битые тачки, распилы и прочее никому здесь не нужное дерьмо там с руками оторвут, перепродадут сами и ещё даже наварятся на этом. Но за такое браться пока рано. Нужен капитал, нужны связи. Со вчерашним школьником работать никто не будет.
Я зашёл в круглосуточный магазинчик, долго сомневался, покупать сигареты или нет. В итоге не удержался от соблазна и взял пачку «Лаки Страйка» и бензиновую зажигалку. Некрасивая девица с огромными тёмными кругами под глазами буркнула что-то неразборчивое, отсчитала сдачу, и я поморщился, глядя на эту мелочь. Можно было бы потратить на что-то более полезное.
На крыльце магазина я сунул сигарету в зубы и закурил, чувствуя, как возвращается спокойствие. Вредная привычка, однозначно, стоило бы её перебороть, но… Не сегодня.
Даже как-то странно было видеть сигаретную пачку без предупреждений об импотенции или инфаркте. Будем считать, что мне они пока не грозят.
Я стоял у магазинчика и курил, разглядывая подвыпившие компании саларименов. Рай для карманников, но, к своему удивлению, ни одного я пока так и не заметил. Зато видел полицейский патруль у станции, который мог бы примчаться сюда за считанные минуты. К самим барам они предпочитали не соваться.
Из салона пачинко, находившегося напротив, с диким ржачем вывалилась троица гопников. Вывалилась и тут же остановилась. Я узнал их, это были те самые чинпира, что докопались до меня на станции. Токио – город большой, но Кита-Сэндзю – район маленький.
– Кимура! – взревел один из них, с пластырем поперёк носа.
Кажется, без драки сегодня всё-таки не обойдётся, и я щелчком отправил недокуренную сигарету в урну.
– Ты, кажется, обознался, – сказал я. – Я вот тебя не знаю.
Они не пытались меня окружить или отрезать мне путь к отступлению, вели себя как полные дилетанты. И даже такая простая уловка заставила их опешить.
– Ты чё, Кимура? Забыл, как по школе от нас бегал? – сквозь зубы процедил главный чинпира.
Я такого и впрямь не помнил. И бегать больше не собирался.
Глава 6
В кулаке я сжал зажигалку. Толку от неё немного, всё же это не свинчатка и не кастет, но немного веса в удары добавит, а затем попёр напролом. В уличной драке, даже если силы неравны, нужно только атаковать, главное, не дать сбить себя с ног.
Адреналин брызнул в кровь, разгоняя пульс, лицо перекосило от злости. Двое чинпира струхнули сразу же, это было видно по глазам, но главный, набычившись и вскинув руки перед собой, пошёл мне навстречу. Желал отомстить за предыдущую нашу встречу, не иначе.
Я скользнул вперёд и в сторону боксёрским шагом, обозначил удар в голову левой рукой и выстрелил правой, классическая двоечка. От первого он отшатнулся, а вот второй удар пропустил, и он пришёлся хорошо, как раз над переносицей. Чинпира потерял равновесие, но это был ещё не нокаут, его подхватил один из его дружков, пока второй попытался налететь на меня, неловко размахивая руками. Этому хватило одного удара под дых, чтобы начать ловить воздух ртом.
Всё произошло стремительно, почти мгновенно. Даже толпа зрителей не успела собраться, мы только сошлись и тут же разошлись в разные стороны, всё желание продолжать драку я с этих молодых бездельников успешно сбил.
Дрожащими от выплеска адреналина пальцами я достал новую сигарету, закурил.
– Мы, похоже, и правда обознались, да, парни? – нервно хохотнул чинпира, получивший в лицо.
Один раз – случайность, два – уже закономерность, и они получили от меня уже дважды. Не думаю, что у них в ближайшее время возникнет желание взять реванш.
– Ну так представься, – процедил я.
– Фурукава Сатоши, – изобразив поклон, сказал гопник.
На миг промелькнуло узнавание. Да, кажется, они с Кадзуки учились в одной школе. Давным-давно.
– А вы? – рыкнул я.
– Араки Ясухиро, – выдавил второй, всё ещё пытаясь отдышаться.
– Коянаги Шого, – неприязненно буркнул третий.
Я задумчиво оглядел всех троих. Их определённо можно использовать. Полное отсутствие мозгов, но кое-какие мускулы у них всё-таки есть.
– Сдаётся мне, уважаемые чинпира, что за вами есть серьёзный косяк, – я прищурился и неопределённо помахал рукой в воздухе. – Вы же хотите загладить вину?
Они переглянулись. Совсем не такого исхода они ожидали, но спорить с этим было трудно. Они сами кинулись на меня, что в прошлый раз, что в этот.
– «Машиноголовых» знаете? – спросил я.
Все трое поморщились. Ну, хотя бы друзьями они точно не были.
– Знаем, – сказал Сатоши.
– Козлы они, – пробурчал Шого.
На редкость точное определение. Я кивнул.
– А где они собираются, знаете? – спросил я.
– На парковке у Сэндзю-молла, – сказал Сатоши.
– Завтра наведите там шороху, – сказал я. – Вечером, часов в десять-одиннадцать.
– А если мы откажемся? – вскинулся Шого.
– Чинпира, трусящий драки, – насмешливо процедил я. – Я думал, у вас есть яйца. Или они есть, только чтобы кидаться втроём на одного?
Все трое набычились, словно хотели снова на меня наброситься, но Сатоши не рискнул, а его дружки – тем более.
– Если вы откажетесь, – я пыхнул табачным дымом на них, – Весь Кита-Сэндзю сделает выводы.
Я уже раскусил эту особенность всех японцев без исключения. Все они ужасно трясутся над тем, что подумает общество. Соседи, знакомые, коллеги. Тут это называется дзёсики, здравый смысл, и если ты поступаешь вопреки дзёсики, не так, как от тебя ожидают, у общества возникнут вопросы. А это значит, что ты выделяешься, что ты странный. И одно только это может поломать тебе карьеру и даже жизнь в целом. Японцы впитывают это с молоком матери, для них страшно даже помыслить о том, чтобы поступить вопреки дзёсики. К счастью, я не японец.
Угроза их проняла, все трое помрачнели.
– Чего тебе надо от «Машиноголовых»? – спросил Ясухиро.
– Не твоя забота, – сказал я. – Просто наведите шороху. Надо пошуметь. Остальных своих подтяните.
– У них цепи и монтажки, – пробурчал Шого, машинально потирая плечо.
Вероятно, пострадавшее в какой-то из прошлых стычек.
– А у вас преимущество внезапности, – я посмотрел ему прямо в глаза и Шого почти сразу же отвёл взгляд.
Им явно не хотелось влезать в разборки с босодзоку, и это я тоже мог понять. Куда им, обычной шпане из небогатых и неполных семей, выходить против золотой молодёжи, возжелавшей немного экстрима. И дело даже не в том, что чинпира не смогут одолеть байкеров в честной драке, очень даже смогут, дело в последствиях.
– Ладно… Просто пошуметь? Это мы можем, – поморщился Сатоши.
– Вот и славненько, – улыбнулся я. – Завтра. Вечером.
– Ага…
Я протянул ему руку, пожал, затем пожал руки двум другим. На такую удачу я даже не надеялся.
– А теперь угостите меня пивом, – я решил наглеть до конца.
К моему удивлению, чинпира даже не стали спорить, новую иерархию приняли безоговорочно. Ясухиро зашёл в круглосуточный магазинчик и вскоре вышел с банкой «Асахи». Слава богу, не рисовое, обычный лагер.
– Ваше здоровье, господа, – ухмыльнулся я, салютуя им банкой на прощание. – Если что, я вас найду.
Я словно вернулся в свою собственную молодость, разве что вместо «Лаки Страйка» я курил «Балканскую звезду», а вместо «Асахи» приходилось пить «Жигулёвское». В остальном всё было точно так же. Безденежье, мутные делишки, далеко идущие планы. В тот раз удалось выкарабкаться, выбиться в люди, без всякого послезнания. Выберусь и теперь.
Пиво я выпил почти залпом, смял банку в руке, даже размахнулся, чтобы выбросить её в урну, но с удивлением обнаружил, что поблизости нет ни одной урны. Засада. Кажется, на станции я видел мусорный бак, но я отошёл уже довольно далеко и от станции, и от переулка с барами. Придётся тащить домой, как полагается порядочному японцу.
Прошёл мимо буддийского храма, прячущегося за кирпичной стеной, мимо газетного киоска, телефонной будки. В ночном Токио имелся какой-то свой собственный шарм, который ни с чем больше нельзя было сравнить. Шёл я прямо домой, сжимая пустую пивную банку в руке.
В глубине нашего квартала снова ревели мотоциклы, босодзоку гоняли по узким улочкам Кита-Сэндзю, нарушая спокойствие и сон простых горожан. Ничего, скоро перестанут.
На подходе к дому я поймал себя на мысли, что нужно спрятать сигареты, но тут же её отбросил. Я, в конце концов, совершеннолетний. Но в дом всё равно прокрался так, чтобы никого не разбудить. Вроде бы это даже получилось.
– Ты куришь, Кадзуки-кун? – за завтраком спросила меня мать.
У Юрико-тян прямо-таки зажглись глаза от предвкушения скандала. Отец покосился на меня, но тут же вернулся к чтению газеты. Субботним утром ему не нужно было идти на работу, так что он пребывал в самом благодушном настроении.
– Ага, – сказал я, невозмутимо уплетая рисовую кашу.
Кимура-сан нахмурилась, принялась буравить меня недобрым взглядом.
– И давно ты начал? – спросила она.
– Недавно, – честно ответил я.
– Кацухиро, скажи ему хоть что-нибудь! – воскликнула мать.
– Бросай это дело, Кадзуки-кун, – не отрываясь от газеты, произнёс отец. – Я вот не курю.
– Ага, – кивнул я.
Матушка фыркнула недовольно, орлиным взглядом проинспектировала стол, положила каждому добавки. Я даже не успел отреагировать и отказаться.
– Ешьте, ешьте, – приказала она.
Я не хотел завтракать чересчур плотно, я собирался дойти до ближайшего спортзала. Поискать секцию бокса или что-нибудь в этом духе, чтобы поставить удар и растрясти наконец накопленный Кадзуки жирок. Местные додзё, где седобородые старцы учили молодёжь каратэ или дзюдо, мне не подходили, раз за разом повторять ката, чтобы по форме понять содержание, я не хотел. Насквозь регламентированные восточные единоборства мне как-то претили, хотя я не мог не признать их красоту. Гораздо ближе мне был европейский мордобой. Бокс, кикбоксинг, смешанные единоборства, боевое самбо. То, что можно применить в жизни, на улице, а не только на татами после поклона и разрешения от судьи.
Но по взгляду Кимуры-сан было ясно, что приёмы дзюдо применит она, если я вдруг откажусь есть её стряпню, на которую она потратила большую часть утра. Пришлось немножко распустить поясок и продолжить трапезу, а новую попытку подложить ещё добавки мне удалось пресечь.
– Я в спортзал пойду, мне лучше не объедаться, – сказал я.
– Спортзал? – удивилась мать. – А ты с нами за покупками не поедешь?
– Даже интересно, насколько тебя хватит, Кадзуки-кун, – произнесла ехидно Юрико-тян. – И как быстро ты вернёшься к приставке и манге.
Любимое её развлечение. Выводить туповатого старшего братца из себя. Увы, на его месте теперь я.
– Точно, приставка и коллекция манги… Можно же их продать, – оживился я.
На этот раз отец отложил газету и строго посмотрел поверх очков.
– Кадзуки-кун, что-то случилось? Я недостаточно даю карманных денег? На работу не взяли? – забросал он меня вопросами. – Не нужно ничего продавать. Если нужны деньги, так и скажи.
Я вдруг понял его логику, насквозь японскую. Если соседи увидят, как я продаю свои вещи, это будет значить, что Кацухиро-сан не может обеспечить семью, что бросит тень на всю семью Кимура. С моей точки зрения – полный бред. Но не с его.
– С работой пока неясно. В понедельник узнаю точно, – сказал я. – Но я думаю, всё получится.
– Это хорошо, – натянуто улыбнулся отец. – Но продавать ничего не надо. Мы не такие уж бедные.
– Я понял, – кивнул я и тихонько рыгнул в кулак, как того требовали местные приличия. – Спасибо, это было настоящее пиршество.
Какая-то часть меня порывалась отправиться с семьёй за покупками, приятно провести время в молле и на рынке, но вместо этого я отправился искать подходящий спортзал, чтобы там беспощадно себя уничтожать. С такой комплекцией, какая досталась Кадзуки, из него можно вылепить натурального Терминатора, машину для убийств. Аполлон вот не получится, рожей не вышел.
Сразу же взял с собой всё необходимое, чистые кроссовки, полотенце, бутылку воды. Оделся в спортивный костюм заранее, не «Адидас», конечно, но тоже неплохой, а затем отправился на поиски.
В жилом квартале, поблизости от дома, найти секцию бокса я даже не надеялся. А вот где-нибудь в районе школы можно поискать. Или на территории кампуса частного университета Денки, что находился здесь же, в Кита-Сэндзю. Там наверняка учатся студенты по обмену, может статься, что и европейские единоборства кто-нибудь преподаёт.
Хотя, зная фанатов японской культуры, едущих сюда учиться, их гораздо вероятнее встретить в додзё, а не в зале.
Я шёл, разглядывая вывески и надписи хираганой, которые я читал уже машинально, не тратя время на осмысливание. Парикмахерская, агентство недвижимости, салон красоты, идзакая, и так далее. Пока что ничего похожего на спортзал встретить не довелось, но я не сдавался. Зато прошёл мимо пары додзё. В одном из них даже шли занятия, и я остановился поглядеть, как люди разных возрастов, от подростков и до глубоких стариков, повторяют движения за сенсеем. Полезно, наверное, но это совсем не то, что я искал.
Наконец, мне повезло. Между начальной школой и большим офисным зданием я увидел вывеску в виде стилизованной штанги, килограмм этак на четыреста. Качалка. Даже если там нет нужной мне секции, то там можно хотя бы спросить.
Зал оказался открыт, хоть и работал в субботу на два часа меньше, чем в будни. Народа внутри было немного, в основном, потные мужики на тренажёрах. Скучающая девушка-администратор красила ногти, единственный тренер ходил и покрикивал на занимающихся, изредка поправляя тех, кто выполнял что-либо неправильно. Впечатление складывалось не самое радужное. Возможно, стоит поискать другой зал.
Но разузнать, что к чему, всё-таки нужно. Хотя бы прицениться.
– Доброе утро, – поздоровался я с администратором, чуть поклонившись.
– Доброе утро, – равнодушно произнесла девушка, не отрывая взгляда от кричаще-розовых ногтей.
– Скажите, есть у вас бокс или что-то в этом духе? – спросил я.
– Хонда-сан! – визгливо позвала она.
Тренер, похожий больше на мужичка с пивным пузиком, нежели на профессионального атлета, повернулся к нам. Однако я заметил, что это обманчивое впечатление. И мускулы, и скорость у него были, определённо.
– Хонда-сан, у нас есть бокс? – спросила девушка.
Хонда-сан вразвалочку отправился к нам, разглядывая меня, как музейный экспонат, с интересом увлечённого исследователя.
– У нас есть кикбоксинг, – сказал он. – Два раза в неделю, вторник и пятница.
Искал медь, а нашёл золото. Я поклонился подошедшему тренеру.
– Восемь занятий – четыре тысячи, – добавил он.
– Меня зовут Кимура Кадзуки. Я хотел бы записаться на кикбоксинг, – сказал я.
– Приходи во вторник, – сказал он, смерив меня пристальным взглядом.
– Хорошо, – ещё раз поклонился я.
Хонда-сан вернулся к занимающимся, сразу же начиная покрикивать и поправлять нерадивых, по его мнению, спортсменов, а я повернулся к девушке-администратору, которая теперь сушила лак, потряхивая кистями.
– А разовые занятия у вас можно приобрести? – спросил я.
Я уже отсюда увидел несколько тренажёров, которые хотел бы опробовать.
– Шестьсот иен занятие, – сказала она.
Сущие копейки, на самом деле. Я выгреб из кармана горсть мелочи и отсчитал ровно шесть сотен.
– Раздевалка там, сауна оплачивается отдельно, – нисколечки не любезно произнесла администратор. – В зал только в чистой обуви.
Всё стандартно. Мне, похоже, повезло нарваться на самый дешёвый зал. Или один из самых дешёвых. Ничего, в прежние времена мне приходилось заниматься в условиях гораздо более худших, на самодельных тренажёрах и собранном с миру по нитке инвентаре, в обыкновенном подвале многоэтажки.
В раздевалке я наскоро переоделся, кинул вещи в шкафчик, а затем отправился в зал разминаться.
Выдохся почти моментально, ещё на разминке. Возможно, курить всё-таки лучше бросить, пока зависимость не сформировалась окончательно. Но я упрямо продолжал заниматься, пока не увидел в углу боксёрскую грушу, перемотанную скотчем.
