Текст книги "Якудза из клана Кимура-кай (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Встал, прошёл в санузел, привёл себя в порядок за несколько минут до подъёма, прямо как в старые добрые армейские времена, чтобы не толкаться и не стоять в очереди. Вернулся в комнату. Мой подъём заметили, Ода-сан тоже зашёл. Оябун остался на балконе один. Происходит что-то мутное, к гадалке не ходи, но меня в детали никто посвящать не станет. Остаётся только надеяться, что это не очередная подстава.

Ода потихоньку начал будить остальных, кому-то хватило лёгкого касания, кого-то пришлось долго расталкивать. Включили свет, стали собираться, как обычно, на лёгком мандраже.

Босс сменил свой лёгкий халат на строгий костюм, оглядел нас всех ещё раз. Одзава-кай в полном составе, готовые к любому исходу.

– Выходим, – коротко приказал он.

Высыпали всей гурьбой в подъезд, Ода закрыл квартиру на ключ. Вышли на парковку, к чёрному «Ниссану», погрузились внутрь. Представительский седан вместил всю банду, хотя нам на заднем сиденье пришлось изрядно потесниться.

– Кто увидит, засмеют… – проворчал Накамура, зажатый между мной и Хироми-куном.

Впереди, с комфортом, расположился оябун, Ода-сан сел за руль, повернул ключ. Двухсотсильный мотор вяло покрутил стартером и чихнул.

– Кентаро-кун, ты издеваешься? – спросил босс.

– Первый раз такое, – проворчал он в ответ.

– Ты фары не выключил? – спросил Накамура.

– Твою мать… – протянул Ода.

Не зря мы выперлись пораньше. Поездка, конечно, не задалась с самого начала, но всё ещё поправимо.

– Хироми-сан, твоя «Тойота» здесь? Сейчас аккумулятор перекинем и поедем, всё нормально, – сказал я, открывая дверь и вываливаясь из машины. – Ода-сан, откройте капот.

Надеюсь, его батарейка подойдёт, в конце концов, там и там двенадцать вольт. Ёмкость наверняка разная, но это не так критично, главное, запустить сам движок.

Хироми выудил ключи из кармана, открыл свою развалюху, открыл капот.

– А ключи есть? Или плоскогубцы хотя бы? – спросил я.

Он выдал мне из багажника тряпичную сумку с ключами.

– На всякий случай вожу, – сказал он.

– Вот он и наступил, – пробормотал я, отыскивая ключ на десять и начиная откручивать клеммы.

Зрелище, наверное, сюрреалистичное, посреди парковки несколько якудза ночью чинят тачку. Я снял клеммы, вытащил аккумулятор, поставил на землю, перешёл к «Ниссану».

– Эй, долго вы там⁈ – крикнул из салона Накамура.

– Можешь выйти и помочь, – сказал я.

– Что ты сказал⁈ – вскинулся тощий.

– Тише, Синдзи, – веско произнёс оябун.

Всё заняло не больше десяти минут. Заряженный аккумулятор поставили в «Ниссана», пустой закинули в багажник «Тойоты».

– Ключ на старт, – скомандовал я, и Ода запустил двигатель.

Не без труда, но мотор запустился.

– Поехали, – приказал оябун, когда мы снова погрузились в тачку.

И чёрный, как ночь, «Ниссан Лаурель» неторопливо и степенно покатил в сторону Фунабаси.

Глава 24

Ехали молча. Даже радио не включали, слушали рык мотора и шум колёс. Мимо пролетали огни ночного Токио, неоновые вывески и белые фонари. Выехали на то же шоссе, по которому я уходил от погони, помчались к докам. Ода-сан вёл уверенно и спокойно, целиком контролируя дорожную ситуацию.

Изредка обгоняли дорожную технику, бодрствующих таксистов или просто запоздавших водителей, пару раз встретили на пути полицейские «Крауны». При виде чёрно-белых машин с мигалками на крыше всё неприятно сжималось внутри, но полиция не обращала внимания на самый обычный «Ниссан», едущий куда-то прочь из города.

На подъезде к докам все как будто бы стали больше нервничать, даже оябун. Хотя внешне все старались сохранять хладнокровие.

– Выкинешь нас сначала, потом по моему сигналу подъедешь, – распорядился босс.

Рядом со складом Ода-сан остановился. Если не ошибаюсь, то в том же месте, где останавливался я.

Из тачки вышли оябун, Накамура и Хироми, мы с Такуей остались сидеть на заднем сиденье, наше время ещё не пришло. Ода нервно барабанил затянутыми в перчатки пальцами по рулю, машину он предусмотрительно не глушил. Я ёрзал на заднем диване, пытаясь устроиться поудобнее, пистолет за поясом всё время мешался. Надеюсь, сегодня он мне больше не пригодится.

– Да ладно ты, – пихнул меня в бок Такуя-кун. – Не нервничай.

Он сам нервничал. И куда сильнее, чем я, но так он находил для себя успокоение.

– Не нравится мне это всё, – сказал Ода.

Мы не могли видеть, что происходит возле склада и внутри него. Сколько там охраны, кто вообще его охраняет и в каком режиме. А неизвестность всегда пугает.

Я посмотрел на часы. Без десяти три. Ждём уже две минуты. За это время Эрмитаж можно обнести, не говоря уже о складе на отшибе цивилизации. Но ничего удивительного, грабежи и кражи со взломом это просто не наш профиль, якудза таким не занимаются. Обычно.

Разумеется, в Токио есть профессионалы и для этого дела. Но это не мы.

Спустя ещё несколько минут томительного ожидания в свете фар показался Хироми. Он замахал нам руками, и Ода-сан, встрепенувшись, как ото сна, нажал на газ. «Ниссан» рванул с места, подъезжая точно ко входу. Теперь уже мы с Такуей выскочили из машины. Время пошло.

Ворота склада были закрыты, распахнута была только калитка. Я заметил остатки сорванной полицейской пломбы, но в целом разглядывать обстановку было некогда, действовали бегом, в темпе танго. Забежали внутрь, нашли взглядом оябуна, Он стоял возле палеты, обмотанной прозрачной плёнкой, поверх которой виднелась полицейская лента. У входа, в уголке, валялся охранник в синей форме, полицейская фуражка была сбита наземь. Жив или мёртв – неясно.

– Сюда, живее! – рыкнул Одзава.

Мы припустили бегом, мимо огромных стеллажей и коробок.

– Начинайте таскать! – приказал оябун.

На палете виднелись десятикилограммовые мешки стирального порошка, почти как настоящие.

– Грузите апельсины бочками, – пробормотал я себе под нос, хватая сразу два мешка.

Вскоре к нам присоединились Хироми и Накамура, и мы начали закидывать груз в чёрный зев распахнутого багажника «Ниссана». Лучше бы это был микроавтобус. В багажник всё не влезло, два мешка пришлось поставить в ноги переднему пассажиру.

На палете был не только стиральный порошок, но несколько больших упаковок леденцов, которые мы тоже прихватили с собой. Мне не хотелось иметь ничего общего с наркотой, в любых проявлениях, так что я даже не вникал, что там за вещества. Для меня предпочтительнее было, чтоб это был просто стиральный порошок и просто леденцы.

Вскоре палета опустела, оябун жестами погнал нас обратно в машину. Два раза нас упрашивать не надо. «Ниссан» под весом шестерых якудза и нелегального груза просел так, что арки почти касались колёс, всё же он предназначен был совсем для других целей. Мы погрузились в тачку, босс запрыгнул последним, хлопнул дверью.

– Гони, – приказал он.

Ода без лишних разговоров воткнул передачу и погнал.

– Одзава-сан, а что с… – подал голос Хироми, но тот его перебил.

– Молчи, Дзюн, – рыкнул он.

Начали выезжать из доков, повернули на дорогу. Такуя нервно рассмеялся.

– И что, это всё? – смеясь, произнёс он.

Оказалось, что не всё. Навстречу нам пролетели пять или шесть полицейских машин, с мигалками и сиренами, как раз в сторону склада. Ода ускорился, но это не помогло. Очень скоро нам на хвост села одна из машин полиции.

– Прямо за нами, – обернувшись, сказал Накамура.

– Вижу, – буркнул Ода.

– Сбрось их с хвоста, Кентаро-кун, – произнёс Одзава.

Проще сказать, чем сделать. Особенно на перегруженном «Ниссане», который, впрочем, скрипел, но ехал. «Тойота» Хироми-куна так бы, пожалуй, не смогла.

Ода-сан втопил газ в пол, начал ускоряться, лавируя в не самом плотном ночном трафике. Двигатель надрывно ревел, красно-синие вспышки в зеркале заднего вида действовали на нервы.

– Не отстают, – доложил Накамура.

– Да вижу, – рыкнул Ода.

– Чёрный «Ниссан», госномер Адати тридцать восемь два ноля, немедленно остановитесь, – объявил полицейский.

– Твою мать… – прошептал Хироми.

– Не останавливайся, – приказал босс.

Ода и не собирался.

– Если поехать по четырнадцатому шоссе, там есть ремонт с резким сужением, можно там… – попробовал предложить я, но Ода меня грубо перебил.

– Заткнись, – рыкнул он.

Руль он держал двумя руками, вёл машину, не отрывая сосредоточенного взгляда от дороги.

– Оябун, может, выстрелить, колесо им пробить? – предложил Накамура.

– Чтобы нас приехал брать спецназ? – фыркнул Одзава-сан. – Ты с ума сошёл, Синдзи?

– Нет, оябун, прошу прощения, – быстро пробормотал тот.

Я флегматично поглядывал в окно, словно бы это всё происходило вовсе не со мной.

К первой машине присоединилась ещё одна, и красно-синее мигание стало ещё назойливее.

– Сбросишь ты их или нет? – начал злиться Одзава.

Мы и так пролетали на красный, превышали скорость и выезжали на встречку в попытках уйти от погони.

Теперь мы уже ехали по городской застройке, и с каждым новым перекрёстком мы всё больше рисковали попасть в аварию. Хотя Ода-сан предпочитал петлять и поворачивать, а не пролетать их насквозь.

– «Ниссан», госномер тридцать восемь два ноля, немедленно остановитесь! – вновь потребовали полицейские.

Мы выехали на односторонку, узкую и тесную, полиция дышала нам в спину. Ода разогнался километров до девяноста, не меньше, но «Крауны» не отставали, а из-за близости домов слева и справа казалось, что мы едем чудовищно быстро. Свет фар выхватил из темноты припаркованный грузовик, и Ода ударил по тормозам так резко, что нас всех вытряхнуло с сиденья, как дерьмо с лопатки.

Ещё и один из «Краунов» коснулся нашего бампера своим, несильно, но ощутимо, и Ода прошипел несколько проклятий в их адрес.

Грузовик удалось обогнуть, протиснуться между ним и стеной, чуть не своротив одно из боковых зеркал. Сразу за ним обнаружился переулок, и Ода свернул туда, а потом вывернул на другую улицу. Мы петляли по жилым кварталам, как пьяный заяц.

Наконец, после серии резких поворотов мигалки позади исчезли, хвост удалось сбросить.

– Наконец-то, – проворчал оябун. – Тормозни где-нибудь.

Нашли закуток на парковке у общественного центра, босс вытащил из бардачка номера и пару отвёрток.

– Кадзуки-кун, Синдзи-кун, поменяйте, живее, – он протянул их нам.

Мы выскочили из машины, занялись каждый своим. Я быстро перекрутил задний номер. Не бог весть какая маскировка, но в полицейских ориентировках будет фигурировать Адати-38–00, а теперь мы поедем на «Ниссане» с номером Тама-36–18. Нырнули обратно в машину, передали номерные таблички боссу.

– Двигаем к Кодзиме, – приказал он. – Домой, в Мидзумото.

– Да, оябун, – выдохнул Ода.

Поехали уже не с ветерком, спокойно. Только один раз напряглись, когда вдалеке заметили мигалки патрульной машины, но тревога оказалась ложной.

Я расслабленно прикрыл глаза, босс включил новостное радио. Диктор с уверенностью говорил о том, что СССР, взявший курс на перестройку, непременно пойдёт на уступки в вопросе возвращения Японии северных территорий. Хабомаи, Шикотан, Кунашир и Итуруп. А вот хер вам, обезьяны косоглазые.

Мы въехали в район дорогих особняков, спрятанных за высокими заборами. Ода ехал уверенно, как будто бы уже не в первый раз ехал по этому адресу, и вскоре остановился у больших кованых ворот.

– Выкидываем всё, – приказал оябун, и мы высыпали из машины, принимаясь бросать мешки с наркотиками прямо на асфальт.

Из будки выбежал охранник.

– Эй! Что это такое⁈ Что вы делаете? – закричал он.

Мы молча продолжали выкидывать мешки перед воротами особняка Кодзимы. Когда последний из мешков оказался на земле, мы нырнули обратно в тачку и Ода-сан дал по газам. Прежде, чем люди Кодзимы смогли сделать хоть что-то.

– Кто-нибудь знает, где здесь ближайший телефон-автомат? – спросил Одзава.

– У общественного центра, – сказал Накамура.

Поехали к общественному центру. Я глянул украдкой на часы, время близилось к четырём утра. На востоке, за морем, потихоньку зажигался рассвет.

Тормознули у таксофона, Одзава-сан вышел из машины, закурил, опустил несколько монеток в отверстие, начал набирать номер.

– Кодзима-сан? Ваш груз возвращён, – произнёс он и тут же положил трубку.

Мы заухмылялись, сидя в машине. В конце концов от нас никто не требовал акт приёма-передачи.

Оябун тем временем спокойно докурил сигарету и начал набирать другой номер. В этот раз ему ответили почти сразу.

– Алло-алло… Это Одзава Такеши, – произнёс оябун. – Передайте кумитё, что мы выполнили свою часть. Да. Да. Понял.

Ещё какое-то время он стоял молча, видимо, выслушивая человека на другой стороне провода, а потом положил трубку с не самым довольным видом. Выкурил ещё одну сигарету, сел на прежнее место. Повисло долгое молчание. Мы сидели в машине и смотрели, как за стеклом понемногу розовеет ночное небо.

– Какие будут приказания, оябун? – тихо спросил Ода.

Тот задумчиво побарабанил пальцами по дверной карте.

– Надо доделать все незавершённые дела, – сказал он. – Кимура-кун! Где, говоришь, лечится босс твоего отца?

– Госпиталь Окада, оябун, – незамедлительно ответил я.

– Где это? – спросил он.

– В Аракаве, оябун, – ответил я. – Возле Мейдзи-дори Авеню.

Он снова побарабанил пальцами по подлокотнику, хмыкнул собственным мыслям.

– Кумитё завтра желает нас видеть, всех, – сказал он. – Надо всё доделать. Кентаро-кун, поехали.

– В Аракаву? – не понял он.

– Да, – сказал босс.

– Я думал, мы поедем избавляться от тачки, – нахмурился Ода. – Нас уже ищут, точно говорю.

– Я разве непонятно сказал? Едем в Аракаву, – покосился на него Одзава-сан.

Ода заметно удивился, но всё-таки воткнул передачу и поехал, куда сказано. Все остальные тоже не вполне понимали, что происходит.

Несмотря на то, что всё прошло вроде как неплохо, Одзава оставался мрачен, и его настроение невольно передавалось всем нам.

– Что мы там будем делать, оябун? – спросил Накамура.

– На месте разберёмся, – проворчал тот.

План так себе, если говорить откровенно. Все мы это понимали, но спорить с названым отцом никто не решился. Было видно, что он не настроен на работу с возражениями. Поэтому снова ехали молча, и даже успешное окончание дела с наркотиками Кодзимы никто не обсуждал. С другой стороны, если нас всех желает видеть кумитё, то есть, босс всей группировки Ямада-гуми, то ничего ещё не закончилось.

Мимо нас вновь проплывали фонари и вывески, вместо того, чтобы ехать за город и избавляться от машины, мы возвращались в Токио, поближе к его центру. Машина у нас, конечно, не самая приметная, но и не столь распространённая, как какая-нибудь «Королла».

Оживлённых перекрёстков и вообще людных мест приходилось избегать, Ода-сан ехал всё больше переулками, выезжая на проспекты и шоссе лишь для того, чтобы пересечь очередной мост. Нам просто повезло, что полиция не объявила план «Перехват» и не расставила посты. Восточная часть Токио легко перекрывалась, стоило лишь закрыть переправы через реки Аракава, Сумида и Эдо.

Проехали через ставший уже родным Кита-Сэндзю, миновали станцию Матия. Дальше пришлось показывать дорогу, и очень скоро «Ниссан Лаурель» остановился на парковке у госпиталя. На улице было уже почти светло, мы проездили всю ночь. Часы показывали полпятого утра.

– Идём, – приказал босс.

Я даже не думал, что мы вдруг сорвёмся на ещё одно дело. Я был готов ко всему, к погоням, к перестрелкам с полицией или с Кодзима-икка, к полному провалу всей нашей затеи, даже к аресту, но поездки в госпиталь я не ожидал. С чего вдруг такая щедрость со стороны Одзавы, тоже было неясно.

Мы вывалились из машины, потягиваясь и разминая затёкшие мускулы.

– Кимура-кун! Ты помнишь, где палата нашего клиента? – спросил меня Одзава-сан.

– Да, оябун, – ответил я. – Нас туда не пустят. Тут же охрана…

– А вот этого я у тебя не спрашивал, – оборвал меня Одзава. – Веди. Кентаро-кун, ты за рулём, будь готов. Остальные, за мной.

Впятером мы вошли в приёмный покой госпиталя, работающий круглосуточно. Сонный охранник, завидев нас, потерял дар речи, даже не пытаясь нас остановить, зато молодой дежурный врач оказался чуть смелее.

– Прошу прощения, что с вами случилось? Сюда нельзя так заходить, ожидайте очереди, – не переставая кланяться, попытался он остановить нас.

– Синзди, присмотри, чтобы они не наделали глупостей, – приказал босс.

– Хорошо, – ответил Накамура, загораживая собой выход. – Оставайтесь на местах. Мы ненадолго. Руки прочь от телефона.

Мы оставили его в приёмном покое, а сами пошли дальше, и я силился вспомнить дорогу к нужной палате. В прошлый раз мы заходили через холл, другим путём. Пришлось снова обратиться к плану эвакуации. После этого дело пошло гораздо быстрее, и я уверенно зашагал к нужной палате. Все остальные шли следом за мной.

– А вы вообще уверены, что он здесь? – спросил Хироми.

– После сердечного приступа быстро не выписывают, – сказал ему Такуя.

Медсестра на посту отсутствовала, так что я просто вошёл в нужную палату и включил свет.

Фукуда-сан спал, безмятежно похрапывая.

– Это он? – спросил меня босс.

Я кивнул.

– Выносите, – приказал Одзава-сан.

Мы втроём переглянулись, не вполне понимая, чего хочет босс.

– Куда? – спросил Такуя.

– Тащите его наружу! – рыкнул оябун.

Больше вопросов не возникло. Мы подскочили к начавшему просыпаться Фукуда-сану, для верности я натянул одеяло ему на голову и дал кулаком в лоб, спеленал его собственной же простынёй. Такуя и Хироми ухватили за ноги, я взялся с другой стороны, потащили. Одзава-сан даже подержал нам дверь.

Фукуда брыкался.

– Что происходит⁈ Кто вы такие⁈ – сквозь одеяло его голос звучал глухо, он пытался выпутаться из него и нашей хватки.

Хотелось бросить его и заставить идти пешком, но приказ оябуна звучал вполне однозначно. Пришлось тащить. Пыхтеть, надрываться, но тащить, хотя быстрее было бы придать Фукуде немного ускорения пинками.

В приёмном покое начался переполох, даже охранник, сидевший тихо, как мышь под веником, вскочил, завидев наше появление.

– Тихо! – рыкнул Накамура, и охранник вернулся на место.

– Что вы делаете⁈ – воскликнул дежурный врач.

– Позвонишь в полицию – я найду тебя лично, – уставившись дежурному в лицо, процедил Одзава-сан.

Фукуду выволокли на улицу, где тарахтел двигателем чёрный «Ниссан». Ода-сан курил в машине, но, завидев нас, выбросил сигарету.

– Этого в багажник и валим отсюда! – приказал босс.

Не знаю насчёт остальных, но у меня ощущение было такое, будто я сорвал джек-пот.

Глава 25

Теперь мы ехали за город. Трафик становился плотнее, наступало утро. Большая часть машин ехала из пригорода в центр, мы мчались в обратную сторону, к менее населённым и людным местам.

Фукуда в багажнике поначалу что-то кричал, стучал в спинку нашего сиденья, но потом Накамура пригрозил отрезать ему язык, и он заткнулся. Говорить он будет потом, и лучше бы ему придумать сказку получше. Например, о том, куда подевались сорок миллионов иен из бюджета «Ёсикацу Электроникс».

Соваться на восток, в сторону Фунабаси, мы не рискнули, поэтому ехали теперь на северо-восток, в Касиву. Там было полно парков и кемпингов, да и просто уединённых мест, где можно полюбоваться сакурой в небольшой дружной компании.

Собственно, и от машины избавиться хотели тоже примерно там же. Как бы Ода-сан не любил свою тачку, а придётся. Оябун всё компенсирует.

Остановились мы возле леса, на опушке. За лесом как раз загорался рассвет нового дня. Вокруг не было ни души. Случайные прохожие и страдающие от избытка свободного времени пенсионеры ещё только-только просыпались, а все ночные гуляки уже вернулись по домам.

Мы вышли из машины вшестером, подошли к багажнику. Одзава-сан распахнул багажник, и перепуганный до смерти Фукуда-сан зажмурился от страха или внезапной смены освежения.

– Он тебе багажник обоссал, кажется, – произнёс Накамура.

– Теперь тачку точно придётся сжечь, – проворчал Ода-сан.

Мы засмеялись.

– К-к-кто вы такие?.. Что вам н-нужно? – проблеял Фукуда.

– Нам нужна информация, Фукуда-сан, – сказал я. – Про сорок миллионов иен.

– Что? Какие ещё сорок миллионов? Я ничего не знаю! – воскликнул он из багажника.

Гораздо быстрее, чем можно было бы ожидать. Никто ему, естественно, не поверил.

– У нас есть лопата? – спросил я, глядя на Ода-сана.

– Зачем тебе? – не понял тот.

– Чтобы он копал себе могилу, конечно же, – сказал я.

Лопаты, само собой, не оказалось, но Фукуда воспринял угрозу со всей серьёзностью.

– П-пожалуйста, не надо! Это всё Нишизава-сан, его идея! Я не при чём! – торопливо залепетал он. – У меня есть только три миллиона в наличке, больше нет! Ещё немного в акциях и бумагах, нужно только позвонить моему маклеру!

– Кто такой Нишизава? – спокойно спросил оябун.

– Мой семпай, заместитель начальника департамента! – чуть не плакал Фукуда-сан.

Уже что-то. Конечно, показания, выбитые подобным образом, никакого веса не имеют, но, как минимум, могут задать направление. Показать, в какую сторону копать.

– Придётся тебе пойти и во всём сознаться Фудзивара-сану, – сказал я. – Увольнение с позором незадолго до выхода на пенсию, это будет красиво.

Фукуда-сан промолчал. Такая перспектива его совсем не радовала.

– Или вы с Нишизавой возвращаете деньги в кассу и платите нам ещё десять миллионов сверху. За причинённые неудобства, – продолжил я. – И остаётесь уважаемыми членами общества и лучшими работниками месяца.

Босс одобрительно усмехнулся. Десять миллионов на дороге не валяются.

– Я… Мне… Мне надо связаться с Нишизава-саном, – пробормотал он.

– Мы сами с ним свяжемся, – сказал оябун. – Дай только номер и адрес.

– Д-да, конечно… – сказал Фукуда-сан, подтягивая больничную простыню повыше.

Ода взял из бардачка машины блокнот и ручку, перепуганный до смерти Фукуда нацарапал на чистом листке имя, адрес и номер телефона. Нишизава Акинори. Кажется, я пару раз слышал его фамилию от отца, и даже в положительном ключе.

– Свой адрес и номер тоже напиши, – сказал оябун. – Только не вздумай нас обмануть. Достали из больницы, достанем и из других мест.

– Нет, что вы, я даже и не думал! – воскликнул Фукуда-сан, выписывая на обратной стороне свой собственный адрес.

– Получается, все сорок миллионов у Нишизавы? – спросил я.

Глазки у него забегали, заблестели. Я прямо-таки видел, как внутри у него идёт борьба, как его жадность и страх сражаются друг с другом. Особенно после того, как он дал адреса и номера, а значит, у него не осталось никаких шансов скрыться. Даже с миллионами.

– Нет… Пятнадцать числятся на фирме, – признался он наконец.

– Деньги должны сегодня же вернуться в «Ёсикацу Электроникс», – произнёс я. – Иначе…

– Я понял, понял! – закивал он.

– Выметайся из багажника, – брезгливо произнёс Ода.

Фукуда начал неловко вылезать из багажника, кутаясь в грязные больничные одеяло и простыню. Для одной пижамы было прохладно.

– Вы… Вы меня не убьёте? – спросил он, заискивающе глядя на нас по очереди.

– Ты должен нам десять миллионов иен, Фукуда Синтаро, – сказал я.

Он снова чуть не разрыдался, мелко-мелко закивал.

– В понедельник деньги должны быть у нас, – сказал Одзава-сан. – А теперь кыш отсюда.

– Бегом! – заорал на него Накамура.

Фукуда-сан рванул с места, прижимая к себе простыню и одеяло и шлёпая босыми ногами по земле. Мы проводили его долгими взглядами, переглянулись, подождали, пока Фукуда не скроется из виду.

– Прощайся, Кентаро-кун, – сказал босс.

Ода-сан вздохнул, прикоснулся к крыше «Ниссана». Залез в салон, проверил бардачок, карманы в дверях, козырьки.

– Надеюсь, это и в самом деле так необходимо, – проворчал он.

– Если только ты не хочешь сесть, – сказал Одзава. – Купишь новый. Посвежее. Денег я дам.

– Ещё бы, – проворчал Ода, извлекая из багажника канистру с бензином и начиная обильно поливать свой любимый «Ниссан».

На душе скребли кошки. Мне бы и в голову не пришло уничтожать автомобиль, когда можно просто перекрасить или перебить вин-номер и продать куда-нибудь на Окинаву или распилом во Владивосток. Он ведь даже не в угоне. Но приказ оябуна не обсуждается, и теперь Ода-сан вынужден сжигать любимую тачку, оставляя следы и улики. Я бы предпочёл, чтобы машина исчезла без следа, если уж это должно случиться.

– Как будто друга убиваю, – сказал Ода-сан.

– Так надо, – сказал босс.

Ода самолично чиркнул зажигалкой. Пары бензина тут же вспыхнули, огонь в один миг распространился по всему автомобилю. Мы молча смотрели, как пламя жадно пожирает автомобиль, а вверх начинают лететь клубы густого чёрного дыма.

– Как будем обратно в город добираться? – хмыкнул Накамура.

– По раздельности, – сказал босс. – В шесть вечера сбор. У офиса.

– У офиса? Разве Коздима не…

Договорить Хироми не успел, Одзава-сан его раздражённо перебил.

– С Кодзимой всё улажено. Сбор у офиса. Оттуда поедем… Ямада-сан желает нас видеть. Вы трое… – его палец ткнул по очереди в меня, Хироми и Такую. – Прямо сейчас отправитесь пока к этому Нишизаве, закончите это дело.

– Да, оябун, – по очереди ответили мы.

«Ниссан» полыхал как факел, и мы, словно пироманы, завороженно смотрели на пламя.

– Всё, уходим, – сказал босс.

Побрели всей бандой прочь от горящей машины, аккурат по следам Фукуды-сана. До ближайшей станции. Благо, здесь с общественным транспортом никаких проблем нет, ни в самом Токио, ни в его пригородах.

Закончить дело… Одзава выразился яснее ясного, и мне тоже хотелось покончить с этим поскорее, до того, как глава семьи Кимура лишится должности. Хотелось вообще со всеми делами разобраться поскорее.

– Аники, может, заодно и твоего клиента съездим проведать? – предложил я, когда мы сели в полупустой вагон пригородной электрички.

Наша одежда пропахла бензином и едким дымом, жутко хотелось спать или хотя бы просто полежать, ночка выдалась долгой и беспокойной. Хироми дремал, сидя напротив нас через проход, мы с Такуей сидели рядом. Оябун и остальные предпочли дождаться следующего поезда.

– Было бы неплохо, – зевнул Такуя. – Но вообще, надо в порядок себя привести. Помыться, переодеться. Ямада-сан терпеть не может нерях.

Резонно. Здесь правило «вассал моего вассала не мой вассал» не работало. Босс нашего босса обладал запредельной властью над каждым членом организации. Да и японский менталитет, известный почитанием старших, не позволял рядовым якудза воспринимать главу как-то иначе.

– Успеем, времени-то ещё целый день впереди, – сказал я.

– Это у тебя шило в заднице, а я еще поспать хотел, – усмехнулся Такуя-кун.

– Ты где, кстати, сейчас обитаешь? – спросил я.

– В Тонери, у парка, снял квартирку, – сказал он. – Задница мира, чтоб её…

– Мне бы тоже снять не помешало, хочу уже от родителей съехать, – признался я. – Подсобишь?

– Конечно, – осклабился Такуя. – Есть пара вариантов на примете.

Поезд из Касивы шёл аккурат через станцию Кита-Сэндзю, и я чувствовал соблазн отправиться домой. Привести себя в порядок и правда стоило, приходить на встречи такого уровня в мятом костюме и грязных туфлях я считал ниже своего достоинства.

Но приказ получен, и Кита-Сэндзю мы проехали, а вышли только на станции Сендаги. Если начальник моего отца нас не обманул, то Нишизава-сан должен жить где-то там, и мы собирались встретить его до того, как он уйдёт на работу.

На улицах пока встречались только самые ранние пташки. Час пик начнётся чуть позже, когда все до одного работяги покинут свои дома, чтобы отправиться на службу, вкалывать до упаду на благо начальника.

Полицейский патруль на станции, седой старый коп и его молодой напарник, мазнули по нам внимательными взглядами, но останавливать не стали. Мы выделялись из толпы, но не настолько.

Чтобы немного взбодриться, купили газировки в торговом автомате. Помогло не особо. Я взял ещё и шоколадный батончик, перекусить после долгой ночной поездки. Только после этого пошли по указанному адресу. Я был более чем уверен, что нам ещё и придётся ждать.

Нишизава-сан жил в доме на восемь квартир, в таунхаусе, если это можно так назвать. С отдельным входом с улицы, короче говоря. Так что мы расположились неподалёку от этого самого входа, решив немного подождать и понаблюдать.

– Сорок миллионов… – хмыкнул Хироми задумчиво. – Да, чем-то мы не тем занимаемся.

– Так ведь мало их просто украсть, их надо ещё отмыть и удержать, – пожал я плечами. – Будь у него хоть миллиард. Ему это не поможет.

– Это почему? – не понял Хироми.

– Потому что мы пришли, – сказал я.

Больше он глупых вопросов не задавал.

– А как он вообще выглядит? – спросил Хироми предельно умный и точный вопрос.

Ответа у меня не было. Но и ошибиться мы не должны, из квартиры Нишизава-сана был только один выход.

– Если он семпай того урода, то должен быть чуть старше, – сказал Такуя. – Ждём, никуда он отсюда не денется.

Мы стояли, прислонившись к бетонной стене дома напротив. Курили одну за одной, наблюдали за входом, поглядывая на часы. Саларимены выходили на службу примерно в одно время, в зависимости от того, насколько далеко располагался их офис. «Ёсикацу Электроникс» находилась в паре станций метро отсюда, так что Нишизава скоро должен выйти, если не хочет опоздать.

Вскоре из квартиры вышел сухопарый японец с сединой на висках, ещё не старый, но уже начавший стареть. В чёрном дорогом костюме, начищенных туфлях, с тонким кожаным портфелем в руке.

– Извините, вы не подскажете, как нам найти Нишизава-сана? – окликнул я его.

Мужчина насторожился, прижал портфель к себе поближе.

– Кто вы такие? – спросил он, игнорируя мой вопрос.

– Фукуда-сан вам ещё не сказал? – спросил я.

Он молча уставился на нас, непонимающе и чуть испуганно.

– Я опаздываю на работу, – зачем-то сказал он.

Как будто нам было до этого дело.

– Разве это вас должно волновать? – спросил я. – Мне кажется, вас должно волновать другое. Как вернуть сорок миллионов на место и остаться чистеньким.

– Какие ещё сорок миллионов, о чём вы? – окрысился он, прижимая портфель ещё плотнее к себе. – Я вызову полицию! Я не понимаю, о чём вы говорите!

Ложь столь наглая и очевидная, что мы даже рассмеялись.

– Фукуда-сан всё уже рассказал, – сказал я.

– Это не я! Это его идея! И вообще, это всё Кимура! Кимура Кацухиро! – торопливо начал Нишизава.

Такуя и Хироми покосились на меня, я молча поиграл желваками. Подошёл к перепуганному Нишизаве вплотную, смахнул несуществующую пылинку с его плеча, поправил ему галстук. Тот смотрел на меня, как кролик на удава, не смея даже пошевелиться.

– Не люблю, когда мне лгут, – тихо процедил я.

– Я не лгу, – просипел он.

Какой-то прохожий неторопливо прошёл мимо, пришлось подождать, пока он отойдёт подальше.

– Может, тебя тоже надо прокатить в лес, как Фукуду? – спросил я. – Чтобы ты был посговорчивее. Он молодец, он сразу же соловьём запел. А ты чего-то упрямишься без причины. Мы всё равно уже всё знаем.

Нишизава побледнел, нервно сглотнул.

– Или ты думал, что никто ничего не узнает? После того, как вы решили повесить всё на другого человека? – прошипел я.