Текст книги "Якудза из клана Кимура-кай (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Это был твой босс? – спросила сестрёнка.

– Семпай… Наверное, так можно назвать, – ответил я, возвращаясь за стол.

Быстро допил чай, переоделся у себя в комнате. Пару секунд думал, нужно ли брать с собой пистолет, но в итоге решил не брать, вряд ли Такуя поведёт меня на какие-то силовые акции.

– Я пошёл, до вечера! – крикнул я, обуваясь в прихожей.

– Кадзуки-кун совсем уже взрослый стал… – донеслось до меня бормотание матери.

Глава 18

Транспортом и в самом деле надо озаботиться. Хотя бы такой же пожилой «Короллой» или «Короной», как у Хироми-сана, можно даже без прав и документов. Какой-нибудь неприметной городской повозкой. Мне, правда, её парковать негде, а машину без парковочного места тут не продают, но у меня и прав-то нет. Сбивать ноги об асфальт по одним и тем же маршрутам мне как-то поднадоело.

Такуя-кун обнаружился сидящим на лавочке неподалёку от входа на железнодорожную станцию Кита-Сэндзю. Он сидел с сигаретой в зубах, поглядывая на проходящих мимо школьниц и студенток. Катаги старались его не замечать, даже не смотрели в его сторону, а если случайно сталкивались с ним взглядом, то тут же отводили взор.

Я махнул ему рукой, он неуклюже поднялся с лавки.

– Кимура-сан, доброе утро! – шутливо произнёс он.

– Привет, аники, – сказал я. – Куда едем?

– Мы уже на месте! – ухмыльнулся он. – Пошли, покажу тебе фронт работ. Вообще, это мой район, по большей части, но оябун велел делиться.

– Веди, – пожал я плечами.

Мы пошли рядом, медленной походкой вразвалку. Возможно, надо было выдвигаться вечером, но раз уж он позвонил и позвал, наверное, в этом есть какой-то определённый смысл. Многие из местных заведений пока были ещё закрыты.

– У тебя как, время есть свободное? – спросил я.

– А что, отпраздновать хотел? – ухмыльнулся Такуя.

– Съездить в место в одно. В Аракаве, недалеко тут, – сказал я.

– Наверное, можно, – пожал он плечами. – Ты, я смотрю, времени не теряешь, крутишься уже сам, да?

– Ну а как ещё-то, – ухмыльнулся я в ответ.

До злачных мест Кита-Сэндзю мы добрались быстро, и при свете утреннего солнца этот район казался самым обыкновенным. Никто не валяется пьяным на тротуаре, не клянчит мелочь, не докапывается по самым мелким поводам, провоцируя на драку. Вон, даже патрульный ходит с самым безмятежным видом, старательно делая вид, что не замечает нас двоих, идущих навстречу. Ночью полиция старается держаться отсюда подальше, если только им не поступает прямой приказ.

Такуя-кун, никого не стесняясь, начал показывать на вывески и двери, мимо которых мы проходили.

– Сюда не суйся, – показал он на большой и просторный бар, явно очень дорогой. – Принадлежит Кёкуто-кай. И если я говорю, принадлежит, то так оно и есть, напрямую им. Попробуешь поставить на деньги – вынесут в пакете по кусочкам.

– Понял, – хмыкнул я.

– Зато вот это – наше, хозяин платит по сорок тысяч в месяц, – он указал на двухэтажный салон пачинко. – Но… Не ты договаривался, не тебе и собирать.

– Как скажешь, – пожал я плечами.

Каждое из заведений он комментировал в похожем стиле, кто сколько и кому платит, каков из себя хозяин, к кому лучше не лезть, а кто имеет связи в полиции или департаментах. До тех, с кого деньги буду собирать я, мы пока так и не добрались.

– А здесь – дерьмовое сакэ, – я показал на вчерашний бар.

– Ты просто не умеешь его пить, – усмехнулся Такуя. – Это наш бар, двадцатка в месяц. Я думал отдать его тебе, но раз тебе местное сакэ не нравится, то обойдёшься.

– Я могу его и не пить, – посмеялся я.

– Да как же! Будут угощать каждый раз, когда за деньгами приходишь, им дешевле тебя напоить до беспамятства, чем деньгами отдавать, – фыркнул аники.

– Попробуй меня напои до беспамятства, – сказал я. – У них бухло быстрее закончится.

– Ну ты… Да, наверное, – ухмыльнулся якудза. – Так, а вот тут у нас клуб маджонга.

Он показал на неприметную дверь без каких-либо опознавательных знаков. Полагаю, пускают туда исключительно по знакомству. Ироха-сан, скорее всего, именно здесь и проигрался в пух и прах.

– Тебе туда пока рано, – сказал Такуя. – Там суммы такие, ух! Оябун раз в неделю лично приезжает играть.

Значит, и впрямь серьёзно всё. Максимально.

Самую злачную улицу мы прошли до конца, и Такуя пока не назвал мне ни одного заведения, которое можно будет крышевать мне.

– Давай, идём дальше, оябун велел показать тебе всё, – сказал аники.

– Так ведь… – я показал рукой нам за спину, на оставшуюся позади улицу.

– Ты точно местный? – усмехнулся он. – Тут ещё есть.

– Местный, – ответил я.

Чуть в стороне от основного квартала утех находились ещё несколько заведений, идзакая, ресторанчик-якитория и лапшичная семьи Ироха. С рюмочной-идзакаи якудза предложил мне брать тридцать тысяч в месяц, с якитории столько же. Когда я понял, что теперь мы направляемся к лапшичной, то резко остановился.

– Нет, нет, нет, нет, – нахмурился я. – Ты шутишь?

– Не понял, что стряслось? – удивился Такуя. – В самый раз для вакасю, всё просто, как конфетку у ребёнка отнять.

Я посмотрел на вывеску, на рукописную табличку на двери.

– Семья Ироха – мои друзья, – твёрдо сказал я.

– И в чём проблема? Они платят, мы защищаем, – не понял аники. – Чтобы никаких неприятностей не было. Двадцатку всего.

– Проблема в том, что это мои друзья! – рыкнул я.

Масахиро вообще перестанет со мной общаться, если я вдруг заявлюсь к ним в лапшичную и потребую деньги. А то и откажется платить, и что я буду делать? Сам стану устраивать им неприятности, как это обычно бывает? Да чёрта с два.

– Знаешь, я согласен на тот кабак с дерьмовым сакэ, – процедил я.

Взгляд Такуи вмиг стал жёстким, стальным, лицо приняло непреклонное выражение.

– Нет, – отрезал он.

– Что значит «нет»⁈ – начал злиться я.

– Ты дал клятву, – холодно произнёс Такуя. – Не говори мне, что ты хочешь лишиться пальца в первый же день. Оябун сказал дать тебе три точки. Вот эти вот.

– Погоди-ка! У тебя и арифметика не складывается! – помотал я головой. – Одзава-сан требует с меня сто штук в месяц, идзакая и якитория дают вместе шестьдесят, с лапшевни вряд ли вы брали больше, а то и меньше, что это вообще за дела?

– Прояви изобретательность, – пожал плечами Такуя. – Даже дам тебе дружеский совет. Цену за защиту всегда можно повысить.

Я вдруг почувствовал себя обманутым, развели как гоя на Пасху. Нет, я был согласен с тем, что надо вертеться самому, искать варианты и проявлять изобретательность. Но то, как это было подано, напрочь отбивало всю охоту сотрудничать.

– Эти три точки… Ла-адно, я понял, – протянул я.

Деньги у меня имелись, да и Одзава-сан ещё не рассчитался со мной за бордель, так что мне ничего не грозило. Но сама по себе ситуация выходила очень неприятная. Я шёл в якудза с расчётом на то, чтобы остаться в плюсе, а не для того, чтобы из своих же денег спонсировать организацию.

– Что, пойдём, покажу, как это делается? – ухмыльнулся Такуя.

– Нет, благодарю, – сказал я. – Тут догадаться нетрудно. Сам потом загляну. Попозже, один.

– Как хочешь, братан. Я как лучше хочу, – сказал Такуя-кун. – Ты же мне, мать его, жизнь спас.

– Поехали лучше до Аракавы, – предложил я. – Тут всё ясно и так.

– Пожрать бы чего, – пристально глядя на вывеску лапшичной, сказал Такуя.

– Там пожрём, пошли, – настоял я.

Вернулись обратно на станцию, мне отчего-то не хотелось, чтобы Масахиро-кун видел нас вместе. Да и вообще, видел меня в прикиде якудза.

Проехали одну станцию на метро, вышли на станции Матия. Можно было бы пройтись пешком, но состояние Такуи не располагало к долгим прогулкам, а катать его на такси… Перебьётся.

– Куда идём-то? – спросил он, когда я начал озираться по сторонам в незнакомом районе.

– В госпиталь. Госпиталь Окада. Знаешь такой? – ответил я.

– Не бывал, но знаю, – сказал Такуя. – А чего, приболел?

– Нет, по делу, – сказал я.

Больше он вопросов не задавал, этой информации ему было достаточно, чтобы спокойно сопровождать меня. Сейчас от него требовалось только поторговать лицом, сурово зыркая на Фукуду-сана, чтобы тот был посговорчивее, потому что в одиночку я вряд ли что-то сумею разузнать. Если нас, конечно, пропустят в палату к Фукуде-сану.

Вход в госпиталь располагался на узкой улочке рядом с Мейдзи-дори Авеню, и представлял собой одновременно вход для больных и подъезд для карет скорой помощи.

Мы прошли в вестибюль, оформленный в светлых пастельных тонах. Очереди внутри почти не было, пара человек в медицинских масках ждали, пока администратор в белом халатике их примет. Пришлось, как порядочным гражданам, встать в очередь и немного постоять.

– Прошу прощения, господа, приём пациентов с травмами осуществляется через приёмный покой, – максимально вежливо попыталась нас отшить администратор, увидев распухшую от побоев рожу Такуи.

– Мы не по этому вопросу, администратор-сан, – сказал я. – Меня интересует, есть ли у вас пациент по фамилии Фукуда? Мы ищем нашего друга, его увезли, кажется, с сердечным приступом. Нам сказали, что он поступил в госпиталь Окада.

Девушка не поверила ни единому слову.

– Это врачебная тайна, – нахмурилась она. – Мы не раскрываем имена и диагнозы наших пациентов.

– В этом нет никакой тайны. Нам нужно поговорить с Фукудой-саном, он поступил сюда с сердечным приступом, – сказал я. – Посещения же разрешены?

Я посмотрел на плакат с графиком работы, на часы. Сейчас как раз было время посещений.

Администратор нахмурилась, начала молча листать толстый журнал. Мы с Такуей терпеливо ждали. За нами уже начала собираться небольшая очередь.

– Фукуда Синтаро-сан… – пробормотала она. – Сто тринадцатая палата.

– Благодарю вас, – улыбнулся я и незаметным движением положил на стойку пятитысячную купюру.

Придвинул к ней, чуть поклонился, отошёл, успев заметить, как она прячет деньги в карман халатика. Не взятка, а небольшая благодарность. Нужно быть щедрым и благодарным, если хочешь, чтобы люди отвечали тебе тем же самым.

– Надо хоть корзинку с гостинцами купить, – хмыкнул Такуя.

Здесь же, в вестибюле, в маленькой местной аптеке, продавались готовые наборы. И не только они, ассортимент аптеки поражал разнообразием, от лекарств и БАДов до еды с косметикой.

Предложение дельное, и я взял небольшую корзинку с фруктами и пирожными-моти, потратив ещё пару тысяч иен вдобавок. Будет лучше, если Фукуда-сан станет сотрудничать добровольно.

Такуя лишних вопросов не задавал, только поглядывал по сторонам, постоянно контролируя входы и выходы. Я нашёл схему эвакуации на стене, поискал нужную палату. Не так уж и далеко.

– Идём, – я ткнул пальцем в точку на карте, мысленно построил маршрут и направился прямо туда.

Такуя вразвалочку ковылял следом. Мы дошли до поста медсестры, поздоровались, сказали, к кому мы пришли. Медсестра указала нам на нужную дверь.

– Говорить буду я, – шепнул я своему товарищу. – Без имён, если что.

Тот молча кивнул, не особо желая вникать в мои дела. Я попросил о помощи, он поможет, но не более. Меня это полностью устраивало.

Фукуда-сан оказался коренастым толстощёким мужичком за пятьдесят. Он лежал на кровати в больничной пижаме и листал газету, и наше появление застало его врасплох.

– Кто вы такие? – насторожился он, откладывая газету себе на колени.

Я поклонился и двумя руками протянул ему корзинку с гостинцами.

– Вы от Нишизава-сана? – недоверчиво спросил он, но корзинку всё-таки взял и поставил рядом с собой на тумбочку.

– Неважно, чьи интересы я представляю, – сказал я, пристально глядя на лежащего Фукуду.

Отец явно плясал бы здесь на задних лапках, а вот я по отношению к его боссу не испытывал никакого пиетета.

Фукуда нас явно побаивался. Значки на пиджаках он не мог не заметить, и я почему-то видел, что он не в первый раз имеет дело с якудза. Узнать бы только, с каким семейством.

– И что вам нужно? – хмыкнул он.

– То же, что и Фудзиваре-сану, – сказал я. – Выяснить, куда подевались деньги.

– Вы от Фудзивара-сана? Не думал, что он сотрудничает с борёкудан, – скривился Фукуда.

Краем глаза я заметил, как поморщился от этого слова Такуя-кун, но сам я даже бровью не повёл.

– Это неважно, – сказал я.

– И что, вы хотите меня запугать? Я ничего не знаю! – почти выкрикнул он.

– Врёт, – веско вставил Такуя.

Это я и так видел. Я всех этих корпоративных лжецов насквозь видел, они все лгут так же естественно, как дышат.

– Пожалуй, соглашусь с вами, коллега, – сказал я. – Фукуда-сан, подумайте над ответом ещё раз.

Он быстро посмотрел на меня, на Такую, снова на меня.

– Что вы себе вообще позволяете, щенки⁈ – окрысился он, а потом схватился за сердце. – Обвиняете честного человека в краже⁈ Ох! Сердце!

Чересчур громко и картинно. Он нажал на кнопку вызова медсестры, продолжая ахать и охать.

– Прошу прощения, Фукуда-сан, мы поговорим в другой раз, – поклонился я.

Медсестра влетела обеспокоенным вихрем, зыркнула недобро на нас, начала заниматься спасением жизни пациента. Мы с Такуей поспешили уйти. Вышли в коридор, в вестибюль, на улицу. Синхронно, не сговариваясь, закурили, как только запах больницы сменился городским ветерком с примесью автомобильного выхлопа.

– Что за тип? – спросил Такуя.

– Босс отца, – хмыкнул я.

Такуя удивлённо вскинул брови, хмыкнул, задумчиво затянулся табачным дымом.

– И чего сделал? – спросил он чуть погодя.

– По всей видимости, спёр сорок лямов, – буркнул я.

Аники чуть не поперхнулся. Мне вообще-то не хотелось это озвучивать, но я подумал вдруг, что хуже от этого уже не будет.

– Серьёзное дело… – протянул он. – Надо бы оябуну сказать. Он что-нибудь придумает. Что за фирма?

– «Ёсикацу Электроникс». Барыги, техникой торгуют, – ответил я. – Телефоны, факсы, компы.

– И на отца эти сорок миллионов хотят повесить? – поморщился Такуя.

– Похоже на то, – сказал я. – Если до конца недели не найдутся.

– Понял, – кивнул Такуя. – Ну и дела…

– А этот хрен симулировал, по всей видимости, – добавил я. – Аккурат до конца недели там и проваляется.

– Поехали отсюда, – задумчиво произнёс Такуя. – Одзава-сан разберётся.

– Как будто ему есть дело, – фыркнул я.

Такуя вдруг схватил меня за воротник, резко, притянул к себе. В глазах плескалась самая настоящая ярость, даже в драке с людьми Кодзимы я не видел его таким.

– Даже думать такое не смей! – прошипел он. – Слышишь меня?

– Слышу, – выдавил я, и он тотчас же выпустил меня из своей мёртвой хватки.

Галстук выступил как удавка, я поправил его, поправил рубашку, взглянул Такуе в глаза. Тот стоял, набычившись, и подкуривал следующую сигарету от предыдущей.

У всех нас есть вещи, от которых срывает башню. В случае Такуи-куна это, видимо, было неуважение к названому отцу. Что-то мне подсказывало, что для него именно Одзава-кай стала настоящей семьёй, а не те люди, что произвели его на свет.

– Прости, аники, глупость ляпнул, – сказал я.

– Ничего, научишься ещё, – так же сдавленно ответил Такуя.

– Поехали, – предложил я. – На такси, мне неохота на метро переться. Куда, к салону пачинко?

– Нет. Оябун не любит долго на одном месте сидеть, – хмуро ответил Такуя. – Лови тачку, я покажу, куда.

На этой маленькой улочке машин в принципе было немного, и ни одна из них не была похожа на такси. Это у нас в России, особенно в провинции, любая тачка могла оказаться такси, от ушатанной жучки и до премиального седана бизнес-класса, а здесь в такси работали только в специальном окрасе и с табличкой на крыше.

Ещё и вызвать его по телефону – задача нетривиальная. Проще поймать прямо на улице, точно как в американском кино, когда герою стоит только взмахнуть рукой, как перед ним тут же останавливается жёлтый кэб. Я, похоже, на киногероя не тянул, потому что проезжавшая мимо белая «Тойота Краун» с синей табличкой на крыше просто промчалась мимо.

Пришлось немного пройтись по направлению к автобусной остановке. Только вторая машина соизволила притормозить на обочине, мы забрались внутрь, на заднее сиденье.

– Куда вам, уважаемые? – спросил водитель в узких велосипедных очках, обернувшись к нам со своего места.

– Тюохонтё, первый тёме, – бросил Такуя-кун. – К мэрии.

Глава 19

Мы снова ехали на тот берег реки Ара, прочь от небоскрёбов и огней мегаполиса, к малоэтажной застройке окраин Токио. Ехали молча, таксист хоть и пытался поначалу завести с нами разговор, быстро понял, что мы не настроены болтать. Счётчик намотал нам пять с половиной тысяч иен, ценник был просто грабительский, но я всё оплатил. В конце концов, это была моя идея поехать на такси.

– Мэрия? – хмыкнул я, когда мы вышли на тротуар возле пятиэтажного серо-коричневого здания.

– Тут недалеко, – пояснил Такуя.

Прошлись немного по улицам Тюохонтё, мирного и сонного спального района Адати. Я просто следовал за аники, пока мы не добрались до отдельно стоящего одноэтажного здания.

– Клининговая компания Ичихары? – удивился я.

– Она самая, братан, – сказал Такуя. – Пошли.

Мы прошли внутрь, в небольшом холле за столиком сидел старичок, который, завидев нас, встал и молча поклонился.

– Доброго дня, Ичихара-сан, – поздоровался Такуя.

Я тоже машинально поздоровался, разглядывая обстановку этого маленького офиса, где господин Ичихара умудрялся ещё и приторговывать моющими средствами и пылесосами.

Такуя толкнул дверь во внутренние помещения, я прошёл за ним следом в небольшой коридор, служивший ещё и складом. Откуда-то доносилось размеренное жужжание стиральных машин, пахло едкой бытовой химией.

– Дедушка Ичихара – глухой, – пояснил аники. – Старый друг оябуна. Деловой партнёр.

– Ну да, после некоторых дел свой клининг нужен как воздух, – хмыкнул я.

Такуя покосился на меня, но ничего не сказал. Возле одной из дверей он остановился и постучал условным сигналом.

– Открыто, – отозвались изнутри.

Мы вошли, оказываясь в комнате, представляющей собой нечто среднее между офисом и жилым помещением. В углу лежал скатанный футон, у стены стоял продавленный диванчик, рядом с ним – потёртый кофейный столик. За столиком сидел Одзава-сан, поглаживая бородку и наблюдая, как Хироми разливает чай.

– Доброго дня, оябун, – поздоровались мы с Такуей по очереди.

– Как всё прошло, Такуя-кун? – по-доброму улыбнулся оябун.

– Нормально, оябун, – доложил тот. – Всё показал.

– Хорошо. Садитесь, – он показал на старенькие стулья, стоявшие напротив.

Мы сели, Хироми остался стоять.

– Дзюн-кун, налей им тоже чаю. Ребята с дороги притомились, наверное, – распорядился Одзава-сан.

Хироми, не произнеся ни единого слова, достал ещё две пиалы и налил нам тоже. Для меня всё ещё немного непривычно было видеть подобное выслуживание, почти подобострастное, навязчивое. Хироми-сан ловил каждый звук и жест своего оябуна. Так, наверное, должен был прислуживать за столом самый младший, то есть, я, но я чисто физически не смогу так сделать. Стошнит в тот же момент. Служить бы рад, прислуживаться тошно, как говорил Чацкий.

– Ну… – аники толкнул меня коленом в бедро. – Рассказывай.

Одзава-сан прищурился и посмотрел на меня цепким внимательным взглядом.

– В «Ёсикацу Электроникс» внутренний аудит нашёл недостачу, – сразу же перешёл я к самому главному, понимая, что лучше с этим не затягивать. – Сорок миллионов.

– Так… – выдохнул оябун.

Сумма не самая великая для главы преступной группировки, но достаточная, чтобы у него возник интерес.

– И её хотят повесить на моего отца, – сказал я.

Интерес заметно угас.

– Босс отца уехал в больницу с сердечным приступом, мы его навестили сегодня, – добавил я.

– Симулирует, – вставил Такуя, отпив немного чая из пиалы.

– Сорок миллионов это большие деньги, – сказал оябун. – Твоего отца увольняют?

– Пока нет, ему дали время до конца недели, чтобы разобраться с этим, – ответил я.

Он снова погладил бородку, задумчиво глядя на меня.

– Интересное дельце, – сказал он. – Поговорить бы с этим вашим симулянтом…

– Вряд ли он выйдет из больницы в ближайшее время, оябун, – сказал я. – А к нему в палату нас больше не пустят, готов поспорить на что угодно.

Одзава-сан пожал плечами и отпил немного чая.

– Если быть достаточно настойчивым, можно добиться чего угодно, Кадзуки-кун, – сказал он.

О, это я знаю и так. Но не всё в мире зависит от одной только настойчивости. Иначе я уже был бы на самой вершине.

– Это нужно обдумать, – сказал оябун. – В беде мы тебя не оставим.

– Спасибо, оябун, – чуть поклонился я.

– Пока что есть дела поважнее, – сказал он. – Например, Кодзима-икка. И его груз.

Все тут же помрачнели, включая самого Одзаву.

– Введёте меня в курс дела? – спросил я.

Одзава-сан задумчиво поглядел на меня, отпил ещё чаю, я сделал то же самое. Поверхностно я и так знал, что случилось, но любопытно было узнать всё из первых рук. От босса, от самого осведомлённого человека в Одзава-кай.

– Кодзима-сан попытался нас всех подставить, – медленно произнёс оябун. – Других объяснений происходящему у меня нет.

Ничего нового он пока не сказал.

– Склад в Фунабаси принадлежит нам. Через подставную фирму. Кодзима сам пришёл и попросил помощи, ему негде было разместить крупную партию своего дерьма, – продолжил оябун. – Через день после того, как весь амфетамин привезли и разместили, нагрянули копы.

Я поморщился. К наркотикам, абсолютно любым, отношение у меня было строго негативное, слишком много друзей и знакомых закончили плохо, связавшись один раз с наркотой. Хоть с торговлей, хоть с употреблением.

– Терпеть не могу наркотики, – сказал я.

– Мы стараемся с ними не связываться, – сказал Одзава-сан. – Предпочитаем азартные игры. Они хотя бы… Не так дурманят разум.

– Кстати, оябун… – осторожно произнёс Такуя-кун. – Насчёт должника… Который полмиллиона взял…

– Такуя-кун, мне за тобой, может, ещё и сопли подтирать? – нахмурился босс. – Съезди к нему ещё разок, съезди в Кавагути, найди этих ублюдков, сделай внушение, в чём проблема? Не думаю, что парни откажутся тебе помочь. Если боишься, что тебе опять намнут бока.

– Да, оябун, – поклонился Такуя.

– Так вот… Кодзима обвинил во всём меня, – вернулся к прежней теме Одзава-сан. – Очевидно, чтобы забрать под шумок мою часть бизнеса, когда я окажусь в тюрьме.

– Если, – поправил оябуна Хироми-кун.

– Если, – согласился Одзава-сан. – Ода-сан не удержит всё, если я сяду.

Помолчали немного, обдумывая сложившуюся ситуацию. Якудза регулярно садились в тюрьмы, отбывая срок за себя или за того парня, если кумитё прикажет, например, пойти и сдаться полиции. Но здесь не тот случай. Объём найденной поставки тянул на смертную казнь или пожизненное заключение, тут с этим строго, и садиться за чужую дурь Одзава-сан точно не хотел. Тем более, что кумитё пока обходил этот вопрос стороной.

Но ситуация более чем мутная. Ещё и Кодзима формально оставался перед законом чист, поди ещё докажи, что это его дурь, а не чья-то ещё. В этом деле накладные и акты-приёма передачи не подписываются. Так что и сдать его полиции вместо Одзавы не получится.

Под арестом находились вообще всего несколько человек. Пара быков-охранников, которые про содержимое мешков, замаскированных под леденцы и стиральный порошок, вообще ничего не знали. Они даже не были якудза, так, шпана для мелких поручений. Один из них, правда, сделал глупость и открыл огонь по полиции, так что и брать их пришлось с пальбой, и если до этого они ещё могли как-то отбрехаться и остаться на свободе, то теперь шансы на это были нулевые.

– Накамура-сан предложил собрать весь клан Ямада-гуми, – оябун потёр кончик носа, и я чётко мог видеть, как ему не нравится эта идея. – Чтобы решение принял кумитё.

– Чем это чревато? – спросил я.

– Решением не в нашу пользу, – сказал Одзава. – Мы должны были обеспечить безопасность товара, мы не сумели это сделать.

– Ещё и Кодзима платит ему больше, чем мы, – вставил Хироми-кун.

Важное уточнение. Если это и правда так, то нет никакого смысла рассчитывать на справедливость.

– А если мы вернём груз? – спросил я, оглядывая всех членов банды.

Одзава-сан замер с пиалой в руке, глядя на меня.

– Как ты себе это представляешь, Кимура-кун? – прищурился он.

– Пока никак. Надо подумать, разузнать всё, – сказал я. – Но вообще, партия на триста миллионов… Это сколько, килограмм сто? Можно увезти на одной тачке.

– Это решило бы многие проблемы, – хмыкнул Такуя-кун.

– Якудза не занимаются кражами со взломом или грабежами, – покачал головой Одзава-сан. – Мы зарабатываем на азартных играх.

– Кодзима-сан при этом не гнушается торговать наркотой, – возразил я. – Держать людей в рабстве, и так далее, и тому подобное. И если кумитё встанет на его сторону, это что, значит, что Кодзима прав?

Одзава откинулся назад на спинку дивана, поёрзал на месте. Старый диван громко скрипнул, жалобно.

– Вот оно, новое поколение, – вздохнул Одзава-сан.

– Кодзима-сан при этом старше вас, оябун, – сказал я.

– Надо подумать… Посоветоваться. С наскока такие дела не решаются, – сказал оябун. – Но идея сама по себе любопытная. Всех зайцев одним ударом… Дзюн-кун, узнай, куда увезли груз. Остался он в Фунабаси или же его перевезли в Токио.

– Да, оябун, – поклонился он.

– Такуя-кун, реши наконец вопрос с должником. Кадзуки-кун тебе поможет, – распорядился босс.

– Понял, оябун, – кивнул Такуя.

– Не справишься – пеняй на себя, – сурово взглянул на него Одзава, и тот побледнел.

Мы допили чай. Общее настроение было каким-то подавленным и угнетённым, у всех без исключения, кроме меня. Я старался не предаваться унынию, несмотря на всё то дерьмо, что свалилось на меня, семью Кимура и семью Одзава. Всё пройдёт, и это тоже, и хорошее, и плохое. Жизненный опыт научил меня этой простой мудрости.

– Всё, выметайтесь, – приказал Одзава-сан. – Дедушку Ичихару пригласите ко мне сюда.

Встали, поклонились, задвинули стулья, торопливо вышли. Все трое, и Хироми тоже, и когда проходили через офис Ичихара-сана, он жестами показал, что того зовёт к себе оябун.

– Кто куда? Могу подвезти, – предложил Хироми-сан, открывая тачку.

– Нам в разные стороны, аники, – сказал Такуя. – Но за предложение спасибо.

– Как хотите, – пожал плечами старший и сел за руль. – Удачи вам там.

– И тебе, – сказал я.

«Тойота Корона» умчалась в сторону Фунабаси, что считался уже не просто другим городом, но и другой префектурой, а мы с Такуей переглянулись.

– Пожрать бы, – сказал я.

Время перевалило далеко за полдень, а пиала зелёного чая – не самое сытное блюдо.

– Тебе лишь бы жрать, – усмехнулся Такуя, обладавший чуть более изящной, чем у меня, фигурой. – Но вообще не помешало бы. Поехали, там на месте пожрём.

– Куда? – снова отдавать несколько тысяч иен за такси мне как-то не хотелось и мы пошли к станции.

– Сикахама, там парк большой, а рядом ресторанчик есть, – сказал Такуя. – Как раз недалеко от клиента. А за речкой, получается, уже Кавагути.

– Четверо их было, да? – спросил я.

– Да… Ну, сейчас-то они вряд ли там будут. Клиент их к назначенной встрече позвал, а сейчас мы без приглашения наведаемся, – сказал Такуя.

Дошли до станции, проехали две остановки, пересели на автобус. Запутанность здешних маршрутов могла посоперничать с лабиринтом Минотавра, но местные ориентировались безошибочно, и я, пользуясь памятью Кадзуки, постепенно тоже привыкал. Пока добрались до этой самой Сикахамы, проголодались окончательно. Уже понемногу начинало вечереть.

Возможно, лучше было бы заехать домой. Пообедать стряпнёй госпожи Кимура, я бы забрал пистолет из тайника, всё-таки существовал довольно большой шанс, что сегодня он пригодился бы.

Но матушка бы не поняла, если бы мы заявились посреди дня, разодетые как члены банды, в щегольских пиджаках и тёмных очках.

Лучше я буду сохранять эту интригу до последнего. Тайное всегда становится явным, это аксиома, и семья рано или поздно узнает обо всём, но лучше поздно, чем рано. Некоторые склонны до последнего не верить в то, что их сыночек – уже не тот розовощёкий карапуз с семейного фото, а кровожадный убийца или законченный наркоман, на котором клейма ставить негде. Даже когда все доказательства уже на руках. Может случиться, что семья Кимура тоже до последнего не будет верить, что их сынок связался с якудза.

Мы зашли в ресторанчик якинику, где подавали мясо на гриле во всех его проявлениях. Я взял порцию свинины, Такуя предпочёл говяжий язык с луком и лимонным соком.

– Что за клиент-то вообще? – спросил я.

– Занял у нас полмиллиона. Проигрался в карты, попал на счётчик, – ничуть не стесняясь других посетителей, начал объяснять Такуя-кун. – Сначала платил, по частям. Потом отказался платить. Потом… Вот.

– Это понятно, по жизни-то он кто такой? – спросил я, ножом разрезая кусок жареного мяса на ровные кубики.

– А, какой-то… Юрист? Что-то такое, в строительной фирме, – пожал плечами аники.

– Это надо знать. Чтобы понятно было, на что давить, – сказал я.

– Братан, мне иногда кажется, что это ты старший, а я младший! – посмеялся Такуя-кун. – Что ещё мудрого подскажешь, аники?

– Мудрого? – хмыкнул я. – Волк сильнее льва и тигра…

– Да я пошутил! – расхохотался он.

Я тоже посмеялся.

Быстро прикончили мясо, расплатились по счёту, раздельно. Вышли из якинику, направились к клиенту. Не домой, на работу. Так было проще и для нас, и для самого должника, так что мы шли прямиком к строительной площадке, зажатой между малоэтажными жилыми комплексами.

Здесь возводилось пятиэтажное здание неясного пока назначения, фасад был опутан строительными лесами, вокруг, на территории, стояли вагончики-бытовки. Вход на стройплощадку охранялся каким-то сонным мужичком, который даже не подумал нас остановить. Только мазнул по нам равнодушным взглядом и вернулся к своей газетёнке.

– Так, и где его тут искать? – спросил я.

– А вон в том вагончике, у них там что-то вроде офиса, – процедил Такуя-кун, явно намереваясь взять реванш за прошлый раз.

Пошли к вагончику. Вот только нас, похоже, увидели издалека, потому что дверь распахнулась и оттуда выскочил мужик средних лет в синем костюме-тройке и тут же припустил бежать.

– Вот он! Сука! Держи его! – Такуя сорвался было на бег, но почти сразу остановился из-за своих ран.

Пришлось мне пускаться в погоню, срываясь с места в карьер.

Спринтерские рекорды я ещё не ставил, скорости мне явно не хватало. Но клиент бежал ещё медленнее, особенно по пересечённой местности стройплощадки, в остроносых туфлях и плотном шерстяном костюме. Он бежал так, что галстук развевался позади, и добежал до самого забора, и прыгнул было на него, но я подоспел вовремя. Я буквально снял его с сетки-рабицы, обеими руками вцепившись в пиджак и ремень, швырнул наземь. Пары лёгких оплеух оказалось достаточно, чтобы он прекратил сопротивление и свернулся калачиком на земле, прикрывая голову.

Тут подоспел и Такуя-кун.

– Сиёми-сан! Какая встреча! – воскликнул аники, всплеснув руками в притворном жесте.