Текст книги "Таинственное излучение"

Автор книги: Гарри Тин

Глава 13
Снова в городе

Вот что было тем последним ударом и горящим чем–то, отправившим, как тогда показалось Булю с Пуфиком, их на Тот свет.

Остальное для команды махокрыла было делом техники. Буля и Пуфика втащили наверх и, перестав работать педалями, позволили блину быстро подняться на безопасную высоту. Затем перелетели на другую половину острова и сделали посадку на первом подходящем месте.

И вовремя. Солнце к этому моменту давно скрылось и быстро наступала темнота. Вместе с ней все ярче разгоралось зарево уставшего бушевать, но еще непобежденного вулкана.

В окружении этого зарева и пришли в себя спасенные. Увидев друг друга и вверху багровый небосвод, они страшно удивились.

– Друг Пуфик, так и на Том свете мы вместе. А говорили, что он только для людей. Оказывается и для роботов. Получается, зря Жвачкин боялся, что его демонтируют за то, что он не выполнил указания Па. Жаль, что его нет с нами и он никогда об этом не узнает.

– Как это меня нет с вами, еще как есть, – раздался вдруг немного удивленный голос Жвачкина.

– Как, и он с нами?! – изумился Буль. – Неужели они не долетели и тоже все погибли? Тогда здесь где–то должны быть и Дормидонт с Азой.

– Да, мы здесь, где же нам еще быть?

– Тогда и Альф с вами, – обрадованно воскликнул Буль, уже нисколько не сомневаясь, что и на Том и на Этом свете одинаково хорошо. – Вот только Па и Ма, наверно, с вами нет.

– Конечно нет, они же на подводной станции.

– Это плохо. Когда они попадут сюда, то опять придется их искать.

Он обвел расчувствованным взором окружающих. И вдруг заметил над собой махокрыл.

– А этот как здесь оказался? – еще недоумевая, но уже начиная кое–что понимать, по инерции поинтересовался он.

– Благодаря ему мы и спасли тебя с того света. Там бы твои глупые предположения слушать было некому. Благодаря ему и Дормидонту, который вас как заправский рыбак обоих выловил на крючок.

Только тут Буль окончательно понял в чем дело. Но нисколько не огорчился своей промашке, а наоборот, еще больше обрадовался, что все так кончилось. Все же было надежней оставаться на этом свете. Да и не надо по–новому заниматься поисками Па и Ма.

Утром активность вулкана явно пошла на убыль. Огненные потоки больше не извергались из его недр, а лишь редкие клубы черного дыма подымались вверх. Да нагретый воздух колебался над застывающей, но еще не остывшей лавой.

Большого Измерителя они не нашли, так как вход в пещеру оказался заваленным каменными глыбами. Можно было начать раскопки, но Альф решил, что это ни к чему. Ведь к их Измерителю теперь добавились еще два, сохраненных Булем и Пуфиком даже при переходе на тот свет.

Оставшееся до вечера время посвятили обследованию украшений шпаги Жвачкина. Не лететь же на станцию, чтобы показаться, а затем обратно вернуться для проведения измерений. Не маленькие уже!

Первым делом Жвачкин, который опять стал главным Измеряльщиком, удалился от Альфа на такое расстояние, чтобы амулет не воздействовал на показания прибора. Затем Пуфик принес ему один из небольших осколков. Осколок–то был небольшой, но излучение вокруг него отсутствовало полностью! Пуфик взял его обратно и принес оставшийся камушек. Ситуация повторилась полностью.

Значит, они спокойно могли вывезти отсюда с собой Па и Ма. Завтра с утра можно было лететь за ними в лабораторию

Утром Жвачкин, еще не отошедший от старой привычки к ночным поискам, поднялся до восхода солнца. И тут же лег обратно, вспомнив, что никуда идти не надо. Но что–то не дало ему отключиться снова. Он опять встал. Так и есть. Ему не показалось. От пассажирской корзины махокрыла исходило какое–то бледно–голубое сияние. Вернее, длинный тонкий луч. Жвачкин встал и прошел несколько метров, отделявших его от корзины.

В темноте, под действием лунного света сверкал амулет Альфа. Но самого Альфа не было! Ни в корзине, ни рядом с ней. Он исчез!

Непредвиденное чрезвычайное положение быстро подняло путешественников на ноги. Поиски вокруг ничего не дали. Жвачкин с Дормидонтом даже ходили к провалу, разделяющему остров на две части. Но что они могли увидеть там?

– Ау! Альф! Ты где? – не к месту в ночной тиши вдруг раздался голос Азы.

Как ни странно, этот неуместный вопрос тут же получил совершенно спокойный ответ «я здесь». На голос Азы из редеющей темноты вышел Альф. Без защитного амулета.

Жвачкин тут же бросился к махокрылу и не слушая объяснений Альфа, нацепил амулет обратно. Остальные, не понимая чем был вызван такой поступок, растерянно поправляли его у Альфа на шее. Но понемногу смысл объяснений до них дошел.

Амулет–то Альф снял, но с собой в кармане у него был осколок поменьше, подобранный Жвачкиным в Синих горах.

Все оказалось не так просто. Засыпая, Альф понял, что эксперимент они до конца не довели. Да, прибор показал отсутствие излучения. Но ведь точно было неизвестно, отчего погибали люди.

Может быть излучений было несколько, а прибор фиксировал одно. И камень Альфа защищал от обоих видов, а камни Жвачкина от того, которое регистрировал Измеритель. Нужен был контрольный эксперимент, эксперимент на человеке. Человек же был один, он сам. Роботы не согласились бы на такое. В лучшем случае предложили бы решать Па и Ма.

– Но ведь ты мог погибнуть. Всю ночь пробыл без амулета.

– Я решил, что если со мной что случится, то Па и Ма меня смогут спасти. С вашей помощью и помощью амулета. А если бы что – нибудь случилось с ними, то чем бы мы смогли им помочь?

Тут было о чем подумать. Хотя сами роботы на месте Альфа поступили бы точно так. Но они были роботы, а он ребенок.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – решил закончить неловкое молчание Дормидонт.

Что тут было говорить. Хвалить вроде неудобно, непедагогично. Ругать – бесполезно теперь, да и про себя они одобряли поступок Альфа.

– That is enough! Хватит об этом, – повторил Дормидонт.

Рассвет уже начался, надо было готовиться к отлету.

Бросок на несколько десятков километров был делом плевым. Не прошло и нескольких часов, как Альф уже дергал за веревку со связкой шаров и кричал в переговорную трубу:

– Папа, мама! Это я, Альф. Не волнуйтесь! У нас хорошие новости. Поэтому мы вернулись. Ждите нас и откройте переходную камеру.

Что и было выполнено незамедлительно. Конечно, опять были обнимания и слезы Ма, к которым почему–то присоединилась Аза. Беспорядочные вопросы и ответы. Как всегда, рассказы о геройских подвигах.

Похоже, не зря в народе издавна жила поговорка, что подвиг найдет героя Наши геройские ребята все как один были готовы к нему. Поэтому им так и везло на эти самые подвиги. Что в этом плохого?

Однако беспорядок быстро закончился, так как Па с Ма самим не терпелось скорее докопаться до сути происшедшего. Несмотря на обилие слов, они до сих пор не поняли, что реально заставило воздухоплавателей вернуться назад. Когда же поняли, то сначала обрадовались, а потом впали в отчаяние, узнав о поступке Альфа. Но что было, то было и ничего нельзя было вернуть назад. Для познания истины двигаться можно только вперед.

И вот, после более чем годичного заключения под водой, Па поднялся на поверхность! Второй человек мог спокойно глядеть и наслаждаться солнцем, небом и всем–всем–всем благодаря роботам. А за ним и третий.

Но только через неделю Па решил, что опыт можно считать успешно законченным. Хотя при существующем уровне излучения обычному человеку хватило бы и часа, чтобы впасть в летаргический сон.

Подводную лабораторию законсервировали полностью, кроме защитного колпака, который решили не опускать, опасаясь за его поведение в дальнейшем. Внутри отключили оборудование. Закрыли заглушкой переговорное устройство. Напоследок Па решил сам еще раз измерить координаты лаборатории.

Проделал это он дважды и даже попросил проконтролировать себя Ма. Его результаты не отличались более чем на пятьсот метров от результатов измерения роботов. Это позволило Альфу заметить, что Жвачкин, пожалуй, лучший измеритель, чем сам Па.

– По его замерам мы лабораторию нашли. А вот твои отличаются на пятьсот метров. Пятьсот здесь, пятьсот там, еще неизвестно, добрались бы мы сюда , имея тебя в качестве штурмана.

Для Па и Альфа это было шуткой, но Жвачкину она очень понравилась. Он оказался лучшим чем Па, которого считал самым великим и важным человеком на Земле. Даже сейчас он его немного побаивался.

Можно было улетать. Па и Ма без сожаления покидали место, где провели не лучшее свое время. Не горевали о нем и остальные.

Махокрыл взял курс обратно на город.

На этот перелет Жвачкина освободили полностью от работы. Ведь теперь ему приходилось постоянно кормить сразу трех человек. В отличие от Альфа, для Па и Ма одних конфет с шоколадом было недостаточно. А разнообразный рацион питания требовал больших затрат энергии.

Жвачкин занял место впередсмотрящего. По ходатайству Альфа за ним остались функции определения их координат. Эта работа по–прежнему была очень ответственной. Ведь воздушный шар – это не самобиль. Точно лететь по старому маршруту он не мог.

Поэтому они возвращались назад по совершенно другим местам, чем летели сюда. Никакие внешние ориентиры на поверхности им не могли помочь. Только карта, координаты, магнитный компас и интуиция.

Перелет через океан они закончили без всяких приключений. Но при этом от старого места стоянки на его берегу отклонились почти на полтысячи километров.

Полет над землей был делом куда более хлопотным. Однако в случае неприятности приземляться на землю было более надежно, чем на воду.

Только тут, в полете, когда у них наконец– то было в запасе свободное время, Ма провела с ними несколько уроков по истории человеческого общества на Земле. До многого они дошли сами по добытой ими информации.

Многого еще не знали. Теперь становилось понятно, почему было столько разрушенных небоскребов в городах и различных запретных зон вокруг них.

Небольшому обществу людей в несколько тысяч человек после столетий войн досталось очень тяжелое наследие на планете, бывшей в былые времена местом жительства миллиардов. В первую очередь оставшихся интересовали экологические проблемы и выявление опасных складов и источников средств массового уничтожения. На это уходили все силы и время. Поэтому разрушенное пока просто не трогалось, а выбирались для жизни уцелевшие безопасные территории и строения.

Люди только–только закончили свое обустройство и занялись восстановлением планеты. И тут новая беда. Даже не беда, а катастрофа. И неоткуда ждать помощи.

– А мы?

– К сожалению, только вы, – грустно согласилась Ма.

День проходил за днем. Махокрыл постепенно, небольшими перелетами приближался к цели. Наконец, уже почти в сумерках вдали показались громады темных небоскребов знакомого города. Никто не хотел оставлять прибытие на завтра, поэтому приземляться пришлось почти в полной темноте. Большой опыт полетов позволил им это сделать.

Так как было поздно, то к дому Альфа не пошли, а остались в госпитале. Дормидонт, как радушный хозяин, разместил всех в свободных апартаментах. Чего–чего, а свободного места хватало.

С утра родители собрались осматривать город. С ними увязалась Аза, а потом присоединились и остальные роботы. Аза напросилась потому, что ей было интересно узнать о назначении городских построек, расположение которых они теперь отлично знали по прежним поискам.

Один Буль, не любивший передвигаться пешком, отказался. Его ждала неотложная работа в своих подземных владениях. Это было хорошо заметно по отсутствию работающих в городе фонтанов и по слою пыли на дорогах, которые давно не поливались.

Остальные целый день провели в городе, осматривая школы, институты, информационные центры и другие учреждения. Оказалось что школы и научные учреждения они и сами определили правильно, а вот большинство инфоцентров не нашли. Но если бы и нашли им бы это не помогло. Информация об излучении везде отсутствовала.

– Итак, – сказал Па после возвращения, – у нас есть три основные задачи для решения Это обследование убежища с укрытыми людьми, полет в Синие горы и исследование амулетов. У кого есть какие предложения.

– Поиски Убежища, – сказал Альф.

– Синие горы, – Аза.

– Исследование, – Дормидонт.

– Мне все равно, – Пуфик.

– Остаемся пока здесь, – Буль.

– Ну вот и решили, – подвел итог Па, когда все желающие высказались.

– Как? – не поняла Аза. – Ведь все предложения были разные.

– Ну почему все, – возразил Па. – Предложение Дормидонта и Буля совпадают. Оба считают нужным вести работы в городе. И мы с Ма так думаем. Нам кажется, что исследование тайн амулетов – ключ к разгадке и решению всего происходящего.

– Но люди, Па, – не выдержал Альф. – Там же люди. Их много. Может быть им нужна помощь?

– Нет, сынок, похоже, что здесь в лоб мы ничего не сделаем. В Убежище несколько тысяч человек. И двое–трое лишних снаружи ничем не помогут, если они до сих пор не освободились сами. К тому же скалы и грунт не задерживают волны излучения.

– Но мы можем сами туда добраться. Вы будете работать здесь, а мы – там.

– Я думаю, что одним, без специальной техники, это бесполезно. Убежище закрыто изнутри. Чтобы туда войти, потребуются целые изыскательские работы. У нас пока что нет на это сил. Строительные агрегаты не действуют. Мы обязательно займемся этим. Но чуть попозже. Что–то мне подсказывает, что еще не все свойства амулетов нам известны. Вдруг эти неизвестные качества нас выручат?

– Но в Синие горы мы можем добраться и без посторонней помощи, – опять предложила Аза. – Пока вы будете здесь заниматься опытами, мы слетаем туда и обратно. С нашим блином, я думаю, это не вызовет затруднений. Вам для помощи мы оставим Буля, Верно, Буль?

– Верно, верно. Для начала я займусь подготовкой новой лаборатории и жилища для людей.

– А зачем нам новое жилище? – искренне удивился Па. – Мы и здесь можем работать, и в городе у нас есть несколько исследовательских центров.

– Па, ну как ты не понимаешь, – вмешался Альф, которому раньше родителей стала ясна своевременность предложения Буля. Потому что совсем недавно он сам оказался в точно таком положении. – Ведь чтобы исследовать, вам амулеты надо снимать. Затем их нагревать, молотить, кипятить, может быть солить, я не знаю. Но невозможно одновременно изучать их и находиться под их защитой.

– Да, – коротко подтвердил Буль.

Ма с большим уважением посмотрела на Буля. Увлеченный наукой и опытами Па и в самом деле мог снять с себя амулет для испытания его на прочность.

– А как ты, Буль, его сделаешь? – Ма решила, что лучше обсуждать эту проблему с Булем, чем с Па. Тот ведь нисколько не думал о своей безопасности.

– Я сегодня целый день проверял городские водоводы и поэтому набрел на одну мысль. Под всеми водоводами есть служебные помещения. Сами водоводы очень большие. Высота их составляет более десяти метров. Значит, для служебных помещений под наполненными водоводами будет та же защита, что и для подводной лаборатории.

– И излучение через воду не пройдет, – радостно воскликнула Аза.

– Места там, как я понимаю, достаточно, – обратился Па к Булю.

Он больше не удивлялся разумным предложениям роботов. Правда, у них случались проколы, но в итоге всегда находилось верное решение. А ведь настоящим специалистом является не тот, кто не делает ошибок, а тот, кто может эти ошибки исправить.

– Места хватит. А на поверхности буду помогать я.

– Нет, для страховки наверху должен быть кто–нибудь еще, – возразил Дормидонт. – Нам для полета большой экипаж не нужен. Туда и обратно. Все знакомо. Возьмем и назад. Придется Азе еще немного побыть без Пуфика.

– Ему это даже полезно, – добавил Альф. – Без излишней опеки он стал почти самостоятельным.

– Самостоятельным–то он стал, да мне без него скучно, – немного обиженно ответила им Аза. – И под его защитой намного надежнее, тем более, что Марсика с нами сейчас нет. Правда, Пуфичек?

Пуфик ничего не отвечал. Еще бы! Ведь изначально он был только сопровождающим вспомогательным роботом. Правда, последние события научили его почти самостоятельно принимать решения. Но предлагаемый выбор был ему еще не по силам. Он всегда защищал Азу и считал это своей обязанностью. А тут получается, что для всех надо, чтобы он остался помогать Па и Ма. Но раз для всех, то значит это надо и Азе. Вот что говорила его логика.

– Ну ладно, – вздохнула Аза. – Раз надо, значит надо. Оставайся здесь, Пуфик. Но в следующее путешествие ты обязательно пойдешь со мной! Никто не против? Принято единогласно!

Такое распределение работ и обязанностей устроило всех.

Глава 14
Горы амулетов

На следующий день остающиеся с утра собрались провожать улетающих. Сам перелет в одну сторону не должен был занять больше одного дня. Если не случится какой–нибудь воздушной бури или чего–нибудь непредвиденного. Основное время уйдет на поиски минералов.

Аза помахала всем ручкой и включила горелку. Аза махала, горелка горела, шар не летел. Горелка горела, Аза махала, все равно не летел. Так могло продолжаться довольно долго, если бы Па не предложил проверить систему подачи нагретого воздуха.

К их удивлению, с ней было все в порядке. Просто блин не хотел надуваться и все тут.

– Какие у кого предположения? – деловито осведомился у роботов Па, словно на своем рабочем совещании.

– Что–то неисправно, – высказала Аза то, что всем и так было ясно.

– А мы–то думали, что все в порядке, – поддел ее Дормидонт. – Просто ты слабо махала рукой на прощание, вот мы и не взлетели.

– Да ладно тебе, Дормидонт, – не поддержал того даже Жвачкин. – Надо причину искать.

– А чего ее искать? – удивился Дормидонт. – Причина совершенно очевидна. Порвалась оболочка. Так что надо искать не причину, а дырку. Это намного труднее, учитывая размеры нашего блина. Как ты думаешь, Аза, какая пробоина лучше, большая или маленькая?

– Конечно маленькая, – без колебаний выпалила Аза.

– В воздухе оно конечно. Не сразу упадешь. Зато на земле большую быстрее найдешь. А поставить заплатку для нас труда не составит.

Дормидонт как в воду глядел. Полдня искали разрыв поверхности блина, но так и не нашли его. Может это было несколько маленьких дырочек, но как их увидишь на сдувшейся оболочке?

– Эх, шарик, шаричек, и кто же тебя проколол? – печалилась Аза. – А может быть в него налить воды и посмотреть, откуда она будет выливаться? Эй, Буль! Нельзя ли этот шар как–нибудь наполнить водой?

Подошел Буль, дымя своей трубкой, и с сомнением глядя на блин. Давненько он не брался за трубочку. Вот зеленые точки поплыли вверх. За ними потянулись голубые полосы, как бы подымая за собой оранжевый шар солнца.

«Есть еще порох в пороховнице», – думал удовлетворенно Буль, наблюдая за результатами своей деятельности. «А добавим–ка сюда еще желтенького. Ага! Вот теперь в самый раз. Хотя нет, надо сменить всю цветовую гамму».

– Э–эй, Бу–уль! Ты где? – Как бы издалека донесся до него голос Азы. – Ты что, не слышишь? Я–то тебя из–за дыма почти не вижу. Нам много воды нужно, а не дыма. Дыма много и так. Даже из блина две струи уже бьют.

– Какие–такие струи?

– Да вон там, наверху. Одна зеленая, другая синяя. Хотя нет, вместо зеленой пошла оранжевая струйка.

И в самом деле, из оболочки блина махокрыла подымались к небу два тоненьких фонтанчика дыма, время от времени меняясь в цвете.

– Вот вам и решение проблемы, – удовлетворенно хмыкнул Па. – Не надо никаких поисков и никакой воды. Надо было наполнить шар не просто теплым воздухом, а цветным дымом, который через дырки в оболочке уходит в небо. Давай, Буль, дыми дальше, пока мы с Жвачкиным не отметим их.

Буль с удовольствием давал. Пока Жвачкин и Па обводили отверстия кружочками. Затем на место этих кружочков поставили резиновые заплатки. Дело было сделано. Похоже, что проколы в оболочке появились во время ночной посадки махокрыла на маленькой площади. Он мог зацепиться за край небоскреба, поцарапаться о боковую поверхность стен или что–нибудь еще. В темноте они этого не заметили. А заметив, еще долго бы искали без дымопускания.

На этот раз при взлете Аза начала махать рукой на прощание, только когда махокрыл оторвался от земли. Затем он поднялся вверх и постепенно четверо оставшихся растаяли далеко внизу вместе со своими проблемами.

Ветра не было совершенно, поэтому махокрыл весело летел вперед, помахивая своими разноцветными крылышками. Путешествие обещало быть намного легче, чем когда они преодолевали этот же путь на велосипедах. Внизу узнавались знакомые места, вспоминались связанные с ними события.

Сидя удобно на скамейках, казалось странным, что когда–то столько времени и сил было потрачено на преодоление малюсенькой горной речушки внизу. А вон там, поднимаясь по горным тропам, им пришлось тащить велосипеды на себе. При таких темпах можно было надеяться на скорое завершение перелета.

В честь этого Аза даже сочинила хвалебную оду их воздушному извозчику.

 
О! Быстрый блин, как ты хорош! В тебе сидишь – не устаешь,
И ешь, и пьешь, и смотришь вниз,
Ты выполнишь любой каприз!
 
 
О! Как прекрасно в вышине,
Не то, что ехать на слоне. Или скакать на кенгуру.
Ой, я опять несу муру.
 
 
О! Блинчик наш, ты все для нас.
И стульчик наш, и наш матрас,
 
 
Ты – роза мира на груди!
Лети вперед, лети, лети!
 

– К ущелью быстренько лети! – Торопливо добавила она еще одну строку, видя, что появившийся встречный ветер начал относить их в сторону.

Пришлось подналечь на весла и даже подключить пропеллер. С трудом, но курс выровняли и теперь старались его удержать. Так, борясь с ветром, достигли предгорий Синих гор.

– Осторожно! Dangerous! – на всякий случай напомнила всем Аза, когда они пролетели первые скалы. – Сейчас начнется орлиная долина. Вдруг они еще здесь шалят.

Из–за шума крыльев и винта уловить издалека протяжный, тонкий, так хорошо знакомый им свист, было невозможно. Надеяться надо было только на острое зрение и внимательность. И на то, что железные птицы не могли постоянно сторожить никому ненужные горы.

Драться с ними они не могли. Во–первых, не было Марса. Во–вторых, драться в воздухе, не умея самим летать, было чистым безумием. И, в–третьих, зачем рисковать при наличии такого быстроходного корабля, как у них? Не получится проскочить в одном месте, проскочат в другом. Не удастся днем, смогут вечером. Время не подгоняло. Главное, заметить вовремя врага.

И проклятые бестии не подвели их ожиданий! То, что они вовремя заметили их, это было хорошо. А вот то, что за такое время они никуда не делись, это было не очень приятно. Но пока не опасно.

– Разворачивай шхуну на 180 градусов! – лихо скомандовала Аза.

Слаженный экипаж быстро выполнил команду. Над долиной места было много и горы не мешали. С одной стороны крылья перестали двигаться, а с другой заработали в два раза чаще. Махокрыл плавно стал делать разворот, при этом по инерции все еще двигаясь вперед.

Поворот у них получался плавный, зато птицы налетали быстро. И когда они закончили разворот, передняя была уже в нескольких метрах от них, выставив когти и намереваясь вцепиться во что ни попало.

Вот когда им по–настоящему пригодилась шпага Жвачкина. Вреда особого птице она не причинила, но и к корзине не пропустила. Та попыталась зайти сбоку, но Жвачкина не зря столько критиковали за неумелое фехтование. Чуть–чуть и он подучился. И опять оказался в нужное время в нужном месте.

Пока Жвачкин оборонялся, остальные дружно налегали на весла и педали, пытаясь быстрее выйти из долины. Это надо было сделать до того, как их нагонит основная масса роботов–убийц. К счастью, теперь они летели по ветру и их скорость значительно возросла. Стая приближалась, но еще быстрее приближалась граница безопасной зоны. Они должны были успеть.

Однако еще в прошлый раз было заметно умение птиц самообучаться и быстро менять тактику. Так Случилось и на этот раз. Передовой орел, видя, что основная стая не успевает, перестал атаковать корзину и Жвачкина.

Он принял просто–таки гениальное решение для робота. Неразумное животное так не могло поступить. Собака, схватив человека за ногу или штанину, ни за что не хочет ее отпустить. Даже если ее бьют, а у человека незащищены другие части тела. Можно вспомнить и известный факт из корриды, когда бык вместо тореадора упорно атакует красную тряпку.

Так вот, орел поступил совсем иначе. Он поднялся повыше над корзиной, где его не могла достать шпага, и спокойненько, словно соломинку, перекусил своим стальным клювом толстый канат подвески корзины к блину.

Все бы ничего, если бы только этим он и ограничился. Но он тут же перекусил второй канат. Корзина дернулась и один ее край заметно накренился вниз. Канатов было всего шесть! Достаточно было перерезать четыре из них и пассажирская корзина вместо горизонтального приняла бы вертикальное положение. Со всеми вытекающими отсюда следствиями.

С третьим канатом орел расправился как и с предыдущими. Что с того, если блин достигнет границы, но без пассажиров. А она была близко. Видя это, остальные птицы перестали их преследовать. Но этот вреднюга решил их доконать.

Вот и четвертый канат оказался у него в клюве. Еще секунда и…

…«Эх, прощай, моя любимая», – успел подумать Жвачкин и запустил своей шпагой в настырную птицу. Та с противным криком отпрянула в сторону. В ту же секунду махокрыл пересек невидимую черту, остановившую преследователя.

– фу–ты, черт, – с облегчением вздохнула Аза, цепляясь, чтобы не упасть в перекосившейся корзине, за один из трех оставшихся канатов. – Марсика бы сюда! Но и ты, Жвачкин, сегодня был не плох!

– Какие–то неправильные роботы, – оценил их поведение Жвачкин. – Нападать на человека, это подумать только!

Но в душе он был доволен их поведением, так как благодаря этому ему удалось отличиться.

Аза потянулась к рычагу горелки. Но ничего не вышло. Корзина на трех оставшихся канатах перекосилась и достать до рычага стало невозможно. Попутный ветер, благодаря которому они только и спаслись от железных хищников, теперь работал против них, унося их все дальше и дальше от места назначения.

– Пуфика бы сюда, с его длинными руками, – опять мечтательно протянула Аза.

– Пуфика хорошо и Марсика хорошо, и коровку, и еще чего–нибудь, – недовольно проворчал Дормидонт. – Надо обходиться теми, кто есть. Мечтать будешь на земле.

Пришлось строить пирамиду. Два робота стали внизу, держась за борта корзины. Альфу, как самому легкому из них, досталась роль верхового. С помощью Азы он забрался к ним на плечи. Балансируя в болтающейся корзине, Альф смог дотянуться до горелки и выключил ее. Блин пошел на посадку, которая этот раз оказалась не столь мягкой.

– Что нам остается? – Дормидонт задумчиво рассматривал поврежденный махокрыл. Работа по ремонту была небольшой – связать разорванные концы. – Остается только одно, если мы не хотим наткнуться на этих птичек в другом месте. Ночной перелет через горы. Это, конечно, опасно, но для меня лично предпочтительно.

Мнений других не было. Повторной встречи никто не жаждал. Таким образом принималось предложение Дормидонта.

До вечера надо было подготовиться к ночной, возможно аварийной посадке. Каждый собрал небольшой рюкзак с самыми необходимыми принадлежностями. Такой рюкзак должен был быть на них в течение всего времени нового перелета.

– Что–то мне не нравится, что мы готовимся к новой аварии, – было мнение Азы.

– Ты права, – согласился с ней Жвачкин. – Когда к чему–то плохому готовишься, то оно обязательно случится.

– Конечно, – – ехидно ответил Дормидонт. – Если бы мы не готовились к встрече с птицами–роботами, то их просто не было бы. Так получается?

– Нет, – вставил слово Альф. – Получается, что скорее не было бы нас.

С этим трудно было не согласиться. Пришлось оставить рюкзаки на плечах.

Когда начало темнеть, махокрыл опять поднялся в воздух. Лететь низко было опасно из–за гор. Все они были разной высоты и за одну из них корзина могла легко зацепиться. Лететь высоко означало возможность проскочить мимо ущелья, так как оттуда ничего нельзя было бы рассмотреть.

Вот так, то подымаясь, то снижаясь, начали перелет. Споры по поводу высоты полета продолжались до тех пор, пока Жвачкин крикнул:

– Мы уже пролетели более половины ущелья и не заметили. Надо срочно снижаться!

– Есть снижаться, – продублировали остальные.

Аза выключила горелку, а Дормидонт с Альфом перестали работать крыльями.

К сожалению, Жвачкин чуть–чуть ошибся. К этому времени они пролетели не половину ущелья, а почти все. Поэтому резкое снижение махокрыла привело к тому, что он все–таки врезался в первую же гору под ними, совершенно не видимую в такой темноте.

Видеть они ее не увидели, а вот почувствовали сразу. Корзина зацепилась за камни и перевернулась. Ее пассажиры, как горох, покатились по склонам в разные стороны. Качение сопровождалось лязгом металла и возгласами «ой–ой». Потом возгласы затихли, а лязг продолжился где–то внизу.

Утренний рассвет, рано наступающий в горах, высветил следующую картину. На верхушке горы сидели нашедшие друг друга ночью Аза, Жвачкин и Альф. У подножия горы находился дальше всех скатившийся Дормидонт.

Но главной особенностью пейзажа было отсутствие одной вещи, к которой все привыкли за долгие месяцы последних путешествий. Нигде не было видно махокрыла.

– Доброе утро, Дормидонт! – крикнула вниз Аза.

– Good morning! Где же наш блин? «Блин–блин–блин» – повторило горное эхо ее крик. Дормидонт же молчал.

– Что ему говорить? – ответил за него Жвачкин, – если он опять свой рюкзак потерял.

При этих словах Дормидонт начал удивленно осматриваться и ощупывать себя руками. Затем огорченно пожал плечами. Рюкзака в самом деле нигде не было. Что–то не везло ему с ними. Интересно, что терял он их как–то незаметно. Ни он сам, ни кто-то другой не видели где и когда. Можно было только предполагать.

– Поднимайся к нам наверх. Может отсюда сможешь его рассмотреть?

– А заодно и наш шарик, – добавила Аза.

У Дормидонта прежние впечатления о скалолазании были весьма отрицательны. Теперь же, после ночного кувыркания к подножию горы, они явно не улучшились. Все это он довольно убедительно показал безмолвным качанием головы в разные стороны.

В самом деле, что ему там было делать? То, что рюкзака нигде нет, они видели сами. Более правильным было им спуститься вниз. Затем все понуро потопали к бывшему убежищу Альфа и Жвачкина.

Раскиснуть было от чего. Когда–то сюда они пробрались как победители для спасения единственного человека на Земле. А сейчас, вместе с этим же человеком, опять оказались в той же горной ловушке. Прежнего пути не существовало. Путь через горы уже был ранее отвергнут из–за их неприступности. Правда, на этот раз оставшиеся в городе знали, что они тут. Но много ли было от этого пользы?