355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ганс Дамм » Канака — люди южных морей » Текст книги (страница 12)
Канака — люди южных морей
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 01:30

Текст книги "Канака — люди южных морей"


Автор книги: Ганс Дамм



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Каменные орудия

Тропическая природа создала папуасам Меланезии и особенно Новой Гвинеи более благоприятные условия для добывания пищи и строительства домов, чем австралийцам. Это не могло не сказаться на развитии технических навыков папуасов. В области материальной культуры они намного превзошли австралийцев. Решающим в их развитии оказался переход от необработанных каменных орудий палеолита к шлифованным каменным орудиям неолита. В этот период у папуасов появился каменный топор со шлифованным лезвием, сделавшим возможной более разнообразную обработку дерева. Известны две разновидности такого топора.

Наряду с обычным каменным топором, схожим с нашим колуном, у папуасов существует еще тесло, у которого рабочая часть расположена поперек рукояти. Для топора и тесла применяются наиболее твердые породы камня, долго не притупляющиеся при обработке даже самого твердого дерева. Когда орудие все же притупляется, лезвие затачивается при помощи воды и песка на каменном точиле. Клинок топора привязывается к крепкой деревянной рукояти ротангом, так что орудие оказывается намного прочнее австралийского. Если племя живет в болотистой местности, где для топора нет подходящего материала, то его выменивают у соседних племен.

По форме все клинки папуасского топора одинаковы – в поперечном сечении они похожи на линзу, – но по размеру весьма различны. Эти топоры за округлость их клинков называют валиковыми, хотя клинки не обладают, да и не должны обладать симметричной округлостью валика. Такой клинок толще в середине и тоньше к лезвию и к обуху. Лезвие имеет закругленную форму. Клинок обладает поразительной симметричностью, достигнутой на глаз, без каких-либо измерительных инструментов. Он великолепно отполирован, и способ его полировки и поныне остается секретом папуасов.

Типы крепления клинка у разных племен или племенных групп различны. Распространение этих типов крепления является важным свидетельством исторических связей. Наиболее древний, распространенный на западе Новой Гвинеи, – проушковое отверстие, сделанное в утолщении рукояти, крепление без обвязки. Значительным техническим усовершенствованием можно считать тот тип крепления, при котором каменный клинок топора вделан в разделенную надвое втулку, вставленную в отверстие булавовидного утолщения рукояти. Такой клинок можно повернуть в любую плоскость, пользуясь им и как теслом, и как колуном. Топоры с креплением этого типа распространены на северном побережье острова в районе залива Гумбольдта и на юге у реки Флай.

Совсем иное крепление топора у папуасов средних областей Новой Гвинеи. Там к клинку прикрепляют разделенную надвое гильзу, которую вставляют в коленчатую рукоять. И клинок и рукоять обвязывают ротангом. У более древних видов таких топоров с коленчатой рукоятью клинок укрепляется без всяких гильз к короткой части рукояти. Особые типы крепления топора можно увидеть у племени мбовамб и у других папуасских племен средней части острова. Там клинок необычайно плоский и четырехугольный. Он помещен в расщелину одного из колен рукояти. Колено продолжено на такое же расстояние в противоположную сторону, так что топор имеет Т-образную форму.

Каменными топорами пользуются обычно при рубке леса, на постройке деревянных домов и лодок, а также для изготовления мисок, барабанов или предметов культа. За них берутся обеими руками. Как правило, работают ими мужчины, хотя иногда ими пользуются и женщины, чтобы нарубить дрова для костра. А теперь посмотрим, как делается лодка-однодеревка, которая для папуасов, живущих на берегах рек, служит важнейшим средством передвижения, хотя кое-где пользуются и плотами.


Лодка-однодеревка с балансиром и укрытием (Рифовы острова)

Вот уже несколько дней, как речной волной прибивает к берегу плавучий лес. Все это время мужчины выискивали среди огромных бревен наиболее подходящее. И вот они вознаграждены за терпение: прямо к дверям дома выбрасывает волной стройный могучий ствол. Мужчины обхватывают его крепкими руками и общими усилиями выкатывают на берег. Тотчас же каменными топорами обрубаются поломанные ветви. Каири, старейшина рода, пытливо оглядывает бревно.

– А где же Канибаи и Пара? – спрашивает он. – Они думают, что мы будем строить нашу семейную лодку без них?

– Ушли за листьями и ветками, чтобы прикрыть ими бревно, – отвечает старый Торо.

Против этого трудно что-либо возразить: ведь когда в работе наступит перерыв, который продлится несколько дней, бревно нужно будет защитить от солнечных лучей, ибо дерево не должно высыхать слишком быстро.

– Давайте обрубим его сверху, – говорит Каири и со всего маху ударяет топором по бревну. Остальные мужчины, распределив между собой работу, также обтесывают верхний срез ствола. Через несколько дней начнется выдалбливание лодки.

Внезапно шелест листьев и треск сучьев становится громче. Приближаются Канибаи и Пара, они сбрасывают с себя громоздкую ношу и берутся за топоры. Раздается неугомонный стук.

Каири обходит бревно. Он проверяет работу. Достаточно ли гладки и ровны будут края бортов? Понравится ли лодка жителям селения во время водных состязаний?

– Ну, на сегодня хватит! – говорит Каири. – Теперь накидайте на бревно веток. Через четыре дня мы снова придем сюда и воспользуемся сухой погодой.

Все подходят к куче хвороста, берут по охапке, бросают на бревно, и вскоре оно исчезает под густым покровом веток и листьев.

Четыре раза проплывает солнце по своему обычному небесному кругу. Каири первым приходит на строительство лодки и снимает с нее накиданные ветки и листья. Постепенно подходят и остальные. Теперь нужно правильно распределить работу. Чтобы в бревне не было трещин, оно должно обсыхать постепенно. А для этого выдалбливать полость в лодке нельзя слишком быстро. В противном случае придется делать лишнюю работу, тогда понадобится заделывать трещины щепками или замазкой. Каири предлагает своим родичам долбить медленно, оставляя несколько перемычек, которые под конец будут выбиты.

– Я думал, мы будем выжигать лодку, – говорит Пара, – ведь так гораздо легче!

Каири задумывается, но сразу согласиться с Парой не решается.

– Ну ладно! – вдруг вырывается у него. – Тогда разводите небольшой огонь в том месте, где вы собираетесь долбить. Обуглившееся дерево, пожалуй, легче долбить.

– Когда лодка будет готова, – добавляет Торо, – обугли ее немножко снаружи, чтобы нашу замечательную работу слишком быстро не испортили ракушки.

– Не беспокойтесь, – отвечает Каири, – здесь все продумано. Но было бы лучше, если бы мы на некоторое время прервали работу. Пусть дерево просохнет!

Работа прекращается.

С тех пор трижды обновлялась полная луна. На берегу лежит аккуратно обструганный стройный челн-однодеревка с закругленным днищем. Он похож скорее на очень длинное корыто, нежели на лодку. Каири со своими сородичами завершает работу. На форштевне вырезается голова крокодила, держащего в своей пасти птицу. Каири шлифует резьбу кожей ската, чтобы поверхность резьбы была гладкой и лодку можно было легко покрасить. Остальные мужчины острыми обломками камня вырезают по краю борта волнистую линию. Она будет выкрашена в ярко-красный цвет. Каири приносит чашу из кокосового ореха с красной минеральной краской. Кисточкой служит ему пучок шелухи со скорлупы кокоса. Ею он накладывает краску на борта лодки.

– Скоро ли начнутся лодочные состязания? – спрашивает Торо.

– Долго ждать не придется, – бодро отвечает Каири. – Люди йоу уже построили свою лодку, да и люди адиба не отстают.

– Тогда нам нужно торопиться, – говорит Пара. – Не забудь, Каири, что тебе еще надо сделать боевой щит для лодки.

– Уже сделал, – отвечает Каири. – Хочешь покажу? Идем! – и, не дожидаясь ответа, Каири идет к дому. Он быстро взбирается по качающемуся бревну на площадку.

– Вот он! – восклицает Каири, с гордостью указывая на стену. Торо одобрительно кивает головой. И в самом деле, у стены стоит палка, к палке прикреплен круг. А с круга глазеет стилизованная маска.

– Я уже просверлил на носу лодки отверстие для этой палки. Думаю, что у нас получится здорово! А сейчас пойдем, еще раз взглянем на нашу лодку, украсим ее перьями и листьями и начнем готовиться к состязанию!

В настоящее время папуасы каменными топорами не пользуются, так как через европейцев уже знакомы с железными орудиями. В первые годы своего общения с европейцами папуасы работали кусками железных обручей, позднее – резцом рубанка, а нынче среди их орудий преобладают европейские железные топоры.

После появления белокожих колонизаторов зачахла еще одна замечательная техника обработки каменных орудий – сверление камней, которые насаживались на палку и служили боевой палицей. По свидетельству компетентного ученого Георга Хёльткера, там, где живут папуасские племена, камни с таким отверстием применялись некогда шире, чем к началу европейской колонизации, так как во многих районах Новой Гвинеи хотя и встречаются просверленные каменные наконечники, однако не как часть оружия, а лишь как загадочные орудия магии. Хёльткер полагает, что этот своеобразный способ обработки камня унаследован папуасами от некоего «предшествовавшего населения»; но он еще несколько десятков лет назад существовал лишь на весьма ограниченной территории в глубине острова (примерно между 6 и 7° южной широты). Как изготовлялись такие камни для палиц, нам известно благодаря некоторым удачным наблюдениям. Камню придавалась сначала определенная форма, но обрабатывался он после так, чтобы не задеть отверстие, просверлить которое стоило большого труда.

Эти камни, насаживавшиеся на упругий деревянный стержень, обычно тщательно шлифовались и полировались. Некоторые дискообразные навершия имели удивительно правильную форму круга, точно его описали циркулем. Другие были шарообразными или овальными, третьи напоминали средневековую булаву. Нечто среднее по форме представляли собой каменные навершия для палиц, похожие на ананас.

После того как камню придавалась определенная форма, в нем проделывалось отверстие. Так как железо папуасам было незнакомо, работа производилась при помощи заостренного куска камня, которым неутомимо колотили по одному и тому же месту. При долблении этим способом, называемым английскими исследователями pecking (от to peck – «долбить клювом»), получалось отверстие, сужающееся в глубину. Чтобы отверстие продолбить насквозь, каменотес переворачивал обрабатываемый камень и долбил его с другой стороны. Продолбленное таким образом отверстие имело биконическую форму с общей вершиной. Далее отверстие подвергалось обточке при помощи кораллов. В конце концов отверстие становилось таким, что в него можно было воткнуть палку. Отверстие имело три с половиной сантиметра в ширину и достигало иногда двенадцати сантиметров в длину. Какая для этого нужна была выдержка, какой точный расчет!

Папуасские племена знали еще один способ просверливания отверстий, применяемый для изготовления украшений из раковин, которые нанизывались на шнурок. Для сверления в этом хрупком материале употреблялись маленькие обломки камня. При этом их держали просто пальцами.


Гончарное производство в одном из селений на юге Новой Гвинеи

Крохотный кусочек камня, приделанный к деревянной палочке, очень облегчал работу, однако папуасы не смогли додуматься до коловорота с маховиком, нередко встречающегося у островитян Океании.

Если каменные орудия являются достоянием всех папуасских племен и даже там, где камней не бывает, например в болотистых местах, то глиняную посуду изготовляют и употребляют лишь в том небольшом районе, где имеется необходимый для этого материал. Здесь благоприятные условия способствовали возникновению особого промысла, который развился благодаря спросу со стороны соседних племен. Но не только папуасские племена были знакомы с изготовлением глиняной посуды. Горшки из глины делали и в других областях Океании. И все же любопытно, что из двух наиболее распространенных способов изготовления глиняной посуды – укладка глиняных жгутов спиралью и способ формовки – первый считается особенностью папуасов, тогда как второй в районе Тихого океана был введен меланезийцами. При изготовлении глиняной посуды способом формовки из комка глины делается заготовка, в которую сверху одной рукой ввертывается небольшой камень. Одновременно, держа в другой руке плоскую деревянную колотушку, бьют ею по заготовке снаружи и таким образом ее закругляют и выравнивают. Однако папуасы глиняную посуду делают совсем иным образом.

В тени своего дома среди разбросанной утвари сидят три женщины – мать с двумя дочерьми. На руках и ногах у них засохшие пятна глины. Женщины ведут оживленный разговор, громко выкрикивают какие-то слова, заливисто хохочут. Еще бы не быть им в хорошем настроении! Ведь они не работают в поле под палящим солнцем. А тут благодать, сиди себе в тени да лепи горшки. А горшки потом можно будет выменять на ямс у племен побережья. Обмен внесет разнообразие в меню и, кроме того, даст возможность поболтать с новыми людьми. Старшая дочь Ану берет в руки комок глины, приготовленный ее младшей сестрой, и кладет его на лежащую перед ней широкую подставку, сделанную из листовлагалища саговой пальмы. Она отрывает от этого комка небольшой кусочек и ладонями скатывает из него длинный жгут, который передает матери. Мать уже успела выскрести щепкой внутреннюю поверхность большой глиняной чаши.

– Молодец, мать! – говорит старшая дочка. – Теперь бы тебе сделать небольшой узор по краям!

Мать критически оглядывает сосуд и отвечает:

– Нет! На этой чаше не надо. Узор сделаю на другой. – И она осторожно снимает сосуд с подставки и приставляет его к вылепленным сосудам, стоящим тут же в тени; затем берет у дочери из рук приготовленную глиняную колбаску, энергично прокатывает ее между ладонями, кладет на небольшую циновку и навертывает спиралью. Ану снова подносит матери глиняную колбаску, и та производит ту же операцию.

– Смотри, Алил, и учись, – говорит мать младшей дочери, – жгуты должны плотно прилегать друг к другу! А когда ты их отшлифуешь, дно горшка должно иметь правильную форму, иначе сосуд разобьется! – Тем временем мать укладывает колбаски одну на другую по краю днища сосуда, возводя таким способом его стенки. Затем она велит дочкам натаскать хворосту, чтобы обжечь сосуды. И радуясь возможности вырваться из-под родительского надзора, девочки убегают.

Пышная тропическая растительность дает папуасам немало самого разнообразного полезного материала. Этот материал со временем использовался у них все более и более рационально. Взять хотя бы одежду. Мужчины и женщины носят, как правило, различную одежду, если не считать немногих племен в глубине острова, которые вообще ходят голыми. У большей части племен мужчины прикрывают свой срам кожурой тыквы. Некоторые мужчины носят набедренные повязки из крученых лубяных шнурков. Чем большим почетом пользуется носитель набедренной повязки, тем длиннее у него шнурки. Женщины носят чаще всего небольшую юбку из лубяных волокон. У племен западного побережья залива Папуа такие юбки делают из листьев саговой пальмы. Эти листья предварительно разрезают на полоски, выбивают, высушивают и красят. Для окраски их опускают в раствор желтой краски, получаемой из корней куркумы, или в ярко-красный сок плодов пандануса – любимого лакомства папуасов.

Женщины носят пучки волокон на поясном шнурке; пучки размещаются в различном порядке, что свидетельствует о различиях моды. Одни женщины носят совершенно замкнутую юбку, другие – две половинки, одну спереди, другую сзади, так что бедра остаются совсем открытыми; третьи ограничиваются единственным пучком волокон. Он продет между ног, а концы подсунуты под поясной шнурок. Как мужчины, так и женщины любят затыкать себе за поясной шнурок листья драцены и кордилины. Эти растения используются для надобностей культа, их даже специально выращивают в огородах. В «одеяние» из них облачаются главным образом при совершении магических обрядов.

Гораздо чаще из листьев или нарезанных полосок листьев различных растений сплетают плотные куски. Так, из полосок листьев пандануса делают цветные женские капюшоны, циновки для сидения и лежания, стены хижин, а из расщепленного бамбука – запястья. Для папуасских племен на западе острова типичными были крепкие нагрудники, сплетенные из ротанга. Кое-где из такого материала изготовляются маски для культовых обрядов.

Из полосок древесного луба делают крученые шнурки, катая их ладонью по бедру. Луб заготовляют следующим образом: срубают ветви различных деревьев и кустов, вымачивают их в воде, снимают кору и, наконец, отделяют полоски луба. Из лубяных шнурков в центральном районе острова плетут мужские и женские колпаки, а главное, сумки всевозможных размеров. Эти сетчатые сумки – наиболее характерные для Новой Гвинеи предметы материальной культуры. В больших крупно плетеных сетках носят тяжелые вещи. Делают это, как правило, женщины. Сетки поменьше и более мелкого плетения как своеобразный несессер для табака, бетеля и прочих мелочей употребляют мужчины. В художественном украшении этих сетчатых сумок проявляются богатая фантазия и хороший вкус. На этих сумках – плетеные узоры из крученых лубяных шнурков разных цветов. Коричневую, синевато-серую, черную, желтую и красную краски папуасы получают из всевозможных листьев, коры и корней; к сожалению, нам недостаточно точно известны способы изготовления этих красок. Во всяком случае туземцы знают целый ряд рецептов, по которым они могут создавать различные оттенки основных цветовых тонов.

Важная часть одежды папуасов – широкий (до 40 см) пояс из коры. Мужчины племени мбовамб повязывают вокруг тела полосы свежеснятой коры внутренней стороной наружу. Полосы скрепляются шнурками. Когда пояс подсохнет, снять или надеть его не так-то просто. Приходится буквально влезать в него или вылезать из него. Такие пояса распространены у племен северного побережья. Они, по всей вероятности, служили когда-то защитой от вражеских стрел, а позднее стали применяться только как украшение.

Кое-где из древесной коры делают своеобразную лубяную материю, которую полинезийцы называют тапа. (Тапа – самая распространенная материя на островах Полинезии.) Кору определенных видов деревьев скоблят и вымачивают, а чтобы размягчить, бьют по ней рифленым деревянным бруском, реже камнем, иногда даже жуют. В конце концов образуется материал, похожий на ткань. Из этого материала делают налобные повязки и одеяла.


Танцор в наряде из перьев, в руках у него барабан

Добыча и переработка животного сырья у папуасов намного отстает от использования растительного материала. На Новой Гвинее слишком мало пушного зверя. Небольшие куски шкур древесных сумчатых применяются лишь как украшения, которые носят на голове и шее, и особой обработке не подвергаются. Процесс дубления кожи папуасам неизвестен. Зато внимание новогвинейцев привлекают пестроперые наряды птиц. Жители Новой Гвинеи охотятся на пестрых попугаев, на ослепительных райских птиц различных видов и казуара. Наибольшее применение находят перья казуара. Эта бегающая птица встречается не так уж редко и, кроме того, дает довольно много мяса. Перья казуара в пучках, со вкусом подрезанные и уложенные слоями, обильно украшают длинные деревянные копья и весла. Гораздо чаще перья казуара надевают для танца либо в виде диадемы, либо в виде особого украшения волос на темени, когда эти перья подстригают «под щетку». К праздникам такими же пучками перьев украшают гребни, заколки для волос и браслеты. Из названных выше более мелких птиц многие племена чаще всего насаживают на шесты чучела или, как, например, горное племя мафулу, прикрепляют желтые, красные и зеленые перья определенных видов попугаев к широкой налобной повязке, что требует немалого труда. У племен внутренних областей острова из птичьих перьев делают даже мозаичные узоры, причем перышки либо наклеиваются на деревянное основание, либо, как, например, у племени мбовамб в центральных горах, привязываются к тонким бамбуковым палочкам танцевального шлема. У этого племени лишь немногие мужчины способны на такую тяжелую работу. Устроители празднеств соседних племен специально для этого приглашали их к себе.

Разнообразное применение находят кости и зубы животных. В давние времена зубы животных использовались очень редко; они были слишком большой ценностью. Наиболее распространенным украшением были клыки собаки и свиньи. В них у основания просверливали отверстие и нанизывали на шнурок. Никакой другой обработке они не подвергались. Некоторые племена северного побережья Новой Гвинеи разрезали пополам бивни кабана и на плетеной ротанговой основе укрепляли их в лучеобразном порядке. Так делали нагрудное украшение. Из костей животных употребляли прежде всего большую берцовую кость казуара; один конец кости затачивался как острый кинжал. Таким же образом из костей свиньи делались крепкие скребки и лопаточки.

Но это еще не все. Специальной обработке подвергались также черепа умерших и убитых; в соответствии с определенными религиозными представлениями их препарировали, как будет показано ниже, для целей культа.

У папуасов, как и у австралийцев, существует разделение труда по половому признаку. Мужчины обычно обрабатывают древесину, камень, бамбук и кости. Женщины делают горшки, сумки, корзины, плетут и шьют. Некоторые работы выполняются как мужчинами, так и женщинами, например в поле или на строительстве дома. При этом, правда, мужчины берут на себя наиболее трудные участки. Но бывает и так, что мужчинам приходится делать чисто женскую работу. В этом смысле наиболее характерно племя мбовамб, живущее в центральном горном районе. Там при изготовлении циновок мужчины выполняют совершенно определенные задачи. Они собирают листья пандануса, распрямляют, сушат их на солнце, но чтобы они не стали ломкими, свертывают, не давая им высохнуть совсем. В таком виде листья хранятся. В случае надобности женщины достают их, сшивают костяными иглами и изготовляют циновки. Другой пример: в то время как плетением обычно занимаются женщины, у племени мбовамб эту работу выполняют только мужчины. Они плетут даже предметы, которые носят и употребляют исключительно женщины.

Всеми этими трудовыми навыками владеет каждый из папуасов. Но уже существуют предпосылки для профессионального разделения их труда. Нередко отдельные люди и даже отдельные небольшие группы людей отличаются особо высоким мастерством. Иногда этому способствуют природные условия, когда селение или племя оказывается на территории своего обитания владельцем и, таким образом, монополистом ценного сырья, например глины, соли, камня.

Благодаря сравнительно совершенным орудиям производства папуасы создали немало таких предметов культуры, которых нет у австралийцев – кочующих охотников и собирателей. Появление этих предметов привело в свою очередь к повышению производительности труда. Люди поняли, что их изделия можно менять на те, которые они сами не производят, но в которых они испытывают потребность. Правда, межплеменные торговые связи усложнялись тем, что папуасские племена говорили на различных наречиях. Недоверие к людям иноязычного племени нередко выливалось в открытую вражду. Поэтому не удивительно, что даже среди экономически более развитых племен мы находим еще примеры «немой торговли», признака первобытных отношений. Берман, один из наиболее известных исследователей бассейна реки Сепик, установил, что прибрежные племена, живущие у устья этой реки, ведут немую торговлю с племенами, живущими в соседнем болотистом районе, богатом саговыми пальмами. Один ученик миссионера, сопровождавший Бермана, показал ему однажды окруженную кустарником «рыночную площадь». Люди, живущие на побережье, в определенное время приходят на это место, складывают там рыбу и возвращаются обратно в свои селения. Они не сомневаются в том, что жители района саговых пальм оставят им там взамен свертки с саговой массой.

Межплеменная экзогамия, обычно соблюдаемая папуасами при вступлении в брак, также способствовала развитию дружественных связей за пределами собственной территории и благодаря этому подготовила благоприятную почву для межплеменной торговли. У некоторых племен были даже специальные связные, устанавливавшие торговые отношения. Так, мальчики из деревни Малу на реке Сепик посылались на некоторое время в деревню Куомэ, находившуюся в глубине острова, и, наоборот, мальчики из деревни Куомэ посылались в деревню Малу. Вдали от родных мест они изучали чужой язык, чтобы со временем стать переводчиками и посредниками в межплеменных сделках и спорах, В тех местах, где общение племен не затруднено языковыми различиями, идет оживленная межплеменная торговля и люди одного племени нередко отправляются в далекую поездку к людям другого племени. Так общаются живущие в средних областях острова племена языка метльпа, насчитывающие около 40 тысяч человек. А там, где колониальные власти и миссионеры способствуют примирению племен, где забыты распри и охота за черепами, там развилась необычайно оживленная торговля, причем на весьма обширных участках. В этом отношении блестящим примером может служить племя маникор, живущее выше устья Торасси, пограничной реки между Ирианом и Папуа. Ежегодно мужчины каждой деревни этого племени совершают пешком торговые путешествия на запад до окрестностей Мерауке, резиденции голландских колониальных властей. Прежде они выменивали себе по пути на циновки и сумки бетель, табак и барабаны. Ныне они покупают у обосновавшихся там европейских и азиатских коммерсантов стеклянные ожерелья, топоры и ножи. Районов, находящихся севернее их маршрута, они избегают, потому что населения там немного и торговля кажется им маловыгодной.

Природа не балует новогвинейцев полезными ископаемыми. Места, богатые ими, всегда, как магнит, притягивали к себе окрестные племена. Жизненно важное значение имели некогда залежи камней, пригодных для выделки топоров и каменных палиц. В горах Циклопов (южнее залива Гумбольдта), Астролябии и Оуэн-Стэнли в юго-восточной Гвинее и особенно в бассейне реки Джимми (центральный горный хребет) находились знаменитые «каменоломни» и рядом центры производства каменных орудий. Горы Эртцен богаты глиной, благодаря чему жители деревни Балай, расположенной в этих горах, поставляют многим окрестным деревням глину для гончарного производства. Особенно ценным минералом на Новой Гвинее всегда была соль. Источников соли у папуасов крайне мало, и соль, следовательно, – «дефицитный товар». Прилипшая к жареной пище корочка золы не восподняла в достаточной мере отсутствия соли. В центральных областях Новой Гвинеи известны лишь два соляных источника: один на территории племени энга, другой на земле племени мбовамб. Но этих источников не хватает для снабжения солью сотен тысяч людей. Поэтому соль стоит чрезвычайно дорого. Племя энга добывает это «белое золото», вымачивая в течение нескольких недель ветки определенных видов деревьев в морской воде. Когда ветки хорошо пропитаются соленой водой, их жгут на костре, окропляя их той же водой. Добыча соли в долине реки Ваги более совершенна. Здесь еще до прихода европейцев сложным способом добывалась сравнительно чистая соль.

Торгуют на Новой Гвинее и другим естественным сырьем. Так, жители гор хинтерланда юго-востока Новой Гвинеи всегда были поставщиками перьев, они снабжали прибрежные племена весьма ценным товаром: чучелами ослепительных райских птиц и особенно одного их вида – с красными перьями по бокам. В западной части залива Папуа важным предметом экспорта всегда была кожа болотной змеи. Она отсылалась на север и восток, где употреблялась для обтягивания барабанов для танцев.

Торговля у папуасов всегда была лишь меновой, что делает ненужным единый эквивалент, такой, как наши деньги. Насколько широки были торговые связи отдельных племен, свидетельствует пример племени генде, живущего в горах Бисмарка. Хотя племена центрального горного хребта, к которым относится и племя генде, достигли в своем культурном развитии по сравнению с остальными папуасскими племенами удивительно высокой ступени, у них еще не отводятся особые места для рынка и не назначаются для торговли определенные дни. Конечно, у отдельных племен есть свои партнеры, с которыми они поддерживают регулярный обмен товарами. Так, племя генде, обитающее на северо-восточном склоне гор Бисмарка, торгует с племенем арава, живущим юго-западнее его, и с племенем куман, живущим по другую сторону гор, несмотря на то что эти горы высотой в 4000 м. Племя генде снабжает своих торговых партнеров ротангом и лианами, из которых делаются пояса и прочие вещи, овощами, плодами хлебного дерева, таро, ямсом и маниокой, а также морскими раковинами и улитками, большей частью уже переработанными в ожерелья. Раковины и улитки люди генде покупают у жителей долины реки Раму. В этом случае торговцы из племени генде являются лишь посредниками, как и при торговле свиньями. Они покупают у племени арава поросят, откармливают и затем перепродают их обитателям долины Раму. Точно так же люди генде в больших количествах выменивают соль, которую переправляют племенам, живущим в глубине страны. Для нас выглядит в высшей степени современным тот факт, что племя генде поставляет племени арава луб определенных видов дерева, а люди арава из этого луба делают сетчатые сумки, которые отправляют тому же племени генде, получающему таким образом готовую продукцию из собственного сырья. В порядке обмена племя генде получает от племени арава также каменные топоры, перья райских птиц и копья.

Другие торговые партнеры племени генде – жители долины большой реки Раму, которые поставляют генде не только свиней и соль, но также луки и стрелы, копья, бамбуковые трубки для курения, циновки и нарядные набедренные повязки. А жители долины Раму продают племени генде деревянные миски и глиняные горшки, но в первую очередь морских улиток и раковины, которые попадают к ним по торговым путям с побережья.

Торговые пути проходят обычно по суше. Повсюду, где только возможно, для перевоза товаров пользуются и водой. В отличие от густого тропического леса поросшие травами широкие равнины более пригодны для сухопутного сообщения. Поэтому там нередко можно увидеть исхоженные тропинки, ведущие в горы и на перевалы высотой в три тысячи метров. Через реки и ущелья переправляются различными способами, смотря по ширине преграды. Проще всего повалить стоящее на берегу дерево так, чтобы оно упало вершиной на другой берег. Нужно обладать особым умением туземцев поддерживать равновесие, чтобы перейти пропасть или реку по шатающемуся сырому и скользкому стволу, да еще на головокружительной высоте. Не менее опасен переход по висячему мостику, сооруженному хотя и весьма искусно, но всего лишь из ротанговых лиан между стволами двух деревьев, стоящих на противоположных берегах. Для сухопутной транспортировки груза люди, живущие в этих широтах, применяют лишь плетеные и сшитые сумки, перевязь которых женщины перекидывают через голову. У папуасов нет ни телег, ни волокуш, ни каких-либо средств передвижения на полозьях. Все это им совершенно неизвестно.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю