Текст книги "Эффект Зоны (СИ)"

Автор книги: Галина Ландсберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

Услышав как в отдалении бухнула очередная тяжелая дверь, ученая помчалась по залу на второй уровень и, добравшись туда по лестнице, спряталась за комплекс аппаратов, прижав к груди «мизерекордию» и меланхолично соображая, что делать дальше. У Розы была идея и не факт, что та окажется удачной, но игра стоила свеч и девушка решила её всё же испробовать.

Осталось только подпустить духа поближе.

Когда сорванная с петель тяжелая дверь с силой отлетела практически к противоположной стене и в помещении похолодало, ученая уже была готова к финальному рывку: правой рукой та на пике сил удерживала «ВАЛ», готовый выстрелить специальным зарядом, левой – сжимала кинжал, в панике разве что забыв тот как следует развернуть из ткани. Ждать, когда её обнаружат, долго не пришлось и уже спустя минуту в дверном проёме комнаты второго уровня послышалось утробное рычание захваченного Морфея.

Тот не спеша ступал по побитому плитчатому полу, всё приближаясь к спрятавшейся ученой и та, с каждым его шагом отсчитывая до трёх, выпрыгнула из своего укрытия и выстрелила в призрака Зоны. Заряд достиг своей цели и угодил в Шухова, заставив того на секунду ошеломленно замереть и в этот момент следовало бы атаковать «мизерекордией», но Роза, провозившись с распечатыванием оружия, этот момент упустила и уже через мгновение висела над полом, поддерживая призраком Зоны за горло. «ВАЛ» благополучно валялся на полу, выпущенный из рук, но в плененном состоянии ученая всё равно пыталась вырваться, брыкаясь и размахивая кинжалом. В один из замахов девушка прошлась концом «мизерекордии» по груди духа Зоны, заставив того громко зарычать и, сильнее сжав горло девушки, с размаху вышвырнуть ту через застекленное широкое наблюдательное окно на первый уровень.

Роза повалилась на пол, чувствуя телом твердость падения и слыша, как падают куски битого стекла, но из руки не упустив кинжал, который, казалось, с рукой успел уже срастись. Так же, ученая слышала, как Шухов не спеша спускается по металлической лестнице, громко топая по ступеням и приближаясь к девушке, но благо теперь «мизерекордия» была распакована и ткань обволакивала только место, где Роза тот держала, а значит – ещё могла попробовать сражаться.

При поднятии, ученая всем телом прочувствовала как ей обойдется этот полет и что скорее всего из неё будет один здоровый синяк, но на ногах стояла уверенно, выставив оружие концом в сторону подходящего духа Зоны.

– Хотя бы ты не будь дурой, – просипело тело Морфея, вальяжно выставляя вперед руку для получения кинжала, – отдай «мизерекордию» или я продолжу убивать ваших друзей.

– Убивальщик хренов, Морфа отпусти сначала. – В тон Шухову спокойно проговорила ученая, пятясь от подходящего назад к двери, на что тот только рассмеялся, едва не захлебываясь смехом, а после – вновь кинулся на девушку, но та с готовностью махнула кинжалом и призраку Зоны пришлось отскочить в сторону. Однако тот продолжал нападать на девушку, что вертелась как волчок, не подпуская его и стараясь ранить, а устав от этой круговерти – выбросил вперед руку и отшвырнул Розу в сторону колб, что с грохотом надломились от сильного удара.

Ученая краем уха, через стоящий в ушах громкий писк, услышала, как что-то в районе груди захрустело и после этого по телу разлилась сильная боль, заставив девушку болезненно застонать и зажмурить глаза. Она предположила, что пострадали ребра и теперь мешали прийти в боевую готовность, но осторожно передать из левой руки в правую «мизерекордию» та смогла. Превозмогая боль, Роза подоткнула оружие под себя, закрыв то собой и сильнее зашипев от обжигающего через комбинезон действия кинжала.

Она уже приготовилась к смерти, прекрасно понимая, что Шухов, скорее всего, уже прикончил и Морфея, и её отца, тем самым отобрав самых дорогих людей и, поэтому, сражаться дальше передумала, продолжая лежать и слышать, как призрак Зоны, словно наслаждаясь моментом, подходил к той. Но в какой-то момент, звук его шагов прервал громкий выстрел и по характерному утробному рычанию девушка поняла, что кто-то из товарищей добрался до них, а значит если не она, то кто-то другой, возможно, сможет покончить с Черным сталкером.

Выстрелы не прекращались, а по голосу, которым озвучивалась дикая матершинная ругань, Роза поняла, что это был Лебедев. Как именно тот пережил схватку с Шуховым, ученой рассуждать было некогда, но та, узнав, что отец жив, почувствовала прилив сил и постаралась подняться. Пару раз грохнулась обратно на пол, соскальзывая и начав плакать от боли, но на ноги встала и узрела, как Черный сталкер знакомо истязает лидера «Чистого неба», заставляя того стоять и биться в конвульсии, задыхаясь от нехватки воздуха.

Видя это, ученая со стоном подняла с пола небольшой металлический предмет – часть какой-то аппаратуры – и кинула тот в призрака Зоны.

– Эй, скотина! Отстань от него! – Дрожащим голосом прокричала Роза, не сдержав в себе болезненный кашель, который сопровождался извлечением из легких крупным сгустком крови, и зло посмотрев на Черного сталкера. Предметом попала и скорее попаданием, нежели репликой, заставила Шухова обернуться.

Тот, видя состояние девушки, быстро направился к ней, чтобы добить и забрать оружие, но, когда до окончательного сближение осталось совсем немного, ученая, застонав подняла вверх руку с «мизерекордией» и разогнавшийся призрак Зоны налетел на тот. Клинок угодил в грудь, практически ровно посередине, заставив того опуститься на пол на колени и истошно завопить.

Шухов кричал как только мог. Он не привык испытывать такую боль и понимал, что если сейчас не оставит тело сталкера, то, скорее всего и сам погибнет. Поэтому, напрягшись, поспешил выйти из тела Морфея, оставляя свой сосуд пустым.

Мутным взглядом Роза видела, как от тела товарища отделилась черная плотная тень и вместе с кинжалом исчезла под потолком зала, а переведя взгляд на лежащего «спартанца» заметила в его груди зияющую дыру, из которой словно выплескиваясь выходила какая-то вязкая черная жидкость и впитывалась как в веревку жетона, что окружала место ранения, так и в сам жетон, саму рану спешно затягивая. Но спустя мгновения сталкер в себя не пришел и каких-либо признаков жизни не подавал, от чего ученая начала плакать сильнее, срываясь на глухие рыдания и ощущая от резких вздохов как сильно ломит ребра.

Когда к сталкерам побежал Лебедев, девушка почувствовала, что от перенапряжения теряет сознание и в тот же момент повалилась на пол, в уплывающем взгляде заметив приближающихся сталкеров, в знакомых формах.

ЭПИЛОГ

Последнее, что Морфей запомнил, была темнота. Густая, тянучая, словно карамель, и всеобволакивающая. Та накрыла его сознание и затвердела коркой, не давая вырваться из её плена, но вот сейчас, среди этой тишины, парень отчетливо слышал стук.

Ритмичный и тихий поначалу, он нарастал и становился громче, уже не на шутку неприятно бья по слуховым рецепторам. Следующим моментом, что сталкер заметил, было то, что он вообще что-то сумел уловить и начать размышлять. Удивился этому факту сам по себе не на шутку и попытался открыть глаза.

Свет больно резанул по глазам, заставляя Морфа недовольно поморщиться и выругаться, но ругань получилась так себе: хриплая и едва слышная, но и от неё у парня засаднило в сухих губах. В следующую секунду он тяжело закашлялся, отвыкший от поступления кислорода в легкие, и, практически, учился дышать заново. Долго и периодично. Стук пропал спустя мгновения и сталкер понял его источник: от звуков бьющегося сердца он так же успел отвыкнуть, да и в целом сейчас ему казалось, что он слышит все процессы внутри себя.

Привыкнув к своему обычному состоянию, парень медленно присел на кровати и застонал: тело, как оказалось, сильно затекло и голова от подъема резко заболела, бья по вискам десятками маленьких молоточков, но и к этому получилось привыкнуть. Морфей осмотрел помещение, где находился: скудная мебелировка, состоящая из койки, на которой он сидел, железной двухъярусной кровати, умывальника и тумбы, с выключенным компьютером на ней.

Пейзаж из не застекленного окна и старый плакат, гласивший «Миру чистое небо!» помогли понять, что находится он на данный момент на базе группировки из лозунга. Ещё спустя секунду он смог различить из звуков гомон сталкеров с улицы и игру на гитаре, мелодии которой были бородаты как мир, но заставили Морфа улыбнуться.

Он понял, что план сработал и не радоваться этому не мог.

На тумбе он так же заметил кружку с водой, видимо специально для него оставленной и хотел было подойти и взять её, как повалился с кровати, словно и не человек вовсе, а мешок картошки. Мышцы не успели проснуться и поэтому последующие минут двадцать он пролежал на полу, постепенно разминая те, а размяв – поднялся, добравшись до заветной посуды и осушив ту за один раз. Жажда от этого стала немного меньше и сухие горло и губы перестали болезненно ныть, но теперь о себе знать дал жуткий голод. От ощущения просящего пищу желудка сталкер так же успел отвыкнуть и сейчас, чувствуя всё это, собирался вспомнить и ощущения сытости.

Заметив на соседней кровати сложенную спартанскую форму, Морфей осторожно переоделся в неё, кое-как зашнуровал берцы и медленно потопал на выход, передвигаясь практически на ватных ногах.

На лестнице сталкер не повалился, вопреки своим ожиданиям, и благополучно добрался до местного бара. В том, к слову, было довольно людно, причем среди представителей «Чистого неба» просматривались так же и представители «Спарты», известные ему, но проходить внутрь не спешил. Сталкер прижался плечом к косяку дверного проема и сложил руки на груди, внимательно наблюдая за собравшемися здесь и поглядывая на сталкеров у костра, среди которых с облегчением высмотрел Зелона и Ужа, сменившего свой небесно-голубой камуфляж на черный «спартанский».

Ветер приятно ласкал кожу, заставляя Морфа улыбаться и наслаждаться моментом, и отвлек его только возмущенный вой голодного желудка.

Звукам тихо льющейся из приемника музыки сталкер так же был рад, испытывая эстетическое наслаждение от приятных не напрягающих нот, а посему к барной стойке подошел с глуповатой улыбкой на лице.

– О! – Воскликнул местный бармен Холод и приветственно пожал руку сталкеру, перехватив ту через стойку. Спрашивать чего именно тому хотелось на данный момент, бармен не стал, зная, что данный гость пролежал в бессознательном положении чуть больше недели и, наверняка, хотел есть. Холод поставил перед парнем тарелку с горячей пищей, заставив одного из своих коллег возмущенно воскликнуть и вновь ждать своей порции, но бармен быстро усадил «чистонебовца», пояснив, что «этому коматозничку твоя порция быстрее нужна». Морфей немедленно принялся поглощать предложенную еду, чувствуя как приятно по пищеводу опускаются горячие кусочки, запиваемые не менее горячим чаем.

В это время Холод уже сообщил начальству о том, что коматозный сталкер пришел в себя и к тому моменту, как Морф управился с пищей, в помещение бара пришли и сам Лебедев, и находившийся здесь Корд, и Роза. К слову, последняя сразу бросилась товарищу на шею, но на попытку того сцепить девушку в ответных объятиях, болезненно поморщилась от не до конца заживших ран.

– Осторожнее, пожалуйста. – Слишком радостно для больного человека проговорила девушка, прижавшись к груди друга и с удовольствием отмечая громкое биение сердца, вновь появившееся у Морфа.

– Прости, маленькая, прости. – «Спартанец» виновато шептал, осторожно поглаживая ладонями тело ученой и ласково расцеловывая холодные щеки и губы, не желая отстраняться ни на секунду: вновь ощущать такие приятности было интереснее в десятки раз. – Вечно ты от меня страдаешь.

От этого процесса его бесцеремонно оторвал Корд, сообщивший, что глава «Чистого неба» уже отправился в свои покои, и будет ожидать их там для разговора.

Лебедев не кричал, не пытался что-то выяснить, достаточно долго изучая взглядом вновь очеловеченного бывшего духа Зоны. Простить тому, многочисленные смерти своих коллег он не мог, через силу сдерживаясь, чтобы не начистить Морфею его лицо.

– Ты прости, я не хотел убивать твоих людей. – Начал «спартанец», понимая, что лучше было бы всё же извиниться, но тут же осекся. – Вернее хотел, но я как-то на инстинктах всё, не контролировал… Извини короче.

Отвечать что-то мужчина не стал, молча покачав головой. Он понимал, что уже не сможет ничего изменить и агриться постоянно толку особо тоже не было.

Лебедев поинтересовался состоянием Морфея и его дальнейшими планами. Тот, в свою очередь, сидел и открыто заявлял о своих планах уйти из Зоны и забрать с собой Розу, и как бы сильно мужчине эта идея была не приятна, лучшего варианта для своей дочери на данный момент он не находил: главное – убрать из проклятой Зоны. Однако условие того, что «спартанец» собирался увезти его единственную дочь к себе на Урал, лидера «Чистого неба» не устраивало категорически и здесь очень кстати профессор Каланча пояснил, что некоторое время далеко покидать территории предзонья не рекомендовано для их же состояния, чтобы отвыкание от местной атмосферы происходило как можно легче.

Для выхода из сложившейся ситуации, далее последовали долгие дистанционные переговоры с нынешним руководителем Научно-исследовательского института Чернобыльской аномальной зоны – одним из бывших коллег Лебедева, и тот, в конце концов, по старой дружбе согласился пристроить молодых людей к себе. Тем самым надобность далеко уезжать у сталкеров пропала, а предоставленное им на пользование служебное жилье лидера «Чистого неба» в Чернобыле, позволяло так же некоторое время об этом не задумываться.

Однако Лебедев подчеркнул, что делает это исключительно для комфорта своего любимого чада и припугнул Морфея постоянным наблюдением за его персоной и расправой в случае чего.

В целом, молодые люди идею Лебедева восприняли с энтузиазмом, и спустя ещё неделю, посвященную сборам и обследованию здоровья сталкера, те покинули Зону. Благодаря связям Корда, сталкеры практически беспрепятственно миновали блокпосты и отправились к обычной жизни, как было сказано однажды самим Морфеем: «Без смертей, монстров и двинутых ученых».

И такому «дальше», наступившему с некоторым запозданием, были рады оба.

© Copyright: Галина Ландсберг, 2017