Текст книги "Эффект Зоны (СИ)"

Автор книги: Галина Ландсберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

3

Некогда шикарное глубоководное озеро Янтарь сейчас стало неприятной болотистой впадиной на территории Зоны. Здесь не любили задерживаться никто, будь то военный, вооруженный до зубов, опытный сталкер с небольшим отрядом или, неведомо как, попавший сюда новичок, неуверенно смотрящий вперёд, но крепко сжимающий в руках, непривыкших к оружию, свой первый здесь «обрез». Но бывали среди пришедших и те, кто оставался здесь навсегда. Не по своей воле, но по велению самой Зоны, ведь для каждого, кого она впустила в свои владения, уготовлена особенная миссия. Кто-то местный санитар, вроде бойцов из «Долга», кто-то добровольная рабочая сила в её руках, а кто-то – защитники её тайн, так доблестно охраняющие те. Защитники представляют собой скопления «Монолитовцев» или зомби, которые как раз и были теми, кто однажды, не во время, заглянув на Янтарь, остались там навсегда.

Под взором безжизненных глаз волосы на загривке автоматически поднимаются дыбом. Убивая очередного кадавра, ты не можешь до конца быть уверенным в том, что сам не станешь таким же, и эти мысли никому не дают покоя, как бы люди это не отрицали.

Словно поражённые неистовой слабостью, зомби бродят по территории озера, взирая на мир отрешённым взглядом, но, иногда, ещё прося о помощи приходящих сюда сталкеров и неосознанно убивая их. Зона так велела, а против неё ни у кого козыря в рукаве нет.

Украинский армейский внедорожник «Казак», рассекая колёсами рыхлую болотистую почву и безжалостно сбивая попадающихся на пути зомби, ворвался на территорию местного научного комплекса. Из средства передвижения вышло пятеро человек, а именно профессор Герман – руководитель научного комплекса с окраин завода «Юпитер» со своей вооружённой охраной. Впрочем, Герман был, наверное, единственным старшим научным сотрудником экспедиций, который покидал место своей работы. Зачастую профессор сам отправлялся за материалами для опытов, отходя на десятки, а то и на сотни, километров от своего научного комплекса. Естественно не без охраны, ведь, как и большинство представителей научной делегации, Герман был патологическим трусом, но, в отличие от остальных, старался это скрыть, что удавалось ему весьма не плохо.

В бункере гостей уже ожидал профессор Сахаров.

– Рад вас видеть, Павел Натанович. – Хозяин местного комплекса протянул руку едва зашедшему внутрь бункера человеку. Герман с долей негодования пожал руку учёного и слегка склонил голову в знак солидарности.

– Взаимно, Дмитрий Михайлович.

Охрана, состоящая из подготовленных «Наёмников», осталась стоять снаружи, рассредоточившись по периметру комплекса, перед этим получив приказ никого не допускать некоторое время на территорию.

Учёные быстро прошли вглубь бункера и присели за металлическим прямоугольным столом, что находился в лабораторной комнате, слабо освещённой тусклым светом энергосберегающих ламп.

– Я так понимаю, у вас была серьёзная причина на то, чтобы вызывать меня сюда. Я люблю ходить в гости, но только тогда, когда причина приглашения мне известна. – Герман сразу перешёл к главному, отложив в сторону светские беседы о сегодняшней погоде и распитие дешёвого чая. Сделать всё это можно и в обычный день, причём, для того чтобы выпить чаю или побеседовать по душам, профессору было не обязательно покидать пределы своего бункера: рядом всегда находился разговорчивый Озёрский, который не давал Герману окончательно загнуться от скуки. Его трёп частенько отвлекал Павла от исследований, но, иногда, он был благодарен напарнику. Поэтому, привыкшему к постоянному звуку голосов у себя в комплексе Герману, гулкая тишина в комплексе Сахарова показалась непривычной. – И где ваш младший научный сотрудник?

– Собственно поэтому я вас сюда и позвал, Павел Натанович. – Сахаров сцепил пальцы рук в замок и наморщил лоб, что выдавало его волнение и недовольство ситуацией.

– А что произошло? – Герман будто не обратил внимания на жест профессора и в своей привычной высокомерной манере разговора продолжил.

– Та партия сыворотки, что вы доставляли в конце недели, больше не понадобиться. – Чуть тише добавил профессор Сахаров и, с нескрываемым недовольством, посмотрел на гостя. Подобное заявление заставило Германа удивиться.

– Что это значит? Девочка умерла?

– Нет, – Сахаров хлестанул холодным взглядом голубых взрослых глаз по собеседнику и выпрямил спину, – сбежала.

– Как сбежала?! – Приезжий профессор мгновенно подскочил со своего стула и, осознав всю суть слов, сказанных местным профессором, яростно ударил ладонями по металлическому столу. – Как, Дмитрий Михайлович?! Как вы могли это допустить?! Вы хоть понимаете, что нам грозит, если девушка проберётся на Большую Землю?! Трибунал, вот что! Эксперименты над людьми официально запрещены!

Взбешенные вопли профессора Германа никак не повлияли на Сахарова, ибо такие крики он слушает, едва ли, не по десять раз на дню от недовольных клиентов, поэтому осадить товарища, хоть и старшего по карьерной лестнице, ему не составляло особого труда.

– Не вопите, уважаемый. Девчонка не могла уйти далеко, ведь её знание местности на практике невелики. Скорее всего, она даже не покинула территории окрестностей Янтаря и сейчас где-то неподалёку мутанты доедают её изувеченный недавними выбросами труп. – Дмитрий был спокоен до самого конца, но, договорив и промотав в голове события едва ли не полуторанедельной давности, слегка побледнел и испуганно посмотрел на Германа. – Если только…

– Если только что? – Герман в ярости наматывал бесконечные круги по лаборатории, пытаясь найти выход из создавшегося положения, которое было крайне неудобным для обоих учёных.

Всё дело было в том, что когда профессор Сахаров и профессор Герман работали в одном комплексе, к ним в помощь был прислан молодой научный сотрудник, биохимик по профессии Александр Озёрский.

Приветливый мужчина с первых дней начал раздражать слишком серьёзных старших товарищей своим бесконечным оптимизмом и слишком блестящими для новичка познаниями о флоре и фауне Зоны, но время шло и профессора привыкли к отзывчивому и покладистому мужчине. К тому же, приходящие сталкеры уважали его. Мужчина всегда был точен в своих расчётах и, уходить из бункера, сомневаясь в том, что по дороге тебя не застанет внезапный выброс, не приходилось: Озёрский всегда был прав. Кроме того, в этом профессоре всегда можно было найти интересного собеседника, что заставляло сталкеров возвращаться сюда вновь и вновь.

Когда уровень бесполезных посещений их скромной научной обители зашкалил, Герман принял решение – следовало избавиться от Озёрского, но, так как Сахаров был тогда человеком более гуманных взглядов, убить Озёрского за возможную идею даже не рассматривалось. Таким образом, перебрав множество идей и получив отказ от начальства на возвращение Александра на Большую Землю, профессора решили создать психотропный препарат, который мог бы блокировать некоторые человеческие качества, и использовать его для усмирения слишком надоедливого помощника.

Препарат получился удачным и довольные своей работой профессора ввели получившуюся сыворотку Озёрскому внутривенно, когда тот спокойно спал в отведённой для него комнате. Но долго радоваться научному успеху, Герману и Сахарову было не суждено: как выяснилось позже, у Александра была сильная аллергия на одну из составляющих препарата и младший научный сотрудник, вскоре после получения инъекции, скончался от анафилактического шока, не выходя из сонного состояния.

Напуганные таким неожиданным раскладом событий, учёные провели ряд мероприятий, стараясь в панике вытащить мёртвого учёного назад, в живое состояние, благо разнообразие препаратов и артефактов позволяло лелеять надежду на воскрешение коллеги. Хотя надежда и была оправдана, но оживший Александр имел пару дефектов: первый – оставшаяся болтливость и лёгкость характера, что совершенно не обрадовало профессоров, а второй – полная потеря памяти. Озёрский, после своего пробуждения не помнил совершенно ничего: ни имени, ни возраста, ни своего местоположения и предназначения, поэтому Герман поспешно влил новую информацию в мозг научному сотруднику, не упоминая факта о наличие семьи, знакомых и прочих житейский рутин. Так как процент людей, знающих Озёрского был велик на данной местности, Герман попросил начальство перенаправить его и его «зомби» в более отдалённый участок Зоны, а именно – к заводу «Юпитер», где было меньше любопытных глаз и, хранить в тайне ожившего учёного было проще.

Гонимые научными познаниями Герман и Сахаров не зачли случай с Озёрским за удачное испытание изобретённого ими препарата и решили провести повторный эксперимент, но уже не на «забракованном материале». Следовало испытать сыворотку на новом человеке, для чего им требовалось достать личность, совершенно никому не известную и не нужную, а найти среди сталкеров неизвестную личность, можно было только у новичков на Кордоне.

Долго искать не пришлось: словно специально, как раз под руку, в бункер пожаловала девушка, представившись начинающим учёным, но пожаловала не одна, а с проводником, тем самым подарив профессорам мало того, что нужный для опытов материал, так ещё и предоставив им право выбора. Учёные думали не долго, ведь судя по рассказам сталкера – проводника, он был далеко не последней единицей среди обитателей приграничных территорий, а девушка, которую он привёл, пребывала в лагере сталкеров всего пару дней, в ожидании проводника, который отвёл бы её на Янтарь.

Посовещавшись через связь с Германом, Сахаров выпроводил проводника за двери бункера, заплатив тому неплохую сумму за доставку девушки, чему сталкер хоть и был удивлён, но, всё же, ушёл с миром. Сам профессор отправился к новой знакомой и напоил ту чаем, предварительно добавив в него крупную дозу сыворотки, что не имела ни цвета, ни запаха и препятствием к тайному употреблению не являлась.

А чай он и с горчинкой бывает.

В этот раз эксперимент прошёл отлично и, после трёхдневной комы, девушка пришла в себя, так же как и Озёрский, совершено не помня информации, касающейся своей личности. За этого человека Сахаров взял ответственность на себя, рассказав девушке только об имени и дав ложную легенду о переправлении её в Зону, для помощи ему в исследованиях, правительством Москвы и статусе никогда не выходившего из бункера человека. Естественно правительство было в курсе всех исследований научных групп на территории Зоны Отчуждения, но доклад о новой сыворотке, Герман и Сахаров решили оставить при себе. Сыворотка была не доработана до конца и время её действия ограничивалось, а именно – действовала оно около тридцати дней, по окончании которых память возвращалась, да ещё и с прибавкой того, что происходило с человеком во время действия инъекции. Именно этот факт и пугал профессоров, ведь если действие сыворотки окончится до того, как они найдут девушку, та наверняка не полениться доложить о маленьких подпольных шалостях кандидатов наук на территории Зоны в нужные службы, и тогда дальнейшая судьба учёных будет далеко не лучшей.

– В тот день к нам заходил один сталкер, принёс пару артефактов, и, сразу после его ухода, пропала и девчонка. – Продолжил в ступоре профессор Сахаров свою догадку.

– Думаете, профессор, она ушла с ним? Вы знаете этого сталкера? – Герман присел обратно на свой стул, переведя раздраженное дыхание и протерев ладонями лицо.

– Он заходил несколько раз, но имени я не знаю. Не интересовался. – Ответил профессор Сахаров.

– Так будет сложнее. – Профессор с «Юпитера» поднялся со своего места и направился к выходу из бункера, где у дверей уже толпилось человек пять свободных сталкеров. Когда открылась тяжёлая дверь комплекса, они удивлённо посмотрели на незнакомого для них учёного и таким же взглядом проводили того до армейского джипа чёрного цвета, что стоял между ангарами на территории комплекса. Герман сел на переднее сидение и жестом подозвал к себе одного из своих охранников, что стоял ближе всего. Когда тот подошёл, профессор опустил стекло дверцы и произнёс:

– Скала, зови остальных, мы уезжаем.

Согласно качнув головой, мужчина громко позвал к себе своих сослуживцев и тоже залез в машину, усевшись за руль и заведя мотор. Спустя несколько секунд, внедорожник тронулся с места и двинулся в сторону ворот. Герман извлёк из под халата небольшую папку с черной жирной надписью «Личное дело», что позаимствовал у руководителя местного научного комплекса, и протянул её на заднее сиденье к сидящим там охранникам.

– Профессор, это что? – Спросил один из них.

– Пролистайте, – ответил учёный, – этого человека мы должны срочно найти и вернуть к Сахарову в бункер. Если она будет сопротивляться, даю разрешение на ликвидацию.

Наёмники переглянулись друг с другом и один из «Наемников» прервал наступившее молчание:

– Профессор, уточнения по заданию будут? Какие у нас сроки?

– Будут. Сроки исполнения – не более четырнадцати дней. – Секунду подумав, профессор добавил. – Так же объект может быть в компании сталкера. На него разрешение о ликвидации распространяется так же.

– Куда ехать? – Наёмник, что сидел за рулём, остановил средство передвижения и достал из кармана свой ПДА, настраивая в нём навигацию. Герман облокотился спиной на спинку пассажирского сидения и закрыл глаза.

– Если по пути не заметите труп, то ехать через «Росток», на Свалку.

* * *

– Долго ещё идти? – Роза резко дёрнулась, отчего леска, которой были перевязаны её руки, больно скользнула по запястьям и в некоторых местах из появившихся небольших ранок просочилась кровь.

– Какая тебе разница? – Один из «конвоиров» грубо пихнул девушку в плечо и, не рассчитав силы, свалил ту на землю. В воздухе растянулся противный язвительный смех. – Топай, но можешь и ползти, раз так хочется.

Учёная скрипнула зубами, но больше от обиды, нежели от боли, что приносили порезы на запястьях, которые теперь, наверняка, пополнились ещё и ушибами. Вся обидность ситуации заключалась в том, что сбежать так и не получилось, ведь то оружие, что было у мужчин, в последствие, оказалось пустым и никакого вреда принести не могло. Теперь оставалось только идти и сокрушаться собственному поступку, лишь мечтая о том, чтобы эта дорога наконец закончилась.

В принципе, Роза любила ходить пешком, но только в том случае, если попутчики были приятными собеседниками. В противном случае – лучше бродить в одиночестве.

Сейчас компанию составляли двое далеко не самых приятных и надёжных спутников. Все разговоры мужчин заключались в том, чтобы показаться крутыми: каждый из них взахлёб перечислял имена всех, кого успел убить, находясь здесь, о награбленном хабаре и важном начальнике, которому бандиты планировали отдать не съедобную для людей добычу. Но перед этим выставив крупный счет желаемого вознаграждения.

– Женщины в Зоне – товар ходовой, – Ржавый опустил грязную руку в карман спортивной куртки и извлёк из него пачку «Беламора», после чего запустил одну папиросу в рот и поджег ту, не спеша закурив, – подороже и пореже качественной травы будет. Эту хоть можно у «Свободы» достать, а вот бабу…

– Барышню. – Второй путник язвительно соскалил желтые зубы и слегка подтолкнул в плечо своего товарища. – Хозяин что попало в койку не потянет.

– Вот проблема, да, ребята? – Девушка тихо рассмеялась, посмотрев на своих пленителей, но, заметив на их лицах недопонимание, перестала смеяться и остановилась. – Вас он иметь не желает, да?

Лица бандитов словно налились кровью. Было заметно, что такая разговорчивость со стороны пленного их не устраивала и, через секунду, по лицу учёной прошелся крепкий удар, от чего та немного отскочила вперед. Скрип злобно зыркнул на пойманную:

– Закрой пасть, пока язык не вырвал!

Роза зажмурила глаза и потрясла головой. Удар оказался на славу крепким, от чего у девушки немного закружилось видимое пространство и во рту ощутился противный соленый привкус крови, но мысли тут же пришли в норму, когда та осознала, что больше не находится в оковах рук своих путников. Теперь действовать требовалось быстро и учёная, зашипев, бросилась вперёд, начав стремительно удаляться от своих конвоиров. Бежать приходилось очень быстро, так как закалённые постоянными погонями бандиты, были очень быстры, и девушка бежала, прекрасно осознавая в болевшей голове, что бегать по Зоне – сродне самоубийству. Кто знает, вдруг под ноги может попасться аномалия, а ты не успеешь остановиться, заметив её в самый последний момент.

Мужчины не отставали ни на шаг, только сокращая расстояние между собой и сбежавшей пленницей, попутно смачно выругиваясь и грозясь убить девушку, если ту таки догонят, в чём они совершенно не сомневались. Не сомневалась в их удаче и Роза, силы которой в процессе второй за сутки погони были уже на исходе, да и со связанными сзади руками бежать было крайне неудобно, поэтому девушка стала искать глазами выход из сложившегося положения. По удаче, её взгляд наткнулся на труп, который визуально принадлежал военному, а, значит, у него могло остаться оружие. И только стоило Розе обнаружить этот «спасительный маяк», как тут же возникла проблема, связанная с ним: труп находился на островке одного из многих здешних мелких озер и, сейчас, скудное количество воды было только на руку учёной. Девушка резво свернула в сторону объекта и, забежав в воду по колени, упала, что позволило бандитам-конвоирам её догнать.

Ржавый навалился на хрупкое тело сверху, руками заталкивая голову в грязную ядовитую воду, сам намокая от брызг, создаваемых учёной, что отчаянно пыталась скинуть со своей спины крупный балласт мужского тела. Борьба была бессмысленной и продолжалась недолго: опьяненный азартом сражения, бандит не заметил, как сопротивление под ним утихло и девушка покорно обмякла в мутной воде, полностью заталканная в неё мужчиной. Ржавый поднялся на ноги и мокрым рукавом куртки протёр лицо, по которому струились капли воды. На лице бандита замерла гримаса злости, что нельзя было сказать о его напарнике. Скрип стоял с выражением глубоко непонимания на грязном лице, что со временем сменилось испугом. Заметив подобный калейдоскоп эмоций на лице товарища, Ржавый спросил:

– Ты чё? Неужели жалко девку?

– Нет. – Скрип отрицательно покачал головой. – Просто мы же уже обещали боссу девку, а ты её замочил. Теперь он точно из нас девок сделает.

– Не сделает, – заверил товарища Ржавый и выбрался на берег, старательно вытряхивая из одежды воду, – найдём ему другое развлечение. Проверим «мышеловку».

Скрип противно усмехнулся:

– Пошли, но усеки: если там ничего стоящего не будет – я тебя грохну.

– Без базара. – Ржавый пнул ногой в воде труп учёной, отчего тот перевернулся на спину и уставился стеклянным взглядом, сквозь мутную воду, на пасмурное небо. – Всего доброго, барышня.

Забрав с останков военного, к которым так стремилась Роза, оружие, бандиты направились назад к нехитрой ловушке в ожидании новой интересной добычи. Им казалось, что сегодня день достаточно удачен для ценных находок и откладывать что-то на потом – не следует.

* * *

– Оп-па! – Уж поднялся с земли на корточки, резко перехватив в руках «калаш» и, дернув затвор, высунул дуло того между зарослями кустов, в которых они с Морфеем устроили засаду. Сам Морф сидел облокотившись спиной о ближнее дерево и потягивал губами очередную сигарету, чего, по сути, в засаде делать не стоило. Но он нервничал и не любил ждать, а время, словно назло, тянулось долго: минуты казались часами. Даже облака, что пробивались сквозь пасмурное небо, казалось, не двигались совсем, действуя против осеннего ветра. Услышав звук затвора АК своего товарища, парень потушил сигарету о подошву берца и на корточках быстро подкрался к Грише.

– Что? – Сталкер раздвинул ладонями листву зарослей и, увидев двух приближающихся к ним «Бандитов», повторил действия Ужа, только пересевши ближе к свободной от зарослей части места их дислокации.

– Господа гопники пожаловали. – Гриша нахмурил брови и склонил набок голову, прицеливаясь к приближающимся мишеням.

Ржавый и Скрип двигались не спеша, словно растягивая момент приближения к «мышеловке», уже предвкушая славную добычу. Мужчины шли, разглядывая взятое у трупа орудие убийства, но то и представляло из себя только декоративную ценность, так как добрая часть механизма или не работала, или отсутствовала вовсе.

– На стену повешу. – Ржавый противно, как и полагалось ему при его голосе, рассмеялся и крутанул в руках поломанный Гром-С14. Тот выскользнул из его рук и с грохотом упал на землю, заставив бандита наклониться, чтобы поднять тот.

В этот момент сталкеры решили действовать и первая автоматная очередь, выпущенная Ужом, скосила смеявшегося Скрипа, угодив тому в ногу. Ржавый, увидев как раненный товарищ повалился коленями на землю, побежал в обратную сторону, выкинув из рук бесполезное оружие. Вслед за ним пустился Морфей: пока Гриша допрашивал раненного бандита, сталкер нагнал убегающего и, ударом в спину, запрокинул того на асфальт, тут же перевернув его на спину и смачно пнув бандита по рёбрам. Ржавый болезненно закашлялся.

– Ты чё делаешь, фраер?

– Девку из ямы доставал? – Сталкер насел на бандита сверху и приставил ко лбу того ПМ, дулом смачно впечатавши его в кость черепа. Пленённый мужчина свёл глаза к дулу пистолета на лбу и нахмурил брови от боли.

– Шакал, угадай, где этот пистолет у тебя торчать будет, когда я освобожусь. – Ржавый задергался под Морфеем, пытаясь выбраться, в ответ на что получил удар в своё неприятное лицо и замолк, оставив попытки освободиться. Сталкер сильнее прижал ПМ ко лбу пойманного бандита и снял пистолет с предохранителя.

– Считаю до трёх, сволочь, и, если ты мне не отвертишь – я прострелю твою поганую башку. Раз…

– За сволочь ответишь. – Ржавый не собирался сотрудничать с новоявленным противником. Не в его правилах было подчиняться кому-то, кроме главаря их шайки, а поэтому и ответа он давать не собирался.

– Два. – Произнёс Морф и отклонился назад, уже готовясь к тому, что будет заляпан кровью и мозгами бандита. Тот в свою очередь поднял руки в примирительном жесте и в Морфее зародилась маленькая искорка надежды, что пленный всё таки скажет что-то дельное. Но не тут то было и, вместо заветной информации, Морфей услышал определение своего маршрута на три небезызвестные буквы и, проговорив в усмехающееся лицо бандита, конец счета, нажал пальцем на спусковой крючок. Потом снова, и снова – до тех пор, пока магазин пистолета не оказался пуст. Голова бандита была перемешана в фарш, а сам сталкер – заляпан остывающей кровью. Напряжение под парнем стихло ещё момент первого выстрела и, только опустошив магазин ПМ полностью, тот поднялся, стерев рукавом с лица кровь и отправившись в сторону, где Уж сидел на корточках рядом с раненным бандитом.

– Ну что? – Гришка посмотрел на подошедшего товарища и, по внешнему виду и хмурому взгляду того, без слов понял – ничего узнать сталкер не смог. – Ясенько. А я его разболтал.

– И? Я жду рассказа. – Морфей пристроился на корточки рядом с Гришей, озлобленно сверля взглядом перепуганное лицо Скрипа. Бандит невольно сжался.

– Мы не хотели, чтобы такой косяк вышел, – начал раненный, – но… Это Ржавый, это он её замочил! – Голос бандита сорвался на крик. Он боялся. Боялся той уверенности, какой пылали глаза обоих мужчин. Боялся смерти, что наверняка грозила ему. – Отпустите меня, я не хотел, отвечаю…

Раздался громкий хлопок выстрела и, не успев договорить, Ржавый повалился на спину, закатив свой, теперь единственный, глаз. На месте второго же теперь красовалось глубокое месиво, пробитое короткой очередью, что выпустил в бандита из автомата Морфей. Уж вздрогнул и потупил взгляд в землю.

– Мне жаль. Но, Морф, он мог нам сказать хотя бы где они оставили труп твоей подруги.

– Нету трупа. Она не мертва. – Кареглазый сталкер поднялся на ноги и перезарядил ПМ, тут же убрав его в рюкзак учёной и выудив оттуда ВАЛ. Парень осмотрелся по сторонам, крепко сжав в руках оружие, остановив взгляд на Гришке. – Поднимайся. Мы её найдём.

Уж послушно поднялся с земли, обеспокоенно глядя на сталкера. Как Морфей не старался, скрывать свою боль у него получалось откровенно плохо и, хотя внешне он был спокоен и уверен как скала, его состояние выдавали глаза: уверенный, озлобленный взгляд вызывал холодок на спине даже у самого Ужа, хотя тот и предполагал, что ему опасность не грозит.

Постояв ещё несколько секунд, сталкеры не спеша двинулись вперед по дороге, что должна была вывести их на Кордон, внимательно скользя глазами по прилегающей местности.

* * *

Пробуждение было резким.

Холодный ветер скользнул по лицу, словно остро наточенное лезвие ножа, раня отдельные участки и доставляя легкую боль. Роза широко раскрыла глаза и закашлялась. Поверить в то, что она вновь может чувствовать и мыслить, было невозможно, ведь, казалось, что она умерла. Учёная прекрасно помнила тот момент, когда оказалась в воде и то, как что-то тяжёлое не позволяло ей выбраться наружу, давая отравленной воде заполнить лёгкие девушки. Так же она помнила как тьма накрыла её и забрала в свои объятия, не давая даже до конца понять, что наступил конец.

Сейчас, Роза чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и холод, невероятный даже для этой местности и, только девушка хотела обернуться назад, чтобы посмотреть на существо, наблюдающее за ней, как её спугнул тихий басистый голос:

– Не оборачивайся.

Учёная замерла на месте, пытаясь сообразить, где она могла слышать этот голос, но узнать ничего не получалось: среди немногочисленных знакомых девушки не было обладателя подобного голоса, но, Роза, всё же, решилась предположить.

– Морфей? – Тихо спросила она хрипло от воды, дрожа всё сильнее от холода, что сейчас окутывал всё пространство вокруг девушки.

– Нет. – Так же спокойно ответил голос и, далее за ответом, последовало тихое движение. Неизвестный гость переместился.

– А кто? – Роза вновь задала вопрос, но не обернулась, хотя соблазн сделать это был крайне велик. Должного ответа не последовало, вместо этого существо резко подняло её на ноги, сорвало с холодных запястий лезвие и подтолкнуло вперёд. «Ладони» – мелькнул отголосок на ощущения в голове учёной. – «Нечто, что похоже на человека».

– Он впереди. – Продолжил гость. – Иди и не оборачивайся. Обернёшься – окажешься вновь там, где и была.

Роза подчинилась, да и капризничать сейчас не было ни сил, ни желания. Девушка медленно двинулась вперёд, то и дело спотыкаясь о собственные ноги.

Холод пропал так же резко, как и появился. Пропало и ощущение постороннего взгляда на себе и девушка решила обернуться, но, обернувшись, ничего не обнаружила, кроме примятой собой же травы и лески, что была сорвана с рук неизвестным спасителем.

Неловко пожав плечами, она продолжила свой путь, удивляясь не только тому, что вновь жива, но и тому, что на её пути не попалось ни одного живого существа.

Шла Роза достаточно быстро, по своим меркам, и, уже через несколько минут, вышла на дорогу, нечаянно пнув ногой попавшийся впереди камешек. От удара, тот пролетел вперед и угодил в аномалию, что со свистом подняла его в воздух и закружила, пытаясь разорвать на части.

Посторонний звук, что издала аномалия, привлёк внимание сталкеров, что вели поиски. Посмотрев на источник звука, Морфей заметил в стороне движущуюся по направлению к ним фигуру и, присмотревшись, узнал в ней учёную.

Парень застыл на месте, словно чем-то сражённый, в то время, как его сердце уверенно пыталось вырваться из груди. Губы произвольно произнесли имя подруги и сталкер, уронив на асфальт оружие, двинулся вперед, плавно перейдя на бег. Уж последовал за ним, но более медленно, решив не вмешиваться пока и понаблюдать со стороны за происходящим.

Услышав краем уха своё имя, Роза едва успела поднять голову, как почувствовала себя скованной крепкими объятиями своего товарища, которого ещё некоторое время назад крепко решила считать своим новым врагом. Но сейчас предчувствие подсказывало ей, что врага в лице Морфея она обрести не сможет и всё, что она придумала про отправку на Янтарь – показалось ей жуткой ерундой. Девушка уткнулась лицом в грудь Морфея, буквально облокотившись на того всем телом, так как сил на большие действия на данный момент не хватало.

– Ну и какого же хера ты сбежала? – Сталкер крепко сжимал в руках обнаруженную учёную, уложив свою голову на сырую голову Розы и закрыв крепко глаза, словно боясь, что находка исчезнет так же внезапно, как и нашлась. – Ты вся сырая, что произошло?

– Я утонула. – Учёная тихо буркнула в грудь своему другу ответ и повернула голову набок, руками неуверенно обняв того и глубоко вздохнув. Силы стали возвращаться к девушке.

Морфей грустно усмехнулся.

– Как же ты можешь быть здесь, если утонула?

– Я не знаю. – Роза мягко пожала плечами и ещё раз обернулась назад, обведя взглядом место своей не свершившейся смерти и переведя взгляд на рыжеволосого сталкера, что тихо стоял в стороне, сжимая в руках рюкзак девушки. – А это кто?

– Где? – Парень поднял голову и проследил за взглядом учёной. – А, это Уж. Он мне помог.

– Привет. – Рыжий сталкер махнул тяжёлой ладонью и неловко улыбнулся. – Давайте вы в ангаре свои обнимашки продолжите, здесь не безопасно.

Только сейчас Морфей обратил внимание на своё поведение, отодвинув в голове пелену, на некоторое время закрывшее его разум. «Что-то расчувствовался» – недовольно нахмурился сталкер, неприятно удивляясь своему поведению: сколько времени они с ученой провели в непосредственном контакте, но каких-то поползновений в сторону девушки парень не совершал. Как и зарядил он себя сначала, что это – работа, а смешивать работу и личную жизнь как минимум глупо. Даже в обычной то жизни. А уж в Зоне – тем более. Тем не менее, отвергать факт, что возможность остаться именно без этой «работы» вгоняла его в ощущение дискомфорта, было глупо.

В увлечении самообманом Морфей ранее замечен не был.

Но это не значит, что теперь весь белый свет должен наблюдать продукты его беспокойства и поэтому, сталкер спешно расцепил объятия и двинулся в ангар, ведя за собой учёную. Впереди них быстро шагал Гриша, подгоняемый любопытством, ведь желание услышать историю найденной таки девушки было велико, да и сама история обещала быть интересной.