Текст книги "Эффект Зоны (СИ)"

Автор книги: Галина Ландсберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

– Ты вообще молчи, я с Кордом ругаюсь.

На этот раз хихикнули оба выбранных сопровождающих: то ли от недовольного вида ученой, то ли от наигранно сурового выражения лица командира, который, по своему виду, из последних сил старался сдержать смех внутри себя и это, с каждой секундой, у него получалось всё хуже.

– Нет! – Передразнил возглас ученой развеселенный ситуацией Морфей.

– Да! – Только успела возмутиться Роза, как Корд резко поднялся с места и громко хлопнул в ладони, довольно заголосив:

– Да? Отлично. Утром отправляетесь.

– Эй, – ученая ошарашено смотрела на командира, приложившего ладони к своим ушам и старательно изображающего не слышащего её человека, – нет!

– Всё, всё, всё, мне пора спать. Все свободны. – Смеющийся Корд первым покинул собственный кабинет, едва не бегом выйдя из него и оставив ученую наедите с сопровождающими. В отличие от Розы, сталкеры были весьма довольны сложившимся обстоятельством и радости своей не скрывали.

Девушка же смерила товарищей недовольным взглядом:

– Сволочи.

– Какая серьёзная. – Весело усмехнулся Зелон и рассмеялся, когда после его слов, Морфей попытался потрепать ученую за щеки, заставив ту, раздраженно насупившись, выбежать из кабинета по направлению в свою лабораторию.

– Ничего, оклемается скоро. – Уверенно проговорил парень и направился следом за выходящим Зелоном.

Завтра предстояло, наверняка, не простое задание и следовало хорошенько выспаться, чтобы быть в тонусе и без проблем достичь поставленной цели. Обе цели.

5

Кто бы что не говорил, а моральное истощение утомляет ни чуть не хуже физического, полностью отключая желание находиться в реальном, таком утомляющем, мире и заставляя отправиться в мир снов. В тот самый мир, в котором возможно исполнить и получить всё на свете, чего бы ты только не осмелился пожелать: от власти над миром до серебряного единорога – возможно всё. Иногда сны приносят далеко не самые желаемые видения – кошмарные и отвратительные картины прошлого, настоящего или просто плоды разыгравшейся фантазии человека, увидев которые, хочется скорее проснуться и почувствовать себя вдали от этого.

Сегодня Розе приснился отец. Он выглядел гораздо моложе, чем был тогда, на Болотах, и, что немало важно, был человеком.

Ученая помнила тот день, когда Лебедев, пообещав вскоре вернуться, уехал в какую-то научную командировку, коих у того всегда было много. Но эта была необычной хотя бы по тому, что бабушка, обычно спокойно относящаяся к разъездам сына, в этот раз подгоняла его на выход громкой руганью, а после, когда мужчина ушел – долго проплакала на кухне, убеждая ещё маленькую для понимания некоторых вещей Розу в том, что всё хорошо.

Время шло с огромной скоростью, но Николай всё не возвращался. Бабушка с каждым разом отвечая на вопрос девочки о папе становилась всё злее, но та до сих пор не могла понять из-за чего мать может так сильно злиться на сына, словно тот был не родным ей человеком, а чужаком с улицы, неверным словом или действием обидевший её. В один прекрасный день, женщина, уставшая от постоянных расспросов внучки, заявила той, что её отец никогда не придёт.

– Почему не придёт? – Девочка едва сдерживала слезы, сжимая маленький ручки в кулачки и отчетливо не понимая, зачем бабушка говорит такую ерунду и когда, наконец, та скажет ей правду.

– Потому что он умер! – Услышав совсем не то, чего добивалась, девочка словно испытала сильный удар мешком по голове, разом перестав воспринимать и реальность, и тот маленький внутренний мир, в котором их семья вновь была вместе и все были счастливы, как раньше. Всё потеряло своё значение и детскую душу стали заполнять эмоции, до сего момента невиданные ранее, но причиняющие сильную боль внутри груди, заставляя следом заплакать со всей детской силой. Женщина прекрасно знала, что делает ребенку больно, но не хотела, чтобы эти постоянные расспросы продолжались дальше и имя, ушедшего против её воли, сына звучало в их жизни. И оно стало звучать реже, вспоминаясь только в придуманный женщиной день смерти мужчины.

По иронии судьбы этот самый день оказался конечным для неё самой, только с разницей во много лет.

Вместе с документами на небольшое наследство, Роза получила письмо, которое, судя по почерку, было написано её бабушкой при жизни. Из послания, девушка узнала, что на самом деле случилось с её отцом, что женщина из обиды вычеркнула того из жизни семьи и что совсем не Дед Мороз и далекие родственники присылали её подарки на новый год и другие праздники. А та врала. Врала, не зная как исправить придуманную ею грубую легенду.

Тогда Роза впервые познала вкус предательства и серьезного обмана, который, с тех пор, сопровождал её практически повсюду.

Проснувшись в холодном поту, ученая присела на старом диванчике, который играл роль и спального, и места отдыха. Почему она вспомнила это именно сейчас – понять не могла, но считала это нехорошим знаком, из-за которого, как ей казалось, немедленно следовало отменить запланированный на сегодня поход в подземелья. Но не обоснованно отменять что-то Корд ни за что не станет, а сон – это не причина.

Быстро собравшись в выходную форму, проверив оружие и сложив в рюкзак вещи первой необходимости, девушка вышла на улицу.

Двор оказался на удивление пустынным, если не брать во внимание четверых патрульных «Спартанцев», которые, словно сонные мухи, передвигались из одной крайней точки базы в другую и мысленно были на койках. Не торопясь прогуливаясь по непривычно тихой территории, Роза осмысливала всплывшие в памяти моменты, пытаясь сопоставить те со своей настоящей жизнью, но сделать это не получалось. Решив не забивать голову лишними вещами, ученая присела на одну из стоящих у парадного входа в главный корпус бочек и внимательно в очередной раз принялась изучать карту местных подземелий. Об их существовании в Зоне не знал разве что ленивый, но лезть туда решались только самые отчаянные, так как в простых сталкерских кругах это место получило ярлык одного из самых опасных мест Зоны. Так же переданные показания приборов от появившейся аномалии были девушке не известны: энергия на самом деле была совершенно иной, нежели у других аномалий, и содержала в себе некоторые аспекты, по сути, не присущие местным образованиям.

В размышлениях время пролетело быстро и, когда из здания показались заспанные проводники, компания неспешно отправилась на тыльную территорию комплекса, где, судя по карте, находился проход в подземелья. Второй находился непосредственно на территории базы, но командир «Спарты» строго настрого запретил распечатывать люк до выяснения свойств неизвестной аномалии. До её появления этот самый люк не интересовал никого: многие думали, что там не на что смотреть и ничего, кроме старых канализационных путей, там не найти.

– Зачем нужно было запечатывать эти подземелья? Я не понимаю. – Выдохнув, произнес Зелон, на пару с Морфеем распечатывая металлическую крышку от люка, скрывающую вход за территорией базы. Стащив ту и грохнув её подальше от прохода, дабы никто не решил ради шутки запечатать проход обратно, пока сталкеры находятся там, мужчины посмотрели в открытый люк.

– Может это тут Стрелок хозяйничал, чтобы в его тайник больше никто не шастал. – Усмехнулся Морф.

– Ну конечно, в тайник, который уже разворовали. – Протянул механик и носком берца скинул вниз валяющийся рядом камень. Тот быстро достиг пола и с глухим звуком упал, словно приземлившись в основательный слой пыли. – Темень, ё маё.

Ученая, вздохнув, прикрыла нижнюю половину лица респиратором и включила фонарь. Разговор затягивался, а девушке хотелось как можно скорее покончить с этим делом и обратно закрыться в своем внутреннем мирке, поэтому та уверенно двинулась вперед к люку. Увидев чрезмерную активность Розы, Морф поймал ту за шиворот плаща и придержал на месте, получив в ответ испепеляющий взгляд.

– Чего рванула?

– А вас фиг дождешься, пока наболтаетесь. – Девушка вырвалась из легкого плена и отошла чуть подальше в сторону. На всякий случай.

– Стой на месте, гордая женщина, не лезь вперед. – Наиграно властно сказал сталкер и, закрыв лицо темным забралом сферы, быстро спустился вниз. Через несколько мгновений темный люк немного посветлел от фонаря Морфея. – Давайте спускайтесь.

Оказавшись внизу, троица некоторое время простояла в темном проходе, привыкая к новой атмосфере и температуре. Казалось, что подземелья, в которых после аварии работали сотни людей, должны были освещаться хотя бы обычными, не успевшими износиться за годы, лампами, но в тех царила непроглядная тьма. Единственными постоянными источниками освещения здесь были электры, от чего-то так возлюбившие это место, если судить по их количеству.

Продвигаясь всё дальше, сталкеры стали понимать, что с каждым шагом становиться холоднее, но понять, от чего это происходит, не могли. Когда троица, на пути к цели, проходила очередной большой машинный зал, их фонари в одну секунду потухли, оставив людей стоять в густой непроглядной тьме.

– Где свет? – Спросил Зелон, в голосе которого отчетливо слышались панические нотки. – Включите свет, а то в грызло дам!

Словно по просьбе сталкера свет снова вернулся, но с бонусами: не работавшие до этого момента лампы помещений загорелись, словно были совершенно новыми, достаточно хорошо освещая помещения и позволяя убрать фонари за их ненадобностью. Облегченно выдохнув, механик «Спарты» посмотрел на товарищей и поймал на себе не понимающие и удивленные взгляды, от которых несколько смутился.

– Ты чего, Зелон? – Первой задала вопрос ученая и тут же получила на него ответ.

– Темноты боюсь.

– Что? – Морфей был поражен словами товарища, ведь раньше, во время совместных вылазок, он не замечал за ним ничего, что давало бы хоть какой-то намек на эту, как сталкер считал, детскую глупую фобию. Но и рассмешен был не меньше, только смех культурно сдерживал.

– Что? – В тон ему отозвался механик и, лучезарно улыбнувшись, чуть ли не бегом скрылся в дверном проеме, который отделял очередную ветку коридоров от зала.

Оставшиеся сталкеры всё такими же удивленными взглядами проводили мужчину и, придя в себя, направились следом за ним. Розе показалось довольно забавным поведение товарища, но, как бы сильно той не хотелось смеяться, она сдерживала смех в себе, ибо рассмеявшись, девушка привлекла бы к себе лишнее внимание и частично разрушила бы ту напряженную атмосферу, которую так долго вырабатывала.

Троица блуждала по подземельям уже час с небольшим, постоянно путаясь в тех коридорах, которые они уже проходили, словно какая-то неведомая сила желала, чтобы они окончательно заблудились. На общую радость в этих коридорах-лабиринтах за всё время блуждания не встретилось ни одного мутанта. Это и радовало и, одновременно напрягало. Поэтому, когда из-под частично свалившейся с потолка трубы, послышался крысиный писк, а следом из тени показалась голова тушкана, сталкеры почувствовали неуместное в данной ситуации облегчение.

Зверек полностью высунулся наружу и, пища, поводил носом по воздуху, разнюхивая близкую добычу. На писк сородича из тени стали потихоньку выбираться остальные его товарищи, но те оказались более агрессивными и, вместо изучения гостей на расстоянии, с решительным писком кинулись на них. Инстинкт сработал молниеносно и уже через несколько мгновений пятерка самых смелых тушканов, отстрелянная с двух стволов, валялась на пыльном полу. Первый же показавшийся мутант успел скрыться обратно в своем маленьком убежище и остаться в живых.

– Так, – сделал умозаключение Морфей и поежился от холода, отодвинув с лица запотевшее забрало сферы, – мутанты появились впервые, значит, мы идём верно.

– И, судя по карте, мы находимся совсем рядом с объектом. – Поддакнула «Спартанцу» девушка. – Так что да, идем верно.

– К черту эту карту, мы и с ней тут блудились. Никакого толку. – Сталкер пренебрежительно махнул рукой и медленно направился в последний коридор, в конце которого должна была располагаться новая аномалия. Морфей отметил для себя одно: аномалия как-то связана с холодом и, возможно, просто является новой версией какой-то бывалой аномалии. Такое в Зоне случается довольно часто, когда старая аномалия по своему умирая создает на своем месте новую, более мощную, с совершенно иной энергетикой и, иногда, измененными свойствами.

Едва переступив порог назначенного коридора, сталкер отпрыгнул назад. На вопросительные взгляды коллег ответил:

– Да там как в морозильной камере.

Переглянувшись, Роза и Зелон прошли в коридор, сразу же закутываясь в одежду, чтобы не пустить колкий холод к своему телу.

– Где эта аномалия? – Проговорил в ворот боевой куртки вернувшийся в коридор Морф и посмотрел на экран ПДА, который, крепко сжимая в руках, держала ученая. Та протерла ладонью немного запотевший экран устройства и внимательно посмотрела вперед, в темный отрезок коридора, освещаемый тревожной лампой на потолке.

– Прямо по курсу.

Из конечного отрезка коридора не выходило никакого дополнительного света, кроме постоянно мигающей, словно при тревоге, лампы. Медленно сближаясь с предполагаемым местом нахождения объекта, Зелон включил фонарь и посветил туда. В неколебимом свете фонаря сталкера, троица заметила человека, сидящего в дальнем углу этого отрезка коридора. Человек был одет в черный пыльный плащ, из-за чего плохо высматривался в темноте, и сидел к сталкерам спиной, видимо низко уронив голову. Троица, переглянувшись между собой, медленно двинулись к человеку, держа того «на мушке», но тот, не смотря на довольно громкие в местной тишине шаги, поворачиваться не собирался, словно игнорируя.

– Эй, мужик. – Морфей отделился от остальных сталкеров и подошел к человеку немного ближе. Парень сразу отметил, что пара от его дыхания видно не было и, поэтому, оружия убирать не собирался. На его слова, неизвестный медленно поднял голову и посмотрел на сталкера через плечо – не враждебно, а, скорее, с интересом. – Ты тут живой?

– Живой. – Спокойно ответил тот и поднялся на ноги. Неизвестный оказался довольно высокого роста и своей головой частично закрыл прикрепленную на стене мигающую лампу. На нем был потрепанный комбинезон «Заря», скрывающийся под длинным черным легким плащом, совсем старого образца, которого Морфей застать не успел и был удивлен увиденным раритетом, упустив тот момент, что такая экипировка совершенно не могла защитить от низкой температуры. Мужчина, в свою очередь, повернулся к оставшимся стоять в стороне сталкерам. Улыбнулся, пытаясь поменять привычную хищную улыбку на более дружелюбную, но от этой улыбки у «спартанцев» побежали вдоль позвоночника мурашки. Что-то такое жуткое было в этом человеке, что заставляло сердце заходиться бешеным ритмом и находиться в состоянии сильной тревоги. – Мне нужно идти.

Когда неизвестный спешно направился в сторону Зелона и Розы, те, словно по команде, разошлись в стороны, пропуская мужчину между собой, а когда тот вдобавок растворился в воздухе, сталкеры вновь едва не синхронно раскрыли от удивления и непонимания рты. После исчезновения неизвестного температура в помещении начала быстро повышаться, а датчик аномальной активности перестал противно пищать, словно замерев.

– Даже знать не хочу, что он тут делал. – Тихо проговорил Зелон и посмотрел на стоявшего в стороне Морфея, по чьему выражению лица можно было понять, что о личности «аномалии» тот так же догадался. Обычно сталкеры скрывают, если верят в Черного сталкера, то ли из страха призвать на себя его гнев, то ли боясь стать объектом насмешек, но механик «Спарты» этого делать не привык. Ещё будучи в «Свободе», Зелон любил потравить байки на эту тему, пошугать молодых, а найдя уже в «Спарте» единомышленника, стал заниматься своим любимым делом и здесь.

– Думаю, будет лучше, если это останется между нами. – Ответил сталкер на взгляд товарища и утвердительно покачал головой, словно сам себя убеждая в чём-то только ему ясном, затем мужчина перевел взгляд на застопорившуюся ученую и, поймав взгляд той, тихо сказал:

– Идёмте отсюда.

После недолгой работы над люком, тот оказался открыт и троица быстро выбралась наружу, закрыв люк обратно и запечатав тот, оставив там своё видение в тайне от остальных членов группировки.

Вопреки ожиданиям, возле люка во внутреннем дворе никто не поджидал сталкеров, либо занимаясь своими обыденными делами, либо ожидая их появления из «входа». По крайней мере, Корд точно поджидал их там – сталкеры поняли это по его громкой ругани, и отправляться туда никто из троицы не спешил.

Зелон по хозяйски присел на холодный асфальт и, достав из своего рюкзака небольшую фляжку, залпом выпил из неё пару глотков, немного поморщившись и шумно выдохнув, следом предложив Морфею, но тот отказался. Стянув с согревшейся головы сферу, сталкер внимательно посмотрел на Розу, стоявшую в стороне от них: та, немного сжавшись от проходящего холода, потирала друг о друга покрасневшие ладони.

– Ты без перчаток то ли? – Спросил сталкер и, не дожидаясь ответа на вопрос, стянул со своих рук часть гардероба. Подойдя к ученой, капитан упрямо натянул перчатки той на руки, преодолев сопротивление со стороны. Как бы девушка не злилась и не пыталась оттолкнуть, в отличие от других, Морф всё это время упорно пытался наладить с ней контакт. – Хорош уже агриться, я всё понял.

Он сжимал ладони Розы в своих, сверля ту уставшим взглядом.

– Разве? – Спросила та, как-то печально усмехнувшись.

– Разве. – Серьезно ответил сталкер и тут же улыбнулся, погладив ладонью девушку по румяной холодной щеке. Та от этого, казалось, разрумянилась ещё больше и по ответной улыбке, Морфей понял, что подруга ход его мысли уловила. – Придумаешь что-нибудь для Корда?

– Конечно. – Утвердительно покачав головой, девушка отметила для себя, что улыбнулась впервые за долгое время, чему была отчасти рада, ровно как и тому, что скрывать эту улыбку совершенно не хотелось.

Распрощавшись с товарищами, ученая направилась к командиру «Спарты», чтобы сообщить тому ложные результаты, придуманные прямиком на ходу. Вряд ли бы кто-нибудь поверил во встречу с Черным сталкером, ведь для многих «Спартанцев» он оставался жуткой сказкой, которой пугали новичков, дабы те не лезли лишний раз в дела, которые их внимания никак не касались. «Умирающая термическая аномалия» – прокрутила Роза ответ в голове и, глубоко вздохнув, вышла из-за заграждения к небольшой компании сталкеров во главе со своим лидером, что уже готовились к спуску в подземелья для поисков товарищей.

Те, со слов Корда, отсутствовали около пяти часов.

Вплетя в историю с аномалией и долгие блуждания по подземельям, и борьбу с мутантами, девушка усыпила бдительность командира и, уже через несколько минут, все направились обратно на базу, где их ждали, натянувшие на лица расслабленную улыбку, Зелон и Морфей.

6

Какую бы отрицательную репутацию среди сталкеров в Зоне военные не заработали своим характером, подчинённые им территории они охраняли и патрулировали совестно: никто не мог проскользнуть мимо блокпоста без их внимания, равно как и всё происходящие в ближайшем радиусе события – удостаивались самого пристального внимания.

Прячась от холодного дождя в сторожевой комнате и попивая из термоса кислый дешевый кофе, один из военнослужащих отдыхал после своего дежурства. Его товарищ и, по совместительству, командир наблюдал в лишенное стекол окно за игрой двух слепых псов, что с громким лаем бегали друг за другом с одной обочины асфальтированной дороги, на другую и, откровенно недоумевал, почему никто не стреляет. От мыслей его отвлек громкий нарастающий гул голосов на улице. Мужчина поспешил спуститься вниз и узнать о происходящем, как тут же, замеченный командиром блокпоста, был направлен к тыловым воротам, отделяющим опасную территорию Зоны от её более похожих на обычный мир земель. Когда на горизонте показался небольшой микроавтобус, боец понял причину шума: на базу прибывали важные гости. Важность он определил по массовому сбору своих товарищей для встречи, хотя никакого сопровождения, по сути, не требовалось – проехать несколько метров до ворот можно было вполне спокойно.

Проехав через ворота, микроавтобус приблизился к штабу и остановился. Из него вышло пятеро мужчин, четверо из которых были в полной боевой экипировке. Пятый же был облачен в простую камуфлированную форму и имел относительно не славянскую внешность. Приехавший, заметив в открытых входных дверях штабного помещения знакомых ему командиров, широко улыбнулся и направился к ним.

– Что-то он слишком радостный. – Тихо проговорил капитан Ерофеев и внимательнее осмотрел гостя: ничего особенного он не заметил, но вот что-то в его лице выдавало его принадлежность к какой-то иной народности, нежели Украинской или Русской, что были наиболее распространены в Зоне.

– Американец, вот и радуется. – Ответил своему заместителю майор Ильин – нынешний командир южного блокпоста и протянул руку вошедшему в помещение, приветствуя. – Мистер Уокер, здравствуйте.

– Добрый день, мистер Ильин. – Ответил ученый, наконец-то убрав с лица улыбку, что за последние несколько секунд успела вызвать недовольство капитана, ведь мужчина привык, что люди в Зоне, в том числе и его сослуживцы, угрюмы. Ерофеев и сам считал, что Зона – не место для каких либо иных проявлений эмоций, кроме постоянной настороженности, за что здешние солдаты регулярно получали от капитана нагоняй.

– Какой же он добрый? Дождь льёт как из ведра, противно на улице. – Ильин был гораздо сговорчивее своего заместителя и, поэтому, вызывал больше положительных эмоций у своих подчинённых. Вот и сейчас он в очередной раз подтвердил свое умение сговариваться с людьми, заведя беседу с приехавшим ученым. Пожаловавшись на погодные условия, мужчина поспешил проводить Айзека в казармы, в одном из помещений которых расположилась небольшая учебная аудитория, в которой проходили краткий курс знакомства с Зоной впервые прибывшие сюда бойцы.

– Каждый день, что ты проживаешь – счастливый, ведь живем мы один раз. А всякие мелочи, вроде плохой или хорошей погоды, имеют место достаточно часто повторяться. – Словно наставляя, проговорил ученый и присел за ближайший к доске стол. Родом из маленького городка, Айзек в тесном светлом помещении узнал кабинет, в котором провел свои школьные годы. Вот только вместо старой, страдающей полнотой, но доброй учительницы перед ним стоял сурового вида майор ВСУ. Услышав рассуждения гостя, тот усмехнулся.

– А вы точно не философский факультет, или что там у вас в Америке, закончили?

– Нет. – Вопрос Ильина заставил ученого рассмеяться, да так заразительно, что майор и сам не стал скупиться на эмоции но, так как слишком много времени на задушевные беседы не было, смех пришлось прервать. Принявшись было объяснять гостю самые азы того, что военный сам знал о Зоне, Ильин тут же осёкся, вспомнив, что перед ним сидит не солдат-новобранец, а ученый, который наверняка о ЧЗО знает больше, чем он.

– Вы к нам какими судьбами, товарищ ученый? – Спросил у Айзека майор. Тот открыл на планшете карту Зоны и подозвал к себе командира блокпоста. Ильин внимательно посмотрел на карту, и потер, покрытый легкой щетиной, подбородок. – А она не верная.

– За этим мы к вам и заехали. – Ответил Уокер. – У вас должна быть актуальная карта.

– Я не буду спрашивать, почему вы не на вертолете, это ваше дело на каком транспорте добираться до коллег, а вот карту выдам. Там все известные нам аномалии обозначены – точно не пропустите. – Ильин быстро передал со своего КПК карту на планшет ученого и, посмотрев на часы, направился к выходу, но был остановлен гостем.

– Мистер, Ильин, можно вас попросить об одном деле?

Майор остановился и положительно кивнул. Ученый озвучил вопрос:

– Время уже позднее, не найдется ли у вас места, чтобы мы с коллегами могли переспать ночь?

Майор хотел рассмеяться над сказанным, но сдержался, напомнив себе, что приехавший ученый – американец и русский язык в совершенстве знать – не обязан.

– Вы имели в виду «переночевать»? – Спросил тот и Айзек громко щелкнул пальцами:

– Да, всё верно. Забыл слово.

– Найдется. Идёмте, я покажу вам ваши места. – Командир блокпоста проводил ученого в общую казарменную комнату и ушел. Вскоре в помещении появились сопровождающие Айзека бойцы, по громкому поведению которых становилось ясно, что солдаты успели отметить своё прибытие сюда и найти общий язык с местными военнослужащими. Среди них выделялся только водитель группы, молча проследовавший на свободную койку рядом с ученым. Когда шум утих, американец тихо спросил у солдата:

– А ты чего не выпил, Вадим?

Водитель группы ответил неохотно, не повернувшись в сторону Уокера:

– Я же за рулем.

– Некому ведь штрафовать. – После слов Айзека в комнате вновь воцарилось молчание, а спустя несколько секунд, которые, наверное, предназначались для переваривания полученной информации бойцом и осознания глупости, со стороны водителя по комнате разнеслось громкое протяжное: «Вот я баран!», сопровождающееся возмущенными голосами остальных солдат, как из группы, так и местных служащих, но вскоре перепалка утихла и люди отошли ко сну.

Утром, когда Айзек проснулся, бойцы его группы, по лицам которых нельзя было однозначно сказать насколько сильно подпортила им здоровье вчерашняя пьянка, уже были на ногах и встречали его во дворе, готовые к отправлению. Не смотря на протесты бойцов, было решено, что группа и далее будет следовать на автомобиле, нежели пешком – как предлагали сделать местные военные: Уокер ссылался на очень важное оборудование, которое не подлежит переносу на руках, в частности из-за своего веса. На самом деле ученому было гораздо спокойнее передвигаться по Зоне в металлической коробке: Айзек боялся, но скрывал это достаточно умело. Не смотря на свой внушительный боевой и научный опыт, мужчина не мог спокойно перенести свою командировку сюда – где местность не достаточно хорошо изучена, где люди боролись не столько между собой, сколько с самой Зоной и её порождениями. Мутантов американец видел только в мертвом состоянии, в лабораториях, и встречаться с ними вживую желанием не горел.

Проводить ученого вышел Ильин, предложивший ему взять для поддержки пару своих бойцов, но, получив отказ, попрощался с гостями. Проводив взглядом уезжающий вглубь Кордона автомобиль, майор исчез в штабном здании, вернувшись к своим повседневным делам.

* * *

– Да как так-то вообще?! – Вадим первым выскочил из микроавтобуса и присел на корточки напротив переднего бампера. На подъезде к элеватору под колеса выбежал слепой пес и не успел среагировать, впрочем, как и водитель, как был сбит «летящим» на большой скорости автомобилем. Сейчас на месте правой фары красовалось кровавое месиво из остатков местного животного и водителю группы оставалось только злиться. – Псина-суицидница.

Следом за водителем микроавтобус покинули и остальные члены группы: бойцы с опаской озирались по сторонам, полностью сконцентрировавшись на защите своего небольшого отряда, его лидера и средства их передвижения от всякого рода порождений Зоны. Айзек, скептически осмотрев место столкновения, вернулся обратно в автомобиль: остановка здесь и была намечена планом, а попавшийся мутант лишь не дал об этом забыть.

Ученый разложил на переднем водительском сидении небольшой кейс со средством связи и торопливо набрал на аппарате один из номеров, что были написаны на листе обычной офисной бумаги и приклеены на внутренней крышке кейса тонким скотчем. Вызываемый абонент на протяжении десяти минут отсрочивал настойчивые вызовы мужчины, но злиться Уокер не спешил: он понимал, что вызвавший его в Зону Озерский обладал некой информацией, о существовании которой не должен был знать Герман, а посему вырисовывалась очень интересная картина – донос на своего руководителя. С какой именно целью ученый так поступал, американец старался не думать – всё равно ошибётся. В чём в чём, а в человеческих чувствах разбираться он не умел, да и не сильно стремился научиться, считая это, отчасти, бесполезным знанием.

Спустя некоторое время аппарат Айзека издал сигнал входящего вызова. Мужчина незамедлительно ответил:

– Уокер.

– Мистер Айзек, – из динамика послышался тихий голос Озерского, – здравствуйте. Я так понимаю вас можно поздравить с прибытием?

– Командировка сюда далеко не праздник и поздравлять – не с чем. – Немного коверкая слова, отчеканил американец, не намеренный разводить обыденных бесед на этот раз. – Надеюсь, у вас что-то действительно важное.

– Послушайте, – Озерский стал говорить довольно быстро, явно не желая кому-то попасться, что позволило Айзеку убедиться в правоте своих догадок насчет скрытности вызова, – в Тёмной Долине обосновался один из наших сотрудников. Он вам всё и объяснит, записывайте координаты…

Продиктовав последовательность цифр, ученый быстро попрощался и отключил связь. Благодаря этому звонку Уокер понял – дело серьезное и откладывать его не стоит. Мужчина, убрав средство связи обратно в кейс и запечатав тот, вышел на улицу и глубоко вдохнул в легкие отравленный воздух, но ощутимых отличий от воздуха на Большой Земле – не ощутил. Разве что в этом было меньше выхлопных газов, а тот процент радиации, что был здесь после аварии, спустя долгие годы, значительно ослаб, по крайней мере на Кордоне, и это подтверждало многие научные теории, предвещавшие восстановление этой части Украины как жилой Зоны. Но, не смотря на слабеющий уровень радиации, местные порождения не собирались уступать это место обычным людям и продолжали активно размножаться и расселяться по всей территории Зоны Отчуждения.

– Эй, профессор, чего смурной? – Айзек посмотрел на двоих бойцов, устроившихся на колесах проржавевшего ЗИЛа, что лежали возле него. Те, видимо, были приспособлены местными сталкерами под места для сидения.

– Нам нужно ехать. – Ответил ученый и проследовал в машину на переднее место пассажира. Бойцы молча последовали примеру своего начальника, не произнеся ни слова против, и, спустя несколько минут, ушедших на рассмотрение карты и выбор маршрута, микроавтобус двинулся по направлению к Темной Долине.

* * *

Сегодня Морфей проснулся раньше чем обычно – за пару часов до подъема: сказывалось то, что сталкер завалился спать после вылазки в подземелья сразу, как только добрался до своей кровати. Объяснить сбивающую с ног усталость не мог ни он, ни Зелон, ни Роза, что аналогично Морфу отправились спать не задерживаясь.

Парень прошел до умывальника и сполоснул лицо ледяной водой, прогоняя дымку ещё не отошедшего сна. Сталкер вдумчиво рассматривал своё отражение в зеркале, словно стараясь разглядеть там что-то новое, ему не присущее, но ничего, кроме обычного не выспавшегося выражения лица, там не увидел.