Текст книги "Сокровище для дракона (СИ)"
Автор книги: Галина Горенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
– С ума сойти, – подумалось мне. Карета затормозила, и мы прибыли. Ресторация была шикарной, с отдельными кабинетами, фонтанчиком игристого вайна в центре холла, хрустальной, переливающейся радужными кристаллами огромной люстрой, вежливым, обходительным персоналом и судя по аппетитным запахам, невероятно вкусной кухней. Мы расположились на обитых синей парчой диванчиках и сделали заказ. Через несколько минут его принесли, а также несколько видов вина и десерт. Удивившись такой оперативности, я пожала плечами и потянулась за картой вин. Хотелось игристого.
– Прости, Теа, – сказал мне Кристоф, мне буквально на квази нужно выйти. Я вернусь ты не успеешь сказать: Si vis pacem, para bellum*. – И вышел.
Буквально через мгновение, когда я изучала карту вин в кабинет, оглядываясь на собеседника вошел Себастьян. Глаза его удивленно распахнулись, когда он увидел меня, но еще сильнее он удивился, когда дверь кабинета мягко за ним захлопнулась, ударив его по ягодицам и раздался звук поворачиваемого ключа в скважине.
– А сейчас, – раздался приглушенный голос интригана герцога, – вы наконец-то поговорите. Как взрослые люди! Коими и являетесь. Мне надоело слышать нытье…
– Я не ныла, – запротестовала я.
– А я и не о тебе, Теана. Всё. Я ушел, – сказал Кристоф и постепенно шаги его стихли.
*Хочешь мира – готовься к войне.
Глава 29. Чтобы разобраться в происходящем, сначала надо принять все как должное
Мы напряженно смотрели друг на друга, обреченно, с выдохом, Себастьян сел напротив и налил себе и мне красного вайна. Подавая бокал, наши руки соприкоснулись, ослепляя меня молнией страсти и накопившегося желания. Не знаю как, но через мгновение я уже сидела верхом на коленях любимого и иступлено его целовала, забыв обо всех глупых распрях и ничтожных причинах, что встали, между нами. Его горячие губы покрывали мои щеки, подбородок, лоб, нос. Сильные руки бессовестно шарили по телу оставляя обжигающие дорожки, я плавилась от страсти, сгорая в её пламени. Цесс захватил мои губы в тревожный плен, но я не желала капитулировать, огрызаясь и кусая его в ответ, неистово лаская его язык своими губами. Мне казалось если я прекращу этот поцелуй, то задохнусь от нехватки кислорода, я пила его губы, словно они были моим источником жизни. Губы его перешли ниже, на шею, ключицы, пронзая раскаленными иглами и рождая вспышки древнего как мир удовольствия предвкушения. Когда его смелые пальцы стянули лиф, оголяя тонкое бюстье без лямок, а затем разоблачая и жаждущую ласки, трепещущую грудь, я в голос застонала, подбадривая его и прося не останавливаться, практически требуя и недвусмысленно двигаясь в такт его посасывающих движений рта на моем соске.
Своим набухшим от желания лоном я чувствовала силу его страсти. Даже через несколько слоев плотной ткани как его, так и моей я ощущала тугой комок мужской силы. Сильные пальцы Дрэго спустились к моим панталончикам и нашли сосредоточие моих стремлений и желаний в данный момент времени и буквально несколькими четкими, аккуратными, похлопывающе-ласкательными движениями довели меня до исступления и феерически невероятного по своей силе оргазма. Белые мушки заплясали пред моими закрытыми глазами, дыхание сбилось, а горло нещадно болело от сладких хрипов и стонов. Затем, словно сдаваясь своему порыву в плен, пока отголоски удовольствия продолжали накрывать меня, Цесс расстегнул несколько брючных петель и освободил твердую, вздыбленную плоть. Мои пальцы сами потянулись к его стволу, а обхватив его пальцами я услышала громкий стон и улыбнулась собственной силе и власти над моим упрямцем. Я, не дожидаясь его решительных действий, провела кистью вверх-вниз и поерзав, приподняла мешающие мне юбки, приняла удобную позу для проникновения, и ввела его горячий член в себя.
Как только он полностью погрузился в меня из моей глотки вырвался громкий крик, переходящий в надсадный хрип, а сам Себастьян до крови закусил свою губу, не желая выдавать свое удовольствие громкими звуками, глубоко, часто, мощно, не останавливаясь, вновь и вновь, мы доводили друг друга до блаженства, воспевая радость соединения и наслаждаясь близостью. Каждый раз, когда он вонзался в меня, я повторяла его имя и то, как сильно люблю его, он же вторил мне в ответ. Казалось прошла целая эпоха или всего лишь миг, как я вновь утратила связь с реальностью потерявшись во всполохах неземного удовольствия фантастической капитуляции. Мышцы моего тела сокращались, рождая небывалое напряжение естества, и Виверн, не в силах более сдерживаться вышел из моего влажного лона и излился горячим семенем, опаляя словно расплавленным оловом мою нежную кожу.
Крепко он держал меня в своих объятиях боясь даже на квази разомкнуть свои руки, словно опасаясь утратить то единение и доверие, что хрупкой паутинкой сплелось, между нами, во время слияния тел и желаний.
– Я люблю тебя, Таня. Ты смысл моей жизни.
– И я тебя, мой дракон, – ответила я, сладко вздыхая. – Поговорим?
– Поговорим – ответил он, – сначала я. И не перебивай, о нетерпеливая моя! – Я вновь поерзала, пытаясь принять более удобную позу, а Дрэго охнув, быстро привел и свое и моё белье в порядок, щелкнув меня поносу, – отвлекаешь, любимая. Уф, с чего начать, пожалуй, с самого главного. Надеюсь, никогда более мне не придется вставать пред таким выбором вновь. Но если все же это произойдет, я поступлю точно так же. Пойми, Таня, для меня решение было и остается очевидным. Клаус не произвел на меня впечатления человека, готового нести за свои слова хоть какую-нибудь ответственность, более того это подтвердилось тем, что она дал деру сразу же как, выяснилось позже, сделал тебе укол. Я рассудил трезво и надеялся на чудо. Как оказалось оно произошло, но почему-то мне кажется, что Бладёльтер тут не при чем. Лишь сила воли, твое стремление к жизни и нежелание покидать меня сыграло в твоем выздоровлении главную роль. Я так боялся тебя потерять, что каждое, лишнее мгновение, проведенное с тобой, пусть и в беспамятстве дарило мне то, в чем я более всего нуждался – надежду.
По большому счету я могла его понять, не представляю как я повела бы себя в подобной ситуации, но одно знала наверняка, жизни прикованного к кровати бессознательного тела я не желала, и в медицине так редки случаи ремиссии в подобных случаях, что это не просто чудо, скорее чудо из чудес. А коль я оказалась в магическом мире вообще сродни поиску иглы в стоге сена.
– Я услышала тебя, и понимаю твои мотивы, но и ты пойми меня. Тот выбор, что оставил мне ты – это непрекращающаяся агония, медленное, но верное угасание плоти и разума, уже на третий ун я с трудом понимала кто я и где, а затем и вовсе перестала узнавать тебя или отца, везде мне мерещились чудища и монстры, а голова моя была наполнена самыми страшными ужасами миров. Того в коем я родилась, и того, что стал мне домом. И я прошу тебя, по крайней мере задумайся если в следующий раз случиться нечто подобное.
– Обещаю, – сказал Себастьян, обнял меня и зарывшись носом в волосы стал шептать, щекоча меня горячим дыханием, – я так скучал моя, Сальватор. Я слышал впереди у тебя есть свободный терил перед практикой, может быть ты хочешь провести его как-то по-особенному?
– А какие ты можешь предложить варианты? Хотя стой, я бы хотела съездить на место разлома. Это возможно? – затаив дыхание спросила я.
– Конечно, тем более мне все равно необходимо было наведаться туда. Договорившись о поездке и поужинав, мы решили пошутить над Рэйджем, и когда тот пришёл, поодиночке покинули запертый кабинет. Проходя мимо него, я прищурилась и стукнула его сжатым кулачком по твердому прессу:
– Как ты мог? – прошипела я, – А еще друг называется, и вскинув подбородок гордо удалилась. Спустя мгновение Себастьян покинул ресторан и вовсе не произнеся ни слова кроме «счет оплатишь сам». Я бы дорого дала, чтобы посмотреть на выражение лица Кристофа, когда он поймет, что мы его разыграли. Возвращалась я назад в карете любимого, который через мгновение после того, как я поднялась в свою комнату, появился из тайного проема и нежно сжал меня в объятиях.
– Ты даже не дал мне возможности собраться, а нам завтра выезжать, – шутя жаловалась я на ненасытного дракона ему же, – мой жених будет крайне недоволен этим обстоятельством, – засмеялась я, когда, не удержавшись, он повалил меня на кровать и стал быстро срывать с меня одежду. По-моему, кто-то желает восполнить вынужденное отчуждение бесконечными ласками. Хотя чего уж там, я не была против. Нисколечко.
Спустя несколько леоров, когда я уже с трудом могла шевелиться и практически спала, а за окном забрезжил рассвет, Виверн все же покинул мою спальню.
– Мне нужно оставить несколько распоряжений, любимая, сегодня, когда будет бить пушка.
И он вышел точно таким же способом, как и зашёл. А в мою шальную голову пришла дурацкая мысль, что комендант Кари чрезвычайно удивилась бы своим пророческим словам, а затем я провалилась в сон, мысленно решая, что возьму с собой в поездку к оборотням.
Глава 30. Бывают ночи, когда не волки воют на луну, а наоборот
В назначенный час и ни квази позже, карета ожидала меня, а в ней, в приподнятом настроении меня встречал любимый. Он сцапал меня в свои объятия, как только я переступила порог экипажа, впрочем, я ничуть не возражала против его самоуправства, и не размыкал рук до самой телепортационной башни. Добираться мы решили скачкАми. Нет конечно, Себастьян предложил мне себя в качестве транспортного средства, так мол мы доберемся намного быстрее, но я решительно оказалась – наверху сильно дует.
Прыгнули мы дважды, и уже к четырем леорам по полудню оказались в приграничном Лалведо. Обстановка на первый взгляд показалась мне немного напряженной, но Себастьян уверил меня в том, что здесь так всегда. Именно потому, что это граница. Прибыли мы сюда инкогнито, поэтому нас не встречали, к тому же Цесс сказал, что к его приезду, о котором он предупреждает, успевают всё пригладить и причесать, а вот посмотреть, так сказать, на суровую действительность ему не мешает. А вот Куртт нас ждал, я отправила ему короткую записку, но не написала о своём сопровождающем, сначала он с удивлением не признал в мужчине Рэйджа, всё же в Академии упорно ходили слухи о нашей связи, и даже о том, что тот сделал мне предложение, думаю одна из медсестер рассказала про золотую вязь на руке, а потом, честно говоря, ума не приложу, как, он понял кто пред ним и бухнулся на колени, смиренно вопрошая простить его неучтивость.
– Встань, – резко и тихо сказал Виверн, – мы прибыли тайно. – Пит вскочил, краснея. Я подошли к нему и обняла, он напряженно похлопал меня по спине, а потом расслабился, ответил на мои объятия и тихим голосом спросил:
– А что скажет Змей? – я не сдержалась и засмеялась в голос.
– Эх, и ты, веришь этим дурацким слухам. Змей, уверена, скажет: «какого Жнеца вы отправились без меня?», но Пит, я выхожу замуж не за Рэйджа. Себастьян Виверн, вот кто мой суженый. Ты же понимаешь, почему это было секретом, и что и тебе придется хранить эту тайну.
Выражение лица Пита было таким ошарашенным и пораженным, что я не удержалась и рассмеялась вновь. Вообще с последней нашей встречи прошло меньше дема, а для друга казалось несколько талей. Он возмужал, как-то окреп, с лица пропало мечтательное выражение, появились жесткие складки и темные тени под глазами, а сам взгляд стал цепким и серьезным. Он стал мужчиной. Мне уже приходилось видеть такие перемены. На войне. Когда вчерашние домашние мальчишки теряли своих друзей-однополчан, когда переживали первый бой, когда копали могилы для тех, с кем еще вчера преломляли за ужином хлеб. Как же я желала, всем своим сердцем, что бы Питу удалось то, что не удалось другим – найти Кату. И хотя, я прекрасно знаю, что Небеса не вмешиваются в земное, истово молюсь, что бы поиски его увенчались успехом.
Себастьян похлопал его по плечу, и попросил рассказать обо всём, что он выяснил, а для того, чтобы побеседовать в спокойной обстановке мы отправились в ближайшую ресторацию, и поужинали заодно. Ну что ж, Куртту удалось узнать за три терила о разломе, причинах и последствиях его образования больше, чем шпионам Рэйджа. Я думаю, это потому, что у них были совершенно разные стимулы и мотивации, к тому же по словам того же Питера, оборотни очень крепко хранили свои тайны и традиции, скорее всего это было связанно с их животной природой. Ложь, обман, притворство, они чувствовали на расстоянии, а соответственно понять, что пред ними лазутчик им не составляло большого труда.
Как ранее стало известно, причиной образовавшегося разлома стало сначала небольшое землетрясение, которое к огромному сожалению принесло с собой более двадцати жертв. Такое скопление оборотней объяснялось выбором главы клана, а большое количество смертей тем, что людей и волков погребло под обломками древнего храма силы в котором и проходило ритуальное состязание. Волк, к которому отправилась Ката, сын прежнего главы, тоже пропал. И его поиски велись с особой тщательностью, так как он был главным претендентом на пост, к тому же его отец, в связи с неудавшимися выборами, по-прежнему занимал свое место, чем и пользовался на полную катушку. Ожесточение в патрулировании границы было связанно с тем, что мелкие твари изнанки то там, то здесь проявлялись, когда как крупных изловить и уничтожить удалось практически сразу, благодаря сплоченным действиям двух государств.
Себастьян попросил провести Пита к месту проведения ритуала сегодня вечером, ему хотелось лично проверить кое-какие свои подозрения, но сведения были настолько противоречивые, что он предпочел не делиться ими, чтобы лишний раз не волновать нас понапрасну. Одно Виверн сказал наверняка, скорее всего разлом был не случайным, к нему приложили руки маги-отступники. Всё не успокоятся никак, изыскивают любые возможности, чтобы напитаться дармовой силой и свергнуть нынешнюю, не всеми принятую, власть.
– Откуда такие сведения, любимый? – спросила я, когда Питер отошел сделать несколько распоряжений на счет экипажа, который довезет нас практически до нужного нам места.
– Во время очередной облавы, – видимо это было пока я лежала в беспамятстве, – Рэйджу удалось накрыть притон, где распространяли ранее синюю соль, это место долго не могли обнаружить, так как оно мигрировало вместе с владельцем. В дополнение к наркотику смогли изъять несколько накопителей силы, а при их уничтожении выяснилось, что в них содержится не человеческая колдовская сила и жизнь. Источником энергии медальонов послужила жизненная мощь чудовищ изнанки, их наполнение было слишком чуждым, но даже более смертоносным нежели отобранная энергия у самых одаренных магически колдунов.
– А почему ты не хочешь сообщить об этом Крутту, ему можно доверять.
– Я не сомневаюсь в его верности венцу и Ориуму, но, если подозрения подтвердятся, Таня, это означает, что предатели здесь, в приграничном кордоне и их чисткой должны заниматься люди Рэйджа. Боюсь сообщи я подобную информацию мужчине, возможно навсегда потерявшему свою любимую, он наломает дров. Поэтому пока молчок, а предлог для прогулки к месту разлома я выбрал весомый.
– Какой? – заинтриговал меня Дрэго? Все-таки множество тайн этого мира пока еще проходят мимо меня, и сколь бы я не старалась восполнить белые пятна, порой чувствую себя очень неуютно, боясь попасть впросак и попасться на незначительной мелочи, что жители этого мира знают как само собой разумеющееся. Практически всё своё свободное время я провожу, изучая историю, причем не брезгую никакими источниками, от летописей вписанных в талмуды до периодики, которая включала в себя даже колонки сплетен. Уверена мне предстоит учиться всю жизнь, и не факт, что её мне хватит, ведь я собираюсь стать достойной супругой для своего Цесса. К сожалению, ответа на свой вопрос я так и не услышала – подошел Пит и сообщил, что договорился на счет лошадей, всё же экипаж более громоздкий и заметный, а я этому обрадовалась, так как довольно давно не имела возможности покататься верхом.
– Потом, Сальватор, – произнес любимый, смешно делая бровями намек на появившиеся лишние уши, – всему своё время.
Дорога до границы была недолгая, а быстрый темп, который изначально взяли лошади не подразумевал беседы, даже отрывистой. Места мне нравились, погода не сильно отличалась от столичной и даже наличие рядом с границей гор на температуру воздуха повлияло мало. Мне удалось переодеться в дорожную амазонку, она была теплее и удобнее, нежели обычное платье для путешествий, более того, в ней я могла сесть в обычное седло, а не заморачиваться женским, к тому же, теплый, подбитый черной норкой плащ, полностью закрывал меня от небольшого ветра. Так что дорогу можно было назвать комфортной если бы не одно «но», Пит, как только мы перешли видимую только ему границу со Стоунхельмом стал очень напряженным, это было ясно по его закаменевшим плечам и тому, с какой внимательностью он прислушивался к каждому шороху и звуку.
Первая луна скрылась за лохмами почти прозрачных туч, в тусклом свете звезд лес, по которому бодро трусили наши лошади казался чёрным провалом. Чем дальше мы углублялись в его чащу, тем холодней и промозглее становилось, громко ухали совы, каждый шорох заставлял мужчин нервничать и напрягаться, а уж когда где-то вдалеке завыли волки, Себастьян сделал по моему мнению чрезвычайно странную вещь – пришпорил коня. Спустя таймов десять, мы спешились у развалин то ли небольшого замка, то ли «языческого храма». Строение его видимо ранее было круглым, конической формы с колоннами и ступенями, сейчас же, оно частично лежало в руинах, но былое величие еще просматривалось в крупных отполированных до блеска глыбах правильных геометрических форм. Перед входом был большой каменный алтарь, на поверхности которого до сих пор стояли огарки десятков свечей, засохшие цветы, какие-то чаши, полные уже видимо дождевой воды, а по шести углам его курились крошечные, практические незаметные огоньки, которые давали небольшой тусклый свет. Чем ближе мы подходили ко входу, тем сильнее разгорался огонь масляных светильников. Затем один за одним, загорелись фитили глубоких чаш, наполненных горючей жидкостью, более живописно освещая развалины бывшего капища. Моё воображение разыгралось, для полноты картины мне не хватало только девственниц-весталок, что сохраняют источник силы нетронутым и первозданным на протяжении многих десятилетий. Мы прошли вглубь, мужчины щелкнули пальцами и над их головами заплясали крошечные бледно-жёлтые пульсары, а я опять позавидовала такой потрясающей возможности магически одаренных людей, Себастьян создал еще один для себя, а первый направил ко мне. Светляк радостно закружился, прижался ко мне на мгновение, согревая легким касанием, словно теплым поцелуем родных губ и завис надо мной, освещая теперь дорогу мне. Одними губами я прошептала «спасибо», а мой дракон кивнул и подмигнул мне.
– Теа, милая, побудь здесь, – попросил меня Себастьян, – я не на долго. Пит, я доверяю тебе самое ценное. Договаривал он уже откуда-то с конца небольшой залы. Куртт подошёл ко мне, улыбаясь:
– Вот значит как, скоро будешь Цессой? – пошутил он. – Я искренне рад за тебя, Его Величество не мог сделать более удачный выбор, хотя уверен, что как раз ты приняла окончательное решение. – Откуда-то издалека раздался громогласный хохот, который становился всё громче, по мере приближения того, кто был его источником.
– Именно так, Питер, мне пришлось поуговаривать, видите ли, не прельщает её возможность стать Цессой.
– Но меня вполне прельщает роль твоей супруги, и для меня, этого было бы довольно, – парировала я, улыбаясь.
Питер растеряно улыбнулся и на мгновение его глаза заволокло выражение такой неистовой тоски, что мне стало как-то неловко за своё неуместное счастье. Мы вышли из храма, пробираясь меж обломков, с другой стороны. Куртт вёл нас едва заметной тропкой, что вилась меж сухих кустов, поскрипывая подошвами сапог. Вдруг Себастьян вскинулся, повел носом и глаза его полыхнули красным золотом, а зрачок вытянулся в нить. Спустя всего пару квази точно так же отреагировал Питер, за тем лишь исключением, что глаза его не изменили форму и цвет, но он поудобнее передвинул перевязь, чтобы быть готовым в любой момент схватить меч.
Я же ничего не заметила, но не доверять мужчинам в этом вопросе я не могла и тоже мысленно приготовилась к нежданным гостям. И всё равно их появление для меня было неожиданным, на поляну, которой мы достигли, неспеша продвигаясь вдоль колючих веток, высыпало несколько волков самой разной величины и окраски. От белоснежных до черных, от по-лисьи рыжих до серо-сизых. Самый крупный волк, снежно-белый, с пушистым хвостом и чуткими ушами поднял голову и пронзительно завыл, протяжно и громко. Спустя несколько таймов к нашей компании присоединились несколько всадниц. Они были одеты по-военному, в тонкие кожаные латы, темные брюки и туники, плащи, подбитые мехом, с перевязью мечей, луками или арбалетами за спинами, у парочки я заметила пистоли. Себастьян стряхнул личину, а Пит держал руку на рукоятке, хмуро осматривая пограничный отряд.
– Я МакКайла Вулфо, – сказала стройная блондинка и спешившись, потрепала по голове огромного волчка, – что нужно на земле Стоунхельма Цессу Ориума?
