Текст книги "Морские короли. Дороги судеб (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

А потом выкидывать и все ее вещи.

Слуги с удовольствием помогли – платил им Эрико, а Жанна просто закатывала скандалы и ругалась. Со спокойствием приняли известие, что скоро (завтра-послезавтра) здесь поселится другая девушка, так что все отчистить, вымыть, и чтобы следа этой шлюхи не осталось!

Эрико проверит лично!

Трое слуг – конюх, кухарка и горничная, закивали, соглашаясь. Эрико бывал здесь достаточно часто, платил щедро, зазноб своих менял регулярно, так что все в доме было подстроено под его вкусы. А прислушиваться к каждой его девице слуги не считали необходимым. Не нравится ей что-то?

Пусть покричит, туфлями пошвыряется, хозяин приедет – и укорот даст. Другую-то девку завсегда найти можно, а ты найди хорошего и неболтливого слугу? Вот где редкость!

Эрико с удовольствием оглядел комнату и кивнул. Нежные розовые, белые и голубоватые тона, Элисса в них будет смотреться великолепно.

– Розы по дому поставьте. Белые. В вазах.

– Будет сделано, хозяин, – горничная присела в книксене.

– И на ужин что-нибудь... этакое... – Эрико покрутил в воздухе рукой, но кухарка его отлично поняла.

Устрицы, артишоки, игристое вино... ужин для соблазнения, а не ради приема пищи. Это она могла.

– Как скажете, тьер, – кухарка полупоклонилась. С книксенами ей было сложнее – мешал вес, давно переваливший за сто килограммов. Но готовила она так, что Эрико готов был тарелку облизать.

Слуги уже понял, что хозяин нашел замену своей любовнице, и очень его одобряли. Эта какая-то истеричная попалась...

***

Если бы Эрико видел, чем занимается его предполагаемая возлюбленная, он мигом бы пожалел о крошке Жанне. Ибо Элисса отчитывалась перед тьером Эльнором.

– Мне уже накупили платьев, украшений и прочей дряни, Эрико говорил что-то насчет мехов, собирается поселить меня в отдельном доме, и похоже, всерьез увлекся.

– Всерьез Эрико Даверт никем не увлекается, – махнул рукой тьер Эльнор. – Сильно он тобой увлекся?

– Да, думаю – да.

– И долго ты сможешь удерживать его внимание?

Элисса тряхнула золотыми волосами.

– Сколько скажете.

Иллюзий Элисса не питала, что такое ореховая болезнь отлично знала, и знала, что если она есть у матери, то будет и у дочери. Ей просто повезло, что на ней ничего не отразилось, но рано или поздно, так или иначе...*

* существует скрытая форма сифилиса, при которой внешних признаков нет, а трепонема в крови плавает. Прим. авт.

Женщина знала, какая судьба ее ждет, ненавидела тех, кто обрек ее на это, и собиралась поквитаться со всем миром.

Эрико Даверт перед ней не виноват?

А что он сделал, чтобы ей было лучше?

Элисса точно знала, что рано или поздно станет такой же, как ее мать. Провалившийся нос, жутковатые язвы по всему телу, возможно – безумие. И ей хотелось прожить как можно лучше тот срок, который ей отпущен. Может, она и сойдет с ума! Но подыхать в сточной канаве ей очень не хочется! Если у нее будут деньги, за ней будет и уход, так-то... а что ради этого потребуется?

Продать, предать, переспать, даже убить – да разве это важно? Ее никто не жалел, она тоже никого жалеть не станет.

Тьер Эльнор подумал, потом кивнул.

– Да, если ты сможешь пробыть рядом с ним хотя бы с полгода...

– Смогу, – уверенно отозвалась Элисса.

– Отлично. Мне нужно, чтобы ты его разговорила и передавала мне сведения о торговых делах Давертов. Сможешь?

Элисса кивнула.

– Все, что подарит тебе Даверт – твое, ну и я добавлю, не поскуплюсь.

В этом Элисса не сомневалась. Тьер Эльнор был давним ее знакомым, и в скупости его никто не обвинял.

– Я пробуду с Эрико Давертом столько, сколько вам понадобится. И... как будем передавать сведения?

– Будешь приходить к 'отцу'. Сначала умолять о прощении, потом он тебя-таки простит, будешь просто навещать его, – тьер Эльнор подумал, что Карло придется надолго задержаться в Тавальене. Но вряд ли мужчина будет возражать.

– Как скажете, тьер.

– Думаю, раз в пять дней будет достаточно. И переживай побольше, мужчины любят утонченное страдание.

Ответный взгляд Элиссы был слегка высокомерным. Красота какая, священник учит проститутку обращаться с клиентом. До тьера Эльнора тоже дошла ирония ситуации, потому что он смущенно фыркнул.

– Благословляю тебя на благое дело во имя Ардена, дитя моря.

– Арнэ.

Элисса накинула на плечи капюшон плаща и вышла прочь. Да, это поручение ей нравилось. Эрико не был противным, и судя по повадкам, он просто любитель женщин, без особых извращений и изысков. Надо будет разыграть с ним девственницу, тогда он проникнется и станет управляемым. Достать кровь, покричать побольше, слезинки выдавить...

Интересно, куда ее поселят? Насколько свободно она себя будет чувствовать? Много ли при ней будет соглядатаев?

Но кровь может достать и ее 'папенька', а она может взять пузырек, придя к нему. На худой конец и поранить себя можно там, где мужчины обычно не смотрят. Вывернется. Не первый раз из себя девочку строить, не первый клиент, которому она девственность продает.

Элисса улыбнулась, спеша по улице. Тьер Эльнор свое слово держит крепко, сказал – денег даст, значит, даст. А деньги – это все, что ей нужно.

Доволен был и тьер Эльнор. Он планировал просто заразить Эрико Даверта ореховой болезнью, но если получится еще и подвести к нему шпиона, хотя бы на краткое время – почему нет?

Власть – это деньги, а деньгами в семействе Давертов занимается Эрико. Эльнор твердо намеревался лишить Эттана всего.

Детей.

Денег.

Власти.

Ну, последний пункт еще надо было обдумать и уточнить, а первые начинали претворяться в жизнь. И пощады Даверт не допросится.

***

Вальера Тессани медленно шла по улице.

Кто бы сейчас опознал гордую тьерину в простом плаще, капюшон глубоко надвинут на лицо, на руках перчатки, на ногах – простые башмаки, все сделано, чтобы ее не опознал случайный знакомый.

Потому что шла она в ту часть Тавальена, которую называли 'грязным городом', и делать ей там было решительно нечего.

Ну, это как сказать.

Не раз и не два приходила сюда женщина.

И за травами, о которых лучше не говорить, и за тем, что ценнее трав и зелий.

За знаниями.

Если бы кто-то спросил Вальеру, легко ли привлечь Эттана Даверта, она бы и не задумалась.

Легко.

А вот удержать его – что скалу на острие иглы. С ума сойдешь раньше, неподъемная это задача. Но дети-то у них общие? Вот Вальера и решила сделать все. Чтобы стать для Эттана не просто женщиной – тылом. Пусть спит с кем пожелает, но возвращаться он будет к ней и только к ней, потому что никто иной не даст ему настолько дельного совета, не поможет посмотреть на ситуацию со стороны, не расскажет важной сплетни.

А для того,. Чтобы это было – знать нужно.

А чтобы знать, нужна информация. Что-то можно узнать по салонам, по чужим домам, по сплетням со знакомыми. А что-то и...

Откуда берется информация в грязном квартале, Вальера не знала. Догадывалась, но точно знать не хотела. Ей достаточно было, что она приходит, платит деньги, и вскоре получает запрошенное. Вот и сейчас...

Неприметная лавка 'Травы тетушки Мирль' не радовала глаз яркой вывеской. Наоборот, словно пряталась в изгибах улицы, даже вход скрывался в проулочке между двумя домами. Но кому нужно, то входил. А Вальера была здесь завсегдатаем.

Открылась дверь, привычно звякнул колокольчик.

– День добрый, хозяева.

Из-за прилавка показалась сама тетушка. И насколько же обманчива внешность! Увидев ее, любой бы сказал – какая милая женщина! Статная, румяная, светловолосая и кареглазая, она производила впечатление весьма недалекой особы. С первого взгляда.

А потом опытный глаз подмечал ее движения, быстрые и в то же время плавные, подмечал самострел под прилавком – и это заставляло призадуматься. Интересными у Мирль были и руки.

В травяных пятнах, и в то же время с аккуратными ногтями, и с парой весьма и весьма дорогих колец, какие не всякой тьерине подъемно носить. Рубин величиной с голубиное яйцо, в тяжелой золотой оправе в виде крыльев, и сапфир, не меньшего размера, в оправе в виде венка колосьев.

Вальера догадывалась, что это не просто кольца, но не расспрашивала. Ей ли на других пенять, если под большим янтарем на ее руке прячется скромный белый порошочек. Нажать на шпенек оправы – и высыпать в кубок.

Растворяется мгновенно, а действует с небольшим запозданием, так, что жертва умрет только через пару дней. Что и требуется.

– День добрый, тьерина.

Вальера никогда не могла понять – это вежливость, или издевка? Днем-то она никогда сюда не приходила, только поздно ночью.

– И вам доброй ночи, тетушка Мирль,

Привычный ритуал был исполнен, настало время перейти к делам.

Вальера выложила на столик приятно округлившийся кошелек..

– Тетушка Мирль, помощь нужна.

Рука женщины легла на кошелек, коснулась, взвесила – Вальера готова была поспорить, что количество монет в кошельке оценено до последнего золотого и признано достаточным. И голубые глаза опять двумя ледяными кольями воткнулись в ее лицо.

– нужно узнать все возможное о семье герцогов Карста.

– Это долго и дорого.

– я добавлю. Если нужно, сколько нужно, только помоги.

– Пока денег хватит. Но это действительно долго, пара месяцев точно пройдет.

– Я знаю. Но время еще есть.

А что будет дальше? Эттан не станет менять своего решения, если не узнает чего-то недоброго о семье герцогов. А Вальера...

Она готова была палец отдать на отсечение – что-то здесь нечисто! Что-то нехорошо!

Не к добру...

– Это связано со сватовством Карстов?

Женщина едва смогла сдержать возглас удивления. Вроде бы и не говорили никому, но....

– откуда?

По лицу Мирль скользнула улыбка.

– Неважно. Но...?

– Да, – выдохнула Вальера.

– Хорошо. Приходи сюда же через месяц. Что еще нужно?

– Травы.

– Какие?

Вальера принялась перечислять все необходимое, с тревогой думая о Лусии.

Ее доченька, ее маленькая девочка.

Ее дети.

Давно ли она держала их у груди, давно ли они смотрели большущими глазенками, улыбаясь первой младенческой улыбкой, давно ли они во всем зависели от нее и знали, что мама – их защита от злого и холодного мира?

Неважно.

Некоторые вещи не меняются. Если ее детям требуется помощь, Вальера сделает все. Вообще все.

Солжет, убьет, продаст, предаст... это же ее дети, что тут непонятного?

И почему ей так не нравится история со сватовством?

Род Карнавон.

Что из себя представляет идеальный побег? Лично Алаис таких знала мало, очень мало, и в основном по историческим примерам.

Смотрим историю графа Монте-Кристо.

Очень удачно сбежал товарищ. И знакомых себе сразу нашел, и клад откопал, и врагам мстить пошел... Увы, на клад Алаис рассчитывать не могла. А контрабандисты скорее пустят ее по кругу в знак дружбы. Не пойдет.

Побег из Алькатраса... другие условия.

Из Тауэра, из Шоушенка, из...

Знала-то она немало, но условия были другие. Ей не надо было копать ров ложкой и преодолевать колючую проволоку, ей надо было просто выйти из дома и раствориться в сплетении улиц. Первое надо было сделать незамеченной, а второе так, чтобы ее не нашли.

А как это сделать?

Просто пойти и выйти?

Не-ет, так не получается.

Надо пересечь холл, где все время кто-нибудь находится, надо дойти до ворот, а это еще метров десять, надо открыть ворота и выйти.

Заметят раньше. Да и у ворот постоянно дежурит привратник и два стражника.

Можно выйти через кухню и задний двор. С этим проще. Там есть маленькая калитка, через нее ходят слуги, но на кухне все время кто-то есть.

Постоянно.

И задний двор место густонаселенное. Слуги, конюхи,, пара стражников...

Перелезть через забор?

Только не с этим телом. Таня бы рискнула, она-то в детстве и по деревьям лазила, и чего не вытворяла. А Алаис? Эти кисельно-сопельные мышцы, хоть и начали подтягиваться, но все же требовали тренировки. Не выйдет из нее человека-паука, даже человека-таракана не выйдет.

Ладно!

Допустим, она может как-то выйти в город... о! Выехать в город!

А одну ее все равно не оставят. Стукнуть по голове ту же Тарлу и сбежать?

Можно. Только вот беда – в город леди ездят с мини-сумочками, которые крепятся к поясу. И лежат в них ароматический шарик, металлическое зеркальце и коробочка румян. Ну самое необходимое для бегства. Денег – и то на руки не дают, разве что по требованию, а так расплачивается сопровождающий. Это для леди, конечно.

В других домах свободнее, но не у Карнавонов. Да и стережет ее Таламир, как самое большое сокровище.

Ладно. Так сбежать она могла бы, но все, что она для себя приготовила, останется дома. Это плохо, это неправильно.

С пустыми руками она в этом мире и дня не проживет. Найдут и оторвут голову.

Бежать надо отсюда, бежать со всем скарбом, надо просто выйти и уйти.

Как!?

Отравить всех? И нечем, и не получится. Чтобы отравление прошло успешно, надо обеспечить единовременный прием пищи. Это хорошо, когда два-три человека, а тут их около двух дюжин.

Алаис покусала губы.

Был еще один вариант.

Очень рискованный, очень опасный для нее лично, только вот выбора не было. И продумать надо было все до мелочей, потому что второго шанса ей не дадут.

А еще – провести все в отсутствие Таламира. Как ни относись к супругу, мужик он конкретный. И любой беспорядок пресечет мгновенно.

Сколько его еще не будет?

День?

Два?

Не угадала.

Таламир явился на следующий день, весь в засосах и царапинах, провонявший другой женщиной так, что собаки на дворе едва признали. Алаис сжала кулаки, давя исконные женские инстинкты. Таракана – тапком, изменщика – сковородкой!

– дорогая супруга, через десять дней будет малый прием. Представим вас королеве, так что озаботьтесь платьем, украшениями и прочим, – распорядился Таламир и отправился отсыпаться.

Алаис изобразила послушную марионетку, закивала и отправилась распоряжаться.

Ей позарез надо было съездить к модистке. А как еще сообразить приличное платье за десять дней?

***

Хорошо хоть корсетов, кринолинов и прочего тут не было. На голое тело одевалось нижнее платье из тонкого полотна, шелка или батиста, льна или чего попроще, в зависимости от статуса. На него надевали несколько нижних юбок – тоже все зависело от статуса, крестьянки и одной могли обойтись, аристократки могли нацепить до десятка, потом следовало верхнее платье. На плечи можно было накинуть шарф, на голову – шляпку или вуаль, но каких-то определенных норм здесь не было. И то хлеб.

Платье Алаис заказала. Из черного газа на алом чехле. Выглядело красиво, но цена была беспредельной. А, ничего!

Герцогиня Карнавон обязана выглядеть лучше всех придворных девок, с этим даже Таламир не поспорит. Поругается и заплатит, особенно если правильно преподнести.

Если она не успеет сбежать – хоть в новом платье покрасуется, если успеет – пусть супруг за него заплатит. Это радует.

А дома...

Верила бы Алаис в богов – сразу бы и Ардена поблагодарила, и Мелиону, и даже Ириона. За такое не жалко.

В этот раз она брала с собой Марту, чередуя всех приставленных девиц. Так меньше опасений, что кто-то поймет, чем она занимается. Она же ехала и приглядывалась к улицам, запоминала названия, повороты, дома, таверны, укладывала в памяти план города...

В свою спальню она вошла неслышно – и ахнула.

– Ах ты, дрянь!

Тарла находилась в комнате герцогини, в наряде герцогини, крутилась перед зеркалом, и даже украшения на себя пристроила. Увидев герцогиню, она ахнула, попятилась, заметалась, но потом вдруг словно опомнилась. Выпрямилась, взглянула даже с вызовом.

– Ваша светлость...

Алаис не стала вступать в дискуссии.

– Слуги!!!

На крик явился лакей и две горничных. Алаис смерила их взглядом и принялась отдавать приказания.

– Девушки, разденьте эту мерзавку, одежду можете поделить между собой. После этой девки я ее не надену. А ты, – кивок в сторону лакея, – дождешься конца раздевания и отведешь ее как есть, на конюшню. Пусть эту шлюху как следует выдерут кнутом. Чтобы месяц провалялась. Понял?

– Не посмеете! – взвизгнула Тарла. – Его светлость...

Алаис прищурилась.

– Ах, его светлость? Милочка, ты решила, что лучше королевы? Или герцогини?

Судя по лицу, именно это она и решила. Алаис чертыхнулась про себя.

Аристократов с детства обучают не гадить там, где живешь. Да и на земле...

Таня отлично знала, что на работе интриг ни с кем заводить нельзя. Если не хочешь потерять работу – никаких отношений, кроме деловых и дружеских. Никаких.

Секс?

Любовь?

Не на работе и не там, где ты живешь. В противном случае придется менять работу и квартиру. Точка.

Таламир допустил главную ошибку – он увидел смазливую служанку и пригреб ее под себя, не подумав о последствиях. И даже что-то ей позволил.

Зря.

В результате, Тарла решила, что стоит выше других, хотя мало ли кто с кем спит?

Горничные подступили к девице и начался концерт.

Тарла завизжала так, что у Алаис уши заложило. А на визг из покоев герцога выглянул Таламир.

– Что тут происходит?!

– Мой дорогой муж, – Алаис улыбнулась, хотя мечта о сковородке становилась все более назойливой, – сия девица решила, что ей слишком многое позволено. Я застала ее в моей комнате, в моем платье и украшениях. Боюсь, что в следующий раз вы застанете ее в своей постели.

Таламир аж поперхнулся.

А что тут скажешь: дорогая, я ее уже – того? Вот она себе и возомнила, чего не надо?

Можно, спору нет. Таламир понимал, что сказать он это может, но уронит себя в глазах окружающих. Какое там уважение?

Смеяться будут!

Еще и уточнять, не перепутает ли он служанку с герцогиней, сколько он перед этим выпил и прочее... Одно дело завести интрижку с королевой, это даже возвышает как-то. но с деревенской девкой, которая еще вчера навоз из-под коров выгребала?

– И что вы собираетесь делать, дражайшая супруга?

– Выпороть ее как следует.

– Монтьер! – Тарла, осознав, что наказание неотвратимо близится, кинулась в ноги Таламиру, обильно покрывая их слюнявыми и слезливыми поцелуями. – Монтьер, прошу вас!! Умоляю, смилуйтесь!

Таламир покосился на супругу. Алаис стояла с непроницаемым лицом, всем видом показывая, что его решение закон. Но как тут извернешься?

Таламир, впрочем, придумал.

– Пять ударов кнутом и трое суток карцера.

По сравнению с тем, что назначила Алаис – это было явное помилование. Но протестовать герцогиня не собиралась.

Карцер.

А индивидуальных карцеров тут не предусмотрено. В подвале все. Там и темница, в которой содержится Маркус, свет, Эфрон!

Отлично!

Теперь поломаться для вила.

– Монтьер, – Алаис подошла поближе к Таламиру – Вы уверены? Это слишком мягко для подобной твари.

– Вы оспариваете мое решение, госпожа герцогиня?

– Ваше решение – закон в вашем доме, монтьер, – отступила Алаис. – Но хочу заметить, что это оскорбительно.

– Дорогая супруга... – Таламир прищурился с явной угрозой.

Алаис отступила окончательно.

– Монтьер.

Легкий поклон, чтобы Таламир уверился, что настоял на своем и сам принял решение. Главное – он запомнит, что жена была против.

У себя в спальне Алаис закрыла дверь и прислонилась к ней.

Сама она бы такую ситуацию не подстроила, но раз уж случилось – грех не воспользоваться. Спасибо, Тарла. Спасибо, муженек...

***

На отработку деталей ушло еще четыре дня. За это время Тарла вышла из карцера и вела себя тише воды ниже травы. Видимо, произошло просветление.

Алаис еще раз продумала все.

План был отработан, оставалось дождаться, когда Таламир отбудет на ночь во дворец. Ровно через шесть дней так и произошло. Супруг отправился во дворец после обеда, и Алаис поняла, что настало время действовать.

Комнаты свои муженек не запирал, и Алаис это было только на руку. Кто бы остановил герцогиню, которая решила отправиться к мужу? Да никто?

Вот если бы она со двора пошла. Дело другое, а в спальню к супругу? Может, она там сюрприз какой готовит! Кто бы осмелился ей запретить!

Часа Алаис хватило с лихвой. Как раз и темнеть начало...

Позвать Тарлу было несложно.

Девица пришла, поклонилась, обожгла злобным взглядом, но Алаис сделала вид, что ничего не заметила и принялась отдавать распоряжения.

– Сейчас спустишься на кухню, принесешь мне стакан малинового взвара с медом.

– Да, госпожа.

На это ушло минут десять. Алаис приняла стакан, улеглась на кровать и принялась гонять девицу поручениями.

Наломать жасмина, поставить в вазу, выкинуть жасмин, чтобы не вонял, принести книгу, отнести книгу, принести еще взвара, ох, Ирион! Пролила!

Помоги мне переодеться, криворукая! Да не этот халат, а другой! И ночная рубашка не та! Нет, и не эта! Вон та!

Белая рубашка Алаис тоже не удовлетворила.

Не к лицу!

Дай сюда голубую!

Смени белье, дура! Да не на это! Белье должно по цвету подходить к ночной рубашке!

Теперь отнеси его в стирку, и возвращайся. Да поживее, дура!

Алаис проводила девицу взглядом и выдохнула.

Вот так!

Загоняла она ее как следует, Тарла уже едва ноги передвигала. Теперь переходим к следующему этапу. Свечи задуть и вытащить их из подсвечников. Один, самый ухватистый, взять поудобнее. Замотать его полотенцем, и ждать.

Алаис еще раз примерилась и встала за дверью. Через пять минут послышались шаги.

Тарла, определенно. Ее походку Алаис уже выучила.

Служанка открыла дверь, шагнула внутрь, и на миг замерла. В коридоре-то светло, а в комнате темно. Что сделает человек в такой ситуации?

Замрет на пару секунд, чтобы глаза привыкли к темноте.

Тарла не оказалась исключением. Алаис размахнулась – и от души врезала ей по затылку подсвечником. Послышался неприятный звук, и служанка осела на пол, даже не охнув.

Алаис бросилась к ней.

Благо, глаза привыкли к темноте, она может действовать быстро.

Первое – закрыть дверь на засов. Вот так, отлично, теперь сюда можно войти только из комнат герцога, но вряд ли кто-то решится.

Второе – проверить пульс на шее дурочки.

Дышит, хвала Ардену!

Веревок Алаис нарезала заранее, изведя на них несколько нижних юбок поплотнее. Раздеть Тарлу оказалось несложно, стащить с нее нашлепку вроде чепчика на волосах, платье и башмаки, крепко связать в несколько слоев и на ногах и на руках, навертеть узлов, привязать к кровати и всунуть кляп. Теперь не вывернется.

Отлично.

Алаис огляделась.

Маскарадный костюм старухи – здесь. Скорее, теперь главное – скорость! Алаис быстро принялась наносить грим перед зеркалом. Черная линия,, белым подчеркнуть, растушевать. Еще одна морщина готова. И еще одна.

Надеть платье старухи, поверх него надеть платье служанки, замаскировать плащ и рюкзак ворохом простыней. На ноги – свою удобную обувь, волосы заплести в косу и убрать под платье, чтобы точно не выбились... вот так! готово!

Теперь – вниз, на кухню!

Как организован вход в темницы?

В доме Карнавонов это подвал. На кухне есть спуск в погреб, вот за продуктами направо, а к узникам – налево. Пока Алаис гоняла девчонку по своим поручениям, уже наступила полночь, слуги улеглись спать, и – тут Алаис действительно повезло. Карнавоны были жуткими снобами.

В поместьях победнее слуги могли спать у очага на кухне. У Карнавонов для слуг было отведено нечто вроде пристройки к дому. Маленький такой флигелек, где они и располагались по два-три человека в комнатушке.

У огня дежурил стражник, и тот откровенно посапывал носом. Оглянулся на вошедшую Алаис, узнал платье – в полусумраке лицо не было видно а платье Тарлы было знакомым, и отвернулся обратно к огню.

Недаром Алаис гоняла девчонку.

Все поняли, что у хозяйки капризное настроение, что Тарла будет бегать туда-сюда, что хозяйка зла на нее... и даже не посочувствовали. А нечего было с хозяином спать!

Вот и стражник наслушался, и теперь не обращал внимания, тем более, что в руках у Алаис была охапка белья, частично скрывающая лицо. Понятно же – хозяйка еще раз потребовала белье поменять...

Второй раз ударить подсвечником было гораздо легче. И связывать стражника было проще.

Так ведь и привыкнуть несложно, – меланхолично подумала Алаис, углубляясь в подвал. – А там, глядишь, и понравится?

Налево, еще раз налево.... не любила Алаис подвалов. Они ее нервировали и раздражали. Нависали, грозя сомкнуться, своды, собирался обрушиваться потолок, щерились оскалами двери...

Алаис отлично понимала, что это просто нервы. Что все тут укреплено и построено на совесть, что подвалы не обрушатся, что....

Все равно ей здесь не нравилось!

Но она мужественно углублялась в темницы, пока не увидела отблеск факела. Тьер Эфрон поднял голову и прищурился. Алаис остановилась достаточно далеко от мужчины.

– Монтьер Эфрон... монтьер Эфрон!

Услышал. Повернул голову и вгляделся, но не узнал. Это хорошо. Хотя Алаис и сама постаралась. Убрала волосы, разрисовала лицо морщинками, надела платье Тарлы поверх платья старухи, чтобы придать себе подобие фигуры.

– Я Тарла, я служу здесь. Монтьер, вы сможете идти?

Эфрон тряхнул головой. Видимо, не поверил себе.

– Что?!

– Я принесла вам кинжал. Вы сможете выбраться?

– Ты не видишь? Я прикован!

– Я не только кинжал принесла, – Алаис усмехнулась. – Смотрите!

Эфрон впился взглядом в связку ключей.

– Это... это что?

– тут есть и ваши, – Алаис даже не сомневалась в этом.

Это же понятно!

Запирать подвалы – глупо, туда постоянно ходят слуги. То за продуктами, то за вином, то еще за чем! Значит, надо запирать темницы. Дверь решетчатая, чтобы кормить узника, ключи не нужны. Убирать за ним?

Это и раз в неделю можно, чай, не барин! И в дерьме посидит, авось, помягче будет! Метод воспитания – или ломки? Мало кто узнал бы в этом осунувшемся бородаче блестящего тьера, в которого была влюблена Алита...

– Я оставлю вам кинжал вот здесь, – Алаис показала место и положила острую железку. – А вот ключи.

Маркус впился в них глазами.

– Зачем тебе это?

Конечно же, ключи от камер Таламир хранил у себя, никому не доверяя. И от цепи – тоже. Это естественно. А Алаис обшарила его кабинет и нашла несколько связок.

Ключи Карнавона – первая. Знакомые ей ключи, которые она видела в руках у матери.

Ключи хозяйственные городские. Сама несколько раз брала и знала, какой ключ и что открывает.

Третья и четвертая связки.

Непонятные. Вот они и полетели тьеру Эфрону в камеру.

– Мое имя Тарла, тьер Эфрон. И я хочу отомстить.

За что?

А, неважно! Сам придумает!

– Убирайтесь. А я пойду, разберусь с этой заносчивой гадиной Карнавон!

– Стой!

Эффрон лихорадочно перебирал ключи. Что-то у него не ладилось.

Алаис улыбнулась, и ушла. За поворотом на миг прислонилась к камням, вдохнула сырой воздух...

Блаженная прохлада растеклась по спине, проникла под платье, заставила передернуть лопатками, охладила пылающее тело.

Фууууу!

Но рано, рано расслабляться, все еще висит на волоске.

Бе-гом!

***

На кухне Алаис стащила платье служанки, скрутила его в жгут и сунула в печь. Подождала, пока импровизированный факел начнет тлеть, и прошла обратно в дом. Там швырнула его в кладовку на первом этаже, под лестницей, и закрыла дверь. Заперла на ключ.

Так не сразу поймут, что происходит.

Остаток грима?

Черный платок на волосы, рюкзак на плечи, плащ накинуть сверху, взять посох – и сгорбиться, окончательно превращаясь в старую горбунью.

И – в сад. Прижаться к забору и ждать.

Теперь только ждать какое-то время.

Все, что зависело от Алаис, она сделала, а в этой части плана приходится полагаться на других людей. Теперь все зависит от тьера Эфрона, от того, как быстро обнаружат пожар, от скорости людей...

Арден, помоги!

Плевать, что не верю, ты все равно помоги, а? Будь человеком!

Знать бы, что там сейчас происходит!

***

Тьер Маркус Эфрон ни на минуту не поверил загадочной 'Тарле'. Мало ли кто там придет, что принесет и кем назовется. Может, это Таламир выбрал очередной способ поиздеваться над узником?

Вполне вероятно!

Первые минут десять Эфрон ничего не делал,, ожидая появления врага и издевок.

Потом робко принялся пробовать ключи. И каково же было его изумление, когда восьмой ключ вошел в замок кандалов. Щелкнул, кракнул – и увесистая цепь соскользнула со щиколотки.

Маркус на миг замер, ожидая...чего?

Но кругом царила тишина. И мужчина принялся с энтузиазмом пробовать ключи на замке темницы.

А вдруг?!

Мало ли Таламир нажил себе врагов?

Мало ли их нажила Алаис?

Сам бы убил гадину! Своими руками раздавил бы! Может, и еще кто-то нашелся со схожими стремлениями? Мало ли?

Кинжал влажно поблескивал в рыжеватом свете факела. Манил, искушал, притягивал взгляд, так что на замке темницы Эфрон пробовал ключи с гораздо большим энтузиазмом.

И вновь ему повезло. Правда, на этот раз на одиннадцатом ключе, но ведь это мелочи! Ерунда! И кинжал удобно лег в руку и оказался острым и опасным.

Маркус сделал несколько движений и злорадно оскалился.

Что ж, Таламир! Теперь я обзавелся зубами и когтями – и живым ты меня не возьмешь! Толко через мой труп! А лучше – через твой!

Маркус усмехнулся и направился к выходу, ежеминутно ожидая подвоха и держа кинжал наготове. Да, заключение подорвало его здоровье, но не сильно. Таламир не издевался над пленником больше необходимого, помня, что это королевский подарок, и доставить его надо целым и невредимым. Так что руки у Маркуса не дрожали. Он готов был убить любого, кто встанет между ним и свободой.

Только вот никого не было.

На кухне валялся связанный стражник без сознания, добивать его Маркус не собирался. А позаимствовать его одежду и оружие – вполне.

Маркус принялся обдирать с незадачливого бедняги оружие, но не успел.

Из дома потянуло дымом, раздались крики: 'пожар!!!', 'караул!!!', 'горим!!!', затопали по лестницам люди...

Эфрон выругался, схватил меч и плащ – и припустил из кухни.

Чтобы на пороге столкнуться с двумя стражниками, спешившими в дом от задней калитки.

***

Алаис усмехнулась.

Повезло, как же ей повезло.

Калитки не закрывались на замок, только на засов изнутри, это было нормально. Мало ли кого и куда пошлют, мало ли что случится – ключ не наищешься, а засов можно отодвинуть только изнутри. Снаружи не получится.

Сейчас она видела, как убегают в сторону дома стражники, и как на пороге черного хода разыгрывается какое-то действие со звоном мечей.

Какое?

Да, неважно! Наверное, кто-то наткнулся на Эфрона, и Маркус принялся прорубать себе путь на свободу. Вот уж его судьба Алаис вовсе не интересовала. Выживет – хорошо, помрет – туда и дорога. Ей было важнее, что никто не остался у калитки. А еще, что во дворе не было собак.

Сторожевые собаки – особая категория. Их берут еще щенками, натаскивают, приучают к хозяевам, раньше у Таламира своего дома не было, значит, и собаки тоже были без надобности. А за пару месяцев ими не обзаведешься.

Алаис довольно улыбнулась и скользнула в калитке. В темноте никто не увидел, как она отодвинула засов. И как выскользнула – тоже. Все сосредоточились на пожаре, кто-то кричал, кто-то бежал с ведром, кто-то дрался с Эфроном... все были при деле. А Алаис скользнула в переплетение ночных улиц.