Текст книги "Сюрприз под занавес"

Автор книги: Галина Гордиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Вычленив из плотной кучки зрителей Электрона, Тамара как завороженная уставилась на него, не в силах отвести взгляда.

Тамара его ненавидела! Он… он…

Зачем он здесь?!

Прозрачные зеленые глаза откровенно смеялись. Полные губы вздрагивали. Тамара почувствовала себя полной дурочкой.

Вернее – дурой.

Зато наконец пришла в себя. С трудом поднялась на подламывающиеся в коленях ноги и невнятно прошамкала:

–Доброе утро.

Крыс жалко пискнул, дал задний ход и прижался к хозяйке. Рваные уши распластаны по плоскому черепу, голый хвост стелется по животу… Пирожок по-прежнему предательски торчит из пасти.

–Доброе? – изумленно протянула Элечка.

Наталья строго поджала губы и вновь стала похожа на завуча из Тамариной школы. Даже косички не мешали. И мужская пижама.

Петя подтянул спадающие трусы и усиленно закивал. Видимо, соглашался, что утро действительно доброе.

Софья Ильинична пожала плечами.

Электрон странно хрюкнул и прикрыл глаза ладонью.

Вера Антоновна заметила пустую кастрюлю.

Почему-то Тамара мгновенно поняла это. И Крыс понял. Он прижался к ногам хозяйки еще плотнее, а пирожок выплюнул. От греха подальше.

Вера Антоновна сделала пару мелких шажков вперед, указала дрожащим пальцем на опрокинутую голубую кастрюлю и пролепетала:

–Что такое?

–Где? – с любопытством спросила Элечка.

–Там, – слабо выдохнула домработница. – На столе. Мне кажется…

Она замолчала, буквально пожирая взглядом пустую кастрюлю.

Тамара поежилась и спрятала за спину надкусанную улику. Попыталась проглотить то, что во рту, но подавилась и мучительно закашляла.

Крыс вытянул лапу и элегантно отфутболил свой пирожок подальше. Вздохнул с облегчением и невинно замерцал глазками.

Элечка встала на цыпочки, пытаясь рассмотреть на столе что-то необычное. Петя всей пятерней скреб затылок. Наталья громко объявила:

–На столе ничего кроме крышки. Коробки с апельсиновым соком. И пустой кастрюли.

Ноги домработницы подкосились, она ухватилась за косяк и простонала:

–Ты сказала – пустой?!

–Именно так я и сказала, – подтвердила Наталья и задрала острый подбородок.

–При чем тут кастрюля? – удивленно пробормотал Петя.

–Веруся, тебе плохо? – озабоченно поинтересовалась Софья Ильинична.

–Кастрюля как кастрюля, – вынесла свой вердикт ничего не понимающая Элечка.

–Пустой?! – никого не слыша, еще громче вопросила Вера Антоновна.

Домработница оттолкнула пытавшегося поддержать ее под локоток Ягудина, и сомнамбулой, путаясь в широкой ночной рубашке, двинулась к столу. Нащупала злополучную голубую кастрюлю, аккуратно поставила ее и заглянула внутрь.

Причем заглянула с таким видом, будто надеялась что-то обнаружить. Само собой, ничего не нашла.

Не поверив собственным глазам, Вера Антоновна запустила в кастрюлю обе руки и долго шарила внутри. Потом сунула туда же голову и проверила злополучную емкость еще раз. Результат не изменился.

Вера Антоновна зачем-то перевернула кастрюлю, но вытрясти из нее все равно ничего не смогла. Обернулась к оцепеневшим зрителям и выдохнула:

–Где пирожки?

Все дружно уставились на Тамару.

Она громко икнула и еще раз пожелала землетрясение. Лично для себя. Локальное. Или потоп. Или хотя бы обморок. Попродолжительнее.

Все что угодно, только бы не видеть эти любопытные лица!

Крыса срочно заинтересовало что-то на потолке.

–Где пирожки?! – простонала домработница, потрясая пустой кастрюлей.

В кухне повисла нехорошая тишина. Пять пар глаз вопросительно смотрели на Тамару. Все явно ждали ответа. Именно от нее.

Ну, Динка!!!

Только в эти секунды до Тамары дошло: сегодняшний день не удался. С самого утра. Как и вчерашний. Такова уж ее планида – страдать за других.

Она виновато улыбнулась, смачно откусила от помятого пирожка и с полным ртом прошамкала:

–Скушала.

Общество молчало. Крыс покосился на брошенное посреди кухни сокровище и затосковал. Хозяйка демонстративно жевала, пирог одуряюще пах, бультерьер страдал, но с места не двигался.

Наконец Вера Антоновна закрыла рот, гулко сглотнула и взвыла:

–Шестьдесят пирожков?!

Тамара жарко покраснела: это как, ей намекают, что она – обжора? И потом – клевета!

Тамара взмахнула своим обглодышем и возмущенно заявила:

–Вчера вечером там было всего сорок восемь.

–Пятьдесят два! – истерично взвизгнула Вера Антоновна.

В дверях переглянулись. Электрон, старательно отворачиваясь, глухо перхал. Софья Ильинична испуганно пробормотала:

–Детка, ты хорошо себя чувствуешь?

«Детка» чувствовала себя безобразно. Но не сообщать же хозяйке, что бессовестная Динка подкармливает под ее окнами питерских бомжей?

Тамара обаятельно улыбнулась встревоженной Софье Ильиничне и немного виновато пояснила:

–Понимаете, кушать очень хотелось… Аппетит у меня… – всю жизнь маюсь. А сегодня проснулась рано, на улице дождь, заняться нечем, а тут пирожки… Ну я и…

–Действительно прекрасный аппетит, завидую, – ошеломленно буркнул Петя.

–Пятьдесят два, – потрясенно прошептала Элечка, с завистью рассматривая плоский Тамарин живот.

Наталья смотрела строго и осуждающе. Бессовестный Электрон по-прежнему давился от смеха. Софья Ильинична морщила лоб, пытаясь понять, что же тут происходит.

Вера Антоновна швырнула пустую кастрюлю на стол, обвела порушенную кухню сумасшедшим взглядом и закричала:

–А почему здесь все опрокинуто?!

Тамара негодующе посмотрела на багрового от смеха Электрона, ткнула пальцем сначала в изумленного Крыса, потом в валяющийся на полу пирожок и звонко сказала:

–Это он виноват! Утащил последний, вот я за ним и погналась!

–А мясорубка?!

–Метнула, но не попала!

–…

–Говорю же – пирожок отбить пыталась!

Крыс упал, где стоял, и закатил глазки. Он был потрясен.

Тамара льстиво улыбнулась застывшей посреди кухни Вере Антоновне:

–Ох и вкусные ж у вас пирожки. В жизни такие не ела!

ГЛАВА 6

Выбраться в музей вместе с Динкой не удалось, погода ничуть не становилась лучше. Дождь то прекращался, то срывался крупными редкими каплями, а то в воздухе просто висела отвратительная холодная взвесь. Летом даже не пахло. Не июнь – октябрь.

Зато Тамара наткнулась на неплохое молочном кафе, у нее от голода уже кружилась голова.

Столько нервотрепки! И ни крошки в желудке со вчерашнего обеда.

Тамара просто не смогла заставить себя сесть вместе со всеми за стол. Полсотни «съеденных» пирожков вынудили ее бодро отказаться от предложенной домработницей – сквозь стиснутые зубы! – чести. Что ничуть не удивило домочадцев.

Петя, тоскливо поглядывая на спешно сваренную Верой Антоновной овсянку, с завистью спросил:

–А пирожки вкусные были?

Элечка смотрела удивительно злобно, наверное, тоже не любила каш. Наталья косилась брезгливо. Как на свою порцию овсянки, так и на Тамару.

Тамара поняла – пора сбегать.

Она сумела выбраться из дома сразу после завтрака, оставив Динку на попечение Софьи Ильиничны. Племянница рвалась к краскам и отпустила Тамару удивительно легко. Как и бультерьер.

Крыс не любил болтаться по улицам в такую погоду. Тамара едва дотащила пса до ближайшего сквера, чтобы он сделал свои утренние дела.

Тамара брела по залитому дождем Невскому проспекту, вяло посматривала на витрины магазинов и пыталась понять, что же с ней происходит.

По всему выходило – поездка в Питер ничем хорошим лично для Тамары не закончится. С самого начала все пошло не так. Еще с бессонной ночи в поезде и веселенькой побудки наутро. Со скандалов с соседями, с проводницей и вызванным ею милиционером.

А этот… с именем?!

Тамара горько вздохнула, припомнив все позорные встречи с зеленоглазым.

Лелькины танка в ночном вагоне, бессовестный стриптиз на следующее утро в ее комнате, разбитую китайскую вазу и пастушку со свирелью, унизительную сцену в ванной – она перепуганная, всклоченная, в помятой короткой футболке… А уж сегодня – тушите свет.

Пятьдесят два пирожка!

Тамара судорожно сглотнула: а она-то и единственный толком не распробовала. И не скажет, что за начинка. Проглотила, не жуя, под убийственными взглядами пяти зрителей.

Вот тут-то Тамара и увидела перед собой вход в кафе.

В животе мгновенно забурлило, голова закружилась еще сильнее: есть хотелось смертельно. Что понятно – со вчерашнего обеда, Тамара крошки во рту не держала. Не считая проклятого пирожка, уж он-то точно пошел не на пользу.

Тамаре повезло. По случаю дождя в кафе практически никого не было. Так что на нее не обратили внимания. Только молоденькая официантка посмотрела удивленно и немного сочувственно: Тамара основательно промокла.

Вообще-то Софья Ильинична предложила ей свой зонт, но… Тамара легкомысленно забыла его в прихожей на тумбочке. Спешила удрать.

Только в теплом помещении Тамара поняла насколько замерзла. Она кое-как вытерла носовым платком лицо, выжала слипшиеся темные пряди и попыталась привести голову в порядок, хорошо – не забыла сунуть в сумку щетку.

Старалась, правда, напрасно. Посмотрела на себя в зеркало и едва не заплакала: хороша!

Бледная физиономия, на которой невесть откуда появилась темная россыпь веснушек; синюшные дрожащие губы; мокрые волосы пристали к щекам и лбу, никакая щетка не поможет; любимая вишневая футболка липнет к телу как вторая кожа, только успевай отдирать…

Лучше и не смотреть!

Тамара нырнула за угловой столик, искательно улыбнулась официантке и принялась зачитывать меню вслух. Почти все подряд. Сейчас Тамаре казалось, что она съест и слона. Или двух.

Официантка попалась вышколенная, удивления ничем не выдала. Только вежливо спросила, в какой именно последовательности нести заказ.

Тамара громко сглотнула и бодро заявила:

–Мне все сразу!

Глаза девушки округлились, и она озадаченно уставилась в свой блокнот. Тамара торопливо добавила:

–Что уместится на подносе. Мороженное принесете в последнюю очередь.

Официантка кивнула и исчезла. Тамара же схватила с плетенки тонкий ломтик черного хлеба и с коротким рычанием впилась в ароматную мякоть, она не могла больше ждать.

Первым Тамара приговорила молочный суп. Затем гречку с молоком. После тушеной капусты с сосисками она наконец перестала трястись. А после вкуснейших ленивых вареников почти согрелась.

К тарелке с фаршированными творогом блинами Тамара потянулась уже с улыбкой. Они выглядели так аппетитно!

Тамара выбрала самый румяный блинчик и окунула его в сметану. Зачем-то понюхала, зажмурилась от наслаждения и откусила, чувствуя, как верхняя губа разукрасилась жирными сметанными усами.

Вкус оказался восхитительным. Тамара в жизни не ела ничего нежнее. Поэтому жадно сунула в рот остаток и потянулась за следующим блином. Самым толстеньким.

–Вы разрешите?

Мужской голос показался Тамаре знакомым. Она подняла голову и застыла, не желая верить увиденному: перед ней, склонившись в шутовском поклоне, стоял ухмыляющийся Электрон!

Тамара ахнула от неожиданности и попыталась засунуть подальше в рот надкусанный блин. Тот не лез. По подбородку текла сметана. Тамара в панике обвела взглядом стол и застонала: какой кошмар.

Небольшой стол практически полностью заставлен заказанными блюдами! И пустыми тарелками, которые не успела унести официантка. Наверное, оголодавшая Тамара слишком быстро освободила их.

Тамара насчитала четыре пустых и три полных тарелки и в очередной раз за сегодняшний день пожелала себе провалиться сквозь землю. Прямо сейчас. Как можно быстрее.

Нет, почему этого… с именем… всегда приносит не вовремя?!

Подлый человек улыбнулся шире и сказал:

–Молчание – знак согласия.

Занял стул напротив, оглядел живописные развалы из блюд и выразительно присвистнул. Тамара покраснела и механически зажевала свой блин. Теперь он казался неприятно резиновым и совершенно безвкусным.

Тамара с трудом проглотила отвратительно жирную взвесь и размазала салфеткой по щекам сметану. Схватила чашку с чаем – хоть за ней спрятаться! – и прорычала:

–Как вас сюда принесло?!

Электрон мило улыбнулся официантке и заказал себе кофе. Затем коротко сообщил:

–Софи послала за вами.

Тамара громко икнула, ее глаза округлились, она испуганно выдохнула:

–Что-то с Динкой?!

–Нет-нет, не волнуйтесь. Просто вы оставили на столике зонт. А на улице дождь. Софи боялась, как бы вы не простыли.

–О, Боже…

Тамара залпом выпила чай. Электрон демонстративно пересчитал взглядом заказанные блюда и лукаво заметил:

–У вас действительно прекрасный аппетит!

–Ага, – мрачно согласилась Тамара.– Не жалуюсь.

–Шестьдесят пирожков…

–Пятьдесят два!

–О-о, прости пожалуйста, конечно же, пятьдесят два…

–Не юродствуй!

Тамара с ненавистью посмотрела на свой девичий кошмар – когда-то она принимала ЭТО за мечту, идиотка! – и с вызовом потянула к себе еще нетронутое блюдо с крошечными фирменными пирожными.

Почему она должна от них отказываться?!

–Так вот – пятьдесят два пирожка,– как ни в чем ни бывало продолжил Электрон.– Затем э-э… порция молочного супа с домашней лапшой, я тоже всегда ее здесь заказываю; гречка с молоком, в самом деле вкусно; сосиски с тушеной капустой, тут прекрасно готовят тушеную капусту, не находите? Вареники ленивые, вареники с вишней, фаршированные блинчики с мясом и творогом…

На этом Электрон закончил рассматривать пустые и полные тарелки. Потому что разъяренная Тамара пожертвовала пирожным со взбитыми сливками.

Очень удачно пожертвовала. Теперь Электрон был занят. Салфеткой счищал с лица легкую воздушную массу.

Тамарин триумф портило одно: негодяй по-прежнему улыбался!

Тамара стиснула второе пирожное. Электрон быстрой скороговоркой произнес:

–Приношу всевозможные извинения за ненароком нанесенное оскорбление! Каюсь, так как хотел лишь выразить восхищение вашим отменным аппетитом…

–У-у-у,– пароходной сиреной загудела Тамара.– Издеваешься?!

–Никак нет. И в мыслях не держал. Наоборот….

–Еще слово и…

–Пью кофе!

Электрон склонился над чашкой. Тамара с большим подозрением рассматривала его, не в силах расстаться с помятым эклером. И жалела, что не метнула его сразу же за первым пирожным. Когда этот… с именем… так нагло ухмылялся. А теперь что делать? Или плюнуть и съесть, черт с ним, с товарным видом?

Тамара, вопросительно поглядывая на пирожное, осторожно откусила от него и снова негодующе уставилась на Электрона: из-за него она так и не попробовала то, со взбитыми сливками!

Электрон хмыкнул, закашлял и поспешно сказал:

–Если хотите, я закажу для вас точно такое же.

Тамара покраснела: он что, мысли читает?

Электрон спрятался за свою чашку с кофе и вдруг спросил:

–А что на самом деле произошло на кухне?

Тамара поперхнулась. Электрон смотрел невинно, девушке почему-то вспомнился Крыс. И тающий нимб над собачьей головой. Точно такой же сейчас подрагивал над этим… с именем.

Ангел во плоти, никак не меньше! Небесное создание. Откуда только такие берутся?!

Стараясь не сорваться, Тамара сдавленно пробормотала:

–О чем это вы?

–Ну хотя бы о том, куда исчезли пирожки,– невозмутимо заметил Электрон. – Пятьдесят два, кажется. Не вы же их съели, в самом-то деле. Несмотря на ваш… хммм… действительно отменный аппетит!

–Я, не я, тебе-то что?!

–Просто пытаюсь понять, что происходит.

–Абсолютно ничего, – угрюмо отрезала Тамара.

–Ничего,– кивнул Электрон.– Если не считать, что за эти дни вы дважды едва не отправились к праотцам. Вас спасло только чудо. Или я ошибаюсь?

Тамара оторопело жевала. Он немного помолчал и отрывисто произнес:

–Я осмотрел кухню – мясорубка явно упала сверху. Вам повезло, что не на голову. Паркет под ней буквально искрошен. Чугун все-таки. Старого литья.

Озадаченная Тамара вернула на тарелку недоеденное пирожное. Сдвинула брови в тяжелом раздумье. Припомнила все и раздраженно отмахнулась:

–Случайность! Обычная невезуха.

–Да?

–Да!

–А вот я бы посоветовал вам уехать. Или хотя бы перебраться в гостиницу. И как можно быстрее. Софи можно просто навещать.

–Глупости!

–Я вас предупредил, – пожал плечами Электрон.

–А я просила? – огрызнулась Тамара.

Насмешливые зеленые глаза раздражали ее чрезвычайно. Аппетит пропал, как и не было. Обилие жирных блюд на столе вызывало тошноту. На кой черт она все это заказала?!

Тамара вскочила, отшвырнула стул в сторону и выразительно покрутила пальцем у виска.

Электрон безмолвствовал. Рассматривал ее с интересом энтомолога, как редкий экземпляр бабочки – вернее моли, себе-то что врать?! – и крошечными глотками потягивал кофе.

–Кретин! – зло прошипела Тамара. – Эта мясорубка упала бы на любого, кто попытался бы открыть буфет! На ЛЮБОГО, понял? Никто не мог знать, что именно меня принесет в кухню с утра пораньше… – Тамара топнула ногой. – Я и сама не знала!

Электрон на ее страстный монолог никак не отреагировал. Лишь щелкнул пальцами, подзывая официантку.

Тамара возмущенно отметила, с какой готовностью несется к столику накрашенная девица, и вдруг сообразила: сейчас они снова окажутся вместе. Она и этот… с именем.

Тамаре от него так просто не избавиться! Сначала он навяжет ей зонт, потом потащится рядом, насмешничая, само собой.

Оно ей надо?!

Тамара торопливо воскликнула:

–Заплатите за меня, я… Мне нужно бежать!

Электрон смотрел изумленно. Тамара схватила сумочку – Лелька сунула свою в дорогу – и немного виновато пробормотала:

–Я вечером верну деньги, спасибо.

* * *

Время обеда приближалось стремительно, и Тамара тоскливо косилась на часы: возвращаться домой не хотелось.

Домой!

Тамара невольно усмехнулась. Как быстро и незаметно человек привыкает к новому. Вот и она мысленно называет домом совершенно чужую квартиру. Где полно еще недавно незнакомых людей.

«Представляю, что они обо мне думают!»

Тамара поморщилась: да уж, ничего хорошего. Как-то с самого начала все пошло по-дурацки. Они с Динкой будто специально всех на уши ставят. А уж сегодняшнее утро…

Это перебор!

Тамара застонала и пошла быстрее. Она не обращала внимания на памятники архитектуры. Слепо пролетала знаменитые мостики. Не замечала всемирно известные скульптуры. Цветущую сирень на Марсовом поле. Пушкинский театр. Толпы детей у памятника. Влажную, только что умытую зелень северной российской столицы. Низкое, затянутое тучами небо, в любую секунду готовое пролиться дождем. Пока оно просто дышало влагой.

Тамара сгорала от стыда. И от злости. На Лельку.

Ведь из-за нее все! Не будь Лелька такой настырной, Тамара сейчас преспокойно отдыхала бы в Крыму. Купалась бы в море. Нежилась на солнце. Пила бы легкое крымское вино в кафе на Набережной. Флиртовала бы с отдыхающими. В пику Лешке Сазонову. И даже наконец влюбилась бы! Может быть.

А здесь отдувалась бы Лелька.

Это ее будила бы по утрам бессовестная Динка. Они бы на пару лазили из окна во двор любоваться притихшим Питером и белыми ночами. На пару бы приваживали нищих. Пачкали бы дорогую мелованную бумагу акварелью. Читали бы танка. На пару!

Софи вполне обошлась бы и одной внучкой своей любимой Нинуши. Да, и правнучкой!

Уж правнучкой бы точно обошлась. Если честно, Софья Ильинична лишь на Динку и обращает внимание. Маслом плывет, стоит девочке приблизиться. Ведет себя с ней, словно с любимой подружкой. Все шепчется.

Недаром говорят – старый, что малый.

Незаметно для себя Тамара свернула к переговорному пункту. Автоматически набрала Лелькин номер и, не успела сестра поднять трубку, раздраженно закричала:

–Слушай, я больше не могу тут! Не выдержу еще двое суток! Приезжай завтра же!

Тамара не слышала успокаивающих Лелькиных слов, напоминаний о взятых лишь на вечер пятницы билетах и уверений старшей сестры, что эти полтора дня пролетят незаметно. Тамару трясло от негодования.

Она вдруг вспомнила недавний разговор с Электроном и взвыла:

–Ты что, смерти моей хочешь?!

Оторопевшая от такого поворота Лелька замолчала. А Тамара, накручивая себя, истерично выложила ей перечень событий. Почти всех. Умолчав только об Электроне.

Зато она самым подробнейшим образом расписала все Динкины безобразия. Начиная с побудки в поезде и вызова доблестной милиции. И особенно напирала на бесславно погибшую китайскую вазу. Уникальную! Стоившую миллионы, по уверению безутешной домработницы.

Рассказала и про не менее ценную пастушку со свирелью, упавшую с полки, едва она, Тамара, к той полке приблизилась. Но она не виновата, ей ли не знать?

Про рухнувшую в воду горящую лампу – ох и осколков же в ванне оказалось! – и короткое замыкание.

Она, Тамара, вчера чудом избежала смерти. До сих пор не верится, что все обошлось. Если бы не запуталась в джинсах и залезла в воду чуть раньше…

А как на нее таращились остальные?! Как на преступницу!

Почему-то промолчав про пирожки и накормленного Динкой нищего, Тамара со слезой поведала про древнюю чугунную мясорубку, рухнувшую сегодня утром почти ей на голову.

В сантиметре свалилась! А ведь Тамара всего-навсего хотела напиться апельсинового сока. За стаканами в шкаф полезла. Кто их только туда сунул, ведь все время поднос на столе стоял, у холодильника…

И вообще она, Тамара, всех раздражает. Домработница на нее смотреть не может. Остальные гости косятся, как на сумасшедшую. Причем – опасную.

Динка с Крысом спелись и ведут себя безобразно. Тамара на глазах седеет. Ей одной с этой сладкой парочкой ни в жизнь не справиться. Динка вся в мамочку.

–В тебя, Лелька!

Короче, Тамара хочет в Крым. Срочно. Немедленно! Она буквально ненавидит огромную квартиру в центре города, набитую ценными – и хрупкими – безделушками. И гостями, да.

Софи устроила неделю воспоминаний, постоянно лезет ко всем с расспросами, Тамаре это до смерти надоело! К тому же Динка…

Тамара едва не раздавила в руках трубку и захлебнулась от возмущения, не в силах продолжать.

Бессовестная Динка выложила Софи все о Лешке Сазонове. И в ее изложении Лешка казался чуть ли не образцом джентльмена, а сама Тамара – капризным чудовищем. Морочащем бедному парню голову уже целую вечность.

А она просто хочет влюбиться! Имеет она право влюбиться?!

На Тамарин вопль Софи лишь укоризненно закивала головой и заявила, что Тамара – вылитая Нинуша. И не только внешне.

Предательница Динка захихикала и предложила срочно влюбиться в Лешку. Или хотя бы в Элика. Он такая душка!

Тамара едва сквозь землю не провалилась. Без всякого землетрясения. Хорошо этот… не слышал!

Зато Румянцева сидела рядом с открытым ртом. И Наталья беззастенчиво ловила каждое слово.

Деликатный Петя делал вид, что рассматривает фарфоровые фигурки в серванте, только Тамара прекрасно видела – притворяется. Об его уши спички зажечь можно, так они полыхали.

Она действительно ненавидит этот дом! Все его семь комнат. С кухней и ванной. И даже двор с двумя чахлыми тополями за решеткой!

К искреннему изумлению Тамары, Лелька ее не высмеяла. Наоборот, внимательнейшим образом выслушала и расспросила.

Лельку интересовало все.

На что похожа квартира? В ней действительно семь комнат, и где находится та, в которой поселили Тамару с Динкой? Далеко ли кухня, и кто первым прибежал на грохот? Странный свист Тамара слышала уже после того, как разбилась пастушка, или одновременно с ее падением? Крыс в самом деле не выглядел виноватым, когда Динку ругали за китайскую вазу? А сама Динка?

Вопросов было полно, и самых неожиданных. Тамара даже не пыталась разобраться – что именно Лельке не понравилось в ее рассказе. Она просто устало отвечала.

Кто приехал в гости, и много ли среди них родственников? Ни одного? Тамара уверена?

На что похожа домработница? Сколько ей лет? Как к ней относится хозяйка? Давно ли Вера Антоновна работает у Борщевской?

Лелька зачем-то буквально по минутам выспросила про вчерашний день. И про сегодняшнее утро тоже.

И в самое сердце поразила Тамару заявлением, что они постараются приехать завтра. Предварительно созвонившись с Софьей Ильиничной. Лишь бы на сегодняшний вечер были билеты.

Потрясенная Тамара даже не отреагировала на слово «они». И совершенно не вспомнила об обещанном Лелькой сюрпризе.

Положила трубку и неверяще подумала – неужели ее муки закончились? Если Лелька приедет завтра, то…

Ну да, ей осталось потерпеть всего до восьми часов утра!