Текст книги "Радиоконтакт с потусторонним миром"

Автор книги: Фридрих Юргенсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 45

Моя первая публичная лекция. – Профессиональный иллюзионист получает убедительное доказательство. – Редактор и издатель приезжают из Фрейбурга. – Подготовка ко второй пресс-конференции и ее успех. – Суровое испытание в

Нордхейме.

Друзья попросили меня прочитать лекцию в Стокгольме. Лекция состоялась, за ней последовала всеобщая свободная дискуссия. Было задано много вопросов. Один тип изо всех сил старался загнать меня в угол. Это вызвало дискуссию, в которой присутствовавшие приняли живое участие. В конце концов, воинственный джентльмен прекратил допрос.

Через несколько дней мне позвонил человек, попросивший о встрече со мной. Он хотел сообщить мне что-то важное по поводу моих записей.

Когда он появился у меня дома, я сразу узнал в нем того, кто подверг меня допросу. Его звали Джон Линделл, и он был иллюзионистом. То, что он сообщил мне, было крайне интересным. Специально для моей лекции Линделл купил миниатюрный магнитофон, который он тайком держал на коленях. На лацкане пиджака он как цветок закрепил крошечный микрофон. Он сделал это с намерением разоблачить меня как мошенника. Когда дома он прослушал свои записи, то внезапно обнаружил поющий женский голос, который комментировал мою лекцию по-немецки и по-шведски.

Самым интересным было то, что женский голос заговорил в тот момент, когда я начал рассказывать о помощи, которую оказывала мне Лена. Голос пел: Слушай – слушай контакт, в Моэлнбо светит солнце». Я сделал копию этой записи. Линделл казался очень взволнованным. Он считал происходившее настоящей сенсацией, хотя его самого это приводило в замешательство.

«Я хотел разоблачить обман., – признался он, – но Лена меня опередила, и Вы только взгляните., – он указал на окно, – сегодня в Моэлнбо действительно светит солнце, хотя до этого несколько недель шел дождь.».

В марте ко мне приехали два гостя из Фрейбурга/Брейзгау в Германии. Кирнер из издательства «Герман Бауэр» и Гейслер, представлявший журнал «Ди андере вельт» («Другой мир»).

Результат их визита в Нисунд: мы провели несколько записей через микрофон и радио, о чем были опубликованы две подробные статьи в выпусках за март и апрель 1964 года. Я хотел бы добавить, что Кирнер и Гейслер очень открытые, объективные и любезные люди. Я глубоко убежден, что их участие в нетрадиционных исследованиях имеет очень большое значение для Германии и других немецкоязычных стран.

После того, как моя книга была опубликована в Швеции, я получил короткую передышку. За это время я написал серию статей о втором «Последнем дне Помпеи». Раскопанные части города в последние годы начали зарастать буйными сорняками. Треть античного города уже превратилась в джунгли, которые разрушили множество фресок и мозаичных полов.

Мои статьи вызвали интерес общественности, и Шведское телевидение предложило мне создать небольшой документальный фильм о Помпеи.

Летом у меня были гости из Америки – президент Парапсихологического общества Северной Каролины В.Г. Ролл с женой. Мы вместе провели несколько сеансов. Настроение было спокойным и радостным, и нам удалось сделать несколько очень четких и большей частью юмористических записей.

Тем временем, профессор Бендер обратился к нескольким известным немецким физикам и специалистам по акустике. Ему удалось организовать в Нордхейме группу ученых с участием представителя Института им. Макса Планка.

Я пригласил в Нисунд Ирмгард Керстен и ее сына Арно. Мы не виделись с апреля 1960 года, когда умер ее муж.

Я проиграл первую запись голоса Феликса. Она поняла текст, но попросила более громких записей. Тогда я продемонстрировал монолог Гитлера, который они поняли до последнего слова.

Потом я поставил пленку Стенсона, не сказав, что именно собираюсь проиграть, однако когда Феликс дважды позвал меня по имени, они соскочили со своих мест и взволнованно закричали: «Это папа, папа!»

Позже госпожа Керстен написала мне письмо, в котором подтвердила, что действительно слышала голос своего мужа на пленке. Она также согласилась принять участие в предстоящей пресс-конференции в Нисунде. На эту конференцию, которая должна была состояться 12 июня 1964 года в Нисунде, я также пригласил госпожу Фальк. В этот раз мы провели специальную техническую подготовку. Мой друг инженер Тернквист установил в помещении два громкоговорителя и подсоединил к моему магнитофону высокочувствительный фильтр. У Тернквиста был необычайно тонкий слух. Хотя ему было за сорок, он мог различать звуки до 20,000 герц.

В этот раз снова присутствовало около 40 журналистов, но какая разница по сравнению с прошлым разом! Я больше не был в одиночестве. Рядом со мной сидел Клод Торлин со своим магнитофоном и записями. В зале среди журналистов были госпожа Керстен, Арно Керстен и госпожа Фальк, которые мне дружески подмигивали. В зале царила доброжелательная атмосфера.

Почти все журналисты были хорошо информированы и внимательно следили за происходящим. Я начал с короткого рассказа, а затем включил магнитофон, выбрав записи, которые были сделаны в присутствии известных ученых и надежных свидетелей.

После того, как госпожа Керстен и госпожа Фальк спонтанно и с глубокой убежденностью высказали свое мнение, я проиграл через громкоговорители соответствующие записи, и последние сомнения журналистов, похоже, рассеялись.

Когда Клод Торлин встал и начал свою презентацию, в зале царила полная тишина. Просто и доходчиво он рассказал о том, как впервые по чистой случайности услышал голоса и как он, постепенно преодолевая собственный скептицизм, начал шаг за шагом получать новые и новые сообщения. Когда он начал проигрывать записи, и мы поочередно стали представлять голоса, конференция, казалось, достигла кульминационного пункта. Но в запасе было еще несколько сюрпризов.

Итальянский и шведский журналисты предложили провести запись. Я согласился, хотя и со смешанными чувствами. Меня беспокоило, и я заявил об этом открыто, что при таком количестве присутствующих объективный контроль над записью практически невозможен. Я также сомневался, сможем ли мы соблюдать тишину. Кроме того, я не был уверен, решатся ли мои друзья с той стороны на то, чтобы появиться так внезапно. Журналисты пообещали сидеть тихо и не разговаривать наперебой.

Проигрывая пленку, мы услышали мужской голос, который во время короткой паузы произнес: «Элна. работа.». Госпожа Фальк взяла слово. Она была взволнована, в глазах у нее стояли слезы. «Это был Арне, мой покойный муж. меня зовут Элна!»

Журналисты настаивали на новых записях.

И тогда заговорил женский голос по-немецки: «Слушай. контакт!..».

В зале поднялся шум, и я предложил включить радио, чтобы аудитория не создавала акустический помех для записи.

Таким образом, мы получили две записи, которые слышал каждый из присутствующих. Первый голос принадлежал пожилому мужчине, который немного приглушенно и монотонно произнес: «Слушай мертвых на пресс– конференции…Мы обращаемся к Моэлнбо». После этого запел чистый женский голос. Сначала нам показалось, что мы слышим радиопередачу, но прислушавшись более внимательно, смогли разобрать текст на немецком и шведском языках: «Малыш Клод, Фредди. слушайте Лену по радио!»

Слова «радио» и «Лена» слились в одно. Я часто получал такие «синхронизированные» сокращения, например, «аппарадио» вместо «аппарат» и «радио», или «Моэлнбо» вместо «Мое1пЬо-Ьго» (мост). Пресс-конференция закончилась около полуночи. На следующий день газеты опубликовали серию необычно объективных и лояльных репортажей.

Вскоре после этого мы с женой уехали в Италию. Место раскопок Помпеи тем временем заросло еще более густыми и дикими сорняками. Я сделал свой документальный фильм, а поехал в Паэстум, где слег с ревматизмом.

Еще не поправившись окончательно, я поехал навестить группу ученых в Нордхейме. Появился и президент Ролл. Условия, в которых мы начали запись, были наиболее благоприятными для ученых: многочисленные контрольные приборы, стереомикрофоны и т. д… Так как в тот момент мы находились в начальной фазе испытаний и запланировали вторую встречу у меня дома в Нисунде осенью 1965 года, где собирались применить новое оборудование, то я лишь вкратце остановлюсь на следующих моментах. Несмотря на мое плохое самочувствие и напряженный темп работы, мы получили несколько голосов, которые записали одновременно на всех магнитофонах.

Могу добавить только, что после нашего совместного сеанса записи, который стал для меня суровым испытанием, я ощутил такое чувство облегчения, что снова начал рисовать – впервые за семь лет!

Глава 46

Телевидение не хочет рисковать. – Большая часть ученых отступает. – Еще восемь человек кроме меня слышат голоса мертвых. – Многое зависит от личного отношения исследователя. – Дело Андерсона.

Зимой и весной 1964/65 года у меня побывали несколько очень интересных гостей, среди них доктор Нильс Берендиц, режиссер программы Шведского телевидения вместе с женой. В их присутствии я записал через микрофон два ясных голоса.

Частым гостем был профессор Лорент. Во время одного из его визитов я пригласил также Торлинов и приготовил для них несколько очень четких сообщений, полученных от редактора Стинга Седерлинга, о котором я расскажу позже. Прибыл также инженер Тернквист со своими громкоговорителями и фильтрами. Можно было начинать эксперименты.

В первый день мы лишь один раз услышали голос Лены. Она решительно произнесла: «Сегодня ничего не получится!». И так оно и вышло, несмотря на все наши усилия.

Следующий день, это было воскресенье, открыл новую страницу. Мы получили несколько четких голосов через микрофон и по радио. Тот же самый тенор, который год назад пел: «РаЬгог СЫгсИШ Таскаг Оує»,в этот раз пропел: «Ограничьте частоты!..». У Лорента создалось впечатление, что записи как-то связаны с влиянием луны, и он сообщил журналистам, что готов установить в Нисунде направленную антенну.

История с телевидением никак не могла подойти к логическому завершению. Было одно обстоятельство, или скорее, позиция, которая демонстрировала, мягко выражаясь, слабость ответственных лиц. Несмотря на гласность и положительное заключение известных специалистов, со стороны ученых не было предпринято никаких усилий, чтобы, используя технические средства, разобраться в сути этого явления. Чтобы свести затраты на такие исследования к минимуму, мы с женой предоставили в распоряжение ученых наш домик в лесу, состоявший из четырех комнат, кухни и ванной. Там можно было жить и проводить эксперименты. Это был максимум того, что мы могли себе позволить. Однако ничего не произошло.

После того, как начали появляться сообщения о том, что немецкие ученые не только с интересом изучают это явление, но и с успехом демонстрируют свои усовершенствования, используя усилители и фильтры, другими словами, получили метод, позволяющий укрепить мост между мирами, Шведское телевидение снова начало проявлять интерес к этой теме. В конце концов, нашлись и люди, которые готовы были взяться за эту щекотливую работу. Получалось, что здесь, в Швеции, нам оставалось только терпеливо ждать публикаций в Германии, чтобы спокойно и без риска плыть вслед за достойными уважения немцами.

Во время последней встречи на телевидении я отложил все до неопределенного времени, сказав, что, по моему мнению, право на первую передачу заслужило немецкое телевидение, потому что немецкие ученые занялись этой проблемой объективно и непредубежденно и помогали мне и словом и делом.

К тому моменту, как я снова уехал в Италию, следующие люди в Швеции и Германии занимались такими же магнитофонными записями, что и я:

1. Клод Торлин, Эскильтуна,

2. Супруги Стенстрем, «Свенска Дагбладет» Стокгольм,

3. Стинг Седерлинд, «Эскильтуна Курирен»,

4. Эверт Халин, «Эскильтуна Курирен»,

5. Андерс Элмквист, «Афтонбладет»

6. Туре Фелдин, Сансваль

7. Берндт Андерсон, Кипинг,

8. Инженер Н., Стокгольм,

9. Д-р К. Раудив, Бад Кроцнинген/Баден (Германия)

Я скопировал и проверил записи, сделанные этими исследователями. Во всех них неизменно слышен один и тот же голосовой феномен. Также везде присутствует многоязычие, хотя в случае с Фелдином и Андерсоном голоса говорили преимущественно по-шведски, возможно, принимая во внимание то, что они не знают других языков кроме шведского. В случае с Фелдином на пленке часто появлялись его покойные родители.

Они делали сообщения на своем типичном северном диалекте. Однако у Фелдина есть также запись, сделанная на двух языках. Качество зв ука отличное. На ней слышен характерный шум, звук включения и странное эхо. Затем мужской голос с металлическим тембром, раздающийся, словно в огромном зале для собраний, выкрикивает: «Тихо! Внимание! Туре (имя Фелдина) слушает радио!..»

Редактор Седерлинд является обладателем одной из, пожалуй, самых убедительных записей. Как-то он пригласил к себе двух друзей. Его жены дома не было. Становилось поздно. Беседа была непринужденной, и Седерлинд как раз объяснял своим друзьям: «Голоса говорят не только по-шведски. Они могут прозвучать и по-арамейски..»

И в этот момент его перебил женский голос, заявивший по-шведски: «Detkanvaravilketordsomehest!» (Это может быть любое слово, любое!).

За два дня до своего отъезда я встретился с немецким инженером, к оторый работал ведущим техником и звукооператором на шведской фирме, занимавшейся продажей немецких телевизоров и магнитофонов. Ему удалось записать четкий мужской голос в паузах между фортепианным соло. Голос произнес по-немецки: «А вот и я!».

После этого инженер подверг запись тщательному анализу, результаты которого в основном согласуются с мнением немецких физиков. Он пришел к выводу, что голоса используют в качестве канала доступа не только микрофон, но и другие части магнитофона, играющие роль принимающего устройства. Интересным обстоятельством является то, что в этих записях воздействию подвергаются все дорожки пленки. Странный звук слышен и на других дорожках, которые в обычной ситуации недоступны для записи.

Я хотел бы отдельно упомянуть доктора Константина Раудива из Бад Кроцнингена (Германия) и его исследовательскую деятельность. Впервые он приехал ко мне в Нисунд в 1964 году. Мы вместе записали несколько сообщений, которые предназначались лично доктору Раудиву. После возвращения в Германию доктор Раудив решил начать собственные исследования голосов. Для этой цели он организовал небольшую, но очень хорошо оснащенную лабораторию.

Его главной целью было изучить феномен, используя чисто научные средства и методы. В течение последующих лет ему удалось привлечь в Бад Кроцнинген многих известных ученых и специалистов, и все они стали свидетелями записи голосов и подтвердили существование феномена. В основном благодаря работе доктора Раудива отрицание или игнорирование голосового феномена со стороны ученых больше невозможно.

Доктор Раудив обобщил результаты своих многолетних исследований в книге, изданной на немецком языке. Эта работа может рассматриваться в качестве научного фундамента моей книги.

В этом контексте я хотел бы внести некоторую ясность. Так как феномен голосов является первым своего рода в истории человечества, который был зафиксирован с помощью технических и физических средств, то он представляет собой совершенно неизведанную для нас область. Все, что его касается, находится вне сферы научной компетенции, кого бы это ни касалось – акустиков, физиков, психологов, психиатров, парапсихологов или врачей.

Если мы в связи с этим феноменом продолжим обращаться к научным группам и техническим экспериментам, то задача ученых может состоять только в объективном определении этого явления. Мы не должны забывать, что такие исследования подобны блужданию в потемках. Важно не только исключить обман и мошенничество, но и постараться найти источник этого феномена, отфильтровать и усилить слабые голоса и очистить их от помех.

Однако, объективное рассмотрение этого совершенно нового, никогда ранее не встречавшегося явления, зависит от непредвзятости и внутренней зрелости исследователей. Выводы зависят не только от технической оснащенности, но еще в большей мере от того, насколько исследователь свободен от каких бы то ни было идеологических и доктринальных барьеров, и хватит ли его личного мужества для того, чтобы опубликовать то, что является совершенно новым. Слишком обширные знания фактов часто представляют собой главное препятствие, особенно когда речь идет о теориях, гипотезах и доктринах.

И здесь я хотел бы привести маленький пример. На моей первой пресс – конференции шведский радиотехник задал мне вопрос, не собираюсь ли я пожаловаться в шведскую радиовещательную компанию по поводу помех.

«Каких помех?», – удивленно спросил я.

«Да я о ваших голосах!», – ответил он. «Они могли возникать из-за проблем в сети». Так, каждый человек меряет все на свой аршин, из-за того что ему трудно выйти за пределы своей области.

Кстати, начиная с 1964 года, я мог делать многочисленные магнитофонные записи как на открытом воздухе, так и в закрытом помещении. Оборудование, работающее на батарейках, с самого начала исключает возможность помех в сети, и ясно указывает на то, что голоса происходят из эфира. Однажды рано утром я услышал приветствие Лены в тихом саду в Помпеи в то время, когда античный город еще был закрыт для посетителей.

Прежде чем обобщить свой рассказ, я хотел бы вкратце упомянуть историю Берндта Андерсона, потому что она представляет собой хороший пример многих других подобных случаев. Андерсон потерял свою жену, которая умерла от неизлечимой (в то время) болезни почек. Это трагическое событие безжалостно разрушило его счастливый брак. Дальнейшее существование казалось ему бессмысленным. Он просто не представлял себе, как такая милая молодая женщина могла умереть такой мучительной смертью. Он считал это жестоким и несправедливым.

Три его дочери тоже остро переживали потерю. Они не только потеряли любящую мать, но и страдали, беспомощно глядя на скорбь своего отца.

Однажды Андерсон прочитал в журнале о «голосах призраков Моэлнбо». В нем вспыхнула искра надежды.

Однажды ночью ему явилась его жена. Он чувствовал, что находится в полусне, но он видел ее и слышал ее голос.

«Я живу, живу», – прошептала она и исчезла.

Что это было: реальность или сон, который он хотел увидеть? Андерсон купил мою книгу и решил после ее прочтения обратиться ко мне.

Андерсон приехал ко мне в Нисунд, и уже во время первой записи произошло следующее. Не успел я поприветствовать моих невидимых друзей, как нежный женский голос произнес по-шведски: «Мы знаем.». После небольшой паузы этот же голос прошептал: «Эйвор.».

«Это была моя жена.», растроганно произнес Андерсон. «Я сразу же узнал ее голос, ее звали Эйвор…».

На следующей неделе Андерсон приехал снова, в этот раз с двумя дочерями Марианной и Ригмор, которые также узнали голос матери.

Сейчас у семьи Андерсон появилась новая надежда. Андерсон не только сделал записи, содержащие личные сообщения. Я тоже получил информацию и приобрел надежного единомышленника, чья жизнь теперь обрела новый смысл. Однако, очевидно, что при самых благих намерениях я могу выступать только в роли посредника, как в случае с Андерсоном.

Я не смог бы сделать больше из-за ограниченности времени, и кроме того невозможно быть инициатором контактов за исключением нескольких отдельных случаев.

Глава 47

Надежда для всех скорбящих и одиноких. – Чего не следует ожидать. – Как понимать язык мертвых. – Несколько технических советов. – Опасайтесь поддаваться самообману и выдавать желаемое за действительное. – Начало новой эпохи в истории человечества.

Я убежден, что для каждого, кто ищет контактов из внутренней потребности, любви, тоски и заботы о дорогих ему людях, ушедших в мир иной, для каждого, кто желает участвовать в строительстве моста между мирами с чистым сердцем и большим терпением, для каждого такого человека барьеры откроются.

Это не значит, что контакт с нужным человеком установится сразу. Не все мертвые еще пробуждены и не все осознали трансформации, произошедшие с ними после их смерти. Необходимо не просто запастись бесконечным терпением. Нельзя падать духом, если контакт не удается установить с первого раза.

Возможно, что при попытке установить контакт с каким-то определенным лицом могут внезапно появиться родственники и друзья. В любом случае это хорошее начало, и нужно терпеливо продолжать работу.

Успех в значительной степени зависит от нас самих. Многое зависит от способов и средств, с помощью которых мы пытаемся установить связь. Мы сами можем либо способствовать контакту, либо помешать ему. Лучше всего действовать совершенно естественно, избегая торжественности, преувеличений и напыщенности. Лучше радостное волнение, чем неестественность и неискренность. Мы не должны забывать, что мертвые такие же люди, как и мы. Лучше не использовать слово «призраки», потому что это понятие связано с бесконечной чередой предрассудков. Тот, кто осознает ошибочность этих понятий, скорее сможет приблизиться к уровню сознания людей на другой стороне.

Я часто записывал на пленку одно и то же утверждение, которое в разных вариантах голоса с глубокой выразительностью произносили, кричали, декламировали и пели: «Мы живы! Мы живы! Мы, мертвые, мы живы!». Или: «Фридель! Мертвые живы, потому что они не умерли!». Или: «Мы люди! Мертвые тоже люди!».

Я никогда не забуду, как хор из «Травиаты» Верди преподнес мне очаровательную рифму, которая глубоко тронула меня и доставила мне огромную радость. Благодаря этим строкам, прозвучавшим в шутливом тоне, но содержащим в себе глубокий смысл, я еще раз осознал, какую глубокую пропасть мы, живые, создали между двумя мирами.

Строфа закончилась словами: «С Фриделем не нужно быть призраком, с Фриделем можно чувствовать себя человеком».

И еще: Не следует ожидать, что мертвые будут читать проповеди. Достаточно того, что мы тысячелетиями проповедовали любовь, братство, свободу и равенство, справедливость и гуманность, пока не потеряли чувство меры и реальности. Неважно, была ли это наша собственная неудача или несостоятельность философских и религиозных систем, которые мы создали. Факт остается фактом: мы создали мир конфликтов и страданий, в котором супердержавы ведут войну нервов, бряцая оружием.

Поэтому не ждите от мертвых трактатов на тему политической морали, философии и этики. Весь этот «бой с тенью» теряет свое значение на той стороне. Хотим мы этого или нет, мы оставляем его на нашем смертном одре вместе со своей чековой книжкой.

Если мы хотим понять простой язык мертвых, мы должны освободиться от тирании нашего разума, потому что там, где господствует притворство и холодный дух, сердце ожесточается. Язык мертвых это неприкрашенный, образный язык подсознания. Свободный от компромиссов, порождаемых ложной учтивостью, стилистической красивостью или моральными соображениями любого рода, язык мертвых передает правду души. Так говорят дети, еще не испорченные фальшью. Мы тоже должны стать детьми, не ребячливыми, а непосредственными, как дети, и освободиться от тяжкого груза прошлого, потому что никогда не сможем понять новое, не изменив своего ментального отношения к нему.

Мне часто задают вопрос, каким методом лучше воспользоваться для установления контакта. Как я уже сказал, все зависит от наших мотивов, терпения и настойчивости. Это слишком тонкая вещь, чтобы давать какие – то точные инструкции или готовые рецепты. С другой стороны, я очень рад, что могу поделиться с читателями результатами своих экспериментов за эти семь лет.

Для начала несколько технических советов: хороший магнитофон, не слишком маленький, двух дорожек будет достаточно. Он имеет то преимущество, что не слишком быстро изнашивается при постоянном прокручивании пленки вперед – назад. Как правило, лучше использовать более высокую скорость (1 9 см/сек.– 7 % дюйма/сек.). Это не только дает лучшее качество звучания, но и позволяет замедлить скорость по желанию для лучшего понимания, контроля и проверки записей.

Слишком большое количество присутствующих обычно является помехой для записи. Установите микрофон на расстоянии 2–3 метров от магнитофона и выберите нормальный уровень записи. Ведите себя совершенно естественно, говорите не слишком быстро, не путайтесь и делайте время от времени небольшие паузы. Лучше всего начать запись с объявления даты, времени и имен присутствующих. Записывайте не более трех минут, потому что внимательное прослушивание более длинных записей занимает очень много времени.

Прежде чем я перейду к самым важным деталям, я хотел бы сделать предупреждение. Чем более объективными и бдительными мы будем, тем меньше мы подвергаем себя опасности стать обманутыми в своих надеждах и мечтах, потому что в таком деле у нас нет большего врага, чем стремление принимать желаемое за действительное. Каждый испытывает соблазн услышать то, что хочет услышать больше всего. Я получал для проверки и контроля множество пленок, которые, якобы, содержали «голоса призраков», однако в действительности на них не было ни единого следа голосового феномена.

В случае с тихими голосами лучше прослушать пленку 50 раз, чем делать поспешные выводы о каких-то звуковых ассоциациях, которые позже оказываются ошибочными.

Слушать внимательно это трудное искусство, ему нужно учиться постепенно. Тренироваться нужно не только во время сеансов записи, но и ежедневно, ежечасно. Кто из нас в наш век напряжения и спешки способен внимательно и терпеливо слушать то, что ему говорят другие? Не слишком ли мы поглощены в действительности суетливой чередой мыслей, сменяющих одна другую?

Искусство слушать заключает в себе четыре основных элемента: релаксацию, внимательность, спокойствие мысли и внутреннее равновесие.

Современная цивилизация не дает нам возможности для досуга и созерцания. Постоянные перегрузки, вызванные техническим прогрессом, лишили человеческий слух его природной восприимчивости. Это характерно не только для городов. Сегодня и сельская местность мало чем отличается в этом смысле. Шум самолетов, автомобилей, мотоциклов, радио, тракторов, мотопил и обычный уличный шум глушат и даже убивают способность нашего мозга к восприятию.

Притупляются не только наши барабанные перепонки и слуховые нервы. Наш мозг тоже теряет способность воспринимать едва уловимые звуки и тембры. Если вы задумаетесь над тем, что стоматологи сегодня используют звуки и музыку в качестве наркотических средств, ослабляющих болевую чувствительность пациента, то сможете представить себе гибельное влияние постоянного шума на слух человека.

Если мы хотим достигнуть хороших результатов в прослушивании записей, мы должны меньше напрягать наш слух высокими децибелами музыки, звучащей по радио и телевидению. Ищите тишины и покоя, если возможно, на природе. Слушайте птичье пение, ветер, прибой, вслушивайтесь в глубокую тишину закрытого пространства, это пойдет вам на пользу.

При благоприятных условиях голоса в большинстве случаев приходят сразу в начале записи. Иногда это может быть короткая фраза, имя, приветствие или возглас. Не ожидайте слишком многого в начале. Могут быть дни, когда вы вообще не сможете уловить никаких голосов. Не теряйте терпения и не пытайтесь форсировать события.

Я вспоминаю, как внезапно услышал на пленке голос Керстена, когда у меня гостили двое ученых. На ломаном шведском, но с большой решительностью он заявил: «Мы хотим прийти, но не хотим, чтобы нас принуждали».

Момент спонтанности имеет решающее значение. Особенно здесь, где два измерения приходят в соприкосновение друг с другом, и мы оказываемся лицом к лицу с неизвестностью, именно здесь ни малейшего шага нельзя форсировать. Слишком большие приготовления и ожидания приводят к скудным результатам.

Если во время записи огромное, почти решающее значение имеют непринужденность и спокойствие, то прослушивание требует трезвости и объективности. И более всего необходимы бдительность и хорошая физическая форма.

То, что мертвые читают наши мысли, это факт, осознавать который начинаешь очень быстро. Однако это не создает никакого неудобства, ничего, что может помешать вам оставаться самими собой. Напротив, уверенность в том, что можно оставаться самим собой, не подвергаясь критике со стороны живых, оказывает освобождающее влияние и создает искреннее отношение к делу. Несмотря на то, что мертвые знают о наших слабостях, они воздерживаются от критики и воспринимают это с тактом и пониманием. Однако это не значит, что они поддерживают эти слабости, и что мы можем этим манипулировать, чтобы предпринимать действия, не согласующиеся с их намерениями.

В том, что касается радиоконтактов, я думаю, было бы преждевременным давать какие-то инструкции, прежде чем будет установлена связь через микрофон. Кроме того, радиосвязь не может быть осуществлена без помощи ассистента с той стороны. Но я полагаю, что ассистент всегда найдется для того, кто как я, готов полностью посвятить себя строительству моста в иной мир.

В заключение я хотел бы подчеркнуть следующее. Мы, живые, все еще находящиеся в земной сфере существования, не должны забывать, что с помощью этого моста впервые получили возможность шаг за шагом решить проблему смерти, используя для этого чисто физические, объективные методы. Слова «прорыв», «первопроходцы», «эпохальный», «уникальный» недостаточны, чтобы точно охарактеризовать значение этого события для нашего времени. Мы знаем, что человечество зависит от своего отношения к окружающей среде. В изоляции оно останется стерильным «ничто», лишенным возможности прогресса и развития.

Вместо того, чтобы признать, что жизнь и смерть неотделимы друг от друга, и что преходящее и вечное представляют собой единое целое, мы тысячелетиями воздвигали стену между мирами. Именно поэтому наше развитие односторонне. Мы упрямо пытаемся прыгать по жизни на одной ноге и создали мир интеллектуальных инвалидов. То, что мост в иной мир был возведен за один день, является заслугой мертвых, потому что возможность такой связи могла предоставить только инициатива высшего измерения. Тем не менее, еще сто лет назад такие контакты не могли быть установлены из – за отсутствия технических средств, таких как магнитофоны и радио.

То, что касается моего вклада в эти усилия, то он имеет лишь подготовительное значение. Кстати, я уже получил свое вознаграждение авансом, потому что ни одна работа еще не доставляла мне столько радости, сюрпризов и пищи для размышления, чем разгадка этой магической головоломки.