Текст книги "Секретная сотрудница"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Но сдаваться прокурор тоже был не намерен. Поэтому на следующее утро, разбитый от усталости, он все же поспешил в «Глорию», где Дениска уже приготовил ему сюрприз. Войдя в кабинет директора сыскного агентства, Турецкий был тут же представлен немолодому спортивного вида интеллигентному мужчине, который, однако, был непризнанным знатоком подземной Москвы. Или попросту диггером.

– Градов Евгений Игоревич, – крепко пожав руку прокурора, представился он. – Можно просто Женя…

– Ну рыжий, ты молодец, – взглянув на Дениса, усмехнулся Турецкий, с которого в одночасье слетела вся усталость. – И как же он вас разыскал?

– У меня не так давно интервью вышло в одной популярной газете, – пояснил Градов.

– А остальное было уже делом техники, – добавил Грязнов-младший.

– Так вы, значит, спелеолог?

– Вообще-то я врач. А это, так сказать, хобби.

– И давно вы под землю наведываетесь?

– Лет двадцать. Я уже немного рассказал Денису Андреевичу про свои похождения…

Грязнов утвердительно кивнул, давая понять, что это был именно тот «специалист», которого они искали.

– И что же, это все правда – о целых городах под землей, о секретных ветках метро и всем прочем?

– Истинная правда! Можете поверить мне на слово. За время своих «экскурсий» я там такого насмотрелся – ни в одном самом фантастическом романе не опишешь!

И Градов принялся рассказывать. По его словам, подземная изнанка Москвы была похожа на слоеный пирог, буквально набитый всевозможными секретными объектами и коммуникациями. В прежние времена говорить об этом было, разумеется, не принято. И лишь в последние годы «подземельная» правда начала понемногу выходить на свет Божий.

– Вы даже не представляете себе грандиозных масштабов этих сооружений! – продолжал Женя. – Это нужно увидеть собственными глазами. А главное, какие немыслимые деньги были в буквальном смысле закопаны в землю и по сей день лежат там мертвым грузом!

– Это почему же? – спросил Турецкий.

– Потому что все это совершенно не используется. А ведь там чего только нет! Кроме объектов сугубо военного назначения – правительственных бункеров, командных пунктов, пусковых шахт и так далее – были построены еще огромные убежища, где вполне могли бы автономно существовать тысячи людей! Это настоящие подземные города со всей необходимой инфраструктурой и коммуникациями. Там есть тоннели двойного назначения, где рельсы утоплены «заподлицо» и могут ходить как вагоны метро, так и электромобили. Законсервированные складские помещения. Выходы на крупные автострады и подмосковные аэродромы. Не говоря уж о многочисленных лазейках в различные районы города… Теперь уже не секрет, что многие дома бывшей партноменклатуры имели свой персональный вход в метро и даже свой персональный вагончик – милый такой, красненький, с занавесочками на окнах. Вся система коммуникаций строилась таким образом, чтобы в случае опасности или необходимости можно было легко попасть в Кремль, или во Внуково, или на любой из многочисленных подземных объектов…

– И как бы вы предложили все это использовать?

– Учитывая перенасыщенную инфраструктуру центра Москвы, под землей можно было бы разместить: подземные гаражи, торговые склады, магазины, кафе, развлекательные заведения и спортивные комплексы, упрятать туда некоторые вредные производства или оборудовать банковские хранилища, наконец, просто использовать для грузовых перевозок многоцелевые коммуникации, что позволит значительно освободить улицы и снизить загрязнение воздуха… Перспективы огромные! Но дремучая секретность, кстати, только от собственного народа – потому что на Западе изнанку Москвы уже давно изучили благодаря инфракрасной спутниковой съемке, обрекает эти грандиозные сооружения на бездействие. Словом, обычная российская бесхозяйственность…

– Скажите, Женя, а вам не приходилось слышать о наличии таких «подземных городов» в ближнем Подмосковье или бывать там? Например, в районе Балашихи?

– В Раменках – был, – подтвердил Градов. – И в районе Юго-Запада… А вот насчет Балашихи сложнее. Знаю только, что там тоже построено нечто подобное. Но эти объекты контролируют военные, и пробраться туда я, честно говоря, еще не пытался…

– Что ж, спасибо вам, – поблагодарил Александр Борисович. – Надеюсь, если понадобится, вы составите нам компанию?

– О чем разговор? Конечно! – согласился Женя. – Только вы предупредите меня заранее, чтоб я успел подготовить необходимое снаряжение и провести с вами, так сказать, лекцию по технике безопасности.

– Договорились…

Проводив Градова, «сыщики» многозначительно переглянулись.

– А что, дядя Саша, может, в самом деле рискнем? – заметил Денис.

– Время покажет, – задумчиво произнес Турецкий. И добавил, зевая: – Слушай, рыжий, может, организуешь мне кофейку, да покрепче?

– Это мы живо!

Грязнов вышел распорядиться насчет кофе, а Турецкий со вздохом облегчения развалился в мягком кресле и закрыл глаза. Перед ним вдруг возникло лицо Риты. Однако вместо своего обычного милого задумчивого выражения оно было искажено ужасом. Казалось, девушка взывала к нему о помощи…

Интуитивно почувствовав недоброе, Турецкий снова открыл глаза в тот самый момент, когда в кабинет с трубкой мобильного телефона в руке поспешно вошел Денис. Едва взглянув на его растерянное лицо, Александр Борисович без слов догадался, что случилась беда. И что спать ему в ближайшее время уже не придется…

Поздно вечером Турецкий вернулся к себе, на Фрунзенскую набережную, совершенно разбитый и опустошенный. Еще нынешним утром он был убежден, что предпринял все необходимые меры для обеспечения безопасности Риты. И потому случившееся оказалось для него полной неожиданностью. Но главное, за весь минувший день он так и не узнал, что же с нею произошло и жива ли она вообще?

Сразу после звонка в «Глорию» второго охранника, который вернулся на остров вскоре после нападения, Турецкий с Денисом срочно помчались на место происшествия. Глазам их представилось впечатляющее зрелище. Разрушенный, должно быть, выстрелом из гранатомета, коттедж полностью сгорел. А единственный свидетель случившегося, пострадавший при взрыве и тяжело раненный в ходе перестрелки с нападавшими, без сознания был отправлен в местную больницу. Все произошло настолько стремительно и внезапно, что показания случайных очевидцев картину тоже не прояснили. Одно удалось выяснить точно: здесь побывал уже знакомый Турецкому черный джип, с которым он встретился не далее как вчера ночью.

Однако что же случилось с Ритой – так и осталось полной загадкой. Если предположить, что девушка была убита, то почему бандиты не бросили на месте ее труп? Если допустить, что она сумела убежать в лес, то почему не появилась в условном месте, где ее могли бы спрятать тамошние жители? Потратив несколько часов на подробный опрос свидетелей, Турецкий, Денис и второй спецназовец еще долго блуждали по лесу, к которому вели следы злополучного джипа, но никаких следов Риты так и не обнаружили. Девушка будто сквозь землю провалилась.

И вдруг на берегу канала Грязнову неожиданно удалось найти ее туфельки! Неутешительный вывод напрашивался сам собой. Судя по всему, Рита была схвачена и утоплена в канале. Оставалось разве что вызвать водолазов и тщательно обследовать дно. Что и было проделано за оставшееся до вечера время. У Турецкого уже почти не оставалось надежд, когда старшина водолазной команды наконец доложил ему, что и под водой тела девушки не оказалось. А это оставляло единственный, хотя и ничтожный шанс, что она была еще жива, но, очевидно, находилась в руках преступников.

Возвращаясь в Москву, Турецкий ругал себя на чем свет стоит. И как он мог проявить такую халатность?! Почему не предпринял еще больших мер предосторожности? Например, сразу не отправил девушку куда-нибудь подальше от Москвы? Возможно, если Риту не убили до сих пор, то лишь из тех соображений, что она могла бы послужить отличной приманкой для самого Турецкого, который явно зашел слишком далеко. А это значит, что в самое ближайшее время ему мог быть предъявлен ультиматум…

С этими мыслями Александр Борисович вернулся домой. Войдя в квартиру, он рассеянно огляделся и машинально снял трубку, намереваясь позвонить Грязнову. Но тут же положил ее обратно. Едва ли Славкины орлы могли помочь ему в поисках Риты. А вот наделать лишнего шума могли наверняка.

Шатаясь от усталости, Турецкий прошел на кухню, вынул из холодильника недопитую бутылку водки и сделал несколько жадных глотков прямо из горлышка. Закусить, как всегда, оказалось нечем. Продуктов Турецкий не покупал, а вчерашний батон превратился в кусок дерева. Пришлось по российскому обыкновению «закусывать» рукавом.

Немного взбодрившись, Александр Борисович снова вернулся в комнату. Скользнул рассеянным взглядом по сторонам и невольно остолбенел. На журнальном столике возле дивана лежал подаренный Немировским портативный компьютер, причем с открытой крышкой экрана, хотя Турецкий до сих пор его не открывал! Склонившись над компьютером, прокурор с присущей дилетантам осторожностью принялся осматривать заморскую игрушку. Несомненно, у него в квартире совсем недавно побывали «гости». Черт побери, хоть бы кто-нибудь ему объяснил, как включать эту хреновину! Наугад ткнув пальцем несколько клавиш, Александр Борисович случайно включил компьютер, который немедленно выдал на экран следующую информацию:

Уважаемый господин Турецкий!

Ваше любопытство и самонадеянность перешли все разумные границы. Как умный человек, вы не могли не понимать, что долго так продолжаться не может. По этой причине мы вынуждены были предпринять некоторые ответные меры.

Учитывая ваш особый интерес к известному хирургическому процессу, мы решили предоставить вам возможность увидеть все собственными глазами, а заодно лично убедиться, что ваша новая знакомая еще жива и находится в наших руках. Имейте в виду, что данное приглашение касается только вас. Любые попытки огласки этого дела приведут к немедленной смерти упомянутой особы.

В случае вашего согласия детали вы сможете уточнить по следующему контактному телефону…

– Сволочи! – глухо выругался Турецкий.

Его недавняя догадка полностью подтвердилась. Рите была уготована роль приманки в мышеловке, из которой им обоим, как рассчитывали бандиты, не суждено было вырваться. Впрочем, один шанс из тысячи, наверное, все же был – не бывает так, чтобы не было вовсе никаких шансов. Но только один из тысячи… И после недолгих раздумий Турецкий решил использовать этот единственный шанс. Будь что будет! Как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Ему бросили вызов. От его решения зависела жизнь девушки. И ради ее спасения, пожалуй, стоило рискнуть своей жизнью. Отправиться в одиночку в логово преступников. Победить или умереть. А то, что драться ему предстояло в одиночку, не беда. Ведь недаром на Руси говорят: «И один в поле воин…»

Приняв решение, Александр Борисович вернулся на кухню. Залпом допил остатки водки. Поморщившись, «закусил» рукавом. Потом хладнокровно вынул из кармана пиджака Денискин сотовый телефон и стал звонить по указанному номеру…

Рита очнулась в небольшой и сумрачной комнате, похожей на больничную палату. Несколько металлических коек, застеленных полосатыми одеялами, унылые казенные тумбочки, явственный запах медикаментов, тусклая дежурная лампочка под потолком, наконец, знакомый синий халат, который был на ней вместо платья, – все наводило на мысль, что она в самом деле оказалась в больнице. Значит, ее спасли! Но как это произошло, Рита совершенно не помнила. С той последней минуты, когда ее в полубесчувственном состоянии подняли на борт катера, она «отключилась». А может, ей просто сделали укол?

Отвернув казенное одеяло, Рита удивленно села на койке. Голова у нее кружилась, точно с похмелья. Во рту было нестерпимо сухо. Глаза слипались. Где же она все-таки? И какая странная больница! Ни души вокруг. А главное – эта зловещая мертвая тишина. Снаружи не доносилось абсолютно никаких звуков, словно она находилась под землей или на дне моря. Недоуменно оглядевшись, девушка сделала еще одно, не менее странное открытие: в палате не было окон! Только вентиляционные решетки на потолке, сквозь которые вливался внутрь прохладный свежий воздух. По этой причине даже нельзя было понять, что сейчас: день или ночь?

Испытывая необъяснимую тревогу, Рита вскочила на ноги, босиком подошла к двери и осторожно надавила на ручку. Но странная железная дверь с округлыми углами и без единой щели, как на кораблях, оказалась заперта. Причем снаружи… Девушку охватил страх. Похоже, это была вовсе не больница, а своего рода тюремная камера. И то, что она не могла вспомнить, как здесь очутилась, только подтверждало эту мысль! Господи, где же она, что с нею будет?!

И вдруг снаружи послышались отдаленные шаги. Будто кто-то по-солдатски размеренно и твердо шагал по гулкому коридору. С замирающим сердцем Рита моментально юркнула в койку и, усевшись на ней, накрылась одеялом до подбородка. Не прошло и минуты, как в замке сухо провернулся ключ, а на пороге странной палаты выросла квадратная фигура здоровенного бугая в пестрой камуфляжной форме. Безразлично взглянув на Риту, точно она была и не человеком даже, а какой-нибудь неодушевленной куклой, он бросил на пол казенные больничные шлепанцы и грубо приказал:

– Подъем!

Девушка испуганно подчинилась и робко спросила:

– Где я? Что все это значит?

– Молчать! – отрезал бритоголовый детина. – На выход…

Дрожа от волнения и страха, Рита покорно вышла из «палаты» в длинный мрачный коридор, похожий на больничный, где также не было ни единого окна, а из-за многочисленных запертых дверей по обеим его сторонам не доносилось ни единого звука.

– Шагай! – грубо приказал молодчик в камуфляжке.

Настороженно озираясь, Рита двинулась по коридору впереди своего конвоира. Теперь у нее не осталось уже никаких иллюзий относительно этой так называемой больницы, как и относительно тех, кто ее сюда поместил. Девушка с ужасом думала о том, что ждет ее впереди: очередной допрос, мучительная смерть или…

Похожий на критский лабиринт, зловещий и безлюдный коридор показался Рите бесконечным. Масштаб этого сооружения вообще был поразителен. За множеством поворотов и дверей явно находились разнообразные помещения непонятного назначения. Кроме того, здесь были лифты, грузовые и пассажирские; просторные холлы без единого растения, где до сих пор висели плакаты эпохи развитого социализма; какие-то темные лестницы… Если бы не конвоир, который сухо указывал ей направление, Рита запросто могла бы тут заблудиться.

Наконец за очередным поворотом девушка остановилась перед выкрашенной в белый цвет массивной железной дверью, похожей на вход в бомбоубежище, и робко взглянула на своего провожатого. Тот уверенно нажал на стене какую-то кнопку. Затем послышался мощный электрический гул, тяжелые створки разомкнулись, и Рита вскоре с удивлением поняла, что она действительно оказалась в больнице!

Вернее, было это какое-то странное медицинское заведение. Подталкиваемая бугаем в камуфляжке, девушка неуверенно вошла в ярко освещенную, стерильно чистую комнату с белыми кафельными стенами, больничными стеклянными шкафчиками, полными различных инструментов и лекарств, а также специальной лежанкой, на каких обычно осматривали больных, и удивленно огляделась. Отделенное стеклянной перегородкой, по соседству располагалось огромное светлое помещение, буквально набитое всевозможной медицинской аппаратурой, напоминавшее операционную или диагностический центр. Внутри, однако, никого не было, как и в той небольшой комнате, куда ее привели.

Осмотревшись, девушка вопросительно посмотрела на своего угрюмого конвоира.

– Раздевайся! – неожиданно приказал тот.

– Что?

– Ты чего, глухая? Раздевайся, тебе говорят!

Испуганно отпрянув, Рита машинально запахнула куртку своей больничной пижамы.

– Что вам нужно? Оставьте меня… – жалобно всхлипнула она, с отчаянием подумав о том, что неизбежно должно было за этим последовать.

– Раздевайся!!! – наливаясь злобой, оглушительно рявкнул бритоголовый.

Дрожащими руками Рита принялась расстегивать пуговицы на пижаме, которая вскоре упала к ее ногам. И девушка, стыдливо прикрывая наготу и зябко дрожа, беспомощно съежилась под хмурым презрительным взглядом мужчины.

– Жди здесь, – буркнул он и неожиданно вышел.

Обнаженная и беззащитная, Рита чувствовала себя совершенно раздавленной. На глаза невольно навернулись слезы. Господи, что с нею собираются делать? Почему? За что?! Ведь она ни в чем не виновата…

В тягостном ожидании прошло несколько минут. Потом снаружи послышались шаги. Дверь распахнулась, и перед Ритой предстали две одинаковые фигуры в белых халатах. Лица вошедших были закрыты марлевыми повязками, но, испуганно присмотревшись к ним, девушка поняла, что это были мужчина и женщина. Очевидно, врач и медсестра.

– Здравствуйте, барышня, – дружелюбно произнес мужчина с легким прибалтийским акцентом. – Как вы себя чувствуете?

Ошеломленная этим явно неуместным вопросом, Рита поначалу даже не нашлась, что ответить. Затем ее неожиданно охватил гнев.

– Где я? Что все это значит?! – резко повторила она свой недавний вопрос.

– Это значит, что нас очень интересует ваше здоровье, – невозмутимо ответил врач. – Прошу вас, следуйте за нами…

Открыв дверь в стеклянной перегородке, незнакомец уверенно вошел в соседнее помещение. Тем временем медсестра мягко, но настойчиво подхватила Риту под руку, ввела ее следом и усадила за столик с различным амбулаторным оборудованием.

– Для начала сделаем анализ крови, – произнес врач.

Не ощущая со стороны этих двоих никакой агрессии, девушка растерялась и безоговорочно позволила сестре уколоть себе палец, прослушать стетоскопом ее сердце и легкие, а затем измерить давление.

– А теперь, барышня, пожалуйте сюда, – миролюбиво сказал прибалт.

Однажды Рите уже приходилось иметь дело с компьютерной томографией. Поэтому она не стала возражать, когда ее поместили в огромный металлический цилиндр с откидным верхом и закрыли крышкой. Через застекленное «окно» ей было хорошо видно, как оба загадочных медика всесторонне изучали на экранах мониторов ее внутренние органы и обменивались комментариями между собой. На первый взгляд во всем этом не было ничего страшного. Если, конечно, забыть, что ее привели сюда насильно и держали здесь нагишом, ничего не объясняя. Но главное – ее, похоже, явно не собирались насиловать или убивать. По крайней мере, в ближайшее время.

После компьютерной томографии медсестра принесла Рите ее синюю больничную пижаму, и девушка поспешила одеться.

– Поздравляю, барышня, – обрадовал ее врач. – У вас просто замечательное здоровье. Легкие, сердце, почки… Словом, все в полном порядке. И даже ни одного аборта!

Рита почувствовала, что краснеет.

– Теперь, может быть, вы объясните, что все это значит, и наконец отпустите меня? – укоризненно сказала она.

– К сожалению, это не в моей власти, – развел руками врач. – У вас есть еще какие-нибудь просьбы?

– Дайте мне воды…

Сестра подала девушке полный стакан. Припав к нему сухими губами, Рита с жадностью осушила его.

– Вот так. Очень хорошо, – удовлетворенно заметил врач. – А чтобы вы ни о чем не беспокоились, мы обеспечим вам здоровый сон и абсолютный покой.

– В тот же миг медсестра, стоявшая позади девушки, внезапно сделала ей в плечо молниеносный укол каким-то автоматическим шприцем, после чего Рита, выронив стакан, судорожно рванулась и ощутила, что неотвратимо проваливается в глухую и бесцветную пустоту…

Вскоре тот же бритоголовый детина в камуфляжке равнодушно вез ее бесчувственное тело на больничной каталке по тому же бесконечному коридору.

…Турецкий не спеша шагал по Фрунзенской набережной. Была уже глубокая ночь. Город как будто вымер. Лишь изредка мимо проносились запоздалые автомашины. Дойдя до условленного места, Александр Борисович повернулся лицом к реке и закурил. В темной маслянистой воде лениво полоскались яркие огни ночных фонарей. Турецкий любил ночную Москву. Как любил такие звездные летние ночи. И вообще любил жизнь… О том, что ждет его впереди, он старался не думать и просто наслаждался последними мгновениями тишины и покоя.

Минут через десять со стороны Крымского моста послышался негромкий нарастающий гул автомобильного мотора. Выкатившись на тротуар Фрунзенской набережной, к нему с выключенными огнями медленно приближался черный лоснящийся джип «чероки» и вскоре остановился за спиной у Турецкого. Глухо хлопнули дверцы. Из машины бесшумно выскользнули две темные фигуры. Но прокурор даже не повернул головы.

– Турецкий? – произнес низкий бесстрастный голос.

Со вздохом уронив в реку окурок, тот наконец обернулся. Перед ним стояли двое. Крепкие и подтянутые, в одинаковых модных костюмах, которые сидели на них, как военная форма; оба с невыразительными и заурядными лицами типичных «кагэбэшников». А теперь – один черт знает, кому они служат…

Под прицелом их настороженных взглядов Турецкий слегка усмехнулся и демонстративно поднял руки.

– Оружия нет. Можете обыскать.

Убедившись в этом, один из них сухо приказал:

– Руки.

А другой ловко защелкнул на запястьях «важняка» новые стальные браслеты.

– Садитесь в машину…

Едва Турецкий расположился на заднем сиденье между двумя «кагэбэшниками», как ему тотчас завязали глаза широкой черной лентой. Затем машина тронулась и стремительно понеслась куда-то по ночному городу. Александр Борисович слышал, как еще один из его сопровождающих, сидевший впереди рядом с водителем, быстро натюкал на клавишах сотового телефона какой-то номер и коротко, по-военному, доложил:

– Первый, «комиссар» с нами… Да. Нет… Приказ ясен.

Поездка длилась не более получаса. За это время в машине больше не было произнесено ни звука. «Дисциплинка», – подумал Турецкий. Не видя, куда его везут, он тем не менее обостренно чувствовал, что они крутились где-то в центре города. Наконец джип, очевидно, въехал в подземный гараж, скатился под уклон и остановился.

– Выходите, – бесстрастно скомандовал один из молчаливых «кагэбэшников».

Сразу по выходе из машины Турецкого подхватили под руки и повели по гулкой лестнице куда-то вниз. От стен узкого тоннеля веяло могильным холодом. Внезапно ступеньки кончились, а эхо размеренных шагов его конвоиров разлетелось далеко в стороны. Из чего Александр Борисович заключил, что они спустились в какое-то обширное помещение. Знакомый характерный запах натолкнул его на мысль, что это, вероятно, была станция метро. А медленно приближающийся гул поезда подтвердил эту догадку. Судя по звуку, состав, очевидно, состоял из одного или двух вагонов. Затем послышался шум открывшихся автоматических дверей. Турецкого молча ввели в вагон и усадили. Поезд тронулся и, быстро набирая ход, устремился в тоннель. «Добро пожаловать в ад, – подумал прокурор. – Оказывается, даже сюда можно попасть с комфортом и бесплатно…»

Эта часть пути оказалась более продолжительной. По дороге Турецкого укачало, и он незаметно задремал. Сказались бессонные ночи и усталость последних дней. Впрочем, даже если бы ему вдруг развязали глаза, смотреть пока все равно было не на что.

Разбуженный энергичным толчком в бок, Александр Борисович вскинул голову и спросонья произнес:

– Что, уже конечная?

– Шагай, – бросил один из конвоиров.

«Гостя» вновь подхватили под руки и повели. И здесь его ожидало то же самое: лестницы, могильный холод, бесконечные гулкие коридоры… К этому времени Турецкий потерял совершенно всякий интерес: куда и зачем его ведут? Ему хотелось одного: упасть и заснуть. И молчаливые «кагэбэшники» наверняка это поняли. Потому что в конце концов они просто впихнули своего пленника в какую-то дверь, освободили его от наручников, развязали глаза и ушли, заперев дверь на замок.

Турецкий рассеянно огляделся. На первый взгляд помещение, куда его привели, было похоже на больничную палату. Или общую тюремную камеру. Только непривычно чистую и без единого окна. Это и понятно. Ведь так называемая больница располагалась под землей! Обстановка была соответствующая. Присмотревшись, он вдруг заметил, что на одной из железных коек кто-то лежал, прикрытый солдатским полосатым одеялом. И это была Рита! Одетая в синий больничный халат, девушка мирно спала, сложив руки на груди. Александр Борисович ласково коснулся ладонью ее лица. Но Рита не проснулась. Должно быть, ее основательно «накачали» снотворным.

– Ну слава Богу, – облегченно вздохнул Турецкий. – Жива… Теперь, если повезет, может, как-нибудь отсюда выберемся…

Проснулся он от того, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Приоткрыв глаза, Турецкий разглядел склонившуюся над ним женскую фигуру и сразу вспомнил, что с ним произошло. Он не знал, сколько прошло времени, потому что еще в машине с него сняли часы. Однако и свинцовой усталости, буквально валившей его с ног, прокурор тоже больше не испытывал. Значит, ему все же удалось хоть немного выспаться.

– Саша!.. Откуда ты?.. Как ты сюда попал?! – ошеломленно повторяла Рита, продолжая трясти его.

– Привет, – спросонья улыбнулся он.

– Где мы, Саша? Что происходит?!

Турецкий попытался улыбнуться.

– Считай, что все это нам снится…

Но Рита была явно не расположена шутить. От волнения в глазах у нее блеснули слезы.

– Я ничего не понимаю… Это какой-то ужас!

– Только без паники, – уверенно возразил Турецкий. – Или мы с тобой никогда отсюда не выберемся.

Усевшись на койке, он мягко привлек девушку к себе, и Рита со слезами порывисто прильнула к его груди.

– Господи, Саша! Я думала, что уже никогда больше тебя не увижу…

– Все хорошо… Все будет хорошо… Вот увидишь, – целуя ее разметавшиеся льняные волосы, повторял он. – Не плачь… Лучше расскажи мне, что с тобой приключилось.

Немного успокоившись, Рита начала рассказывать. Турецкий внимательно слушал. Пример но так он себе все и представлял. И только описание принудительного «медосмотра» его сразу изрядно встревожило, хотя он ничем и не выдал своих чувств. Что эти сволочи замыслили? Разумеется, наивно было ожидать, что, заманив в «мышеловку» его самого, они решатся отпустить Риту. Тем более что этого ему и не обещали. Значит… Догадка, которая внезапно пришла Турецкому в голову, была поистине чудовищной и невольно заставила его содрогнуться. Этого нельзя допустить! Что угодно, только не это! Уж лучше он сам ляжет на операционный стол!

– Я боюсь, Саша, – дрожа, прошептала Рита. – Что с нами будет?

– Не бойся. Я же с тобой. И вообще больше тебя не оставлю.

– Это правда? – с надеждой спросила девушка.

– Слово частного детектива, – усмехнулся он. – Вернее, честное прокурорское.

Рита снова прижалась к его груди и затихла. Турецкий с волнением чувствовал, как трепетно бьется ее сердце. На время он совершенно забыл обо всем. Даже о том, что им еще предстояло каким-то чудом отсюда выбраться.

В эти минуты снаружи послышались гулкие шаги, и вскоре в замке сухо и решительно провернулся ключ.

На пороге стояли трое: два квадратных бугая в камуфляжке и с каменными лицами, а также один из вчерашних «кагэбэшников». Бесстрастно взглянув на Турецкого, он кивнул головой:

– Выходите…

– Саша! – обняв его за шею, воскликнула Рита. – Саша, не оставляй меня одну!

Турецкий натянуто улыбнулся:

– Не волнуйся, девочка. Я вернусь. Обещаю тебе…

Больше всего ему сейчас хотелось верить, что именно так оно и будет.

Заперев Риту в «палате», конвоиры молча взяли Турецкого в «коробочку» и повели. На сей раз наручники на него надевать не стали, очевидно, полагая, что бежать ему было все равно некуда.

В отличие от девушки, которая почти не запомнила маршрута, Александр Борисович проявил куда большую наблюдательность и на всем протяжении пути цепко фиксировал каждую мелочь. Похоже, Градов оказался прав, и Турецкий действительно оказался в одном из секретных подземных городов, построенных в эпоху развитого социализма, когда народные деньги бросались на ветер с такой же легкостью, с какой теперь просто разворовывались. Неизвестно, с какой целью было построено это сооружение, но даже на первый взгляд очевидно, что при необходимости здесь вполне могли бы разместиться сотни людей. Содержать в законсервированном виде подобный объект было вопиющей расточительностью. Поэтому неудивительно, что его «арендовала» мафия. Комфортно и безопасно. Как говорится, шито-крыто…

Войдя в «медицинский центр», где накануне побывала Рита, прокурор невольно отметил, что оборудован тот был по последнему слову техники. Значит, недавно проводили модернизацию. Видимо, бизнес, которым тут занимались, приносил хороший доход. Между тем бугаи в камуфляжке остались у входа, а молчаливый «кагэбэшник» провел Турецкого в просторный офисный кабинет, где спиною к вошедшим сидел за компьютером человек в белом халате. Услышав шум, он бегло пробежал пальцами по клавишам и тотчас развернулся в вертящемся кожаном кресле. Это был мужчина лет сорока пяти, с умным, гладко выбритым лицом европейского типа, вполне интеллигентным лицом, если бы не безжизненный взгляд его неподвижных глаз.

– А, господин Турецкий! – нараспев произнес он с легким прибалтийским акцентом и ослепительно улыбнулся, демонстрируя свои безупречно рекламные зубы: – Много о вас слышал. Очень рад познакомиться. Как говорится, добро пожаловать!

– Здравствуйте, Янис Карлович, – невозмутимо ответил тот. – К сожалению, не могу ответить вам тем же. Поскольку никакой радости от встречи с вами я не испытываю. Но за гостеприимство спасибо.

На лице «гения» отразилось заметное изумление.

– Разве мы с вами знакомы? Впрочем, я, кажется, догадываюсь, кто успел рассказать вам обо мне. Это, наверное, Лева Горелов. Мой бывший коллега… Уверен, он до сих пор не может простить, что это мне, а не ему предложили возглавить отдел в нашем НИИ… По правде говоря, он давно мне завидовал. Бедный Лева – ему всегда хотелось стать гением, но явно не хватало таланта. Вдохновения. Он никак не мог понять, что гением надо родиться!

– Как и подлецом, господин Ленц… – язвительно добавил Турецкий.

Сухо кашлянув, хозяин подземелья молча приказал стоявшему возле двери «кагэбэшнику» выйти.

– Боюсь, уважаемый Александр Борисович, – начал он, когда они остались вдвоем, – что у вас сложилось обо мне искаженное представление.

– Напротив, самое объективное.

– И все-таки вы ошибаетесь… То, что привело вас сюда, является только одной гранью моей деятельности. Но существует и другая, о которой вы ничего не знаете.

– Я знаю достаточно, чтобы отправить вас за решетку до конца жизни. Хотя лично я применял бы к таким, как вы, исключительно высшую меру наказания…