Текст книги "Секретная сотрудница"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Снимок был сделан в баре ночного клуба. Обольстительная и томная в открытом вечернем платье, девушка одиноко сидела за стойкой и отрешенно смотрела куда-то в сторону широко раскрытыми задумчивыми глазами. Турецкий вдруг ощутил в сердце давно ушедшую боль. На этой фотографии Рита еще больше, чем в жизни, была похожа на его первую и незабываемую любовь.

– Вы не возражаете, если я оставлю ее у себя? – спросил он.

– Пожалуйста! – согласился Левитин. – Ей самой этот снимок не понравился. Марго сказала, что у нее здесь похоронный вид…

Фотограф сокрушенно вздохнул.

– Как же это случилось? Такая замечательная девушка…

– Эй, Борода! – послышался в дверях озорной голос Зоси. – Принимай работу!

– Сударыня, я ваш должник, – улыбнулся Турецкий, поспешно упрятав в карман фотографию Риты и церемонно поцеловав девушке руку.

– Спасибо, Зосенька, – сказал Левитин. – Вот, прошу вас, – обратился он к своему гостю, вручив ему увеличительное стекло. – С его помощью вы сможете их прекрасно рассмотреть.

Турецкий принялся скрупулезно разглядывать снимки. Были это сплошь уморительные гримасы. Казалось, завсегдатаи ночного клуба нарочно старались перещеголять друг друга в умении корчить рожи. Стоявшая рядом Зося даже покатилась со смеху.

– Ну, Борода, ты даешь!

– Юрий Николаевич! – неожиданно спохватился Турецкий. – А нельзя ли увеличить вот этот снимок?

– Разумеется, можно…

Все немедленно прошли в лабораторию Зоси, где девушка с помощью фотоувеличителя тотчас отпечатала указанный негатив.

– Рожа как рожа, – скептически заметила она, разглядывая проступавшую на фотобумаге хмельную физиономию какого-то «нового русского».

Тщательно изучив мокрый отпечаток, Александр Борисович попросил увеличить отдельную его часть, где были запечатлены сидевшие за столиком трое мужчин и девушка.

– Кажется, это она! – удивленно заметил Левитин, взглянув на увеличенный отпечаток, брошенный в кювету с холодной водой.

– Верно, – кивнул Турецкий. – Но меня интересует вот это лицо. – И он указал пальцем на сидевшего рядом с Ритой рекламно красивого мужчину. – Зося, а нельзя ли напечатать его отдельно?

Когда очередной снимок был напечатан, девушка неожиданно заявила:

– Ой, кажется, я его знаю! Точно, это же Альберт!

– Альберт? – повторил Турецкий, которому сразу вспомнились слова Риты: «Они не произносили имен. Только клички. Кажется, Алик и Рафик…» – Какой Альберт? – обратился он к Зосе. – Вы с ним знакомы?

– Немного… Мы с Ленкой Евстафиной, ну, подружкой моей, манекенщицей, с ним недавно в кабаке познакомились. «Ковчег» на Краснопресненской набережной. Он там вообще часто ошивается. Потом Ленка сказала, что он задвинутый картежник и вообще явно мафиози. А с виду такой клевый мужик…

– Зосенька, Александр Борисович из прокуратуры, – вставил Левитин. – И ты должна ему все рассказать об этом человеке!

– Ой, а чего я сделала? – испугалась девушка. – Я же его совсем не знаю! Мы только один раз встречались, и то он потом с Ленкой ушел. А я…

– Успокойтесь, Зося, – улыбнулся Турецкий. И жестом сделал Левитину знак оставить их с девушкой наедине. – Я действительно из прокуратуры, но вам это совершенно ничем не грозит. Просто мне необходимо повидать этого Альберта. Надеюсь, если я вас очень попрошу, вы мне в этом поможете?

С тех пор как капитан милиции Марк Майер был переведен в 4-й особый отдел МУРа, занимавшийся расследованием незаурядных преступлений нетрадиционными методами, ему довелось побывать в переделках и покруче, нежели знаменитая «плутониевая» история. Поэтому распоряжение полковника Грязнова негласно заняться проверкой деятельности гуманитарного фонда «Интермед» было воспринято им как своего рода трудовая повинность, попросту недостойная профессионала экстра-класса, каковым Майер (и не без оснований) себя считал. Но приказ есть приказ. И памятуя известный анекдот, согласно которому командир всегда прав, капитан неохотно приступил к делу.

Единственной отправной точкой было внезапное самоубийство директора-распорядителя фонда, который согласно отзывам его коллег и красочным служебным характеристикам был человеком безупречно порядочным и несомненно достойным тех разнообразных ответственных постов, которые он в своей жизни занимал. На этом фоне его решение свести счеты с жизнью представлялось не просто необъяснимым, но абсолютно загадочным. Для всех, кроме капитана Майера.

Применив так называемый муровский «шуршащий» метод, суть которого состояла в скрупулезном изучении архивных данных и прочих документов, бывалый оперативник вскоре обнаружил, что в биографии покойного директора имелись-таки неприметные темные пятна. В частности, роковая страсть к женщинам и азартной игре, которая едва не погубила его в прежние годы. И хотя в нынешние либеральные времена подобная страсть как бы перестала считаться пороком, она все же не перестала быть роковой. Что и послужило причиной смертельного выстрела.

Обнаружилось, впрочем, и немало других интересных причин. Вернее, целый выводок действовавших «под крышей» гуманитарного фонда коммерческих предприятий, которые любовно опекал бывший директор и которые помогли ему неплохо обустроить свою жизнь. В частности, небезызвестная в МУРе торгово-посредническая фирма «Урания», возглавлял которую некий господин Литвинов, тоже, к сожалению, покойный, но весьма любопытный субьект. Выяснилось, что в последнее время обоих коммерсантов связывали не просто тесные деловые отношения, но в некотором роде нежная дружба, скрепленная совместным посещением популярных ночных клубов и казино, что, однако, и поныне оставалось тайной для общественности. Как и то, что благодаря покровительству господина директора фирма «Урания» осуществляла через фонд весьма выгодные поставки в Россию современного медоборудования по ценам, как говорится, ну просто смешным! Что само по себе вызывало определенные подозрения. Но тут-то неожиданно «всплыл» еще один крайне любопытный субъект – точнее, гражданин Елагин Альберт Вениаминович, член Российской гильдии адвокатов, освящавший своей подписью законный характер подобных сделок и заботливо следивший за тем, чтобы на них не обратилось грозное око правоохранительных органов.

Заочно познакомившись с этим выдающимся человеком, капитан Майер пришел к выводу, что именно он, будучи еще живым, вполне мог бы пролить свет на некоторые загадочные подробности этой не менее загадочной истории. И уже намеревался нанести господину адвокату приватный визит. Однако тут распоряжением полковника Грязнова Майер негласно поступил в подчинение надзирающему прокурору Турецкому, с которым некогда раскручивал «плутониевую» историю. Капитана Майера даже поспешно спровадили в отпуск, что вовсе не входило в его планы. Но приказ есть приказ…

В тот же день, ближе к вечеру, в офисе частного сыскного агентства «Глория» состоялась встреча Майера с самим Турецким. Поприветствовав друг друга, оба сразу, что называется, выложили карты на стол и… были немало изумлены тем, что их «козырным тузом» оказался все тот же господин Елагин, уважаемый адвокат и советник обоих покойных коммерсантов! Теперь уже встречу просто невозможно было откладывать. И уединившись в кабинете директора агентства, Турецкий и Майер, а также Грязнов-младший принялись разрабатывать оперативный план близкого знакомства с Альбертом Елагиным.

Краснопресненская набережная

Вечер

Большому кораблю – большое плавание. Чего совершенно не скажешь о речном теплоходе «Александр Пушкин». Едва сойдя со стапелей известной финской судостроительной компании, этот суперкомфортабельный белоснежный красавец безнадежно сел на мель наступившего в стране экономического спада, который весьма ощутимо ударил и по карману столичного речного пароходства.

Десятки судов – грузовых, пассажирских – невольно оказались на приколе, ржавели и старились, вместо того чтобы бороздить воды славных российских рек. Но бороздить стало не на чем. Оставалось разве что вместо безумно вздорожавшего топлива поставить на корабли паруса. Только эта смелая идея почему-то не встретила понимания у руководителей пароходства. Зато без оговорок была понята и одобрена другая, не менее смелая идея нескольких предприимчивых коммерсантов. А именно: пришвартовать возле Бизнес-центра на Краснопресненской набережной один из многочисленных белоснежных красавцев и ко взаимной выгоде использовать его суперкомфортабельные помещения под плавучий развлекательный комплекс. В результате выбор пал на теплоход «Александр Пушкин», который вскоре и превратился в популярный ночной клуб «Ковчег».

Трудно сказать, что изрек бы великий русский поэт, случись ему посетить это заведение: откушать в ресторане, перекинуться в карты, поиграть в рулетку, попариться в сауне или приятно провести время «в номерах», вернее, каютах класса «люкс» с их очаровательными феями… Скорее всего, у бессмертного классика просто не нашлось бы средств для подобного времяпровождения. Не исключено также, что Александр Сергеевич заранее согласился бы с мнением жителей окрестных домов, единодушно утверждавших, что данное заведение – настоящий плавучий бордель для богатых иностранцев и отечественной мафии, и вовсе не пошел бы туда. Впрочем – как знать…

В этот вечер на борту «Александра Пушкина», как всегда, было многолюдно. Состоятельные завсегдатаи веселого ковчега приятно коротали время за разнообразными играми, среди которых особой популярностью пользовался покер, где ставки, случалось, бывали таковы, что на них вполне можно было купить сам теплоход. Досуг отдыхающих, как водится, скрашивало зажигательное эротик-шоу с примадоннами американского стриптиза, прибывшими недавно из Лас-Вегаса. А также стайки отечественных «ночных бабочек» в экстравагантных нарядах, которых сюда пускали бесплатно при наличии представительных кавалеров.

Ближе к полуночи на борт теплохода поднялась очередная сладкая парочка. А именно: высокий рыжеволосый молодой человек в элегантном костюме-тройке и миниатюрная хорошенькая девушка в мини-платьице, подстриженная под мальчика. Оба были веселы. Щедро расплатившись за вход, галантный кавалер вместе со своей дамой (которая, к слову сказать, была не выше его пупка) проследовал сразу в игорный зал, где молодые люди сначала оглядели лица всех присутствующих, а затем, молча переглянувшись, неожиданно разделились. Рыжий отошел в сторону, сделав вид, что наблюдает за рулеткой, а мини-девушка принялась наблюдать за рекламно-мужественным красавцем, который увлеченно резался в покер. Красавцу, а он к тому же был жгучим брюнетом, везло. И респектабельные партнеры, украшенные, как водится, золотыми цепями и перстнями, взирали на него с нескрываемым уважением.

Дождавшись, когда неотразимый брюнет загреб очередную увесистую пачку «зеленых», курносая малышка с виноватой улыбкой подошла к нему и прошептала на ухо несколько слов. Счастливый игрок лишь небрежно отмахнулся и уже собирался вернуться к игре. Девушка, однако, продолжала наушничать. И следующая ее фраза неожиданно заставила рекламного красавчика вздрогнуть и резко обернуться к ней вместе с вертящимся креслом.

– Что ты сказала?! – бледнея на глазах, произнес он, грубо схватив девушку за руку.

– Да отпусти, мне больно! – взмолилась она.

– Есть проблемы? – учтиво осведомился подошедший охранник.

– Нет! – отрезал игрок. – Никаких проблем… – И не выпуская руки девушки, поднялся из-за стола. – Извините, господа, нам нужно поговорить. Я скоро вернусь…

Оба решительно направились к выходу. Выждав паузу, следом не спеша двинулся и высокий рыжий юнец, который вскоре стал молчаливым свидетелем разыгравшегося на верхней палубе «крутого разговора».

– Кто вам сказал, что у нее СПИД?! – с перекошенным лицом накинулся на девушку рекламный красавчик.

– Врачи, конечно! Она на днях в больницу ходила, думала, что залетела от тебя. И вдруг такое…

– Это точно? Вы не шутите?!

– Ей даже справку выдали…

– Ах вы, с-суки! – брюнет в ярости залепил девушке пощечину. – Если это правда, я вас обеих пристрелю!

Невозмутимо стоявший у соседнего борта рыжий молодчик слегка усмехнулся, но даже не сделал попытки вмешаться и помочь даме.

– Немедленно едем к ней! – в бешенстве заявил красавчик. И грубо потащил девушку за собой.

– А я тут при чем? – испуганно захныкала она. – Альбертик, миленький, я же просто…

Не обращая внимания на ее слезы, взбешенный брюнет сошел на берег и поспешил к новенькому «БМВ», стоявшему неподалеку на охраняемой стоянке. Впихнул девушку в машину и ударил по газам. Однако на пустынной набережной дорогу ему неожиданно преградил крепкий белобрысый детина угрожающе бандитского вида.

– Какого черта? – резко затормозив и выглянув из окна, рявкнул владелец «БМВ».

– Шалом от Бени Крика, – усмехнулся тот и вдруг плеснул ему в глаза струей из газового баллончика.

Брюнет взвыл. Его невольная спутница, закрыв руками лицо, живо выпорхнула из машины и тут же оказалась в объятиях второго, незаметно подошедшего мужчины.

– Спасибо, малыш, – улыбнулся Турецкий. И нежно поцеловал девушку в лоб. – Еще увидимся… А сейчас Дениска отвезет тебя домой.

Из темноты бесшумно выкатилась красная «ауди». За рулем с улыбкой до ушей сидел рыжий Грязнов-младший в своем элегантном «прикиде». Усевшись рядом с ним, Зося-Стрекоза послала старшему следователю воздушный поцелуй и тут же весело расхохоталась вместе с Дениской, который лихо развернул машину и умчался. Все прошло, как говорится, без сучка и задоринки. Впрочем, если бы кто-то из законопослушных граждан стал невольным свидетелем этой сцены, то, по российскому обыкновению, скорее поспешил бы унести подальше ноги, нежели обратиться в милицию.

– Босс, по-моему, клиент созрел! – доложил капитан Майер с той особенной развязной интонацией, которая была присуща российской «братве». За его спиной, скорчившись на заднем сиденье и обливаясь слезами, глухо чертыхался скованный наручниками Альберт Елагин.

Усевшись в машину, Турецкий – сам как заправский мафиозный авторитет, в темных очках и с золотой цепью на шее – извлек из бардачка принадлежащий адвокату пистолет ТТ, взыскательно его осмотрел и сунул за пояс.

– Трогай, Ганс, – небрежно распорядился он. И угрожающе добавил: – Пора малость потолковать с этим фраером…

– Братва, может, не надо? В натуре, это ошибка! Я ничего не знаю! Вы меня не за того приняли, братва! – дрожащим голосом умолял почтенный адвокат. – Эй, кто-нибудь, помогите!..

Но вот беда: кроме обоих «бандитов» слышать его никто не мог. Поскольку дело происходило ночью, в глубине захламленного строительным мусором подземного гаража одного из строящихся небоскребов будущего московского Сити на той же Краснопресненской набережной.

Адвокат был смертельно бледен и, обливаясь холодным потом, откровенно дрожал от страха. И для этого, надо признать, тоже имелись серьезные причины: уважаемый господин Елагин оказался привязан вместо доски к подающему механизму на станине огромной циркулярной пилы. На расстоянии вытянутой руки от него звериными клыками поблескивали зловещие зубцы круглого стального лезвия, способного запросто рассечь служителя Фемиды пополам, будто кусок масла. Стоило только нажать кнопку. Но именно этого коварные «бандиты» делать не спешили, давая своей жертве возможность сполна насладиться столь неожиданным положением.

Будучи непревзойденным специалистом по нетрадиционным методам, всю эту угрожающую инсценировку придумал Майер, рассудив, что после определенной психологической обработки клиент расколется куда охотнее, чем на Петровке, 38. Что касается Турецкого, то он поначалу был решительно против. Но, поразмыслив, все же согласился принять участие в небольшом театрализованном представлении. И теперь с видом заправского «крутого» босса, скрестив руки на груди, невозмутимо стоял в стороне, ожидая результатов.

– Кто сдал Паука? – развязно спросил Майер, держа руку на щитке управления, где была кнопка запуска циркулярной пилы. И выражение его наглой арийской физиономии явно не предвещало злополучному фраеру ничего хорошего.

– Какого Паука?! Я ничего не знаю!

– Врешь, падла! – рявкнул «бандит». – Босс, по-моему, его надо слегка укоротить…

– Я не сдавал! Это не я! Клянусь вам! – отчаянно завопил адвокат.

Но было поздно. Переглянувшись с «боссом», капитан Майер нажал кнопку. В тот же миг под станиной натужно загудел мощный электромотор. Стальное лезвие завертелось, набирая обороты, и протяжно запело на одной высокой зловещей ноте.

Адвокат судорожно дернулся. Но два кожаных брючных ремня, которыми он был связан, держали его мертвой хваткой. Глаза его выкатились из орбит, а рекламно-красивое лицо перекосилось от смертельного ужаса.

Майер хладнокровно поднес руку к следующей кнопке, которая приводила в действие подающий механизм станка.

– Нет!!! Развяжите меня! Я все скажу! – перекрывая звон пилы, отчаянно вскрикнул насмерть перепуганный Елагин.

«Бандит» тотчас выключил станок и внезапно накинулся на адвоката с вопросами. Он знал, что это самый подходящий момент для откровенного разговора.

– На кого работал Паук? Кто организовал торговлю «мясом»? Колись, сволочь, пока я тебя не располовинил!

– Полковник! – обливаясь слезами, истерически вскрикнул Елагин. – Это все он!

– Какой полковник?

– Из ФСБ!

– Фамилия?!

– Я не знаю! Его зовут Ленька! Кличка Полковник!

– Кто за ним стоит?

– Я не знаю! Какие-то большие шишки! Очень большие!

– Конкретно! Мне нужны имена!

– Не знаю имен! – униженно заскулил адвокат. – Клянусь вам! Только Полковник знает! Господи, теперь он меня убьет…

– Где находится вход в подземелье?

– Не знаю! Я там никогда не был! Только Паук…

– Кто производит операции? Детей кто режет – говори!

– Латыш! Я не знаю имени! Он хирург. Работал в Институте пересадки органов…

– Ну вот, а говорил, ничего не знаешь, – сменив тон, уже вполне миролюбиво заметил Майер. И отвязал расколовшуюся «жертву».

Трясясь как в лихорадке, едва живой от пережитого ужаса, служитель Фемиды с облегчением перевел дух. На его стильных брюках расползалось влажное пятно.

– Хорошо. Теперь осталось занести ваши показания в протокол, – неожиданно произнес стоявший в стороне «босс». – А потом вы его подпишете, уважаемый господин Елагин.

Невольно вздрогнув при слове «протокол», почтенный адвокат с изумлением вытаращился на своих мучителей.

– Кто вы?!

– Капитан Майер, уголовный розыск, – с улыбкой вежливо представился «Ганс».

– Надзирающий прокурор Турецкий, – сняв очки, произнес Александр Борисович, который был несказанно рад тому, что вся эта жутковатая комедия наконец закончилась. – Сейчас мы отвезем вас на Петровку, и вы нам еще раз подробно все расскажете…

Потрясенный адвокат стал судорожно глотать пересохшими губами воздух. Казалось, его вот-вот хватит удар.

Внезапно под сводами громыхнул выстрел. Нелепо взмахнув руками, адвокат откинулся навзничь. Во лбу его зияла кровавая дыра.

– Берегись, Марк! – крикнул Турецкий. Но Майер, зажимая ладонью окровавленное плечо, уже медленно оседал на землю. Следующая пуля просвистела возле самой головы прокурора.

Присев рядом с Майером, Турецкий выхватил из-за пояса ТТ и настороженно огляделся. Казалось, в огромном полутемном гараже не было ни души.

– Марк, ты в порядке? – шепотом спросил он.

– Кость вроде не задело, – стиснув зубы, ответил тот. – А вот клиенту, похоже, крышка…

Надо сказать, что подобная развязка вовсе не входила в их планы. Так же, как излишняя откровенность адвоката определенно не входила в планы его мафиозных покровителей.

– Давай, прокурор, действуй, – скривился Майер, – а то ведь уйдет гад…

Прячась за грудами строительного хлама и держа наготове пистолет, Турецкий короткими перебежками бросился к выходу. Из темноты внезапно громыхнул выстрел, отдаваясь раскатистым эхом под бетонными сводами. Затем послышался затаенный шорох и тут же сорвался в топот бегущих ног. Вскинув оружие покойного адвоката, Александр Борисович наугад послал вслед бегущему несколько пуль. В ответ – огненным веером трассирующих – ударила длинная очередь из автомата. Послышался звон разбитого стекла. Загремели какие-то жестянки. И на голову прокурора посыпались зубчатые крошки бетона. Потом в освещенном проеме на мгновение промелькнули две стремительные фигуры, и вскоре с улицы долетел рев мощного автомобильного мотора.

Когда Турецкий выскочил из подземного гаража и впопыхах взбежал по эстакаде, то успел заметить лишь удаляющиеся огни большого темного и уже знакомого джипа.

– Черт! – с досадой воскликнул Александр Борисович. И немедленно бросился назад, к истекавшему кровью Майеру.

Вырвавшись с территории стройки на набережную, черный джип «чероки» с затемненными стеклами заметно сбавил ход и покатил в сторону печально знаменитого «Белого дома». В машине сидели трое мужчин. Немного отдышавшись, один из них отложил автомат, взял лежавший между сиденьями мобильный телефон и молча натюкал на клавишах какой-то мелодичный номер.

– Первый слушает, – вскоре ответил властный мужской голос.

– Первый, есть сообщение… Джокер выбыл из игры.

– Он успел открыть карты?

– Только слегка передернул колоду. Но Полковник, кажется, успел засветиться…

– А, мать твою! – глухо выругалась трубка.

– Какие будут указания?

– Указания? – возникла напряженная пауза. – Пора кончать эту игру… – голос произнес непечатное слово. – В общем, так: действуйте по плану «Мышеловка».

– Приказ ясен. Начинаем операцию «Мышеловка»…

Утро

Второй день Рите было одиноко и грустно. Ею вновь овладело необъяснимое чувство безнадежности и никчемности собственной жизни, ощущение полного тупика, из которого не было выхода…

Особых причин для этого, казалось, не было. Но были причины косвенные, и порой именно они всецело определяли ее физическое и душевное состояние.

Несмотря на то что она была еще жива и даже находилась в относительной безопасности, несмотря на твердое обещание Турецкого в самое ближайшее время отправить ее за границу, подальше от всего этого кошмара, Рита чувствовала себя совершенно разбитой и ненужной. Прежде всего – самой себе. И виною тому был телефонный разговор с Сашей. Как ей вообще пришло в голову, будто она что-то для него значит? Будто ради нее он способен бросить все – свою работу, семью, родину – и уехать с ней из этой страны?! Это при том, что были они едва знакомы и абсолютно ничем не связаны, кроме этой нелепой и опасной истории! Что за глупая и наивная самонадеянность! Или жизнь ее так ничему и не научила, и она до сих пор не узнала мужчин? Но все же до последней минуты Рита в глубине души продолжала надеяться. Поэтому и было так велико ожидавшее ее разочарование…

Был чудесный солнечный день, на какие оказался неожиданно щедр этот теплый и ласковый август. Время уже перевалило за полдень. Но девушка не спешила вставать с постели и задумчиво перелистывала страницы небольшой популярной книжицы, где были собраны наиболее известные виды гороскопов. Рита отыскала ее среди имевшихся в доме книг еще в первый день своего приезда на остров, но лишь сегодня принялась изучать. До недавних пор ее отношение к подобным вещам было скорее ироническим. Ну, в самом деле, какое отношение к судьбе человека могли иметь звезды – такие далекие, такие непостижимые? Однако, взявшись за чтение, Рита с удивлением открыла для себя немало интересного.

Родилась она в год Свиньи. И если верить гороскопу, это не так уж плохо. Потому что сулило ей значительно больше положительных качеств, нежели отрицательных. В частности, Свинье (как ни забавно) был присущ рыцарский характер, искренность, добросовестность и трудолюбие, отзывчивость и доброжелательность. Но при этом по своей натуре она излишне доверчива, наивна и беззащитна, что в полной мере соответствовало некоторым чертам Ритиного характера…

Созвездие Рыб, под которым она родилась, тоже оказало на девушку свое роковое влияние. Как и сказано в гороскопе, ей действительно были присущи контрасты: противоречивость, вечная борьба с собой, необоснованное беспокойство и душевные муки. Отчасти это скрашивалось особой душевной чуткостью, ярко выраженной индивидуальностью, тонким умом, сердечностью, но главное – природной способностью к искусствам, в частности – к живописи.

Согласно древнему гороскопу друидов ее древесным символом оказалась липа, что также наложило на судьбу и характер девушки свой особый отпечаток. (Это могло бы показаться удивительным, но Рита с детства обожала медвяный запах липового цвета!) Этому знаку были присущи обаяние, а также таинственность, некоторое безволие и пессимизм. И это тоже вполне соответствовало действительности.

Разобравшись с собой, Рита внимательно изучила гороскопы своих родных и знакомых, не обойдя стороной и Турецкого. И тут ее ожидало поистине роковое открытие. Рожденный в год Петуха и под созвездием Льва, он, как и подозревала девушка, полностью соответствовал данной ему романтической характеристике, которая не оставляла Рите ни малейшей надежды…

С горечью бросив книгу, девушка встала с постели и начала одеваться. Настроение у нее окончательно испортилось. И даже приветливая улыбка Игоря, одного из ее охранников (другой – Виктор, как выяснилось, с утра отправился на машине в Москву), не вызвала у нее обычного дружелюбного отклика.

Умывшись и причесавшись перед зеркалом, Рита устроилась на уютной открытой веранде коттеджа и молча приступила к завтраку. Ее монументальный страж, заметив состояние девушки, как всегда, не стал досаждать ей вопросами и сделал вид, что всецело занят разгадыванием очередного кроссворда. Изредка он бросал на Риту сочувствующие взгляды. Это и понятно. Такая девушка не могла не произвести впечатления на мужчину. Но его задачей все же было обеспечение ее безопасности. А посему бывший спецназовец ни на минуту не забывал и о своих служебных обязанностях.

Рита уже почти закончила завтрак и собиралась вернуться к себе на второй этаж, когда охранник, интуитивно подняв взгляд от газеты, неожиданно вздрогнул и напряженно замер. По белой крахмальной скатерти, которой был застлан стоявший на веранде обеденный стол, скользило небольшое яркое пятно, похожее на крошечный солнечный зайчик. Но бывшему спецназовцу было слишком хорошо известно, кто – а вернее, что – пускает такие «солнечные зайчики»! Тем временем маленькая светящаяся точка незаметно перебралась на фарфоровый кофейник, оттуда скользнула на платье девушки и наконец остановилась у нее на груди, как раз напротив сердца…

Дальнейшее, как в ускоренном кино, произошло, казалось, за какие-то доли секунды. Резко сорвавшись с места, охранник в стремительном прыжке налетел на Риту и, схватив ее за плечи, буквально вытолкнул свою подопечную с веранды.

– Беги! – отчаянно крикнул он.

Спустя миг послышался сверлящий нарастающий свист, а затем – обвальный сокрушительный грохот. Вытолкнутая с веранды, Рита упала на траву и в полном ошеломлении увидела, как двухэтажный уютный коттедж вдруг тяжело вздрогнул и, будто подавившись огненным пузырем, начал рассыпаться на части, точно карточный домик…

– Беги! – стоял у нее в ушах резкий крик Игоря. Машинально вскочив на ноги, оглушенная и растерянная, девушка обогнула рухнувший дом и опрометью бросилась к лесу.

В эти минуты она не осознавала того, что делает. Просто ей заранее детально объяснили, как следует поступать в случае опасности. К счастью, до леса было рукой подать. Быстро добежав до опушки, Рита, задыхаясь и жадно глотая воздух, испуганно обернулась. На месте коттеджа полыхал огромный костер, сухо щелкнуло несколько выстрелов. Но главное, выскочив из-за стены огня, вслед за нею неожиданно устремился зловещий черный джип «чероки», о котором ей недавно мимоходом рассказал Турецкий.

Похолодев от ужаса, Рита устремилась в лес. Никогда прежде ей не приходилось так стремительно бегать! Перед глазами, будто в сумасшедшем калейдоскопе, мелькали древесные стволы, хлесткие прутья кустарников, яркие солнечные пятна, зеленые рукава елей… Сердце, норовя выскочить из груди, лихорадочно колотилось уже где-то возле самого горла.

За несколько минут Рита пересекла небольшую лесопосадку и оказалась на берегу канала имени Москвы. Как назло, здесь не было ни души! Да и едва ли кто-то сумел бы, а главное, решился защитить ее от смертельной опасности. Пожалуй, только Турецкий. Но именно его рядом с ней в эти отчаянные минуты не оказалось.

Затравленно оглянувшись, Рита поняла, что выхода у нее нет. Преследователи наверняка уже мчались по лесу вслед за нею. А впереди был канал. Вот если бы ей удалось вплавь добраться до противоположного берега… И после секундного замешательства девушка, не раздумывая, прыгнула в воду. Как хорошо, что в школе она занималась плаванием! Будто знала, что рано или поздно от этого будет зависеть ее жизнь.

От противоположного берега ее отделяли какие-то полсотни метров. Сущие пустяки для опытного пловца. Сносимая течением, Рита уже благополучно преодолела большую часть этого расстояния и теперь с тревогой думала, как ей выбраться на берег? Его сплошная бетонная стена не оставляла девушке почти никаких шансов. А между тем позади из леса уже выбежали двое мужчин. В руках у одного из них была снайперская винтовка…

Заметив их, Рита тотчас набрала в грудь побольше воздуха и скрылась под водой. Но выстрела почему-то не последовало. Когда девушка снова вынырнула на поверхность, то увидела, что ее преследователи двинулись вдоль канала, не упуская ее из виду, а со стороны пристани к ней стремительно приближается белый катер береговой охраны.

– Помогите! – задыхаясь, крикнула Рита и призывно замахала руками. Внезапно у нее появилась надежда на спасение.

Но катере, похоже, наконец заметили девушку. Несколько сбавив ход, он повернул в ее сторону и вдруг устремился прямо на Риту, хлестко рассекая мутные волны. Только сейчас она с ужасом поняла, почему мужчины на том берегу в нее не стреляли! Это был конец. И невольно вскинув руку, будто это могло спасти ее от сокрушительного удара, Рита исступленно закричала…

Этой ночью Турецкий почти не сомкнул глаз. События минувшего дня переполняли его измученный мозг.

…Сначала он поспешил отвезти в Склифософского беднягу Майера. К счастью, сквозная рана в плечо оказалась неопасной, но отныне Турецкому приходилось рассчитывать исключительно на собственные силы. И на Дениса с его ребятами.

Затем ему пришлось среди ночи разбудить Грязнова и вкратце рассказать о неожиданном убийстве главного свидетеля. Не без участия старого друга гибель адвоката удалось «списать» на очередную мафиозную разборку. О чем наутро и сообщили средства массовой информации…

Случившееся лишний раз подтверждало, что преступники явно контролировали ситуацию и всеми средствами старались помешать довести расследование до конца. Благодаря признаниям Елагина в голове у Турецкого уже довольно отчетливо «нарисовалась» схема этого гнусного преступления с ключевыми именами его участников. Но доказательств, столь необходимых, у него по-прежнему не было. Кроме трупа злополучного адвоката, который, разумеется, уже не мог давать показаний.