Текст книги "Карнавал судеб"
Автор книги: Фреда Брайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Последний отчет был тревожен, и Миранда настояла на личной встрече со своим детективом.
Однажды рано утром мистер Джоэл Бэйкер из частного сыскного бюро появился в ее апартаментах. Это был мужчина лет сорока с вялыми жестами и не запоминающимся лицом.
– Разъясните мне, пожалуйста, вот что. – И Миранда зачитала нужное место из документа: – «Объект выписался из отеля "Хилтон" в Нью-Йорке и в настоящее время проживает в "Олкот Армс" на Восьмой улице». Я не смогла найти отеля с таким названием в телефонном справочнике. Что это за место?
– Это гостиница с одноместными номерами, хотя в данном случае слово «гостиница» – чистый эвфемизм. Я бы сказал, это нечто среднее между ночлежкой и борделем.
И детектив стал рассказывать ей о грязных номерах, облупившейся штукатурке, запахе мочи в холле… Большинство постояльцев существовало на пособие по безработице. Многие сидели на наркотиках.
– Короче говоря, – заключил он, взглянув на холеную пеструю кошку, спящую на обтянутой шелковой драпировкой софе, – вашим котам живется лучше.
Миранда не обнаружила ни капли эмоций.
– В своем отчете вы указали, что мистер Мэйнвэринг пьет. Это ваш собственный вывод? Как часто он пьет? Сколько?
– Объект проводит день в суде над террористом, угробившим самолет. Во время перерыва в заседании он отправляется в бар «У Смитти» на Восьмой улице.
Снова последовали тяжкие подробности… Когда он закончил, перед Мирандой был портрет человека, находящегося на пределе своих возможностей – как эмоциональных, так и финансовых.
– Начиная с этого момента, – сказала она, – мне нужны будут ежедневные отчеты: куда мистер Мэйнвэринг ходит, что он делает, что покупает. Но он не должен знать, что находится под наблюдением.
– Другими словами, круглосуточная слежка?
Миранда прикусила губу: «слежка» – отвратительное слово.
– Я не хочу, чтобы вы шпионили за ним в каком бы то ни было смысле. Я просто хочу обеспечить его безопасность. Если окажется, что мистер Мэйнвэринг… – она болезненно поморщилась, – захочет покончить с собой, или если ему будет грозить какая-либо физическая опасность, я хочу, чтобы ваши люди соответствующим образом вмешались. Но соблюдая осторожность! – добавила она. – Не раскрывая своего инкогнито.
– Иначе говоря, действовали как телохранители?
– Невидимыетелохранители.
– Это будет дорого стоить.
– Деньги у меня есть.
Как когда-то она увидела, что Питер находится на подъеме жизненной и деловой активности, так теперь наблюдала его спад. Он неотвратимо катился в пропасть.
После авиакатастрофы он продал дом в Лондоне, ушел с работы, перестал общаться с друзьями, забросил литературное творчество…
«Не оглядывайтесь в прошлое, – в свое время убеждал он Миранду. – Начните новую жизнь». И вот теперь доктор не смог воспользоваться собственным рецептом…
Отчеты детектива становились все тревожнее: Питер пил. Опускался. Практически умирал, как она это понимала.
Ситуация требовала действия. Но какого?
Одна часть ее существа стремилась к тому, чтобы быть рядом с ним, предложить ему все, что она имела: состояние, сочувствие, преданность… Другая же часть предупреждала ее о необходимости быть осторожной.
Теперь Питер стал вдовцом. Что подумает он, если она объявится в такое критическое для него время? А что еще сможет он подумать, кроме того, что она по-прежнему целиком находится в его власти, что она – один из призраков, восставших из пепла!
Миранда не могла не понимать, что сейчас они словно поменялись местами: когда-то она была слабой, а он сильным, а теперь именно Миранда стала сильной и могущественной, тогда как Питер был раздавлен и терзаем своим горем… У нее было все, у него – только его скорбь.
Даже если бы ей удалось заставить его принять ее помощь, получилось бы, что она покупает его благодарность. А это слишком унизительно для них обоих!
Нет! В таких обстоятельствах им лучше не встречаться, иначе все, что она чувствует к нему, обесценится. Если уж спасать Питера, то анонимно.
Вопрос только в том, как?
Но Миранда оставалась Мирандой. Она разработала целый план – и сложный, и дорогостоящий, а пока он будет осуществляться, она уедет за границу: Манхэттен не настолько велик, чтобы исключить риск их случайной встречи.
Однажды утром она вызвала в свой кабинет Джима Биссо.
– Как ты знаешь, – сообщила она своему помощнику, – я собираюсь на некоторое время уехать: Уагадугу, Сеул… Провернуть то дельце «тапочки – земляные орехи», между прочим. Потом Джакарта, Браззавиль… После этого намереваюсь заехать в Лондон на аукцион Кристи, который будет проводиться в следующем месяце: там должны продаваться кое-какие серебряные вещицы в стиле «арт деко» – ты ведь знаешь мою слабость к нему. За кошками присмотрит экономка, а с тобой я буду связываться ежедневно. Тем временем ты должен кое-что разузнать для меня. Это совершенно новая сфера вложения капитала…
Она протянула ему несколько страничек с записями.
Джим бегло просмотрел их и в недоумении поднял брови:
– Ты собираешься влезть в совершенно непривычное для себя дело, Миранда. Весьма далекое от тапочек и земляных орехов.
– Я всегда любила новые начинания, если ты помнишь! – с улыбкой парировала она.
Отель «Кларидж»Миранда распаковала свой багаж, заказала в номер ланч и принялась просматривать английские газеты. То, что она обнаружила, заставило ее схватиться за телефон.
Она посмотрела на часы. По нью-йоркскому времени было всего семь утра, но обстоятельства вынуждали к действию. Первый звонок она сделала Джоэлу Бэйкеру из детективного агентства. Они проговорили минут двадцать, после чего Миранда позвонила своему помощнику по домашнему телефону.
– Прости, что вытащила тебя из постели, Джим, но как обстоят дела с нашим новым бизнесом? Время пришло. У тебя есть под рукой карандаш? – Она продиктовала ему имя, адрес и целую кучу инструкций. – Я хочу, чтобы он подписал этот контракт до конца недели.
– Как далеко я могу зайти?
– Деньги не имеют значения, хотя я не думаю, что их потребуется так уж много: он не из выжиг. Напирай на его исключительный талант, профессиональную гордость, огромные возможности, которые перед ним открываются, ну и так далее. Если это не сработает, – она тоскливо вздохнула, – тогда сыграй на его отзывчивом сердце – должно получиться.
«У Смитти»Меньше чем в миле от отеля «Плаза», в гриль-баре «У Смитти» на Восьмой улице сидел Питер Мэйнвэринг. Он пришел сюда с единственной целью – утопить себя в бутылке шотландского виски, чтобы никто и никогда не разыскал его…
«Парадиз»Близнецов, как две капли воды похожих друг на друга, за исключением того, что один был мальчиком, а другой – девочкой, назвали Ричардом и Лаурой. Они были просто великолепны! И так же красивы, как их родители.
Тонио был на седьмом небе. Чтобы выразить жене свою признательность, он преподнес ей изумрудное ожерелье от Картье и в течение целых трех недель и близко не подходил к борделям.
ВОСЬМИДЕСЯТЫЕ
Голливуд«Писание сценариев, – заявил однажды С. Дж. Перельман, – не менее доходно, чем игра на пианино в борделе», и Питер Мэйнвэринг был полностью с этим согласен.
Потому что, несмотря на избитость фраз, характеризующих сложившуюся ситуацию, Питеру платили сверхдостаточно, работой он перегружен не был, а напряженным мыслительным процессом занимался на площадке плавательного бассейна. Жизнь была прекрасна! Ему нравились и климат, и местная кухня, и большинство окружающих его людей. Правда, он старался по возможности избегать общения с «английской колонией» – это, как он считал, было немного чересчур для его нервов…
И, разумеется, ему нравилась оплата. Просто удивительно, сколько денег он получал за сочинение легкомысленных пьесок для экрана! Би-Би-Си, да хранит ее Господь, никогда не отличалась такой щедростью. Хоть и в Лондоне он не бедствовал, теперешние условия были поистине сибаритскими: домик в живописной местности, плавательный бассейн, личный «порше»… И премия «Оскар». Чего же еще можно желать?
Другие, конечно, могли и желали – ведь это был город растущих потребностей, но позиция Питера на сей счет была однозначной: это их личное дело. От добра добра не ищут.
После эмоциональной катастрофы, пережитой в связи с гибелью Энни, ему нравился бездумный образ жизни: ни к чему копаться в своих мыслях и чувствах. Секрет счастья состоял в забвении прошлого и легком отношении к настоящему – это несомненно. Данное отношение озарило его под лучами калифорнийского солнца.
День был великолепен, воздух – напоен сладковатым ароматом цветущих камелий… Питер прикрыл глаза. Солнечные лучи ласкали его кожу, стереопластинка наигрывала приятную мелодию Кола Портера. Над ухом назойливо трещала стрекоза, но Питер не прогонял ее: живи и жить давай другим – вот его всегдашний девиз.
Греясь в лучах заходящего солнца, он ощущал полное умиротворение. Каким добрым, оказывается, мог быть окружающий мир! И подумать только, однажды он почти отказался от него!
Даже спустя все эти годы он с благоговением вспоминал тот вечер, изменивший его жизнь…
Он торчал в баре «У Смитти». Собственно говоря, он практически все свое время убивал там, сидя за угловым столиком в гордом одиночестве: это было единственное место, где он мог коротать зимние вечера, когда стояла ужасная погода, и все, чего ему хотелось, – это хорошенько выпить и забыться.
Какой же жуткой была та зима! Дождь со снегом, холодный порывистый ветер, температура ниже нуля… Ледяная корка на улице, ледяная корка на душе… Оглядываясь назад, он понимал, что это был самый критический период его жизни, период беспробудной пьянки. Чудо, что он вообще тогда выжил.
Как-то вечером он еле выполз из бара, с трудом доковылял до какой-то пустынной аллеи в парке, где и свалился. Было так студено, что он мог замерзнуть насмерть, но нашелся добрый самаритянин, который, случайно наткнувшись на него, помог ему благополучно добраться до дому. Повезло… После такого можно поверить в существование фей-крестных! Питер, правда, все-таки не поверил – для этого у него был слишком рациональный склад ума.
Потом был еще один страшный случай, когда он, споткнувшись, чуть не угодил прямо под мчавшееся навстречу такси. Он бы погиб (может, это было бы и к лучшему), но опять совершенно незнакомый человек вытащил его буквально из-под колес.
И после этого еще говорят, что у нью-йоркцев черствые сердца!
Однако стоит вернуться к тому памятному вечеру…
Итак, Питер, как обычно, сидел «У Смитти», как обычно, напивался и жалел себя, когда молодой светловолосый человек в костюме от «Братьев Бруко» уселся на соседний стул. Его внешний вид резко контрастировал с окружающей обстановкой.
– Простите, вы ведь Питер Мэйнвэринг, не так ли?
Питер утвердительно кивнул.
– Слава Богу! Не представляете, как долго я вас разыскиваю! А меня уже здорово поджимает время.
Незнакомец явно нервничал, будто первокурсник колледжа. Слегка растягивая по-южному слова, он представился Джимом Биссо из «МираКо», международной инвестиционной компании.
– Никогда не слышал о такой, – буркнул Питер. Ему хотелось, чтобы парень заткнулся и оставил его в покое, но тот, напротив, заказал им обоим выпивку.
За порцией бурбона с содовой Биссо поведал Питеру, что компания, на которую он работает, в последнее время обратила свои взоры на киноиндустрию и решила профинансировать эксцентрическую комедию с участием Джуди Сайм.
– Вы знакомы с ее работами? – обеспокоенно спросил он своего собеседника.
Питер пожал плечами.
– Я же не на Марсе живу.
Сайм была самой яркой новой комедийной актрисой после Голди Хоун, но какое он имеет к этому отношение, Питер никак не мог взять в толк.
– Великолепно! Мы… я… под «мы» я разумею своего босса, бизнесмена мирового уровня, страстного почитателя вашего таланта. В общем, он хочет, чтобы вы написали сценарий фильма, вот в чем соль.
– Ну так что? – пробормотал Питер и вновь уткнулся в свой стакан.
Биссо признался, что он только недавно начал работать в этой фирме и ему приходится очень тяжко.
– Во всяком случае, от меня требуется, чтобы вы подписали контракт, собрались и отправились в Лос-Анджелес утренним рейсом и успели на двухчасовое совещание по поводу картины.
– А почему именно я? Я никогда не писал киносценарии. – А точнее, он уже год как вообще ничего не писал. Наверно, уж и сноровку потерял… – Я, конечно, очень польщен, мистер Биссо…
– Пожалуйста, зовите меня просто «Джим».
– …но боюсь, что ответ все равно будет отрицательным.
Джим не сдавался. В течение следующего часа он умолял, уговаривал, лебезил, соблазнял большими деньгами, контрактами, упоминал какие-то дополнительные выгоды… Намекнул на «вызов, брошенный его таланту», профессиональную гордость, но Питер только улыбался.
Биссо производил впечатление приятного, хотя и несколько многословного молодого человека, и Питеру не хотелось его огорчать; но никаких намерений отправляться в Голливуд у него не было. Планы на жизнь у него были совсем другие: в основном они касались выпивки.
– Вы понимаете, что значит слово «нет»? – наконец усталым голосом спросил он своего искусителя и сделал знак официанту принести им еще спиртного.
Молодой человек совсем пал духом.
– Вы действительно именно это имеете в виду?
– Да! Я имею в виду именно «нет».
– О Господи! – Джим закрыл лицо руками.
– Веселее, мой мальчик! Это еще не конец света.
– Для меня – конец. Что я скажу Эми? – простонал он.
– Кто эта Эми?
– Моя девушка… если честно – невеста. Самая чудесная девушка в мире! Она будет убита, когда узнает, что со мной происходит, мистер Мэйнвэринг…
– Просто Питер.
– Что со мной происходит, Питер… У меня все валится из рук. Я абсолютный неудачник с точки зрения карьеры… никуда не гожусь… не могу удержаться ни на одной работе. Я уже в третий раз теряю место с тех пор, как мы с Эми обручились… Простите… – Он вытер нос салфеткой. – Я не собирался примешивать в наш разговор свои личные проблемы… но обычно я так много не пью… Просто мне ужасно не хочется огорчать ее – в который раз! Господи, ну почему она хочет выйти замуж за такого неудачника? – Казалось, он вот-вот расплачется.
– Вы не неудачник, – постарался утешить его Питер. – Вы прекрасно делаете свое дело! Причина не в вас, а во мне. Это я виноват, что вам так туго приходится.
Но Джим был безутешен.
– Понимаете, Питер, я схожу по ней с ума. Я хочу сказать, что если с вами когда-нибудь такое случалось, если вы когда-нибудь по-настоящему любили…
Неожиданно для себя Питер был тронут. Какой славный парень, думал он. И так влюблен… Ему стало тоскливо.
– А если вы удержитесь в фирме, это будет для вас что-нибудь значить?
– Все на свете!
– Иными словами, нужна моя подпись на контракте.
Джим кивнул и заказал следующую порцию.
– Мне хочется помочь вам, Джим, но я не уверен, что сейчас профессионально пригоден… – с трудом выговорил Питер. – Жизнь – серьезная штука. Я имею в виду, как можно заставить смеяться других людей, когда не способен смеяться сам?
– Понятия не имею!
Джим потянулся за хрустящим печеньицем, но, не удержав равновесия, свалился с высокого стула.
Смеясь, Питер помог ему подняться с пола.
Что было потом, Питер уже помнил весьма смутно: оба были пьяны в стельку. Впрочем, если насчет своего состояния он был уверен, то относительно Биссо у него потом появились некоторые сомнения: парень крутился возле до тех пор, пока не впихнул его на утренний рейс до Лос-Анджелеса, и больше ни о нем, ни от него ничего не было слышно.
Вообще-то все происшедшее смахивало на хорошо разыгранный спектакль, но это уже не имело значения: брошенный «вызов» оказался именно тем, что требовалось Питеру в тех обстоятельствах.
Уже следующим днем Питер Мэйнвэринг с головой окунулся в дела, и его мозг, уставший от вынужденного безделья, заработал на полную мощность.
После успеха первого художественного фильма «Отступные деньги» его жизнь сделала крутой вираж. Дни были заполнены до предела, светило солнце, цвели цветы…
Прошлое если и не исчезло из памяти навсегда, то хотя бы отступило, а настоящее было невероятно насыщенным и приятным.
В полудремотном состоянии Питер в сотый раз подумал, как ему повезло, что Джим Биссо нашел его в тот вечер и отправил утром в Голливуд. Такая судьба, несомненно, была куда лучше смерти.
– Эй, лежебока! – Она поцеловала его в ухо. От нее пахло духами и свежестью.
Питер перевернулся на живот и посмотрел в ее загорелое лицо.
– Привет, дорогая, – улыбнулся он Джуди Сайм. – Я рад, что ты уже дома.
Олд-ВестбьюриМиранда знала, что деньги могут творить чудеса.
С помощью своего богатства она уже спасла Питера от самого себя, постоянно делала пожертвования на нужды приютов для животных в Нью-Йорке и Чикаго, поддерживала матерей-одиночек, учредила ряд поощрительных стипендий в области науки и искусства… Единственное, чего не могли сделать деньги, – держать под контролем ее подсознание.
Сон…
Это был один и тот же сон, неизменный, повторяющийся! Действие его начиналось по-разному – то в кафе, то на гравийной дорожке, то на перекрестке, – но кончалось всегда одинаково: животный ужас… нож у горла… и мужчина. Иногда она даже чувствовала жар его дыхания.
В последнее время видения становились ярче, контрастнее, словно фокусировались в объективе невидимой съемочной камеры. Временами ей казалось, что она различает черты его лица, но в момент пробуждения они расплывались, исчезали… Кроме глаз – черных, сверкающих, глубоко посаженных, – и гладких блестящих волос, которые еще какое-то время словно продолжали висеть перед ней в воздухе. Она не могла знать заранее, что послужит очередным толчком, причиной появления этого рокового сна: лицо из толпы, резкий запах французских сигарет или отрывок музыкальной фразы. Иногда она не видела его неделями, а иногда он приходил к ней несколько ночей подряд.
Миранду беспокоило то, что сон этот словно живет своей жизнью, и она не может поставить этот процесс под контроль. Она старалась уверить себя в том, что он способствует выведению из ее организма какого-то неизвестного яда, и как только она очистится полностью, сон исчезнет, и наступит долгожданный душевный покой.
Насчет всего остального Миранде было грех жаловаться: бизнес развивался, она путешествовала, прекрасно одевалась, посещала роскошные рестораны, бывала на всех громких премьерах. Она никогда не чувствовала себя одинокой – ее кошки и собаки были ей верной компанией: достаточно было лишь вставить ключ в замочную скважину, как все ее лохматые «фаны» выскакивали навстречу – хвосты кверху, носы влажны от возбуждения… Благослови их Бог! Уж они-то знают, как выказать свое обожание.
Конечно, Миранда не имела ничего против людей, но животные все же были гораздо лучшими друзьями: преданными, жизнерадостными, терпеливыми, ласковыми. Они согреют прохладной ночью, не будут беспричинно придираться и никогда не обманут при заключении сделки…
Миранда любила их всех.
Но вот соседи ее, правда, частенько жаловались, да и с прислугой случались проблемы: зверинец становился слишком большим для ее квартиры, и Миранда решила приобрести жилище в пригороде.
– Я хочу, чтобы моим животным было так же хорошо, как и мне, – сообщила она агенту по продаже недвижимости, – чтобы у них была свобода передвижения.
Миссис Коннор знала такое место: бывшая собственность Фрэнка-Ллойда Райта, ювелира, постройка 20-х годов. Чистота, порядок, современные удобства, участок земли площадью чуть больше гектара.
– Конюшни, вольеры для животных, площадка для выгула собак, – расхваливала миссис Коннор, показывая владения. Миранда влюбилась в них с первого взгляда, и пока они совершали обход, мысленно уже расставляла мебель по комнатам.
– А еще у вас будут великосветские соседи! – добавила риэлтер в качестве последнего довода. – Молодая чета Дюменов. Им принадлежит вон тот огромный особняк на холме. Называется эта вилла «Фиорентина».
Миранда круто повернулась к ней:
– Вы имеете в виду Тонио и Кимберли Дюменов из Сан-Мигеля?
– Именно их. Вы знакомы?
Знает ли она их? Кровь зашумела в ушах Миранды. Знает ли она женщину, которая спасла ей жизнь?! Агент по продаже недвижимости радостно улыбалась, не подозревая, что ее клиентка на грани сердечного приступа. Годы работы в большом бизнесе приучили Миранду скрывать свои эмоции под маской безмятежности. Вот и сейчас внешне она сохраняла полное спокойствие, в то время как в мыслях ее царил совершенный сумбур.
Как случилось, что через столько лет она оказалась в такой ситуации? Простое стечение обстоятельств? Невероятно! Миранда не верила в слепой случай. Такое совпадение должно было значить нечто большее…
Судьба, неумолимый рок привел ее сюда. Прошлое предъявляет свои счета.
Память снова унеслась в «Маривал». Что если при случайной встрече Кимберли Вест узнает ее? Тогда инкогнито Миранды будет раскрыто, она будет разоблачена, все ее секреты выплывут наружу!
И вдруг – словно камень с души свалился! – она осознала, что Кимберли никогда и не знала ее имени. А самое главное – та история произошла в самом начале ее пребывания в клинике. До того, как Миранда обрела новое лицо. И голос.
Миранда Ви находится в безопасности! Маска спасает ее! За ней она, так сказать, как за каменной стеной. Значит, можно спокойно встречаться со своими соседями.
И если во всем этом сыграло роль провидение, то оно, очевидно, преследовало иную цель, чем просто столкнуть ее лицом с прошлым. Очень вероятно, размышляла Миранда, что она сможет оказать какую-то услугу… Вдруг ей предоставляется возможность заплатить старые долги?!
Сердцебиение вошло в норму.
А почему бы и нет? Будет интересно узнать свою спасительницу поближе, познакомиться с ее мужем. Понаблюдать за их жизнью. Пообщаться с ними. Знать их – и не быть узнанной…
Миранда повернулась к своей спутнице с загадочным выражением лица.
– Извините, – беспечным тоном сказала она, – но боюсь, что не имела удовольствия быть знакомой с ними. А что касается дома…
– Не исключено, что нам удастся уговорить владельца немного сбавить цену, – вставила миссис Коннор, чувствуя возможные осложнения.
Но Миранда уже решилась, и ей не хотелось торговаться.
– Пусть будет как он хочет, – с улыбкой ответила она.
