Текст книги "Александр Македонский"

Автор книги: Филлипс Грэхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Когда конница также дала клятву [признать Пердикку своим царем], пешие воины, негодуя на то что никто во время обсуждения не прислушался к их мнению, провозгласили царем Арридея, брата Александра, выделили ему личную охрану и постановили, что он должен именоваться Филиппом в честь его отца.

Пердикка и его сторонники тут же укрылись в Вавилоне в царском дворце и приготовились защищаться от нападения людей Мелеагра.

Недовольные вскоре усилились, когда у них появилось командование. Пешие воины в полном составе и в полном вооружении поспешили во дворец, пылая решимостью порубить на куски всех кавалеристов. Однако те, услышав, что они приближаются, спешно покинули город и, разбив лагерь, начали сами угрожать пехотинцам.

Это было разумным решением, поскольку пехота в городских условиях, несомненно, имела бы преимущество, тогда как конница была бы серьезно стеснена в маневре на узких улицах. Иное дело в поле. Тогда Мелеагр решил подослать к Пердикке тайных убийц, однако попытка физического устранения провалилась. И когда уже казалось, что дело закончится полномасштабным сражением, на сцене внезапно появились Птолемей и сын Антипатра Кассандр, которые стали между враждующими и несколько успокоили их, предложив компромисс. Они сказали, что все готовы признать царем Арридея, но поскольку всем также известно, что тот не может править самостоятельно, то следует назначить ему в соправители Мелеагра и Пердикку. После этого обсуждение еще какое-то время продолжалось, но затем все согласились с последним предложением.

Вскоре после этого конница согласилась с пешими воинами иметь своим царем Арридея. Часть державы решили оставить для сына Александра, если он родится [т. е. для ребенка Роксаны]. Все эти споры велись в то время, когда тело Александра лежало среди собравшихся так, чтобы его величество мог сам стать свидетелем их решений. Также пришли к следующим договоренностям, что Антипатр останется правителем Македонии и Греции, следить за царской казной будет Кратер, а подготовкой лагеря, войск и войны будут заведовать Мелеагр и Пердикка.

Тело усопшего царя вновь унесли в заднюю комнату, подальше с глаз, и добрую половину недели все принялись с увлечением решать, кто будет управлять различными областями великой державы. Впрочем, данное мероприятие превратилось в чистейший фарс. Согласно сообщению Юстина, новых наместников провинций избирали простым большинством голосов. Однако, пока все это продолжалось, Пердикка вел переговоры с Селевком, и в конце концов объединенные силы гипаспистов и конницы захватили власть. Взяв ситуацию под контроль, Пердикка тут же приказал провести среди пехотинцев чистку командного состава.

Пердикка, все еще злой на организаторов недавних волнений, втайне от своих соратников внезапно объявил о том, что на следующий день будет проведен смотр войскам… Выведя воинов в полном вооружении в поле, он, проезжая вдоль строя, с общего согласия приказал, чтобы мятежников из каждой части тайно предали смерти.

Многих пехотных начальников вытащили прямо из постелей и казнили на месте. Среди них оказался и Мелеагр, оставшийся практически без охраны. Теперь, после его убийства, Пердикка и Селевк могли навязать всем собственную волю. Окончательное решение выглядело следующим образом. Формально царем продолжал оставаться Арридей, но Пердикка становился при нем регентом и главнокомандующим всеми вооруженными силами государства. Что касается остальных, то Антипатр оставался правителем в Европе, его сын Кассандр получил под свое начало греческую и македонскую пехоту; Птолемей, который командовал всего лишь телохранителями, тем не менее стал правителем Египта; Неарх стал наместником Ионии (на западной оконечности Малой Азии); македонский полководец Антигон получил в управление восточную часть Малой Азии, а Селевк стал первым советником и помощником регента.

Весь этот хаос, продолжавшийся почти неделю после смерти вождя, вся эта чехарда событий тем не менее довольно убедительно говорят о том, что Селевка мы можем смело вычеркнуть из списка подозреваемых. В самом деле, Селевк командовал гипаспистами, т. е. элитными войсками. Почему он так долго не вводил их в дело? Когда Александр умер, гипасписты были единственной организованной силой в Вавилоне. И хотя их насчитывалось всего около 6000 человек, они легко могли захватить власть в обстановке полного бедлама, который воцарился в столице сразу после смерти царя. Это было хорошо обученное элитное подразделение, подчинявшееся единственному командиру, тогда как вся остальная армия на тот момент оказалась раздробленной на группировки и деградировала без вождя, не зная, кому починяться. К несчастью для Селевка, когда произошли все эти драматические события, его элитные бойцы были не в состоянии вообще хоть что-то сделать. Как рассказывается в «Истории…», 1 июня, когда Александр почувствовал себя плохо во время поминального пира, его гипасписты все как один праздновали после похорон Гефестиона. На следующий день, когда стало ясно, что жизнь царя в опасности, Селевк попытался привести их в чувство, однако большинство из них даже не могли встать с постели. А потом, после первого приступа болезни, Александр явно пошел на поправку, и веселье продолжилось. В течение нескольких дней гипасписты напивались до беспамятства. Когда же царь все-таки умер, его верные телохранители только-только начали приходить в себя. Однако собрать их вместе не представлялось возможным, так как они разбрелись по всему городу. Так что мы со своей стороны можем сделать вывод, что если бы именно Селевк задумал убийство царя, то непременно заранее подготовился бы к его смерти и нипочем не позволил бы своим людям пуститься во все тяжкие. Не подлежит никакому сомнению, что Селевк мечтал о власти и почти наверняка строил планы по ее захвату. Об этом говорит хотя бы то, что через несколько лет он стал правителем огромного государства, названного в его честь царством Селевкидов и просуществовавшего почти два с половиной века. Однако в обоих случаях, когда, как нам кажется, Александру дали яд, Селевк оказался прискорбно не готов к подобному развитию ситуации. Следовательно, если он оказался не готов к тому, чтобы воспользоваться смертью Александра, значит, и к покушению на царя не имеет никакого отношения. Поэтому мы с чистой совестью можем вычеркнуть его из числа подозреваемых.

Те же самые события, которые последовали немедленно за смертью Александра, дают нам основание отвести подозрения еще от одного участника пира. Мы говорим об Антипатре, или, если угодно, о его сыне Иолае, который мог действовать от имени и по поручению отца. Большинство античных источников упоминают о слухах, что именно Антипатр отравил Александра Македонского, однако все древние авторы тут же отвергают подобное предположение. Пожалуй, лишь Диодор отнесся к этим слухам очень серьезно:

Антипатр опасался, что Александр может наказать его за те преступления, в которых его обвиняла Олимпиада. Поэтому Антипатр отравил царя руками своего сына Иолая, который был постельничим Александра. Однако в то время многие опасались говорить об этом, так как Антипатр, а затем его сын Кассандр правили в Европе, и все боялись того, что может с ними случиться, если они заговорят об этом.

Но прав ли Диодор? Если Антипатр или кто-то из его близких собирался захватить власть, то они выбрали самое неудачное время, чтобы убить Александра. Самого Антипатра не было на тот момент в Вавилоне, а его сыновья не обладали достаточной силой и авторитетом, чтобы удержать ситуацию под контролем. Их единственным мотивом для убийства могло стать только желание спасти свои жизни любой ценой. Однако вопрос о том, виновен ли Антипатр, еще оставался открытым, и его решение зависело от того, сможет ли старший сын старого военачальника убедить Александра, что его отец стал жертвой напраслины, которую возвела на него царица Олимпиада. Плутарх рассказывает, что Александр пришел в ярость, узнав, что Антипатр не приехал лично, и даже несколько раз ударил Кассандра головой о стену. Видимо, ему повезло, что Александр Македонский не приказал тут же казнить его. Вместо этого царь, успокоившись, дал команду взять его под стражу, сказав, что разберется с этим делом позже и что Кассандр, его отец и все их близкие будут сурово наказаны, если то, в чем их обвиняют, окажется правдой. Факт в том, что Александр скорее всего посчитал Антипатра невиновным, ибо в противном случае после смерти царя Кассандр не смог бы свободно обращаться к войскам. Да и сам Александр не стал бы держать возле себя в качестве дворецкого Иолая, если бы подозревал, что его отец замешан в заговоре. Значит, раз Александр посчитал Антипатра невиновным, то у этой семьи больше не было причин желать смерти царя, по крайней мере, на тот момент.

Получается, что из первоначального списка, в котором у нас было восемь подозреваемых, мы можем вычеркнуть троих. Однако остаются еще пять человек, каждый из которых имел и мотив и возможность отравить царя. Когда Пердикка смог взять власть в государстве в свои руки, ситуация, на первый взгляд, на какое-то время стабилизировалась, однако на самом деле она продолжала оставаться крайне неустойчивой, поскольку различные партии по-прежнему пытались усилить свои позиции. Можно ли, рассматривая этот период, найти какой-то ключ, позволяющий снять подозрения с других участников последнего пира и определить, кто же из них все-таки стал убийцей Александра?

Выводы к главе 12

События, развернувшиеся сразу после смерти Александра Македонского, позволяют исключить из списка подозреваемых трех человек. Это военачальник гипаспистов Селевк, правитель Македонии Антипатр и царица Роксана – первая жена Александра.

• Принято считать, что Александр умер вечером 11 июня. Пердикка, как главный визирь, обязан был официально сообщить о его смерти, поэтому на следующее утро он приказал установить перед главными воротами Вавилона царский шатер и созвал всех, кто командовал войсками, расквартированными вокруг Вавилона. Юстин рассказывает, что затем Пердикка сделал сообщение, которое поразило большинство собравшихся. Он сказал, что Роксана уже восьмой месяц носит под сердцем дитя Александра.

• Тот факт, что Роксана была беременна, заслуживает внимания, поскольку позволяет исключить ее из списка подозреваемых в отравлении Александра. Если бы, как потом и случилось, у нее родился мальчик, то он стал бы наследником престола. Роксана отличалась умом и, конечно, понимала, что если Александр умрет до рождения ребенка, тогда вопрос престолонаследия чрезвычайно усложнится, поскольку кто-либо из военачальников македонской армии непременно попытается захватить власть в государстве. И тогда, даже в случае рождения мальчика, уже не будет иметь особого значения то, что в его жилах течет кровь Александра Великого. Поэтому можно с уверенностью сказать, что, даже если Роксана и строила планы покушения на жизнь мужа, беременность должна была их расстроить, поскольку теперь Роксане было выгоднее, чтобы Александр дожил до рождения ее ребенка.

• Запутанная ситуация, которая сохранялась в Вавилоне в течение нескольких дней после смерти Александра, позволяет с полным основанием вычеркнуть из нашего списка подозреваемых и Селевка. Он командовал элитой македонской армии – гипаспистами. Почему он так долго не вводил их в дело? Ведь когда умер Александр, они были единственными войсками, расквартированными в Вавилоне, и легко могли захватить власть в том хаосе, который воцарился в городе. Однако они были не в состоянии сделать хоть что-нибудь, потому что, когда умер царь, все гипасписты несколько дней беспробудно пьянствовали. К тому же они были рассеяны по всему городу, и собрать их не представлялось возможным.

• Если бы Селевк был настоящим убийцей царя, то непременно подготовился бы к тому, чтобы воспользоваться выгодной ситуацией, которая должна была возникнуть после смерти Александра. Он ни за что не позволил бы своим людям напиваться до умопомрачения. Однако совершенно очевидно, что в те критические минуты, когда здоровье царя стремительно ухудшалось, Селевк оказался абсолютно не готов предпринять хоть какие-то серьезные действия, направленные на захват власти. Следовательно, он не ожидал, что Александр умрет так внезапно, а раз он этого не ожидал, то и не мог оказаться его убийцей.

• Антипатр тоже мог желать смерти Александру, однако в его случае все зависело от того, удастся ли его сыну Кассандру убедить царя в том, что его отец не виновен в измене, о чем сообщала Александру Олимпиада. Очевидно, Кассандр добился успеха, потому что в противном случае его непременно должны были схватить и заключить под стражу, но нам известно, что он совершенно свободно выступал перед солдатами на следующий день после смерти Александра Македонского. Более того, Александр не удалил от себя другого сына Антипатра, Иолая, который был его дворецким, что он непременно сделал бы, если бы считал своего наместника в Македонии заговорщиком. Но коль скоро Александр, по всей видимости, убедился в невиновности последнего, Антипатр и его родные больше не имели причин желать царю смерти.

Глава 13. СИМВОЛЫ ПРЕЕМСТВЕННОСТИ ВЛАСТИ

Греки и персы были двумя наиболее влиятельными и многочисленными группами подданных в державе Александра Македонского. И в ситуации, которая сложилась после смерти Александра, интересы этих групп, можно сказать, ярче всего представляли два персонажа – Мелеагр и Статира.

Мелеагр был единственным военачальником в македонской армии, чьи симпатии полностью находились на стороне европейцев. Такой вывод напрашивается не только потому, что его воины, простые греки и македоняне, были становым хребтом, основой всей армии, но еще и потому, что сразу после смерти царя Мелеагр предложил возвести на престол Арридея, поскольку тот оказался единственным кандидатом на трон, в котором текла только «чистая» европейская кровь.

С другой стороны, Статира была дочерью Дария III, и в ее жилах текла кровь древних персидских царей. Только она и Мелеагр из всех, кого мы подозреваем в убийстве, были в Вавилоне в тот момент, когда в мае 323 г. до н. э. Александр прибыл туда. Они там находились уже девять месяцев, и если только это они собирались его убить, то у них имелось достаточно времени для того, чтобы подготовиться к ситуации, которая сложится после успешного покушения. Так можно ли, внимательно изучив события, происшедшие после смерти Александра, с уверенностью сказать, что у них были такие планы?

Мелеагр, уж точно, должен был как следует подготовиться, если он собирался убить царя. Ему не стоило избавляться от Александра лишь затем, чтобы заменить его кем-то из персов или человеком, настроенным проперсидски. После Антипатра, который все время, пока Александр воевал на Востоке, оставался в Македонии, Мелеагр считался самым опытным македонским военачальником. Однако в прошлом году 10 000 пехотинцев из состава войск, подчиненных непосредственно Мелеагру, были отправлены домой, в Европу. Это были самые опытные воевавшие с Мелеагром в течение одиннадцати лет и безоглядно преданные ему воины. Если бы Мелеагр собирался захватить власть в империи, то идеальнее расположить войска, чтобы держать под контролем европейские владения, он не смог бы. Это 10-тысячное войско сплошь состояло из закаленных ветеранов, намного более опытных, чем те солдаты, что оставались в Македонии и Греции. Не будет преувеличением сказать, что каждый из них стоил десяти таких воинов. Над теми, кто отправлялся домой, Александр поставил начальником Кратера, и, как представляется, Мелеагру не составило бы труда уговорить последнего поддержать его планы. Некоторое время тому назад Кратер сам занимал высший командный пост, прежде чем его сменил неопытный в военном деле Гефестион, а затем еще более посредственный Пердикка. Пожалуй, Кратер и сам имел достаточно поводов желать, чтобы Александра не стало, поскольку от этого могла напрямую зависеть его собственная жизнь. Напомним, что Кратер командовал македонской конницей в то время, когда в Индии едва не вспыхнуло восстание в армии. Он наверняка помнил, насколько удобно потом смерть унесла одного из самых способных пехотных командиров Коена, не пожелавшего вести своих людей дальше на восток. Более того, непосредственные предшественники Кратера на посту командующего конницей Клит и Филота были убиты просто потому, что так захотелось Александру. Вполне могло случиться так, что вскоре царю пришло бы в голову отдать приказ об убийстве самого Кратера. Словом, в любом случае его карьера могла считаться завершенной, пока жив Александр. Несомненно, Кратер не собирался мириться с тем, что его власть осталась в прошлом, поэтому Мелеагр, возможно, мог рассчитывать на его поддержку. Впрочем, имея своими сторонниками 10 000 ветеранов, которыми Кратер командовал, Мелеагр с легкостью мог и снять его с этого поста, если тот заупрямится.

Правда, следует отметить, что, даже имея поддержку такого войска, установить контроль над Европой было вовсе не простым делом. Там предстояло встретиться с Антипатром, который сохранял верность Александру на протяжении всей войны с Персидской державой. Если бы Антипатр собирался сам захватить власть, то мог бы это сделать много раз, пока царь воевал далеко на Востоке. И никто не мог заранее знать, что Александр совершенно внезапно вдруг заподозрит старого полководца в измене на основании жалоб своей матери царицы Олимпиады. Антипатру исполнилось много лет, но, как мы уже не раз говорили, это был, пожалуй, один из лучших полководцев того времени, создавший и обучивший ту самую армию, которая позволила Александру завоевать полмира. Что же до войск, имевшихся в распоряжении Антипатра, то они, в отличие от ветеранов, не устали от беспрерывных сражений и в случае столкновения с ними стали бы защищать собственную землю, тогда как солдаты Кратера уже почти десять лет не были в Европе. К тому же вряд ли солдатам в самой Македонии пришлась бы по душе мысль устроить мятеж против законного царя, каковым они, бесспорно, считали Александра. Они не видели, что Александр постепенно превращался в настоящего персидского тирана, не знали, что у него периодически случаются приступы умственного и психического расстройства, и им не досталось на долю все то, что пережили солдаты Мелеагра после индийского похода. Словом, войска в Македонии знали прежнего Александра и стали бы отчаянно сражаться против любого, кто попытался бы свергнуть его. Поэтому для усиления своих позиций в Европе Мелеагру требовалось, чтобы армия Антипатра оказалась занята где-нибудь вдалеке от Македонии.

В этом случае Мелеагру следовало заручиться поддержкой тех греков, которые были бы счастливы избавиться от Александра. В этом случае в первую очередь следует упомянуть фиванцев и афинян, которые уже не раз пострадали от тяжелой руки македонского царя. Кстати, после его смерти жители этих городов как раз и подняли восстание против македонского владычества. Вот что о нем пишет Юстин:

Пока происходили все эти события на Востоке [волнения в армии после смерти Александра], афиняне и этолийцы изо всех сил старались продолжить войну, которую они начали еще при жизни Александра [незадолго до его смерти]. Причиной войны стало письмо, которое Александр направил грекам, после того как вернулся из Индии. В этом письме он говорил о том, что все, кого изгнали из греческих городов, могут вернуться, за исключением тех, кто был изгнан за убийство. Это письмо было зачитано перед греками на Олимпийских играх и вызвало волнение в Греции, потому что многие были осуждены не за преступления, а по требованию различных враждебных партий, и теперь те, кто их изгнал, опасались, что изгнанные, вернувшись, окажутся сильнее, чем прежде. Вследствие этого многие государства выступили с открытым протестом и заявили, что готовы защищать свободу силой оружия.

Судя по тому, что рассказывает Юстин, это восстание уже началось и не было спонтанной реакцией на смерть Александра. Антипатр явно знал из донесений агентов о том, чего следует ждать от греков, поэтому и отправил в Вавилон своего сына, поручив ему ответить от его имени на все обвинения Олимпиады. Можно предположить, что восстанием этим дирижировал как раз Мелеагр, который мог очень хорошо воспользоваться его итогами. Кстати, в сочинении Юстина содержится открытое предположение, что греческое восстание было кем-то хорошо спланировано.

В результате афиняне собрали войско в количестве тридцати тысяч человек и флот из двухсот кораблей и начали войну с Антипатром, которому подчинялось правительство Греции. И когда он отказался принять сражение и укрылся за стенами Гераклеи, они осадили его… В ходе осады афинский полководец Леосфен был убит стрелой, пущенной в него со стены, когда он проезжал мимо. Это событие придало Антипатру решимости настолько, что он решил сделать вылазку, чтобы уничтожить лагерь афинян. Затем он получил помощь от Леоната [командовавшего македонскими силами в Малой Азии], который, как ему вскоре сообщили, приближался со своим войском. Но афиняне встретили его и дали сражение, в котором Леонат был тяжело ранен и вскоре умер. Антипатр, хотя шедшие ему на помощь войска оказались разбиты, все-таки мог быть удовлетворен смертью Леоната, поскольку теперь его армия соединилась с армией последнего. Взяв под свое командование армию Леоната, Антипатр пришел к выводу, что теперь его силы равны вражеским и он может встретиться с ними даже в открытом сражении. Он немедленно оставил город и направился в Македонию. Греки, изгнав врага с территории Греции, тоже возвратились в свои города [и война продолжилась].

Тот факт, что грекам удалось собрать тридцатитысячное войско, говорит о том, что восстание было тщательно подготовлено, и на это потребовалось какое-то время. То, что по времени оно совпало со смертью Александра, может служить подтверждением, что эти два события могут быть взаимосвязаны. А единственным действующим лицом, которое могло связать воедино восстание и смерть царя, был Мелеагр.

Однако он не только ставил себе целью установление контроля над Европой. Требовалось также укрепить позиции на Востоке. В одной Бакт-рии стояло почти 30-тысячное войско, и оно могло стать серьезной угрозой для любого, кто попытался бы захватить власть в империи, созданной Александром. К счастью для Мелеагра, большинство солдат в этой армии составляли греки и македоняне, которые подчинялись непосредственно военному наместнику провинции. А им был военачальник-грек по имени Филон. Диодор сообщает, что в тот момент, когда пришло известие о смерти Александра, Филон со всеми своими силами выступил против войска, стоявшего в Северной Персии.

В провинциях, называвшихся Верхними сатрапиями [в Северной Бактрии], находилось много греков, направленных туда Александром, которые истосковались по привычному для них эллинскому образу жизни. В этих отдаленных землях Востока им было запрещено жить по привычным для них обычаям, поскольку Александр уговаривал их воспринять обычаи персов. Пока Александр был жив, они ему подчинялись, но когда царь умер, они тут же подняли мятеж. Все вместе они избрали своим вождем Филона Энейского и собрали войско из 20 000 пеших воинов и 3000 конницы.

По всей видимости, это были все войска из европейцев, которые Александр оставил в Согдиане и Северной Бактрии. Подняв мятеж, они тут же направились на запад, где их встретило значительно уступавшее им по численности войско наместника Мидии Пейфона, назначенного сюда еще Александром, а теперь поддерживавшего Пердикку. У наместника было всего около 10 000 воинов.

Восстание в Греции и выступление мятежных войск на Востоке могли быть на руку Мелеагру, если он, конечно, планировал захват власти. Все, что ему требовалось теперь, это утвердиться в центре завоеванных территорий – в Вавилонии. Тогда у него появлялся неплохой шанс стать повелителем всей огромной империи. Для укрепления своих позиций в этом регионе Мелеагр располагал войском в 10 000 человек, расквартированным неподалеку от Вавилона и которое он мог почти девять месяцев готовить к решающим событиям. Конечно, это количество солдат составляло незначительную часть от остальной армии, однако остальные войска наверняка оказались бы разделены между различными группировками внутри македонского высшего командования. Они просто не были готовы к открытому противостоянию. Персидский контингент в случае неразберихи некоторое время колебался бы – как в действительности и произошло потом. Единственной реальной угрозой планам Мелеагра могли стать гипасписты, но, как выяснилось впоследствии, и они оказались не готовы к действиям в самый решающий момент. Но даже если бы они находились в полной боевой готовности, у пехотинцев Мелеагра было девять месяцев, чтобы как следует все организовать. К тому же гипасписты считались тяжелой пехотой, которая вела бой в сомкнутом строю, однако не могла построиться в фалангу, поэтому в полевом сражении гипасписты скорее всего уступали регулярным македонским войскам.

Таким образом, мы можем с большой долей вероятности предполагать, что Мелеагр при соответствующем развитии событий вполне мог захватить власть после смерти Александра. Однако на самом деле он этого не сделал. На первый взгляд, действительно кажется, что это именно он стоял за восстаниями в Греции и Бактрии и, таким образом, несет ответственность за убийство Александра Великого. Однако события, которые развернулись в Вавилоне после смерти царя, со всей убедительностью доказывают, что Мелеагр не имел к убийству никакого отношения. В частности, в Мидии восставшие потерпели жестокое поражение. Они превосходили по численности армию сторонника Пердикки Пейфона в два раза и все-таки были разгромлены. Хотя у Филона имелось почти 20 000 человек, выяснилось, что они абсолютно дезорганизованы. К месту сражения бактрийские мятежники пришли далеко не в полном составе, и, кроме того, среди них не нашлось практически никого, мало-мальски знакомого с вопросами стратегии. А когда исход сражения стал клониться в пользу Пейфона, македоняне, по словам Диодора, обратили оружие против греков, до той минуты воевавших на их стороне.

Пейфон одержал убедительную победу в сражении и послал к врагу вестника с требованием сложить оружие… Затем македоняне внезапно утратили доверие к грекам, воевавшим вместе с ними, и неожиданно напали на тех и, захватив их врасплох, поголовно истребили копьями… Затем Пейфон возвратился к Пердикке с македонянами, которые присягнули ему на верность.

Отсутствие грамотного руководства у мятежников ясно дает понять, что данное восстание было неподготовленным либо его готовили любители, но никак не профессионал. А Мелеагра нельзя назвать любителем. Это был опытный военачальник, который, планируя мятеж в бакт-рийских войсках и их последующий марш на Мидию, сделал бы это значительно грамотнее. Восстание в Греции развивалось успешнее, однако и оно вскоре было подавлено, причем не без помощи солдат, ранее подчинявшихся как раз Мелеагру. Как сообщает Юстин, 10 000 ветеранов, ранее воевавших под началом Мелеагра и отправленных на родину, присоединились к войску Антипатра и помогли наместнику вновь завоевать греческие города.

Итоги мятежей на востоке и на западе говорят о том, что никакой общий стратегический замысел их не объединял, и, следовательно, Мелеагр к их подготовке не имел никакого отношения. Вообще, дальнейшие события показали, что к ситуации, возникшей после смерти Александра, Мелеагр сам оказался готов еще хуже, чем Селевк. Знай он о предстоящей смерти царя, его пехота с легкостью разбила бы конницу Пердикки еще до подхода поддерживавших того персидских формирований и прежде, чем протрезвели бы гипасписты Селевка. Однако, как мы видели, его солдаты являли собой в самый разгар событий дезорганизованную мятежную толпу и ничего более. Как и в случае с Селевком, ожидай Мелеагр смерти Александра – он непременно лучше подготовился бы к ней. Поэтому, как и Селевка, его можно, пожалуй, вычеркнуть из списка возможных убийц царя.

Неважно, какие чувства испытывал к Александру Мелеагр. Судя по всему, он до конца сохранил ему верность и не воспользовался возможностью убить его. К несчастью, это впоследствии стоило жизни ему самому. Когда Пердикка взял ситуацию под контроль, то приказал схватить и убить Мелеагра, искавшего убежища в храме.

Еще раз подчеркнем: если бы имелись доказательства того, что за восстаниями в Греции и Бактрии стоит Мелеагр, то мы могли бы предположить, что он ждал смерти царя. Но совершенно очевидно, что она для него оказалась внезапной. Тогда, может быть, Статира? Можно ли отыскать намек на то, что она имела отношение к заговору с целью убить македонского царя?

Будучи ребенком, Статира однажды поклялась, что убьет Александра. Конечно, спустя годы она могла и переменить свое решение, но смертный приговор, который ему вынесли зороастрийские жрецы, давал ей дополнительный мотив для того, чтобы все-таки выполнить детскую клятву. И пир у царя в ночь после похорон Гефестиона давал Статире первую такую возможность. Александр не проводил с нею ночей после того, как состоялась их свадьба в Сузах в конце лета 324 г. до н. э., а вскоре царь и вовсе отослал ее в Вавилон. Как и у Мелеагра, у Статиры имелось в распоряжении девять месяцев, чтобы подготовить покушение, если все-таки она собиралась убить своего мужа. У нас нет сведений о том, что делал Александр в те несколько последних своих дней, что он провел в Вавилоне, но, судя по всему, он был занят подготовкой к новому походу, так что не часто встречался со Статирой до того рокового пира.

У этой молодой женщины имелись свои причины желать смерти Александра, но она также могла думать и о том, чтобы власть в стране вновь оказалась в руках персов. Поэтому если она замыслила покушение на своего великого мужа, то вполне могла вовлечь кого-то в заговор – того, кто мог бы гарантировать, что именно она останется царицей после смерти царя. Впрочем, поскольку она была одной из немногих женщин персидского происхождения, кто имел доступ к Александру, то кто-то мог и ее привлечь к осуществлению собственных замыслов. В конце концов, в то время появились тысячи персов, желавших убить македонского царя, и у всех были для этого разные причины. Не мог ли кто-то из них оказаться связан со Статирой и не имеется ли каких-то намеков в событиях, развернувшихся после смерти Александра?