Текст книги "Девять ворот"

Автор книги: Филлип Бругелитт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Пригнитесь, – прошептала настойчиво Китти.

Солдаты ракшасы, держа на привязи трех молодых девушек, проходили мимо окна. Один из них остановился и заглянул сквозь разбитое оконное стекло внутрь.

– Матерь Майа! – услышал Гопал, как тот жалуется, раздувая большие черные ноздри. – Они и здесь побывали! Давай посмотрим ниже по улице – ворчал он, рыком заставляя остальных следовать за ним, толкая впереди себя пленников вниз по улице.

Он сказал Майа?

Не упоминал ли это имя Вьяса?

Он обернулся к Китти и Нимаи.

– Они ушли, – сказал он им. – Наверное, мы уже в безопасности.

– По крайней мере, на некоторое время, – добавила сестра.

Китти начала ходить по комнате, разбрасывая мусор. Неожиданно она обнаружила что-то под сломанным столом.

– Идите сюда! Смотрите, я нашла люк.

Гопал и Нимаи отодвинули остатки стола и осторожно открыли деревянную крышку.

Они заглянули в темное отверстие.

Оттуда пахнуло затхлостью и грязью. Пожары снаружи разгорались, освещая их тайник. Теперь любой бы их увидел.

– У нас нет выбора, – воскликнул Гопал и прыгнул вниз.

Китти и Нимаи следом за ним. Пол погреба был усеян открытыми корзинами и ящиками. Песок был испещрен отпечатками огромных ног.

– Они, похоже, и здесь были, – сказал Гопал, переворачивая ящик и садясь на него. – Будем надеяться, что ману будут добры к нам и не позволят огню добраться сюда. Похоже, что нам придется остаться здесь на некоторое время.

– Может быть, Вайю унесет огонь от нас, – пошутила Китти.

– Что это за твари? – спросил Нимаи со все еще белым от страха лицом. – Ты назвал их Рокшерами?

– Ракшасы, – спокойно поправил Гопал, понимая его замешательство. Хотя все мальчишки изучали Законы Ману, детям судры не позволялось посещать школы ашрама, и они не многое знали о Кругах Бху-мандалы.

– Насколько я знаю от своего отца, – сказал Гопал, – это племена Ракшаса.

– Племена? – спросила Китти с любопытством. Ей также не разрешалось посещать ашрам, поскольку она была девушкой.

– Некоторые из них небожители, а остальные больше похожи на домовых, бесов и великанов людоедов. Они посещают кладбища, вселяются в мертвые тела, разбрасывают жертвоприношения и пожирают смертных.

Гопал неожиданно для себя обнаружил пользу образования и был горд своими знаниями.

– Третья раса еще более ужасна. Это безжалостные и могущественные враги дэв. Я думаю, что с ними мы и встретились сегодня. Они обладают множеством способностей и могут превращаться в некоторых животных или даже, – продолжал он, протягивая руку, – становиться не больше пальца.

Нимаи посмотрел на пол:

– Меня даже передернуло от одной мысли, что эти крошечные твари ползают по моим ногам.

Он начал топтаться вокруг себя, вызывая мимолетную улыбку у Китти и Гопала.

Как это обычно бывает у молодых людей, троица вскоре была больше занята их нынешним положением, чем событиями последних часов, или тем, что их ожидало впереди.

– Я говорю, неплохо было бы отдохнуть – зевнул Нимаи. – Я устал и хочу спать. Может быть, нам все это привиделось.

– А что нам еще делать? – согласилась Китти. – Почему бы вам не поспать, а я посторожу. Я разбужу кого-нибудь из вас, когда начну засыпать.

Не услышав возражений, она взяла свой меч и пошла к месту под люком.

Гопал сидел один в темном углу. Отблески пожаров проникали сквозь щели в полу в дальнем углу комнаты. Тени танцевали и на стене, и на пустых корзинах, лежащих вокруг. В его сознании тени превращались в людей на рынке, некоторые становились ракшасами, а другие селянами. Снова отец Нимаи умирал бок о бок с его отцом, снова в танцующих и мерцающих отражениях разыгрывалась жуткая сцена.

Гопал увидел свою сестру в новом свете. Она больше не была ребенком, которого можно было запугать страшными историями. Она уже стала частично тем воином, которым всегда мечтала быть. Хотя ее явное бесстрашие беспокоило Гопала, не потому, что она была храбрее его, а потому, что она была его сестрой – всем, что у него осталось.

Нимаи тоже примостился в углу и закрыл глаза. Кинжал Гопала лежал возле него. Китти, прислонившись к сломанному деревянному ящику, внимательно смотрела в потолок над собой.

Неожиданно у Гопала возникла мысль. Сахадева и его отец редко разговаривали друг с другом, но они с готовностью сражались и умерли вместе. Готовы ли он и Нимаи сделать то же самое? Был бы он столь же тверд, как отец, будь он симхой?

И вдруг Гопал со страхом осознал – он и есть симха. Он прикрыл глаза в надежде, что когда он откроет их, тени исчезнут. Безрезультатно, ибо тени все еще были здесь, хотя они и изменились, лицо его матери появилось на стене. Как он мог забыть о ней? Где она?

Отблески огня опять трансформировались, на этот раз приняв форму храма Дурги. Мистик! Вьяса сказал, что он спас Китти и Нимаи. Почему он не предупредил Падму? Гопал встал. Вопросы продолжались, но они имели все меньше и меньше смысла. Его глаза закрылись. Он заставил их открыться, оглядывая темнеющий подпол. Сестра все еще сидела под закрытым люком, глядя вверх и прямо держа меч в маленькой руке.

Новые вопросы обременили его мозг. Каким образом ракшасы смогли выбраться из Раху? Что они делают на Бху? Что им нужно в таком захолустном месте, как Голока? Связано ли это как-нибудь с тем, что ему рассказывал мистик? Он слышал, как солдат сказал «Майа». И этот символ – трезубец в звезде. Означали ли что-нибудь ее двадцать восемь лучей? Почему двадцать восемь?

Его веки становились тяжелыми. Он из всех сил старался держать их открытыми. Радхакунда. Вьяса сказал, что надо идти туда. Гопал больше не мог держать глаза открытыми. Он сказал себе, что может закрыть их… но не спать… просто отдохнуть минуту. Он послушался своего совета. Ему хотелось плакать. Позволено ли симхе плакать? Что говорят по этому поводу Законы Ману? Боль была слишком сильна. Гопал тихо плакал, стараясь скрыть то, что он считал слабостью. Наконец он закрыл глаза и уснул.

Глава V

Гопал медленно открыл глаза. Над ним все было спокойно. Ни топота, ни криков, просачивающихся в темный подпол. Не было слышно ни воркования павлинов со своими курочками, ни собак, гоняющих обезьян, ни свиней, хрюкающих в кучках мусора, ни пастухов, гонящих по улицам свои стада. Не было ни детей, ни фермеров, ни купцов, ни караванов. Не было рынка. Голока была безжизненна. И это не было сном.

Солнечный свет просачивался сквозь щели в деревянном полу, освещая полумрак подвала. Огонь не настиг их. Их не нашли. Они были живы. Он, Нимаи – Гопал поискал Нимаи и обнаружил его спокойно спящим на том же самом месте. Китти? Глаза Гопала обыскали небольшой подвал.

Китти? Китти не было.

Гопал вскочил на ноги и бросился к Нимаи, неистово тряся спящего друга.

– Нимаи! Нимаи!

Он старался шептать, не зная, в безопасности ли они, и боясь худшего.

Глаза Нимаи разлепились и открылись.

– Что? Где? – проговорил он, заикаясь и закрывая глаза от слепящих лучей.

– Гопал? – Нимаи протер глаза. Мысли в его голове быстро приходили в порядок, изгоняя остатки сна. – Что? Что такое?

– Где Китти?

Нимаи опять протер глаза, глядя мимо своего друга, стоящего перед ним на коленях. Он сосредоточился на предметах не столь близких. На венцах, которые возрождали воспоминания.

– Ее здесь нет?

– Нет, здесь ее нет! Что с ней случилось?

Он опять потряс своего полусонного друга, как будто Нимаи мог знать ответ.

– Давай. Мы должны ее найти!

Он повернулся к открытому люку.

– Вот, – услышал Гопал сзади. – Вот.

Нимаи держал кинжал Гопала.

– Это твой. Я выгляжу с ним нелепо. Он не предназначен для судры. Давай меняться.

Получить свой кинжал обратно не так уж много значило для Гопала, его прежде всего заботила его сестра. Клинок он и есть клинок, но Нимаи похоже всерьез настаивал на обмене, и Гопал решил, что это не повредит, особенно если Нимаи будет чувствовать себя лучше. Во всяком случае, Гопал узнавал в нем прежнего Нимаи.

– Если ты действительно думаешь, что это так важно, – сказал он, обмениваясь с ним кинжалами. Он посмотрел на кинжал, который дал ему в двенадцать лет Падма. Тот самый, который он оставил на пути к храму, тот самый, которым Китти вырезала коготь наги… и теперь Китти не было. Утреннее солнце умыло его лицо. Он глубоко вздохнул.

– Пошли, – приказал он и поставил на попа самую большую корзину.

Они взобрались через люк в частично сгоревшую лавку. Они были вынуждены прикрыть глаза от яркого света, бившего через обвалившийся потолок. Пока их глаза медленно привыкали, они осторожно вышли на улицу того, что было их деревней.

– Они разрушили все! – сказал Нимай, обозревая разбросанные булыжники. Голока представляла из себя выжженные руины. Тлеющие здания выстроились вдоль молчаливых улиц, посещаемых только смертью.

– Я надеялся, что то, о чем я вспоминал вчера, окажется только сном. Но это не так. – Нимаи вскрикнул, споткнувшись обо что-то острое… меч Китти.

Гопал схватил оружие, покрытое засохшей кровью. Глаза его наполнились слезами. Это не может быть кровью его сестры! Не может! Он должен был верить, что она жива, что ее захватили в плен, а не убили.

Почему он заснул? Это все из-за него, не только исчезновение Китти, а вообще все. Зачем мистик ее спас? Только для того, чтобы позволить ракшасам пленить ее? Должна быть какая-то причина. Гопалу нужна была надежда, если ему суждено продолжить видхи.

– Мы должны идти в Радхакунду, – сказал он, к удивлению Нимаи. – Здесь нам нечего делать.

Нимаи кивнул. Словами нельзя было выразить того, что он чувствовал.

Они шли… через руины, мимо лавок, которые приносили жизнь им и деревне.

Крысы рыскали в поисках пищи по улицам, на которых они играли детьми. Давно ли это было? Кирпичный акведук по бокам улицы был сух и усыпан телами сельчан и нескольких ракшас – пиршество для шакалов и ворон. Смерть была повсюду. Вместо криков дельцов, раскланивающихся со знакомыми, или возгласов детей, играющих у ног своих матерей, улица была полна молчанием, и мертвые тела их соседей лежали на солнце.

Обломки преградили им путь. В отчаянии Гопал запустил обгоревшей доской в ворону.

– Прочь! – закричал он, и его голос был единственным звуком. Черная птица отлетела на безопасное расстояние, едва ли испуганная неожиданным выкриком, готовая вернуться на место, после того как Гопал пройдет мимо. Это было единственное слово, которое произнес Гопал. Все остальное были оставшиеся без ответа вопросы.

Знакомые запахи сандалового дерева и нимферы сменились вонью сгоревшего дерева, окровавленных трупов и дерьма ракшасов, которым были усеяны улицы, – последнего оскорбления, нанесенного в его деревне. Не уверенные в своей безопасности, Гопал и Нимаи остановились в тени переулка. Наконец они достигли окраины деревни.

Гопал остановился и посмотрел назад, на то, что было его домом. Он попытался не плакать, но слезы все равно текли. Нимаи тоже плакал. Гопал положил руку ему на плечи.

– Ты видишь, что здесь произошло? – спросил Гопал. – Ракшасы тщательно все сделали. Они большие мастера своего дела. Если, по воле ману, кому-нибудь удалось спастись, они, конечно, убежали в горы. Что нам нужно сделать сейчас – найти мистика. Он узнает, что случилось с Китти… и что случилось с нашим Кругом. Ты понимаешь? У нас нет выбора.

Нимаи посмотрел торжественно на Гопала и кивнул:

– Ты мой друг и симха… Я доверяю тебе свою жизнь.

Глава VI

Перед ними стоял лес, а выше была долина Совердхан. Преграды, установленные когда-то Законами Ману, были теперь для Гопала воротами. Однако, как раз в этот момент, когда Гопал уже готов был войти в лес, кусты затрещали под каким-то огромным весом.

– Ракшасы! – испугался Нимаи, и глаза его опять наполнились слезами.

Гопал прислушался, но ничего не сказал. Он немедленно вытащил кинжал из ножен, направляя его в сторону шума раздвигаемого тростника.

– Разве ракшасы будут так шуметь? – прошептал Гопал после паузы.

– Я не знаю, – сказал Нимаи, окоченевший от страха, стоя позади своего симхи.

Громкое урчание донеслось из зарослей медленно раздвигающегося бамбука. Вершины высоких стеблей изогнулись. Раздвигающийся тростник двигался в их направлении.

– Ты что-нибудь видишь? – прошептал Нимаи.

Гопал не ответил, но держался довольно браво.

– Кто здесь? – выкрикнул он с вызовом.

– Ты никогда не отличался терпеливостью, – сказал Нимаи.

Со звуком, похожим на гром, высокие кусты и бамбук раздвинулись, и на краю леса возникла черная, сопящая масса.

– Ану! – понял Гопал, облегченно вздыхая при виде своего быка, выходящего из просвета.

Нимаи, однако, не спешил расслабляться.

– Ты уверен, что это не какой-нибудь трюк ракшас?

– Я не думаю, что ракшасы могут превращаться в быков Ану.

Протягивая левую руку к своему любимцу, а правой затыкая кинжал обратно за пояс, он пошел навстречу к животному.

– Это ты! – Он радостно улыбался, почесывая своего четвероногого друга между двух огромных глаз.

– Хоть кто-то вырвался. – Нимаи присоединился к Гопалу, лаская животное. – Как он сюда добрался? Это подарок ману?

Гопал просто качал головой.

– По крайней мере, нам не нужно идти пешком, – сказал Нимаи. – Где это место, куда ты… мы должны идти?

– Радхакунда, – ответил Гопал, – там, куда мы должны идти. Он улыбнулся и взял друга за руку. – Радхакунда, – прошептал он, глядя на восток. Его голос таял вдали, пока он думал о дальних странах и приключениях, которых он так страстно желал… но какой ценой?

– А где Радхакунда?

– Я помню, что видел купцов из Радхакунды, – вспоминал Гопал, – с караваном. – «Кажется, что это было тысячу лет назад», – подумал он, но продолжал: – Я думаю, там был торговец медью из Радхакунды.

Он вспомнил накидку, которую мать купила на рынке для Китти. При мысли о матери и сестре у него защемило сердце.

– Ну? – спросил Нимаи.

Гопал озадаченно взъерошил волосы.

– Что ну?

– Где Радхакунда?

Гопал засмеялся, оторванный от своих мрачных мыслей настойчивостью его друга.

– На другой стороне гор, которые возвышаются на востоке, за долиной, – ответил он. – В полудне пути отсюда должна быть река. Если я прав, мы идем вниз по течению.

– Чего мы ждем? – спросил Нимаи, видя, что его друг опять надевает маску созерцательности.

– Правильно! – Гопал стряхнул с себя транс, в который он сам себя погрузил.

– Джинду, – приказал он быку, но не получил ответа.

– Джинду, – сказал он, на этот раз более строго. Повинуясь знакомой команде хозяина, бык согнул передние ноги, затем задние, ложась на землю.

– Вспрыгивай.

Гопал улыбался, глядя, как неловко Нимаи взбирается на быка. Сломав тонкую ветку, для того чтобы погонять животное, Гопал вспрыгнул на быка, усевшись позади Нимаи. Медленно, но уверенно они двинулись в путь.

Огромное черное животное с чванливой походкой, казалось необъятным валуном, высвободившимся из склона гор. Они держали свой путь от тлеющих руин их опустошенной деревни через лес к пастбищам.

– Рудх! – скомандовал Гопал, который сидел дальше от огромной, увенчанной серповидными рогами головы. Бык резко остановился.

Нимаи от неожиданности нагнулся вперед, хватаясь за рога, чтобы не кувыркнуться через морду животного. Бык завертел огромной башкой, оглядываясь и фыркая.

– В следующий раз предупреждай, – завопил Нимаи в замешательстве.

Гопал хохотал. Нимаи восстановил равновесие и поправил точащий сбоку кинжал.

Гопал остановился, чтобы оглядеть раскинувшиеся перед ним пастбища, которые окружали Голоку. Законы Ману ранее не позволяли ему идти дальше. Золотистые травы колыхались подобно океану, гладкие и мягкие, как павлиньи перья.

Гопал смотрел вдаль со смешанным чувством. Он был возбужден предчувствием путешествия, которого всю жизнь ждал, но впереди лежала неизвестность.

Его родители были мертвы. Его деревня была уничтожена. Он только мог надеяться найти живой свою сестру.

Гопал шлепнул Ану по огузку.

– Вртпра! – скомандовал он, бык продолжил свою медленную, тяжелую поступь. Как корабль, он рассекал море травы, касавшейся четырех покачивающихся ног, а высокие лезвия скользили по их открытым сандалиям, пока они, наконец, не добрались до подножия холма.

Нимаи становилось скучно и неудобно. Хотя Ану и был самым быстрым быком в мальчишеских гонках, езда верхом на бредущем животном стала чересчур монотонной.

– Кто вперед до вершины, – закричал он, соскальзывая с быка и убегая прочь.

– Стой! – Гопал заколебался, не уверенный в том, что пробежка по холму была самым безопасным мероприятием. В конце концов, он был теперь симхой, а его друг был его подданным – пусть даже и единственным. Но молодость переборола осторожность, и Гопал уступил прихоти своего друга и его простодушию.

– Я выиграю! – закричал он и, перебросив ноги через спину быка, спрыгнул в высокую траву и присоединился к гонке. Сторонний наблюдатель увидел бы только два передвигающихся просвета в траве, поскольку оба мальчишки были скрыты высоким тростником. Ану стоял как черный необитаемый остров в океане золота.

Нимаи первым добрался до вершины холма. Ану плелся позади Гопала, он давно привык следовать за своим хозяином.

– Я был прав! – сказал Гопал, переводя дух и глядя на стремительно текущую вдали воду. – Река Тошана.

Нимаи опустился на одно колено, тяжело дыша.

– Осталось еще полдня пути, – объявил Гопал, довольный тем, что его лидерство успешно прошло еще одно испытание. Не став ждать приказания, Нимаи взобрался на спину пригнувшегося быка. Гопал опять уселся позади, и путешествие продолжаюсь.

Как и ожидалось, через полдня они стояли на берегу реки.

– Если мы пойдем по берегу, на следующий день мы можем быть в Радхакунде.

– А может быть, и быстрей, – сказал Нимаи, – если мои глаза меня не обманывают. Смотри!

Он показал вверх по реке.

– Это люди?

– Да, – ответил Гопал, но без особого энтузиазма. Он все еще очень живо помнил истребление Голоки, и вовсе не был уверен, что им стоит показываться.

– Может быть нам стоит… – начал было он, но было уже слишком поздно. Нимаи махал руками. Их увидели.

Три небольшие лодки, в каждой было по одному человеку, подошли к берегу на расстояние крика. Двое лодочников кричали третьему, чтобы тот оставался с ними. Однако тот, не обращая внимания на своих компаньонов, направил суденышко к берегу.

– Шанти, Шанти, – приветствовал их он.

Человек выглядел довольно обычно. У него была аккуратная седая борода и такие же волосы, которые, казалось, светились на фоне его черной кожи. Одежда была аккуратной, а руки выглядели сильными для человека столь почтенного возраста.

– Мне нужна компания, – позвал он, направляя узкую деревянную лодку в песок. – Меня называют Стока.

Лодка слегка коснулась илистого берега, раздвигая камыши, растущие по берегам реки. Гопал нащупал кинжал, но не увидел оружия ни у лодочника, ни в его суденышке, по крайней мере, на виду.

– Прошло достаточно времени с тех пор, как я видел кого-нибудь на этих берегах. – Лодочник осмотрел ребят. – И куда вы могли бы держать путь?

– Мы собираемся в Радхакунду, – осторожно ответил Гопал, заглядывая в лодку в поисках других пассажиров или чего-нибудь еще, что ему бы не понравилось.

– Вы можете воспользоваться нашей компанией, – выпалил Нимаи, – мы можем воспользоваться вашей лодкой.

– По рукам, – ответил Стока, – я заплачу вам за ваш труд в конце путешествия.

Четыре тюка с одеждой были привязаны в центре небольшой лодки.

– Но я не думаю, что смогу взять это чудесное животное.

Гопал взглянул в глаза быку, затем опять на вершину холма, потом вверх и вниз по реке.

– Что ты думаешь? – прошептал он.

Нимаи подошел ближе, чувствуя его неуверенность.

– Он выглядит достаточно безобидно, – сказал Нимаи, глядя на лодочника. – По крайней мере, он не восьми футов ростом.

Он улыбнулся.

– И кем бы вы могли быть? – спросил чужеземец.

– Я – Нимаи, – услышал Гопал, прежде чем он успел подумать, стоит ли им говорить правду. Его друг уже пробовал ногой устойчивость лодки. Похоже, решение было принято.

– Ну, позвольте дать вам руку, – сказал Стока, оставляя руль и грациозно проходя по лодке. – Смотрите под ноги, – пропел он, покачиваясь в лодке.

Нимаи взялся за руку Стоки и, прежде чем Гопал успел что-либо сообразить, уселся на одном из тюков с одеждой.

– А здесь неплохо! Разбудите меня в Радхакунде.

Лодочник протянул руку, чтобы помочь Гопалу. Гопал ощупал кинжал, сделал паузу и повернулся к Ану.

– Я не могу взять тебя дальше, – извинился он, – но здесь много холодной воды и травы, чтобы поесть.

Животное внимательно смотрело на него.

– Может быть, мы сможем вернуться за тобой.

Бык наклонил голову. Гопал приблизился к его морде. Для Гопала прощание с Ану было равнозначно потере частицы самого себя. Он колебался.

– Пошли, – закричал Нимаи. – Становится темно, и я уже хочу есть.

– Да и мы не хотим оставаться на реке ночью, – сказал лодочник. – Не в эти дни, – объяснил он. – Сурьи скоро скроет свой диск за горизонтом.

Гопал сильно шлепнул своего любимца напоследок, заставив того отбежать на несколько ярдов вверх по склону. Он выбросил свою пастушью палку, чтобы взяться за мозолистую руку лодочника, и занял свое место.

– Мы очень много прошли за эти несколько дней. Мы нуждаемся в отдыхе и направлении.

– И пище, – сказал Нимаи, уже закрыв глаза.

– Что ж… отдохнуть вы можете, пища вас ожидает впереди, и возможно, я смогу указать вам дорогу.

Гопал сел на носу узкой лодки. Стока вручил ему бамбуковый шест.

– Оттолкнись этим от берега, пока я займу место у руля. – Гопал смотрел на шест, не знакомый с такими вещами. – Двумя руками, – подсказал лодочник. – Тебе придется отпустить кинжал.

Стока лукаво улыбнулся. «Наверное, я могу доверять этому чужеземцу», – подумал Гопал. Он решил использовать шанс. Взяв шест обеими руками, Гопал встал, упираясь бамбуковым стволом в прибрежный ил, и лодка пошла обратно к стремнине Тошаны.

Нимаи уже спал на тюке с одеждой. Их паромщик улыбнулся, столь же довольный, как обитатель Самы после веселой попойки.

– Вам повезло, что я проплывал мимо, как раз когда вы вышли к берегу, – сказал Стока. – С тех пор как разразилась война, немногие отваживаются путешествовать.

– Поэтому друзья и кричали тебе? – спросил Гопал.

– Я их и раньше никогда не слушал. – Он улыбнулся, его глаза пробежали по реке. – До вас еще не дошли эти новости? – Стока тщательно исследовал кромку рубашки Нимаи. – Я, кажется, понимаю, почему вы не слышали. Эта ткань… – Он потер одежду между пальцами. – Вы пришли из небольшой деревни. Я ткач по профессии, а не лодочник. – Он отпустил рубашку, не разбудив Нимаи. – Эта ткань из долин на западе, за равнинами Соредхана и лесами Дрити, я бы сказал… – он опять коснулся рубашки Нимаи, – …из Голоки.

Гопал был поражен.

– Я знаю свое ремесло, но твоя одежда… – Стока посмотрел на юношу. – Она не такая, как у твоего спящего друга.

Гопал подумал про себя: «Не отвечай».

– Ты знаешь симху Падму? – Ткач заметил коготь, висящий на поясе у Гопала. – Наверное, ты знаешь больше, чем хочешь сказать. Это не коготь наги?.. Ты выглядишь слишком юным, чтобы иметь такой трофей.

Гопал взглянул на коготь, не зная, что сказать.

– О какой войне ты говоришь? – спросил он, желая узнать побольше, прежде чем рассказать что-нибудь о себе.

Понимая, что Гопал не склонен к откровенности, Стока ответил:

– Новый король Клеса объявил себя симхой всей Бху и послал эмиссаров из-за гор на западе. Он требует, чтобы все симхи Бху платили дань ему и его супруге. Ха! – засмеялся лодочник, одной рукой вытирая рот, а другой направляя лодку. – На самом деле он хочет управлять всем. Эта дань только предлог для вторжения. Он знает, что они не будут платить!

– Это те солдаты, которые напали на нашу деревню… – проговорил Гопал.

– Значит, ты знаешь об этом?

– Ты угадал, откуда мы. Голока уничтожена.

Гопал понял свою промашку, но слишком поздно.

– Все убиты. – Он вспомнил, что случилось с его сестрой. – Или захвачены в плен.

Он все еще отказывался верить в худшее.

– Но этот коготь у тебя на поясе. Ты… симха?

– Я стал симхой после того, как мой отец погиб, защищая свою деревню, – признался Гопал. – Мы едва спаслись.

– Если ты сын Падмы, то тебе не нужно меня бояться, – сказал Стока к облегчению Гопала. – Но береги свою голову. Сейчас награда за такой трофей слишком высока.

Гопал решил рискнуть и рассказать все.

– Я пришел сюда в поисках мистика Вьясы. Ты слышал о нем? Мне сказали, что он должен быть в Радхакунде.

– Вьяса? – задумался Стока, пощипывая свою короткую растрепанную бороду. – Вьяса, хм-м-м. Я езжу в Радхакунду только для продажи одежды. Я живу не там, ты знаешь. Я живу выше по реке, где…

– Ты знаешь его? – повторил Гопал.

– Нет, боюсь, что нет. Но я могу довезти вас до места, где кто-то может знать: это называется постоялый двор Била. Если он где и обнаружится, живой или мертвый, так именно в этом месте.

Неожиданно Стока привстал, как кошка, слышащая то, что люди не слышат. Без объяснений он направил лодку к берегу, где та уткнулась в сырой песок.

– Что случилось? – спросил Гопал, также привстав, пытаясь выглянуть вниз по реке. Какая-то неестественная, туманная гряда накатывалась на них по водной глади.

– Тихо! – приказал Стока. – Ты разве не слышишь?

Неожиданно Гопал услышал. Барабан. Нет, много барабанов, бьющих в такт, как один большой барабан.

– Что… – Гопал уже готов был спросить, когда появилась стена длинных, гладких теней, следующих за покровом движущегося тумана. Барабанный бой становился громче, и высоко поднятые носы сотни боевых типовых каноэ – нет, больше, чем сотни, больше, чем он мог сосчитать, – проплывали мимо вниз по реке. На носу каждого каноэ был флаг. Гопал попытался рассмотреть первый, но тот миновал его слишком быстро. Гопал понял по выражению лица Стоки, что не время задавать вопросы, и поэтому сидел тихо под прикрытием тростника, пока эскадра проходила мимо, раскачивая своей кильватерной волной их лодку. Гопал крепко держался обеими руками. Нимаи крепко спал, не чувствуя качки.

На каждом каноэ было по крайней мере с сотню воинов, все гребли как один человек. Казалось, их руки были связаны с одним выдохом, рассыпающим команды с каждым ударом барабана на каждом судне. Точность, с которой весла вырывались из воды в такт с боем барабанов, была восхитительна. Затем каждое весло стремительно продвигалось вперед, с всплеском погружалось и гребло против течения. Опять поднимаясь, каждое весло снова толчком продвигалось вперед и погружалось в совершенной гармонии. Подобно косяку тысячеруких морских созданий из океана Гарбходаки, армия проплыла в наступающую ночь.

Так же неожиданно, как и появились, боевые каноэ исчезли. Река вернулась в свои берега. Вдоль берегов улеглось, возвращаясь к медленному, спокойному, укачивающему движению, которое предшествовало прохождению каноэ. Прежде чем Гопал успел сформулировать вопрос, Стока ответил:

– Армия Дроны, симхи Радхакунды. Его мистик использовал туман, чтобы пропитать его каноэ. У Дроны хороший мистик – старый для этой жизни, но хороший. Они идут, чтобы встретиться с армиями Кали. Может быть, ману пощадят их, – сказал он печально.

По тону, как Стока сказал «пощадят их», Гопал не понял, имеет ли он в виду Кали… или армию Дроны.

– Мы останемся здесь до света. Темнота на реке небезопасна.

Гопал уже не чувствовал усталости. Он был слишком возбужден, чтобы уснуть. Говорить, кажется, было больше не о чем, и он просто смотрел на берега реки. Водяные курочки охотились в камышах за рыбой, быстрые всплески показывались, когда они находили добычу. Волны ласкали тростник, стоявший на часах вдоль берегов, и покачивали, как колыбель, лодку. В промежутке между шумом птиц и накатывающихся волн похрапывание Нимаи поддерживало необычный ритм. Звуки ночи наконец усыпили Гопала.

* * *

– Радхакунда!

Гопал был разбужен возгласами Стоки. Не будя своего гостя, Стока развернул лодку боком, к течению, как и обещал.

– Радхакунда! – опять прокричал он, указывая на берег, поросший кустарником.

Не считая двух похожих лодок, перевернутых на пляже, берег реки был пустынным. Ткач направил свое судно к небольшой деревянной пристани.

– Мои друзья уже сделали это благополучно, – заметил Стока.

– Где постоялый двор? – поинтересовался Гопал, ибо пляж и берег насколько хватило глаз были пустынны.

– Радхакунда дальше за берегом.

Стока показал на протоптанную тропинку, идущую по склону и незаметную, если не знать, где искать.

– Вы не увидите отсюда город. Помогите мне сначала разгрузиться, и я покажу вам частично дорогу.

Стока направил судно к причалу и, взяв со дна лодки веревку, встал, балансируя на тюках. Старик осторожно переступил через Нимаи, который еще спал, и выпрыгнул из лодки, когда та встала боком к причалу. Стока быстро обмотал конец веревки вокруг бревна, и лодка резко встала. Нимаи тряхнуло, и он скатился со своего мягкого ложа на узкую палубу.

– Ох, – вскрикнул он, садясь и глядя вокруг сонными глазами. – Где я? – пробормотал он.

Узнав своего компаньона и видя лодочника, стоящего на пристани, он, наконец, вспомнил.

– Сколько… я спал? – В желудке у него урчало громче, чем в голове. – Когда мы сможем поесть?

– Довольно скоро.

Гопал засмеялся. Нимаи вернул его на грешную землю.

– Помоги разгрузить тюки.

Оставив укрытый от стихии груз на пляже, они последовали за Стокой по тропинке. Солнце высоко стояло над пустынными полями и дальними очертаниями крыш огороженного стеной города. Он был не таким большим, как ожидал Гопал. Он был лишь чуть больше Голоки. Но за открытыми типовыми и нарезными воротами была жизнь. Люди, животные и повозки купцов воскресили приятные воспоминания, когда они миновали ворота и внимательные взгляды двух хорошо вооруженных людей на арке. Стока помахал рукой, и стража переключила свое внимание на другие дела.

На площади стоял кирпичный колодец, от которого вели три улицы. Возле него толпились женщины и дети, пополняющие дневные запасы воды. Дети при виде двух чужеземцев поспешили к юбкам своих матерей. Некоторые из женщин собрались вместе, явно наблюдая за пришельцами.

Гопал оглядел себя, затем Нимаи.

– Что они такого в нас нашли?

– Чужеземцы здесь редкие гости, – сказал Стока.

Знакомый и такой приятный шум, доносящийся из лавок со всех сторон, заставил испариться все размышления об их странном и шумном появлении. Мужчины гнали мимо небольшие стада коз. Ставни лавок широко раскрывались, приветствуя новый день. Аромат утреннего чая растекался в воздухе вместе с дымом от уличных печей. Гопал внимательно посмотрел в скучные глаза нескольких проходивших мимо быков. Он с беспокойством смотрел на лошадей, вспоминая ракшас в Голоке, но ничего не говорил их хозяину.

– Ну, здесь мы разойдемся, – объявил их проводник, залезая в сумку, висящую у него на поясе. – Вот, возьмите это.