Текст книги "Девять ворот"

Автор книги: Филлип Бругелитт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Рубите их на куски!

На небе появились дьявольские облака, гонимые сильным ветром. Сопровождаемые оглушающими звуками грома, они пролились горящим углем, сжигая солдат дэв.

Когда дэвы поняли, что не смогут противостоять магической атмосфере, созданной Ашурой, они обратились за милостью к ману, которые послали дэву Параматму.

Когда Параматма, держащий в восьми своих руках оружие, стал видимым дэвой, иллюзии писаки были преодолены сиянием оружия, известного как Сударсана Чакра.

Вирокана взял свой трезубец и метнул его в Параматму, который перехватил оружие и отрубил вражескую голову. Параматма пролетел над полем битвы, разбрызгивая Нектар Бессмертия над мертвыми дэвами, возвращая их к жизни. И дэвы разбили тех же ашур, которые ранее побили их.

Глядя на свое поражение, ашуры плакали.

Параматма, стоя перед армией ашур, сказал:

– За ваши преступления я посылаю вас в низшие области Мандалы навечно. Чтобы гарантировать это, по Закону Кармы я опечатаю Била-свагру до тех пор, пока не закончится время.

Замысел Вьясы удался. По крайней мерю, на некоторое время Гопал опять стал ребенком, который с широко открытыми глазами слушал фантастические истории о фантастических существах. Гопал чувствовал себя посвежевшим, как после сна. Вьяса с удовлетворением смотрел на успокоившегося Гопала, пусть и ненадолго. План Вьясы принес и еще один результат. На улице раздались шаги удаляющихся солдат. Осталось только двое стражников.

– У тебя еще осталось что-нибудь в сумке с фокусами? – спросил Гопал полушутя-полусерьезно, зная, какая нелегкая у них впереди задача.

– У меня есть кое-что, но не в сумке, а в голове, – ответил Вьяса. – В лучшем случае эти двое – слабоумные. Я думаю, что смогу заставить их подчиниться нашим приказаниям.

Держась за середину посоха, Вьяса встал. Указывая полумесяцем на якс, он произнес:

 
Ваши умы,
Ваши цели,
Ваши замыслы —
Я велю вам подчиниться.
Вы посвящаете себя другим целям,
Я велю вам уступить!
 

Похоже, что-то происходило. Один стражник держался за голову, как будто падал в обморок. Другой устало прислонился к стене. Действует?

Вьяса продолжал:

 
И своим разумом я свяжу ваши мысли,
Ваши мысли последуют за моими,
И ваши сердца подчинятся мне,
И вы пойдете за мной…
 

Охранники замотали головами, пытаясь освободиться от приказаний нового хозяина.

 
Я призываю три планетарных системы.
Я призываю дэву Сарасвати.
Я призываю Индру и Агни.
 

Вьяса глубоко вздохнул.

– И мы преуспели в этом, о Сарасвати! – Он развернулся, пошел к лестнице. – Пойдем!

«Я верил тебе до этого, – подумал Гопал, – и верю тебе сейчас!»

Гопал догнал Вьясу в тот момент, когда мистик открывал дверь.

– Теперь следуй за мной. Не говори ни слова. Я никогда не делал этого с яксами. Они проводят нас внутрь. Ты готов?

Гопал зажал в руке коготь наги и сглотнул ком в пересохшем горле. Другой рукой он еще крепче сжал рукоятку кинжала.

Они тихо вышли из тени их тайника и пошли через мощенную черепами дорогу к насторожившимся стражникам.

Вьясе не нужно было слов, ему достаточно было подумать, что он хотел от солдат. Яксы обернулись. Один из них снял ключ с пояса и открыл дверь. Он смотрел пустыми глазами прямо перед собой, освещая их лучами замочную скважину. Стражник зашел в дверь. Вьяса и Гопал последовали за ним. Второй стражник подождал и захлопнул дверь. Этот звук эхом отразился в сырых и тусклых коридорах.

– Даже здесь туман, – сказал Гопал, глядя вниз на голубую дымку.

– Гопал, возьми ключ!

Юноша посмотрел на маленького белокожего стражника.

– Не бойся.

Гопал осторожно перегнулся через крошечного солдата, взял у него ключ и быстро вернулся на свое место за спиной мистика.

– Нет, пусть будет у тебя, – сказал мистик, когда Гопал попытался передать ему ключ.

– Держи себя в руках, – посоветовал Вьяса, мысленно приказывая двум охранникам идти впереди, сохраняя достаточную дистанцию от них, на случай тревоги.

Доспехи якс, похожие на брюхо гигантской змеи, погромыхивали, болтаясь на их тощих телах. С противоположной стороны послышались звуки шагов.

– Что вы делаете здесь внизу? – услышал Гопал.

Это был еще один якса и, судя по тону, офицер. Он был повыше ростом, но ненамного.

Офицер якса прорычал:

– Кто вам позволил оставить свой пост?

Вьяса послал стражников вперед. Оживленные оболочки очарованных солдат смотрели прямо перед собой, не обращая внимания на их начальника.

Якса понял, что что-то не так, и выставил копье. Заметив движение в тени коридора, он прошел между двух заколдованных стражников.

– Кто здесь? Выходи! – приказал он.

Из темноты вышел Вьяса.

Офицер сделал шаг назад при виде высокорослого мистика. Якса сделал выпад копьем, застав Вьясу врасплох, и задел его правую ногу.

Упав на одно колено, Вьяса поднял правую руку. Левой рукой он удерживал Гопала, который пытался выскочить навстречу яксе, чтобы защитить мистика. Вьяса пальцем нарисовал в воздухе круг. Незамеченные офицером, который был занят непонятным поведением мистика, две марионетки яксы развернулись, опустили копья и пронзили офицера, бросая его дергающееся и воющее тело на стену.

По команде Вьясы каждый охранник уперся ногой в спину их начальника и вытащил свое оружие из его тела, заставляя его сползти на пол. Из двух ран медленно текла кровь.

Вьяса наклонил голову, давая знак Гопалу. Тот с кинжалом устремился к телу. Он встал на колени, оглядел коридор и отделил голову от тела, после чего закатил обе части подальше в тень.

– Вроде бы чисто, – сказал он.

Вьяса вытащил из бедра копье и быстро посыпал рану смесью сандалового дерева и листьев тачиры, чтобы предотвратить действие яда.

Только тогда Гопал осознал серьезность раны. Он вспомнил мертвых жителей Радхакунды. Гопал подбежал к Вьясе, боясь спросить.

Вьяса улыбнулся, скрывая боль:

– Не беспокойся, я еще в состоянии помогать тебе в поисках сестры. Яд действовал недолго.

Используя трибунду как посох, Вьяса призвал Гопала следовать за ним. Даже если яд и не убьет его, копье было грозным оружием, и Вьяса ощущал его ядовитый укус. Он, прихрамывая, пошел вниз по коридору, держась на безопасном расстоянии от яке. Они подошли к ряду дверей, ведущих в камеры, где Вьяса приказал им остановиться.

Возле одного из них к стене были прислонены остатки дунды Судамы.

– Ты сможешь заставить их найти нужную дверь? – спросил Гопал, глядя на яке.

Мистик медленно приказал охранникам войти в камеру к Судаме и Нимаи. Подчиняясь воле их хозяина, они подошли к двери. Один из них открыл запор.

Не успели стражники войти, как из тени выпрыгнули две фигуры. Выхватив копья у солдат, не оказавших никакого сопротивления, они вонзили их в беззащитные тела.

– Это было просто, – заметил Судама.

– Чересчур просто, – добавила Уша.

Судама подошел к ступеням.

– Я думаю, сейчас появятся другие, – сказал он, готовя копье.

В проеме двери показалась фигура.

– Неплохо, – поздравил его Вьяса от двери. Мистик оперся на свой посох. – Ты не был готов к такому подвигу, когда я видел тебя последний раз.

Судама опустил копье.

– Благодаря ей, – сказал он, показывая на Ушу, стоявшую рядом.

Ученик заметил окровавленную ногу своего учителя и бросился к лестнице. Вьяса поднятием руки остановил Судаму.

– Не обращай внимания, – прошептал мистик, явно страдая от боли. Вьяса был больше занят тем, кого он обнаружил в камере. – Апсараса, – сказал он, глядя на татуировки, покрывавшие ее руки, – и королевской крови.

– Позволь представить тебе Ушу, – сказал Нимаи, – жену Висвавасу.

Юноша, похоже, был поражен и околдован одновременно.

– Она спасла нам жизнь.

– Я не сомневаюсь, что она сделала это. Я знаком с их способностями.

Вьяса спустился в камеру. Судама вновь попытался помочь ему, но мистик и на этот раз отстранил его.

– Если Судама решил, что тебе можно доверять, я сделаю то же. Только держись подальше от мальчишек. Они достаточно глупы, чтобы быть убаюканными твоей красотой. Даже не думай о том, чтобы развлекаться, пробуя на них свою колдовскую силу. Это ясно?

– Тебе незачем меня бояться, старик. – Уша улыбнулась, тряхнув своими длинными буйными волосами. – Нам нужна одна награда, полагаю, что мы будем работать вместе.

Вьяса кивнул, не совсем доверяя апсарасе.

– Помни, у меня магическая сила, чтобы иметь дело с такими, как ты.

Гопал, озабоченный задержкой, вошел в камеру.

– Все нормально! Я слышал какой-то шум. Судама! Нимаи! Вы живы!

Он быстро оглядел темные углы камеры в поисках своей сестры.

– Китти?

Заметив женскую фигуру, он бросился вниз по ступеням и приблизился к ней. Подойдя ближе, он понял, что это не Китти. Он смотрел на Ушу. Его ноги онемели. По всему телу побежали мурашки. Кинжал выскользнул из руки. Теряя равновесие, он ухватился за стену темницы.

Кто… кто… это? – Его глаза обследовали каждый дюйм ее прекрасного тела.

Уша протянула руку, и у Гопала перехватило дыхание.

Вьяса поднял трибунду – это было теперь для него непросто – и направил ее на Ушу, заставив ее отступить.

– Ее зовут Уша и она апсараса! – предупредил мистик. – Держись от нее подальше. Ее сила слишком велика, чтобы ты мог ей противостоять.

Уша улыбнулась колдовской улыбкой, принимая неожиданный комплимент.

– Я предупредил тебя, – сурово заметил он.

Уша отвела взгляд от Гопала, выпуская его наконец из своих пут, но Вьяса все же вынужден был встряхнуть юношу, чтобы привести его в чувство.

– Ты меня слышишь?

– О-о, – пробормотал юнец, очнувшись от сна. – Да… я слышу. Не знаю, что на меня нашло.

– Я знаю! Держись от нее подальше.

Вьяса опять нашел кинжал Гопала.

– Держи. Я уверен, что он тебе еще понадобится.

Они вышли из камеры, оставив там тела охранников. Судама еще ощущал действие чар и старался окончательно от них освободиться. Присутствие учителя помогало ему. Он подошел к Гопалу и спросил его о ране. Гопал объяснил, как все произошло. Затем Судама подошел к Вьясе.

– Бхутаната овладел Сударсана Чакрой. Он хочет использовать его, чтобы переправить свои армии на Бху.

– А что же моя сестра? – взмолился Гопал, не осознавая важности этой информации. – Мы пришли, чтобы найти мою сестру.

Нимаи, разделяя беспокойство своего друга, ответил:

– Уша сказала нам, что она одна из многих, кто содержится здесь для жертвоприношения – как благословение для использования диска.

– Я думаю, что знаю, где ее держат, – прервала его Уша.

Вьяса недоверчиво взглянул на апсарасу. Она продолжала:

– Здесь есть подземный ход, который ведет на жертвенную арену. Если ее сейчас там нет, ее поведут по этому пути. Там мы сможем ее найти.

– Какая тебе в этом выгода? – спросил мистик.

– Моя свобода, – ответила апсараса, – …и Чакра должен вернуться к моей расе.

– Она может как-то помочь? – спросил Гопал мистика.

Вьяса кивнул, вздрогнув от боли. У него не было выбора, и он обернулся к Уше.

– Показывай дорогу.

Глава XI

Они шли за апсарасой по тоннелям, проложенным под внутренним двором храма, по извивающимся коридорам, в глубь Наприкатуки, с каждым новым поворотом они все углублялись в лабиринт. Коридоры становились все темней, а воздух разреженней, заставляя их замедлять шаг. Ушу раздражала их слабость. Рана очень сильно досаждала Вьясе, и только его сила воли позволила ему продолжать путь. Судама был озадачен раной своего учителя, только это помогало ему оградить себя от чар апсарасы. Гопал беспокоился о сестре и о том, вернутся ли они на Бху. Только Нимаи полностью сосредоточился на апсарасе, у него не было защиты. Вскоре коридор, по которому они шли, пересек еще один тоннель.

– Я не знаю, куда ведет правый, – сказала Уша своим гипнотическим голосом, – но левый точно приведет нас под алтарь.

Продолжая следовать за сиреной, Вьяса прошептал Судаме:

– Меня не оставляет мысль, прав ли ты, доверяя ей? Если бы моя магия могла проникнуть в сознание апсарасы и прочесть ее мысли!

Уша неожиданно остановилась, подняв руку. Судама остановился вслед за ней, боясь ядовитого прикосновения.

– Что это?! – спросил Гопал, услышав звуки глиняных барабанов.

– Это раса таблов, – сказал Вьяса.

Мистик знал характерный бой барабанов писаки.

– Идемте, – прошептала Уша, – сюда.

Они нырнули под низкую арку и увидали в конце тоннеля свет. Он был слишком ярок для света фонарей. Они услышали голоса.

– Эти голоса не с арены над нами, – прошептала колдунья.

– Это мы понимаем, – ответил Судама, – но что это?

– Гопал, возьми Судаму и иди вперед, – приказал мистик. – Посмотрите что там. Мы подождем здесь.

Вьяса стал немного больше доверять Уше, но не хотел испытывать судьбу. Сирена оставалась необычно спокойной.

Гопал нервничал еще больше, теперь они были близки к Китти, как никогда. Гопал достал кинжал, и они крадучись пошли по коридору, оценивая расстояния до голосов по ясности того, что они могли подслушать. Остальные, настороженно пригнувшись, ждали их в темноте.

Голоса доносились с нижнего яруса подземелья. Коридор, по которому они шли, заканчивался каким-то подобием балкона, с которого была видна нижняя комната. Вниз вела лестница. Они осторожно приблизились, оглядывая яркое помещение. На дальнем его конце находился помост с лестницами для сидения, к которому вели четыре ступени. Вдоль стен висели на металлических крюках все те же дьявольские лампады, только гораздо более яркие, чем они видели до сих пор. В их свете были видны двенадцать охранников якс в полной боевой выкладке. С копьями и щитами наготове они стояли между офицерами, глядя пустыми глазами прямо перед собой.

Семь священников писаки в капюшонах и рясах, полностью закрывающих их стройные тела с тонкими конечностями, перемешивали туман под их ногами.

Высокий мужчина в королевских одеждах… мужчина человеческой расы стоял рядом со священниками. Они, как заведенные, кружились по комнате, явно кого-то ожидая.

– Когда он прибудет? – спросил человек. – Кали желает знать, безопасен ли диск и когда ваш хозяин присоединится к нему на Бху?

Из-под одного из капюшонов раздался голос:

– Бхутаната сделал все приготовления, чтобы вызвать силу Чакры. В состоянии ли Кали будет выполнить свою часть?

Эмиссар с Бху потянулся к ножнам.

– Как вы смеете! Если Майа узнает об этом, она…

В комнате появилась фигура, вошедшая через потайную дверь за каменной лестницей. За ней следовали еще четыре солдата – на этот раз ракшасы. Двое из них держали на цепях четырехглазых гончих Сарама. Священники упали ниц. Охранники возле стен насторожились. Посланник Кали убрал руку с ножен и поклонился с уважением и, может быть, со страхом.

– Собаки, – прошептал Гопал.

– Спокойно! – сказал Судама. – Мы слишком высоко, чтобы они нас заметили.

Гопал зажмурился и превратился в камень. Животные подняли головы. Восемь узких красных лучей побежали по стенам к лестнице, ведущей к убежищу двух шпионов. В комнате неожиданно раздались приветственные возгласы, и собаки опять обратили свое внимание на священников.

– Ты думаешь, это из-за моей одежды? – прошептал Гопал, кожа на его лице едва не треснула от напряжения. – Наверное, она скрыла запах нашего Круга?

– Может быть, и так. В любом случае спасибо ману.

– Йа Бхутаната! – раздалось внизу, в зале.

– Слава Бхутанате, – приветствовали Бхутанату священники, все еще распростертые на полу, и как змеи расползлись по сторонам, давая дорогу своему господину. Посланник Кали поклонился на этот раз до пояса.

Повелитель Наракаталы занял свое место на платформе, а его четыре телохранителя улеглись по бокам и опять подняли свои морды, обнюхивая воздух с такой силой, что разгоняли облака благовоний, стелющиеся над полом. Бхутаната положил руку на голову собаки слева от себя, успокаивая зверя. Глаза повелителя, горящие страшным желтым светом, оглядывали место, привлекшее внимание его собак. Гопал и Судама нырнули за каменное ограждение балкона.

Ближайший к помосту священник поднялся на колени, склонив голову, чтобы не смотреть в глаза хозяину, и обратился к своему повелителю:

– Хвала тебе, Бхутаната, хозяин писаки, величайший из магов, повелитель духов, первый из первых. Мы исполнили твое приказание. Все готово к Махайагне.

Последовала пауза.

– Где Чакра? – спросил эмиссар Кали, приводя в ужас священников, которые и подумать не могли о том, чтобы говорить без высочайшего разрешения.

Тихий, дребезжащий голос, заставивший всех похолодеть, произнес:

– Вынесите его.

Бхутаната вытянул руку, ожидая.

Охранник протянул левую руку к другому, который придвинулся ближе, услышав слова Бхутанаты.

– Он здесь, мой повелитель! – сказал он, беря реликвию из рук другого охранника.

Съежившись от страха, он передал его Бхутанате. Одна из собак вцепилась ему в запястье.

– Убирайся! – приказал Бхутаната, сердито взмахнув рукой.

При виде Чакры глаза Бхутанаты загорелись. Держа его обеими руками, он потирал его сверху и снизу. Прикосновение к нему придавало ему силы. Он положил его слева от себя.

Зверь придвинулся ближе к желанной добыче, обнюхивая ее. Это придавало и ему новые силы. При приближение к святыне его глаза загорелись ярче.

– Готов ли Кали к совершению нашей сделки? – с вызовом спросил Бхутаната, бросая диск на подлокотник.

– Мой господин готов заключить союз, – сказал посланец, – как только ты перевернешь диск.

– Это случится очень скоро… Мы готовы к первому жертвоприношению, – ответил Бхутаната, глядя на эмиссара и заставляя того нервничать.

Повелитель тьмы приласкал собаку, и глаза животных вспыхнули. Посланец Кали отшатнулся. Бхутаната осклабился:

– Мы пойдем на площадь.

Посланец с Бху облегченно выдохнул, а Бхутаната обернулся к стражникам:

– Приведите одну из женщин из Среднего Круга, – сказал он. Поднявшись, он спустился с помоста. – Пойдемте.

Священники сгрудились за своим повелителем. За ними последовали охранники и эмиссары. С диском в руке, Бхутаната вывел группу священников, телохранителей ракшас и солдат якс на площадь, заполненную ашурами, жаждущими кровавого жертвоприношения.

Гопал уже не мог слышать, как Бхутаната спросил священника:

– Они еще близко?

– Как корона на вашей голове, – ответил священник. – Мы готовы. Ловушка установлена. Кртьа уже в камере, и он полакомится пришельцами, когда те придут спасать девчонку.

Бхутаната улыбнулся, представив себе эту картину.

– Представляю себе этих дурачков с Бху, думающих, что они могут прийти сюда незамеченными и взять то, что принадлежит мне.

Свита прошла в другую комнату.

– Возвращайся назад и расскажи им, что мы обнаружили, – сказал Гопал. – Я пойду за этими двумя стражниками. Они могут привести меня к Китти. Приводи остальных сюда. Здесь встретимся. Поторопись!

Судама, возбужденный и испуганный их открытием, озираясь побежал по коридору, чтобы рассказать новости остальным.

Два солдата поднимались по лестнице туда, где притаился Гопал. Он отошел дальше в темноту. Слава ману, они пошли в другом направлении и не натолкнулись на него. Гопал следовал за ними, пока они не дошли до места, где тоннель разрушался. На дальнем конце была решетка с толстыми прутьями от потолка до пола, футов десять в высоту и около двадцати в ширину. Насколько велика камера, сказать было трудно, поскольку свисавшие с потолка фонари освещали только коридор. Видны были только сгрудившиеся фигуры. У дверей в камеру стояли два охранника ракшасы.

– Они готовы, – объявил стражник, посланный Бхутанатой.

– Мне нужна одна.

Плач, начавшийся при виде приближающихся солдат, при этих словах перешел в пронзительный крик. Один из охранников снял с пояса большой ключ и с мечом наперевес вошел в камеру.

– Выбери получше, – засмеялся другой. – Первое жертвоприношение обычно самое кровавое. Мы не хотим разочаровать Бхутанату.

Охранник в камере рукой выхватывал пленниц и оглядывал их взглядом мясника, выбирающего барана пожирней.

– Вот! Пожалуй, эта подойдет.

Он заржал и, ухватив несчастную жертву за запястье, бросил ее стоящим у входа ракшасам. Плач девушки перешел в ужас, когда она оказалась в мохнатых руках солдат, выталкивающих ее на лестницу, ведущую наверх к алтарю.

Все прошло слишком быстро, и Гопал не сумел разглядеть, была ли эта девушка его сестрой. Из клетки вышел охранник и захлопнул за собой дверь.

– Иди, – сказал он другому ракшасе. – Двоим здесь нечего делать. Иди наверх. Я останусь!

Охранник не ответил. Они часто так делали, и теперь была его очередь. Он устремился по ступеням на арену. Плач женщин не затихал.

– Тихо вы! – прикрикнул на них оставшийся стражник. Вид и вопли этих существ из Верхнего Круга вызывали у него отвращение.

– Из-за вас я вынужден пропустить жертвоприношение. – Он поднял меч. – Своими руками перерезал бы ваши глотки.

Девушку, которую он выбрал, вывели на арену. Барабаны и шепаи заиграли быстрее. Их громыханье стало лихорадочно быстрым, когда визжащую девушку толкнули на мраморные ступени алтаря и развернули лицом к священникам. Как по сигналу, в толпе громко затрубили горны, и священники откинули свои капюшоны. На их головах никогда не росли волосы, а кожа была белой и сморщенной, как будто тысячу лет не видела света. Это были священники по праву рождения – писаки, особые существа, инкарнированные на Била-свагре, чтобы служить руками и глазами Бхутанаты. Их особое место в этом круге толпы было освящено тем, что они были рождены без органов чувств, присущих другим существам Бху-мандалы; их головы были лишены ушей, лица, глаз и носа. Единственной деталью их белого, морщинистого лица, была щель беззубого рта, которая служила им для связи с Кругом Тьмы, звено, соединяющее их с вибрациями Била-свагры.

Из этой-то щели и вытекала эта голубая дымка, заполняющая Наракаталу. Этот туман был их сущностью, органом их зрения, слуха и осязания, их связью со всеми существами, передвигающимися в этом голубом облаке, покрывающем землю. Это была сторожевая система Бхутанаты. Именно поэтому они сразу узнали о пришельцах с Бху и заготовили ловушку для увеселения их господина и их самих, ловушку, в которую уже готов был прыгнуть Гопал. Все было готово, и священники были уверены в своем умении, ибо неудача означала бы для них гораздо больше, чем просто смерть. Сейчас, однако, они с удовольствием обратились к задаче, которую считали главной.

Первый священник бросил пленницу на жертвенный стол. Она лежала, окоченев от ужаса, со связанными руками и ногами, пока другой священник сдирал с нее одежду, оставляя только лохмотья шелка по бокам. Кожа ее покрылась мурашками от прикосновения к холодной и гладкой поверхности мрамора. Еще один священник раздвинул ее плотно сжатые зубы серебряным ножом, разрывая ей губы. Она давилась, пытаясь не глотать сладкую густую жидкость, которую вливали ей в рот и глотку… Ее слезы, смешанные с зельем писаки, проскальзывали ей в горло, и очень скоро ее конвульсии прекратились. Она ощутила приятное тепло в руках и ногах. Наркотик парализовал ее конечности и язык. Она затихла.

При одной мысли, что это могла быть Китти, Гопала затошнило. Ему хотелось броситься на арену. Даже смерть казалась ему избавлением, если бы она положила конец его мукам. Но он ждал и читал про себя мантры, вспоминая слова Вьясы о силе разума.

Перед орущей толпой появился Бхутаната, держа над головой Чакру, чтобы все могли его видеть. Диск ярко светился, разливая свой свет над головой повелителя зла, посылая свои лучи в темное небо.

– С этим диском для нас не существует места во всех Трех Кругах, куда мы не могли бы попасть! – провозгласил Бхутаната.

Площадь наполнилась ревом людей и животных различных рас.

– Пусть прольется эта кровь для Бхутанаты! – закричали они.

Горны из морских раковин наполнили площадь звуками моря, заглушаемыми боем барабанов и визгом менай.

– С его помощью для нас нет преград, – пообещал Бхутаната.

Мечи ударялись о щиты, толпа ощетинилась копьями в знак того, что время Зла пришло. Бхутаната обернулся к священникам.

– Начинайте! – Он вновь сел на свое место, передавая диск телохранителю. – Отнеси его в мои покои и оставайся там, пока я не вернусь.

Движением руки он пригласил представителя Кали сесть возле него, на специально приготовленное место.

Спрятав Чакру под одежду, охранник покинул алтарь и зашел в дверь, которая вела к камерам внизу… и к Гопалу. Солдат, больше интересуясь тем, что происходило на площади, чем выполнением своих обязанностей, остался за дверью, чтобы наблюдать за всем через небольшое зарешеченное окошко. Диск подождет до окончания жертвоприношения.

Священник, назначенный вести обряд, начал возносить молитвы писаки:

 
Займи свое место, о Бхутаната,
С твоим священником
И твоими преданными,
И с глазами и ушами ашуры.
Всем собравшимся на этой арене
Я восхваляю это подношение,
Достойное похвалы.
 

Священник посыпал голову девушки смесью пепла и перемолотых ногтей. Взяв блюдо, наполненное сомой, он отпил глоток и торжественно передал его остальным священникам. Затем он полил все тело девушки тонкой струйкой оставшегося напитка, продолжая свою молитву:

 
Прими эту жертву
Под защиту твоих собак
С четырьмя глазами —
Хранителей этого пути.
 

Он вынул нож, отрезал прядь волос с головы девушки и бросил его в жертвенный огонь. Собаки подняли головы, привлеченные запахом горящих волос. Священник поднял клинок, не спеша продолжая выполнять свой обряд, и произнес:

 
Пусть эта черная пара,
Похитители жизни, поклонники смерти,
Идущие по пятам,
Вернут нам в этот час
Способность вновь увидеть
Солнце Среднего Круга.
 

Нож до конца вошел в плоть жертвы. Девушка испустила дух. Площадь огласилась безумными криками свидетелей черного дела. Барабанщики, сидящие у основания алтаря, вновь рассыпали свою дробь, чтобы успокоить толпу нечестивцев. Музыканты наигрывали на своих менаях гипнотическую мелодию.

Священники повторили:

– Бхутаната, Бхутаната.

Эти восемь слогов успокоили толпу, приведя ее в состояние наркотического аффекта.

Гопал все слышал. Он должен был узнать, находится ли Китти в камере, или все его путешествие тщетно. Он подкрадывался вдоль темной стены к тюремщику. Стражник подошел к подножию лестницы, чтобы послушать, что происходит наверху, давая возможность Гопалу подобраться к нему на расстояние вытянутой руки. Примериваясь, он вонзил кинжал в спину часового, под его доспехи, и крепко держал его, пока конвульсивное подергивание не прекратилось. Мертвое тело сползло на пол. Гопал нашел ключ, открыл дверь и тихо позвал:

– Китти!

Среди всхлипов сгрудившихся женщин, послышался испуганный голос:

– Да… я здесь.

И такова была карма, что телохранитель на лестнице забеспокоился, что он не выполнил приказания Бхутанаты, и спустился в темницу, обнаружив внизу тело охранника. Насторожившись, он вынул из ножен меч и пошел к камере.

Гопал, все еще возившийся с дверью, услышал шум и оглянулся через плечо. По коридору шел ракшаса, подняв меч и скрежеща зубами. У Гопала было время, чтобы кинжалом отразить первый удар. Ему повезло, что ракшаса был таким медлительным. Гопал отошел от двери в камеру, чтобы не подвергать опасности сестру, и уклонился от второго удара. Он ногой толкнул ракшасу на противоположную стену и бросился на него.

Ударившись о стену, ракшаса на мгновение потерял ориентировку. Этого было достаточно, чтобы Гопал нанес удар кинжалом. Раздался звук удара стали о сталь. Видя, что Китти собирается выйти из камеры, Гопал закричал:

– Назад!

Телохранитель воспользовался возможностью и нанес удар по левому плечу Гопала. Гопал отшатнулся и схватился за рану. Стражник Бхутанаты схватил меч своего мертвого собрата. С оружием в каждой руке, ракшаса устремился вперед.

Вспомнив о своем поединке с ракшасой в Радхапунде, Гопал до последнего момента ожидал удара, а затем отпрыгнул вправо. Он стремительно ударил кинжалом в живот своего врага, но, вместо того чтобы погрузиться в плоть, его кинжал звякнул о металл Чакры, спрятанный под одеждой у ракшасы. Диск упал на пол в туман, и солдат, заревев, опять бросился в атаку. Он наносил удары попеременно левой и правой рукой.

Гопалу удавалось уклониться от ударов, но он вынужден был отступать по коридору к камере. Ища выход, он заметил фонарь со змеиными самоцветами, свисающий с потолка. Он подождал, пока ракшаса не окажется под фонарем, и, выбрав момент, он с силой ударил по цепи.

Череп опрокинулся, и его содержимое высыпалось на голову стражника. Голова и плечи ракшасы вспыхнули, как сухой куст. Существо размахивало руками, тщетно пытаясь потушить огонь. Мечась от стены к стене, он наощупь прошел мимо раненого юноши по направлению к камере и ворвался через открытую дверь прямо в середину толпы испуганных пленниц.

Гопал побежал за объятым пламенем ракшасой, который с силой захлопнул за собой дверь. Покрытый соломой, пол загорелся. Гопал в отчаянии пытался войти в камеру, но жар отбросил его. Гопал в беспамятстве колотил кинжалом по прутьям решетки. Огонь пожирал всех.

И опять он ничего не мог сделать. Ману сыграли с ним злую шутку, послав его сюда. Для чего? Они убедили, что мистик сможет ему помочь, но все было потеряно.

Он не смог спасти отца и мать; теперь он потерял и сестру.

– Я ненавижу вас всех! – закричал он, не зная, к кому он обращается: ману или ашурам. – Вы обманули меня!

Неожиданно слева от Гопала раздался плач. Вид скорчившейся в темноте фигурки зажег его сердце.

– Китти!

Он подбежал к сестре, но его мнение о ману не изменилось.

– Все почти закончилось. Я здесь с Нимаи и мистиком. Мы все отсюда выберемся.

Он протянул руку к ее распростертым пальцам, замечая необычные следы на ее коже. Должно быть, она околдована чарами писаки. Он почувствовал холод, больше чем холод, – это было похоже на смерть. Подумать только, через что она прошла! Это был результат черной магии.

Гопал заткнул кинжал за пояс. Он поднял Китти, накрыв ее валявшейся на полу одеждой. С сестрой на руках он побежал вниз по коридору. Языки пламени из камеры освещали ему путь. Неожиданно он пнул что-то ногой. Металлический предмет заскользил впереди него. Он согнулся, стараясь не потерять равновесие и поднял его – Сударсану Чакру. Он засунул его за пояс рядом с когтем наги и побежал дальше.

– Кто-то идет, – предупредил Вьяса.

Мистик, Судама, Нимаи и Уша метнулись в тень, но, когда появился Гопал, вышли вновь.

– Ты нашел ее! – закричал Нимаи, временно сбрасывая чары апсарасы.

Собравшись вокруг Китти, все поздравляли Гопала, который все прижимал к себе сестру. Судама заметил рану Гопала и попытался получше рассмотреть глубокий разрез вместе с Ушей.

– Я в порядке, – сказал Гопал, больше занятый сестрой. – Этим можно заняться позже.

– Я могу ему помочь, – пропела Уша.

Взгляд Вьясы заставил ее отступить.

Раной Гопала займется мистик так же, как и его сестрой, но сейчас следовало заняться более неотложными делами.

– Я думаю, она в обмороке, – сказал Гопал.