Текст книги "Корпус крылатой гвардии "

Автор книги: Филипп Костенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

1 мая 1943 г. указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и отвагу было присвоено звание Героя Советского Союза одиннадцати бесстрашным летчикам корпуса. Вот их имена: гвардии лейтенант П. М. Вострухин, гвардии майор И. М. Глухих, гвардии старший лейтенант П. А. Гражданинов, гвардии капитан К. А. Кирьянов, гвардии капитан П. И. Муравьев, гвардии старший лейтенант В. А. Орехов, гвардии старший лейтенант В. А. Савельев, гвардии лейтенант С. В. Сыромятников, гвардии майор А. А. Федотов, гвардии капитан В. Я. Хассин, гвардии лейтенант А. И. Хользунов.

Большая группа летчиков, штабных офицеров, инженерно-технического состава и политработников частей корпуса была награждена орденами и медалями Советского Союза.

3 мая 1943 г. управлению корпуса было вручено гвардейское Знамя. На торжественный церемониал кроме делегаций от всех частей корпуса съехались многочисленные гости. Среди них представитель старой русской гвардии генерал-лейтенант А. А. Игнатьев, автор знакомых [91] многим мемуаров «Пятьдесят лет в строю», и известный советский писатель Владимир Ставский.

Для вручения гвардейского Знамени прибыли член Военного совета генерал-лейтенант авиации Н. С. Шиманов и начальник управления формирований ВВС Красной Армии генерал-полковник авиации А. В. Никитин.

Перед строем авиаторов генерал Никитин зачитал приказ Народного комиссара обороны от 18 марта 1943 г. о преобразовании 1-го истребительного авиационного корпуса в 1-й гвардейский истребительный авиационный корпус. Затем генерал-лейтенант авиации Н. С. Шиманов вручил командиру корпуса гвардейское Знамя. Генерал Е. М. Белецкий опустился перед строем на правое колено и трижды поцеловал шелковое полотнище.

Стоящие в строю воины одновременно опустились на правое колено и вслед за командиром повторяли слова клятвы:

– Клянемся тебе, Родина! Клянемся тебе, партия, блюсти и хранить традиции тобою созданной и воспитанной советской гвардии, клянемся не запятнать чести и славы нашей гвардии!

Клянемся своим гвардейским Знаменем, своей гвардейской честью, что, пока видят наши глаза, пока бьются наши сердца, пока руки сжимают штурвал, будем беспощадно истреблять немецко-фашистских захватчиков!..

Знаменосец Герой Советского Союза гвардии капитан И. М. Холодов и его ассистенты Герои Советского Союза гвардии капитаны А. Я. Баклан и С. Ф. Долгушин, следуя за командиром корпуса, пронесли Знамя вдоль строя. Мощным «ура» встречает личный состав свое гвардейское Знамя, завоеванное в боях на Калининском и Северо-Западном фронтах.

Член Военного совета ВВС Красной Армии генерал-лейтенант авиации Н. С. Шиманов выступил с приветственной речью, сказав в заключение: «Несите свое гвардейское Знамя высоко и смело до полной победы над врагом. Смерть немецким оккупантам!»

* * *

К середине марта 1943 г. на всем советско-германском фронте наступило относительное затишье. Линия фронта к этому времени переместилась далеко на запад и проходила почти прямо с севера на юг от Ленинграда до Таганрога. [93] И только в районе Курска советские войска глубоко вклинились в расположение противника, создав так называемый Курский выступ, который стал впоследствии одним из самых важных стратегических пунктов советско-германского фронта.

Однако гитлеровцы удерживали плацдарм в районе Орла, на котором размещалась большая группировка войск. Эта группировка угрожала флангам и тылу наших войск. Поэтому ликвидация этого плацдарма для советского командования была насущной необходимостью. Оборонительные рубежи врага на орловском плацдарме проходили перед войсками Западного, Брянского и правым флангом Центрального фронтов. Их обороняли части и соединения 2-й танковой и 9-й полевой немецко-фашистских армий.

Обороняющиеся войска противника поддерживались мощной авиационной группировкой 6-го воздушного флота, имевшего в своем составе около 900 самолетов: 500 бомбардировщиков (Ю-88, Хе-111, Ю-87), 250 истребителей (Ме-109, ФВ-190, Ме-110) и до 150 разведчиков (Ю-88, Хе-126, ФВ-190).

Фашистские авиационные части и соединения базировались в основном на Орловский, Брянский и Сещенский аэроузлы. Орловский аэродромный узел включал до 20 аэродромов и посадочных площадок, удаленных от переднего края на 10—60 км. Тут базировалась почти вся истребительная авиация. Брянский аэродромный узел состоял в основном из стационарных аэродромов, на которые базировались бомбардировочная авиация и небольшое количество истребителей.

Воздушная разведка установила, что противник проводил большую работу по расширению аэродромной сети на орловском плацдарме с целью переброски туда самолетов. Гитлеровское командование стягивало в этот район новые самолеты «Фокке-Вульф-190А» с двигателем воздушного охлаждения, рассчитывая на то, что этот истребитель будет менее уязвим от огня советских истребителей, а его мощное вооружение позволит немецким летчикам в воздушных боях нанести решительное поражение нашей авиации.

Опасаясь налетов советских самолетов, противник постоянно маневрировал своей авиацией по аэродромам орловского плацдарма. [94]

Разгром орловской группировки врага на плацдарме предстояло осуществить войскам трех фронтов: Западного под командованием генерала В. Д. Соколовского, Брянского под командованием генерала М. М. Попова и Центрального под командованием генерала К. К. Рокоссовского.

Группировку нашей авиации на орловском направлении составляли 1-я воздушная армия Западного фронта, 15-я воздушная армия Брянского фронта и 16-я воздушная армия Центрального фронта. После усиления их авиационными соединениями из резерва Ставки Верховного Главнокомандования они имели 2435 самолетов (без учета ночных бомбардировщиков По-2). Кроме того, предполагалось привлечь к боевым действиям соединения дальней авиации.

В первых числах апреля 1943 г. советские войска начали подготовку к наступлению.

1-й гвардейский истребительный авиакорпус директивой Ставки Верховного Главнокомандования передавался на усиление авиации Брянского фронта.

Во исполнение директивы дивизии корпуса в период 8—9 мая 1943 г. перебазировались на аэродромы 15-й воздушной армии вблизи Тулы и Плавска.

Штаб корпуса расположился в окрестностях Плавска.

Все полки после посадки на новые аэродромы рассредоточили свои самолеты и хорошо замаскировали их. В каждой дивизии было организовано боевое дежурство.

Уже поздно вечером 9 мая 1943 г. дивизии получили боевые задачи.

С первых дней базирования в новом районе все полки, кроме 32-го гвардейского, который завершал перевооружение на самолеты Ла-5, приступили к изучению и облету района боевых действий. Причем облет проводился с попутным выполнением воздушной разведки наземных войск и аэродромов противника.

Новым для частей корпуса было требование командующего 15-й воздушной армией штурмовать скопления войск противника при обнаружении их во время облета. Отныне каждая группа, вылетавшая на задание, имела подвешенные мелкие бомбы.

Так попутно с облетом района предстоящих боев полки корпуса вели воздушную разведку и наносили бомбоштурмовые [95] удары по вражеским войскам, оборонявшим орловский плацдарм.

Кроме того, ежедневно проводились учебные полеты с молодыми летчиками. Командиры полков хорошо знали, что только учеба у ветеранов, мастеров своего дела позволит летчикам успешно решать боевые задачи. Поэтому в воздухе они с ними отрабатывали элементы наступательного воздушного боя, а на земле воспитывали на примерах героических подвигов бесстрашных летчиков корпуса Гражданинова, Исаева, Холодова, Коваля и многих других.

Обучали молодежь асы корпуса Герои Советского Союза А. А. Федотов, И. М. Холодов, И. М. Глухих, П. И. Муравьев, В. А. Савельев, В. А. Орехов, К. А. Кирьянов и другие, одержавшие в воздушных боях более десяти личных побед.

Со своей стороны молодые летчики проявляли большое упорство и настойчивость в овладении искусством побеждать. Большую помощь в изучении тактики действий противника, боевых возможностей своего самолета и самолетов врага оказывали политработники, партийные и комсомольские организации. На партийных и комсомольских собраниях критиковались недостатки в подготовке молодых пилотов, собрания мобилизовали коммунистов и комсомольцев на успешное решение стоящих задач.

Командиры дивизий гвардии полковники В. П. Ухов и В. А. Китаев и их штабы особое внимание уделяли совершенствованию подготовки руководящего летного состава к управлению по радио группами истребителей в полете, так как управление над полем боя истребителями с земли оставалось слабым местом в боевой деятельности корпуса.

В обеих дивизиях были подготовлены и проведены радиоучения, максимально приближенные к боевой обстановке. Учениями руководили лично командиры дивизий.

С 22 мая 1943 г. в связи с усилением передвижения войск к линии фронта корпусу была поставлена задача прикрыть войска по дорогам на Плавск, Чернь, Пестово, железнодорожные перегоны Теплое – Горбачево – Белев, а также районы тактических учений, проводимых соединениями Брянского фронта.

24 мая 1943 г. в центральных газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении [98] одному из лучших летчиков 65-го гвардейского истребительного авиаполка гвардии младшему лейтенанту Гаврилу Гаврииловичу Гуськову звания Героя Советского Союза. Эту весть с радостью встретил не только личный состав 65-го гвардейского полка, но и все авиаторы 4-й гвардейской истребительной авиадивизии, так как героизм и отвага, проявленные Г. Г. Гуськовым в боях, были известны далеко за пределами полка. Г. Г. Гуськов одержал свою первую победу 3 января 1943 т. в районе Великих Лук, где в воздушном бою сбил истребитель Ме-109. К концу марта 1943 г. он имел на своем счету уже 11 лично сбитых самолетов противника. Теперь отважному летчику предстояло участвовать в боях за освобождение родных мест – города Орел и Орловской области.

26 мая 1943 г. 3-я гвардейская истребительная авиадивизия приняла в свой состав третий полк – 160-й истребительный, вооруженный самолетами Ла-5 (командир полка майор В. А. Яманов, заместитель командира по политической части майор Я. П. Марков, начальник штаба майор А. А. Попов). Таким образом, вся дивизия теперь была вооружена самолетами-истребителями Ла-5.

Полк ранее принимал участие в боях на Ленинградском и Волховском фронтах. Совершил за это время 3613 боевых вылетов. В воздушных боях уничтожил 77 вражеских самолетов, а также много живой силы и техники противника. Один из летчиков этого полка лейтенант А. И. Максименко летал на именном самолете.

Как известно, в суровую пору осени 1942 г. по всей стране прокатился клич тружеников колхоза «Красный [99] доброволец» Тамбовской области, решивших передать свои личные сбережения на строительство колонны танков.

Инициативу тамбовцев подхватила вся страна. Включились в это благородное дело пионеры и школьники. Они собирали и сдавали государству металлолом, а полученные средства откладывали на покупку самолетов.

Семнадцать школ Арзамасского района в 1943 г. собрали 250 000 рублей и купили истребитель Ла-5. На фюзеляже самолета было написано «Арзамасский школьник», а под надписью помещались пять красных и одиннадцать голубых звездочек. Это означало, что школьники давали летчику пионерский наказ уничтожить в воздушных боях пять лично и одиннадцать в группе с товарищами фашистских самолетов.

Принимая подаренный самолет, Алексей Иосифович Максименко пообещал пионерам выполнить их наказ.

В ожесточенных боях на орловском направлении Максименко лично сбил пять вражеских самолетов, за что был удостоен ордена Красного Знамени.

Некоторое время спустя группа летчиков 160-го иап сообщила арзамасским школьникам, что их друг полностью выполнил пионерский наказ, и благодарила школьников за их патриотический поступок{30}.

С приближением сроков начала наступления войск Брянского фронта обе дивизии корпуса в период с 25 по 30 мая 1943 г. перебазировались на передовые аэродромы. Перебазирование летных эшелонов производилось скрытно, небольшими группами, на малой высоте, при полном радиомолчании.

Передовые аэродромы, занятые частями корпуса, находились в зоне тактической разведки противника, поэтому самолеты после посадки рассредоточивались и тщательно маскировались. После дозаправки самолетов горючим на всех аэродромах было организовано боевое дежурство. Тактические разведчики и корректировщики противника перехватывались нашими истребителями, взлетавшими с аэродромов-засад.

Как всегда при переходе в новый район базирования, штабы полков, дивизий и корпуса уделяли главное внимание организации управления, взаимодействия, аэродромно-технического [100] обеспечения, подготовки летчиков и материальной части и многим другим вопросам, связанным с подготовкой к предстоящим боям.

В основу организации управления авиационными соединениями 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса была положена поставленная ему боевая задача. Основными силами корпус должен был вести борьбу за господство в воздухе, прикрывая боевые порядки ударных группировок 3-й и 63-й армий, наступавших на главном – орловском направлении; частью сил надлежало обеспечить штурмовиков, поддерживавших 61-ю армию фронта, наносившую удар во взаимодействии с 11-й гвардейской армией Западного фронта на болховском направлении.

Для управления боевыми действиями корпуса было принято решение организовать два пункта управления. В районе наблюдательного пункта (НП) командующего 63-й армией должен был находиться командир корпуса с оперативной группой и средствами связи.

На КП дивизий и полков развертывались радиостанции в сети наведения, которые слушали работу станции наведения командира корпуса и летчиков в воздухе. Все командные пункты частей и соединений корпуса располагали необходимыми радиосредствами, чтобы иметь сведения о складывающейся воздушной обстановке в полосе предстоящего наступления 3-й и 63-й армий Брянского фронта.

Для скрытого управления войсками в штабах корпуса и дивизий на основании указаний штаба 15-й воздушной армии были разработаны радиосигнальные таблицы, переговорные коды, таблицы позывных, кодированные карты.

При организации взаимодействия штабом корпуса подробно были согласованы со штабами 3-й и 63-й армий все вопросы, связанные с их надежным прикрытием. На первый день наступления был определен район прикрытия ударных группировок обеих армий: Евтухов, Черная Грязь, Ростниково, Лосиноостровское. Устанавливались единые сигналы: «Я – свой самолет», «Я – свой танк», а также сигналы для пехоты и артиллерии.

Штаб 4-й гвардейской истребительной авиадивизии, которая частью своих сил обеспечивала штурмовиков 3-го шак и бомбардировщиков 113-й бад, подробно увязал со [101] штабами этих соединений все вопросы взаимодействия на первый день операции.

Было также организовано взаимодействие между дивизиями корпуса и внутри каждой из них, а также с соседними истребительными соединениями.

Подготовка тыла корпуса осуществлялась по плану тыла 15-й воздушной армии. Готовились передовые и ложные аэродромы, создавались положенные запасы горюче-смазочных материалов и боеприпасов.

Инженерно-технический состав – генерал-майор итс П. И. Осипенко, инженер-подполковники А. А. Большаков, П. С. Сладков, инженер-майоры П. П. Марков, С. К. Губин, И. А. Петров, инженер-капитаны Ф. А. Клименко, С. К. Луганский и Ф. Т. Негриенко – много трудился над тем, чтобы все самолеты были в боевой готовности. Им приходилось обеспечивать вылеты на боевое задание, учебные полеты и восстанавливать поврежденные и неисправные самолеты. Технический состав со своими задачами справился успешно.

Неоценимую помощь командирам и штабам полков, дивизий и корпуса в подготовке к предстоящим боям оказал партийно-политический аппарат во главе с генерал-майором авиации И. И. Юхимчуком, полковниками А. И. Яньковым и Н. Г. Волковым. Они много сделали для здорового товарищеского соперничества между эскадрильями и полками, пропагандирования передового опыта боев на Калининском и Северо-Западном фронтах. Использовались все формы и средства работы: беседы агитаторов, совещания, партийные и комсомольские собрания, выпуск боевых листков.

Всю организационно-партийную и партийно-политическую работу направлял политотдел корпуса.

С 1 июня 1943 г. противник резко усилил боевые действия по переднему краю, железнодорожным станциям и районам сосредоточения советских войск. Его ночная авиация, сосредоточенная к этому времени на аэродроме Орел, производила систематические налеты на тыловые объекты фронта. Разведывательная авиация врага вела усиленную разведку в полосе Брянского фронта на глубину до рубежа Волово, Ефремов.

В целях более эффективной борьбы с авиацией противника, а также улучшения управления боевыми действиями истребителей при отражении налетов вражеской [102] авиации и повышения ответственности командиров истребительных авиационных соединений за прикрываемые с воздуха объекты командующий 15-й воздушной армией принял решение всю полосу Брянского фронта разделить на районы истребления авиации противника и закрепить их за истребительными авиационными соединениями армии{31}.

За корпусом закреплялся район в границах: Слободка Арсеньево, иск. Плавск, иск. железнодорожные станции Горбачево, Верховье, Ольховец. С 5 июня 1943 г. район истребления для корпуса был разделен на две зоны. Северная закреплялась за 4-й гвардейской иад, южная – за 3-й гвардейской иад.

В это же время для разгрома группировки бомбардировочной авиации врага, совершавшей ночные налеты на важные промышленные центры нашей страны, Ставка проводила воздушную операцию, в которой принимал участие и 1-й гвардейский истребительный авиакорпус. Задача корпуса заключалась в том, чтобы на период нанесения удара штурмовиками 3-го шак и 25-й шад по аэродрому Орел (военный) надежно блокировать аэродромы Орел (военный), Орел (гражданский), Мезенка, Леженки, Кулики, Хомуты.

8 июня 1943 г. с 19 час. в течение 15 минут летчики 3-й гвардейской истребительной авиадивизии блокировали аэродромы Орел (военный), Кулики, Хомуты. Летчики 4-й гвардейской истребительной авиадивизии блокировали аэродромы Орел (гражданский), Мезенка, Леженки.

При блокировании почти над всеми аэродромами наши летчики встречали патрулирующих истребителей или взлетавших для деблокирования с других аэродромов, которых с ходу атаковали. В результате воздушных боев было сбито шесть самолетов противника. Кроме того, группа гвардии старшего лейтенанта А. А. Головина штурмовыми действиями уничтожила на аэродроме Мезенка пять бомбардировщиков.

Зенитная артиллерия, прикрывавшая аэродромы противника, вела сильный огонь. Но, несмотря ни на что, задача блокирования вражеских аэродромов была выполнена. Ни один фашистский самолет с блокируемых аэродромов не взлетел. [103]

Начиная с 8 июня активность действий авиации обеих сторон постепенно возрастала. Наши истребители все чаще и чаще стали появляться над линией фронта, прикрывая свои войска. Туда же к этому времени переместилась корпусная станция наведения. Теперь она вызывала и наводила истребителей на самолеты противника.

11 июня 1943 г. шестерка Як-1 65-го гвардейского иап под командованием гвардии капитана С. И. Пленкина вылетела на прикрытие наземных войск в район Будоговице. В составе группы было два молодых летчика – старшие сержанты С. Хитров и И. Несвяченный. В воздушном бою молодые пилоты сбили по одному истребителю противника.

Вот что рассказывает С. С. Хитров об этом бое:

«Мы прикрывали наземные войска, когда в конце патрулирования появилась четверка «фокке-вульфов». Мой ведущий гвардии капитан Кубарев пошел на них в атаку, я его прикрывал. Остальная наша группа заметила и атаковала еще одну группу самолетов противника. Завязался воздушный бой. Со станции наведения с земли руководил боем командир дивизии гвардии полковник Китаев. Мы с капитаном Кубаревым бой вели вначале на виражах, затем истребители противника разделились: одна пара продолжала с нами бой на виражах, а вторая попыталась набрать высоту и атаковать сверху. Кубарев эту тактику разгадал и пошел за набирающей высоту парой «фокке-вульфов». В результате бой перешел на вертикальный.

Вскоре гвардии капитан Кубарев сбил один «фокке-вульф», за что командир дивизии по радио похвалил его и предупредил о подходе к нам еще четырех фашистских [104] истребителей. С подходом второй четверки противника бой принял ожесточенный характер. Немцы стремились уничтожить нас.

В одной из атак капитан Кубарев был атакован парой «фокке-вульфов». Отбивая атаку, я сблизился с ведущим вражеской пары до предельно близкой дистанции и, ежесекундно ожидая столкновения, нажал на гашетку. Мои снаряды поразили цель.

Не успел я дослушать похвалу своего командира, как мой самолет задрожал – это очередь второго «фокке-вульфа» прошлась по мне. Я сделал переворот и ушел из-под огня противника, но самолет перешел в штопор. Два фашиста стали меня преследовать, пытаясь добить. Кубарев в это время был связан боем.

При попытке выйти из штопора я почувствовал, что мой самолет почти не слушается рулей управления. Вот тут меня, что называется, прошиб холодный пот. К счастью, немцы прекратили меня преследовать, решив, очевидно, что я и так не миную земли. Но мне все же удалось вывести самолет из штопора. Я отошел в сторону; не теряя «клубок» боя из виду, набрал высоту и пошел на помощь Кубареву. Тому было очень тяжело. Гитлеровцы не давали ему набрать высоту, поочередно атакуя сверху.

Кубарев, поглощенный боем, все же заметил, в каком плачевном состоянии находится мой самолет, и передал мне:

– Атакуем последний раз, потом переворотом уходим.

Так мы и сделали. Только на перевороте мне пришлось удерживать ручку управления коленом, уперев ногу в борт кабины. Самолет стремился к вращению вокруг продольной оси, и стоило немалых трудов удержать его в нормальном положении.

После посадки рассмотрели, что верхняя часть руля поворота, правая часть руля глубины и правый элерон у моего самолета были разбиты. Теперь стало ясно, почему он плохо слушался рулей управления. Техник самолета подошел ко мне и сказал:

– Вас, товарищ командир, нужно поздравить. Считайте, что второй раз родились!

Такой напряженный первый воздушный бой я постарался проанализировать. По неопытности вначале я этот бой почему-то воспринял как учебный. Даже гашетки не снял с предохранителя. Но когда увидел, как к моему ведущему [105] тянутся трассы немецких снарядов, мне пришла в голову заученная фраза: «Ведомый – щит ведущего» – и я сразу ощутил реальность происходящего.

Вечером того же дня к нам на аэродром прилетел командир дивизии гвардии полковник Китаев и вручил мне и гвардии старшему сержанту Несвяченному орден Красной Звезды и погоны старшины».

В последующих воздушных боях С. С. Хитров одержал несколько побед. За героизм и отвагу он удостоился двух орденов Красного Знамени, ордена Отечественной войны I степени, Красной Звезды и многих медалей.

21 июня 1943 г. 3-я гвардейская истребительная авиадивизия отмечала годовщину своего формирования. Командир корпуса издал приказ, в котором поздравил личный состав дивизии, поблагодарив летчиков и техников за отличную службу, и пожелал им дальнейших боевых успехов.

За короткий срок дивизия прошла славный боевой путь. В ней выросло немало замечательных воздушных бойцов, таких, как П. А. Гражданинов, А. И. Исаев, М. А. Гарам, А. Г. Котов, А. Д. Анискин, А. А. Федотов, А. М. Числов, В. А. Орехов, В. Я. Хользунов, В. А. Савельев, В. А. Луцкий, А. П. Шишкин, А. С. Макаров, Ф. Ф. Прокопенко, Г. И. Запорожченко и многие другие.

Они не раз дрались с хитрым и коварным врагом и всегда выходили победителями. Каждый из них имел на своем счету от шести до семнадцати сбитых самолетов противника.

В полках дивизии состоялись торжественные митинги. В одном из полков митинг открыл заместитель командира дивизии по политической части гвардии полковник А. И. Яньков. Под развернутым гвардейским Знаменем с горячими речами выступили лучшие летчики Герой Советского Союза гвардии капитан В. А. Савельев, гвардии старший лейтенант В. А. Луцкий, гвардии лейтенант А. С. Макаров, гвардии старший лейтенант Н. Шульженко и другие. Они дали клятву еще беспощаднее бить ненавистного врага.

* * *

Незадолго до начала наступления войск Брянского фронта дивизии корпуса получили летчиков с самолетами для доукомплектования и восполнения боевых потерь. [106]

63-й гвардейский полк пополнился целой эскадрильей. Привел ее штурман полка Герой Советского Союза гвардии майор А. А. Федотов.

Приземлившись, Федотов подошел к капитану А. М. Числову, руководившему посадкой, и спросил:

– Какой самолет сел лучше других?

Числов, не задумываясь, ответил:

– Если не считать твоего, то лучшую посадку произвел самолет с бортовым номером сорок два.

– Так это же летчик без ног – лейтенант Маресьев! – воскликнул Федотов.

Числов сказанному не поверил, а Федотов загадочно улыбнулся. Через несколько минут к командному пункту подъехала грузовая машина. Она привезла прибывших летчиков.

Федотов незаметно поманил Числова:

– Смотри вон за тем летчиком, с черной шевелюрой. Обрати внимание, как он будет слезать с машины.

Как только грузовик остановился, летчики быстро соскочили через борт, остался в машине только тот, на которого указал Федотов. Он медленно перебросил через борт одну ногу, осторожно поставил ее на колесо, затем перенес другую, затем поочередно опустил ноги на землю. Числову бросилось в глаза то, что все летчики были в сапогах, а черноволосый – в ботинках и брюках навыпуск.

Так в полку познакомились с Алексеем Петровичем Маресьевым. В составе 63-го гвардейского иап он воевал почти до конца Великой Отечественной войны, стал Героем Советского Союза, штурманом полка. Первоклассный летчик, Алексей Петрович был грозой для немецких асов. В первых же воздушных боях он одержал несколько побед. А. П. Маресьев летал столько же, сколько все остальные летчики, не раз выручал из беды своих боевых друзей.

5 июля 1943 г. началась грандиозная битва на огненной дуге. Одновременно с севера и юга враг перешел в наступление на Курск. Он бросил на позиции наших войск 50 дивизий, в том числе 16 танковых. Впереди огромной стальной армады двигались 60-тонные «тигры», «пантеры» и тяжелые самоходные орудия «фердинанд», увлекая за собой остальную бронированную лавину.

Наступление фашистских сухопутных войск поддерживалось сильными ударами с воздуха больших масс авиации. [107] Почти в каждом налете участвовало до 100—150 бомбардировщиков и 60—80 истребителей.

Гитлеровцы считали, что нет такой силы, которая могла бы остановить их. Но на пути фашистских дивизий встали войска Центрального и Воронежского фронтов. Опираясь на глубоко эшелонированную и хорошо подготовленную оборону, они в ожесточенной борьбе изматывали и уничтожали живую силу и технику врага.

Брянский фронт, несмотря на то что враг в его полосе активности не проявлял, привел свои войска в готовность к отражению возможного удара. 15-я воздушная армия с рассвета 5 июля приступила к разведывательным полетам. Авиационные части и соединения находились в готовности к немедленному вылету. В каждом истребительном авиационном полку корпуса одна эскадрилья была в готовности номер один, остальные силы в готовности номер два. Были усилены наблюдение за воздухом, охрана штабов, линий связи и радиостанций; в полную боевую готовность приведены средства противовоздушной обороны аэродромов.

Командир корпуса генерал Е. М. Белецкий, доложив командующему воздушной армией о готовности корпуса к выполнению боевой задачи, убыл с оперативной группой и средствами связи на свой передовой командный пункт, находившийся в районе КП командующего 63-й армией.

Около полудня 5 июля корпусу была поставлена задача прикрыть обороняющиеся войска правого крыла Центрального фронта в районе Малоархангельск, Александровка, Протасово. Выполнение этой боевой задачи командиром корпуса было возложено на 3-ю гвардейскую иад, полки которой базировались ближе к району предстоящих боевых действий. Дивизия должна была в этот же день выполнить 150 самолето-вылетов.

После уточнения штабом дивизии позывных станций наведения, сигналов «Я – свой самолет», «Мы – свои войска», установленных в полосе Центрального фронта, а также вопросов взаимодействия с прикрываемыми войсками и авиацией 16-й воздушной армии полки дивизии приступили к выполнению боевой задачи.

Прикрытие войск осуществлялось непрерывным патрулированием групп по 8—12 истребителей над заданным районом. [109]

4-я гвардейская иад находилась в готовности к немедленному вылету.

В течение первых трех дней сражения полки 3-й гвардейской иад почти без боев прикрывали в заданном районе войска 48-й и 13-й армий Центрального фронта.

С утра 8 июля мощная группировка противника, включавшая до 300 танков с автоматчиками, при поддержке артиллерии и авиации нанесла удар в стык 13-й и 70-й армий Центрального фронта. На земле и в воздухе разгорелись ожесточенные бои.

О напряженности обстановки в воздухе 8 июля 1943 г. можно составить представление на примере одного из многих воздушных боев, проведенных летчиками 63-го гвардейского истребительного авиаполка.

8 Ла-5 под командованием командира эскадрильи гвардии капитана П. Е. Бунделева, прикрывая наземные войска в районе Малоархангельск, Александровка, Протасово, встретили две группы бомбардировщиков противника из 16 Ю-87 под прикрытием 12 ФВ-190 и 4 Ме-109. Превосходство противника было четырехкратным. Но Бунделев твердо и властно подал команду «Атакуем!» и первым бросился на бомбардировщиков. Стремительная атака достигла цели – бомбардировщики изменили курс полета, заметались.

Истребители прикрытия противника противодействовали прицельным атакам. Но наши летчики все же прорывались к «юнкерсам» и били вражеские бомбовозы. Удачные атаки гвардии старшего лейтенанта А. В. Пашкевича и гвардии старшего сержанта А. Н. Суханова завершились гибелью двух Ю-87. Через несколько минут гвардии старший сержант Суханов поджег еще одного «лапотника». Фашистские истребители, разъяренные тем, что сопровождаемые ими бомбардировщики один за другим падают на землю, неистово атаковали советские самолеты, Им удалось поджечь машину гвардии капитана Бунделева, тяжело ранить гвардии старшего сержанта В. С. Романова, а самолет гвардии старшего сержанта К. И. Короткова повредить. Но и фашисты получили отпор: первого «мессера» сбил Пашкевич, второго – гвардии старший сержант С. Ф. Петров, один «фокке-вульф» уничтожил гвардии лейтенант Кормышкин. Гвардейцы сразили шесть вражеских самолетов и не допустили бомбардировщиков к району прикрытия. [110]