Текст книги "Мечтатели"

Автор книги: Филип Шелби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 51 страниц)

31

Корабли, везущие Монка и Розу, прошли уже треть пути в Англию, когда Мишель Джефферсон пришла в сознание в госпитале Гросвенор.

Ее первым ощущением был свет, потом она почувствовала биение пульса в своем правом плече. Ее пальцы нащупали хирургическую марлевую повязку.

– Идете на поправку, – сказал сэр Деннис Притчард. Он отодвинулся на фут от кровати и взял ее руку.

– Франклин… – голос ее был полон заботы. – Пожалуйста…

Притчард неохотно рассказал ей об исчезновении Франклина.

– Полиция его еще не нашла, но верьте мне, это только дело времени. Они делают все, что могут.

Хирург рассчитывал на потоки слез и приготовил успокаивающие лекарства. Вместо этого Мишель отвернулась. Слова Притчарда сразили ее. В то же время она видела себя входящей в дом Гарри, Франклина с пистолетом, Гарри, проскочившего за нее, ужасный взрыв…

Руки Мишель были крепко сомкнуты на коленях, это было все, что она могла сделать, чтобы сдержать дрожь. Она чувствовала, что земля уплывает из-под ног. То, что случилось с Франклином, было более ужасно, чем она когда-либо представляла себе, и ее интуиция подсказывала, что даже если его найдут живым, уже ничего нельзя будет поправить.

Мишель повернулась к Притчарду.

– Я хочу поговорить с полицией.

Через четыре часа после того, как корабль приплыл в Саутгемптон, Монк Мак-Куин прибыл на Беркли-сквер. В пути он постоянно держал связь с Джимми Пирсом в Нью-Йорке. Каждый раз, когда Пирс сообщал о телеграмме, Монк рассчитывал узнать, что полиция нашла Франклина. Он не мог поверить, что спустя шесть дней поисков его друг все еще не был найден.

Монк показал паспорт полицейскому у порога и был сопровожден внутрь. Высокий, красивый мужчина поднялся, приветствуя его, представившись как сэр Деннис Притчард.

– С ней нормально? – спросил Монк.

– Миссис Джефферсон идет на поправку, – заверил его Притчард. – Пуля – она была только одна – попала в плечо, ниже грудины. Она задела кость, но не тронула никаких основных артерий и других жизненно важных органов. Поскольку она стальная, выход чистый.

Из своего военного опыта Монк понял, что Мишель вне опасности.

– Однако, – продолжал доктор, – тут более неприятностей, чем трагический выстрел. Миссис Джефферсон прошла через ужасное испытание. Пожалуйста, не утомляйте ее, мистер Мак-Куин. Она нуждается в отдыхе.

Монк глубоко вздохнул и медленно пошел вверх по ступенькам. Он постучал и толкнул открытую дверь.

Она похудела, но была столь же прекрасна. Ее волосы, переливаясь оттенками, рассыпались по подушке. Ее глаза искрились в удивлении, и все же они уже были другими. Блеск нежности и удивления исчез, оставив глубокие следы, которые уже не заживут.

Мишель подняла руку, приветствуя его.

– Монк…

Он сел на краешек кровати и, стараясь не коснуться ее перевязанного плеча, обнял ее, рассыпав ее волосы, в то время как слезы текли по его щекам. Прошло семь месяцев, и не было дня, чтобы он не думал о ней, вспоминая запах ее духов, слыша ее смех.

– Как ты?

– Все будет прекрасно. Я не могу передать как чудесно, что я тебя вижу.

Мишель вытерла щеки, скатав бумажную салфетку в тугой шарик.

– Франклин?.. Монк потряс головой.

– Они еще не нашли.

– Но ты найдешь.

Он был захвачен врасплох настойчивым заявлением Мишель, я не знаю, что я смогу.

– Ты знаешь Франклина лучше, чем кто-либо Ты найдешь его. Ты должен…

Чего меньше всего хотел Монк – так это давать обещания, которые не смог бы сдержать. Но поскольку полиция успеха не имела, у него не было выбора.

– Мне нужно знать, что случилось, Мишель.

Монк вздрогнул, увидев, как боль заполняет ее глаза.

– Так много всего. Ты не поверишь, но я клянусь что все – правда.

Я поверю тебе. Только расскажи Медленно Мишель повела его через ночной кошмар который начался после отъезда из Нью-Йорка. Она пересказала ужасное плавание, болезненные анализы, которые пришлось сдавать Франклину. Она рассказала" о своих отчаянных поисках армейской медицинской карты Франклина в Париже и как, наконец, она и доктор Притчард узнали правду. Монк не мог поверить некоторым вещам, которые он слышал.

– Ты говоришь, Франклин все еще не знает, что с ним случилось?

– Не было времени рассказать ему. Все случилось так быстро, и Гарри Тейлор оказался замешанным.

Глаза Монка сузились.

– Тейлор? А он тут при чем?

Мишель объяснила, что Роза прислала Гарри Тейлора в Лондон, чтобы помочь организовать продажу дорожных чеков, кроме того, как выяснилось, Гарри не знал ничего о делах Франклина с британскими банками. Она рассказала Монку о своих оговорках, заинтересовавших Гарри, потом о том, как нашла взломанный ящик, и о подозрениях, что это сделал Гарри, чтобы найти личные бумаги Франклина.

– Когда я обнаружила это, я пошла на квартиру Гарри. Франклин был уже там, с пистолетом. Он говорил там, что Гарри предал его. Я пыталась успокоить Франклина. Мне бы это удалось, если бы Гарри не побежал… он стрелял в Гарри, Монк, – не в меня.

Монк старался вникнуть в то, что сказала ему Мишель. Он много знал о Гарри Тейлоре, но явно недостаточно.

– Что ты сказала полиции? Мишель слабо улыбнулась.

– Правду. Что каким-то образом Гарри помешал финансовым делам Франклина. Когда Франклин узнал об этом, то гнев захлестнул его. Я поклялась, что Франклин никогда не хотел ранить кого-то, пистолет выстрелил случайно.

– Они этому поверили?

– Я не думаю, – Мишель сжала руку Монка. – Я не должна была позволить всему этому зайти так далеко. Если бы я привезла его из посольства домой сама, ничего бы этого не случилось. Это все потому, что Франклин работал слишком много…

– Это не твоя вина. Поверь.

– Франклин знал, что он не может продолжать идти прежним путем, – мягко сказала Мишель. – Он хотел рассказать Розе, но я остановила его. Я не могла вынести мысли, что она опять вмешается в нашу жизнь.

Она посмотрела на Монка.

– Ты думаешь, она знала о состоянии Франклина?

– Я уверен в этом, – сказал Монк.

– Тогда почему она скрывала это от него? – закричала Мишель. – Почему держала это в секрете от нас обоих?

Монк подозревал, что он знает ответ, но сейчас это не принесет Мишель ничего хорошего.

– Я хочу, чтобы ты отдохнула.

Мишель повисла на нем, когда он попытался уйти.

– Куда ты?

– Поговорить с полицией.

– Но ты вернешься сюда… Останешься со мной?

– Вернусь, я обещаю.

Спустившись вниз, Монк налил себе виски из серебряной фляжки и попытался осмыслить то, что он узнал. Действия Розы были бессовестными. Но не только ее. Роза могла получить армейскую медицинскую карту Франклина только от квалифицированного военного врача… кого-нибудь вроде Харриса, который, став лечащим врачом Франклина, получил вдруг в руки столько денег, что смог открыть практику на Парк-авеню.

«Она купила его и его молчание…»

Монк сдержал возрастающий гнев, стараясь думать ясно и решить последнюю загадку: почему Роза послала Франклина в Лондон, если знала правду о его состоянии? Даже с помощью виски ответа он не нашел.

Монк поставил стакан на сервант и вышел из дома. На улице он спросил полицейского, как пройти на Скотланд-Ярд.

Остаток дня Монк Мак-Куин провел с инспектором Роулинсом. На него произвели впечатление как сам инспектор, так и его организация поисков, при которой ничто не упускалось из виду.

– Итак, вы видите, мы постепенно исключили места, которые посещаются людьми такого общественного положения, какое имел мистер Джефферсон, – заключил Роулинс. – Я поставил людей на железнодорожных станциях на случай, если он попытается покинуть Лондон. В газетах опубликованы сообщения, и на «Би-би-си» прошла информация. Мы также расширили наши поиски, включив менее очаровательные районы нашего города, где мы сотрудничаем с определенными лицами.

Под «определенными лицами», понял Монк, инспектор имел в виду осведомителей.

– Есть еще одна вещь, которую надо принять во внимание, инспектор. Франклин – закаленный в боях солдат. Он мог инстинктивно искать места, где собираются бывшие военнослужащие.

Роулинс сделал пометку.

– Я просил бы вашего позволения поместить личную просьбу в газетах, – добавил Монк. – Если он увидит ее, он может откликнуться. Я хотел бы то же самое проделать с «Би-би-си».

– Отличная идея, – согласился Роулинс. – Если он выйдет на контакт с вами, вы, конечно, информируете меня.

– Это зависит от пары вещей, инспектор. Позволите ли вы мне вести собственные поиски?

Роулинс подумал.

– Я не вижу, почему нет.

– Я также хотел бы знать, в кого, по-вашему, стрелял Франклин?

– Не уверен, что понимаю вас, мистер Мак-Куин.

– Мишель сказала мне, что вы не убеждены, что случилось все именно так, как она рассказала. Она думает, что Гарри Тейлор сказал вам что-либо еще.

– Я не обсуждаю свидетельские показания с общественностью, мистер Мак-Куин.

– Я не прошу вас разглашать конфиденциальную информацию, инспектор. Я ищу то, что может помочь Франклину.

Монк вкратце пересказал услышанное от Мишели.

– Все, что мне необходимо знать, – согласуется ли с этим версия Гарри Тейлора, – закончил он.

– Как хорошо вы знаете мистера Тейлора? – спросил Роулинс.

– Лично совсем не знаю. Но мой журнал может поставить столько информации, сколько вам нужно, чтобы вести расследование.

– Я думаю, это помогло бы нам, – пробормотал Роулинс. – Отвечаю на ваш вопрос: то, что у нас есть – это две интерпретации одних и тех же фактов. Мистер Тейлор не отрицает, что Джефферсон обвинял его в «предательстве», как он это себе представляет. Однако, он настаивает, что мистер Джефферсон бредил и что он не знает, что тут имелось в виду. С другой стороны, миссис Джефферсон подтверждает обвинение ее мужа. Когда я указал мистеру Тейлору на это расхождение, он настаивал, что миссис Джефферсон просто пытается защитить мужа.

– Кому вы верите?

– Мистер Мак-Куин, это не обсуждается. Факт, что миссис Джефферсон не смогла представить доказательств должностного преступления со стороны мистера Тейлора. Поэтому мне трудно обвинить его во лжи.

– По крайней мере пока. Мужчины встали.

– Еще одно, – сказал Монк. – Вы допускаете, что Франклин может быть вооружен?

– Я должен. Он один раз получил оружие. Он может сделать это снова. И как вы мне только что напомнили, он был профессиональным военнослужащим.

– Я прошу вас о большом одолжении, инспектор, – сказал Монк. – Когда вы найдете его, позвоните мне.

Я пойду и приведу его. Не надо, чтобы еще кого-нибудь ранило.

– Да, достаточно, – согласился Роулинс. – Но я надеюсь, вы осознаете, против какого человека мы идем? «Никто этого не знает, – подумал Монк. – Совсем…»

Следующие пять дней и ночей Монк Мак-Куин рыскал по городскому чреву. Он разработал свой маршрут с помощью местных газетчиков, которые знают город изнутри так же, как и полицейские. Вооруженный их информацией и связями, Монк шел через доки, проверяя каждый кабак, кафе, ночлежку. Он останавливался в прибрежных церквях и приютах и разговаривал со священниками, которые имели дело с бродягами. На улочках Вайтчепл и Ноттин-Хил он ходил от проститутки к проститутке, показывая им фотографию Франклина, давая им номер телефона, чтобы позвонили, если они увидят этого человека, обещая хорошее вознаграждение за их сотрудничество. Он посещал рыбные и мясные магазины, составляя заметки, задавая все больше вопросов.

На заре Монк возвращался в Беркли-сквер, сопровождаемый звоном бубенчиков лошадей молочного вагона. Мишель всегда ждала его и сидела потом рядом, наблюдая, как он ест, выспрашивая о деталях.

С каждым днем Мишель все больше нуждалась в общении с Монком. Хотя она ловила каждое слово о Франклине, одиночество и страх, сопровождавшие ее, отступали. Она поняла: Монк – единственный, кто мог бы подарить ей то, что навсегда останется с ней, что бы ни случилось в будущем.

Монк кивнул полицейскому на посту и вошел. На этот раз Мишель не встретила его. Монк заглянул на кухню, там никого не было, и решил, что Мишель еще спит. Молча он пошел наверх, умылся и хотел ложиться спать.

– Монк…

Она стояла в дверном проеме, одетая в длинное просвечивающее платье с застежками на плечах в виде бутонов роз. Ноги ее были босы, ее волосы струились по плечам.

– Мишель…

Ее имя застряло у него в горле, и Монк почувствовал дрожь в теле, когда она подошла к нему.

– Ты не знаешь, как долго я хотела, чтобы ты был здесь, – тихо сказала она, не сводя с него глаз. – Как мне нужно было слышать твой голос и чувствовать твои прикосновения.

– Мишель…

Она прижала палец к губам.

– Не говори ничего. Только иди со мной. Монк позволил подвести его к кровати.

– Ты скажешь, что так нельзя, но это неправда. Того, о чем ты думаешь, нет. Когда Франклин вернется, этого никогда уже не будет снова. Он умирает, Монк, и у меня нет сил смотреть на это, дать ему то, в чем он нуждается. Дай мне сил, Монк. Подари мне любовь. И позволь мне любить тебя…

Его пальцы дотронулись до ее груди, его губы сделали то же, и все ощущения, которые так долго скрывались, ожили в ней. Мишель отдала себя Монку со свободой, рожденной отчаянием. Надежды и иллюзии разбились, как шелуха, замещенные неистовым огнем, возникшем в ее лоне, сжигающим все, кроме этой драгоценной минуты.

– Я люблю тебя, Монк, – снова и снова слышала она свой собственный шепот.

Слова хлынули с такой страстью, что она не сомневалась в их искренности. Быть способной произнести их, после того что случилось, – это казалось огромным чудом.

Сэр Деннис получал большое удовольствие от своего хобби – садоводства. За его офисом был крошечный декоративный сад, с розами, с тюльпанами и гардениями. Его любимым временем было утро, когда, осматривая свои садовые владения, он мог спокойно пить чай, удовлетворенный тем, что по крайней мере здесь все хорошо. Кроме этого утра, когда острый нюх Денниса ощутил чуждый запах в его цветочном королевстве. Нахмурившись, он пошел в обход по саду, пока не подошел к воротам.

– Это что за дьявол?

Создание, стоящее перед ним, мало чем отличалось от трупа. Кожа на скулах обвисла, он был похож на привидение. Его волосы были спутанные и грязные, руки и ногти черные от грязи. Зато костюм был отличного качества и хорошо пошит.

– Кто ты? – повторил Притчард, озадаченный.

– Не узнаете меня, доктор? Так плохо выгляжу? Голос что-то напомнил Притчарду.

– Джефферсон? Франклин Джефферсон? Бог мой, дружище, это вы?

Сэр Деннис усадил Франклина в. кресло и оглядывал его со всех сторон, ища раны.

– Где вы были? Все в порядке?

– Я Не знаю, – ответил Франклин.

– Франклин, вы знаете, что с вами случилось?

Сэр Деннис не боялся, что Франклин станет буйным. Его пациент был так истощен, что Притчард был бы удивлен, если бы он мог поднять ложку.

– Я застрелил Мишель. Я убил ее. После этого я убежал. Я пришел сюда сдаваться. – Франклин помолчал. – Поэтому, я думаю, вам лучше вызвать полицию.

Сэр Деннис наклонился к нему через стол.

– Франклин, я хочу, чтобы вы выслушали меня очень внимательно. Вы стреляли в Мишель, но вы не убили ее. Пуля попала в плечо. Она была в больнице, лечилась, но она теперь совершенно здорова. Вы понимаете, что я вам говорю? Мишель жива!

Сэр Деннис увидел, как что-то вспыхнуло в глазах Франклина. Его нижняя губа дрожала, голова поникла.

– Я не убил ее? – прошептал он.

– Клянусь вам, она жива и здорова!

Франклин Джефферсон сгорбился, его тело затряслось от рыданий. Сэр Деннис взял его за руку.

– Франклин, вы помните, где вы стреляли в Мишель?

Франклин потряс головой: – Нет…

– Это было в квартире мистера Тейлора. Вы знаете, почему вы там были?

– Гарри? Я ходил на квартиру Гарри? Зачем?

Сэр Деннис не спрашивал больше. Очевидно, у Франклина была полная потеря памяти относительно всех событий до выстрела. Кое-что он со временем может вспомнить. Но было нечто другое и не менее важное, что он мог рассказать.

– Франклин, вы знаете, как долго вас не было?

– Я видел газету с датой. Одиннадцать дней, по-моему.

– Да, правильно. И где вы были? Франклин смотрел куда-то вниз.

– Где-то в ужасном месте. Я помню маленькую комнату… Была девушка. Она приносила мне еду.

Он беспомощно потряс головой.

– Я больше ничего не помню до того утра, когда я встал и увидел, что я вот такой. Я должен был прийти сюда. Я не знал, что еще делать.

Сердце Притчарда сжалось от боли за этого агонизирующего человека. Он знал, что нужно немедленно вызвать полицию. Но был также долг – попытаться облегчить агонию Франклина. Притчард принял решение.

– Франклин, я хочу рассказать вам что-то, что вы должны знать. Я хочу, чтобы вы выслушали очень внимательно.

Тщательно подбирая слова, доктор объяснил, что происходило с Франклином после возвращения из Франции.

– Вы понимаете, что я рассказываю вам? – спросил наконец сэр Деннис.

Франклин взглянул на него.

– Что шрапнель нельзя вытащить из моего черепа, не убив меня, и что в конце концов так или иначе это произойдет.

Вдруг Франклин откинул голову и вскрикнул:

– Почему мне никто не рассказал? Почему я не мог узнать, что со мной происходит? Почему Мишель ничего не сказала?

– Потому что Мишель сама не знала. И я не знал. Никому из нас не приходило в голову, что медицинскую карту от вас скрывали.

– Скрывали?

Сэр Деннис глубоко вздохнул.

– Согласно армейским установкам вас должны были известить о вашем состоянии через вашего доктора.

– Харриса? Но Харрис никогда не говорил мне ничего. Каждый раз, когда я приходил к нему, он говорил, что у меня все превосходно. Там была Роза, она знает.

Франклин пристально посмотрел на Притчарда, в его глазах был ужас.

– Роза знала? И не рассказала мне? Харрис знал – и он ничего не сказал?

Франклин поднялся и медленно пошел по саду. Все, что сказал ему Притчард, приобретало законченный смысл. Все сомнения и заблуждения, которые заставляли его страдать, сложились в единую картину, как кусочки детской головоломки.

– Доктор, вы верите, что в данный момент я в здравом уме?

– Да.

– Тогда я попрошу сделать кое-что для меня.

Сэр Деннис тщательно продумал его просьбу. Если он согласится, последствия будут далеко идущие. И все-таки Франклин имел право на то, о чем он просил.

– Я принесу, что вам нужно, – сказал он. – И я захвачу мою медсестру. Иметь еще одного свидетеля не повредит.

32

Для Розы летнее трансатлантическое путешествие было унизительным испытанием. Еще до того, как «Америка» покинула пирс, пошли слухи о Франклине Джефферсоне, который пытался убить свою жену, красавицу француженку. Когда Роза вошла на борт, она стала объектом повышенного внимания и, что еще хуже, жалости. Она скрипела зубами и старалась пробраться во время ужина к столу капитана. Потом она уединилась в своей каюте, и еду ей приносили туда. Только очень рано утром, когда Роза оставляла каюту, чтобы пройтись по погруженной в туман палубе, ее могли видеть. И даже тогда ее вызывающее одиночество служило предупреждением не вступать в контакт.

В дневное время Роза с головой уходила в работу. Стюарды торопились от ее каюты к телефонному офису и наоборот, принося послания и унося ответы на них. Через Хью О'Нила она установила прямой контакт с инспектором Роулинсом в Скотланд-Ярде, который держал ее в курсе своих попыток найти Франклина. Также именно от Роулинса Роза узнала о заявлении Мишель в полиции, вовлекающем в дело Гарри Тейлора. Роза считала утверждения Мишель абсурдными, и все же они поднимали вопросы, которые терзали ее.

Почему Франклин стрелял в Мишель? Была ли она реальной целью или Франклин метил в Гарри? Если так, почему Франклин, который во всех письмах так хорошо отзывался о Гарри, вдруг настолько изменил свое отношение к нему?

Роза вспомнила то кошмарное утро, когда полиция привела Франклина домой после инцидента со Стивеном. Мысль, что нечто похожее произошло снова, поглощала ее. И поскольку это было так, Роза не могла игнорировать последствия. События в Лондоне уже отозвались в Нью-Йорке. Из банков, которые подписались на векселя, звонили ежедневно, требуя новых заверений. Все ждали заявления Розы Джефферсон, проясняющего ситуацию.

В последний день путешествия, за считанные часы до того, как «Америка» вошла в док, прибыла телеграмма от Гарри Тейлора:

«Франклин найден Состояние нормальное Находится Беллингхэм госпитале Встречу тебя доке Мужайся

Гарри»

Роза была вне себя. В порядке любезности по отношению к пассажирке капитан «Америки» дал радиограмму, прося британскую таможню и имиграционную службу ускорить для нее прохождение обычных формальностей. Роза сходила с корабля первой, и через несколько минут встретилась с Гарри.

– С Франклином действительно все в порядке? – спросила она сразу.

– Да, – ответил Гарри, собираясь провожать ее к машине. – Я устроил так, чтобы тебя провели прямо в тюрьму.

– Ты не поедешь со мной?

– Тебе лучше видеть его наедине. Сэр Деннис Притчард сказал, он будет там, чтобы поговорить с тобой. Я буду ждать твоего возвращения в отеле.

Когда Роза села в машину, Гарри тронул ее руку.

– Я не знаю, почему он хотел застрелить кого бы то ни было, Роза. Меня или Мишель. Это правда. И я не считаю, что он может отвечать. Я хочу, чтобы ты знала это.

– Храни тебя Бог, Гарри.

Роза рассчитывала, что ее привезут в Лондон, но вместо этого шофер взял курс на юго-восток.

– Водитель, куда вы меня везете?

– В госпиталь «Беллингхэм», мэм. Он располагается в деревне Чарлтон, за Вулиджем.

Названия ничего не говорили Розе, но она была смущена услугой Гарри. Машина замедляла ход, когда ехали по узким деревенским улочкам. Через полторы мили от деревни свернули на длинную извилистую дорогу, вдоль которой росли древние дубы, и остановились перед старинным особняком эпохи короля Якова I. Больница, если это была она, была больше похожа на тюрьму, с угрожающе торчащими пиками забора, орудийными башнями из грязного красного кирпича и узкими окнами.

– Вы уверены, что сюда? – нервно спросила Роза.

– Это «Беллингхэм», мэм.

Зайдя внутрь, Роза рассчитывала быть принятой администратором. Вместо этого он проводил ее через центральный холл и дальше по коридору с тяжелыми деревянными дверями с металлической обивкой, с глазками, закрытыми толстым стеклом. Мрак вокруг нее вдруг был разорван потоками света от мерцающих газовых ламп. Из-за дверей Роза могла слышать слабые голоса, свист, вопли.

– Почему вы не могли привести моего брата в ваш офис? – спросила Роза, голос ее дрожал.

– Простите, мэм, – сказал администратор, – мистер Джефферсон имеет историю с непредсказуемым поведением. Согласно нашим инструкциям его нельзя переводить никуда из помещения, где он находится. По любой причине.

– Посмотрим, – мрачно сказала Роза.

В конце коридора два дюжих служителя присоединились к ним.

– Где мы? – спросила Роза.

– Это медицинская палата, мэм.

Что-то в голосе администратора встревожило Розу. Она остановилась, заглянула через окно из стекол и не могла удержаться, чтобы не вскрикнуть.

– Что за ад вы здесь устроили? – закричала она.

Внутри камеры, стены которой обиты грязной парусиной, был человек или то, что от него осталось. Он был завернут в смирительную рубашку, которая стягивала руки и верхнюю половину тела, но оставляла свободу ходить по камере и биться о стены. Его брюки были грязны и покрылись коркой, его лицо кровоточило от наказания, которое он наложил на себя.

– Мисс Джефферсон, пожалуйста.

Роза оторвалась от него и начала бегать от камеры к камере, заглядывая через глазки.

– Где Франклин? – кричала она. – Что вы с ним сделали?

Откуда-то из мрака ответил хриплый голос:

– Привет, Роза. Добро пожаловать в Лондон.

Роза пыталась отгородиться от пугающего мира, лежащего за дверью камеры Франклина. Она достаточно успокоилась, чтобы оценить условия, в которых содержался ее брат. Камера была чистая, полотняные одеяла свежевыстиранные. Она была обеспокоена тем, как похудел Франклин, но он убедил ее, что ухаживают за ним хорошо. Что беспокоило Розу, так это отстраненность Франклина. Он выглядел безразличным, его глаза, казалось, смотрели сквозь нее. Его голос, когда-то столь звонкий и живой, был монотонным.

– Я хочу вызволить тебя отсюда, – говорила Роза. – Как только я прибуду в Лондон, я возьму тебя на поруки. Я найму лучших адвокатов. Через несколько дней ты вернешься в Лондон.

Франклин слабо улыбался: – Спасибо.

Роза в отчаянии ломала руки:

– Ты должен рассказать, что случилось. Я должна знать!

– Но это же просто. Я застрелил Мишель.

– Но почему? Франклин отворачивался.

– Я очень устал, Роза. Я хочу отдохнуть.

– Франклин, пожалуйста, не отворачивайся от меня. Я здесь затем, чтобы помочь тебе.

Франклин взглянул на нее, его глаза наполнились жалостью.

– Ты не шутишь, Роза? Ты собралась помочь мне – таким же путем, как ты сделала это в Нью-Йорке?

– Нью-Йорке? Я не понимаю…

– Я узнал о моей медицинской карте. Ты никогда мне о ней не говорила.

Роза была ошеломлена. Обвинение в глазах Франклина раздирало ей сердце.

– Я могу объяснить все…

– Я не сомневаюсь, что ты можешь, Роза. Но не мне. Объясни это Мишель. Ее я почти убил.

Роза обвила Франклина руками, но было слишком поздно. Он сидел на койке, неподвижный, с закрытыми глазами, молчаливый, как статуя. Долго она держала его так, не зная, сможет ли она вернуть его обратно.

– Я не понимаю, как вы могли привезти его сюда, – говорила Роза, вероятно, десятки раз. – Это сумасшедший дом!

Она была в офисе у администратора, сидя напротив сэра Денниса Притчарда.

– Полиция не могла поступить по-другому, – ответил доктор. – Фактически Франклина хотели поместить в отдельную камеру, в отделение для злостных правонарушителей. Поверьте мне, это было бы много хуже.

– Ну, я собираюсь вызволить его отсюда.

Сэр Деннис ничего не сказал. Он слышал, что Роза упомянула «Тори, Тори энд Деслорьерс», наиболее влиятельную и престижную юридическую фирму в Лондоне. Он пожелал ей удачи, но сомневался, что даже их влияние поможет освободить Франклина до того, как он предстанет перед судом.

– Доктор, что вы реально знаете о состоянии моего брата? – спросила Роза, вспомнив, что сказал ей Франклин.

– Намного более, чем вы или Харрис предпочли рассказать мне, – холодно ответил сэр Деннис. – У вас могли быть свои причины утаивания армейской медицинской карты от Франклина. Но не показать ее мне – непростительно.

Роза покрылась малиновой краской, но сдержалась.

– Я так понимаю, что вы видели эту карту?

– Да.

– Где же вы ее достали?

Сэр Деннис объяснил, как Мишель ездила за информацией в Париж.

– Ваша невестка – отважная и заботливая жена. Возможно, если бы информация была у нас раньше, ничего этого не случилось бы.

– Пожалуйста, не судите меня, доктор, – сказала Роза. – Моя единственная забота – была и есть – это Франклин. – Сейчас, когда вы все знаете, есть ли что-нибудь, что вы можете сделать для него?

– Хотелось бы, чтобы я мог, мисс Джефферсон. Костяшки пальцев Розы побелели, когда она схватилась за ручки кресла. Потом она встала и пошла к двери.

– Спасибо вам за все, что вы сделали, доктор. Пожалуйста, скажите Франклину, что я вернусь утром.

– Мисс Джефферсон, можете вы мне по крайней мере сказать – почему? – окликнул ее Деннис.

Роза колебалась.

– Сейчас это уже не имеет значения, правда?

Ко времени, когда она прибыла в «Ритц», Роза была совершенно измучена.

– Мисс Джефферсон, вас хочет видеть джентльмен, – сказал менеджер, протягивая ей ключ. – Он в Длинной галерее. Вы желаете видеть его сейчас?

Думая, что это, должно быть, Гарри, Роза проигнорировала усталость и сказала «да». Она последовала за менеджером. Рот ее открылся, когда она увидела Монка Мак-Куина.

– Что ты здесь делаешь? Я имею в виду, это чудесно – видеть тебя, Монк. Я никогда не рассчитывала…

Монк обнял ее.

– Ты видела Франклина?

– Он в порядке… по крайней мере так кажется. Но они заперли его в сумасшедший дом…

– «Беллингхэм», я знаю.

Роза поглядела на него озабоченно:

– Монк, а что ты здесь делаешь?

Монк рассказал о телеграмме от сэра Денниса Притчарда, по которой он прибыл, и как он помогал в поисках Франклина.

– Я благодарна тебе, Монк, – сказала Роза. – Но я не понимаю, почему Притчард сообщил первому тебе, а не мне.

– Потому что об этом просила его Мишель.

– Мишель? Почему она вызвала тебя?

– Я ее друг, – тихо сказал Монк. – Ей больше не к кому было обратиться. Она была в ужасе, Роза.

«Все вернулось к войне, – подумала Роза, – и к тому, что они втроем делили». Она могла понять переход Монка на сторону друга. Такова была его натура.

– Как Мишель? – спросила она.

– У нее все будет хорошо, если ты это имеешь в виду. – Монк колебался. – Я также знаю о медицинской карте.

– Я не хочу обсуждать это, Монк. Не сейчас.

– Хорошо. А что относительно Гарри Тейлора?

– А что? Монк взорвался.

– Франклин пытался убить его, вот что! Ради Бога, Роза, кто этот сукин сын? Почему ты отправила его в Лондон?

– Гарри Тейлор, как ты хорошо знаешь, – один из моих ведущих сотрудников, – ледяным тоном сказала Роза. – Он здесь согласно моим инструкциям. Что же касается того, подходит ли он – это не твое дело.

– Когда люди начинают стрелять – это, черт возьми, мое дело, Роза! – возразил Монк. – А твои отношения с британскими банками больше уже не секрет!

Роза побледнела.

– Кто сказал тебе об этом? Это не мог быть Франклин. Это Мишель, не так ли?

– Не беспокойся, Роза. Я не собираюсь придавать огласке эту историю. Все, что я хочу – это знать: почему Франклин стрелял в Тейлора?

– Это Мишель говорит, что так случилось. Полиция в сомнении, верить ли.

– А ты не веришь. Ты веришь Тейлору! Роза взяла сумочку и встала.

– Монк, ты всегда был хорошим другом. Но я предупреждаю тебя. Не вмешивайся. Я делаю то, что должна делать.

– Как это, Роза? – печально спросил Монк. – Случилось слишком многое, чтобы замять все это. Дело не в том, Мишель или Тейлор были целью. Франклин стоит перед лицом обвинения в попытке убийства. Но если у него были основания следить за Тейлором, суд может принять это к сведению. Что бы ты ни делала, Роза – не используй Франклина, чтобы заслонить либо «Глобал», либо Тейлора. Я не позволю тебе снова причинить ему боль.

Когда Роза наконец добралась до своего номера, она позвонила вниз и сказала швейцару, чтобы ее не беспокоили ни по какому поводу. Служанка приготовила ей теплую ванну, вечернее платье и легкий ужин. Когда служанка ушла, она унесла с собой написанные Розой запечатанные бумаги. Роза не вышла из ванной, пока не убедилась, что она одна. Проигнорировав еду, она надела платье и открыла французские двери на балкон, выходящий на Грин-парк. «Кому ты веришь?»

Телеграммы, которые Роза получала от инспектора Роулинса, свидетельствовали, что Скотланд-Ярд был далек от того, чтобы удовлетвориться версией Гарри. Полиция, как и Монк, намерена принять объяснение Мишель.