Текст книги "Спасибо за рыбу! (СИ)"

– Наверное, стоит начать с того, что у моей компании есть аналитический центр. Он занимается не только анализом рынка, хотя это основное направление. Прежде всего, позвольте высказать вам признательность за вашу работу в прошлые пять лет. Вы сделали очень много…

– Не так уж, – усмехнулся президент.

– Перекрыли нефтяную кормушку госдепу, убрали их людей от власти, ликвидировали предателей внутри страны, вроде того же Осинского, расплатились с внешними долгами, начали пополнять золотой запас и заставили граждан платить налоги, да ещё и снижением налога до тринадцати процентов, а не санкциями… впечатляющий послужной список. Многие политики не могут похвастаться и одним из таких достижений. И это я промолчу про перекрытую пропаганду мистера Сороса. Хотя на этом поприще можно и нужно действовать активнее, пока что у вас достаточные достижения, учитывая объём имеющихся у вас средств.

Президент хмыкнул, переглянувшись с Зотовым:

– Хорошо, благодарю за комплимент. Но я по-прежнему жду разговора.

– Конечно. Как вы знаете, первое, что я сделал, приехав в Россию – начал модернизировать промышленность и транспортную инфраструктуру.

– Если вы про те электровозы, то пока что они уезжают в Америку… – с сомнением сказал президент, – но вы продолжайте мысль. Слушаю вас.

– Обратно мне едут деньги для производства «Уралботов» и современных станков для промышленности Урала. А я всего лишь переделал электровоз «Гранит», добавив к нему дизайнерскую кабину, стоимостью в миллион рублей. Ну и качественно подняв машину на уровень, который моим конкурентам просто не выгоден, что бы не потеряли привычные рынки сбыта продуктов и запчастей. Сейчас в моей группе компаний уже половина промышленности Екатеринбурга, причём её стоимость, при учёте модернизации, составляет девяносто процентов от стоимости всех Екатеринбургских предприятий. На бывшем Оптико-механическом заводе делают оптические сенсоры, тепловизоры и объективы на основе графеновой и монокристаллической оптики. Пока что в мире ещё даже не помышляют о промышленном производстве графена, не говоря уж про камеры сверхвысокой чёткости, я тут монополист. Бывший инструментальный завод перешёл с производства ручных станков на роботизированные токарные центры и расходников к ним. Уже получили пятьсот заказов на них из Китая – цена на наши центры на двадцать процентов ниже, чем у конкурентов, при более высоком качестве и ресурсе. Сейчас мы производим больше пятисот товаров, от микрокамер и инструментов для микрохирургии до тепловозов и гигантских роботов-тяжеловесов металлургических предприятий.

Основная цель, которой я добиваюсь – снизить нефтезависимость России на фоне её конкурентов – США и Китая.

– А почему именно Россия? – вдруг спросил президент, – логично было бы вам работать в Америке или Китае…

– Потому, что логично, – был ему ответ, – Китай – мой естественный конкурент. Два миллиарда китайцев, им ли рассказывать про роботизацию производств? Если роботы будут более эффективны – это выбросит на улицу сотни миллионов китайцев, а это полный звиздец. А к моим технологиям я людей не подпущу, «человеческий фактор» мне не нужен. А если бы я работал на Америку – это полностью разрушило бы мировой баланс сил и позволил им задавить вас окончательно. Какой монстр из этого мог бы вырасти – даже думать не хочу. Поэтому я выбрал вашу страну, как естественный и цивилизованный противовес гегемонии штатов.

Президент задумался:

– Допустим. И в чём тут выгода?

– Не всё делается из одной только выгоды, – я пожал плечами, – я забочусь о нашей планете. Мир очень шаток и хрупок, а третьей мировой человечество не переживёт. Сейчас американцы получили по носу ощутимый удар и надеются, что период вашего правления быстро закончится и можно будет вернуть девяностые, когда американец с деньгами в России был хозяином жизни. Однако, это скорее всего закончится третьей мировой войной – избавившись от России они останутся один на один с Китаем. Сейчас ваш нейтралитет по отношению к Китаю значит, что вы можете выступить как с ними против Америки, так и за Америку, если китайцы, допустим, захотят новых территорий в Азии или даже Европе. Когда они поймут, что вы не собираетесь уходить на пенсию, и тем более – отдавать власть их пешкам – они будут действовать более жёстко. Промышленность России должна быть к этому готова, так как нефтяная зависимость уже сгубила СССР, они, скорее всего, повторят трюк с подешевевшей нефтью. Есть у них такой пунктик – повторять свои удачные ходы, даже если они вновь будут не так эффективны и предсказуемы.

– Предположим, мне про это прекрасно известно. Коротко и ясно изложил основы ситуации, дальше то что? – президент явно хотел услышать самую интересную часть. Хьярти его не разочаровал:

– А дальше прихожу я. Если вы так говорите, то просто не в курсе, ЧТО я делаю в Екатеринбурге и насколько мои товары опережают мировых конкурентов. В своё время мой смартфон уложил Джобса с сердечным приступом, остальное не менее эффектное, просто оценить это могут лишь специалисты.

– Ваш танк я видел. Впечатляет. Смартфоны-роботы – это уже как-то не моё, – улыбнулся президент, – вот про танк доходчиво. Хотя лучше это услышать профессионалам…

– Пассивная противокумулятивная броня – это значит, что этот танк может спокойно выдержать десяток попаданий из РПГ. Основная беда танков – уязвимость для кумулятивных средств поражения, убрана. Графеновая слойка – это значит, что пробить его может только бетонобойная бомба. Бронебойные снаряды танков оставят большую, но неглубокую вмятину, а бронебойная головка остановится у алмаза, и застрянет в броне, как заноза. Виртуальная реальность – значит, обзорность у него аналогична такой же, как у человека, сидящего на броне. Полторы тысячи лошадей при тридцати пяти тоннах веса – что он может наперегонки ездить с легковушкой и его можно выбрасывать из самолёта, вместе с десантом. Плюс слой защиты экипажа идентичен внешней броне – убить его можно, только лупя по одной точке кумулятивными боеприпасами. Тандемники тут ничем помочь не смогут. Пушка шесть дюймов – больше, чем у любого другого танка. Да он один может вынести в дуэли две дюжины абрамсов за две минуты, выдержав их обстрел. Плюс совершенно уникальная система управления, которая позволяет чувствовать руками на джойстиках даже камни под траками…

Президент посмотрел на министра. Тот прикрыл глаза:

– Если бы не цена, уже бы стоял на вооружении. И не отвертелся бы ты, Хьярти.

– Знаю, – рассмеялся я, – если бы не цена, я бы вам его месяца два назад привёз, вместе с целым заводом по его производству. Сейчас у России особый период, период передышки. Америка ещё ищет рычаги давления на нефтяные страны, надеется убрать вас, товарищ Лазарев, с поста президента. Но продлится передышка недолго, вот тогда то и начнётся цугундер. Наверное, я озвучиваю тривиальную мысль?

Президент, хмыкнув, кивнул головой:

– Ничего нового пока не прозвучало.

– Хорошо. Вступительную часть я окончил, политическую диспозицию обрисовал. Теперь о вашей стране. Про развитие промышленности – я уже сделал всё, что было в моих силах. Мои заводы – это не просто отдельные производители товаров. Это производители промышленности…

– В каком смысле? – спросил Зотов.

– Роботы-рабочие, станки, инструменты, электровозы для передвижения грузов по стране и оборудование для превращения этих грузов из руды в готовый товар. Я не просто так скупил все эти заводы и предприятия, вместе они производят не только товары, но и новые, высокотехнологичные заводы. Сейчас у меня есть ресурсы и возможность создать где угодно любое производство. Танков, самолётов, компьютеров, даже атомных реакторов, а через два года я смогу производить атомные авианосцы и космические ракеты. Уж слишком специализированные области.

– И это на базе одного промышленного города? – президент не поверил ни капли.

– Учтите, что я очень глубоко и серьёзно модернизировал купленные предприятия. Техническая сложность продукции повысилась многократно. Взять хотя бы ваши часы, – Хьярти кивнул на часы президента, – я не купил ни одной детали на стороне, их целиком и полностью создали на моих предприятиях. Сначала на головном, потом распределил по другим. Электроника с головного, механика с инструментального завода, стекло с оптического. И оборудование, которое их произвело, тоже на сто процентов моё, собственное. Ни одного стороннего станка или детали оборудования при производстве задействовано не было. Абстерго – это замкнутый промышленный микрокосмос.

– Хорошо, – мягко кивнул президент, – я понял вас, это очень интересно. Но наверное, есть цель у нашего разговора?

– Да, конечно. Что я могу, я вам объяснил, теперь перейду непосредственно к вариативности дальнейших действий, – Хьярти улыбнулся, – вариативность заключается в том, что на данный момент, совместно со мной, Россия могла бы вернуть себе позиции пусть не пятидесятых, но восьмидесятых годов, утраченные с развалом союза. Я создал механизм по созданию промышленности и обкатал его на Екатеринбурге. Успех – оглушительный. Объёмы продаж Екатеринбургских предприятий на мировом рынке за прошедший год увеличились на тысячу двести процентов. И это было ещё до начала продажи техники с заводов, в этом году мы уже перекрыли по объёмам продаж прошлогодние показатели, а на дворе только весна.

– Это, конечно, очень интересно, но… – начал было министр обороны, но президент его прервал жестом. Хьярти, улыбаясь, пояснил:

– Товарищ Зотов, мы говорим о деньгах. Более того – о импортозависимости. Каждый завод приносит прибыль и снижает импортозависимость страны. Впервые, с начала девяностых, страна получает ощутимые доходы от импорта высокотехнологичных товаров – смартфоны, оптика, электроника, роботы, электровозы. И импорт не куда-нибудь в Гондурас, а в штаты и Евросоюз! Готов поспорить, когда американский президент увидел у своей свиты смартфоны с надписью «Мэйд ин раша» у него в голове начал складываться новый пазл картины этого мира. Пока он ещё только начал складываться…

– А он увидел? – улыбаясь, спросил Лазарев.

– И отчитал своего помощника, тет-а-тет, – ещё больше усмехнулся Хьярти.

– Откуда вам то известно?

– Есть источники, – скользко ответил Хьярти, – но пока что у него всё в порядке. Я американец, вот он и думает, что в приступе эксцентризма я вдруг решил разместить сборку смартфонов в сибирской глуши.

– Это же Урал?

– Американцы знают только Сибирь, – Хьярти махнул рукой, – ладно, перейдём к делу. Штаты на данный момент активно рвутся участвовать в событиях на ближнем востоке. Пока только что бы получить негласный контроль над нефтью. Хотят провернуть трюк с обрушением цен. Можно не только пассивно готовиться к этой неприятности, но и парировать удар в месте его нанесения…

– То есть?

– Вам выгодна дорогая нефть. Теоретически, цену на неё можно взвинтить до двухсот долларов за баррель, именно такая ситуация является наиболее прибыльной. А если повышение цены будет связано с войной на ближнем востоке и уменьшением добычи нефти в Саудовской Аравии, Ираке, Иране, Ливии и Сирии. Это одновременно повысит доходы госбюджета и позволит создать промышленность по уже опробованному сценарию. При этом, если в России максимально интенсифицируется добыча и продажа нефти, угля и газа, за десять лет Россия выйдет из нефтяной зависимости. Через три года появится техническая возможность создать весь спектр собственной электроники – компьютеры, сетевое оборудование, телевизоры, управляющие системы… американцы сориентируются и захватят контроль над нефтью, но он уже не даст им рычаг давления на Россию. А что? Энергоносители свои, ресурсы тоже, промышленность относительно обособленна и может перейти на свои ресурсы. Рычаг давления, который был создан в СССР, с переходом на нефтедоллары, будет сломан и не поможет. Вот тут уже возможны разные варианты развития событий, но основное место России останется таким же, и стабильность позволит создать преемственность власти, как у американцев – президенты меняются, а политика остаётся прежней. Всё, мировой балансир создан и ужасные последствия разбалансировки системы рассосутся сами собой, или при небольшом толчке…

– То есть, место мирового лидера нашей стране вы не желаете?

– Упаси боже. Неконтролируемый рост, нет возможности остановиться… если бы американцы могли остановить или ослабить свою экономическую и военную экспансию – давно бы это сделали. Однако, если остановятся – сначала начнётся огромный кризис, а потом благодарные за грязные и кровавые методы, другие страны, разорвут Америку на части, как разорвали Германию в сорок пятом.

*