Текст книги "Интерпол"
Автор книги: Фентон Бреслер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)
И все же прошло еще пятнадцать месяцев. Наконец 14 ноября 1991 года в Вашингтоне и Дамфрисе одновременно состоялись пресс-конференции, где было объявлено о том, что выданы ордера на арест двух предполагаемых преступников – ливийских офицеров спецслужб, официально разыскиваемых в связи с катастрофой.
Лорд Фрезер Кармайли (в то время – лорд-адвокат и ведущий юрист Шотландии) не исключал возможности выдачи и других ордеров на арест: 39-летний Абдель Бассет Али аль-Меграхи, бывший глава службы безопасности на «Либиэн араб эрлайнс», и 35-летний Аль-Амин Халифа Фимах, бывший менеджер в отделении компании на Мальте, были слишком мелкими рыбешками для столь гигантского международного расследования, которое длилось уже около трех лет и стоило одним только британским налогоплательщикам 17 миллионов фунтов стерлингов.
Заявления на пресс-конференциях вызвали споры и недоверие широкой общественности. Почти за два года до этого Джордж Эссон, главный констебль Дамфриса и Гэллоуэй, публично подтвердил, [85]85
Как об этом сообщалось 17 декабря 1989 года лондонской «Санди таймс».
[Закрыть]что «в центре следствия» находилось поддерживаемое Сирией PFLP-GC Ахмеда Джибриля. Пресса по обе стороны Атлантики уже опубликовала ряд статей о предположениях западных спецслужб (их поддержал, как мы видели, и бывший полковник ВВС США из ТЕ-группы Интерпола), что иранское правительство заплатило Джибрилю 10 миллионов долларов для того, чтобы он осуществил взрыв американского самолета в качестве мести за сбитый в июле 1988 года иранский аэробус.
Но сейчас, когда США и Великобритания изо всех сил старались улучшить отношения с Ираном и Сирией под лозунгом братства арабов и Запада, рожденным в ходе войны в Персидском заливе, и обеспечить освобождение последних американских и английских заложников, томящихся в Бейруте в руках террористов из «Хезболла» – платных агентов Ирана, иранское и сирийское участие в этой катастрофе полностью пересмотрено. «Вычеркнуто из материалов», как говорится на юридическом языке в США. Несмотря на то что Ливия оказалась вовлеченной в это смертоносное предприятие только в результате облавы западногерманской полиции на подпольную мастерскую по производству бомб на задворках Нойса, ныне она представлялась перед миром как единственно ответственная за трагедию. И исполняющий обязанности Генерального прокурора США Уильям П.Барр, и британский министр иностранных дел Дуглас Хэрд давали ясно понять, что, как выразился Хэрд перед палатой общин, прежние указания на причастность Сирии, Ирана или палестинских террористов к этому «изуверскому акту злобы» сейчас «представляются необоснованными». Недавно восстановленные дипломатические отношения с Сирией и Ираном не должны были пострадать.
Президент Буш заявил, что обвинять Сирию в деле «Локерби» было бы «подлым ударом». Еще более недвусмысленно высказался Ричард Бучер, пресс-атташе Госдепартамента США: «Это была сначала и до конца ливийская операция». Разворачивалась потрясающая по циничности и лицемерию мистификация. Ну, а какой спрос с простых полицейских, когда политики играют в игры, придуманные еще Макиавелли? «Я о многом расскажу вам, когда все кончится. Но сейчас не могу», – заявил мне в середине декабря 1991 года офицер в лондонском НЦБ. Ему предстояло из 37-страничной петиции шотландского лорда-адвоката составить небольшое красное извещение.
Через четыре дня после того, как стали известны имена двоих ливийцев, были освобождены Терри Уайт, последний и самый знаменитый из британских заложников, и Томас Сазерлэнд, один из четырех оставшихся американских заложников. На фоне огромного фотопортрета улыбающегося сирийского президента Хафеза Асада в зале Министерства иностранных дел Сирии в Дамаске они выступили с благодарственными речами в адрес Сирии перед множеством репортеров со всего света. Вслед за ними были отпущены и трое остальных американских заложников. Их не в чем было обвинять, но зрелище было довольно грустное. В передовой статье лондонская «Санди тайме» резко комментировала это событие: «Лондон и Вашингтон создали официальное прикрытие, чтобы похоронить намеки на истинную роль Сирии и Ирана во взрыве в Локерби. Желание ублажить два террористических государства, решивших, что сейчас в их интересах установить более теплые отношения с Западом, пересилило стремление отдать в руки правосудия преступников, устроивших массовое убийство на территории Великобритании». Питер Ловештейн из Нью-Джерси, чей сын 21 года погиб в самолете под Локерби, выразился еще более впечатляюще: «Может быть, эти пули были выпущены ливийцами, но мы хотим знать, кто заплатил за эти пули».
С той поры полковник Каддафи, хотя и заявивший, что он арестовал двух человек, названных в красном извещении Интерпола, непреклонно отказывается выдать их, и Совет безопасности в Нью-Йорке после долгих месяцев проволочек был вынужден ввести санкции против Ливии. В момент, когда я пишу эти строки, в июле 1992 года, противостояние продолжается; но еще до вынужденного ареста ливийских офицеров-террористов Каддафи заявил итальянскому телерепортеру, что в гибели самолета «Пан-Ам» рейса 103 никто не виноват. Он, мол, разбился из-за плохой погоды, задел за бензозаправку и взорвался при ударе о землю.
Позорное и бесчестное заявление. Но многим ли оно хуже высказываний некоторых западных лидеров об этом преступлении, стоившем стольких жизней английских и американских граждан?!
Глава 20Преступность в «белых воротничках» и компьютерные преступления
Ранним утром, когда солнце еще только вставало над Средиземноморьем, группа вооруженных полицейских бесшумно окружила роскошную, излучающую розовый свет виллу, ценой не менее шести с половиной миллионов долларов. Редко доводилось видеть такое оживление здесь, в Мугэне, маленьком городке на юге Франции, расположенном высоко в горах за Каннами. Городок был знаменит тем, что здесь жил и умер Пикассо, а также избытком супербогачей на свои 10 000 жителей, да еще четырьмя славными ресторанами, отмеченными в путеводителях фирмы «Мишлен». Никто не ждал полицейской облавы в таком месте. Одновременно утренние обыски и проверки произошли в других городах Франции, Швейцарии и Западной Германии.
Тогда, в июле 1988 года, было арестовано 23 человека. И среди них импозантный и обаятельный 50-летний американец Томас Куинн, которого вместе с молодой гражданской женой Рошель Ротфляйш водворили в наручниках на заднее сиденье полицейской машины. Куинн, бывший ранее прокурором Нью-Йорка, отсидел шесть месяцев в американской тюрьме за махинации с акциями. И казалось бы, отчего, пройдя огонь и воду, не вести беззаботный образ жизни на своей прекрасной вилле, полагая, что он неуязвим? Лишь в прошлом году Куинн совещался с адвокатом, как бы ускользнуть от серьезных обвинений, предъявленных ему Комитетом по ценным бумагам и бирже США по поводу фиктивных продаж так называемых «горячих» акций.
И вот его везут в парижскую тюрьму Ла Санте, далеко не самую современную и комфортабельную в Европе.
А история началась девятнадцать месяцев назад, в январе 1987 года, с создания в Вадуце, столице Лихтенштейна, инвестиционной корпорации, ставшей центром планирования мошеннической операции, затронувшей пять континентов. Джозеф Грундфест, комиссар США по ценным бумагам и бирже, назвал ее «образцом истинно международного мошенничества».
Это была действительно славная афера на доверии, основанная на высочайшем профессионализме команды Куинна и, как это часто бывает, на алчности и легковерии его жертв.
Механизм был таков.
В различных странах, таких, как Швейцария, Великобритания, Соединенные Штаты Америки, Испания, Швеция, Бразилия, Австралия и Объединенные Арабские Эмираты, в солидных газетах и финансовых журналах появляются объявления, предлагающие «бесплатную пробную» подписку на инвестиционный информационный бюллетень. Одновременно рассылаются письма местным врачам, юристам, чиновникам и зажиточным пенсионерам с предложением той же самой услуги. После того как жертва один-два раза получит эту хитрую, внушительного вида публикацию, ему звонит по телефону некий коммерсант с хорошо подвешенным языком. Обычно он говорит с привлекательным английским или американским акцентом. Большую часть коммерсантов Куинн и его помощники изучают так же детально, как и намеченные жертвы. Далее они действуют по схеме, известной в торговле под названием «котельная»: маленькая группа энергичных торговцев снимает временный офис, проводит интенсивную обработку окружающего района и быстро переезжает.
«Все они носили имена типа Джеймса Бонда – Джеймс Черч, или Чарльз Сноу, или Флеминг Виндзор, – позднее рассказывал журналисту женевский адвокат, представлявший интересы 200 клиентов, заявивших о потере ценностей на общую сумму в 5 миллионов долларов. – Все они были очень обходительны и знали, как и чем прикрыть сделку». И это действительно так. Им удавалось завязать разговор с клиентом с предложением купить биржевые акции, а затем предложить нечто новое, уговаривая клиента вложить деньги в спекулятивные акции США. Типичная наживка состояла в том, что за предложением купить действительно ценные бумаги следовала фраза: «Кстати, мы могли бы вам предложить поучаствовать в весьма прибыльном деле и много заработать, конечно, есть некоторый риск»…
Действовали наверняка. Почти всегда жертвы клевали на это. Они покупали акции и регулярно получали за них официальные сертификаты и напечатанные на компьютере перечни их вкладов, но в действительности эти акции ничего не стоили: купленные буквально под прилавком, потому что ни один уважающий себя биржевой маклер не будет ими заниматься. На деле каждая вторая из этих компаний, не имея права торговать, являлась фиктивной.
В эту гигантскую аферу были вовлечены 10 000 инвесторов в 80 странах. Согласно доказательствам, предъявленным на суде в Париже, она принесла Куинну более 570 миллионов долларов (335 миллионов фунтов стерлингов) чистых доходов. Удивительно, что ни один вкладчик не получил своих денег. Когда они спрашивали о дивидендах, перед ними извинялись, их дурачили, объясняя, что эти деньги использованы для того, чтобы «купить» еще больше акций. Так не могло тянуться бесконечно. Когда-нибудь пузырь должен был лопнуть – и это произошло. Меньше чем через год сотнями потекли жалобы из стран со всего мира: из одной Швейцарии поступило 570 жалоб, а некий вкладчик из страны Персидского залива потерял 750 000 долларов.
Но к тому времени «котельные» испарились, бойкие коммерсанты исчезли, а все, что оставалось инвесторам – это цепочка взаимосвязанных подставных компаний с фиктивными акционерами. Вот на этой стадии и подключился Интерпол. Жорж Тремеак – главный инспектор французской полиции, работающий по контракту в Подотделе по борьбе с экономическими и финансовыми преступлениями, тогда располагавшемся в Сен-Клу, а сейчас в Лионе, рассказывает: «Наша роль состояла в том, чтобы помочь различным НЦБ, связанным с этим делом. Важно было проследить связь между аналогичными аферами в различных странах, дать им возможность взглянуть на их внутреннее расследование с международной точки зрения». Так и произошло. «Вскоре различные НЦБ стали сообщать о случаях подобного мошенничества в торговле акциями».
Ж.Тремеак составил по этому поводу служебную записку, где отметил сходство между случаями мошенничества в разных странах. Вскоре в Сен-Клу состоялось рабочее совещание всех основных следователей по данному делу.
К афере были подключены многие компании и подставные лица. Куинн полагал, что успешно замел следы. Как же тогда французской полиции удалось добраться до его виллы с ордером на арест? Тремеак отвечает в двух словах: «Был информатор». Кто-то донес на Куинна. Платный ли осведомитель или кто-то из команды Куинна выдал его, чтобы спасти свою шкуру, – на этот счет из Тремеака не удалось вытянуть ни слова.
10 июля 1991 года Куинн был осужден парижским судом за коммерческие махинации, незаконную торговлю акциями и использование поддельных паспортов. Его подругу оправдали, но сам он угодил за решетку на четыре года и оштрафован на 300 000 франков.
Так что не скоро Куинн сможет вновь отдыхать на своей розовой вилле с видом на Средиземное море. Уже ждут своей очереди и Швейцария, и Соединенные Штаты, чтобы притянуть его к суду, как только он освободится из французской тюрьмы.
Но не один Куинн коротает сейчас время в заключении. Большинство из 23 арестованных в июле 1988 года также находится за решеткой. Однако из 570 миллионов долларов почти ничего не найдено. Поиски награбленных мошенниками денег пришлось отложить до тех пор, пока они не освободятся. Генеральный секретариат Интерпола заверил Комитет по ценным бумагам и валютным операциям, что все материалы следствия «останутся в его распоряжении».
«30 процентов наших усилий здесь, в Лионе, направлены на международную преступность в «белых воротничках» (преступники от коммерции), – признался Сидней Рибейро Биттанкур, уругвайский полицейский, возглавляющий Подотдел по борьбе с экономическими и финансовыми преступлениями. – Мировая торговля наркотиками, конечно, требует огромного внимания, но и экономическая преступность – такая область международной криминальной деятельности, которая в последнее десятилетие нарастает бешеными темпами».
И он не переоценивает тяжести проблемы. «Скорость этого нарастания напрямую воздействует на экономическое состояние всех стран, особенно развивающихся, а также государств с нестабильной экономикой. Международные махинации с каждым днем все совершенствуются и сегодня начинают угрожать уже и политической стабильности стран. Чтобы иметь эффект, борьба должна быть более направленной и творческой. Необходимо полное и всеобъемлющее международное сотрудничество полиции. Ее успех будет зависеть от ее размаха».
Слова Рибейро Биттанкура запоминаются. Услышат ли их в его собственной полицейской организации, во всем полицейском мире, трудно сказать. Ведь с середины 80-х годов мало что изменилось. Еще в декабре 1986 года в Сен-Клу его предшественник Роберт Литтас говорил мне, что в среднем в мировых масштабах годовой размер ущерба от экономических преступлений тогда составлял «просто миллиарды и миллиарды долларов».
В начале 90-х годов Подотдел Рибейро Биттанкура испытывал огромные нагрузки. Датчанин Свен-Эрик Ладефогд, его правая рука, руководивший группой по борьбе с махинациями и экономическими преступлениями, безусловно, знает это лучше других и весьма расстроен данным фактом.
«В этой группе, кроме меня самого, есть еще трое постоянных сотрудников, – говорит он. – Это офицер германской полиции, француз из Канады и Жорж Тремеак. К нам прибыло еще два человека – из Зимбабве в Африке и из Французской Гвианы в Южной Америке. Но, честно говоря, когда к вам в маленькую группу поступают два новых офицера, возникает проблема их подготовки. Конечно, это не их вина, но они понятия не имеют об экономических преступлениях. Потребуется год или два, прежде чем они поймут, чем занимаются, а тут и уезжать пора. И все начинается сначала. Наркотиками, преступлениями против общего права может заниматься почти каждый хороший полицейский. Для расследования коммерческих преступлений требуются высокопрофессиональные сотрудники с экономическими знаниями. У нас это серьезнейшая проблема.
Нам нужны опытные офицеры, но пока мы берем то, что дают, и дело от этого страдает. А через две недели я ухожу. Возвращаюсь в Данию после почти шести лет работы в Интерполе. В Лион на замену прибудет датский офицер, но он специалист по наркотикам. И никто не знает, даже в эти последние дни, кто займет мое место… У нас сейчас исследуется не менее 200 уголовных дел в год по международной коммерческой преступности, и число это постоянно растет.
Да, это так: в международных махинациях участвуют миллиарды и миллиарды долларов. С этими цифрами мы сталкиваемся ежедневно. Но что нам эти миллиарды? Они ничего для нас не значат. Понятно, что наркотики считаются более важными, так как от них гибнут люди, а от экономических преступлений никто не умер. Вот почему у меня в группе только три постоянных сотрудника».
Дело Куинна было для группы Ладефогда «бриллиантом в короне». В основном же она тратит время на сбор оперативной информации по заурядным уголовным делам и на подготовку докладов для семинаров и международных конференций, анализирующих тенденции экономической преступности. За годы работы группа составила перечень более 30 видов международной коммерческой преступности: здесь и махинации с земельными участками и со срочными инвестициями [86]86
Одним из редких случаев, когда такие дела заканчивались в суде, является дело бывшего вундеркинда из Сити 27-летнего Стефана Фрэнсиса, отправленного английским судом в августе 1991 года в тюрьму по двум обвинениям в использовании фальшивых документов для получения кредита. Суд присяжных не признал других восемь обвинений, предъявленных Фрэнсису. Обвиняемый, привлеченный к суду с помощью Интерпола, подделывал документы финансового учреждения США, которые позволяли ему участвовать во фьючерсных сделках в качестве агента этого учреждения. Когда сделка была оплачена, банкиры, через которых он действовал, лишились 6-ти миллионов фунтов стерлингов. До того как совершить преступление, он был лично ответствен за получение новой Зеландией колоссального кредита в сумме 250 милионов фунтов стерлингов для фьючерсного рынка Новой Зеландии.
[Закрыть]и мошенничество с телексными трансферами, и фальсификация товаров (об этом речь пойдет в следующей главе), и махинации с авиабилетами, и обман при совместной эксплуатации ЭВМ, при морских перевозках, и мошенничество с дорожными чеками и кредитными карточками (см. главу об организованной преступности), и манипуляции с акциями, и фиктивные высшие учебные заведения, и многое другое.
Этот перечень можно продолжать бесконечно. В Великобритании, например, мошенники на время «отпуска в Западной Европе» арендуют шикарные автомашины, доезжают на них до одной из стран Ближнего Востока, а там нелегально продают их местным процветающим бизнесменам, желающим приобрести престижную машину, но по более низкой цене. Южноамериканские аферисты оперируют фальшивыми еврочеками, якобы выпущенными каким-то бельгийским банком и подкрепленными соответствующими документами. В кинотеатрах многих стран демонстрируются фильмы, имеющие кассовый успех (японские, индийские, американские). Но мало кто знает, что эти киноленты нередко крадутся с применением оружия и воспроизводятся уже как видеофильмы.
Крупные международные корпорации получают по телетайпу почтовые извещения от некоего международного «издательства», обосновавшегося, как правило, в Лихтенштейне, о необходимости оплатить якобы помещенную в нем рекламу. И эти корпорации настолько богаты, что без проверки оплачивают счета, хотя никакой рекламы не размещали. Довольно частым явлением стало использование поддельных ювелирных изделий, драгоценных камней и металлов в качестве гарантии для крупных займов в обычных банках и в тех, что финансируют продажи в рассрочку. Поразительно, как легко можно одурачить даже практичного, трезвого бизнесмена. «Только что нам звонили из Норвегии, – говорит Ладефогд.
– Один банк предоставил очень крупный заем, как вы думаете, подо что? Под так называемые золотые слитки! Первые два слитка, которые им показали, были действительно из золота, но они даже не потрудились проверить остальные. Так происходит почти всегда. Приходит прекрасно одетый интеллигентный господин с двумя настоящими золотыми слитками в портфеле, – и просто невероятно, как люди быстро проникаются доверием к нему».
«Появилась новая тенденция в экономических преступлениях, – продажа одного и того же товара дважды или трижды, – рассказывает полицейский Роберт Кодер, француз из Канады. Несколько лет он специализировался на мошенничествах в своем родном Монреале, и сейчас единственный в группе Ладефогда, у кого прежняя работа совпадает с его нынешними обязанностями. – Часто в этих делах замешана Нигерия. В экономическом отношении это самая развитая в Африке страна после Южно-Африканской Республики. Ее преступные группировки причиняют много беспокойства ряду европейских государств, особенно Нидерландам. Партию сырой нефти мошенники продают, например, два-три раза различным покупателям. Груз приходит в Нидерланды, где считают, что товар куплен ими, но тут обнаруживается, что его продали еще куда-то!»
В начале 90-х годов Нигерия превратилась в серьезную силу в области международных коммерческих махинаций. В связи с этим в английской прессе стали появляться тревожные публикации. Например, в июле 1990 года «Санди тайме» опубликовала статью о том, что некоторые английские фирмы потеряли миллионы фунтов стерлингов. Они получали заказы от нигерийских покупателей, подкрепленных блестящими рекомендациями от коммерческих банков, чьи лондонские «отделения» впоследствии оказывались просто промежуточными почтовыми ящиками. Но пока это выяснялось, банковские чекиуже бывали отправлены как подтверждение хорошего финансового положения покупателя, а товары уходили по назначению. Обманутому английскому поставщику только и оставалось, что безуспешно пытаться обналичить поддельные чекиили получить деньги из несуществующего банка.
Восемнадцать месяцев спустя, в январе 1992 года, «Дейли мейл» сообщила о крупной коммерческой махинации с танкерами, якобы полными «дешевой» нефти. Бандиты пробирались на танкер и вынуждали владельца либо угрозой физической расправы, либо обещая подбросить на судно наркотики, которые их друзья из полиции обязательно «обнаружат», разрешить им использовать его факс или телекс. Далее они по факсу или телексу связывались с покупателем и договаривались о вполне реальном месте разгрузки. Пока все шло нормально. А суть аферы состояла в следующем: поступало требование предоплаты в размере, скажем, 250 000 долларов для того, чтобы решить фиктивные проблемы в порту разгрузки. Покупателя уверяли, что если кое-кого «смазать», все будет нормально. Зная, как ведется бизнес в его стране, покупатель принимал все за чистую монету и высылал деньги.
«Нигерийские преступники хорошо отработали все эти трюки, – говорит Кодер. – Нам уже пора организовать встречу рабочей группы в Лионе, чтобы заняться решением этой проблемы». Он приводит два примера крупных мошенничеств.
Первый пример. В настоящее время довольно много англичан работает в Нигерии. Итак, мошенники перехватывают банковскую корреспонденцию, поступающую из Великобритании (до сих пор многие банки упорно печатают свое название на конверте), и извлекают из нее все необходимые данные: номер банковского счета, остаток денег на счете и т. д. Затем они направляют заявку в этот банк, скажем, по факсу, с просьбой переслать такую-то сумму на такой-то счет, например, в Бельгию. Там у них есть сообщник, который снимает деньги с этого счета, как только они поступят. Все очень просто, а срабатывает в крупных масштабах. Когда имеешь дело с частными вкладчиками, суммы могут быть небольшими, но у нас известны случаи таких афер и с компаниями, и тогда пахнет миллионами.
Второй пример. Вам предлагают «комиссионные» в размере 30 процентов за помощь в вывозе, допустим, 5 миллионов долларов из Нигерии. Как и во многих странах «третьего мира», валюта в ней контролируется. Аферисты уверяют, что вывезти просто, потому что подкуплены какие-то чиновники в правительстве, и если знаешь Нигерию, этому не удивишься! Итак, вы даете согласие, и вам говорят: «Сообщите номер вашего телекса, факса, предоставьте четыре копии вашего незаполненного фирменного бланка и четыре формы извещений с печатью и подписью, чтобы мы могли оформить контракт (поддельный!) и утвердить его в министерстве. Нам нужна также детальная информация по вашему банку, чтобы перевести вам деньги, из которых вы вычтете свои комиссионные». Вы во всем этом не видите ничего криминального и делаете так, как вам говорят. Вот и все! Они вас поймали!
Мошенники тут же отправляют заявку в ваш банк, написанную на вашем бланке и подписанную вами, с распоряжением перевести такую-то сумму денег со счета вашей компании на указанный счет в Швейцарии, скажем, в Женеве. И таким путем зарабатывают миллионы фунтов! Просто смешно, как люди попадаются на эту удочку!»
Я поинтересовался, был ли кто-нибудь арестован по этим делам. «Было арестовано несколько нигерийцев в Англии, пытавшихся ускорить процедуру, – ответил Кодер. – Но ни одного человека в самой Нигерии! Есть, конечно, «следователи-любители, прилетающие из Европы в надежде вернуть деньги, но это им дорого обходится. В июле 1991 года Дейвид Роллингс, бизнесмен из Бристоля, 61 года, был найден убитым в своем номере гостиницы в Лагосе, столице Нигерии. Известный эксперт в такого рода делах, он прилетел в Лагос, чтобы помочь своему обманутому другу-бизнесмену вернуть два миллиона фунтов стерлингов. Обвинение в этом убийстве не было предъявлено никому».
И все-таки преступность в «белых воротничках» – на самом деле лишь усовершенствованная форма старого традиционного искусства мошенничества на доверии. А вот что действительно ново, так это компьютерная преступность.
Великая афера со СПИДом
Доктор Джеймс Гордон (имя изменено, поскольку дело до сих пор не закончено) – блестящий американский ученый, практикующий в качестве медицинского компьютерного консультанта. Ранее он работал во Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) ООН.
В начале 1989 года – ему было 39 лет – он решил вернуться в ВОЗ и обратился с заявлением, претендуя на должность в Специальной программе по СПИДу. И был жестоко разочарован, получив отказ.
Тогда доктор Гордон, задумав отомстить всем медицинским учреждениям сразу, предпринял самую крупную из известных сегодня в мире попыток компьютерного шантажа. В случае успеха это принесло бы ему кругленькую сумму в $ 7 560 000.
В декабре 1989 года в Лондоне намечалось провести международную медицинскую конференцию по СПИДу. Она широко рекламировалась, и доктору Гордону удалось разузнать имена 20 000 врачей, адреса клиник, университетов и коммерческих предприятий по всему миру, представленных на конференции или каким-то образом причастных к ней. Вскоре каждое лицо или организация получили привлекательно упакованную демонстрационную дискету, на которой якобы была записана реклама мощного новейшего средства, знаменующего собой прорыв в борьбе против СПИДа.
Получатели вставляли дискеты в свои компьютеры – и на мониторах появлялся текст, гласивший, что таким образом они заразили свою систему вирусом, который выведет ее из строя после ста дальнейших включений компьютера, безвозвратно будет потеряна вся имевшаяся в нем информация. Единственный выход из ситуации – сразу же оплатить «стоимость лицензии» в размере 378 долларов (225 фунтов стерлингов) за программу-антидот такой-то корпорации на почтовый ящик в г. Панаме, номер такой-то.
Что же делать получателям? Заявление доктора Гордона могло быть как правдой, так и блефом. Продолжать пользоваться своими компьютерами? Возможно, ничего и не случится. Но это был непозволительный риск. Некоторые быстро уплатили за «лицензию» и с нетерпением ожидали обещанный антидот. А другие направились прямиком в полицию – те, кому важно было работать без перерыва.
Дело это еще официально не закрыто и не все детали следствия нам доступны. Но с полной уверенностью мы можем сообщить, что фундамент был заложен Отделом по борьбе с компьютерной преступностью Нового Скотленд-Ярда в сотрудничестве с НЦБ-Лондон. Вскоре подключились Генеральный секретариат и НЦБ в Панаме и Вашингтоне. Но время шло: к середине января 1990 года некоторые компьютеры уже работали неудовлетворительно.
К счастью, в течение нескольких дней следователь лондонского суда на Боу-стрит выдал ордер на арест Джеймса Гордона. Срочное сообщение было направлено из НЦБ-Лондон в Вашингтон, и 2 февраля 1990 года в офис Гордона в США вошли агенты ФБР и арестовали его.
В марте 1991 года после 13-месячной волокиты с экстрадицией в США доктор Гордон сидел на скамье подсудимых на Боу-стрит, вынужденный отвечать по одиннадцати пунктам обвинения в шантаже. Процесс над ним проходил в Саусарк-Кроун-Корт.
Но 18 ноября 1991 года адвокат потребовал от судьи Джефри Ривлина из Королевского совета отложить рассмотрение дела на неопределенное время. У д-ра Гордона обнаружилось серьезное умственное расстройство: он вдруг начал надевать на себя картонную коробку, а завитки в своей бороде использовал для измерения радиоактивности. Судья Ривлин согласился приостановить процесс и вернуть обвиняемого домой в Америку на лечение. «Продолжать сейчас над ним суд означало бы лишь одно – устраивать спектакль перед публикой», – заявил он.
Роберт Кодер, который единственный в группе Ладефогда занимается компьютерной преступностью, говорит следующее: «Нам не так уж часто НЦБ сообщают о таких делах, да и их не так уж часто об этом оповещают. Банки, расчетные палаты, крупные корпорации и т. д., составляющие основную часть жертв компьютерной преступности, редко обращаются по этому поводу в полицию. Полагая, что это отразится на их репутации, они не оповещают клиентов, что их корпорацию одурачили.
Но в деле Гордона ситуация была другой. Жертвам терять было нечего в случае публичной известности. Полагаю, это был единственный случай, сообщенный в Генеральный секретариат, когда подозреваемый был действительно арестован в связи с международным компьютерным преступлением».
Впервые идея программируемого электронного компьютера была сформулирована профессором Максом Нейманом еще в годы Второй мировой войны, когда в декабре 1943 года английская разведка пыталась разобраться с шифром, использовавшимся германской шифровальной машиной «Энигма». Но по-настоящему широкое коммерческое и бытовое применение он получил лишь в начале 70-х годов, когда были сконструированы и усовершенствованы микросхемы.
Это событие произвело революцию в технологии связи и хранения накопленной информации. Компьютеры и персональные компьютеры стали реальностью современной жизни: ими пользуются и крупные корпорации, и школьники. По подсчетам, только в США насчитывается около 30 миллионов персональных компьютеров.
Но компьютеризация, как и многое в нашей жизни, имеет свою теневую сторону. Офицер финской полиции приводит в интерполовском издании «Обзор Международной криминальной полиции»такие данные: в 1958 году произошло первое в мире зарегистрированное компьютерное преступление; было предъявлено первое в США федеральное обвинение по делу фальсификации в 1966 году в Миннеаполисе документов, а в феврале 1968 года в Финляндии первое обвинение было связано с делом о краже математического обеспечения.
К сожалению, он не описывает детали по этим делам.
В наши дни проблема приобрела другие особенности. Сейчас это уже не единичное чрезвычайное событие. Каждый день, каждую неделю в мире кто-то проворачивает крупную аферу, а жертвы в основном предпочитают сами зализывать раны и латать свои финансовые прорехи. Оказались пророческими слова полицейского из Норвегии на первой пресс-конференции Интерпола по компьютерной преступности, состоявшейся в Сен-Клу в декабре 1979 года: «Возник новый вид международной преступности, поражающий разум своими электронными масштабами».
В 1989 году в своем «Руководстве компьютерного взломщика» Хьюго Корнуолл, ссылаясь на авторитетные источники, приводит следующие данные: в махинации с компьютерами тогда вовлекалось 3 миллиарда долларов в год, а сообщено в полицию только на сумму 100 миллионов долларов. В одной Великобритании ежегодный ущерб составляет до 2,5 миллиарда фунтов стерлингов в год. Бывший глава Отдела компьютерной безопасности в армии США считает, что выявляется только один случай этой разновидности преступности из ста, из тех, что выявлены, сообщается только о 15 процентах и менее случаев, а из сообщенных наказывается по закону только один из тридцати трех случаев. Так что коэффициент раскрываемости составляет один к 22 000.
