Текст книги "По стопам «Вечного Жида»"

Автор книги: Феликс Кандель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Часть вторая
ВСЕЛЕНСКИЙ ПОТОП

Ангелы обитают на небе, да-да, ангелы.

Чистые, непогрешимые.

Ангелы-вестники. Ангелы-хранители. Ангелы-воители и ангелы-обвинители. Ангелы служения и ангелы истребления. Ангелы сопровождения, воздаяния и исцеления, а также ангелы на миг, что появляются непрерывной чередой, славят Всевышнего и уходят навсегда в огневой поток, который течет неотрывно, днем и ночью.

К каждому созданию приставлен ангел-хранитель, к человеку и зверю, к птице и улитке, ко всякой былинке на земле, которой указывает: "Расти, расти, расти!"

«ИСПЫТАЙ НАС, ГОСПОДИ»

Авторский пересказ мидраша (здесь и далее из прежних его сочинений):

"И было.

Так оно было.

Явился пред Богом ангел в непрерывной череде‚ ангел на миг‚ пропел Господу славу‚ вздохнул – и ушел в огневой поток.

Задумался Живущий на Небесах: в чем дело? Отчего ангел вздохнул?

– Быть хочется? – спросил Он.

Промолчали ангелы, чередой сходя в огневой поток‚ а один потупился. И этому‚ потупившемуся‚ предложил Всевышний в великой Своей милости:

– Спускайся на землю. Попробуй ту жизнь. Желаешь?

– Желаю‚ – шепнул в смущении и потупился еще больше.

– И мы желаем‚ – шепнули другие. – Испытай нас‚ Господи. Позволь поселиться на земле, где возвеличим имя Твое.

Предрек Глас Остерегающий: "Небо для ангелов. Земля для человека"‚ но они уже поспешили с неба на землю, ангельское потеряв обличье и ангельскую чистоту.

Посмешища века.

Сыны падшей мудрости.

Грустно, не правда ли?.."

БЕССТЫДНЫЕ СЕРДЦЕМ

Расскажем о том же, но иными словами, из иных мидрашей.

Случилось так, что внуки Шета, правнуки Адама, стали служить идолам, и чтобы их остеречь, были посланы на землю предупреждающие знамения.

До этого к смерти приводил Всевышний; она была безболезненной и моментальной, а тела в могилах сохранялись нетленными. Теперь же ангел смерти стал забирать души, и тела начали подвергаться разложению. И еще одно, немаловажное: моря затопили треть суши – предсказанием о будущем потопе, но люди не обратили на это внимания.

Предстали пред Богом два ангела, Шемхазай и Азаэль, сказали Ему:

– Властелин Вселенной! Когда Ты создавал этот мир, мы предостерегали Тебя: достоин ли человек, чтобы Творец помнил о нем?

И Всевышний из тайного Своего укрытия две слезы уронил в Великий океан:

– Что же теперь с миром делать? С миром‚ который Я сотворил?

– Найдем для него иное применение‚ – ответили ангелы-хвастуны‚ Шемхазай и Азаэль.

Сказал на это Насылающий ветер и Проливающий дождь:

– Ведомо Мне, и ведомо неоспоримо. Если бы вместо людей жили на земле ангелы, искушение овладело бы вами еще быстрее, чем это случилось с родом человеческим.

Однако ангелы не вняли Его словам.

– Испытай нас, Господи, – попросили Шемхазай и Азаэль. – Позволь поселиться на земле, и Ты увидишь, как мы возвеличим имя Твое.

Но недаром остерегают: "Не хвались завтрашним днем". Недаром разъясняют: "По высоте и падение".

Сошли ангелы с Небес на землю, обучили мужчин ведению военных действий и изготовлению разных видов оружия, научили женщин искусству раскрашивания лица и вытравления плода. А на земле жили дочери человеческие, неотразимые прелестницы. Падшие ангелы припадали к ним‚ земной красотой обольщенные‚ познавали их‚ и дочери человеческие рожали им богатырей. Гиборим‚ замзумим‚ анаким‚ нефилим...

Тора говорит о них скупыми словами: "Исполины были на земле в те дни…", – мидраши приводят свои толкования.

Люди-исполины были прожорливы‚ чванливы и жестоки; каждый из них съедал ежедневно непомерное количество пищи, однако более всего пришлось им по вкусу есть от мяса человека, пить от его крови. Поселились в них демоны пустыни‚ змеи прилепились к их душам‚ и жили они гнусно, спрятавшись во лжи‚ жили позорно‚ бесстыдные сердцем‚ в высокомерии‚ небрежении‚ недугах души.

У Шемхазая тоже родились сыновья-исполины, и ангел сообщил ему, что приближается потоп, миру грозит полное уничтожение. Зарыдал Шемхазай:

– Горе мне! Что будет с моими детьми после всеобщей гибели? Где они возьмут еду на прокорм?

В ту же ночь было видение Шемхазаю и Азаэлю. Один из них увидел во сне сад со многими деревьями; по саду ходят ангелы и топорами вырубают насаждения, оставив единственное дерево с тремя ветвями. Другой увидел во сне гигантский камень, плоская поверхность которого покрыта письменами; сходит с Небес ангел, соскабливает ножом строку за строкой, и остаются лишь четыре слова.

С этим следовало разобраться, и Шемхазай растолковал сны таким образом: будет вселенский потоп, после которого останется на земле Ноах с тремя сыновьями, а его потомков, людей-исполинов, ожидает погибель.

Впоследствии Шемхазай покаялся и покарал себя, повиснув вниз головой между небом и землей, где и висит поныне. Но Азаэль (он же Азазель), обучивший людей колдовству, не раскаялся; за это его приковали во мраке к скале и в день Великого Суда бросят в огонь.

Азазель, демон пустыни, в виде нечистой птицы нисходящий на падаль, – его образ претерпевал в литературе изменения, и вот один из примеров.

Михаил Булгаков, из романа "Мастер и Маргарита" (облики Азазелло):

"Прямо из зеркала трюмо вышел маленький, но необыкновенно широкоплечий, в котелке на голове и с торчащим изо рта клыком, безобразящим и без того невиданно мерзкую физиономию…

Маленького роста, пламенно-рыжий, с клыком, в крахмальном белье, в полосатом добротном костюме, в лакированных туфлях и с котелком на голове… Из кармашка, где обычно мужчины носят платочек или самопишущее перо, у этого гражданина торчала обглоданная куриная кость…

Сбоку всех летел, блистая сталью доспехов, Азазелло… Исчез бесследно нелепый безобразный клык, и кривоглазие оказалось фальшивым. Оба глаза Азазелло были одинаковые, пустые и черные, а лицо белое и холодное. Теперь Азазелло летел в своем настоящем виде, как демон безводной пустыни, демон-убийца…"

А сейчас расскажем о вселенском потопе.

ИЗВЕСТНО – И ИЗВЕСТНО ДОПОДЛИННО

Родился Ноах у отца своего Лемеха, телом чистый и белый, как снег. Открыл глаза – светом наполнил дом. Открыл уста – славу пропел Всевышнему. Сказал счастливый отец, глядя на младенца: «Этот принесет нам облегчение от труда нашего и от страданий рук наших…»

Мидраш уточняет:

Ноах (он же Ной) родился обрезанным;

до Ноаха человеческая рука не расчленялась на пальцы; он был первым, появившимся на свет с раздельно двигающимися пальцами, и это облегчило ему ручной труд;

до Ноаха мертвецы в могилах не знали покоя; подземные воды затопляли их по утрам и вечерам в наказание за грехи, которые эти люди совершали при жизни, – с рождением Ноаха наказание прекратилось;

до Ноаха коровы, быки, лошади плохо слушались своих хозяев, но после его рождения они стали подчиняться человеку;

до Ноаха у людей не было сельскохозяйственных орудий, они обрабатывали землю голыми руками, сеяли пшеницу, а собирали чертополох, – Ноах изобрел плуг, серп, лопату и "принес облегчение" земледельцам.

Вот слова Торы: «Ноах был человек праведный, непорочный в поколениях своих, пред Богом ходил Ноах…»

А что же люди предпотопного поколения? Что они?

Толкователи повествуют и о них:

люди-исполины были очень сильны, и к старости их сила всё возрастала и возрастала; они с легкостью корчевали могучие ливанские кедры, свирепые львы были для них не опаснее блох;

мягкая приятная погода стояла круглый год; они не страдали ни от жары, ни от холода, жили сотни лет и не знали болезней, беспокойств, мучений;

никто не умирал при жизни своего отца и матери; все были долгожителями, видели своих внуков и правнуков;

рождение ребенка происходило без боли, младенцы сразу становились на ноги и начинали говорить; родится ребенок ночью – мать просит его: "Пойди, зажги свечу и принеси нож, чтобы я могла перерезать пуповину", родится днем – мать просит: "Пойди и принеси нож".

Случай был таков. Пошел новорожденный, чтобы зажечь свечу, а его схватил Шамдон, повелитель бесов. Стали они бороться, но на рассвете пропел петух, и Шамдон исчез. На прощание он сказал: "Если бы не петух, я бы убил тебя". Младенец ответил: "Если бы не удерживала меня пуповина, я бы тебя убил".

Люди предпотопного поколения решили, что такая замечательная жизнь будет продолжаться вечно, и ни о чем не беспокоились; каждый шел туда, куда увлекало его желание, потакая своим побуждениям и поклоняясь идолам. Но недаром сказано: "Из пресыщения рождается грех". Более того: "Грех, совершенный один раз, вызывает в грешнике сожаление. Грех, совершенный дважды, кажется допустимым. Грех, повторенный трижды, становится добродетелью в глазах грешника".

– Загнивающие сердцами! – воскликнул Тот‚ по слову Которого наступает вечер. – Прикройте испражнения ваши! Неужели нет безупречного человека в поколении теперешнем?

– Господи Милосердный! – возопили ангелы на Небесах‚ суетясь и волнуясь. – Сокрушающий врагов и Смиряющий нечестивых! Прости людям хоть часть их грехов, иначе миру не устоять!..

Высмотрено и обозначено: «Тьма черпает силу из тьмы», «Шествующему во тьме тьму не одолеть».

Люди предпотопного поколения, дерзкие и бесстыдные, злобные и беспечные, грешили до изнеможения, добывая излишнее, грабили и убивали, издевались над обездоленными, обменивались женами, заводили интимные связи со скотом, хвастаясь своими прегрешениями. Непристойные в мыслях и поступках, мерзостью преисполнились по горло, мерзостью преисполняли других; растлили даже животных, которые подражали людям: собака совокуплялась с волком, петух – с уткой.

Кощуны и насмешники, высокомерные и надменные сердцем, грехов накопили за пределами раскаяния‚ мир довели до падения, "и сказал Господь Ноаху: конец всякой плоти настал предо Мною, ибо земля наполнилась злодеянием из-за них. И вот, Я истреблю их…"

И начался потоп…

…"в шестисотый год жизни Ноаха…"

…на семнадцатый день осеннего месяца хешван по еврейскому календарю…

…в 1656 году от сотворения мира…

…"разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились. И был дождь на земле сорок дней и сорок ночей…"

…воды великие и огонь сжигающий…

"Десять поколений было от Адама до Ноаха, чтобы показать, сколь велико Его долготерпение, ибо эти поколения гневили Его непрестанно, пока Он не навел на них воды потопа".

«ЭТО И ЕСТЬ СВОБОДА ВЫБОРА»

Авторское толкование тех событий.

– Ладно‚ – сказал я. – Уговорили. Так уж тому и быть. Только потом не обижаться‚ не жаловаться‚ не писать доносы‚ не приводить в исполнение приговоры и не реабилитировать посмертно. Идет?

– Идет‚ – ответили с неохотой.

– В таком случае я расскажу вам про Ноя. Про дедушку Ноя‚ о котором не грех рассказать.

И все приготовились слушать.

– Каленым железом‚ – пискнули с отдаления. – Поганой метлой! Ничего этого не было...

– Чего – этого?

– Всего ничего!

На него цыкнули‚ рявкнули‚ фыркнули‚ и всё опять затихло.

– Вот вам банальный библейский сюжет‚ – начал я. – Наивный в простоте своей. Великий в своей наивности.

В совсем уж непамятные‚ позабытые ныне времена жил-был Ной‚ праведник Ной: по-нашему‚ по-теперешнему – просто хороший человек.

Он был один такой. Один такой хороший на всё человечество. Народа тогда было немного‚ не то что теперь‚ и народ тот измельчал‚ исподличал‚ испоганился: пробу ставить негде, да и некому. Народ тот малым своим количеством понаделал мерзостей – лопатами не разгребешь.

Теперь-то‚ конечно‚ хорошо‚ теперь у нас экскаваторы‚ скреперы‚ бульдозеры: отгребай – не хочу. Теперь-то‚ конечно‚ и народа излишек‚ ногой ступить негде‚ но хороших людей всё равно мало. Мерзость плодим. Мерзость гребем бульдозерами.

"И пожалел Господь, что создал человека на земле, и опечалилось сердце Его…

И сказал Господь: истреблю человека‚ которого Я сотворил‚ с лица земли...

Ной же понравился очам Господа...

Пред Богом ходил Ной..."

– Итак‚ – продолжал я‚ – в совсем уж допотопные времена жил-был Ной‚ праведник Ной‚ и привиделся ему как-то Господь‚ и повелел Господь строить огромный ковчег из смолистого дерева гофер. Ибо зальет землю водами‚ и захлебнутся злые развратники‚ утонут грязные сластолюбцы‚ вздутыми трупами поплывут по волнам чванливые злодеи – да будет так!

Поверил Ной Господу на слово‚ даже гарантий не попросил‚ и тут же – с утречка – пошел без прекословия деревья сажать‚ и воду таскать‚ и поливать‚ чтобы выросли до нужного размера‚ а затем рубить эти деревья‚ распиливать на доски‚ сколачивать трехъярусный ковчег-великан‚ как сказано-приказано: триста локтей в длину‚ пятьдесят локтей в ширину‚ тридцать локтей – высота его.

И старался он долго‚ невозможно долго: сотню лет и еще двадцать. И не пришло Ною в голову ни разу за эти годы‚ а почему бы Ему‚ Господу – если уж он‚ Ной‚ такой хороший – не сотворить чуда‚ почему бы Ему‚ Господу‚ не создать единым дуновением готовый уже ковчег‚ а вместо того вкалывать Ною‚ горбатиться Ною‚ жилы тянуть да пуп надрывать кучу бесконечных лет‚ при всеобщем пьянстве-гулянстве, – не пришло это Ною в голову. И не переспрашивал он Господа ни разу за эти годы‚ может, отменилось навсегда решение или переносится на другие поколения‚ нет‚ не переспрашивал Ной‚ а строил себе помаленьку да строил.

Мы бы‚ конечно‚ подумали о том в первую голову‚ мы бы наверняка попросили Господа‚ мы бы Его упрашивали на чудо не сотню – многожды по сотне лет‚ и благополучно бы утонули вместе со всеми. Ибо не давал Господь готового ковчега‚ не дает теперь и не даст никогда: хочешь – делай‚ не хочешь – захлебывайся в собственной мерзости.

Это и есть свобода выбора.

Великий Богов дар...

– Итак‚ – рассказывал я‚ – в совсем уж позабытые ныне века жил-был Ной‚ праведник Ной‚ и строил он по Божьему призыву ковчег-великан‚ в одиночку отдувался за будущие поколения. Строил‚ наверно‚ возле собственного дома‚ на полянке или в огороде‚ с восхода и до заката, прихватывая порой ночные часы на глазах у потрясенных соседей.

Другие откупоривают – он деревья валит.

Другие разливают – он бревна таскает.

Другие закусывают – он доски стругает.

И так который уж год.

Не затягивал ли он строительство ковчега, чтобы народ раскаялся и избежал потопа? И это не исключено.

– Ной‚ а Ной?

– Аюшки?

– Ты‚ Ной‚ чего делаешь? И зачем?

– А вместилище‚ – отвечает. – Всякой твари по паре.

– Конюшню‚ что ли? Хлев? Птичник со свинарником?

– Нетушки‚ – говорит Ной. – Ковчег строю. От потопа.

– Эва‚ – смеются. – Какой в наших краях потоп? Дождей по году нет.

– Нет‚ так будет.

А они хохочут. Они обжираются. Грабят и насильничают. Сплетничают и клевещут. Размножаются беззаботно. Продаются поштучно и покупаются на вес. Копейка в базарный день.

Казалось‚ их‚ дармоедов‚ надо заставить. Их‚ насильников‚ обязать и принудить. Их‚ сластолюбцев‚ к пиле приставить‚ к топору и молотку. Пусть построят праведнику Ною бесплатный ковчег да и тонут потом за ненадобностью.

Но у Бога свой расчет.

Бог дает нам на выбор: хочешь – строй‚ не хочешь – тони.

А Ной уже борта кладет‚ Ной перегородки ставит‚ смолой обмазывает изнутри и снаружи, корма завозит‚ и вот уже сотня лет на исходе да еще двадцать‚ гвоздь последний вколочен в крайнюю половицу‚ и малая тучка – не по сезону – маячит легонько на горизонте.

– Ной‚ а Ной? Ты чего нынче делаешь?

– А ничего‚ – говорит. – Только что пошабашил. Теперь ждать буду.

– Чего ждать? – кричат. – Нечего ждать! Это дело спрыснуть надо. С окончаньицем.

– Спрыснуть – это всегда можно. Спрыснуть – это мы пожалуйста‚ с превеликим удовольствием. Только тучки вон наползают‚ они первее вашего спрыснут.

А они икают‚ мерзавцы. Они ржут жеребцами. Баб тискают. Молодок лапают. Походя воруют и походя продают друг друга. Распивочно и на вынос. И вино пьют ковшами– бадейками‚ взахлеб‚ лошадиными порциями за окончание Ноева строительства. Им бы‚ подлецам‚ только повод! И, напившись‚ валятся пьяными на спины‚ лицом к небу.

А небо, между прочим, совсем загустело. Тучи на небе – беременными коровами – волочат пуза по-над самой землей. И погромыхивает жутковато. Поблескивает страшновато. Редкие‚ тяжелые капли пощечинами шлепают по щекам. И землю пучит местами: неясно еще зачем.

– Ной‚ а Ной? Это чего на нас ползет‚ божий одуванчик?

– Это потоп‚ – объясняет. – Такая она штука‚ когда всем горе‚ одним рыбам радость.

– А тебе?

– Мне чего... Я не рыба. Я по вас плакать стану.

И рукой машет‚ знак подает.

И по Ноеву знаку пошли из лесов всякие звери‚ твари по паре‚ и по трапу‚ на борт‚ по клетям. Из полей пошли и из пустынь‚ из прерий и лесотундры‚ с гор‚ равнин‚ впадин-плоскогорий. Долго шли‚ не один час‚ без суеты-спешки‚ ползком-прыжком– шагом-скоком-лётом‚ и народ вокруг затих‚ дрогнул‚ в первый раз засомневался‚ с опаской покосился на небо.

А небо вздулось‚ будто тесто в перевернутой корчаге‚ провисло до самых голов‚ и в нем‚ в небе‚ чего-то там булькает, набухает, исходит мощными‚ ленивыми пузырями. И землю пучит под ногами ощутимо. И Ной с женой и сыновьями‚ с женами сыновей взошел на ковчег и дверь затворил.

– Ной‚ а Ной? Погоди! И мы с тобой. И нашей твари по паре...

– Нетушки‚ – отвечает Ной. – На вас места не предусмотрено. И провиянту.

– Да мы деньги уплатим! Мы с краешка постоим! Мы по бортику‚ на одной ножке! Почем у тебя билеты? Третий класс?

– Нет для вас билетов. Все проданы. Сто еще лет назад.

– Ах так! Тогда мы ковчег твой вонючий порушим. Погибать‚ так всем!

– Рушьте. Ежели сумеете.

И трап подтянул кверху.

Тут вышли из лесов дикие звери‚ медведи со львами‚ слоны с пантерами‚ во много рядов огородили ковчег. Смотреть смотри‚ а тронуть – ни-ни. И понял народ вокруг: дохлое их дело.

– Ной‚ Ноюшка-Ной... Что же ты с нами делаешь? И не стыдно тебе? Из-за тебя одного пропадаем...

– Здрасьте вам! С больной головы на здоровую.

– Ты! – кричат. – Ты!.. Один ты хорошенький‚ по тебе и мерено. Жил бы как все‚ и не стали бы мерзостью в глазах Господа...

– Уж это вы извините. Это‚ я вам доложу‚ сплошное неприличие. Надувательство с вашей стороны.

И в каюту ушел.

А потопа, между прочим, нет. Нет и нет. Тучи на небе простаивают‚ землю пучит без толка, и всё тут. Ной со зверями в ковчеге сидит‚ корма подъедает‚ народ вокруг дожидается – нет потопа.

А они уж осмелели. Хихикают в кулаки‚ пьют потихоньку‚ развратничают между делом.

– Ной‚ а Ной? Чего ж ты‚ дурачок‚ столько годков ишачил? Сто лет, да еще двадцать?

– Да вы на небо взгляните‚ – он им. – Жуть берет!

– А чего? Небо как небо. И под таким проживем...

День проходит – нет потопа.

Еще день – опять нет.

– Старик‚ старичочек! Ну и насмешил ты нас! Да может‚ Он передумал‚ твой Бог!

– Передумал‚ так скажет.

– Скажет... Дел у Него больше нет? Ты же не мальчик‚ Ной. Тебе вон шестьсот стукнуло... Забыл Бог про тебя.

– Небось. Не забыл.

Еще день проходит. Еще и еще...

Нет потопа‚ нет!

– Ной‚ – верещат‚ – братишка! Отпирай давай! Мы в твоем корыте шашлычную соорудим. Всякой твари по паре: надолго хватит!

А Ной не отвечает. Ной верит и ждет. Ночей не спит в смятении. Ему бы потоп: труд оправдать. Ему бы не надо: народ жалко.

И вот...

На седьмой день...

Ровно через неделю...

С отсрочкой на неделю...

Они в горы бегут. Они на деревья лезут. Они на цыпочки становятся. Детей малых в бездны кидают‚ чтобы заткнуть‚ затворить‚ запереть воды...

Кто знает‚ почему Бог дал отсрочку? Испытывал ли Ноя?

Кто знает‚ почему у нас такая отсрочка? Испытывают ли нас?

Послушаешь: тюкает где-то молоток. Долго и настойчиво. Аккуратно и терпеливо. Весь век тюкает чей-то молоток‚ чего-то мастерит-сколачивает: то ли дом‚ то ли гроб‚ то ли новый ковчег. И тучка – не по сезону – уже маячит на нашем горизонте...

– Я кончил‚ – сказал я. – Спасибо за внимание.

– Ничего этого не было, – пискнули с отдаления.

– Чего – этого?

– Всего ничего!..

В КОВЧЕГЕ ПО ВОЛНАМ

Тора приводит слова Бога, сказанные Ноаху: «Тебя увидел Я праведным предо Мною в этом поколении…»

Законоучители делают из этого вывод: Ноах был непорочным только по меркам своего развращенного поколения, – недаром существует еврейская пословица: "Одноглазый – царь среди слепцов". Если бы Ноах жил во времена Моше (Моисея), то не считался бы великим праведником.

Это заявление требует разъяснения мудрецов, и вот оно.

Когда Ноах услышал слова Господа о предстоящем потопе, то не стал умолять Его, чтобы пожалел людей на земле, но тут же начал строить ковчег, как было указано: триста локтей в длину‚ пятьдесят локтей в ширину‚ тридцать локтей – высота его. Потому Бог и упрекнул Ноаха после потопа: "Ты обрадовался, что избегнешь общей участи, и не молился за других. Почему ты не попросил Меня за свое поколение?"

А вот случай, упомянутый в Торе.

Когда евреи соорудили золотого тельца возле горы Синай, Всевышний возмутился и сказал Моше: "Возгорится гнев Мой на них, и истреблю Я их, а от тебя произведу великий народ". Но Моше умолял Господа: "Отступись от гнева Твоего и передумай, не губи народ Свой", пока Творец не проявил милосердие.

На что это похоже? Некие люди оказались в поле в суровый мороз. Один из них надел шубу и согрелся, не подумав об остальных, – это был Ноах, построивший ковчег для своей семьи; другой человек развел костер, чтобы люди могли согреться возле огня, – это был Моше, умолявший Бога сжалиться над всеми.

Повторим для запоминания.

На семнадцатый день осеннего месяца хешван…

…в 1656 году от сотворения мира…

…начал накрапывать дождь-предостережение…

…и если бы люди раскаялись, беда бы их миновала…

…но этого не произошло, и дальнейшее известно каждому.

"Разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились…"

Вода прибывала и прибывала изо дня в день, но люди-исполины поначалу не беспокоились.

– Мы же великаны, – говорили они. – Рост наш – пятнадцать амот, а это немало. Встанем на вершины гор и спасемся.

Они были велики ростом, однако вода поднялась на пятнадцать амот над самыми высокими горами и поглотила без остатка "всех, в ком было дыхание жизни".

А в ковчеге начались тяжелые будни…

…ветер не стихал…

…вода не убывала…

…ковчег носило по волнам…

…Ноах, жена его Наама, их сыновья Шем (Сим), Хам и Яфет, жены сыновей – восемь человек трудились без перерыва день и ночь, чтобы накормить птиц, зверей, домашних животных, которые разместились в тесноте помещений.

Однажды Ноах опоздал подать пищу льву; голодный зверь ударил его лапой, и с тех пор Ноах стал хромать. В другой раз он вспомнил, что позабыл про птицу Хул, которая сидела в глубинах ковчега.

– Ты же голодаешь! – изумился он. – Разве тебе не нужна еда?

Ответила птица Хул:

– Я вижу, как ты тяжело трудишься, и решила не доставлять дополнительной работы.

– Благословляю тебя! – сказал Ноах. – Желаю, чтобы ты жила вечно.

Птица Хул – уж не феникс ли она? Вполне возможно. Плыл в ковчеге и некий зверь по имени Зикис, но так называли, должно быть, хамелеона.

Мидраш полагает, что снаружи ковчега Ноах соорудил площадку с навесом от дождя; на ней размещался огромный зверь Реем с детенышем, которые не могли поместиться в ковчеге. Единорог Реем был величиной с гору Тавор, отличался стройностью тела и быстротой движений, – некоторые принимали его за носорога.

На другой, очевидно, площадке поместился гигант Ог, внук Шемхазая, падшего ангела. Это был царь земли Башан к востоку от реки Иордан, один из исполинов, населявших землю до потопа; он поклялся Ноаху, что будет верно служить его потомкам, и ему подавали корм через отверстие в борту ковчега.

Про Ога можно кое-что дополнить, тоже из мидраша, забегая вперед в нашем повествовании. После потопа он жил многие годы и снова правил землей Башан за Иорданом. Когда евреи под водительством Моше вышли из пустыни и приблизились к его владениям, Ог поднялся на стену города, сел, свесив ноги, и сказал:

– Нет даже необходимости воевать с ними. Подниму огромную скалу, опрокину на их лагерь, она его покроет и погубит всех евреев.

Он так и сделал. Поднял над головой огромную скалу, но по велению Бога мириады муравьев накинулись на скалу и источили до такой степени, что она стала подобна решету и раскрошилась в руках великана. И тогда Моше, чей рост был десять локтей, схватил топор длиной в десять локтей, подпрыгнул в высоту на десять локтей, ударил топором по пятке Ога, тот рухнул со стены на землю и погиб.

Так закончил свои дни последний допотопный исполин. Через столетия после этого некий гробокопатель обнаружил в земле трубчатую бедренную кость царя Башана; в погоне за оленем он промчался внутри кости Ога несколько километров и не достиг другого ее конца.

«И усиливалась вода на земле сто пятьдесят дней…»

…плавание продолжалось месяц за месяцем…

"…закрылись источники бездны и окна небесные, и перестал лить дождь…"

…ветер стих…

…воды постепенно убывали…

…"и остановился ковчег… на горах Араратских…"

…Ноах отправил ворона на разведку, но тот вернулся назад, потому что вода еще покрывала землю.

Из русского фольклора ("вран" – это ворон):

В страхе смертном находился,

Когда ветр с водой сразился,

Ной с семьей.

Черным враном извещался, –

Вран к ковчегу возвращался:

Всё земли нет…

Прошел год с начала потопа.

Земля просыхала.

Голубь принес в клюве оливковый лист (тот самый голубь, что поблагодарил Господа: "Пусть пища моя будет горька, как оливковый лист, но от руки Твоей, а не сладкая, как мед, от рук человека").

Ноах со своей семьей вышел из ковчега; следом за ними вышли по семь пар чистых животных и по одной паре от нечистых.

Тора свидетельствует, что после потопа радуга впервые появилась на небе – обещанием Всевышнего не уничтожать больше человечество, не навлекать разрушение на этот мир. "И будет, когда Я наведу облако на землю, появится радуга в облаке, и вспомню Я союз Мой, который между Мною и вами…"

Рабби Моше бен Нахман, тринадцатый век: "Радуга не бывает обращена выпуклой стороной вниз, и нельзя предположить, будто она – лук, из которого с неба стреляют на землю. Всевышний придал ей такую форму, чтобы показать, что больше не будут поражать этот мир…" (На иврите радуга и лук обозначаются одним словом – "кешет".)

Высмотрено в веках: радуга – Божья дуга не появляется при жизни безупречных праведников, заслуги которых дают защиту их поколению. Когда рабби Хия бар Абба, праведник и чудотворец, вернулся из Вавилонии на Святую Землю, там перестало портиться вино, хищные звери больше не нападали на людей, прекратились ветры, приносившие разрушение, – быть может, и радуга не показывалась на небе в годы его жизни?

Достоверно одно. Увидел радугу в облаках – знай: с праведниками на земле не густо.

От имени законоучителей сообщается, что Господь произносит такую молитву: «Да будет воля Моя, чтобы милосердие Мое преодолело Мой гнев, чтобы милость Моя превзошла все Мои качества и чтобы… действовал Я не по всей строгости законов».

Подведем итог вселенскому потопу.

Это было самое страшное бедствие во все века.

"И погибла всякая плоть, движущаяся по земле, и птицы, и скот, и звери, и все гады, ползающие по земле, и все люди…"

Погибло всё живое; выжили только рыбы в глубинах морей-океанов, которые не грешили в отличие от прочих созданий. Человеческие тела полностью разложились, от них не осталось ничего, даже крохотной позвоночной кости луз, из которой Бог будет воскрешать людей.

Кость луз не сгорает в огне, не растворяется в воде, ее нельзя раздробить самым тяжелым молотом; она сохраняется веками после смерти человека, чтобы создать основу для его воссоздания в конце времен, – не Божественное ли это клонирование с учетом ДНК, запрятанного в кости луз? Но от поколения потопа ничего не сохранилось, и когда мертвые восстанут из могил, никто из них не воскреснет.

«И НАПОЛНЯЙТЕ ЗЕМЛЮ» 

Прошло 20 лет с того момента, как Ноах начал строить ковчег; ему исполнилось 500 лет, и только тогда родился первенец его Яфет; через два года после этого родился Шем (Сим), – был у него и сын по имени Хам.

Почему так поздно появились дети у Ноаха? Мудрецы разъясняют: Ноах не хотел их иметь, зная о предстоящем потопе, но когда ему сообщили свыше, что он и его потомство будут спасены, Ноах и его жена Наама взошли на ложе. Несложный подсчет показывает: Яфету было 100 лет к началу потопа, Шему – 98.

После того как они вышли из ковчега, "Бог благословил Ноаха и сыновей его и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю…" Так начали свое существование три народа от Шема, Хама и Яфета, которые "пустили корни понизу и принесли плоды поверху", стали родоначальниками всего человечества, – потомки других детей Адама и Хавы погибли во время потопа.

Семитские народы ведут родословную от Шема ("шем" на иврите – имя, "шем олам" – вечная слава), хамитские народы Африки – от Хама ("хам" на иврите – жаркий, "хум" – коричневый), а индоевропейские народы – от Яфета ("яфе" на иврите – красивый).

Бог запретил сожительство всем своим созданиям, пока они находились в ковчеге. Ослушались Его повеления лишь ворон, собака и Хам, сын Ноя. За недозволенное действие, совершенное во мраке, Хаму было отплачено мерой за меру: он вышел из ковчега темнокожим, и у всех его потомков – темная кожа.

У Яфета родились семь сыновей, у Хама – четыре, у Шема – пять; упомянем лишь сыновей-первенцев, потомков Шема.

"Шем ста лет от роду родил Арпахшада, через два года после потопа…", после чего прожил еще 500 лет и родил сыновей и дочерей. Всего лет жизни Шема – 600;

Кстати сказать, Шем назван в Торе «отцом всех сынов Эвера», – почему Эвер выделен, за что именно этому потомку Шема оказана такая честь?

По мнению комментаторов, Эвер был праведником, который непоколебимо верил в Творца Вселенной. Поэтому, возможно, и потомков Эвера, последователей его веры в единого Бога, по созвучию с его именем именуют "иври" – еврей, а язык, на котором продиктована и записана Тора, называется иврит. (Иегуда Галеви, двенадцатый век: "Цель языка – сообщить душе слушающего то, что в душе говорящего".)

Ноах ушел из жизни в 950 лет, повидав 14 400 своих потомков. Архангел Рафаэль показал ему целебные травы и дал «Книгу исцелений», из которой врачи черпали затем медицинские сведения. В день смерти Ноаха праотцу Аврааму исполнилось 58 лет.

После вселенского потопа Бней Ноах – потомки Ноаха получили семь заповедей, обязательных для исполнения: учредить судопроизводство, не поклоняться идолам, не богохульствовать, не убивать, не прелюбодействовать, не грабить, а также не употреблять в пищу части тела, отрезанные от живого животного. Первые шесть заповедей даны еще при сотворении Адама, а седьмая после потопа, когда люди получили разрешение есть мясо животных.

Заповеди Бней Ноах обязательны и для евреев, ибо "нет ничего, что было бы разрешено еврею и запрещено нееврею". Впоследствии на горе Синай евреи получили 10 основных законов на "скрижалях завета", а также 613 заповедей, обязательных для исполнения; из них 248 заповедей-повелений (поступать таким-то образом) и 365 заповедей-запретов.