Текст книги "История Индии. XX век"

Автор книги: Феликс Юрлов

Соавторы: Евгения Юрлова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 68 страниц)

Дж. Неру и С.Ч. Бос при поддержке бихарского провинциального комитета Конгресса требовали полной независимости. Мотилал Неру и лидеры Либеральной партии, такие как Т.С. Сапру, Сриниваса Састри и М.Р. Джаякар, выступали против движения гражданского неповиновения и независимости Индии. Джинна и другие мусульманские лидеры также выражали свое несогласие с требованием независимости и движением гражданского неповиновения до того, как будет достигнуто решение по вопросу об отношениях между мусульманами и индусами. Руководители Хинду махасабхи М.М. Малавия и Н.Ч. Келкар высказывали сомнение в эффективности и правомочности гражданского неповиновения[331]331
  Ibid., p. 179.


[Закрыть].

В этих условиях и проходила в конце декабря 1929 г. сессия Конгресса в Лахоре. Общее мнение руководства партии на заседании ВИКК в сентябре 1929 г. состояло в том, что президентом Конгресса на этой сессии должен стать Ганди. Однако он решительно отказался от этого и предложил на этот пост Джавахарлала Неру. Не обошлось, повидимому, и без влияния М. Неру в пользу принятия такого решения. В 1928 г. Мотилал обратился к Махатме Ганди с предложением, чтобы президентство в партии перешло к его сыну[332]332
  Luce Edward. In Spite of the Gods: The Strange Rise of Modern India. New York, London et al.: Doubleday, 2007, р. 184.


[Закрыть]. Джавахарлал (1889–1964) был единственным сыном Мотилала Неру. Когда ему исполнилось 15 лет, отец отправил его на учебу в Англию. Дж. Неру вернулся из Англии в 1912 г. после получения диплома юриста и стал работать адвокатом в Высоком суде Аллахабада. Тогда же он начал участвовать в политической жизни. В 28 лет он был уже профессиональным политиком, активным членом партии Индийский национальный конгресс.

Своим выбором Ганди решал несколько задач. Во-первых, он таким образом «отрывал» Джавахарлала Неру от левых в Конгрессе. Во-вторых, став президентом партии, Дж. Неру должен был учитывать интересы различных группировок в партии. И в-третьих, назначение 39-летнего Дж. Неру вдохновит молодых активистов на работу в самом Конгрессе и отвлечет их от социалистических и коммунистических идей, которые уже широко обсуждались в обществе. Дж. Неру тяготился тем, что своим избранием был обязан именно Ганди. По его же словам, он «взобрался на этот высокий пост не через главный вход, а по приставной лестнице»[333]333
  Qanungo S.N. The Struggle for Purna Swaraj, p. 179.


[Закрыть].

В первом же выступлении на сессии в качестве президента Конгресса Дж. Неру заявил, что он является социалистом, республиканцем и защитником рабочих и крестьян. Он сказал, что сварадж означает полную независимость и полную свободу от британского господства и британского империализма. Дж. Неру выразил свое несогласие с гандистской теорией опеки и патернализма, а также с доктриной ненасилия[334]334
  Ibid., p. 180.


[Закрыть].

И, тем не менее, вся основная работа сессии проходила под руководством Ганди, который успешно лавировал между давлением справа и слева. Если либералы и ортодоксы выступали за предоставление Индии статуса доминиона, то левые, в первую очередь С.Ч. Бос, настаивали на «прямых действиях», создании в провинциях параллельных правительств на основе действовавших там комитетов Конгресса. Все попытки справа и слева провести свои решения были отклонены благодаря твердости и решимости Ганди.

Глава 12
ВОВЛЕЧЕНИЕ МОЛОДЕЖИ В БОРЬБУ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ

Прозвучавшие на сессии Конгресса в Калькутте в 1928 г. лозунги о полной независимости Индии оказали огромное воздействие на молодежь. В конце 1920-х годов молодые люди из средних классов стали доминирующей силой в выступлениях против британских властей. Не последнюю роль в этом сыграла растущая безработица среди них. В это время создавались различные организации и партии, которые стремились объединить молодежь под своим началом и направить ее недовольство в соответствующее русло.

В середине 1920-х годов Конгресс создал молодежную Партию служения Хиндустана в Карнатаке. Дж. Неру и С.Ч. Бос приняли участие во множестве митингов и собраний молодежи по всей стране. В декабре 1928 г. Неру председательствовал на Конгрессе социалистической молодежи в Калькутте. На нем раздавались призывы к независимости как «необходимому предварительному шагу по переходу к коммунистическому обществу». В это же время С.Ч. Бос выступал на других конгрессистских форумах молодежи, где говорил о молодежных движениях в Германии, Италии, России и Китае. Постепенно молодежь стала выходить из-под морального и политического контроля лидеров старшего поколения. Часть городской образованной молодежи начала выражать недовольство бесконечными призывами старшего поколения политиков к терпению и постепенным действиям. Снова стали появляться так называемые революционные группы, которые, особенно в Бенгалии, вновь обратились к прежним революционным и террористическим методам. Некоторые из них проповедовали культ героического самопожертвования во имя независимости. И все это при отсутствии какой-либо социально-экономической программы. Одной из таких наиболее активных организаций была Партия нового насилия во главе с Сурья Сеном. Она поддерживала контакты с террористическими организациями в Соединенных провинциях, Панджабе, Бихаре, Ориссе и Ассаме.

Эти группы совершили ряд террористических акций, как они говорили, «для усиления революционной борьбы за национальное освобождение». Одной из таких акций стал захват арсенала в Читтагонге. «Юнион Джек» был сброшен и вместо него под лозунгом «Ванде Матарам» был поднят флаг Индии. В изданной в этой связи прокламации говорилось, что эти события вдохновят соотечественников на то, чтобы освободить родину от британских правителей[335]335
  Joshi Kalpana (Datta). Chittagong Armoury Raiders: Reminiscences. New Delhi: PPH, 1945, p. 50–51.


[Закрыть].

В сентябре 1928 г. в Дели группой молодежи была создана Социалистическая республиканская армия Хиндустана, в которую вошли Бхагат Сингх и его друзья из Панджаба, а также Аджой Гхош из Соединенных провинций и Пханиндранатх Гхош из Бихара. Эта организация осуществила ряд террористических актов. Среди них – убийство английского сержанта Сандерса, по ошибке принятого за офицера Скотта, который во время демонстрации протеста против комиссии Саймона подверг избиению Лала Ладжпат Рая, после чего он умер. В апреле 1929 г. Бхагат Сингх и Батукесвар Датта бросили бомбу в зале Центрального законодательного собрания в Дели, которая никому не причинила вреда. Одновременно распространялись листовки. В одной из них говорилось: «Пусть правительство знает, что, протестуя против… жестокого убийства Лала Ладжпат Рая, мы хотим указать на урок, который повторяется в истории – легко убивать отдельных людей, но невозможно убить идеи. Великие империи рушились, а идеи продолжали жить. Мы высоко ценим человеческую жизнь. Но жертвы отдельных людей на алтарь великой революции, которая принесет свободу всем и сделает невозможной эксплуатацию человека человеком, являются неизбежными»[336]336
  Цит. по: A Cеntenary History. Vol. II, p. 609.


[Закрыть].

После взрыва бомбы в Дели все руководители Социалистической республиканской армии были арестованы. Их судили в Лахоре по делу о заговоре против правительства. 7 октября 1930 г. суд приговорил Бхагат Сингха, Шиврама Раджгуру и Сукхдева к смертной казни, еще семь человек были осуждены к вечной ссылке.

В знак протеста против жестокого обращения в тюрьме большинство заключенных объявили голодовку до смерти. Один из обвиняемых – Джатин Дас умер на 63-й день голодовки. Его смерть вызвала негодование в стране. Дж. Неру удалось посетить лахорскую тюрьму во время этой голодовки, увидеть заключенных и поговорить с ними. После смерти Даса Неру сказал: «Еще одно имя добавлено к длинному и доблестному списку индийских борцов. Еще один из храбрых сынов Индии добровольно пожертвовал собой на алтаре Родины… Давайте склоним наши головы и помолимся, чтобы набраться сил для борьбы, какой бы долгой она ни была и какими бы ни были ее последствия, до тех пор пока не одержим победу». С.Ч. Бос, выступая на студенческой конференции в Лахоре, заявил: «Когда мы сможем радостно отдать наши жизни ради наших принципов, как это сделал великий герой Джатин Дас, мы вернем утраченную славу нашей Родины. Движение молодежи, которое он начал, скоро станет одним из важных факторов в Индии»[337]337
  Ibid., p. 611.


[Закрыть].

Тем не менее, террористическая деятельность все более угасала. Лидеры революционных экстремистских организаций стали примыкать к легальным партиям, прежде всего Конгрессу, а также к Коммунистической партии Индии (создана в 1925 г.) и партиям социалистического направления. Так, один из осужденных по делу о Социалистической республиканской армии – Аджой Кумар Гхош (1909–1962) стал коммунистом, а впоследствии, в 1951 г. – генеральным секретарем компартии Индии.

В своих воспоминаниях о Бхагат Сингхе и его друзьях Аджой Гхош пишет: «Одно время мы размышляли над возможностью союза с коммунистами с целью организации массового движения. В этом случае мы могли бы выступать в качестве вооруженной группы этого движения. Но, когда мы узнали, что коммунисты считают вооруженные действия отдельных лиц вредными для этого движения, мы отказались от идеи сотрудничества с ними. Мы не считали коммунистов революционерами. Революция для нас означала, прежде всего, вооруженные действия, но мы чувствовали, что едины с ними во многих отношениях: в ненависти к империализму, в оппозиции к конституционным методам и в стремлении к социализму»[338]338
  Цит. по: Adhikari G. Development of Ideology of the National Revolutionaries // Nitish Ranjan Ray and others, eds. Challenge. A Saga of India’s Struggle for Freedom. New Delhi: PPH, 1984, p. 12.


[Закрыть].

Многие организации национальных революционеров использовали тактику индивидуального террора против английских колонизаторов и были слабо связаны с народными массами. Однако их популярность как борцов за национальное освобождение была чрезвычайно велика. В целом они сыграли заметную роль в национально-освободительном движении, в пропаганде революционных методов борьбы вплоть до начала 1930-х годов[339]339
  Райков А.В. Национальные революционные организации Индии; Mukherjee Hiren. Who Fought for India’s Freedom? New Delhi: PPH, 1984.


[Закрыть].

Зарождение коммунистического движения

После разгрома подпольных революционных организаций колониальными властями, а также после их добровольного роспуска в разное время значительная часть национальных революционеров отошла от террористической деятельности и обратилась к социализму и марксизму. Заметное влияние на индийских революционеров оказала социалистическая революция 1917 г. в России, особенно на тех, кто жил и работал в Европе и США. Среди них были Вирендранатх Чаттопадхьяя, Баркатулла, М.Р.Б.Т. Ачарья, Манабендра Натх Рой (М.Н. Рой – настоящее имя Нарендранатх Бхаттачария), Абани Мукхерджи и другие.

Группу сторонников коммунизма составили также некоторые мусульмане, которые узнали об Октябрьской революции через афганские источники и отправились в Советскую Россию как своеобразные паломники. На обратном пути в Индию их арестовали. Среди них были Шаукат Усмани и Ферозуддин Мансур.

Эти две группы революционеров попытались установить связи с Коммунистическим интернационалом. Одним из тех, кому удалось это сделать, стал М.Н. Рой (1887–1954), который в 1920 г. приехал в Советскую Россию для участия во II Конгрессе Коминтерна[340]340
  Muzaffar Ahmed. Communist Party of India and its Formation Abroad. Calcutta, 1962; Sardesai S.G. India and the Russian Revolution. New Delhi: CPI Publication, 1967.


[Закрыть]. На этом конгрессе к подготовленным В.И. Лениным «Тезисам по национальному и колониальному вопросу», в которых отмечалось, что коммунисты в колониальных странах на начальной стадии освободительного движения должны сотрудничать с национальной буржуазией, Рой внес дополнения к этим тезисам. Их суть – национальной буржуазии доверять нельзя. Такой подход Роя отражал в определенной степени мнение левых кругов в Индии о роли индийской буржуазии в освободительном движении.

17 октября 1920 г. группа индийских коммунистов основала в Ташкенте Коммунистическую партию Индии. Ее членами стали М.Н. Рой, его жена Эвелин Рой (псевдоним – Шанти Деви), Абани Мукхерджи, Мохаммед Али, Мохаммад Шафик Сиддики, М.Р.Б.Т. Ачарья и Роза Фитингова. Образование компартии в Ташкенте дало импульс созданию таких же групп в самой Индии. В Бенгалии была сформирована группа во главе с Музаффаром Ахмедом, в Бомбее – с Ш.А. Данге, в Мадрасе – с Сингаравеллу Четтийяром. Они сыграли заметную роль в распространении марксистской литературы на бенгали, маратхи, хинди, урду и других языках. Тогда же Данге написал книгу «Ганди против Ленина» и стал издавать журнал «Социалист»[341]341
  Девяткина Т.Ф., Егорова М.Н., Мельников А.М. Зарождение коммунистического движения в Индии. Очерки истории. М.: «Наука», 1978.


[Закрыть].

В 1921 г. М.Н. Рой и Абани Мукхерджи обратились к сессии Индийского национального конгресса в Ахмадабаде со своим «Манифестом». В нем подчеркивалось, что Индия находится на пороге «политической, экономической и социальной революции». В «Манифесте» выдвинутый Ганди лозунг «сварадж в течение одного года» был назван «великой декларацией». А Конгресс, «как лидер нации», должен был не только указывать цель, но шаг за шагом вести народ к этой цели. Для этого Конгрессу следовало включить в свою программу решение острейших проблем, стоящих перед народом[342]342
  Adhikari G. Documents of the History of the Communist Party of India. New Delhi: PPH, 1971, p. 371–373.


[Закрыть].

Генеральный секретарь Коммунистической партии Индии (марксистской) Э.М.Ш. Намбудирипад (1909–1998) писал, что М.Н. Рой внес значительный вклад в развитие коммунистического движения в стране. Его работа «Индия на переходном этапе» (1922 г.) сыграла заметную роль в понимании реальной ситуации в тот период. Однако позже М.Н. Рой стал, по существу, антикоммунистом[343]343
  Namboodiripad E.M.S. A History of Indian Freedom Struggle. Trivandrum: Social Scientist Press, 1986, p. 311.


[Закрыть].

1920-е годы были отмечены ростом активности индийского рабочего класса. Особенно высокий подъем борьбы рабочих за свои права наблюдался в 1928–1929 гг. Их массовые выступления – забастовки и антиколониальные демонстрации – отличались организованностью и боевым характером. Так, во всеобщей забастовке текстильщиков Бомбея, начавшейся в апреле 1928 г. и продолжавшейся шесть месяцев, участвовало 150 тыс. человек. Забастовку возглавил союз рабочих-текстильщиков – Гирни камгар лал бавта (Фабричный рабочий красного флага). По данным властей, за время забастовки число членов этого профсоюза увеличилось до 65 тыс. человек[344]344
  Правда. 22.03.1929.


[Закрыть]. Эта забастовка, а вместе с ней и стачки в Калькутте, Мадрасе и других городах выдвинули коммунистов, которые стояли во главе этого профсоюза, на передовые позиции борьбы рабочего класса. Всего в 1928 г. в Индии состоялось более 200 забастовок, в которых приняло участие свыше полумиллиона рабочих. Одновременно с забастовками проводились политические демонстрации, в ходе которых провозглашались лозунги полной политической независимости Индии[345]345
  Communists Challenge Imperialism from the Dock. Calcutta: PPH, 1967, p. III–IV, 305.


[Закрыть]. Власти предпринимали меры, направленные на ограничение политической деятельности левых сил. Этой цели служили принятый в 1928 г. закон об общественной безопасности, а также закон о промышленных конфликтах[346]346
  Guidelines of the History of the Communist Party of India. New Delhi: PPH, 1974, p. 24.


[Закрыть].

Эти годы были отмечены также массовыми антифеодальными и антиколониальными выступлениями крестьян в различных районах страны, вызванными притеснениями со стороны властей и помещиков. Выступления жестоко подавлялись колониальной администрацией.

Британская колониальная администрация пристально следила за деятельностью первых индийских коммунистов и сочувствовавших им. Она предпринимала активные меры по блокированию их попыток к объединению. С 1922 г. по 1927 г. в Пешаваре было проведено несколько судебных процессов о «подрывной» работе индийских революционеров, которые возвращались из России (Акбара Куреши, Мухаммада Акбара, Мухаммада Хасана и других). Они были осуждены как «большевистские агенты». Однако на деле их роль в распространении коммунистических идей была незначительной.

Почти одновременно с процессами в Пешаваре проходил суд в Канпуре (1923–1924 гг.) над арестованными «агентами большевиков». Четверо из них были приговорены к тюремному заключению на четыре года (Музаффар Ахмед, Шаукат Усмани, Ш.А. Данге, Налини Гупта). Обвиняемые М.Н. Рой и Р.Ч.Л. Шастри на суд не явились (первый был в то время в Германии, второй – во французской колонии Пондишери), Сингаравеллу Четтийяр был освобожден по старости и болезни. Еще один из обвиняемых оказался доносчиком, и дело против него было прекращено. Остальные пять человек были освобождены до суда.

В отличие от процессов в Пешаваре, где подсудимые отказывались признавать выдвигаемые против них обвинения, на процессе в Канпуре дело обстояло иначе. Обвиняемые использовали суд для пропаганды своих взглядов. Они настаивали на своем праве создать коммунистическую партию в Индии, указывая на то, что такие партии действовали в других странах, в том числе в Англии. В свою очередь, власти не обвиняли их в том, что распространение коммунистических идей является незаконным. И на суде, и вне его они утверждали, что судят не коммунизм, а заговорщиков, которые насильно хотят разрушить британскую власть в Индии, в соответствии с инструкциями, получаемыми из Москвы.

В 1925 г. там же, в Канпуре, была проведена первая Всеиндийская коммунистическая конференция. Ее организатором стал конгрессист Сатьябхакта. В конференции приняли участие Музаффар Ахмад (он был выпущен из тюрьмы по болезни), С.В. Гхате, К.Н. Джоглекар, Айодхъя Прасад, Хасрат Мохани, Сингаравеллу Четтийяр и другие. Конференция приняла устав партии, образовала центральный комитет с двумя генеральными секретарями – С.В. Гхате и Дж.П. Багерхатта. Однако созданная таким образом компартия не смогла действовать на регулярной основе. Более того, последовавший вскоре судебный процесс в Мируте (1929–1933 гг.) фактически прервал работу этой организации[347]347
  Namboodiripad E.M.S. A History of Indian Freedom Struggle, p. 322–324.


[Закрыть].

Мирутский процесс

Тщательная, продуманная до деталей подготовка к суду над коммунистами и националистами-революционерами велась в течение нескольких месяцев. В письме вице-короля Индии министру по делам Индии 24 мая 1928 г. указывалось, что коммунистическое движение в стране находится еще в «младенческом возрасте» и в течение некоторого времени не будет представлять серьезной угрозы для британского господства. Однако оно обладает большими возможностями, и поэтому следует принять необходимые меры, чтобы «воспрепятствовать росту его влияния».

Власти намеревались обвинить патриотов в заговоре против правительства Британской Индии. Процесс готовился в атмосфере строжайшей секретности. Особое внимание было обращено на то, чтобы любыми средствами заранее обеспечить «полный успех» судебного разбирательства. Предусматривалось, что суд будет весьма продолжительным и обойдется казне недешево, однако, как указывалось в послании вице-короля министру по делам Индии 19 января 1929 г., «по сравнению с теми преимуществами, которые дает успешный судебный процесс, время и деньги будут означать очень немного. Как только начнется суд, деятельность коммунистов будет, по существу, парализована, так как число коммунистических лидеров в Индии невелико, и все те из них, кто имеет какое-либо влияние, будут привлечены к судебной ответственности»[348]348
  Roy Subodh, ed. Communism in India. Unpublished Documents 1925–1934. New Delhi: PPH, 1972, p. 31, 32, 109.


[Закрыть].

Британские власти позаботились и о том, чтобы ничто не помешало им осуществить свой замысел. Они решили провести судебный процесс в районе, отдаленном от промышленных центров, особенно от Калькутты и Бомбея, где, как указывалось в телеграмме из Индии правительству Его Величества 27 февраля 1929 г., «влияние коммунистов делает крайне нежелательным проведение судебного процесса такого масштаба с точки зрения сохранения общественного порядка». Кроме того, суд в этих крупнейших городах в соответствии с установленным порядком должен был бы проходить с участием присяжных заседателей. И это тоже не устраивало организаторов «дела о заговоре», ибо, как отмечалось в той же телеграмме, «как бы хорошо дело не было подготовлено, нет достаточной уверенности в том, что присяжные вынесут обвинительный приговор. Не понимая возможных последствий своего поведения, индийские политические деятели обычно относятся к коммунистам с симпатией. Присяжные заседатели могут поддаться этим настроениям. И если защита придаст делу политическую окраску, они могут вынести оправдательный приговор. В этих условиях мы не считаем целесообразным начать судебное разбирательство с участием присяжных заседателей»[349]349
  Ibid., p. 111.


[Закрыть].

Исходя из этих соображений, местом проведения судебного процесса был выбран небольшой город Мирут, удаленный от промышленных центров. Впоследствии во время судебного процесса обвиняемые неоднократно требовали перенести заседание суда в Бомбей или Калькутту, и каждый раз власти и суд отказывали им в этом. В своем заявлении обвиняемые так оценили факт проведения процесса в Мируте: «Это изолировало нас от движения, с которым мы были связаны, разлучило нас с друзьями и родными. Это в большой мере затруднило получение нами юридической помощи. Это передало нас в руки самого раболепного и непросвещенного суда. И это лишило нас возможности судебного разбирательства с участием присяжных заседателей»[350]350
  Communists Challenge Imperialism, p. 298, 299.


[Закрыть].

14 марта 1929 г. генерал-губернатор Индии дал санкцию на привлечение к суду группы людей, предварительно получив на это разрешение министра по делам Индии, что не было предусмотрено уголовным процессуальным кодексом. Это обстоятельство еще раз подчеркнуло факт прямого участия правительства Великобритании в организации и проведении мирутского процесса. На следующий день были подписаны ордера на арест обвиняемых. 20 марта были произведены аресты и обыски в Бенгалии, Бомбее, Панджабе и Соединенных провинциях. Арестованным было предъявлено обвинение в «заговоре с целью лишить короля его суверенной власти в Британской Индии». Всего был арестован 31 человек (еще один был подвергнут аресту позже.) Среди арестованных были руководители Всеиндийского конгресса профсоюзов, профсоюза Гирни камгар, секретари рабоче-крестьянских партий в Бомбее, Бенгалии и Соединенных провинциях, члены Всеиндийского комитета Конгресса, а также три англичанина. 14 арестованных были коммунистами, еще четверо, не являясь формально членами компартии, считали себя коммунистами по убеждению[351]351
  Roy Subodh, ed. Communism in India, p. 114–116.


[Закрыть].

В качестве доказательств виновности подсудимых использовались захваченные у них при обыске такие широко известные образцы марксистской литературы, как «Капитал», «Гражданская война во Франции», «Классовая борьба во Франции с 1848 г. по 1850 г.», «Заработная плата, цена и прибыль» К. Маркса, «Крестьянская война в Германии» Ф. Энгельса, «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса, а также книги об Октябрьской революции в России и статьи о В.И. Ленине[352]352
  Communists Challenge Imperialism, p. 306.


[Закрыть].

Среди 3500 свидетельских показаний и улик, предъявленных обвинением, были книги, брошюры, листовки, частная переписка и даже вывески профсоюзных и партийных организаций[353]353
  Choudhury S. Peasants and Workers Movement in India, 1905–1929. New Delhi: PPH, 1971, p. 255, 256.


[Закрыть]. Стремясь создать впечатление о «заговорщической» деятельности обвиняемых, власти ссылались на использование ими специального кода в переписке, партийных кличек и т.п. Индийских патриотов обвиняли в «подстрекательстве к забастовкам», в «захвате профсоюзов», в «растлении молодежи» и т.п.[354]354
  Communists Challenge Imperialism, p. X, 306.


[Закрыть] Привлечение большого количества свидетелей (320 человек) также должно было создать представление о «чудовищном заговоре». При этом организаторы процесса стремились запугать индийскую общественность, особенно конгрессистов, угрозой большевизма, ссылались на «руку Москвы». С самого начала процесса в печати была развернута широкая пропаганда против деятельности левых профсоюзов, против СССР.

Как отмечают авторы «Очерков истории Коммунистической партии Индии», главной целью империализма на процессе в Мируте было политически изолировать коммунистов и всех левых от национально-освободительного движения, обвинить их в антинациональной и даже антиобщественной деятельности. Выступления представителей обвинения, широко освещавшиеся в буржуазной прессе, были направлены на то, чтобы представить коммунистов некими «античеловеками», уголовными преступниками, людьми «без морали и совести». Сами подсудимые решили превратить суд в политический форум, в трибуну для пропаганды идей борьбы за национальное освобождение Индии.

Мирутский процесс продолжался более четырех лет. И все это время обвиняемые использовали любую возможность, чтобы показать общественности смысл и значение их политической борьбы. В совместном заявлении они подчеркнули, что их главной задачей является борьба против британского империализма, за освобождение страны. Указывалось, что в такой колониальной стране, как Индия, «пролетарской революции будет предшествовать революция буржуазно-демократическая, которая обеспечит полное освобождение Индии от контроля британского империализма и полную ликвидацию феодальных и дофеодальных форм общественных отношений, приведет к установлению независимой демократической республики»[355]355
  Guidelines of the History of the Communist Party, p. 30.


[Закрыть].

Борьба патриотов против заговора колониальных властей встретила широкую поддержку национально-патриотических сил страны. На следующий же день после их ареста Мотилал Неру потребовал в Центральном законодательном собрании Индии обсудить действия правительства, связанные с этими арестами и обысками. Однако генерал-губернатор Индии наложил вето на рассмотрение этого вопроса, поскольку оно «нанесло бы ущерб общественным интересам»[356]356
  Roy Subodh, ed. Communism in India, p. 116, 117.


[Закрыть].

Но обсуждение этого вопроса вышло за пределы законодательного собрания. В Дели, Бомбее, Калькутте и других городах были созданы комитеты в защиту патриотов. В Дели в Комитет защиты обвиняемых по Мирутскому процессу входили Мотилал Неру (председатель), Джавахарлал Неру и другие видные деятели Конгресса[357]357
  Dange S.A. Selected Writings. Vol. 2. Bombay, 1977, p. XVII, XVIII.


[Закрыть]. Сотрудничество конгрессистов и левых в деле защиты подсудимых в Мируте было продолжением их общей борьбы против закона об общественной безопасности, который ограничивал права рабочих и профсоюзов. Важным актом поддержки подсудимых было посещение их в тюрьме Махатмой Ганди[358]358
  Guidelines of the History of the Communist Party, p. 30.


[Закрыть].

Ганди связывал Мирутский процесс с общей обстановкой в стране, особенно после ареста группы революционеров во главе с Бхагат Сингхом. Все это сопровождалось усилением репрессивных мер со стороны властей. Именно тогда особым распоряжением вице-короля был введен в действие закон об общественной безопасности. И это несмотря на то, что Центральное законодательное собрание во главе со спикером В. Пателем отклонило его. Именно на основании этого закона и были арестованы обвиняемые в Мирутском процессе. «Я думаю, – писал Ганди, – что главной целью этого преследования было не уничтожить коммунизм, а нанести удар по террористам. Правительство периодически показывает свои кровавые когти, которые обычно бывают не видны»[359]359
  Nanda B.R. Mahatma Gandhi, p. 158.


[Закрыть].

Солидарность с мирутскими узниками из зала лахорского суда выразили Бхагат Сингх, Батукесвар Датт и их товарищи. В свою очередь, обвиняемые в Мируте выступили с резким протестом против смертных приговоров и последовавшей затем казни Бхагат Сингха[360]360
  Гхош Аджой. Статьи и речи. М., 1962, с. 20, 21, 31.


[Закрыть].

Борьба индийских патриотов получила поддержку рабочего класса и общественности за рубежом. Против суда над ними протестовали многие известные деятели мировой культуры и науки, в том числе Ромен Роллан, Герберт Уэллс, Альберт Эйнштейн[361]361
  Communists Challenge Imperialism, p. XIV, 306.


[Закрыть].

Суд в Мируте вынес суровый приговор. Многие из обвиняемых были осуждены на длительные сроки тюремного заключения и ссылки. Национально-патриотические круги Индии и демократическая общественность за рубежом выступили с протестами против приговора, что повлияло на дальнейшие действия английских колонизаторов. Именно это имел в виду министр по делам Индии, когда писал вице-королю: «Я в определенной степени обеспокоен суровостью некоторых приговоров, которые были вынесены на суде в Мируте, и думаю, что будет правильно сообщить Вам, что в различных местных кругах ощущается чувство тревоги»[362]362
  Guidelines of the History of the Communist Party, p. 30, 31.


[Закрыть].

Под давлением общественного мнения колониальные власти были вынуждены пересмотреть приговоры. 3 августа 1933 г. Мирутский процесс был завершен. Некоторые из подсудимых были оправданы, другие сразу же освобождены, поскольку находились в заточении более четырех лет, остальные были освобождены в конце 1933 г.

Судебный процесс в Мируте закончился поражением британских властей, которые сфабриковали и начали его. По существу, сами организаторы суда признали это. Характерно, что к концу процесса в официальной переписке колониальных чиновников стали высказываться сомнения в целесообразности организации такого рода судебных преследований коммунистов и других патриотов. Так, чиновник департамента внутренних дел М.Г. Хэллит в своем донесении из Бомбея указывал: «Общее настроение сейчас не в пользу подобных судебных процессов о заговоре»[363]363
  Roy Subodh, ed. Communism in India, p. 164,165.


[Закрыть].

Это отмечали и многие политические деятели того времени. Так, Джавахарлал Неру писал, что Мирутский процесс в значительной мере способствовал привлечению внимания народа к новым идеям. «Туманные коммунистические и социалистические идеи распространялись и среди интеллигенции, даже среди интеллигентных правительственных служащих. Более молодые члены Конгресса, читавшие обычно работы Брюса о демократии, Морли, Кэйта и Мадзини, теперь читали, когда могли достать, книги о социализме и коммунизме и о России»[364]364
  Неру Дж. Автобиография, с. 385.


[Закрыть].

Арест руководителей коммунистического и профсоюзного движения Индии в связи с Мирутским процессом нанес в то время значительный ущерб делу национально-освободительной борьбы. Но вместе с тем этот судебный процесс объективно способствовал росту популярности в Индии идей национального освобождения от британского господства. Многие из подсудимых стали впоследствии видными деятелями коммунистического и рабочего движения. Среди них Г. Адхикари, С.B. Гхате, П.Ч. Джоши, Ш.А. Данге, Музаффар Ахмед, Шаукат Усмани, C.C. Мираджкар и другие. Этот процесс был широко использован патриотами для пропаганды идей марксизма. Индийские коммунисты оказали большое воздействие на патриотически настроенную общественность, в том числе на национальных революционеров. Коммунисты высоко ценили их самопожертвование и преданность делу национального освобождения, но критиковали их за террористические методы борьбы[365]365
  Namboodiripad E.M.S. A History of Indian Freedom Struggle, p. 513, 514; Райков А.В. Национальные революционные организации Индии, с. 241.


[Закрыть].

Вскоре после окончания Мирутского процесса колониальное правительство запретило деятельность компартии, которая с 1934 г. по 1942 г. была вынуждена действовать в условиях подполья. Многие коммунисты были брошены в тюрьмы.

Деятельность коммунистов в массовых организациях

В условиях запрета компартии коммунисты вели свою деятельность в профсоюзах, крестьянских организациях и через Конгресс-социалистическую партию (КСП), которая была создана в начале 1930-х годов в рамках Индийского национального конгресса. Керальская организация КСП, в которой преобладали революционно-демократические настроения, пользовалась большим влиянием в Конгрессе. По мере развития антиколониальной борьбы многие революционеры, возглавлявшие КСП в Керале, обращались к коммунизму, и в 1937–1940 гг. практически вся организация Конгресс-социалистической партии в Керале была преобразована в керальское отделение Коммунистической партии Индии.

К этому времени левые и демократические силы имели значительный опыт участия не только в национально-освободительном движении, но и в работе среди крестьянства, рабочих и интеллигенции. В 1930-е годы под руководством конгресс-социалистов в разных районах единой ныне Кералы создавались крестьянские союзы, которые выступали в защиту интересов сельских тружеников. После Второй мировой войны, накануне достижения Индией независимости, коммунисты добились создания объединенного крестьянского союза Кералы, который выдвинул требование ликвидации помещичьего землевладения, улучшения положения арендаторов и сельскохозяйственных рабочих, что способствовало росту влияния левых сил в керальской деревне.