Текст книги "Становление Киоши (ЛП)"

Автор книги: Ф Ц Йи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Потому что Цзянжу мог ему запретить. Вся история отбросит тень незаконности на него, – монах потер глаза, тут было очень пыльно. – Мы были в Макапу, смотрели на вулкан. Мы уже сдались с поисками Аватара, как и многие другие. В последний день путешествия мы заметили собравшуюся толпу в уголке площади. Они окружили ребенка с доской пай-шо. Юна. Он развлекал туристов, как мы, и зарабатывал на этом. Он придавал сопернику уверенность, что играл вслепую. Это когда противник играет нормально, выбирая фишки, а ты бросаешь свои в мешок и перемешиваешь. А потом достаешь наугад и играешь этим. Это дает сопернику преимущество.

Киоши легко это представляла. Серебряный язык Юна мог выманить деньги из кошельков людей. Болтовня и улыбки. Он мог лишить кого-то всех денег, и они все равно были бы рады встрече с ним.

– Многие не знают, и Юн не знал, что мешок должен быть с жульничеством, – сказал Кельсанг. – Нужно хитрить с фишками или мешком, чтобы смочь отыскать нужные комбинации. Но Юн не обманывал. Он вытаскивал наугад и выигрывал. Мы бы посчитали это детской удачей, но Цзянжу заметил, что он играет любимыми стратегиями Курука, раунд за раундом, даже фишки ставит так же. Он делал так игра за игрой. Он показывал уловки и трюки, которые Курук скрывал ото всех, кроме нас.

– Похоже, Курук воспринимал пай-шо серьезно, – сказала Киоши.

Кельсанг фыркнул, а потом чихнул, вызывая небольшой торнадо, несущийся вверх.

– Это было одно из немногих его достижений. Он точно был одним из величайших игроков в истории. В зависимости от правил, у тебя может быть до шестидесяти фишек. И на доске больше двух сотен точек, куда их можно поставить. Тянуть наугад и гениально играть с этим мог только Курук, еще и побеждать. Шансов очень мало.

Киоши не любила пай-шо, но знала, что мастера часто говорили об индивидуальных стилях игры, узнаваемых, как подпись. Личность проявлялась на доске.

– После того, что Цзянжу пережил с Сю Пинь Анем и Желтыми шеями, с его плеч словно сняли бремя, – сказал Кельсанг. – Сомнения пропали, когда мы увидели, как Юн применяет магию земли. Ребенок двигал камни так, как не мог никто. И мы определили Аватара только по этой точности. Решили, что он – реинкарнация Курука.

Киоши вспомнила, как утром Юн играл с землей. Как ей казалось, только Аватар так мог.

– Я не понимаю, – сказала она. – Все это – доказательства. Юн – Аватар. Зачем вы мне говорите, что я… что я… зачем вы так со мной!

Ее боль поглощали без эха ряды выцветшей бумаги вокруг них.

– Мы можем выйти отсюда? – сказал Кельсанг с красными глазами.

* * *

Они шли в тишине по коридорам поместья. Присутствие Кельсанга позволяло идти коротким путем, где их видели важные гости. Они миновали свитки каллиграфии на стенах, которые были ценнее золота. Изящные вазы были с цветами из сада, которые меняли каждый день.

Киоши ощущала себя как пор, пока они проходили мимо сокровищ, как нарушитель, который мог проникнуть мимо стражи и убрать бесценные вещи в мешок. Даже общежитие слуг, простое и плохо освещенное, казалось, шептало ей «неблагодарная» из темных углов. Не все слуги могли жить тут. И она знала, что кровать не на полу и деревянная дверь, которая плотно закрывалась, была лучше того, что было у многих слуг Царства Земли.

Она и Кельсанг втиснулись в ее комнату. Там было тесно, они были примерно одного роста, но крупные люди часто считали себя куда меньше. Ее комната была маленькой, но места было больше, чем ей требовалось. Кроме пары мелочей из ее уличной жизни, в доме Цзянжу она хранила сундук с тяжелым замком, который стоял в углу, и на нем был журнал в кожаном переплете, описывающий, что там. Ее наследие от дней до Йокои.

– У тебя все еще есть это, – сказал Кельсанг. – Знаю, как они для тебя ценны. Я помню, как выслеживал тебя до гнездышка, которое ты сплела у сундука под домом кузнеца. Ты крепко прижимала книгу к груди, не давала мне ее прочесть. Ты, казалось, была готова защищать ее до смерти.

Ее чувства к вещам были сложнее, чем он понимал. Киоши никогда не открывала замок, выбросила ключ в океан однажды, вспылив. И она пару раз чуть не сожгла журнал.

Кто-то шел дальше по коридору, скрипя половицами, и они выждали, пока шаги не пропали. Кельсанг сел на кровать, и она прогнулась. Киоши прислонилась к двери, уперлась ногами, словно ее могла выбить армия.

– Так вы думаете, что я – Аватар, из-за глупой песни, которую я сочинила? – сказала она. По пути в свою комнату она набралась смелости и смогла теперь сказать это.

– Думаю, ты можешь быть Аватаром, потому что ухватила из воздуха строки, которые Курук давным-давно написал в стихотворении, – сказал Кельсанг.

Стихотворение. Это не было доказательством. Это не было холодной невозможностью того, что делал Юн.

Кельсанг видел, что она нуждалась в лучшем объяснении.

– То, что я тебе расскажу, ты должна сохранить в тайне, – сказал он.

– Я слушаю.

– Это было лет двадцать назад. Товарищи Курука все еще были близки, но без настоящих испытаний мы занялись своими жизнями. Цзянжу начал работать над делами семьи. Хей-Ран начала учить в Королевской огненной академии и вышла за отца Ранги, Джунсика, в тот же год. Такой счастливой я ее еще не видел. И тогда еще был жив Настоятель Дорже, и я был у него на хорошем счету, так что меня растили, чтобы передать мне власть в южном Храме воздуха.

Узнавать прошлое почтенных магов было приятно и волнительно. Она слушала о том, что знать не должна была.

– Что делал Курук?

– Был собой. Путешествовал по миру. Разбивал сердца и получал прозвища. Но однажды он появился внезапно на моем пороге, дрожа, как школьник. Он хотел, чтобы я прочел заявление о вечной любви, которое он заключил в форму стихотворения.

Кельсанг резко вдохнул носом. В комнате Киоши было чисто и без пыли.

– Это произошло через два месяца после свадьбы Хей-Ран и за три месяца до болезни отца Цзянжу, – сказал он. – Он использовал более приличный слог, чем в хоровой песне моряков, и он не пел ее, но содержимое было тем, что ты озвучила, придумав на ходу.

Это только ослабило аргумент.

– А вы запомнили это в подробностях, – сказала Печаль.

Монах нахмурился.

– Потому что он хотел отдать стихотворение Хей-Ран.

О, нет. Она слышала, что Аватару Воды не хватало пристойности, но это было уже слишком.

– Что случилось потом?

– Я… вмешался, – сказал Кельсанг. Киоши не могла понять, сожалел он или гордился своим решением. – Я отчитал Курука за глупость и эгоизм, за попытку испортить счастливые отношения подруги, и я заставил уничтожить признание при мне. Я по сей день не знаю, поступил ли правильно. Часть сердца Хей-Ран всегда любила Курука. Может, все было бы по-другому, если бы они убежали вместе.

Киоши быстро подсчитала в голове – и, да, если бы это получилось, Ранги не родилась бы.

– Вы поступили правильно, – сказала она я большим пылом, чем хотела показать.

– Я никогда не узнаю. Вскоре после этого Курук встретил Умми. Трагедия разворачивалась так быстро, что воспоминания стали смешиваться.

Она не знала, кем была Умми, и не хотела спрашивать. Дела и без того были сложными. И Курук… Киоши не знала всех тонкостей истории Аватаров, но примерно представляла, каким он был.

– Я хотел бы быть уверенным, – сказал Кельсанг. – Но, если последние двадцать лет меня чему-то научили, так это что в жизни нет ничего уверенного. Я не должен говорить об этом, но у Юна проблемы с магией огня. Я слышал, что Цзянжу становится… жестче. Он многое поставил на создание идеальной замены Куруку, и каждый раз, когда он сталкивается с проблемой, его ответом становится желание надавить сильнее…

Киоши больше потрясло, что Юн не мог управлять огнем, чем то, что она услышала до этого. Он казался тем, кто может невозможное. Да, Юн был ее другом, но она все еще верила в Аватара, как и все. Такой умный и талантливый парень мог легко овладеть магией огня.

Кельсанг уловил ее страх.

– Киоши, Юн все еще возможный вариант на место Аватара. Это не изменилось, – он теребил край бороды. – Но, если понизить критерий до «то, что раньше делал Курук», то нужно учитывать и тебя.

Монах размышлял мгновение, соединяя кусочки в голове.

– Если честно, я не знаю, расстраивает ли меня это усложнение. У тебя есть качества, достойные Аватара, которые ты не признаешь.

Киоши фыркнула.

– Например?

Он обдумал варианты и выбрал один:

– Самоотверженное смирение.

– Это не так! Я уже не… – она заметила, что Кельсанг почти смеялся, и нахмурилась.

Он встал, и ее кровать застонала от облегчения.

– Прости, – сказал он. – Я мог бы ответить на этот вопрос годы назад, если бы встретил твоих родителей, как было с другими детьми из деревни. Информация могла бы помочь.

Киоши сморщилась и стукнула пяткой по сундуку, выпуская внезапную вспышку гнева. Деревянный бок гремел как барабан.

– Уверена, они были бы рады ребенку, который ценен как Аватар, – рявкнула она. – Награда, какая бывает раз в поколение.

Кельсанг нежно улыбнулся ей.

– Они гордились бы дочерью, несмотря ни на что, – сказал он. – Я гордился бы.

Обычно Киоши успокаивало признание, что она стала важной в жизни Кельсанга, как и он для нее. Но если он выйдет из ее комнаты и расскажет Цзянжу о произошедшем, это разорвет кусочек мира, который они отделили для себя. Кельсанг не видел этого? Не переживал?

– Мы можем скрыть это? – сказала Киоши. – Пока что, пока не разберемся? Я не хочу спешить. Может, вы вспомните, что у Курука было другое стихотворение, утром. Или Юн сможет призвать огонь, – что угодно.

Кельсанг молчал. Он вдруг отвлекся на ее полочку.

Там была золотая кисточка, пара бусин, монеты, которые она забрала из ящика для подношений в храме, но вина не позволила ей их потратить, а страх – вернуть. Глиняная черепашка, которую она не помнила, как получила. Может, в подарок от него. Он смотрел на мелочи долгую минуту.

– Прошу, – сказала Киоши.

Кельсанг посмотрел на нее и вздохнул.

– Но недолго, – сказал он. – А потом придется сказать Цзянжу и остальным. Какой бы ни была правда, мы должны узнать ее вместе.

* * *

Он ушел, а Киоши не села. Она думала, что лучше стоять на месте. Ее деревянная клетка подходила для этого.

Это было кошмаром. Она не была важной, но и не была глупой. Она знала, какой бардак скрывался за хрупким балансом, который установили Цзянжу и Юн, гору, которую они подвесили в воздухе.

Она следила из-за угла, как гости рыдали, ощущала облегчение мудрецов, которые впервые видели Юна. После больше десятка лет сомнений он был твердым телом, острым умом и запоздало исполненным обещанием. Наследник Янгчен. Аватар Юн был лучом света для людей, верой, что мир можно было спасти.

Аватар Киоши была бы как грязь у огня.

Она посмотрела на журнал на сундуке. Ее пульс ускорился. Они бросили бы ее, если бы знали, что был шанс, хоть и небольшой, что она была ценной?

В дверь постучали. Пора за работу. Она и забыла.

Она отогнала подальше разговор с Кельсангом и открыла дверь. Она знала по опыту, что пока беда не была огромной. Кельсанг не был уверен, так что ей не нужно было беспокоиться. Ей нужно было переживать из-за Ранги, которая отчитает ее за…

– Эй, – сказал Юн. – Я тебя искал.

6

Обещания

– Знаешь, с тобой сложнее, – сказала Киоши Аватару.

Они с Юном сидели на полу одной из множества комнат для гостей. Ширмы с картинами были свернуты и отодвинуты к стенам, и растения в горшках вынесли наружу, чтобы освободить место для гор подарков, которые гости принесли Аватару.

Юн лежал на спине, занимая ценное свободное место. Он лениво махал сделанным на заказ изящным клинком, которым словно помешивал содержимое перевернутого котла.

– Я не знаю, как это использовать, – сказал он. – Ненавижу мечи.

– Парень, который не любит мечи? – насмешливо охнула Киоши. – Отложи к броне, и Ранги научит тебя обращаться с ним.

Многие в деревне строили догадки насчет работы Киоши в поместье. Она была сиротой, никому не нужной, и дети фермеров думали, что она выполняла самую грязную работу – разбиралась с мусором и тушами зверей. Правда была другой.

А она убирала за Юном. Исправляла его беспорядок. Аватар был таким неряхой, что ему нужен был слуга, который все время ходил за ним, иначе весь дом был бы в хаосе. Приняв ее на работу, управляющий домом быстро заметил сильное желание Киоши ставить вещи на место, минимизировать бардак и сохранять порядок. И они определили ее к Аватару.

В этот раз груда, достающая им по бедра, была не виной Юна. Богатые гости постоянно усыпали его подарками, надеясь получить благосклонность, или просто потому что любили его. Дом был большим, но места, чтобы расставить все подарки на виду, не хватало. Киоши регулярно перебирала подарки, древние вещи и предметы искусства, которых было все больше со временем.

– О, смотри, – она подняла лакированный круг, пересеченный узором из сияющих камней. – Еще одна доска пай-шо.

Юн оглянулся.

– Эта милая.

– Да, это точно. Твоя сорок четвертая доска. Ты ее не оставишь.

– Жестоко.

Она не слушала его. Он мог быть Аватаром, но она была выше него, когда дело касалось ее обязанностей.

И Киоши нуждалась сейчас в этом. Ей нужно было нормальное занятие, чтобы забыть о словах Кельсанга. Хоть она старалась, разговор всплывал, и она словно предавала Юна, забирала то, что принадлежало ему.

Он лежал, приподнявшись на локтях, и Киоши заметила, что Юн был не в своих расшитых мягких домашних туфлях.

– Это новые ботинки? – она указала на его ноги. Кожа, из которой они были, была красивой, светло-серой, и мех цвета припорошенной снегом земли украшал их.

«Наверное, из шкурки маленького черепахового тюленя», – с отвращением подумала она.

Юн напрягся.

– Я нашел их в куче до этого.

– Они тебе не подходят. Отдай.

– Нет уж, – он отодвинулся, но его сдерживали другие коробки.

Она подобралась ближе, посмотрела на обувь вблизи.

– Что ты… ты наполнил свободное место бинтами? Они ужасно большие для тебя! Сними их! – она встала на колени и схватилась за его ногу обеими руками.

– Киоши, прошу!

Она замерла и посмотрела на его лицо. Там был чистый ужас. Он редко повышал на нее голос.

Во второй раз за день важный для нее человек вел себя странно. Она заставила себя признать, что два случая не были связаны. Может, он вдруг захотел хорошую обувь. Она запомнит это изменение.

Юн сел и опустил ладони на плечи Киоши, глядя на нее своими нефритовыми глазами. Она давно привыкла к его игривым улыбкам, когда он хотел ее уговорить, к его взгляду щенка, когда он хотел услугу, но его выражение искреннего желания было оружием, которое он использовал редко. Беспокойные мысли смягчали острые черты его лица, и ее сердце сжималось.

– Говори, – сказала она. – Что тебя тревожит?

– Я хочу, чтобы ты отправилась в путь со мной, – тихо сказал он. – Ты нужна мне рядом.

Киоши чуть не задохнулась от удивления. Он предлагал попробовать мир, который удавалось увидеть лишь некоторыми. Быть компаньоном Аватара, хоть и ненадолго, было невероятно почетно.

Лететь в закат, прижавшись к боку Юна, с ветром в волосах – если Аома и другие жители деревни завидовали ей раньше, они сошли бы с ума от этого.

– Какой путь? – она невольно заговорила тише, как он. – Куда?

– В Восточное море у Южного полюса, – сказал он. – Я подпишу новый договор с Тагакой.

Хватит мечтать. Киоши убрала руки Юна с плеч и прилежно села на пятки. Это движение помогло убрать жар с лица.

– Пятый народ? – сказала она. – Ты будешь сидеть с ними за столом? И хочешь, чтобы я была с тобой? – что ей делать среди кровожадных пиратов, которых было больше, чем военных в Царстве Земли? Чистить их… сабли?

– Я знаю, как ты не любишь преступников, – сказал Юн. – Я подумал, что тебе понравится увидеть вблизи победу над ними. Политическую, но все же.

Киоши недовольно надула щеки.

– Юн, я тебе как няня, – сказала она. – Для этой миссии тебе нужна Ранги. А еще лучше – легион лорда Огня.

– Ранги идет. Но я хочу, чтобы была и ты. Ты не будешь сражаться, если что-то пойдет не так, – он смотрел на свои ноги. – Ты просто постоишь рядом и проследишь за мной, и все пройдет хорошо.

– Ради чего?

– Мне нужна твоя точка зрения, – сказал он.

Он вытащил фишку пай-шо от доски, которую она убрала, и посмотрел на нее, как ювелир на украшение.

– Разве не печально, что я хочу там обычного человека? – сказал он. – Того, кто будет напуган и впечатлен, как я, а не еще одного профессионала-наставника Аватара? И что после этого я хочу, чтобы ты сказала, что я хорош, как Янгчен или Салаи, даже если это не так?

Он рассмеялся с горечью.

– Знаю, звучит глупо. Но мне нужен тот, кому важнее я, а не история. Я хочу, чтобы ты гордилась мной, Юном, а не была удовлетворена выступлением Аватара.

Киоши не знала, что делать. Это звучало ужасно опасно. Она не была готова отправляться за Аватаром в политику или в бой, в отличие от великих спутников прошлых поколений.

Ее желудок сжался от мысли о тайне между ней и Кельсангом. У них не было времени на размышления. Мир требовал Аватара.

– Будет безопаснее, чем кажется, – сказал Юн. – Странно, но большинство банд даофэев уважают Аватара. Или они побаиваются духовных сил Аватара, или они опасаются того, что он может обрушить на их головы сразу четыре стихии.

Он старался звучать легкомысленно, но на лице было все больше боли, чем дольше она молчала.

Было ли это опасно? Цзянжу не стал бы рисковать жизнью Юна. И она не верила, что Юн стал бы рисковать ею. Все было не так сложно, как ей казалось. Дела Аватара и судьба Царства Земли были для других людей и других времен. А сейчас в Киоши нуждался ее друг. И она будет рядом.

– Я пойду, – сказала она. – Кто-то должен убирать беспорядок за тобой.

Юн содрогнулся от облегчения. Он поймал ее пальцы и осторожно поднес к своей щеке, потерся об них, словно они были льдом во время лихорадки.

– Спасибо, – сказал он.

Киоши покраснела всем телом. Она напомнила себе, что он всегда так вел себя с ней, и прикосновения были частью его поведения. Она замечала и слышала от слуг достаточно, чтобы подтвердить это. Как-то раз он поцеловал руку принцессы Омашу на секунду дольше нормального, получил новое торговое соглашение в результате.

Она очень долго убеждала себя, что не влюблена в Юна. В такие моменты весь ее труд грозил разбиться. Она позволила себе расслабиться и насладиться простым прикосновением.

Юн с неохотой опустил ее руку.

– Три… – сказал он, склоняя голову к полу с керамической плиткой, с улыбкой. – Два… Один…

Ранги отодвинула дверь с резким щелчком.

– Аватар, – она низко поклонилась Юну и повернулась к Киоши. – Ты почти ничего не сделала! Посмотри на этот беспорядок!

– Мы ждали тебя, – сказал Юн. – Мы решили все сжечь. Можешь начать с тех ужасных шелковых мантий в углу. Как твой Аватар, я приказываю поджечь их. Сейчас.

Ранги закатила глаза.

– Да, а с ними и все поместье, – она всегда старалась сохранять достоинство при Юне, но порой не выдерживала. И обычно это было в моменты, когда они втроем – самые юные в поместье – оставались наедине.

– Точно, – сказал бодро Юн. – Сожги все дотла. Верни к природе. Мы получим чистые разумы.

– Ты начнешь ныть, как только придется мыться холодной водой, – сказала ему Киоши.

– Этому есть решение, – сказал Юн. – Все пойдут к реке, разденутся, схватят ближайшего мага огня и – угх!

Декоративная подушка ударила его по лицу. Глаза Киоши расширились от шока.

Ранги была в ужасе от своего поступка. Она напала на Аватара. Она смотрела на свои руки, словно их покрывала кровь. Ее ждало вечное наказание предателя в загробной жизни.

Юн рассмеялся. Киоши следом, ее бока тряслись до боли. Ранги старалась не поддаваться, прижимала ладонь ко рту, но смех и фырканье все равно вырывались из-за пальцев. Старый слуга прошел мимо, хмуро посмотрел на трио у открытой двери. Они засмеялись сильнее.

Киоши посмотрела на красивые и открытые лица Юна и Ранги, свободные от груза обязанностей хоть на миг. Ее друзья. Она подумала, как невелик был шанс встречи с ними.

«Это нужно защищать».

Юн защищал мир, Ранги защищала его, но священная земля для Киоши была отмечена границами, в которых находились ее друзья.

«Это нужно уберечь любой ценой».

От этого осознания веселье испарилось. Она изображала улыбку, чтобы остальные не заметили перемену в ее настроении. Ее кулак сжался в пустоте.

«И пусть духи помогут тем, кто заберет это у меня».

7

Айсберг

Кошмар Киоши был с запахом мокрого зубра.

Шел дождь, тюки груза, замотанные брезентом, плескались в грязи вокруг нее, словно упали с большой высоты из-за бури. Было уже не важно, что в них было.

Вспышка молнии озарила фигуры в капюшонах над ней. Их лица были скрытыми масками текущей воды.

«Я вас ненавижу, – кричала Киоши. – И буду ненавидеть до своей смерти. Я никогда не прощу вас».

Ладони хлопнули. Сделка была заключена, но ее могли расторгнуть в любой миг, когда ее станет неудобно поддерживать. Что-то мокрое и неживое ударило ее по ногами, бумаги в пропитанной маслом ткани.

– Киоши!

Она резко проснулась и чуть не свалилась с седла Пеньпень. Она схватилась за поручень, шершавый край впился в ее живот. Она смотрела на бушующую синеву под ними. До океана падать было далеко.

На ее лице был не дождь, а пот. Она увидела, как капля упала с ее подбородка и полетела в пустоту, а потом кто-то схватил ее за плечи и оттащил. Она упала на Юна и Ранги, выбив из них воздух.

– Не пугай нас так! – закричал Юн ей на ухо.

– Что случилось? – сказал Кельсанг, пытаясь обернуться на месте кучера, не потревожив поводья. Его ноги свисали по бокам большой шеи Пеньпень, и ему было сложно видеть, что сзади.

– Ничего, мастер Кельсанг, – буркнула Ранги. – Киоши просто приснился кошмар.

Кельсанг выглядел недоверчиво, но продолжил лететь вперед.

– Ладно, но будьте осторожны, и без резких движений. Мы не хотим, чтобы кто-то пострадал раньше, чем мы туда доберемся. Цзянжу мне голову оторвет.

Он с тревогой взглянул на Киоши. Он не ожидал внезапную миссию Юна, и ее решение отправиться с ним усилило его тревогу. Это соглашение было слишком важным, нельзя было озвучивать сомнения в том, что Юн – Аватар. Пока все не кончится, Кельсангу придется разделять бремя их тайны, их лжи.

Ниже них на поверхности воды плыл корабль с наставником магии Земли Юна, Хей-Ран и небольшой группой стражей. Им помогали порывы ветра, которые Кельсанг направлял руками, и корабль поспевал за Пеньпень, паруса были надутыми. Зубр Кельсанга был сухим и ухоженным для такого дела, белая шерсть была пушистой, как облако, под замысловатым седлом, но соленый ветер все еще доносил запах зверя.

«Наверное, это я и учуяла во сне», – Кельсанг давно не катал ее, и незнакомое окружение повлияло на ее спящий разум. Огромное животное с шестью лапами широко раскрыло пасть и зевнуло, словно соглашаясь с ней.

Кстати о нарядах, Цзянжу заставил Киоши надеть наряд, который был куда выше ее статуса, и она чуть не устроила истерику, увидев его. Она думала, что бледно-зеленая шелковая блузка и леггинсы были уже достаточно хорошими, а потом слуги принесли две юбки в складку, жакет с запахом и широкий пояс с такой красивой вышивкой, что он должен был висеть на стене, а не быть повязанным на ее талии.

Другие слуги должны были помочь ей одеться. Она заметила их взгляды за ее спиной. Киоши снова была фавориткой мастера.

Но, когда все было на месте, одежда сидела на ней как влитая, словно она родилась, чтобы носить ее. Каждый слой легко лег на другой, позволял ей свободно двигаться. Она не спросила ни у кого, откуда взялась одежда, так хорошо подходящая ей. Не хотела услышать едкий ответ, типа: «О, Цзянжу сорвал их с трупа какого-то поверженного им великана».

И серьезность задания впереди стала понятной, когда ее одели. Внутри жакета был слой добротно сплетенной кольчуги. Она не была такой толстой, чтобы остановить копье, на которое давили всем весом, но могла поглотить удар дротика или ножа. Вес металлических звеньев на плечах обещал проблемы.

– Почему мы вчетвером тут, а не внизу? – сказала Киоши, указывая на корабль, где явно проводилось больше приготовлений.

– Я настоял, – сказал Юн. – Сифу не обрадовался, но я сказал, что мне нужно побыть одному.

– Обдумать план?

Юн посмотрел вдаль.

– Конечно.

Он вел себя странно в последнее время. Но он был новым Аватаром, которому нужно было заключить договор с враждебно настроенным народом. Юн был талантлив, и у него были лучшие учителя в мире, но он все еще нырял в бездну.

– Твой наставник не зря не обрадовался, – сказал Кельсанг. – Когда-то было традицией, что Аватар долго путешествует с друзьями без надзора старших. Но Хей-Ран, Цзянжу и я… мы не были положительным влиянием на Курука. Цзянжу считает, что в юности мы подвели его.

– А звучит так, словно Курук вас подвел, – пробормотала Киоши.

– Не критикуй прошлую жизнь Юна, – сказала Ранги, шлепнув ее по плечу рукой в варежке. – Аватары идут по пути великой судьбы. Каждый их поступок имеет значение.

Они провели еще три скучных значимых часа в полете на юг. Становилось все холоднее. Они надели куртки и укутались в одеяла, пока летели над пингвинами-выдрами, бродящими по кускам плывущего льда. Крики местных птиц было слышно на ветру.

– На месте, – сказал Кельсанг. Только он не добавил одежду, в поместье ходили слухи, что маги воздуха были неуязвимы для погоды. – Потерпите спуск.

Их мишенью был айсберг размером с Йокою. Синяя глыба поднималась в воздух высотой с холмы их деревни. Плоский выступ огибал верхушку, предположительно, им должно было хватить места на лагерь. Дальнюю часть закрывал пик, но они полетели ниже, и Киоши заметила юрты, усеивающие другой берег. Делегация пятого народа.

– Я не вижу их флот, – сказала Ранги.

– Частью условий было, что преимущества будут убраны, – сказал Юн. – Для нее – никаких военных кораблей. Для нас – никакой земли.

Компромисс не казался равным. Большой айсберг был одним из многих, плывущих в таком холодном океане, что можно было погибнуть за минуты. Свежий снег припорошил все, придавая поверхностям жуткую белизну.

Киоши знала, что, хоть южное Племя воды давно отказалось от семьи Тагаки, она все еще была водным магом. Если она и могла где-то бросить вызов Аватару Земли, то это здесь.

Кельсанг опустил Пеньпень на замерзшем пляже и спрыгнул первым. Он помог остальным слезть с большого зубра, создав пузырек воздуха, смягчивший их падение. Этот маленький жест вызвал тревогу в сердце Киоши, его игривое поведение было как шутки перед похоронами.

Они смотрели, как прибывает корабль Цзянжу. Он был слишком большим и с глубоким килем, чтобы выбраться на сушу, а во льду не было гавани, так что экипаж бросил якорь и спустился в лодки, проплыв в них остаток пути. Одна из них добралась до берега быстрее остальных.

Цзянжу вышел из главной лодки, посмотрел на место приземления, поправляя шкуры, щурясь, его ноздри раздувались, словно он мог учуять потенциальный обман. Хей-Ран выбралась следом, осторожно вела себя в воде, облаченная в полную броню. Третий человек в лодке был лишь смутно знаком Киоши.

– Сифу Амак, – Юн поклонился мужчине.

Мастер Амак был тенью в поместье. Он был магом воды с севера, терпеливо ждущим очереди обучить Аватара. Но вопросы о его прошлом не получали подробных ответов. Ходили слухи среди слуг, что долговязый и мрачный маг воды десять лет провел вдали от дома, работая на меньшего принца в Ба Синг Се, который из одиннадцатого в очереди на трон стал четвертым. Тихое поведение Амака и шрамы на его руках и шее предупреждали, что глубже в его историю лезть не стоит.

Но Аватара все время тренировался с ним, хоть Юн сказал Киоши, что он не мог пока управлять водой, от него этого и не ждали. Он приходил с тренировок потрепанным, в крови, но улыбаясь от новых знаний.

– Он мне нравится больше, чем Сифу, – сказал как-то Юн. – Его больше волнует результат, а не форма.

Амак явно прибыл сюда не просто так. Вместо синей туники, в которой он ходил по поместью, его нарядили в робу с широкими рукавами темно-зеленого цвета в стиле Царства Земли, коническая шляпа отбрасывала тень на его лицо. Его стрижка, похожая на хвост волка, была сбрита, и он убрал весь пирсинг из костей.

Амак вытащил маленький флакон с носиком наверху. Он отклонил голову и закапал жидкость в глаза.

– Концентрированный экстракт паукозмеи, – прошептал Юн Киоши. – Это тайная формула, ужасно дорогая.

Амак поймал взгляд Киоши и впервые заговорил с ней:

– Кроме Тагаки у обеих сторон на переговорах больше не должно быть магов воды, – сказал он таким высоким и музыкальным голосом, что она чуть не выпрыгнула из сапог. – Так что…

Он прижал палец в перчатке к губам и подмигнул ей. Его открытый глаз из бледно-голубого стал зеленым, как прибрежные теплые воды.

Киоши пыталась прогнать шум из головы. Ей тут было не место, опасные люди придавали себе вид духов, относились к ситуациям, грозящим смертью, как к игре. Побывать в мире с Аватаром было бы захватывающе, когда она только попала в поместье. Теперь любой неправильный шаг мог испортить жизни сотен, а то и тысяч. После слов Юна прошлой ночью о множестве похищений на берегу она не смогла уснуть.

Все больше лодок с вооруженными людьми прибывали к берегу. Они выстроились справа и слева с копьями в руках, кисточки их шлемов трепал холодный ветер. Они явно хотели выглядеть сильно и организованной перед королевой пиратов.

– Она идет, – сказал Кельсанг.

Тагака выбрала относительно простое появление на краю айсберга, была далекой точкой с двумя другими по бокам. Она шагала по тропе, огибающей склон айсберга, как на горе. Она не торопилась.

– Думаю, если все умрут от старости, это будет считаться достижением мира, – буркнул Юн.

Они могли расслабиться и снова насторожиться, пока Тагака доберется до них. Киоши скрывала эмоции, смотрела краем глаза на грозу Восточного моря.

Вопреки ее репутации, глава пятого народа была неприметной женщиной средних лет. Под простой одеждой у нее было тело труженицы, и ее волосы, собранные кольцами, относили ее к водному племени. Киоши искала глаза, горящие ненавистью, или жестокую ухмылку, обещающую мучения, но Тагака могла сойти за скучающего южного торговца, порой приплывающих в Йокою, чтобы продать полоски меха.

Кроме ее меча. Киоши слышала о мече с зеленой эмалью на поясе Тагаки в ножнах, сплетенных из нефрита высокого качества. Меч когда-то принадлежал адмиралу Ба Синг Се, это место теперь не было занято из-за нее. После ее легендарной дуэли с последним на этой должности она получила меч. Хотя никто не уточнял, что она сделала с телом.

Тагака взглянула на двадцать солдат за ними, долго смотрела, щурясь, на Киоши. Каждый раз, когда она окидывала взглядом, Киоши словно окатывало холодными брызгами.