Текст книги "Становление Киоши (ЛП)"

Автор книги: Ф Ц Йи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Киоши вскинула голову и посмотрела на поместье. Только один человек мог сделать такое. Камешки затанцевали снова, и в этот раз слова из них сложились быстрее.

«Это Юн, кстати. Аватар Юн».

Словно это мог быть кто-то еще. Киоши не видела, откуда Юн следил за ними, но она представляла игривую ухмылку на его красивом лице, пока он потрясал магией так, словно это был пустяк. Камешки слушались его.

Она не слышала, чтобы кто-то использовал землю, чтобы общаться на расстоянии. Юну повезло, что он не был воздушным кочевником, иначе на него нанесли бы татуировки в честь изобретения новой техники.

«Что сегодня делают три мои любимые далы?».

Киоши рассмеялась. Ладно, не так идеально.

«Звучит весело. Хотел бы я присоединиться».

– Он знает, что мы не можем ответить? – сказала Ранги.

«Клецки, пожалуйста. Только не с луком».

– Хватит! – закричала Ранги. – Мы отвлекаем его от тренировок! А ты опаздываешь на работу! – она смела камешки ногой, ее не беспокоили новые способы применять магию земли, она строго придерживалась графика.

Киоши взяла горшок с невидимой платформы и пошла за Ранги в поместье, медленно ступая по траве, чтобы не обогнать ее. Если для мага огня важны были только домашние дела, то больше ничего сказать не позволят. Но она ощущала, что молчание Ранги собиралось в нечто напряженное в ее хрупком теле.

Они были на середине пути к воротам, когда она не выдержала.

– На это жалко смотреть! – сказала Ранги, не оборачиваясь. Она могла справиться с отвращением к Киоши, только не глядя на нее. – То, как они топчутся по тебе. Ты служишь у Аватара! Помни о достоинстве!

Киоши улыбнулась.

– Я старалась не ухудшить ситуацию, – прошептала она.

– Ты собиралась позволить им ударить тебя! Я это видела! И не смей говорить, что старалась вести себя нейтрально, или еще какой-то бред!

Ранги быстро изменилась, из профессионального стража Аватара, готового выжечь нарушителей до костей, не дрогнув, в подростка не старше Киоши, которая легко срывалась на друзьях и была как возмущенная наседка.

– И насчет твоей магии земли! Тебя затмила крестьянка! Как можно было не овладеть основами? Я видела, как дети в Ю Дао управляют камнями больше этого горшка!

Они с Ранги дружили, как бы это ни выглядело. Когда поместье строили, пока Киоши училась своим обязанностям в скелете не законченного дома, она через пару недель поняла, что властная девочка, которая вела себя так, словно все еще была в младших отрядах Армии Огня, кричала только на тех людей, которых подпускала близко. Все остальные не были достойны усилий.

– …Эффективнее всего было застать врасплох лидера – Аому, да? – поймав ее одну и уничтожив так грязно, чтобы остальные поняли, что тебя больше трогать нельзя. Ты меня слушаешь?

Киоши пропустила большую часть плана боя. Ее отвлек воротник брони Ранги, который сбился, и его нужно было поправить, чтобы он снова прикрывал нежную кожу ее шеи. Но она все равно ответила:

– Зачем переходить к жестокости? – сказала она. Она подтолкнула мага огня в спину горшком. – Меня могут защитить такие сильные герои, как ты.

Ранги издала звук, словно ее тошнило.

3

Мальчик из Макапу

Юн не слышал их слов, но мог прочесть язык их тел издалека. Судя по тому, как она махала руками, Ранги ругала Киоши. Снова.

Он улыбнулся. Они были очаровательны вместе. Он мог бы смотреть на них весь день. Он перевернулся на спину и съехал с крыши внешней стены, край водосточного желоба остановил его падение. Он позволил удару превратить его движение в прыжок, сделал сальто в воздухе и приземлился на носочки на мраморе во дворе.

И оказался перед Хей-Ран.

Вот так попадание.

– Впечатляет, – бывшая директриса Королевской огненной академии для девочек сцепила руки за спиной. – Когда духи попросят клоуна, я пойму, что мы с тобой работали не зря.

Юн скривился. Его наставница огня умела отыскивать моменты, которым он гордился, и растаптывать их.

– Я рано закончил приседания, – сказал он. – Пятьсот повторений. Идеальная форма. Весь день.

– Но ты решил потратить время, отдыхая на крыше, а не перейдя к следующему упражнению или медитации, пока я не вернусь. Конечно, ты не можешь вызвать огонь. Ты можешь тренировать тело, сколько хочешь. Но твой разум остается слабым.

Он заметил, что Хей-Ран не терзала его так, пока ее дочь была рядом. Она словно не хотела преуменьшать образ Аватара в восхищенных глазах Ранги. Он должен был выглядеть ухоженно и собранно, как миниатюрные деревья в их саду. Духи не давали ему даже миг побыть человеком.

Юн занял стойку Огненного кулака. Он замер, чтобы позу поправили, но в этом не было необходимости. Даже Хей-Ран не могла найти помарок в его позе и дыхании. Не хватало только огня.

Она нахмурилась, воспринимая его идеальную стойку как проявление нахальства, но подала ему сигнал начинать. Он ударил воздух, и она медленно обошла его по кругу. Сессии Огненного кулака были еще и лекциями.

– Когда ты делаешь то, что никто не направляет, становится ясно, какой ты, – сказала Хей-Ран. Возможно, эти слова были вырезаны на двери в Академии огня. – Результат тренировок не так важен, как твое отношение к тренировке.

Юн не думал, что она в это верила. Ни на миг. Она просто проверяла те его части, которые не могла посмотреть, и поправляла. Если он не мог пока вызывать огонь под ее обучением, то изъян был глубже, чем у ее предыдущих учеников.

Его удары стали четче, и рукава его хлопковой формы для тренировок хлопали как хлыст с каждым движением. Он был копией изображений со свитка, две мысли повторялись в голове. Левый кулак. Правый кулак.

– Твоя ситуация не уникальна, – продолжила Хей-Ран. – В истории было много Аватаров, которые, как ты, пытались положиться на свой талант. Не ты один хотел, чтобы все было просто.

Юн поскользнулся. Такое бывало редко, так что было заметным.

Его движение увело его далеко от центра тяжести, и он упал на колени. Пот жалил его глаза, попадал в рот.

Просто? Это было просто?

Она игнорировала факт, что он проводил бессонные ночи, изучая анализы политических решений Янгчен? Что он запоминал имена всех аристократов Царства Земли, командующих Нации огня, вожаков Племен воды, и живых, и всех, что были за три поколения до них? Как с помощью забытых текстов отмечал на карте древние священные места воздушных кочевников так, что некоторые удивляли даже Кельсанга?

Таким он был, когда никто не смотрел. Он посвятил всего себя становлению Аватаром. Юн хотел наверстать время, упущенное из-за того, что его поздно обнаружили. Он хотел выразить благодарность Цзянжу и всему миру за величайший дар существования. Он не собирался идти по простому пути.

«Она знает это», – подумал он. Хей-Ран намеренно злила его, называя ленивым. Но в нем все равно поднималась неконтролируемая ярость.

Пальцы Юна впились в гладкую поверхность мрамора, разбивая камень в кулаке так легко, словно это был мел. Он никогда не срывался на учителя. Он мог противостоять Хей-Ран, только разочаровывая ее. Подтверждая ее обвинения, что он был капризным ребенком.

Его следующий удар вызвал кружащееся пламя дракона, достойное Лорда огня, каждый язык и искра были созданы с любовью и насмешкой из белой пыли. Он дал ему яростно плясать, как настоящий огонь на ветру, а потом облако пыли упало на землю.

Чтобы дополнить выступление, он добавил ухмылку, которая, как все ему говорили, напоминала Курука. Клоун нуждался в макияже.

Хей-Ран напряглась. Казалось, она хотела ударить его по лицу. Она не сорвалась, но и не успокоилась.

– В старые дни наставники калечили учеников за непослушание, – хрипло сказала она.

Юн не дал себе вздрогнуть.

– Мы живем в чудесное время.

Хлопок разбил воздух. Они повернулись и увидели Цзянжу, смотрящего со стороны.

Юн скрипнул зубами так, что было слышно. Обычно он ощущал шаги наставника и исправлял свое поведение, но сегодня… все было не так.

Цзянжу подозвал Юна взмахом, словно не застал Аватара и его наставника огня за перепалкой.

– Идем, – сказал он подопечному. – Тебе нужен перерыв.

* * *

Тренировочные земли были с нишами в стенах для хранения оружия, сосудов с водой и пустых дисков из сжатой глиняной пыли, которые безвредно взрывались от удара. Припасов хватало, чтобы обучить армию магов. Цзянжу и Юн пили чай в одной из больших ниш-кладовых, окруженные соломенными куклами для тренировки меткости.

Пол был густо покрыт пылью. Пока Юн наливал, Цзянжу взял прутик, выпавший из сумки, и использовал как стило, нарисовал упрощенную версию доски пай-шо на земле между ними.

Юн растерялся. Они часто играли в это, пока знакомились ближе. Но пай-шо была давно запрещена для него. Отвлекала от овладения стихиями.

Цзянжу смотрел на пустую решетку, на длинном лице отражались события прошлого, линии мудрости и риска разворачивались на коже. Отметины возраста окружали глаза. От беспокойства морщин было больше, поседели виски, но его рот еще был ровной линией.

– У меня есть новости, – сказал он. – Наши гонцы говорят, что Тагака согласилась подписать новую версию договора ее прадедушки.

Юн поднял голову. Его наставник пытался договориться с королевой морских даофэев годами.

– Что изменилось, сифу?

Цзянжу указал на него.

– Ты. Она узнала, что мы нашли Аватара, и что он – один из сильнейших магов этого поколения.

Юн знал, что это было правдой. С магией земли. Было бы нагло с его стороны так думать, но было сложно спорить с доказательствами, оставленными на земле.

– Флот пятой нации перестанет грабить берега вдоль гор Сишаан, – сказал Цзянжу. – Они обещали не поднимать парус под ее флагом в зоне, где видно Восточный Храм воздуха.

– В обмен на что?

– На официальный доступ к лесу на острове Йессо, хотя они неофициально рубили там деревья почти десять лет. Другие мудрецы зовут это дипломатической победой. Так много мы получили за пустяк.

Листья в чае Юна перестали держаться на поверхности. Вода была последней стихией, которой ему нужно было овладеть. Он всегда подозревал, что с ней будет проще, чем с огнем.

– Но это не победа, да? – сказал он, крутя чашку в ладонях. – Она обещает прекратить нападения в одном секторе, но флот мародеров не опустит руки и не станет работать с плугом. Они будут вредить в других океанах, может, отправятся на север до бухты Хамелеона или родных островов Пятой нации. Жестокость просто передвинется в другую часть мира.

– Что бы ты сделал? – сказал Цзянжу. – Отказался бы от предложения Тагаки?

Юн посмотрел на пустую доску для игры, особенно на части, где игроки обычно размещали фигурки лодок. Он поежился от картинок, которые всплыли в голове.

Как бы ни думали местные, Цзянжу не держал его взаперти в поместье, как лунный цветок, который увянет от солнца. Между тренировками они путешествовали по миру на летающем зубре Кельсанга, Пеньпень, и встречались с важными людьми четырех народов. Им нужно было проследить, чтобы Юн был образован политически, ведь идеальный Аватар был и дипломатом, не склонялся к одному из народов. Он многому научился рядом с ними, разглядывая города и говоря с их лидерами. Порой ему было весело.

Но последнее путешествие было не таким.

Когда Цзянжу сказал ему, что они должны посмотреть на размах ущерба, нанесенного самым организованным пиратским рейдом на южном берегу Царства Земли за последний век, Юн приготовил себя к крови. К трупам среди дымящихся развалин. К сцене полного разрушения.

Но, пока они летели над берегами на спине Пеньпень, искали среди деревень выживших, он с удивлением увидел, что их дома и хижины были целыми. Почти чистыми. Но обитателей не было видно.

Им пришлось приземлиться и проверить пару строений, а потом все встало на места. В домах они нашли копья на крючках, столы, полные еды, которая еще не сгнила. Рыбацкие сети были оставлены посреди их подготовки. Там не было кровавой бойни.

Жителей деревень забрали. Как скот. Животных, украденных из сарая.

Больше пираты Тагаки ничего не тронули, кроме обычных предметов, что Юн заметил в последний миг. Они украли колокола. Барабаны и гонги. Везло тем деревням, где на дозорных вышках хоть что-то уцелело.

Бронза была ценной, незаменимой в этой части страны, и Юн понимал это. Такой была и качественная кожа на барабанах. Пираты сделали так, чтобы в деревнях не могли подать сигнал предупреждения, когда они вернутся.

Почти тысячу людей не нашли. Такой рейд был не только преступлением, но и посланием. Тагака была опаснее отца, деда и прочих кровожадных пиратов, которые правили в Восточном море.

Юн почти всю ночь кричал на Цзянжу, когда его наставник спокойно объяснил, что Король Земли не станет никак защищать подданных, которые были такой малой ценности. Что они сами разбирались со своими проблемами.

Пустота доски пай-шо дразнила Юна так же сильно, как пропавшие, не прозвеневшие колокола. Не если они вернутся, а когда.

Он опустил чай и отклонился на ладони.

– Нам нужно принять ее предложение и сделать вид, что мы рады. Это – единственный шанс спасти выживших пленных. Это даст время прибрежным зонам усилить защиту. И если Тагака осмелеет и поплывет на северо-запад, она может потерять бдительность и нарваться на военный флот огня. Этот противник достаточно жесток, чтобы уничтожить ее.

Его предложение лилось с губ естественно, хоть внутри создавало тревогу. Идея манипуляции нациями, между которыми он должен был хранить равновесие, пугала, потому что это было бы легко и эффективно. Он хотел укора.

Но Цзянжу открыто улыбался ему. Такое было редко.

– Видишь? – Цзянжу указал по привычке на доску игры. – Потому тебе суждено быть великим Аватаром. Ты думаешь наперед, видишь, где люди слабы и сильны. Ты знаешь, за какие нити будущего тянуть. С пятым народом не разобраться сильной магией. Но будет стратегия, решения, которые уменьшат вред, который они могут нанести. И ты это заметил. У тебя есть все, чего не было у Курука, – продолжил Цзянжу. – И я горжусь этим.

Это должно было звучать как искренняя похвала. Курук был гением высшего ранга в пай-шо. И подчинении стихий. Но, по словам Цзянжу, знавшего его лучше, Аватар Воды не смог раскрыть талант к эффективному лидерству в мире. Он потратил время, преследуя наслаждения среди четырех народов, и рано умер.

«Значит, я буду несчастен и проживу вечно, – подумал Юн. – Чудесно».

Он посмотрел на двор, где Хей-Ран стояла и ждала, пока они закончат. Женщина была как статуя. Страдания, которые он ощущал из-за нее, усиливались из-за того, как сильно они с ее дочерью Ранги были похожи. То же лицо фарфоровой куклы, черные волосы и глаза, похожие на темную бронзу, а не привычное золото народа огня. И получить очаровательного телохранителя почти его возраста, как Ранги, было бы прекрасно, если бы ее копия не одолевала его на постоянной основе.

– Хей-Ран думает, что я слишком похож на Курука, – сказал Юн.

– Тебе нужно быть к ней снисходительнее, – сказал Цзянжу. – Она оставила службу в Армии огня, чтобы учить Курука, а потом покинула Королевскую академию, чтобы учить тебя. Она пожертвовала больше всех ради Аватара.

Услышав, что он испортил дважды карьеру одной женщины, он расстроился сильнее.

– Еще больше причин для нее ненавидеть меня.

Цзянжу встал и махнул Юну сделать так же.

– Нет, ее проблема в том, что она тебя любит, – сказал он.

– Если это так, то она забавно это проявляет.

Цзянжу пожал плечами.

– Матери народа огня. Она любит тебя почти так же сильно, как я. Может, сильнее.

Юн прошел за наставником к центру тренировочной площадки. Прохлада тени резко сменилась жарой.

– Ты должен знать, что многие тебя любят, – сказал Цзянжу. – Кельсанг, гостящие мудрецы, почти все, кто тебя встречал. Я верю, что сама земля тебя любит. Ты ощущаешь связь с этим все время, будто это говорит с тобой, да?

Да, но Юн не знал, что с этим делать. Связь с землей была основным требованием для подчинения земли. Хей-Ран подошла к ним.

– Магия огня, с другой стороны, отличается среди стилей подчинения стихий, ведь не тянет из массы стихий, отделенной от тела, – сказал Цзянжу. – Ты не формируешь связь со стихией возле тебя, а создаешь ее в себе. Я правильно это объясняю, директриса?

Хей-Ран кивнула, растерявшись из-за обсуждения очевидного.

– Разувайся, – сказал Цзянжу Юну.

– А? – как многие маги земли, Юн не носил обувь, но для тренировок магии огня его заставили обуть сандалии.

– Условия Тагаки – новые договора должны быть подписаны на земле, которую выберет она, – сказал Цзянжу. – Я говорил, что дипломатия в этой миссии важнее магии, но было бы лучше, если бы ты немного управлял огнем. Если пиратам потребуется показать силу. Разувайся.

Солнце било Юна по голове. Насекомые гудели громче в его ушах, словно с тревогой. Он никогда не перечил Цзянжу, так что снял сандалии, стянул носки и отбросил в сторону.

– Не понимаю, – сказал он. – Что тут происходит?

Цзянжу смотрел на неприметную землю тренировочного поля.

– Как я и говорил, тебя любит сама земля, а ты любишь ее. Эта любовь, эта связь может мешать тебе ощутить другое состояние разума, чтобы овладеть другими стихиями. Нам нужно попытаться порвать эту связь, чтобы ты полагался только на свой внутренний огонь. Никакой помощи снаружи.

Впервые в жизни Юн увидел, как Хей-Ран замешкалась.

– Цзянжу, – сказала она, – вы уверены, что это хорошая идея?

– Это идея, – сказал Цзянжу. – Хорошая или нет, зависит от результата.

Ледяной ком возник в животе Юна от осознания.

– Вы хотите, чтобы она обожгла мне ноги?

Цзянжу покачал головой.

– Ничего такого жестокого.

Он вытянул руку в сторону, направив ладонь на землю, а потом взмахнул вверх. Мраморный пол вокруг них поднялся пирамидами в дюйм высотой, и каждая была острой на верхушке. Земли покрылись ими от стены до стены. Казалось, кто-то вбил гвозди в каждую клеточку доски пай-шо и перевернул ее шипами вверх.

– Посмотрим, как ты создашь первую форму Сбора солнца, – сказал Цзянжу. Сад колючек окружил их плотным кольцом. – Начинай из середины, покажи нам свои движения.

Юн сморгнул слезы. Он с мольбой посмотрел на Хей-Ран. Она покачала головой и отвернулась.

– Вы шутите, – сказал он.

Цзянжу был спокоен как уплывающее облако.

– Начинай, когда будешь готов, Аватар.

4

Честная работа

Проходя во врата поместья, она словно проходила портал в Мир духов. Так Киоши казалось по рассказам Кельсанга. Это был переход от одного свода правил к другому, от тусклого места, где можно было тратить только пот и время, засевая поля и бросая крючки в воду, надеясь, что удастся отогнать голод еще на пару месяцев, к загадочной вселенной, где ритуалы и переговоры делали день особенным.

Их дорога была в тени стены из сжатой земли. Ранги кивнула двум стражам, ветеранам из армии Короля Земли, которые напрягли шеи и поклонились в ответ. Их заманила хорошая плата на службе Цзянжу, они оставили свои шлемы с широкими полями, но раскрасили их в зеленые оттенки мудреца. Киоши всегда было интересно, было ли это разрешено законом.

Внутри большого сада гудели разговоры. Мудрецы и важные лица из дальних земель постоянно прибывали и покидали поместье, и многие из них наслаждались обсуждением дел среди цветов и сладко пахнущих фруктовых деревьев. Нарядный торговец из Омашу спорил с офицером закупки Нации огня насчет будущего капусты, они не замечали лепестки вишни, упавшие в их чай. Две изящные женщины из северного Племени воды рука об руку спокойно шагали по узору лабиринта, нарисованному граблями на поле белоснежного песка. В углу угрюмый юноша с тщательно растрепанными волосами кусал край кисти, продумывая стихотворение.

Они все могли быть – и, наверное, были – магами высшего ранга. Киоши всегда ощущала трепет, видя столько повелителей стихий в одном месте. Когда поместье наполняли гости, воздух был живым от силы. Порой в прямом смысле, когда Кельсанг был рядом и в хорошем настроении.

Тетя Муи, глава на кухне, появилась из одного из боковых коридоров и направилась к ним, выглядя как слива, катящаяся по холму с ухабами. Она разогналась и хлопнула Киоши по пояснице. Киоши вскрикнула и сжала горшок крепче.

– Не носи еду там, где ее видят гости! – прошипела тетя Муи. – Используй вход для слуг!

Она поспешила увести Киоши по лестнице в туннель, не замечая, как Киоши стукнулась лбом о верхнюю балку. Они пошли по коридору, где все еще пахло опилками и мокрым суглинком из-под штукатурки. Тут было заметнее, что здание построили наспех.

Грубость коридора была еще одной из мелких деталей, которые виднелись в дырах иллюзии, которую поддерживали под крышей Цзянжу все от самых благородных гостей до низших слуг. Присутствие Аватара почтило их не так давно, и все в ускоренном темпе делали свои дела.

– Ты слишком долго была на солнце, да? – сказала тетя Муи. – Твои веснушки снова потемнели. Почему ты не наносишь крем, который я тебе дала? В нем настоящий толченый перламутр.

Голова Киоши болела.

– И выглядеть как бескровный призрак?

– Лучше, чем выглядеть так, словно мак прилип к твоим щекам!

Больше состояния своей кожи Киоши ненавидела искаженные и раздражающие ценности старших людей, как тетя Муи, насчет цвета лица. Это было противоречием из деревни: нужно было честно зарабатывать, работая под солнцем, но не выглядя так. По стандартам красоты Йокои Киоши проигрывала. И не только в этом.

Они поднялись по лестнице, Киоши пригнулась в этот раз и попала в зал, где сушили и рубили дерево для печей. Тетя Муи цокнула языком из-за топора, который оставили в пеньке, а не повесили на стену, но ей не хватало сил вытащить его, а руки Киоши были заняты.

Они попали в просторную кухню, полную пара. Звон металлических сковород и рев огня можно было принять за осаду. Киоши опустила горшок на ближайший свободный стол и потянулась, руки дрожали, отвыкнув от свободы. Банка была с ней так долго, что расставание с ней ощущалось как прощание с капризным ребенком.

– Не забывай, что вечером тебя ждет работа.

Она вздрогнула из-за голоса Ранги. Она не думала, что маг огня пойдет за ней так далеко в глубины дома.

Ранги огляделась.

– Не трать тут время. Ты не обязана драить кухню.

Ближайшие работницы кухни, некоторые из них убирали на кухне, хмуро посмотрели на них. Киоши сжалась. Жители деревни думали, что она зазналась из-за жизни в поместье, слуги считали, что она зазналась из-за близости с Юном и Ранги, и ее элитное поведение все только ухудшало.

Всем угодить не удавалось. Так думала Киоши, пока Ранги уходила, направляясь в бараки.

Киоши заметила странную фигуру среди поваров в белом, занятых своими заданиями. Маг воздуха с оранжевым одеянием, ниспадающим с его крупных плеч. Его большие ладони были в муке, и он спрятал торчащую бороду под тунику, чтобы не испортить все волосами. Казалось, на кухню забрел горный огр.

Кельсанг должен был находиться сверху, наблюдать за Аватаром. Или общаться с гостями. А не помогать поварам с тестом для пельменей.

Он поднял голову и улыбнулся, увидев Киоши.

– Меня прогнали, – сказал он, опередив ее вопрос. – Цзянжу думает, что мое присутствие заставляет Юна раньше времени мечтать о магии воздуха, а мы стараемся сделать так, чтобы он думал об одной стихии. Мне нужно ощущать себя полезным, и потому я тут.

Киоши подошла к нему среди толпы в комнате и поцеловала монаха в щеку.

– Позвольте помочь, – она помыла руки в ближайшем рукомойнике, схватила комок теста и стала его месить, работая рядом с ним.

Последние десять лет Кельсанг растил ее. Он использовал визиты в южный Храм воздуха, чтобы бывать в Йокоя как можно чаще, приглядывать за Киоши. Когда ему нужно было уходить, он оставлял ее с разными семьями и просил кормить. Когда Цзянжу привез Аватара в Йокою для безопасности, Кельсанг заставил старого друга нанять Киоши.

Он сделал все это, спас жизнь незнакомого ребенка, лишь из-за того, что она в ком-то нуждалась. В части Царства Земли, где любовь была только для родственников, монах из чужой земли был для Киоши самым дорогим человеком.

Потому она знала, что его бодрость сейчас была фальшивой.

Ходили слухи, что легендарная дружба между товарищами Аватара Курука угасла. Особенно между Цзянжу и Кельсангом. За годы после смерти Курука, если верить слухам, Цзянжу накопил богатство и влияние, которое было не свойственным для мудреца, обязанного посвящать жизнь помощи перерождению Курука. Мастера магии прибывали в дом, чтобы увидеть его, а не Аватара, и указы, которые обычно делались Королем Земли, носили печать Цзянжу. Кельсанг не одобрял такие действия, жажду власти, и его могли вовсе прогнать.

Киоши плохо разбиралась в политике, но переживала из-за растущей бреши между двумя мастерами. Это было плохо для Аватара. Юн восхищался Кельсангом почти так же сильно, как она, но был верен мудрецу земли, нашедшему его.

Отвлекшись на мысли, она не заметила облачко муки, взлетевшее со стола и ударившее ее по лбу. Белая пыль мешала видеть. Она посмотрела, щурясь, на Кельсанга, который не пытался скрыть вторую атаку, кружащуюся в вихре воздуха над его ладонью.

– Это был не я, – сказал он. – А другой маг воздуха.

Киоши рассмеялась и поймала комок муки в воздухе. Он взорвался между ее пальцев.

– Хватит. Тетя Муи выбросит нас отсюда.

– Тогда хватит переживать за меня, – сказал он, прочитав ее мысли. – Не так плохо, если я возьму перерыв от дел Аватара. Я могу провести время с тобой. Нам нужно отправиться вдвоем в отпуск, может, посмотреть священные места воздушных кочевников.

Она была бы этому очень рада. Она все реже бывала в обществе Кельсанга, ведь Аватар и его наставники погружались глубже в беспорядок проблем мира. Но, хоть ее работа была намного ниже, она все равно должна была появляться каждый день.

– Я не могу, – сказала Киоши. – У меня работа, – в будущем будет время на путешествия с Кельсангом.

Он закатил глаза.

– Ха. Я не видел никого, кто так не любил веселиться, со времен старого настоятеля Дорже, который был против фруктовых пирогов, – он бросил в нее еще комок муки, и она не успела отодвинуться.

– Я умею веселиться! – возмущенно прошептала Киоши, вытирая нос запястьем.

Тетя Муи во главе столов, где резали овощи, свистнула, прерывая их спор.

– Время поэзии! – сказала она.

Все застонали. Она всегда пыталась привить высокую культуру работникам, или хотя бы представление о ней.

– Ли! – сказала она, выделив неудачливого слугу со сковородой. – Ты начнешь.

Бедный помощник повара запинался, пытаясь продолжать работу и считать слоги.

– Эм… по-го-да хо-ро-ша, солн-це све-тит с не-ба, и пти-цы по-ют… хо-ро-шо?

Тетя Муи скривилась, словно выпила лимонного сока.

– Это было ужасно! Где ритм? Симметрия? Рифма?

Ли вскинул руки. Ему платили за жарку, а не за выступления в Верхнем кольце Ба Синг Се.

– Кто-нибудь может дать нам сносный куплет? – спросила тетя Муи. Желающих не было.

– Щеки мои словно спелые плоды, – вдруг заговорил Кельсанг. – Они дрожат, как листья на ветру. Я ярко краснею при виде кровати, и вздрагиваю от звука рожка.

Все рассмеялись. Он произнес известную хоровую песню матросов и работников в поле, где слова можно было менять под объект симпатии. Остальные должны были угадать, кому ты пел, и простая песня делала скучный труд приятнее.

– Брат Кельсанг! – возмутилась тетя Муи – Они же примут это как пример!

Благодаря ему все уже резали, мяли и терли под бодрую мелодию. Было нормально шалить, если монах сделал это первым.

– У меня нос, как у лани. Бегу я как лист на ветру, – сказал Ли, и это было лучше, чем его хайку. – Мои руки худы, как и талия. Я не знаю ничего про родню.

– Мирай! – закричала девушка, моющая посуду. – Он влюбился в дочь торговца зеленью! – все вопили поверх протестов Ли, считая ее хорошей парой для него. Порой зрителям не было важно, угадали они или нет.

– Теперь Киоши! – сказал кто-то. – Ее тут обычно нет, так что послушаем!

Киоши этого не ожидала. Обычно ее не включали в игры работников. Она поймала взгляд Кельсанга и увидела там вызов.

«Умеешь веселиться? Докажи».

Она не успела остановиться, мелодия подхватила ее.

– У меня два ножа из бронзы, и они пронзают до души. Они манят тебя, обещая грехи, как зовет уголек мотылька.

Кухня гремела. Тетя Муи недовольно цокнула.

– Дальше, шалунья! – закричал Ли, радуясь, что от него отвлеклись.

Она даже вызвала любопытство во взгляде Кельсанга, как и искру узнавания, он понимал, кого она описывала. Киоши знала, что это не было возможно, ведь она произносила слова, приходящие в голову. Она стучала по тесту на столе, создавая свой ритм.

– Мои волосы как беззвездная ночь, прилипают к губам при улыбке. Я сплету их с твоими, и мы уплывем в корабле, сердец наших касаясь.

Импровизировать почему-то было просто, хотя она не считала себя поэтом. Как и шалуньей. Казалось, другой человек, который проще выражал свои желания, подавал ей слова для лучшего описания чувств. К ее удивлению, ей нравилось ощущение из-за этих неуклюжих строк. Она была искренней и глупой.

– Путь мой фонарем освещен и ведет тебя за мною в ночь. Я прижму тебя ближе и буду любить, пока не закончится все.

Киоши не успела подумать о мрачном настроении ее слов, как боль пронзила ее запястье.

Кельсанг схватил ее за руку и смотрел дикими глазами. Он сжимал все сильнее, сдавливал ее плоть, его ногти вызвали кровь на ее и его коже.

– Вы меня раните! – закричала она.

В комнате было тихо. От потрясения. Кельсанг отпустил, и она схватилась за край стола. Лиловый след проступил на ее запястье.

– Киоши, – сказал сдавленно Кельсанг. – Киоши, откуда ты знаешь ЭТУ ПЕСНЮ?

5

Откровения

После того как Кельсанг увел ее в пустой кабинет и полчаса слезно извинялся за то, что навредил ей, он рассказал, почему сорвался.

– Ох, – ответила Киоши на худшие новости в своей жизни.

Она провела пальцами по волосам, откинула голову. Библиотека, где они скрывались, была больше в высоту, чем в длину – кладовая со свитками, запиханными на полки без особого внимания. В лучах солнца было видно, сколько пыли летало в комнате. Ей нужно было тут убраться.

– Вы ошибаетесь, – сказала она Кельсангу. – Юн – Аватар. Цзянжу нашел его почти два года назад. Все это знают.

Кельсанг был так же мрачен, как она.

– Ты не понимаешь. После смерти Курука традиции магов Земли по поиску Аватара не сработали. Представь, если бы времена года перестали сменяться. После множества поражений маги Земли решили, что духи и предки бросили их.

Киоши прислонялся к стремянке, крепко сжимал прутья.

– Говорили, Курук – последний в цикле, и мир ждет эпоха смуты, терзаний из-за преступников и военачальников. Пока Цзянжу не назвал Юна следующим Аватаром. Но все это необычно. Скажи, вы ведь близки, Юн поведал тебе детали?

Она покачала головой. Если подумать, это было странно.