Текст книги "Эпическое крушение Джини Ло (ЛП)"

Автор книги: Ф Ц Йи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Лжи не было. Она или не знала, или не собиралась говорить. Жаль.

– Пощадишь? – оскалилась она. – Ты не можешь меня убить. Как только ты

ошибешься, я найду то дитя и сорву мясо с ее костей!

Пузырьков не было.

– Еще раз? – сказала я.

– Я убью ее и всех жалких людей, какие мне попадутся! Я превращу этот город в

море трупов! Ты приплывешь ко мне по мертвой плоти!

Воздух был чистым. Если я отпущу ее, она исполнит угрозу.

– Тебе меня не убить! – проревела Байгуцзинь. – Слышишь? Тебе меня не убить!

Пузырек.

– Не указывай мне, – сказала я. Я выгнулась и разорвала ее на части.

В отличие от демона-короля смятения, она не таяла, а разлетелась чернилами и

пустотой, как лопнувший шарик. Я чуть не ударилась головой об пол, когда ее тело

пропало. Я стряхнула с себя чернильную жидкость, которая должна была покрывать меня,

но обнаружила, что она уже пропала.

Я закрыла глаза и выключила истинный взгляд. Тело болело от удара, мышцы ныли.

«Минус один, осталось девяносто девять», – подумала я. Если остальные будут

такими же по сложности, то целой я из этого не выйду.

Я подошла к Квентину, который пришел в себя.

– Очень полезен, босс, – заявила я, хлопнув его по плечу. Я оставила руку там, чтобы

не упасть от порыва ветра.

Квентин протер глаза.

– Я вас видел, но не мог дотянуться.

Он закинул мою руку на свою шею и потащил меня к лестнице. Мы шагали

медленно.

– Ты сама ее одолела, – сказал он. – Ты была потрясающей.

– Мне повезло. Тебе придется учить меня вушу. Я не могу и дальше действовать

наугад.

– Я не знаю боевые искусства. Если хочешь, чтобы биться было проще, нужно

понять, как придать тебе вид посоха, чтобы я управлял тобой, как привык.

Я ударила его по груди.

– Это гадко, – сказала я. – Управлял мной? Нет.

– Мы делали так постоянно! Это будет временно.

– Я не буду менять облик. Если ты говорил правду, то я заслужила человеческое тело.

Я не буду отбрасывать его, чтобы ты мог бить мною демонов.

Квентин нахмурился, но не спорил. Пока что. Он спустил меня на первый этаж, в

комнату меньше. Девочка сидела в углу на куче резины, нервно жевала его шарф.

Она увидела нас и расплакалась. Я опустилась перед ней и погладила по голову.

Порез на ее щеке был чистым и не очень глубоким. Других ран не было.

« La llorona, – всхлипывала девочка. – La llorona.

Блин.

– Uh, todo bien, – сказала я. – Nosotros . . . ganamos? Todo bien, todo bien.

Квентин поднял девочку и успокоил ее, покачав на руках. Она сразу притихла. Я

забыла, как он ладил с детьми.

– La mala mujer se ha ido, – прошептал он. – Ella ha sido derrotado. Vamos a traer a tu

mama. Duerme ahora, preciosa.

Девушка кивнула у его плеча и уснула.

Я посмотрела на Квентина. Он – на меня.

– Что? – сказал он. – Я говорю не только с китайцами.

25

Не помню, как я попала домой после того, как мы принесли девочку пожарным. Не

помню, как мы сделали это, чтобы нас не поймали. Все было в тумане усталости.

Мама обычно не трогала меня, когда я возвращалась из города, из-за грязи

общественного транспорта, но не этим вечером. Ее гневную тираду удалось заткнуть,

когда я сказала, что в городе столкнулась с Квентином и осталась поговорить. Разница ее

отношения к тому, что я могу быть с «мальчиками» или с конкретным парнем, которого

она знала, поражала.

Я ела подогретый ужин, смыла с себя остатки демона и рухнула на кровать. Больше я

отсюда не вылезу.

Но я не могла уснуть.

Я вытащила руку из-под горы одеял, нащупала старый телефон, который

использовала, ведь Квентин раздавил мой настоящий. Сообщение от папы, его привычная

фраза, как он был рад меня видеть. Были сообщения от Юни с новостями, от которых я

рассмеялась. Она знала, что я уехала в город и не была на связи.

Я просмотрела сообщения и набрала номер Квентина, лежа на боку.

– Что такое? – сказал он.

С его стороны было шумно.

– Что за шум?

– Я в казино у шоссе.

– Что? – я сдерживала голос, чтобы не разбудить маму. – Зачем?

– Я зарабатываю деньги. Мне нужны деньги, чтобы жить среди людей. И мне не

нужно спать столько, сколько тебе, и я так убиваю время.

Это не должно было удивлять, вокруг было довольно много казино. Но в его словах

был смысл. Просто странно было знать, что он что-то делал без меня.

– Ты просто хотела поговорить? – спросил он.

У меня не было ответа. Странно, но я просто хотела узнать, что могу слышать его, а

он – меня.

– Какие Небеса? – спросила я, чтобы нарушить тишину. – Красивые?

– Очень. Все там красивое. Нет ничего страшного и неуместного на Небесах.

Ох. По его голосу я поняла, что это не тема для простой болтовни.

– Мне очень давно хотелось разрешения быть внутри, – сказал он. – Когда меня

впустили, я думал, что буду счастлив. Успокоюсь. А потом… ты знаешь, что случилось.

Ты была там, даже если не помнишь.

Если легенда была правдой, то я была инструментом гнева короля обезьян на

Небесах, когда он понял, что он – ничтожество среди божеств. Моралью сказки, может,

было, что терпение и хорошие манеры важнее силы. Но я видела урок, что люди у власти

могут изображать уважение к тебе, и ты никак не можешь их исправить.

– Я могу увидеть Небеса? Ты можешь меня туда отвести?

– Нет, – резко сказал Квентин. – Это слишком опасно для человека с Земли. Твоя

человечность сгорит от энергии ки, останется только твой дух. Джини Ло пропадет, и

останется Рюи цзиньгу бан. Навеки.

– Ты же этого хотел? Быть со своим посохом, как ты привык, без проблем.

– Не извращай мои слова. Даже если я возьму тебя сейчас на Небеса, силы, что ты не

открыла в нынешнем облике человека, будут потеряны навеки. Да, у тебя есть сила и

истинный взгляд, но ту еще не все вспомнила.

– Если ты не хочешь, чтобы твой посох тут же вернулся, на что ты надеялся, решив

прийти в мою школу?

Квентин вздохнул и сделал глоток какого-то напитка, кубики льда стукнулись о

стакан.

– Я надеялся, ты узнаешь старого друга, – сказал он. – Думал, вернутся

воспоминания, и ты будешь так рада увидеть меня, что возьмешь меня за руку в классе и,

не знаю… и мы побежим за приключениями. Изучать мир, как в старые времена.

– Ха! Ты хотел сбить меня с ног. Балда.

Я слышала, как он покраснел.

– Иду, – его голос был восхитительно низким. – Ты меня отвлекаешь. Я потерял семь

тысяч баксов из-за тебя.

Я села.

– Сколько?

Квентин рассмеялся и повесил трубку.

* * *

Школа на следующий день была странной. Люди смотрели на меня, словно знали

что-то.

Я ходила из класса в класс, пока за обедом не пересеклась с Юни. Она увидела меня

и закрыла рот рукой, чтобы не смеяться.

– Что такое?

– Пытаешься изменить облик? – спросила она.

Нет. Я спала как убитая, еле успела прибежать в школу, не умывшись. Но так делала

половина школы. Я не могла быть хуже.

Юни вытащила зеркальце и протянула. Я смотрела туда и обнаружила странность.

Мои глаза сияли золотом.

– Не стоит забывать их на ночь, – сказала Юни. – Плохо для глаз. Но цвет мне

нравится.

Сияющие, как алмазы, глаза. Я в десять лет пищала бы от восторга.

Я в шестнадцать должна была найти Квентина.

* * *

– Ну, конечно, – сказал Квентин. – Мои глаза стали золотыми, когда я получил

истинное зрение в печи Лао-Цзы. Было бы странно, если бы твои не были золотыми.

Мы были на улицы, на краю футбольного поля. Квентин сидел на ветке дерева, ел

нектарин из мешка с ними. Ему нравилось.

– Люди думают, что я в линзах, – пожаловалась я. – Это смешно.

Он поднял руку.

– Не стоит стыдиться истинного себя.

Я бросила в него камень. Юни еще ждала в столовой.

– Ладно, – он спрыгнул на землю и отряхнулся. А потом потянулся к моему лицу.

Я оттолкнула его руку.

– Что ты делаешь?

– Джини, ты просишь меня скрыть метку великой силы вселенной, способности,

которой позавидовали бы боги. Мне нужен контакт с тобой для чар. Минутку.

Ладно. Я ожидала крепкую хватку, как в больнице.

Но прикосновение Квентина было легким, как перышко. Он провел пальцами по

моей коже, нежно убрал пряди волос за уши. Я не слышала, что он шепчет, но напоминало

стихотворение.

Это успокаивало. Наши лица сблизились. Его голос манил меня к его губам.

Ох, он хорошо пах.

– Вот, – Квентин вдруг остановился. – Они снова карие. Рада?

Нет. Да. Стоп.

Я взяла себя в руки, собрала кусочки в относительный порядок.

– Ты мог бы так сделать прошлой ночью, перед тем как уйти, – сказала я.

Он пожал плечами.

– Я забыл. И мне нравится цвет. Это твои настоящие глаза. Карие – иллюзия.

Придется повторять чары после каждого использования истинного взгляда.

Просто прекрасно.

– Не понимаю, как работают эти «чары», – сказала я. – Я видела, как их исполняешь

ты и демоны, но не Гуаньинь или Эрлан Шень.

– Чары – применение духовной силы для изменения окружения, – сказал Квентин. –

Чем меньше и точнее чары, тем проще их выполнять, потому приказ чаще всего в одно

слово. Нужна внутренняя сила для чар, но нужна и техника. Это как удар, – говорил он. –

Ты можешь ударить правильно, но без силы, а можешь махать кулаками, не попадая. Чары

– оружие, но не гарантия.

– Тогда как колдует Гуаньинь? – я помахала руками, пытаясь изобразить богиню.

– Тут немного иначе. Она тоже использует духовную силу, но у нее так много этой

силы, что она управляет своей реальностью. Ей не нужны слова или жесты.

– И я тоже могу научиться чарам?

Квентин поджал губы.

– Без медитаций не сможешь. Мы надеялись, что твоя сила вытолкнет на поверхность

твои таланты.

Я пронзила его взглядом, он пожал плечами.

– Жестокая правда. Красный ребенок управляет огнем. Эрлан Шень – водой. Твой

талант – сильно ударять.

Я пыталась придумать себе другое качество, но он загнал меня в угол.

– Я думал о том, что произошло с Байгуцзинь, – сказал он. – Тебе это не казалось

странным?

Глупый вопрос. Кроме того, что мы боролись со злым скелетом и отправили его в

ад?

– Она не говорила ничего необычного, – сказала я. – Как для демона, убивающего

меня.

– Вот именно. Она ничего не говорила. Она просто была на фабрике. И это

казалось… ловушкой.

– Мы всегда можем догадаться о ее мотивах, сверившись с отчетами свидетелей по

списку, бла-бла-бла. Квентин, она собиралась съесть ребенка.

– На заброшенной фабрике?

– Она принесла ребенка в свое логово, как ягуар свою добычу на дерево. У всех свои

привычки. Я видела, как ты закапываешь косточки от персиков, думая, что они

волшебным образом вырастут в деревья, и ты получишь добавку. Жаль тебя расстраивать,

но тут почва не такая плодородная, как на твоей мифической горе.

– Знаю, – хмуро сказал он. – И я говорю, что что-то не сходится.

– А я говорю, что, если мы будем тратить время на воспоминания, это задание мы не

выполним. Квентин, это был один демон. Один, и он нас чуть не прикончил! Нам нужно

одолеть еще девяносто девять. Будем думать о них, а не о бое, который выиграли. Мы

вернули злодея в грязь, спасли ребенка, – сделала вывод я. – Это идеально, как по мне.

Квентин фыркнул.

– Кто-то быстро свыкся с убийством демонов.

26

Юни ударила рукой по учебнику, который я читала. Только она могла уцелеть после

такого.

– Это последний раунд конкурса, – сообщила она. – Последний этап соревнования.

Самое важное выступление.

Я посмотрела на четыре билета под ее пальцами, дата была через пару недель. Один

был для меня.

Я знала, что два для моих родителей. Они любили ее как вторую дочь. Мама с

четвертого класса причитала, почему я не могу быть такой как Юни, а папа смирился, что

на всех семейных фотографиях раньше была и Юни.

Стало ясно, что те два билета я должна была отдать кому-то сама. Она позвала бы их

на такое важное событие в своей музыкальной карьере сама. И не выбрала бы любимчика.

Я могла выбрать, пойдет кто-то один из родителей или никто, а потом жалеть о выборе,

сделанном, чтобы сохранить мир.

Меня смутил четвертый билет.

– А этот для чего?

– Тебе, чтобы ты взяла с собой Андру.

– Почему его, а не Квентина?

Юни закатила глаза, словно я говорила глупости.

– Чтобы Квентин ревновал. Тебе нужно действовать, странно, что ты не играешь.

Она подвигала билет мизинцем.

– И ты себя подставила. Ты даже не колебалась.

Я напряглась. Я предложила Квентина, потому что его присутствие было проще

объяснить маме. И я говорила с ним чаще. И из-за демонов.

– Ты не говорила, что у вас все так серьезно, – продолжила Юни.

Можно было подумать, что она дразнит меня. Так и было. Но мое понимание Юни,

единственная суперсила, в которую я верила, показывала, что она и немного обижена.

– Все не так, – сказала я. – Мы не так близки. Конечно, я бы тебе все рассказала. Но

нечего рассказывать. Правда.

Я не понимала, из-за чего смущалась. Я хотела, чтобы она понимала, что я не

пыталась скрыть от нее отношения. При этом я прятала от нее сверхъестественное.

– Прости, – сказала она. – Мне не стоило так говорить. Мне просто нравится видеть

тебя без морщины тревоги на лбу. Порой ты так напрягаешься от учебы, что можешь

держать карты между бровями.

Я посмотрела на подругу. В ней кипела нервная энергия. Она не была уверена, что

победит. Юни в страхе была еще красивее. Судя по сиянию ее лица, все было серьезно.

Я отдала ей четвертый билет.

– Я не сделаю это, – сказала я. – Пойду без отвлечений. Только ты важна.

Она обняла меня.

– Ну, да.

* * *

– Зачем скрываться? – спросила я.

– А?

Мы с Квентином снова были на крыше школы, пытались медитировать. Я выделила

нам время, сказав маме, что тренировку команды продлили, и я приду домой позже. Она

не обрадовалась, а я представила, как с моих губ срывается жидкий металл лжи, но это

было во благо.

Крыша стала нашим личным местом, потому что мы могли забраться сюда без шума.

Гул вентиляторов давал белый шум, который должен был задавить мои мысли. Это не

сработало, но я хотя бы отдыхала после тренировки.

– Все существа, которых я встречала, были в другом облике, – сказала я. – Старались,

чтобы их не нашли люди. Какое им дело, знают ли люди о божествах и демонах?

Квентин нахмурился из-за того, как я быстро сдалась, но не открывал глаза, словно

продолжал медитацию сам.

– Яогуаям проще охотиться, если о них не знают, если описать просто.

– А если сложнее?

Он глубоко вдохнул. Или для упражнения, или хотел сказать что-то серьезное.

– Каждый демон в тайне хочет стать человеком, – сказал он. – Даже если они это

отрицают.

– Что? Это не имеет смысла.

– Уверена? Ты – то, что ты ешь. Голод демона не только из-за силы, что он получит.

Яогуаи хотели поглотить плоть Сянзаня, потому что хотели стать, как он, хоть в чем-то.

Я поежилась. Это была логика серийных убийц-людоедов.

– Потому они скрывают облик, – сказал Квентин. – В старые времена редкие демоны

могли успешно сойти за человека, порой они поселялись в монастырях и деревнях, и их не

раскрывали. Дисциплинированные даже жили, никого не съедая.

– Видимо, требуются большие усилия, чтобы жить рядом с едой и не есть.

Квентин кивнул.

– Те демоны были или слабыми, или самыми опасными монстрами.

– Ладно, но зачем боги скрываются? Почему не показать себя большими и сияющими

на небе? Мир быстро поверил бы.

– Больше верующих – больше работы. Больше молитв для ответа, больше династий

нужно поддерживать. Нефритовому императору это надоело, и он перестал напрямую

влиять на Землю. И теперь он находит повод не вмешиваться в дела людей, а сам лежит и

наслаждается благами на Небесах.

– Фу, вот же гадость. И ему хорошо, а люди должны просто ждать, пока все

разрешится?

Смех Квентина вырвался из груди.

– Если не нравится, подожди еще пару сотен эр, пока Нефритовый император не

уступит место другому божеству.

О. Я задумалась.

– Гуаньинь тоже может получить трон? – спросила я. – Она бы не была такой

пассивной, будь она лидером небесного пантеона.

Квентин нахмурился и открыл глаза при упоминании Гуаньинь.

– Я спрашивал ее как-то раз, – тихо сказал он. – Она отказалась думать о правлении.

Она сказала, что это будет мешать ей помогать страдающим людям.

– Слишком занята, – я вздохнула. На Небесах ситуация была не лучше, чем на Земле.

Я попыталась продолжить медитацию и сосредоточилась…

– А-а-а-а!

Квентин вдруг схватил меня за плечи. Мое тело дрожало вместе с его, зубы стучали.

Я могли лишь удерживать его, пока дрожь не унялась.

– Прости, – сказал он, когда все утихло. – Я не хотел так тебя хватать. Сигнал яогуая

ранит не так, как сдавливающие чары, но тело все равно пронзает.

Я не возмущалась. Он напоминал собаку, пока дрожал. И мне очень хотелось

потереть его живот и спросить, кто тут хороший мальчик.

Но, хоть это было и приятно, придется подождать.

– Хорошо, – сказала я, встав на ноги. – У нас есть полтора часа, и мне нужно домой.

Направляй.

Квентин взглянул на меня, но ехидничать не стал.

* * *

Мы стояли на дороге, смотрели на большое каменное поместье, обрамленное

вечерним небом. Оно было меньше и старше, чем стеклянные башни в финансовом

районе города, но и изящнее. Фасад в стиле арт-деко словно говорил: «Развлекайтесь,

неудачники, а мы на дне».

– Он еще там? – спросил Квентин.

Я коснулась виска, как мутант с лазерами из глаз. Этот жест помогал управлять

новым зрением. Стены здания растаяли, пока не осталась гостиная. На диване там сидел

сияющий зеленый мужчина с лицом, гладким, как скорлупа яйца. У него не было ни глаз,

ни носа, ни рта. Ничего.

– Он еще там, – сказала я. – Будто смотрит телевизор.

Яогуай щелкал каналы на большом экране на стене. Каждый раз, когда он нажимал

на кнопку пульта, поверхность его лица рябила, как пруд, куда бросали камешек. Мне

казалось, что он получал опыт, набирался знаний, глядя на экран.

Я не видела жителей дома. Может, они еще были на работе. Может, демон их съел.

Нужно было двигаться.

– Мы идем через главный вход, чтобы не дать ему сбежать, – сказал Квентин. – Я

проведу нас мимо охраны, и мы столкнемся с ним, когда вокруг не будет тех, кто

случайно пострадает.

Странная уверенность наполнила мою грудь.

– Вперед.

Мы прошли в прихожую, словно были тут хозяевами. Я подошла к мужчине в

блейзере за столом и весело улыбнулась.

– Простите, сэр, – сказала я, Квентин собрался колдовать за мной. – Можете сказать,

жители на верхнем этаже…

Швейцар выскочил из-за стола, его челюсти направлялись к моему горлу.

27

Я завизжала от удивления. Зубы мужчины скользнули по моей коже, не пустив

кровь, я безумно отпрянула. Но ярость в его глазах ужасала. Он был готов убить себя,

пытаясь убить меня.

Я собиралась ударить его по голове.

– Нет! – Квентин схватил мою руку и оттащил меня, и мужчина остался без

наказания.

– Что с тобой? – завопила я на него. Враг собирался укусить меня снова.

– Это человек! – сказал Квентин, сжимая нас обоих. – Ты убьешь его своим ударом!

Я хотела кричать на Квентина, но вспомнила, что у меня были варианты. Швейцар

был большим, только голова думала, что мне не хватит силы против него. Это не было

проблемой.

Брайан и Кей-Сонг гордились бы тем, как я схватила мужчину за воротник и пояс и

подняла над своей головой. Он извивался в воздухе, но не пугал, пока я держала его как

младенца-переростка.

– Что с ним? – сказала я Квентину, отклоняя голову, чтобы не попасть под слюну изо

рта мужчины.

– Он под чарами. Если ты его опустишь, он порвет на себе кожу.

– Я не могу так держать его вечно. Нужно разобраться с яогуаем наверху. Думаешь,

он уже нас заметил?

Динь!

Все три лифта приехали одновременно вниз. Двери открылись и показали, что там

набились, как сардины в банке, люди, кипящие ненавистью к Джини Ло и Квентину Сану.

Они вырвались из дверей, как лошади.

– Похоже на то! – крикнул Квентин и пропал за толпой зомби.

* * *

Я рухнула на пол лицом в чью-то подмышку. Я старалась расталкивать толпу не

сильно, надеясь вдохнуть, но не навредить. Люди отлетали по комнате так, что били

зеркала, врезаясь в них. Упс.

– Рассей их магию! – закричала я Квентину.

– Не выйдет! – сказал он. – Эффект пройдет со временем!

Женщина с бигуди на голове левым хуком попала мне в нос.

– Тогда усыпи их! Останови их!

Квентин развернулся, сбрасывая при движении напавших. Я отгоняла людей, чтобы

они не мешали ему двигать руками.

– Спать, – заявлял он. – Спать!

– Почему не работает?

– Чары сильные! Кто-то не хуже меня по силе!

– Так сделай лучше! Давай!

Квентин глубоко вдохнул, словно собирался затушить костер.

– СПАТЬ! – завопил он.

Волна его голоса разнеслась по фойе, сбивая людей. И зомби прижимались к стенам,

падали на пол.

Комната была усеяна подергивающимися телами, словно после шумной вечеринки.

На них не было времени. Мы забрались в лифт и нажали кнопку верхнего этажа.

От скорости мне стало не по себе, словно страха не хватало. Каждый звонок этажа

был отсчетом перед боем с яогуаем, которому хватило ума и зла, чтобы использовать

людей как пешек. Демоны были опасными, как голодные хищники, но этот был другим.

Даже Квентин притих, хрустя шеей и костяшками.

Коридор был с одной дверью. Я не хотела пускать страх во все тело, так что пошла

по прямой и выбила дверь с петель. Мы с Квентином прошли и увидели яогуая, стоявшего

в гостиной, смотревшего в окно на пейзаж. Лучи солнца сияли сверху, бросая

драматичные тени в комнату.

– Ну, зараза, – сказала я, – пора потанцевать.

Демон повернулся к нам. Лица не было. Его череп впереди был чуть искривлен,

словно овал для головы нарисовали и добавили к нему выемку для глаз. Он посмотрел на

Квентина, лицо зарябило, и он вскинул руку в воздух.

– Чары! Чары! – закричала я, как агент секретной службы, заметивший пистолет.

Но их не было. Пальцы яогуая ничего не сделали. Это было отвлечение.

Он расставил ноги и прыгнул к свету. Осколки посыпались на нас. Это было в стиле

Квентина, но разрушительнее.

– Следи за ним! – сказал Квентин.

Я старалась следить за ним истинным взглядом, но это было сложно, как смотреть на

самолет в телескоп. Яогуай ускользал из моего узкого поля зрения. Я пыталась увидеть

лучше, но меня ударили по затылку пылесосом, сбивая меня.

Я посмотрела и увидела, что Квентин бьется с уборщицей в халате.

– Прости, – сказал он. – Она была быстрее, чем выглядит.

Я рухнула на пол и застонала.

* * *

Было сложно устроить крупного швейцара за столом, чтобы выглядело, словно он

спит. Я ставила его обмякшим в неестественной позе, он не двигался от чар Квентина.

Я потеряла терпение с остальными людьми в фойе и бросила их в коридоре первого

этажа. Они сами разберутся, когда проснутся.

Квентин вышел из комнаты, где были записи и компьютеры.

– Повезло, что у них старая система, – сказал он. – На новых камерах записи

загружаются в Интернет.

– Откуда ты это знаешь? – сказала я. – Ты делал так в древнем Китае?

Он отмахнулся от вопроса и высыпал обломки техники в ближайшую урну. Осколки

напомнили мой раздавленный телефон.

Я не пришла домой в срок, мама будет в ярости. Но это меня сейчас не беспокоило.

– Плохо дело, – я грызла ногти. – Очень плохо. Мы провалились, Квентин. Он

убежал. Демон убежал. В крыше здания дыра.

Мужчина средних лет забежал в фойе с йоркширским терьером, пока я говорила.

– Дыра? – спросил мужчина. Он увидел обмякшего швейцара за столом. – Что вы

сделали с Люциусом? Кто вы?

– Спать, – бросил Квентин чары через плечо, не глядя. Мужчина упал на ковер. Его

собака лизала его лицо.

Я потирала руки и расхаживала, вдруг стало холодно. Мы впервые нападали на

демона со знаниями и подготовкой, но провалились.

– Я совру, если скажу, что это была лучшая охота на демона, – сказал Квентин. – Но

посмотри на плюс. Все люди здесь… почти в порядке. Мы отпугнули яогуая, пока он не

навредил.

Его слова не успокаивали. Я топала так, что собака заскулила.

– Мы поговорим с Гуаньинь, – сказал Квентин. – Все будет хорошо. Вот увидишь.