Текст книги "Эпическое крушение Джини Ло (ЛП)"

Автор книги: Ф Ц Йи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

была приятной, по сравнению с такой яркостью. Сфера лопнула, как сверхновая, и свет

разлетелся над полем.

Гуаньинь ступила на Землю, словно спустилась по лестнице. Она посмотрела на

меня, растерялась из-за того, зачем я призвала ее. Особенно после нашего плохого

разговора в прошлый раз.

– Я знаю, где остальные яогуаи! – крикнула я. – И я знаю, кто их отпустил! Мне

нужно срочно поговорить с Квентином!

Богиня нахмурилась и полезла в карман.

– Ты могла бы и сама ему позвонить, – сказала она, прижимая телефон к уху.

35

– А я говорил! – сказал Квентин. – Ты думала, я из вредности его оскорблял?

Он отчасти кричал, потому что еще злился на меня, и потому что ветер высоко в

воздухе мешал слышать.

– Я думала, ты завидовал! – сказала я. Моя хватка ослабевала. Он сделал разворот в

сальто и прижал свое теплое тел крепче к моему. Я скучала по этому ощущению.

– Чему мне завидовать? Это как тебе завидовать Гуаньинь!

– Ты думаешь, что я из одной лиги с Гуаньинь? Квентин! Это самые приятные слова,

что я слышала!

Он покраснел до шеи.

– Сосредоточься! Что мы тут делаем?

– Будет понятнее, когда мы приземлимся. Поверь.

Демоны не появлялись случайно. Их давали, как карты из колоды. Для этого

требовался штаб неподалеку, который скрывал бы их, если бы я озиралась с истинным

взглядом. И только в одном месте в округе я ничего не видела с того первого дня на

мосту.

Пожар на севере города. От этого сгущался дым, и это мешало золотым глазам Сана

Вуконга.

Квентин опустился на холм в стороне от пожара. Земля хрустела под ногами. Зелень

на склонах проигрывала в борьбе с сухим коричневым.

Столбы дыма закрывали вершины, поднимаясь с неохотой. Я не могла использовать

тут истинный взгляд, на что и рассчитывал Эрлан Шень.

Мы с Квентином смотрели на огонь. Он не растекался, а напоминал оранжевую

пленку над пейзажем. Был бы он сильнее, пожарные уже атаковали бы его.

А так это был управляемый огонь. И управлял им ярко-красный человек без

рубашки, сидящий на земле, скрестим ноги, спиной к нам.

Мы подбирались к нему как можно тише, пригибаясь за камнями. Тихий рокот и

треск костра скрывал наши шаги.

Его кожа была цвета искусственно созревшего помидора. Я думала, что он

медитирует, но он был погружен в игру на консоли. Он глубоко и часто вдыхал и выдыхал

огонь изо рта. И пламя разгоралось ярче, одного выдоха хватало на время.

Он делал это рассеянно, не отрывая взгляда от экрана. Он был назначен на это дело.

Мы с Квентином сжались за булыжником.

– Это Красный ребенок, – прошептал он. – Как ты узнала, что он здесь?

– Методом исключения, – сказала я. Эрлан Шень дергался в парке, когда я

использовала истинный взгляд, но дело было в том, что я не могла видеть, а не в том, что

я видела.

– Думаешь, это не все?

Я кивнула.

– Уверена, другие сбежавшие из ада демоны прячутся где-то рядом, прикрываясь

дымом.

– Зачем им так делать?

– Потому что я им так сказал, – ответил Эрлан Шень.

Мы развернулись, но не могли заметить его. Мы подняли головы. Он парил в

воздухе за нами в двух этажах над землей.

Квентин бросился. Я не удержала его. Я поняла после боя с Рыжим львом, что

сначала идет бой, а потом вопросы. Король обезьян полетел пулей, его прыжок стал

оружием.

Эрлан Шень ожидал это. Он отодвинулся, и Квентин пролетел мимо него на фут. Он

лишь развернулся в воздухе, но удара не было. Он остановился изящно, как фигурист.

Квентин был не так грациозен. Он закружился под углом, не мог управлять

движением в воздухе. Он рухнул на склон холма, поднялась пыль, как в мультике.

Эрлан Шень обладал преимуществом, он мог летать по-настоящему. Чтобы доказать

это, он спустился к Квентину, схватил его за лодыжку и бросил в мою сторону, на

скорости Квентин полетел к булыжнику. Раздался ужасный треск. Я даже пошевелиться

не успела.

– О, не надо так пугаться, – сказал Эрлан Шень. – Эту обезьяну так просто не убить.

Квентин поднялся на ноги. Он тяжело дышал, но ничего больше не было видно.

– Что ты творишь, hundan? – рявкнул Квентин.

– Он хочет Трон Небес, – сказала я. – Ему надоело быть под каблуком дяди, и он

хочет забрать власть силой. Для этого ему нужно оружие, чуть не одолевшее богов ранее.

Рюи цзиньгу бан во всей красе.

– Настоящая версия, – сказал Эрлан Шень. Он покачивался на потоках воздуха над

нами, словно был лодочкой на привязи. – Посох. Не человек, которым ты притворяешься.

– Потому ты освободил демонов из ада и отправлял их на нас по одному, – сказала я.

– Это была извращенная тренировка.

– Воспоминания и повышение уровня, – ответил он. – Ты могла вспомнить старые

навыки и развить новые. Я даже присылал яогуаев, которых ты уже била, чтобы твое тело

«вспомнило». Иначе зачем устраивать побег?

Он бросал мне вызов, повышая сложность противников по одному. Я не могла

представить план обучения лучше.

– Видимо, я плохо старался, раз все твои способности не вернулись. Ты решила не

менять размер, не разделяться на копии. Но ты достаточно долго готовилась. Мне надоело

ждать. Кстати, о готовке, – сказал он. – Шеньиньдаван! Можешь отвлечься на минутку?

Я не знала, о ком он, пока не раздался голос:

– Секунду. Я почти дошел до сохранения.

Такое лицо Квентина я еще не видела. Неописуемый страх. Ловким движением он

забросил меня за плечо и побежал прочь.

Эрлан Шень рассмеялся, а не преследовал нас.

– Что ты делаешь? – прокричала я Квентину.

Он не отвечал. Он спрыгнул в яму, бросил меня туда с силой. И упал на меня.

Небо над нами стало плазмой. Мы словно попали в один из шаров Теслы, неон

тянулся к людям. Квентин прижимал меня к земле, держал подальше от этого, словно от

этого зависела моя жизнь.

Жар был таким сильным, что перегрузил мои нервы. И мне стало холодно, тело

немело, и мозг воспринимал это как шутку. Такого огня не было на Земле, ха-ха.

А потом все прекратилось. Я снова видела синеву.

– У нас пятьдесят восемь секунд до нового залпа, – сказал Квентин мне в ухо. – Мы

не готовы биться с богом и Красным ребенком. Нужно бежать.

Нужно. Нужно бежать и придумать план. Бежать на другой конец мира и перестать

биться с демонами.

Но меня держали на месте картинки, всплывшие в голове невольно, из той книжки в

моей комнате. Книжки про Сана Вуконга.

Я не могла не думать о том, сколько безымянных жителей умерло в тех историях,

чтобы поступки Сянзаня выглядели величественнее. Были ли они, как ребята в парке,

веселые, не ожидающие этого? Или они видели, как демоны идут к ним, и ощущали в

конце ужас и боль?

Джини Ло думала о незнакомцах и брала на себя вес мира? Это удивляло и меня.

– Нельзя бежать, – сказала я. – Эрлан Шень хочет сорваться и убивать всех, кто ему

попадется. Нам нужно остановить их здесь и сейчас.

Квентин улыбнулся.

– У нас есть сорок семь секунд для этого.

Может, дело было в смертельной опасности, но он никогда еще не казался мне таким

красивым. Я вытянула шею и чмокнула его в губы.

– Идем.

Мы вырвались из оврага и побежали к источнику огня. Красный ребенок смотрел на

нас со сдержанным интересом.

– Сорок! – крикнул Квентин. – Тридцать пять!

– Ноль, – сказал Красный ребенок. Он вдохнул носом, открыл рот, и вылетела буря

цвета.

Я не успела отреагировать. Квентин оттолкнул меня. Я упала и увидела, как его

затмило солнце. Он был окружен огнем.

Боль нельзя было сравнить ни с чем. Мои органы, словно, не собирались работать.

Кровь застыла в венах.

Красный ребенок закрыл рот, буря пропала.

– Я тоже тренировался, – сказал он. – Теперь я перезаряжаюсь быстрее. Я стал

сильнее на том острове, никто этого не знает.

Я пыталась подползти к Квентину, глаза едва работали, гравий жалил кожу.

Каменная статуя в его облике стояла на его месте. Я прижала к ней ладони, не думая о

том, что остатки жара сожгут меня.

Его зажарили. Его тело не ощущалось. Это был серый камень в виде Квентина,

минеральный заменитель.

И трещина пересекала его тело от плеча до бедра.

– Нет, – сказала я, пытаясь ногтями понять, насколько трещина глубока. – Нет!

Квентин не двигался и не говорил. На его лице застыли не потрясение или гнев. Это

было смирение. Его глаза были закрыты, губы спокойны. Это было прощание. Я

закричала.

36

Эрлан Шень схватил меня за шею. Он летел все выше и выше, унося меня в небо.

Я боролась в его крепкой хватке, но он держал меня на расстоянии вытянутой руки.

Я пыталась сказать, что убью его, но получался лишь неразборчивый визг ярости.

Квентин должен быть неуязвимым. Бессмертным. Всегда рядом со мной. Может, мне

было суждено проиграть, но не потерять Квентина, это было невыносимо. Меня

обманули. Это было кошмарно.

Я кричала снова и снова, так сильно, что ощущала кровь.

– Мне больно видеть твою скорбь по нему, – сказал Эрлан Шень. – Разве ты

переродилась не для того, чтобы уйти от Сана Вуконга к новому хозяину? Не к такому

грубому? К тому, кто будет относиться к тебе с уважением, как джентльмен?

– Молчи! – выла я. – Молчи! Молчи! Молчи!

– Я нашел твой человеческий облик первым. Ты по праву моя, а не обезьяны. Я не

раскрылся, потому что его помощь нужна была в раскрытии твоей силы. Для твоего

таланта нужно много тренеров.

Он летел все выше, но развернул нас лицом к городу.

– Мне показалось, что в парке ты не восприняла меня серьезно, – сказал он. – Я

собираюсь забрать столько жизней, сколько Большой пожар в 1906, а ты будешь смотреть.

Мы посмотрим, пойдешь ты со мной на Небеса после этого. Шеньиньдаван! – ему

пришлось перекрикивать мой визг. – Нужно убрать пару кварталов этого города.

– Какие? – спросил демон, ожидая указаний.

– Любые. Главное, захвати…

Эрлан Шень посмотрел на меня и сделал вид, что что-то вспоминает.

– Главное, захвати улицу Новый Виконт второй, – сказал он.

Мой отец.

Гуаньинь защищала мой город. Но не этот, я забыла попросить ее. Я пренебрегла

отцом. Я не включила его в свою концепцию дома.

Я убила его.

– Знаешь, что? – прокричал Красный ребенок с земли. – Думаю, я сравняю с землей

весь центр. Я не хочу мучиться с выбором.

Эрлан Шень рассмеялся.

Красный ребенок сжал кулаки и принялся тереть костяшки. Его яркий цвет усилился,

жар поднимался от кожи в воздух.

– Ты увидишь нечто невероятное, – сказал мне Эрлан Шень. – Лучше всего описать

это как ракета. Демоническая ракета.

Красный ребенок поднялся в воздух, окруженный энергией, позой насмехаясь над

монахами и медитацией. Он полетел над землей к центру города по прямой, сначала

медленно, но ускоряясь, удваивая скорость. Он не был ракетой. Он был пулей рэйлгана.

Демон так разогнался, что его ничто уже не остановило бы. Курок был нажат, моего

отца и тысячи других невинных людей ожидал конец.

Я не могла смотреть. Я закрыла глаза, истинный взгляд, все, и только слезы катились

по моему лицу.

* * *

– Что ты делаешь? – спросил Эрлан Шень.

Я молчала. А потом я поняла, что он говорил не со мной. Я вернулась в мир живых,

подавила всхлипы и огляделась.

Красный ребенок уже не двигался к городу. Он завис, ядро во вспышке света.

Фотография падающей звезды.

– Красный ребенок! – сказал Эрлан Шень.

– Он тебя не слышит, – сказала я, всхлипывая. – Он пойман в пузырь времени.

Эрлан Шень забыл о другом божестве, что было на моей стороне, его голова

врезалась в потолок непреодолимого ничего. Я видела чары барьера над нами, потому что

дым перестал закрывать все вокруг. Он уронил меня, и я полетела.

Воздух свистел в ушах. Эрлан Шень пришел в себя и полетел ко мне, но через

дюжину ярдов он ударился о другую стену. Он был пойман в маленький барьер, играл в

злого мима в невидимой коробке. Богиня милосердия была меткой, как хладнокровный

снайпер.

Я летела к земле. Ветер жалил уши, но Земля успокаивала меня своим видом.

«Все хорошо, – говорила я себе за миг до столкновения. – Я из железа».

Шум был сильнее, чем от наших с Квентином приземлений. Это был рухнувший

метеорит. Но я ничего не ощутила. Это столкновение ощутил остальной мир, вся планета.

Я встала посреди дымящегося кратера. Я была целой. И это было понятно.

Я видела Гуаньинь, склонившуюся над телом Квентина, и я побрела к ним. Она

проверяла его руками, как я, но в этот раз это что-то означало.

Гуаньинь посмотрела на Эрлан Шеня и с горечью улыбнулась.

– Опять я ошиблась, да? – мрачно сказала она.

– Он всех нас обманул. Вы можете исцелить Квентина?

– Я могу попытаться восстановить Квентина или помочь тебе покончить с этим, -

ответила она. – Но не все сразу. Почти все мои силы уходят, чтобы удержать их двоих,

мне не хватит столько кармического сока. Я уже околдовала слишком многих людей,

чтобы скрыть сражение.

Она говорила о Квентине, как о мертвом, и надежда в груди угасала.

– Почините его, – сказала я. – Прошу.

– И потом вы останетесь вдвоем. Ты просишь меня поверить в вас.

– Мы сможем, – я была готова врать ей ради Квентина, но это ощущалось правдой.

– Хорошо, – она очистила пространство вокруг него, прижала ладони к его лицу.

Их окружила сфера энергии. Квентин и Гуаньинь затрепетали. Движение было

невольным, он точно не мог шевелиться сам. Камень подрагивал, она дышала слишком

быстро. А потом я поняла, что время идет вспять.

Пыль вокруг них опускалась к земле. Стебельки сухой травы откатывались, не

оставляя за собой следов. Жучок, попавший в сферу, пятился лунной походкой.

Треск камня вызвал страх во мне, но это запечаталась рана на теле Квентина. Его

кожа уже не была серой, она стала теплой и мягкой.

Гуаньинь крутила время вспять.

Она была такой сильной. Я боролась с желанием упасть на колени и сцепить руки от

восхищения.

Квентин охнул, просыпаясь. Он отпрянул удивленно от Гуаньинь. Она с трудом

встала на ноги, тяжело дыша.

– Ну, – сказала она, – это все, что я могла.

– Вы в порядке? – спросила я. Богиня была бледной, словно отдала Квентину свою

жизнь.

– Я приду в себя на Небесах, но еще пару веков не смогу проделывать этот трюк, -

сказала она дрожащим голосом. – Так что убирать все вам. У меня не осталось энергии,

чтобы даже оставаться на Земле.

Она звучала так, словно мы вот-вот потеряем связь. Мне нужно было осторожно

выбирать оставшиеся слова.

– Спасибо, – сказала я. – Благодарю!

– Поблагодарите меня победой, – ответила она. – Я не должна восстанавливать

физический ущерб, но когда дело касается двух laan zai…

Я подняла ладони и сжала кулаки

– Я обещаю служить вашим смертным посредником.

Гуаньинь улыбнулась. Она затрепетала и пропала.

Мне казалось, что я ушла с вечеринки с самой крутой старшей кузиной.

– Что произошло? – спросил Квентин.

– Ты умер и вернулся, – сказала я. – Продолжим.

Даже после всего этого Гуаньинь оставила нам последний подарок. Ее чары

рассеивались постепенно, а не сразу вместе с ее уходом. Эрлан Шень в небе стучал по

барьеру, что почти разбился, а Красный ребенок снова набирал скорость.

Я указала наверх.

– Останови его, – сказала я. – Не подпускай ко мне минуту.

Квентин посмотрел на Красного ребенка, его глаза были полны беспокойством за

меня. Но он кивнул.

Барьер над нами разбился. Квентин прыгнул и встретил Эрлан Шеня на половине

пути. В этот раз он хорошо ухватился. Я слышала, как он радостно вопит, ударяя

мерзавца. Они боролись в небе, зигзагами носясь над холмами.

Я побежала к Красному ребенку и встала на его пути. Даже в пузыре времени я

заметила искру узнавания в его глаза. Он знал, что я заберу весь удар его скорости.

Я ударила правой ногой и погрузила ее на шесть дюймов в твердую землю.

Ухмылка пропала с лица Красного мальчика. Он видел теперь, как и я, что еще пару

секунд он будет уязвим. И этого времени мне хватало, чтобы разобраться с ним.

Пришло время решительных мер. Я так еще никогда не делала.

Вычерните. Один раз я уже делала.

Я вскинула руку, и она полетела к Красному ребенку, растягиваясь на пять футов,

десять, двадцать. Как в библиотеке с Квентином. Я ощущала конечность как резинку, но

это казалось нормальным. Рука помнила.

Я растягивала ее, набирая скорость, пока ладонь не полетела снарядом. Моя ладонь

врезалась в торс Красного ребенка, выбивая воздух из его легких, мои длинные пальцы

обхватили его тело, сдавливая его.

Пузырь времени лопнул. Я закричала от боли, истинный огонь Самадхи окружил

мою добычу, но я держалась. Я толкала руку вперед, у этого поезда не было тормозов.

Аура Красного ребенка достигла критической массы и вспыхнула. Но не достала до

меня. Я отодвинула его достаточно далеко и быстро, так что уберегла меня. Моя рука

была щипцами, чем быстрее я растягивала ее, тем меньше было боли. Растущая

конечность распределяла жар по большему пространству.

«Законы физики все равно остаются, – подумала я, стиснув зубы. – Идиот».

Я врезала его спиной в холм, выдавливая из него оставшийся воздух. Но я еще не

закончила.

Рука ударяла до диагонали, вонзая Красного ребенка все глубже в основание холма.

Камни раздвигались так просто, будто я рушила замок из песка. Если он что говорил или

делал перед тем, как пропасть, я это упустила.

Он уже был глубоко, я разжала пальцы и убрала руку. Шахта, которую я оставила,

сияла оранжевым, потом красным, потом белым. Я вовремя отскочила, поток огня был

таким сжатым, словно большой червь выбрался из раскаленного ядра Земли. Огонь в

дыре.

Как только огонь Красного ребенка угас, шахта обвалилась, земля вокруг загремела.

У сейсмологов будут сомнения насчет того, что случилось.

Пока можно было оставить Красного ребенка так. Если он не умер, его не отправят в

ад, откуда он мог сбежать. А с горой на нем он вряд ли сможет выдыхать огонь. Если так

смогли пленить короля обезьян, то и его можно.

Моя пыльная рука возвращалась к телу как длинная нить лапши. Вид был

тошнотворным. Стоило закрыть глаза, как на крыше школы.

Квентин врезался в землю рядом со мной, упал на спину. Он вскочил на ноги.

– Этот гад убегает от меня, – проворчал он.

Я подняла голову, прикрывая глаза от солнца. Эрлан Шень призывал что-то

большое, указывал руками на нас. Тут я вспомнила, что он был богом дождя.

– Ох, он собрался стрелять, – сказала я.

Два потока поды наступили на нас, как лапы слона. Словно на нас обрушилась

дамба.

Я знала, как опасна вода с высоким давлением. Так резали титан. Но я все равно

была удивлена, как тяжело ощущался удар. Словно напал десяток Байгуцзинь.

Квентин, наверное, кричал мне что-то, но его слов не было слышно за ревом воды.

Он был размыт. Мы не могли подняться с земли.

Вода все лилась. Если мы ничего не сделаем, мы утонем в восьми сотнях футов над

уровнем моря.

Тело кричало мне, пока заканчивался кислород. Оно кричало о том, что я

игнорировала с детства.

Расти.

И я сдалась.

37

Я ощущала лишь, что поток воды стал меньше. Голова освободилась, и я снова могла

дышать. Я подняла руку, как щит, и это помогало.

Вид был как при прыжке Квентина. Деревья становились все меньше и меньше.

Земля была все дальше и дальше. Если бы мы были в городе, крыши небоскребов стали

бы мне ступеньками. А так я могла лишь догадываться о своем полученном росте.

Я встала на ноги. Я росла все дальше. Все выше. Эрлан Шень пытался подавить

меня, он даже отпустил Квентина, чтобы сосредоточить усилия, но бесполезно. Теперь мы

сильно различались.

Я знала, насколько большой мне нужно быть. Не требовалось перегибать. Мне

нужно было стать такой, чтобы парящий в воздухе бог был чуть больше моей ладони.

Стать размером с волейбольное поле.

Я узнала взгляд Эрлан Шеня. Я видела его у своих противников много раз, вблизи,

скрытый лишь отчасти. Этот взгляд говорил: «О, она не может быть такой высокой. Кто

поставил меня против нее?».

Он развернулся бежать, но врезался челюстью в плечо Квентина. От столкновения с

королем обезьян он закружился в воздухе. Квентин дал мне отличную подачу.

– МОЙ! – закричала я по привычке. Голос гулом разнесся по горе, предупреждая всех

не забирать мою добычу.

Я отбила Эрлан Шеня в землю с таким пылом, что могла пробиться к динозаврам. Я

исполнила подкрученный удар. Жаль, меня не видели представители национальной

сборной.

Боги отскакивали. Кто знал?

Эрлан Шень отлетел от моих ног, как сдувающийся мяч. Он не успел остановиться,

как гравитация утащила его в подобие черной дыры. Это произошло без звука.

Великанам все казалось иным.

– Он мертв? – спросила я и скривилась. Мне не нравилось, какой громкой я была.

– Нет, – ответил Квентин, уцелевший в бою. – Боги не радуются, теряя их физические

тела. Он вернулся на Небеса.

– Это плохо.

– Не в этот раз. Он предал Нефритового императора. Его быстро накажут. В аду есть

специальное место для такого преступления.

Конечно, Нефритовый император мог действовать быстро, только когда грозили его

правлению. Но если Эрлан Шень получит по заслугам, я не против.

– Ты будешь так стоять весь день? – спросил Квентин.

Уменьшаться было проще, не так страшно, как втягивать конечность. Квентин и

земля стали ближе, словно я садилась на вертолете. Мое тело остановилось, где и должно

было. Я хотела бы посмотреть, какой будет жизнь с ростом поменьше, но не была готова

делать это сейчас. Привычная Джини подойдет.

Мы оба промокли. Я поняла, что вид Квентина, стряхивающего воду с волос, словно

он вылез из бассейна в рекламе одеколона, был моей наградой за хорошую работу. Его

теперь прозрачная рубашка облепила тело.

Он поймал мой взгляд, а потом осмотрел меня.

– Ого, – сказал он. – Посмотри на свою руку.

Я вскрикнула. Руку, которую обжег Красный ребенок, вымыла от пыли вода. И

теперь она сияла черным от пальцев до локтя. Цвета отполированного железа.

Ногти были золотыми, как глаза при истинном взгляде. Они дорого блестели на

солнце, как сокровища.

Я пошевелила пальцами. Они нормально ощущались. Переход от железа к плоти не

беспокоил.

Ой-ой.

Но я не обдумывала это, мысли парили. Они вернутся позже. А пока они были

свободными птицами.

– Скажи-ка, – произнесла я. – Я так и не дочитала твою книгу. Что вся компания

получила в конце за задание?

Квентин потер челюсть.

– Сянзань получил буддовость. Песчаник стал архатом. Свинья – уборщиком храма,

и он мог есть все подношения, которые люди оставляют богам. Лучше и не придумаешь.

А что?

Сянзань прошел на Запад и обратно из благородных побуждений, не ожидая

награды. Но, похоже, все получили то, что хотели.

Ясно. Я хотела этого.

Я схватила Квентина за воротник, склонилась и поцеловала.

Сначала он опешил, но потом поцеловал в ответ с силой.

С пылом. Словно ждал этого со дня нашей первой встречи.

Его сильные руки сжали мою талию, поднимая меня над землей. Я впилась пальцами

в его волосы, о чем в тайне мечтала, и прижималась к его губам своими губами. Поцелуй

был грубым, напоминал борьбу, как и все наши с ним разговоры, и мне это нравилось.

– Это так неправильно, – сказал он, слова были приглушены, я укусила его губу. –

Это как король Артур с чувствами к Экскалибуру.

Ох. Мне это больше напоминало Джейн Гудолл и Кинг Конга. Если бы Кинг Конг

был горячим, страстным, поддерживающим чувства Джейн.

Квентин спустился к моей шее, чего я и хотела, но вдруг остановился.

– Ох, Джини, – он отстранился. Он смотрел на что-то за моим плечом.

– Не нужно сейчас плохих новостей, – рявкнула я. – Не смей.

– Ладно, – сказал Квентин. – Тогда хорошая. Мы нашли то, что искали.

– О чем ты?

– Помнишь, было сто восемь сбежавших из ада? А мы расправились только с частью?

Я застонала.

– И я сказала, что остальные могли скрываться здесь за дымом, ожидая, пока Эрлан

Шень позовет их.

– Ага, – сказал Квентин. – Хорошая новость: ты, как обычно, права. Ура.

Огни угасли без поддержки Красного ребенка. Они пропали, не оставив после себя

даже горелых кустов. Дым рассеялся, и теперь было видно…

Демонов. Очень много демонов.

– Там демон Черный ветер, – сказал Квентин. – Линьхуци. Золотой рогатый король.

Сюн Шанъюн. Монах в белой робе…

– Квентин, я поняла.

Они могли быть толпой на уличном концерте, ждущей появления группы. Без дыма

они вскочили на ноги. Возможно, выступление вот-вот начнется.

Некоторые осторожно трогали воздух, ожидая обнаружить барьер. Если Эрлан Шень

сдерживал их до этого, теперь барьера не было.

Я и без истинного зрения видела, что это были яогуаи. Они были схожими –

человеческие формы, но с чем-то чудовищным. Изорванная одежда. Ненависть на лицах,

когда они заметили Квентина.

Я сверлила их яростным взглядом.

– Это кошмар! – кричала я. – Я устала! У меня нет сил на это!

– Джини, – сказал Квентин. – Хватит рассказывать толпе яогуаев, как ты сейчас

слаба.

– Я не хочу вас трогать! – вопила я демонам. – Ну его все! Зло побеждает, вы рады?

– Если не хочешь сражаться, я могу разобраться, как в старые дни.

Не зря мы целовались.

– Ладно! – прокричала я, вскинув руки. – Я позволю тебе использовать меня как

посох. Я буду снова Рюи цзиньгу бан. Только в этот раз, и больше ты об этом не

говоришь.

Я была расстроена. Сближение с Квентином было без толку, если все это было игрой

с целью вернуть посох. Я не знала, как превращаться в железный посох, так что закрыла

глаза и раскинула недовольно руки, словно требовала объятий.

– Я не об этом говорю! – сказал Квентин. – Я говорил о другом! Я знаю, как тебе это

не нравится! – он был обижен, что я озвучила это.

Я открыла глаза и закатила их.

– Ладно, какой план?

– Вот, – он схватился за мой хвостик, волосы чудом остались в нем во всем этом

хаосе.

– Ай!

– Тихо, я тоже использую свои волосы, – он показал мне два темных волоска – один с

его головы, другой с моей. Длинный и короткий, как мы.

А потом он сунул их в рот.

Яогуаям это казалось не только отвратительным. Их глаза расширились, они

остановились и не приближались.

Он жевал волосы зубами впереди, разрезая их на кусочки. А потом он выплюнул

армию в воздух.

* * *

Я подозревала, что он создаст клонов. Как тогда с родителями. Только так я могла

объяснить толпу Джини Ло и Квентинов Санов, вырвавшихся из его рта на холм.

Двойники были маленькими, но вырастали в полный рост, вставали на ноги и

моргали от солнца. Они были как только рожденные козлята, могли ходить и видеть через

мгновения после рождения. Они напоминали нас, совпадали даже ожоги и дыры на

одежде.

Закончив, Квентин вытер рот и указал на собравшихся яогуаев.

– Убрать их, – приказал он.

Легион нас бросился к яогуаям с радостным ревом. На каждого демона был клон-

Джини и клон-Квентин.

– Видишь? – сказал мне настоящий Квентин. – Мы на равных. Команда.

– Кхм, да?

Бой закончился быстро и страшно, как только стороны столкнулись. У яогуаев не

было и шанса, некоторые пытались сбежать, но их ударили сзади.

Но, несмотря на бой, удары, что сыпались на них, не было вихря чернил,

указывающего, что демонов убили. Можно было подумать, что армия клонов была

доброй. Они хватали и прижимали врагов, заставляя демонов смотреть на Квентина и

меня.

Настоящий Квентин запрыгнул на булыжник.

– Услышьте! – завопил он. – Если вы решите играть с людьми, клянусь любым богом,

сидящим на Драконьем троне, вы пожалеете об этом. Навредите людям, и я превращу вас

в кукол страдания. Поняли?

Я видела, как некоторые демоны кивают, насколько им позволяли наши клоны. Ужас

на их лицах говори, что они были не такими противными, как Красный ребенок или

Байгуцзинь. Эрлан Шень, наверное, собрали их для количества.

– Клянитесь! – прокричал Квентин. – Клянитесь своим духом!

Демоны клялись, и клоны отпускали их. Они разбежались, получая удары по спинам

для ускорения.

– Это было мягко, – сказала я.

– Серьги еще работают. Если они будут угрожать людям, мы их остановим. Как

всегда.

Демоны пропали, Квентин свистнул не хуже футбольного тренера.

– Хорошо, – сказал он. – Собираемся.

Клоны испарялись белым дымом. Я потрясенно наблюдала. Я ошибалась насчет

Квентина. После всего, что мы прошли, он все еще поражал меня.

Квентин спрыгнул ко мне и вздохнул.

– Это меня вымотало.

– Может, не стоит делать это слишком часто. Это жутко и… эй! Вы двое!

Задержавшаяся пара клонов Джини и Квентина не послушалась приказа к

самоуничтожению, они занялись друг другом на земле. Да, мы с Квентином целовались,

но тут все было куда серьезнее.

Я не могла поверить, что мне нужно было отчитывать свою копию.

– ЭТО УЖЕ НИ В КАКИЕ РАМКИ! – кричала я. – НЕ РАНЬШЕ ДЕВЯТНАДЦАТИ!

– Ладно тебе, – недовольно сказал Квентин. – Девятнадцать?

– Жди на Небесах, если не нравится.

* * *

Мы были почти дома, когда я вспомнила кое-что важное.

– Блин! – сказала я. – Моя рука!

Я не очень переживала, надеясь, что у Квентина есть чары, чтобы скрыть ее. Но его

лицо говорило о другом. Говорило, что мне нужно беспокоиться.

– Не думаю, что с этим можно что-то сделать, – сказал он. – Истинный огонь Самадхи

сжег все, что скрывало твою истинную натуру.

– Лучше попробуй.

Квентин заворчал и обхватил мою железную руку. Его кожа была очень теплой на

металле. Он загудел и покачивался.

Медленно, но верно цвет железа светлел, возвращалась кожа. Золотой цвет пропал с

моих ногтей.

– Вот, – сказал Квентин. – Все.

– Нет, не все.

Почти все металлическое пропало, но силуэт окружал запястье. Золотые точки на

черном фоне обвивали руку. Напоминало красивую татуировку Млечного пути, мне бы

понравилась такая на фотографии.

– Убери это, – сказала я.

– Не могу. Это все, что я могу. Я так же не могу спрятать свой хвост.

– Убери. Это.

– Это красиво, – сказал он.

– Это татуировка. Знаешь, что сделает моя мама, увидев это?

Квентин беспомощно пожал плечами. Я запаниковала сильнее, чем в бою с

демонами. Ладно мама. Даже папе это не понравится. И они вместе отрекутся от меня.

– Квентин! – закричала я.

Он вскинул руки.

– Я могу очаровать твою маму, чтобы она не замечала ничего на твоем запястье?

– Давай!

Он нахмурился.

– Я не серьезно.

А я была серьезна, хотя сказала Гуаньинь не колдовать на моей маме.

– Поверь, – я схватила его за плечи. – Это меньшее из двух зол.

38

Я отдыхала от учебы в своей комнате, когда увидела вечерние новости.

Какой-то скалолаз снял издалека наш бой с Эрлан Шенем. Там я росла выше и выше,

пока не ударила по чему-то невидимому в воздухе. Ролик закончился, на весь экран была

я во всем великолепии великана.

Я выглядела как робот-великан в юбке. Это явно было заслугой Гуаньинь, туман

закрывал мое лицо.

– Свидетели подозревают, что снимается необъявленная новая версия «Атаки 50-

футовой женщины», – говорил репортер. – И возникает вопрос: у Голливуда закончились

идеи?

Я застонала в ладони. Я сожгу ту одежду, мне нужно молиться, чтобы Юни не

вспомнила этот наряд. Я не хотела, чтобы она вдруг вспомнила, что с ней было.

Не раньше, чем я сама расскажу ей.

Я решила. Юни узнает обо всем случившемся со мной, о богах и демонах, во всех

подробностях, и она услышит это лично от меня. Заклинание забвения Квентина дало мне

шанс признаться подруге, и я не хотела упускать его.

В окно постучали. Я не отвечала. Квентин мог войти и сам.